Руслан Белов
Руслик и Суслик
…У них никого, кроме друг друга, не было. Весь вечер они просидели, обнявшись. Рома чувствовал себя счастливым. Он знал, что мама живет ради него.
До конца июля Рома помогал ей. Она перестала уходить из дома, а он стал чаще бывать на улице.
В августе было море, были белые теплоходы с шезлонгами и шашлыки с пивом.
На объявление Чернова Света наткнулась в середине апреля следующего года. Дела шли не шатко, не валко, все-таки тридцать пять, а малолеток хоть пруд пруди, и она решила изменить русло своей жизни.
После первой же ночи Чернов предложил ей переселиться к нему. Света согласилась переехать третьего мая (в этот день она должна была платить за квартиру). Редких клиентов не отваживала – нужны были деньги на жизнь и поездку к Роме.
Первый месяц совместной жизни прошел незаметно. Они много говорили, Чернов научил ее пользоваться компьютером и предложил написать что-нибудь автобиографическое.
Света начала писать. Первую страницу правила восемь раз, правила, пока он не бросил: "Пойдет".
Постепенно увлеклась. И тут же возникли трудности. Хотелось написать обо всем, что было. Как спешно строились в шеренгу, когда подходил клиент. Как миниюбочной и высококаблучной кавалерией убегали от "не своей" милиции. Как получила тысячу долларов от влюбившегося чудного сомалийца. Как нравилось спать с такими разными мужчинами, нравилось делать приятное им и себе, делать за хорошие деньги. Как Виктор говорил: "Хороший клиент пропадает, может, возьмешь?" и как она брала. Как ходили с Ромой в парк Горького транжирить только что полученные деньги.
Хотелось написать обо всем, но было неловко: Он мог прочитать. Приходилось писать в тетрадке тайком.
…К концу мая у Чернова кончились деньги, отложенные на отпуск и зимнюю одежду. Он занервничал. Чтобы съездить за Ромой, Свете пришлось восстановить связь с одним из постоянных клиентов.
Привезя сына, Света засучила рукава и занялась квартирами. Дело шло трудно. Прошел месяц, пока она заработала первые сто долларов. Вторая и третья сотни не заставили себя ждать.
С Черновым она рассталась по четырем причинам.
Во-первых, выяснилось, что он не Змея, а Кролик. По гороскопу Рыба-Кролик ей не подходил ни с какого бока. И пятьдесят один год – это далеко не сорок восемь.
Во-вторых, он постоянно смеялся над Луизой Хей. Подтрунивал над женщиной, благодаря которой она вынесла все невзгоды и стала несгибаемой. "Так значит, если у меня заболел зуб, то это оттого, что я нагрубил коллеге по работе?" – спрашивал он, когда Света листала книгу проповедницы, чтобы узнать, отчего у нее побаливает желудок. А когда она раскладывала карты таро, чтобы угадать, что ждет ее завтра, он говорил: "Послушай, если эти картонки скажут, что тебе надо уходить от меня, ты уйдешь?"
В-третьих, он оказался бережливым и слишком уж расчетливым. Света, выросшая в доме оборотистого директора техникума, деньги тратила в удовольствие, а он, воспитанный в небогатой семье, на них приобретал необходимое.
В-четвертых, Рома невзлюбил Чернова – он постоянно спорил и что-то доказывал. Вместо Гарри Поттера совал платоновского "Семена", другие непонятные и тяжелые книжки, говорил, что мужчина должен быть самостоятельным и деятельным и что дочь его, Полина, никогда не валяется часами на диване, потому что голова и руки у нее всегда чем-то заняты. И еще Роме было неприятно, когда по выходным мама по несколько раз просила его посидеть с полчасика на кухне, потому что они хотят отдохнуть.
Как это ни странно, спусковым крючком послужила трехдюймовая дискета. Однажды вечером Чернов сказал, что на случай поломки винчестера важные файлы надо дублировать. И переписал повесть Светы (в ней было уже шесть страниц) на дискету. Взяв черный квадратик с обрезанным углом в руки, Света неожиданно поняла, что теперь ее в доме Чернова мало что удерживает.
Утром Рома внимательно посмотрел матери в глаза и сказал:
– У меня всю ночь болело сердце. Из-за него.
– Может быть, съедем? – спросила Света. – Семьсот долларов у нас есть.
– В ту квартиру на "синей" линии?
– Да, – кивнула Света.
И Рома пошел к компьютеру стирать с винчестера файлы матери. За час до прихода Чернова с работы они уехали. Из ценных вещей у него нашлись лишь три серебряные ложки.
* * *
Чернов пришел в десять вечера. Было много дешифровки по МКАД и третьему кольцу, и он задержался. Войдя в квартиру и увидев ее в холостяцкой ипостаси, не поверил глазам. Бросился к компьютеру, включил, дождался, пока он войдет в рабочее состояние и тяжело осел в кресле – файлов Светы на рабочем столе не было. Посидев минут пять в прострации, вспомнил, что три месяца не брал Руслика-Суслика на руки. Встал, пошел к нему на кухню.
– Что, ушла от тебя Варвара? – спросил он, присаживаясь перед ангаром.
Руслик-Суслик не пошевелился.
