Басов Сергей
Предатель
Глава 35
Николай дрейфует на надувной лодке в открытом океане, мотор выключен, он смотрит на навигатор, сверяет своё положение с отмеченной точкой – всё точно, он там, где положено быть. Морская гладь спокойна, до самого горизонта не видно ни одного судёнышка. Николай откидывается на борт и наблюдает за лениво перекатывающейся поверхностью воды. Бессонная и напряжённая ночь даёт о себе знать, и сражённая усталостью голова Николая медленно сползает вниз.
Внезапно Николай вздрагивает от странного шума, в непосредственной близости от его лодки, начинает бурлить вода, из которой в мгновение ока выбрасывается огромная рубка подводной лодки, через миг за ней появляется ещё более внушительная надводная часть субмарины. На борту рубки отчётливо виднеется андреевский флаг и бортовой номер русской подлодки.
Николай слышит скрежет открывающегося люка, вслед за которым на командирском мостике появляется офицер, по всей видимости командир лодки. Несколько мгновений он молча смотрит на Николая, затем обращается к нему:
– Уважаемый, не подскажешь Мурманск в какой стороне? А то я тут заплутал немножко!
– Мне как раз туда самому нужно, могу показать дорогу, – не лезет за словом в карман Николай.
– Тогда добро пожаловать на борт, с ветерком дойдём! Конец отдай!
Николай непонимающе смотрит на Командира.
– Вот эту вот верёвочку… – указывает на моток верёвки в лодке Николая, – бросьте, пожалуйста, вот тому человеку, – снисходительным тоном произносит капитан и указывает на офицера, устанавливающего верёвочную лестницу.
Николай бросает верёвку, офицер хватает её, и подтягивает лодку к борту. Одинокий путешественник поднимается по лестнице. Несколько офицеров, тут же собирают лестницу и втягивают наверх моторную лодку. Субмарина только готовится к погружению, а командир уже передаёт радисту листок с очень коротким сообщением: «Посылка получена, возвращаюсь.». С этого момента с уверенностью всей мощи российского военно-морского флота, можно сказать, что жизни Николая уже ничего не угрожает.
Люки задраены, экипаж, после пятиминутного глотка свежего воздуха, вновь застыл по местам боевой тревоги. Единый организм, вобравший в себя сотню индивидуальностей вновь готов выполнить любую задачу, и только «неожиданный» попутчик с интересом наблюдает за всем происходящим на камбузе с большой кружкой крепкого чая в руках.
Красивый подводный атомоход грациозно уходит под воду и направляется в сторону восходящего солнца.
Глава 36
Кабинет руководителя федерального отделения ФБР, город Саванна, штат Джорджия.
За круглым столом сидит Джейкоб и принимает доклады от своих подчинённых.
– Что по отчёту пожарных?
– Согласно заключения пожарно-технического специалиста, возгорание произошло из-за неосторожного обращения с огнём. Скорее всего непотушенная сигарета, с учётом того, что владелец виллы курил. Быстрому распространению огня способствовало несколько лопнувших бутылок виски. Пожарная сигнализация не сработала из-за короткого замыкания в электропроводке, которое произошло, по всей видимости накануне, от скачка напряжения, – доложил сотрудник слева.
– Криминалисты, нарыли что-нибудь?
– Проверили записи камер наружного наблюдения, подозрительных моментов не зафиксировано. После Вашего посещения Бореева в дом никто не входил, и никто не выходил. Какого-либо проникновения посторонних людей не было. Найдены немногочисленные обгоревшие фрагменты денежных купюр достоинством сто долларов. Номера банкнот совпадают с теми, что были переданы Борееву, – также коротко, как и первый, доложил следующий агент.
– Соседей опросили?
– Да, подозрительных личностей за последнюю неделю никто не видел. Соседи справа, по причине серьёзного возраста, вообще затруднились ответить на простые вопросы. А из левого дома никого подозрительного не видели.
– И чем нас порадует медицина? – спрашивает следующего сотрудника Джейкоб.
– Обнаруженный в доме труп принадлежит Николаю Борееву. Зубная карта, группа крови, ДНК и физические параметры совпадают с данными Бореева. Смерть произошла от вдыхания продуктов горения, а уже после этого труп сильно обгорел. В момент смерти потерпевший находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. В желудке обнаружен только виски местной марки и ананас.
– Есть ещё что-нибудь?
– И ещё одна вещь, шеф. У погибшего была опухоль последней стадии. На самом деле ему и так оставалось недолго. Уверен, что наши врачи, даже при самом интенсивном лечении, помочь ему уже не смогли бы, – подвёл черту судмедэксперт.
– Да, вот это дела! И что прикажете мне докладывать в Вашингтон!? Кто виноват и на кого повесить этот провал!? Все стрелки в меня утыкаются. А ведь мы с него могли ещё информацию снимать и снимать, – возмущается Джейкоб с видом обречённой жертвы. – Можете готовить мой кабинет для нового начальника! И не факт, что он будет к вам относится также хорошо, как и я.
– Понимаю Вас шеф! Думаю, что в отчёте нужно будет сделать упор на то, что ЦРУ опустилось до вербовки маргинальных элементов, а ФБР приходится, как всегда, разгребать их ляпы, – бросает спасительную соломку своему начальнику его заместитель.
– Ход мысли правильный, но труп нам никто не простит, – сомневается Джейкоб.
– В любом случае нужно валить всё на них. Мы свою работу сделали на пять баллов – отрыли крота, самого крупного в новейшей истории. А они нам даже не сообщили мало-мальски правдивый психологический портрет перебежчика! А если бы Бореев скончался до того, как мы вытянули из него имя крота!? – развивает свою мысль заместитель.
– Ладно уговорил, будем двигаться в этом направлении. Хватит уже прикрывать задницы этих чистоплюев с белыми воротничками! Главное, что с доказательной базой по «Милвусу» у нас всё в порядке и проколов в суде не предвидится. Будем защищаться нападением – подготовлю ходатайство о вашем поощрении, тогда может нас и не накажут.
Глава 37
Северодвинск, база подводных лодок. Большой причал обдувается свежим северным ветром, оркестр военных моряков застыл в ожидании команды своего дирижёра. В сторонке, в предвкушении встречи со своими мужчинами, затихла большая группа родственников подводников. Подводная лодка уже пришвартовалась, и как только первый член экипажа наступил на трап, оркестр взрывается маршем «Прощание славянки». Члены экипажа строятся в две шеренги перед своим командиром. Музыка стихает.
– Экипаж, смирно, равнение на середину! – звучит железный и отточенный голос командира, разносящийся эхом на крыльях чаек далеко за пределы базы.
Командир подводной лодки и командир базы подводных лодок разворачиваются к друг другу лицом, происходит доклад:
– Товарищ контр-адмирал, подводная лодка «Юрий Долгорукий» прибыла на базу приписки после совершения дальнего похода. Все поставленные задачи выполнены, происшествий и нештатных ситуаций за время похода не случилось! Заболевших на борту нет. Командир подводной лодки – капитан 1 ранга Владимир Ширин.
Контр-адмирал и командир разворачиваются лицом к экипажу.
– Здравствуйте товарищи подводники! – не менее громогласным голосом здоровается адмирал.
– Здравия желаем, товарищ контр-адмирал! – чётко отрубила сотня голосов в ответ.
– Поздравляю вас с успешным выполнением поставленных задач! Благодарю за высокий профессионализм, выдержку и высокий морально-боевой дух, которым так славятся моряки североморцы! – поздравляет экипаж адмирал.
– Ура! Ура! Урааа! – разносятся по базе громогласные выкрики.
– Вольно! Разрешаю встретиться с родственниками! Разойдись!
– Вольно, разойдись! – дублирует командир.
Оркестр вновь взрывается маршем. Экипаж расходится, а в его сторону устремляется живой поток из жён и детей подводников. Непередаваемая картина искренних чувств любви и радости читается на лицах присутствующих. Радости от того, что тревожное ожидание окончилось и их мужья и отцы вернулись в свои семьи. Вернулись живые и здоровые, крепкие, и такие любимые. И не беда, что завтра их опять позовёт труба, ведь за этим всегда следует радость встречи. Ну, или почти всегда…
Адмирал разворачивается к командиру вернувшегося экипажа и в неформальной манере продолжает разговор, жмёт ему руку:
– Спасибо, Володя! Не будем нарушать традиции, поросёнок ждёт! – он берёт командира под руку, и они удаляются с причала в сторону экипажа и их родственников. Причал пустеет, и только вахтенный офицер на трапе лодки грустным взглядом провожает шумную толпу своих товарищей и их родственников.
На опустевший причал въезжает военный уазик. Машина останавливается невдалеке от трапа и из неё выходит Быков. Тот самый негодяй и самодур, борец с нарушениями дисциплины и порядка, баловень кадровой политики СВР и просто выскочка. Он подходит к трапу и терпеливо ожидает. Наконец, откуда-то из чрева лодки появляется Николай, его лицо непроницаемо, за спиной висит тяжёлый зелёный мешок. Свежеиспечённый подводник спускается по трапу и молча останавливается перед генералом. Несколько мгновений они молча смотрят друг другу в глаза, затем Николай тихим голосом докладывает:
– Товарищ генерал, задача выполнена, в ходе её реализации отклонений от плана не было. Отмечаю слаженную и профессиональную работу группы обеспечения.
Быков молча подходит вплотную к Николаю и крепко прижимает его к себе. Кажется, что он хочет раздавить мощной хваткой своего подчинённого. Наконец клешни разжимаются.
– Спасибо тебе братец! За всё то, что ты делаешь для Родины!
– Служу России!
– Ну что, домой! – генерал обнимает Николая за плечо и они направляются к машине.
– Тут Вам партнёры просили лично передать. Для более качественного исполнения будущих операций, так сказать, – Николай протягивает Быкову мешок с деньгами, и они громко смеются.
Грустный взгляд вахтенного офицера провожает уезжающую с причала машину, а затем устремляется в бескрайнюю водную гладь, такую родную и любимую.
Глава 38
Около полуночи, несмотря на поздний час, одинокая женщина медленно идёт по опустевшим улочкам ночной Москвы. На первый взгляд может показаться, что она просто наслаждается относительным спокойствием ночного мегаполиса перед тем, как лечь спать. Но через несколько минут становиться понятным, нет она не просто гуляет, она неспеша следует в какое-то конкретное место. На середине Чугунного моста, что переброшен через Водоотводный канал незнакомка останавливается и долго смотрит на тёмную воду. Её лицо печально, кажется, что она украдкой даже смахнула слезу. Руки женщины лежат на парапете, но она слишком далеко унеслась в своих мыслях от реальности, может быть, она представляет, что находится на этом же мосту, но много-много лет назад. Тело незнакомки немного наклоняется в сторону воды, она как будто теряет равновесие, унесённая вдаль своими фантазиями. Отчуждённый взгляд опускается вниз и встречается с бездонной темнотой водной глади. Но, что там сверкнуло слева от её руки, может это угасла последняя искра надежды!?
Её взор опускается вниз и возле своей руки она видит чужую руку с зажатой цепочкой. Цепочкой, на которой висит половина кулончика. Половинка от её собственного кулончика!!! Женщина поднимает взгляд и видит перед собой мужчину с низко надвинутым капюшоном на лицо. Мужчина приподнимает голову и на неё устремляются любящие глаза единственного и неповторимого, сделавшего ей предложение много лет назад именно на этом же месте.
Глава 39
Самый обычный рутинный рабочий день центрального офиса БВР в самом зените. И несмотря на всю важность проделываемой работы, с первого взгляда может сложиться впечатление, что тысячи здоровых мужиков занимаются чисто офисной работой. И не просто офисной, а обеспечением бесперебойного и бесполезного круговорота никому не нужной документации. Если выражаться по-простому, то: «Задарма прожирают народный хлеб, негодяи!». Конечно, это совсем не так. Именно эти «дармоеды» денно и нощно куют победу на невидимых фронтах вместе с товарищами, которые сейчас пашут в «поле». Именно они без устали анализируют десятки тысяч сообщений, поступающих изо всех уголков мира, именно они ориентируют резидентуры на самые важные направления работы, и с позиций мудрого и всезнающего Центра руководят их деятельностью.
Быков сидит за столом, заваленным стопками разноцветных папок. Их количество настолько неимоверно, что с трудом верится, что даже самый мощный интеллект сможет переварить весь этот объём информации до конца рабочего дня. И сделать это нужно «кровь из носа», так как завтра их место займёт такая же гора документов, и очень повезёт, если эта гора будет не больше сегодняшней. За дополнительным столом на плановом докладе находится Глеб.
– Как дела в отделе? – спрашивает его генерал, не поднимая глаз от очередной синей папочки.
– Навожу порядок, товарищ генерал! Ещё, конечно, рано говорить, но наметились контуры образцово-показательного отдела. Думаю, сделать его лучшим. Конечно, двух-трёх нерадивых сотрудников – прихвостней Бореева, придётся уволить. В остальном справлюсь, не сомневайтесь!
– Ну, ну. От прихвостней, конечно, нужно избавляться, – произносит он, откладывает документ и устремляет свой взор на Глеба. – Я сегодня пораньше уйти собираюсь, пораньше – это по окончанию рабочего дня. Приболел что-то, может завтра позже приду. Поэтому тебе задача будет.
Генерал достаёт из ящика и бросает на стол связку ключей.
– Это ключи от кабинета Бореева, завтра Собственная безопасность придёт, будут изымать всю документацию из его сейфа. Так ты проследи, чтобы всё штатно прошло и ни один документ не пропал.
– Сделаю всё в лучшем виде, не беспокойтесь, товарищ генерал. Выздоравливайте, нам без Вас никак нельзя! – берёт со стола ключи Глеб.
– Завязывай, Лиственный! Я тебя насквозь вижу, ждёшь не дождёшься, чтобы свою задницу засунуть в моё кресло.
– Только когда придёт время. И после Вашего благословения! – отшучивается Глебушка.
– Ладно, время покажет кого и куда. Свободен! – заканчивает генерал.
***
Почти пустой коридор, несколько запоздавших сотрудников спешат на автобусную остановку. Глеб издалека наблюдает как из своего кабинета выходит Быков, закрывает и опечатывает дверь, после чего направляется в сторону выхода.
Совершенно пустой коридор. Глеб выходит из кабинета и подходит к двери своего бывшего друга. Уверенным движением он сдёргивает печать, открывает дверь, входит и тут же закрывает её на замок. Свет в кабинете не включает, достаёт из кармана фонарик и нажимает на кнопку. Тонкий луч выхватывает в темноте сейф, Глеб подходит к нему, достаёт ключ, открывает замок и с усилием тянет на себя увесистую стражницу секретов. Тусклый свет фонарика проникает внутрь и освещает совершенно пустые полки.
Изумлению Глеба не долго пришлось пребывать на этом свете, так как сразу же после его рождения оно было задушено беспощадной рукой страха. Оконная штора медленно отодвигается и из-за неё появляется силуэт мужчины, освещённый вечерним небом. Глеб в испуге отскакивает, фонарь вываливается из его рук и падает на пол. Силуэт выходит из-за шторы, подходит к столу и нажимает кнопку настольной лампы.
– Николай!? – вырвалось из уст опешившего Глеба.
– Они самые, мой кабинет, кто же тут ещё может быть!? – «предатель» неспеша садится на своё кресло. – Да ты не дрейфь, садись, погуторим немножко, – указывает рукой Глебу на стул. – А документы отсюда давно убрали, ценные они очень.
Глебушка с опаской обречённой жертвы, силой усаживаемой на электрический стул, присаживается.
– Я тут на днях из командировки вернулся и узнал там принеприятнейшую новость. Наши главные противники и одновременно заклятые друзья, не стесняясь апеллируют псевдонимом очень ценного источника. И было бы это большой неразрешимой загадкой, если бы не один нюанс – во всём Бюро это имя знают только: Директор, его заместитель, Быков и я. Вот ещё и ты случаем узнал о его существовании, – Николай делает небольшую паузу, чтобы дать тому возможность переварить информацию. – Как ты себе представляешь не составило большого труда исключить лишних, остался один ты, Глебушка!
– Коль, брат, да ты что! Ты же меня столько лет знаешь! Это Быков, его проверить надо! Он же гнида редкостная, не мне тебе об этом рассказывать.
Николай задумался на несколько мгновений. Он молча смотрит на своего самого закадычного друга, с которым столько лет работал плечом к плечу, в котором никогда в жизни не сомневался ни на один грамм, и в любой момент готов был стать грудью, чтобы защитить того от смертельной опасности. Именно в это мгновение он остро почувствовал самую большую боль за всю жизнь – боль от предательства его самого, сотен товарищей, государства, народа и наконец Родины.
– За столько лет и не узнал до конца. Артист ты хороший, сколько пользы мог бы принести, если бы не пошёл служить в разведку!
– Да не я это Коля, говорю – генерала нужно повертеть! – пытается спасти свою шкуру Глеб.
Бывшие друзья слышат, как в дверном замке тихо проворачивается ключ, затем дверь бесшумно открывается и в проёме показывается знакомая до боли фигура Быкова. Он спокойно, не глядя на присутствующих, входит в помещение, осматривается, включает свет. Дверь в кабинет остаётся открытой, так как в коридоре напротив неё останавливается трое мужчин крепкого телосложения. Генерал ищет взглядом свободный стул, берёт его, уверенно ставит напротив Глеба и присаживается. Только сейчас его пожившие опытные глаза пронзают Глеба парализующим взглядом, предатель прямо на глазах как-то сжимается, воля покидает его тело, и оно оставшееся без внутренней поддержки, обвисает бесформенной массой.
– Давай верти, вертелка то выросла!? – добивает его Быков. – Заодно подскажи, как к тебе кураторы обращались, господин «Глуми» или товарищ «Глуми»!?
Глеб опускает свою голову ещё ниже, обхватывает её руками и начинает плакать.
– Я всё расскажу, вы должны меня понять! Я готов искупить! Я могу даже сейчас принести много пользы! Простите меня!
– Бог простит, чего уж там! Тем более ты уже всё осознал!
Генерал машет рукой, и крепкие парни входят в кабинет.
– В Лефортово его! И чтобы никто лишний не видел, – обращается к ним Быков.
Молчаливые крепыши без промедления подходят к Глебу, поднимают его, ставят лицом к стене. Действуют жёстко, но корректно. Двое сотрудников фиксируют по одной руке, третий в это время тщательно ощупывает одежду Глеба, сверху вниз, каждый карман, шов, пуговицу, всё где могла-бы быть спрятана даже иголка. В кармане брюк он находит толстую авторучку, открывает её, видит объектив.
– Товарищ генерал, цифровой фотоаппарат.
Генерал молча кивает. Сотрудник продолжает досмотр, не обнаружив более подозрительных предметов, они заводят руки Глеба назад и застёгивают на них наручники. Одевают на голову полотняный мешок и выводят из кабинета.
Глава 40
Остров Большой Шантар в Охотском море. Если и есть в мире Богом забытые места, то в России их точно нет. Бог любит и бережёт Россию, он на неё надеется! Зато забытых людьми, мест в России, больше, чем хотелось бы. Забытых, потому что когда-то здесь если не кипела, то точно бурлила жизнь, а сейчас она отсюда ушла, или её ушли, или так сложились обстоятельства!.. Именно одним из таких мест является остров Большой Шантар. Каждый год, в середине лета, сюда на неделю, максимум на две заезжает небольшая научно-исследовательская экспедиция и, может быть, на час другой заплывёт редкий кораблик с кучкой туристов, любителей дикой природы. Всё остальное время здесь никого нет, ну, или почти никого нет. На острове, несмотря на все глобальные изменения всё-таки остался небольшой кусочек цивилизации, а именно – метеорологическая станция с одним единственным штатным сотрудником – мужчиной и ещё одним внештатным – женщиной, так сказать на половину ставки, по совместительству ещё и женой того самого мужика.
Сегодня день порадовал, небо хоть и с облаками, но зато нет промозглого сметающего всё на своём пути ветра. Мороз приятно потрескивает или вернее звенит по бескрайней белой пустыне, лишь изредка эту звенящую тишину нарушает гулкий удар топора. Возле небольшого деревянного сруба, собственно самой метеостанции, приютилась хозяйственная постройка с навесом. Под навесом бородатый мужик в телогрейке времён раннего социалистического реализма и в такой же шапке ушанке колет топором дрова. Делает он это с завидной сноровкой, размеренными, точными и сильными ударами, не оставляющими ни единого шанса полену. Сразу видно, что не какой-нибудь белый воротничок он же офисная плесень из крупного города. Наша порода – рабоче-крестьянская! Рядом бегает лайка, без устали всматривающаяся и внюхивающаяся в снежную даль – природная сигнализация от непрошенных гостей-медведей. Слышен скрип двери и из проёма вместе с облаком тёплого воздуха высовывается женская голова в пуховом платке.
– Коль, через пять минут связь с большой землёй. Давай в дом, и чай уже согрелся.
– Хорошо, сейчас иду.
Мужик с силой втыкает топор в большой деревянный чурбан, снимает рукавицы, растирает замёрзшие руки и трусцой бежит в дом.
***
С пышной бороды соскакивает очередная капелька растаявшего льда, мужик не обращает на это никакого внимания, он сидит возле видавшего виды радиоприёмника, поправляет клавиши, настраивает регулятором волну, выставляет громкость. Всё готово к приёму сообщения. Небольшое, но всё-таки развлечение в полностью вакуумном пространстве. Наконец-то радиостанция оживает знакомым голосом:
– «Шантар», «Шантар», я «Земля», как слышишь меня приём!?
– «Земля», слышу тебя на пять баллов, – отвечает в микрофон бородач.
– Как дела, Николай?
– Всё хорошо, без происшествий. Медведи сегодня в гости не приходили, сказали завтра на чай всей семьёй придут!
– Отлично, через пол часа у вас вертушка будет, гостинцев вам передали. Она без посадки, сбросит и дальше полетит.
– Вас принял, вертушка без посадки, посылку сбросит, – радостно повторяет мужик.
– Ну хорошо, не скучайте там! До связи!
– Большое вам от нас спасибочки! Принял, до связи, – заканчивает мужик и бежит одеваться, чтобы обозначить пилоту место сброса контейнера.
***
Невдалеке от метеостанции над землёй завис вертолёт, из него вываливается тюк и падает в снег. Люк закрывается и вертолёт улетает в снежную мглу, оставив о себе минутную память в виде опускающегося снежного облака и удаляющегося треска лопастей. Мужик подбегает к тюку, взваливает его на плечо и возвращается в дом.
Хотя на метеостанции и имеется необходимый запас провианта, достаточный, чтобы дотянуть до следующего завоза, но таким неожиданным подаркам судьбы её обитатели радуются, как маленькие дети. Такие посылки потом вспоминаются и смакуются ещё очень долго, даже после того, как последняя конфета или пряник из неё будут съедены.
Мужик и его жена сидят над раскрытым тюком и достают из него кучу обыкновенных для большой земли предметов, но совершенно недоступных на каменном корабле среди грозного океана. Упаковка лимонов, кулёк с ароматными яблоками, коробочка свежей клубники, связка бананов, конфеты, вафельный тортик, два батона сырокопчёной колбасы, две булки чёрного душистого хлеба и ещё килограмм десять пятнадцать самого настоящего дефицита.
– Ты смотри какая передачка аппетитная! Прям не передача, а закуска какая-то! – радуется мужик.
– Может тебе сто граммов фронтовых накапать!? – спрашивает его боевая подруга.
– Знаешь, я что-то в последнее время так наупотреблялся, что думать даже не могу об этом. Давай лучше чая сообрази с конфетками.
Но больше всего бородач радуется упаковке газет и журналов, как ребёнок он бросает тюк, садится в кресло и начинает перебирать газеты.
– Почти свежие, всего недельной давности, – смотрит он на дату печати.
Жена готовит чай, а её муж с жадностью открывает газету и начинает читать. Через какое-то время он недовольно восклицает:
– Ай, ай, ай, ты смотри какой негодяй! Как только земля таких носит!? Это нужно, чтобы ты обязательно услышала! – говорит он и начинает читать вслух:
– «Заочный приговор в отношении Бореева вступил в законную силу, ему инкриминируется ст.275 УК – государственная измена. Апелляционная жалоба в интересах осужденного в Басманный районный суд Москвы не поступала. Как уже ранее сообщала наша газета, супруга Бореева, после его побега в США, покончила собой…»
Юля подходит к Николаю, обнимает его за голову и прижимает к себе.
– Знаешь, а я рада, что хоть недолго, но ты будешь только моим и больше ничьим. Я никогда не была так счастлива, как сейчас.
– Немного!? По моим подсчётам лет пять нам здесь с тобой за облаками следить! Воистину, пути Господни и пути разведчика неисповедимы! – обнимает жену. – Ничего подождём, ведь у нас есть шанс воскреснуть из самого ада – из мира нерукопожатных и отверженных!
