Барталомей Соло
Мечом и словом

Глава 1

Лидия Васильевна продолжительно глядела Вике прямо в глаза, пытаясь изобразить суровый взгляд из-под очков, хотя истинной суровости во взгляде этих совершенно понимающих и умных глаз на самом деле было ни на йоту. В тишине был слышен лишь стук стрелок на старых советских часах, но Вика свой взгляд не отводила и упорно продолжала с ледяной колкостью сверлить директора, дерзко вскинув подбородок. Мало кто из воспитанников детского дома позволял себе такое и даже те, кто был постарше, если и не боялись, то уж точно уважали Лидию Васильевну. Но только не Вика. Не было в мире авторитета, способного вызвать у нее уважение, а уж тем более страх или трепет. Вика была особой девочкой, как будто волчонок, попавший в стаю дворняг – вроде бы и среди своих, но с другой стороны совершенно иной породы.

Каждую неделю она коротко остригала свои волосы ножницами и красила их в ярко-красный цвет – на зло всем запретам и порицаниям со стороны учителей и работников учреждения. Ее наказывали, пугали, иногда даже били, но эти меры казались ей жалкими, смешными, а нелепые потуги взрослых, которые безуспешно пытались утихомирить ее пыл, только подзадоривали. Не было еще в детском доме номер шестьдесят три воспитанника, который так часто общался с участковым. В отделении полиции Вика бывала три раза на неделе, а инспектор по делам несовершеннолетних при ее виде делала такое лицо, как будто перед ней не тринадцатилетняя девочка, а чистокровный убийца.

– Вика, – вздохнув, проговорила Лидия Васильевна голосом полным усталости, – Антон ведь неплохой парень…

– Плохой… – прервала директора Вика, не дав договорить. На ней были потрепанные джинсы и серая футболка с черепом. На футболке той виднелась застиранная едва заметная надпись: «Metallica». Что это такое, Вика не знала, но череп ей уж больно нравился.

– Он такой же как и ты… С самого рождения здесь…

– Он дворняга, а я – волк.

– Ой, прекрати уже, – махнула рукой директор. – Ну куда это годится – обрить человека налысо, пока тот спит? Вик, ну что же он сделал тебе плохого?

– Мне? – она прыснула. – Еще бы он мне что-то сделал… Я бы ему не только волосы отстригла бы…

– Послушай, – Лидия Васильевна с тяжестью вздохнула и стянула очки, положив их на стол. – Сегодня только среда… А ты у меня в кабинете уже четвертый раз. В понедельник первый этаж из-за тебя затопило, потом ты подралась… два раза, а теперь это с Антоном. Мальчик плачет, над ним смеются…

– И пускай плачет, – кивнула Вика. – Я же говорю – дворняга. Ему только и скулить остается.

– Это ни в какие ворота не лезет, девочка моя…

– Я не ваша девочка, – Вика поморщилась. – Я ни чья…

– Я ведь о тебе заботиться хочу, хочу чтобы как лучше…

– Как лучше? – насупилась Вика. – Отпустите меня на свободу, вот так лучше.

– Ты еще ребенок! – всплеснула руками Лидия Васильевна. – Тринадцать лет! Какая свобода? Тебя удочеряли уже четыре раза… Ничего не получается… Убегаешь, врешь, хулиганишь… Ну, куда это годится, когда ребенка обратно в детдом из семьи возвращают? На моей практике такого никогда не было.

– У меня уже были родители, которые от меня отказались, так зачем мне другие? Не нужны мне эти натянутые улыбки и видимость здоровой семьи… Не мое это… Я одиночка. Так всегда будет и не надо мне навязывать это вот все.

– У тебя еще есть шанс попасть в семью, – не отступала директор. – Послушай, не перебивай… Дай сказать. Я вызвала тебя сюда не для того, чтобы журить… Для этого есть заместитель по воспитательной работе, вот с ним и будете обсуждать зачем Антона побрила налысо и все прочие неурядицы, – она сделала паузу и какое-то время глядела на Вику в растерянности. – Сейчас тебя ждет человек, с которым я на связи уже давно. Он хочет удочерить тебя. Именно тебя, Вика. Я не знаю, почему так случилось, но это очень хороший человек, успешный, неординарный, с деньгами. Очень влиятельный и я верю, что именно в этой семье у тебя все получится. Это настоящий шанс, какого больше никогда не выпадет.

– Сколько раз вам нужно повторять – не нужна мне семья! – Вика сжала кулаки и топнула ногой. – Как только мне исполнится восемнадцать, я уйду отсюда и вы больше никогда меня не увидите! А пока оставьте меня в покое или я вам такое устрою…

– Вика, я ухожу… – вдруг вымолвила Лидия Васильевна и Вика насторожилась, сгустила брови. – На пенсию. Через месяц меня здесь не будет, сейчас я начинаю сдавать все дела. Не знаю, кто придет на мое место и я боюсь за тебя. Я помню, как тебя принесли к нам малышкой, помню как ты росла, взрослела, как болела помню… И я не давала тебя в обиду, несмотря на то, что каждый из моих подчиненных готов был к жестким мерам, чтобы обуздать твой характер. Я знаю, что когда я была в отпуске над тобой издевались… Этих людей давно нет здесь, я поспособствовала тому, чтобы они получили по заслугам. Ты самый трудный ребенок из всех, с которыми я имела дело за долгие тридцать лет работы в этом месте. И я боюсь, что новый директор не станет терпеть того, что терпела я.

– Уходите… – задумчиво проговорила Вика, опустив взор. Только теперь она осознала, что за все время единственным человеком, который относился к ней хорошо, была Лидия Васильевна. И куда она возвращалась после неудачных попыток обрести семью? Не в приют, нет – это лишь стены и крыша. Она возвращалась к ней, к директору детского дома, которая знала ее, которая принимала ее такой, какой она была на самом деле. Она одна принимала ее. Она одна относилась к ней как к человеку.

– Ухожу, – с грустью проговорила директор, уловив смятение в ее взоре. – И сердце мое не спокойно только из-за тебя. В остальном я оставляю это место с чистой совестью. Послушай, Вика… Сейчас в приемной ждет человек. Он хочет поговорить с тобой. Прошу тебя, если ты хоть как-то ценишь то, что я для тебя сделала, удели ему немного времени. Десять минут, не больше. А уж потом сама решай, что тебе делать.

– Этот разговор ни к чему не приведет… Вы же это прекрасно понимаете.

– Ради меня, умоляю. Просто десять минут…

В приемной сидели двое и оба они совершенно не походили на тех, кто обычно собирается взять на попечительство ребёнка из детского дома. В основном это были приличные семьи, с достатком, с хорошей работой, уверенные в себе и четко знающие чего они хотят от жизни. Он – мужчина средних лет, в костюме, серьезный, но выдавливающий из себя улыбку, чтобы не напугать ребенка. Она – суетливая дамочка, которая тараторит без умолку и пытается тебе всячески угодить. Вику тошнило от таких, она знала наизусть, что они будут говорить и делать, но теперь к ее удивлению на диване сидели люди совершенно иного покрова. Мужчине было лет сорок с лишним, его странная одежда – потертая кожаная куртка, рваные джинсы и футболка с надписью «Metallica» сразу же насторожили Вику. Он носил бороду и длинные волосы, на запястье виднелся металлический браслет с черепами. Рядом сидел юноша, ровесник Вики – смуглый, с кудрявыми черными волосами до плеч и какими-то странными фиолетовыми глазами. Он также был в кожаной куртке, в темных очках и в потрепанных коричневых ботинках. При виде Вики ни тот, ни другой не поднялись с места, как это обыкновенно делали потенциальные родители, подскакивающие при виде ребенка будто их ударило током. Они остались сидеть на своих местах, а мужчина, обращаясь к Лидии Васильевне, сказал:

– Спасибо, вы можете оставить нас наедине.

Директор кивнула и скрылась за дверью, а Вика осталась стоять у порога.

– Так и будешь там мяться? – вскинув, подбородок, спросил смуглокожий мальчишка. – И это тебя волчонком называют? Да какой ты волчонок? Овечка, да и только.

Вика опешила от такого приветствия, огляделась по сторонам и сжала кулаки, чувствуя как ярость одолевает ее. Ярость – явление обычно понятное и за свои тринадцать лет Вика прекрасно обуздала это чувство. Но теперь ярость смешивалась с непониманием, превращаясь в нечто странное, ранее ей неведомое.

– Я выколю тебе глаза за такие слова, – прошипела она, чувствуя как горят ее щеки.

– Да, да, – спокойно взмахнул рукой мальчишка и поднялся. Он оказался высок ростом, на голову выше Вики. – Попробуй, но я бы не советовал.

Вика рявкнула и бросилась на него, не в силах сдерживать рвущийся наружу гнев. Она никогда и никому не позволяла говорить с собой подобным образом, да и решались на такое не всякие. Даже воспитатели думали, прежде, чем сказать ей что-то, а тут какой-то мальчишка… Она попыталась ударить его по лицу правой рукой, но смуглокожий как-то неестественно резко уклонился от удара, причем не доставая из карманов рук. На лице его проскользнула самодовольная ухмылка. Вика размахнулась, чтобы зарядить ему между ног, но и на этот раз мальчишка увернулся – совершенно просто отступил в сторону и Вика провалилась вперед, рухнув на диван. Мужчина с бородой все это время продолжал спокойно сидеть на диване, наблюдая за происходящим с улыбкой.

– Спокойно, девочка, – сказал смуглокожий. – Не заставляй позорить тебя, ведь в этой дыре слухи расходятся весьма ретиво.

– Чего вам надо от меня? – глядя то на него, то на мужчину, спросила Вика.

– Твоя жизнь, девочка, – проговорил мужчина, – не стоит и гроша. Ты просто никто. Посмотри на себя. Всячески пытаешься привлечь к себе внимание, а тех, кому на тебя плевать, ты поливаешь грязью. Называешь себя волком? Да только ты волк из зоопарка, который не протянет в природе и нескольких дней. Настоящие волки там – в диких условиях, где за ними не подтирают попу воспитатели. Мы здесь не для того, чтобы облегчить твою адскую жизнь, – он усмехнулся. – Никто тебя обхаживать не будет, можешь быть уверена.

– Вы и понятия не имеете, каково это, жить здесь…

– Ну вот, теперь ты начала жаловаться, – прыснул мужчина и закинул ногу на ногу. – Волчица…

– Зачем вы здесь? – поглядывая с опаской то на одного, то на другого, спросила Вика. – Чего вам надо?

– Я хочу предложить тебе новую жизнь, – проговорил мужчина и поднялся с дивана. – Ту, о которой ты не могла и мечтать. Взамен я попрошу о службе, которую ты будешь должна сослужить.

– Не пойму, о чем вы говорите…

– Я говорю о мире, в котором у тебя будет шанс стать той, кем ты должна стать, – заглянув ей в глаза, сказал тот и Вику пробрало от головы до пят. – Это не розыгрыш, это не шутка. Я не собираюсь опекать тебя и оберегать. Я дам тебе свободу и возможность начать новую жизнь в новом мире. В мире, где ты обретешь свое истинное Предназначение. Но прежде, ты должна будешь сделать кое-что.

– Звучит странно и… – Вика насторожилась. – Это вообще законно?

Мужчина прыснул и скрестил руки на груди.

– Смотря о каких законах ты говоришь.

– Не уверена, что нам по пути, – тихо сказала Вика, пятясь к выходу.

– Ну, – усмехнулся смуглокожий мальчишка. – Дело твое. Не ты, так другой. Пойдемте, дядя Игорь. Искать волка среди овец – дело пустое.

Мужчина смерил Вику каким-то странным взором и они вместе с юношей без промедлений отправились прочь. На выходе они столкнулись с Лидией Васильевной, которая только и успела спросить: «Ну что, как вам она»? Но ответа Вика не услышала, и скорее всего никакого ответа и не было вовсе. Директор вошла в зал и с грустью поглядела на Вику, которая растерянно стояла у дивана.

– Что ж, – вздохнув, проговорила Лидия Васильевна, – я хотя бы попыталась. Раз у ж так вышло, – она пожала плечами, – отправимся к Петру Соломоновичу, он как раз хотел поговорить с тобой насчет Антона и его волос. А потом пойдешь на обед, к остальным.

– Нет, – тихо сказала Вика в ответ, а внутри нее уже начинал зарождаться шторм. Ее всю трясло, ее обуяло какое-то дикое чувство. Это чувство говорило ей о том, что еще минуту назад она могла покинуть это место навсегда. Но она не сделала этого. Не сделала, потому что…

– Что, прости? – спросила директор.

– Нет, я никуда не пойду, – ответила она громче. Как только Вика представила, что ей предстоит сейчас отправиться к этому лысому борову, изо рта которого вечно пахнет чесноком… Как только она представила как он будет ее отчитывать, а потом придумает очередное нелепое наказание, ее одолела неистовая паника. А потом ей надо будет возвращаться в столовую и есть помои вместе с этими ничтожествами… Извиняться! Извиняться перед обритым Антоном на глазах у всех. – Нет! – выкрикнула Вика и устремилась прочь, к выходу.

– Куда ты? – только и послышалось вслед, но она не остановилась. Пробежала по коридорам, где витал запах вареного лука и стиранного белья. Она выбежала на улицу из главного входа, оглядываясь по сторонам и взгляд ее уцепился за ярко-оранжевый автомобиль без крыши, каких она еще никогда не видела. Блестели в солнечных лучах хромированные диски, из колонок играла тяжелая музыка. За рулем сидел тот самый мужчина с длинными волосами и бородой, а с переднего сидения на нее смотрел смуглокожий мальчишка и ухмылялся. Вика подбежала к автомобилю, который едва не тронулся, чтобы покинуть территорию детского дома, и проговорила:

– Возьмите меня с собой.

Мужчина и мальчишка переглянулись.

– Ты уверена в этом, овечка? – спросил паренек. – Там, куда мы отправимся, жизнь не станет для тебя легче. Там будут опасности, какие в стенах этого заведения, тебе и не снились.

– Если бы я не была уверена, я бы не пришла, – ответила Вика. – Сделаю то, что нужно, а потом вы отвалите и оставите меня в покое. Опасности пускай пугают дворняг. Мне они не страшны.

– Тогда запрыгивай, чего стоишь? – усмехнулся мальчишка. – Ждешь, пока охрана прибежит?

Вика перемахнула через борт, оказавшись на заднем сидении авто и дядя Игорь придавил педаль газа. Машина взвыла и рванула, а Вика, бросив взгляд на здание детского дома, увидела как в проходе стоит Лидия Васильевна и размахивает документами. Глаза их не встретились, но Вике почему-то подумалось, что директор не держит на нее зла за этот поступок.

– Ты сделала правильный выбор, – проговорил мужчина, когда они ехали по магистрали. В лицо дул приятный теплый ветер, ярко светило летнее солнце и кабриолет несся по шоссе. – Уверен, не пожалеешь.

– Даже если и пожалею, какая разница? – пожала Вика плечами, а затем выдвинулась в перед и сказала на ухо смуглокожему мальчишке: – А ты если еще раз назовешь меня овечкой, прирежу во сне.

Мальчишка усмехнулся и ничего не ответил.

Глава 2

Варя всегда просыпалась раньше других, не только раньше детей, которые собирались во дворе часам к десяти, но даже раньше матери и прочих взрослых обитателей их жилого комплекса. Обычно, когда она открывала глаза, на часах было семь или около того. Солнце уже вовсю светило через занавески на окнах, в мире пробуждалась жизнь. В небольшой квартире, где старый пол скрипел под каждым шагом, на стенах все еще висели поеденные молью ковры, а в сервантах пылились ни разу не стоявшие на столе сервизы, жили три человека – Варя, ее мать – Агния и отчим – Женя. Последнего Варя членом семьи не считала – слишком уж он казался ранимым и старался понравиться всем вокруг, пытался быть участливым и всячески показывал, что он свой. Но как только доходило до настоящих семейных забот – вроде как съездить к терапевту, свозить машину на ремонт или вместе сходить в зоопарк, Женя исчезал со всех радаров. Таких Варя не жаловала, но мать была вроде бы счастлива с ним и ее подобный расклад вполне устраивал.

Отец ушел еще шесть лет назад – не выдержал атмосферы, что царила в квартире, но как Варя поняла позже, атмосфера в голове его жены Агнии его устраивала еще меньше. Папа Вари, Антон, был человеком прагматичным, прямолинейным и незатейливым. Работал на заводе имени Ленина с двадцати лет и не претендовал ни на что, кроме премии на новый год и поездки в Крым в августе. Его жизнь так и пролетела в промежутках между этими премиями и дешевыми гостиницами под Ялтой. Мать же Вари была совершенно иного покрова. Лучший ветеринар в районе, она еще с юности окружила себя живностью – от кошек и хомяков, до хамелеонов и попугаев. Не было случая, чтобы увидев по пути домой брошенного щенка, Агния прошла мимо. Не было случая, чтобы она не взяла телефон посреди ночи, когда заплаканная хозяйка умоляла спасти задыхающегося питомца. Агнию любили все, а она любила животных. Папу Антона просто не замечали на фоне яркой и востребованной мамы. Варя не злилась на родителей за то, что они разошлись. Она в принципе не понимала, зачем они вообще женились – слишком разными были, настолько, что общих тем особо не сыскать. Если честно у них и со вторым мужем Женей не было общих тем, но тот хотя бы делал вид, что ему интересно, когда мать рассказывала об очередной спасенной жизни или какой-нибудь прививке от глистов.

Варя давно привыкла, что в квартире стоит запах кошачьего туалета и шерсти, она свыклась с тем, что вокруг вечно кричат попугаи, а ночью при походе в туалет в темноте можно наступить на черепаху. Она любила животных не меньше матери, а порой, когда она видела в глазах Агнии усталость и смятение, ей казалось, что даже больше. И всю свою жизнь Варя знала, что когда она вырастет, станет ветеринаром, как мать. Но в том году случилось событие, которое изменило не только ее планы, но и представление о жизни в целом. Варя попала в Эрдарию. Вместе с Васькой Баранчиковым, Витей Берегайло и Верой Берсон под руководством дяди Игоря и лорда… и Виталика они оказались в волшебном мире, где их ждало приключение, о котором ни один живущий на планете Земля человек не мог и мечтать. Эрдария изменила Варю, она изменила их всех и, вернувшись в этот мир, в этот обычный и скучный мир, все они почувствовали, что стали другими. Не проходило и дня, чтобы Варя не думала об Эрдарии. Там у нее было куда более интересное Предназначение, чем стать ветеринаром в районной клинике для животных. В Эрдарии Варя могла стать друидом, но все пошло не так, как задумывал дядя Игорь и его сын Виталик – Варя, Васька и Вера были вынуждены вернуться обратно. Виталик же остался в Эрдарии, втянутый в гражданскую войну, целью которой было свержение узурпатора Горебора Первого Ярберского, а Витя… Витя оказался архимагом смерти, могущественным волшебником, который пошел против Ордена Шестерых. Проход между двумя мирами был уничтожен архимагом Виссенором и все мечты Вари о жизни в Эрдарии рухнули в одночасье.

С тех пор миновал целый год. Странно, но за это время Варя сильно сдружилась с Васькой, который после Эрдарии и сам сильно изменился. Они виделись на переменах в школе, проводили много времени во дворе и нередко обсуждали Эрдарию и события, произошедшие с ними там. Васька все это время сильно переживал – он не мог найти себя в этом мире, а масла в огонь подливали его родители, отношения с которыми у него стали еще более натянутыми. Он регулярно убегал из дома, пропускал уроки и хулиганил пуще прежнего. Но отношение к нему Вари изменилось, ведь в Эрдарии она попадала с ним в такие ситуации, где Вася всегда проявлял себя, как храбрый и честный человек. Пару раз он заступался за нее в школе и благодаря ему Варю даже перестали звать жирухой, как это было в прошлом году. Перспектива получить в глаз от самого сильного мальчишки в школе заставила если и не поменять о ней мнение, то уж точно не высказывать его теперь вслух всякий раз, когда она идёт мимо по коридору. Васька курил и Варе это не нравилось. Старшеклассники в сентябре дали ему попробовать сигарету и теперь он несколько раз в день ходил с ними за школу покурить. Это пристрастие Варя также не особо понимала – зачем нужно было травить себя дымом, если все вокруг знают, что от этого можно умереть? Она считала, что нужно брать пример с животных – вот среди них нет тех, кто курит, то есть намеренно вредит себе, ведь все они живут, основываясь на инстинктах, основным из которых является инстинкт самосохранения. Иногда Васька звал Варю к пещере, к той самой, через которую они попали в Эрдарию прошлым летом. Это обычно случалось, когда он ссорился с родителями или убегал из дома. Тогда они шли через лес в предвкушении обсуждали связанные с Эрдарией темы, находили эту самую пещеру и даже пару раз заходили внутрь. Но вместо бесконечных лабиринтов, которые им приходилось преодолевать в первый раз, там оказывалось пустое пространство без каких либо ходов и лазов. Тогда они садились напротив этой пещеры и вспоминали свои приключения в Эрдарии. Вспоминали Бокера Фитча, кастеляна лорда Виталика Альдергардского. Вспоминали поход на Север, битву с риденордами, вспоминали огненных грибблеров и город магов Хэльдергор. Кровь от этих воспоминаний стыла в жилах, а по коже бежали мурашки, когда они наперебой говорили об этом и в голову им обоим закрадывались сомнения – была ли Эрдария на самом деле?

С Верой Берсон они распрощались в конце прошлого лета. Приехал водитель на черной БМВ и забрал ее в Москву, где она жила с родителями. Поначалу она даже звонила Варе, несколько раз говорили по видеосвязи, но ближе к зиме общение сошло на «нет». Общие темы закончились, обсуждать Эрдарию стало неинтересно, да и предательство Веры, которое она совершила по отношению к Виталику, никак не давало покоя ни Варе, ни Васе. Они оба старались вообще не говорить о Вере, а если разговор и заходил, то после него всегда оставался неприятный осадок. Васька не говорил об этом вслух, но Варя понимала, что он винил Веру в том, что им пришлось вернуться обратно.

В июле Вера снова приехала к бабушке на каникулы, однако Варя не спешила с ней видеться. Вокруг богатой дочки все также собирались девчонки со двора, перед которыми она хвасталась своими последними приобретениями, но Варя видела из окна, как Вера постоянно пытается найти взглядом кого-то. Долго избегать встречи не получилось и уже на четвертый день Варя и Вера все же встретились. Это было во дворе – Варя шла из зоомагазина с пакетами, где содержался корм для животных и лекарства, а Вера сидела на лавке возле ее подъезда и снимала «сториз» для своего блога в Инстаграм.

– Привет! – проговорила с улыбкой Вера и дополнила на камеру: – Встретила старую подругу. Наконец-то!

Вера за год вытянулась, став на голову выше Вари. Ее прекрасные золотистые волосы переливались на солнце, на лице виднелись признаки макияжа, да и вообще Вера теперь выглядела как взрослая девушка. Она была стройной, ухоженной, в дорогой яркой одежде, о стоимости которой Варя даже не хотела думать.

– Привет, – сдержанно ответила Варя, разглядывая модное платье Веры и последнюю модель «Айфона».

– Как я ждала этой встречи! – всплеснула руками Вера и убрала смартфон. – Я тут уже четыре дня, а все никак не увидимся. А Баран где?

– Не называй его так, – покачала головой Варя и скривилась. – И вообще, мне идти пора…

– Ну… – Вера вздохнула, потупила взгляд. – Может, вечером тогда увидимся?

– Зачем?

– Как это зачем? – отпрянула Вера. – Разве нам не о чем поговорить?

– Знаешь, мы много обсуждали то, что произошло в Эрдарии, – сказала Варя. – Это место многих из нас поменяло, на многое открыло глаза… И ты, Вера, проявила себя там… Не красиво…

– Варя…– Вера попятилась, опустила глаза. – Я ведь… Я ведь осознала свои ошибки. И сам лорд Виталик меня простил. У нас был разговор и он сказал, что так даже лучше. Неужели вы все еще злитесь на меня?

– Я не злюсь, – Варя пожала плечами. – Я просто не могу делать вид, что мне приятно с тобой общаться. Пока.

И она отправилась к себе домой, оставив Веру у подъезда. По пути к квартире, на лестничной площадке Варя встретила папу Вити Берегайло – Валентина Яковлевича. Он работал в местном университете, занимался наукой и был одним из самых образованных и начитанных людей, каких только Варя знала. Валентин Яковлевич отдаленно чем-то даже напоминал самого Витю – потерянный взгляд, очки с толстыми линзами, сутулость и какая-то вечная опаска в поведении, как будто за каждым углом его поджидала опасность. Он носил костюмы с галстуком в любое время года – будь то суровая зима или же знойное лето, здоровался с каждым прохожим и ко всем обращался на «вы».

После исчезновения Вити его родители сильно изменились – отец стал почти седым, еще более нелюдимым и, кажется, начал пить еще больше, чем раньше. А мать, Елена Владимировна, совершенно замкнулась в себе и даже перестала ходить на работу. Считалось, что Витя пропал без вести, но родители его уже давно потеряли всякую надежду и смирились с тем, что сына они, скорее всего, больше не увидят. Всякий раз, когда Варя встречала кого-то из них в подъезде, сердце у нее сжималось – ведь она знала, что сын их жив. Он застрял в другом мире и там он… маг смерти, могущественный и влиятельный волшебник. Но она ничего не может им сказать.

Брат Елены Владимировны, дядя Игорь, строго-настрого запретил кому-либо говорить об Эрдарии. О пропаже Вити он сообщил своей сестре лично, а о том, что в Эрдарии остался и его собственный сын, Игорь не сказал никому. С того лета он больше не приезжал к ним, забрав с собой Агора Аркануа, сына лорда Лотунного удела, который попал в этот мир, последовав за Верой.

В середине июля приехал и сам дядя Игорь. Варя в тот день выгуливала своих новых питомцев – трех щенков породы хаски, которых мама притащила из питомника. Стоял привычный летний день, двор был полон детей, Васька играл в футбол на поле и жизнь текла своим чередом, пока привычный порядок вещей не нарушила тяжелая музыка, громом разносящаяся по двору. Это была группа «Metallica» – звук доносился из динамиков ярко-оранжевого автомобиля без крыши, который привлек внимание всех без исключения детей во дворе. За рулем автомобиля сидел дядя Игорь – в солнечных очках, с бородой, в черной футболке из под рукавов которой виделись татуировки. Рядом с ним на переднем сидении был Агор Аркануа – тоже в очках, в яркой рубашке и белых брюках. Позади сидела худощавая девочка – лет тринадцати на вид, с ярко-красными короткими волосами и бледной кожей, одета она была в белую футболку и джинсы. Машина припарковалась у подъезда и все трое вышли. Варя бросила вопросительный взгляд на Ваську, который уже довольно долго и сам смотрел на нее, остановив игру, а затем он кивнул, сказал что-то пацанам и устремился к дяде Игорю. Варя поспешила за ним.

– А вот и вы, – с улыбкой сказал дядя Игорь, завидев Варю и Васю, которые подоспели к ним. – Ну, привет.

– Здравствуйте, – в голос ответили они, одолеваемые эмоциями. Дядя Игорь напомнил им о приключении, в которое он увел их год назад и теперь что Варя, что Вася смотрели на него, замерев. Они ждали, что отец Виталика прибыл с какими-то новостями, которые вновь изменят их жизни.

– Сейчас я поднимусь к сестре, – сказал дядя Игорь, кивнув на подъезд. – Надо поздороваться и обсудить кое-что. А потом спущусь сюда и нам предстоит долгий и важный разговор. Ждите меня здесь.

Дядя Игорь удалился, оставив их вчетвером. Васька пристально разглядывал неизвестную девочку, пока она, наконец, не выпалила:

– Ну, че пялишься, рыжий? Я тебе не твоя мама. Или в морду давно не получал?

Вася от такого напора слегка опешил и даже попятился, не найдясь чего ответить. За него в диалог вступила Варя.

– Ты бы последила за языком, девочка, – рявкнула она, уперев руки в бока. – Куда прешь?

– Я к тебе, жирная, вопросов не имею, – отмахнулась красноволосая и хмыкнула. – Так что остынь и иди куда шла.

– О, ну давайте поубивайте друг друга на первой встрече, – вступил в разговор Агор Аркануа и встал между ними. Голос его звучал уверенно, властно – парень, проведя год в ином для себя мире, не растерял дворянских повадок.

– Убить? Этих-то? – пренебрежительно прыснула девчонка. – Как два пальца…

– Это фигуральное выражение, – сказал Агор. – Вика – член нашей команды. Так решил дядя Игорь – а он тут, вроде как, главный.

– Какой еще команды? – настороженно спросил Вася.

– Об тебе лучше спросить дядю Игоря, – пожал плечами Агор Аркануа.

– Мда, – покачала головой Вика и сморщилась. – С такой командой далеко не уедешь. Дядя Игорь что, специально одних ущербных собирает?

– Еще одно слово и… – скрипнул зубами Вася и сжал кулаки.

– И что? – вскинула подбородок Вика. – Знаю я таких как ты. Видала… Только на словах вы и хороши. А на деле что?

– Он и не на словах может… – вставила Варя.

– Так, так, – послышался голос дяди Игоря, который вышел из подъезда. – На пять минут нельзя вас оставить. Повезло, что дома нет никого – иначе поубивали бы друг друга. Ладно, а ну-ка, давайте вон туда отойдем, в тенек. Есть что обсудить.

И они отправились на лавку, под липу, где обычно собирались шестиклашки. Дети во дворе все еще наблюдали за происходящим, но теперь уже с меньшим интересом – каждый возвращался к своим делам. Несколько мальчишек облепили оранжевый кабриолет, как только хозяин отошел от него, и с любопытством заглядывали внутрь.

– Садитесь, – указывая на лавку, сказал дядя Игорь, а сам остался стоять. Первой села Вика, рядом с ней – Агор Аркануа. Варя и Васька уселись по краям и все они уставились на Игоря, который, скрестив руки на груди, принялся расхаживать взад-вперед. – Итак, – деловито проговорил он. – Ровно год назад вы отправились в Эрдарию вместе с моим сыном и племянником, чтобы исполнить возложенную на вас миссию. Вам удалось достичь многого, но основная цель все же осталась невыполненной. На троне по-прежнему сидит король-узурпатор. К тому же мой сын и мой племянник все еще в Эрдарии. Судьба их мне неизвестна и я, признаться, хотел бы все-таки узнать что с ними происходит.

Дядя Игорь обвел взглядом каждого по очереди.

– Настало время вернуться в Эрдарию, – проговорил он наконец и дыхание у Вари перехватило. – Как вы знаете, Проход, который служил порталом между двумя мирами, был уничтожен. Тот портал, что находится в Лотунном уделе, через который в наш мир попали князь Аркануа и Вера, работает лишь в одностороннем порядке и попасть с его помощью в Эрдарию невозможно. Однако мы нашли способ переправить Вас. Агор Аркануа и Вика уже дали свое согласие, теперь же я спрашиваю вас, – он поглядел на Васю и на Варю. – Готовы ли вы отправиться в Эрдарию вместе с ними?

– Готовы ли мы? – прыснул Васька. – Ну, конечно же готовы!

– Я готова, – с воодушевлением ответила Варя, все еще не веря, что это происходит на самом деле.

– Я хочу предупредить вас о том, что теперь все будет иначе, – продолжил дядя Игорь. – Ситуация усложнилась, появились обстоятельства, увеличивающие риск для каждого из вас. Эрдария сегодня – это вовсе не дружелюбная волшебная страна, которая встретит вас с распростертыми объятиями. Она больна и ей требуется помощь.

– Что нам нужно делать? – спросил Вася.

– Об этом вам сообщат позже, – ответил Игорь. – Я не имею права ставить вам задачи и давать подсказки. Я лишь посредник между этим миром и тем и мое прямое вмешательство в дела Эрдарии может оказать непоправимые последствия.