Айрин Лакс
Плохой Волк
Глава 8
Рита
Настроение выплясывало сальсу. Стремительно качалось из стороны в сторону. Я то впадала в апатию, то была безумно горда собой – какого я хама уделала, девичью честь с тыла сберегла, и вообще, ушла невредимой!
Телефончик не раздобыла, но я вспомнила, что Мартина позвонила и дала отбой в вопросе с Адвокатом. Не знаю, что у нее произошло, но я малодушно была рада, что не подвела подругу. Иначе получилось бы очень некрасиво, ведь я пообещала помочь.
Надо бы выяснить, что там в браке у Мартины. Хорошо ли? Наладилось, что ли… Как? С трудом в это верится!
Если только Гоша, муж Мартины, не оказался святым, но мне в это верится с огромным трудом. Откровенно говоря, не верится от слова совсем.
Все мужчины – святые, когда хотят предстать в лучшем свете. Все-все, уверена.
Разве что за исключением одного.
Волков Савелий, он же Волк, он же бог похоти и грязного соблазна.
Ох…
Савелий даже не попытался изобразить на свидании лучшую версию себя. Предстал именно в том амплуа, о котором мне говорила Мартина: бабник красивый, бессовестный. Наглый до невозможности! Просто токсично привлекателен, похоть и соблазн в каждом выдохе.
Секс ходячий.
А я…
Так стыдно за свое поведение мне не было еще ни разу в жизни.
Ведь я почти поддалась ему, почти отдалась.
Если бы он был чуточку мягче и действовал осторожнее, стояла бы я у той кафельной стены и охала, стонала…
В общем, позорно слаба женская плоть.
До ужаса и трясущихся коленок.
Я снова немного впала в воспоминания. Дыхание участилось, пульс начал зашкаливать.
Тело разогрелось, словно меня снова соблазняли.
Так сложно держаться…
Даже на расстоянии этот мужчина меня волновал и заставлял кровь кипеть. Невозможно просто…
Сумасшествие настоящее.
Так, нужно выбросить его из головы.
Немедленно.
Стереть из тела воспоминания о его бесстыжих прикосновениях.
Забыть, как грязно-сладкий сон, которому нет места в моей реальности.
Вот, заняться инвентаризацией на работе – самое то.
Проверю бутики, склад.
За продавцами глаз да глаз нужен – убедила я саму себя.
Нашла же себе занятие на целый день, и почти не осталось времени и свободного места в мыслях думать о сорвавшемся свидании.
Все.
Провал.
Я просто неудачница. Умудрилась сорвать свидание, после которого гарантированно случился бы качественный секс.
Вернее, прямиком на свидании!
В туалете.
«Фу, какой гадкий!» – разозлилась я снова.
Решил меня у тубзика по-быстрому на секс раскрутить.
Наверное, Волков только на таком и специализируется – быстрый перепих. Время, место и партнерша значения не имеют. Объедки подбирает. Легкодоступные…
Я просто ему не по зубам.
В общем, я подбадривала себя, как только могла, чтобы не сожалеть.
Потому что сожаление все-таки просачивалось в меня, как яд, по капле.
Сожаление и отдаленные нотки тревоги.
Словно предчувствие нехорошее, от которого нет-нет, да ёкнет сердце.
Просто в груди перехватывает сердечную мышцу, она каменеет, и по всему телу разливается оцепенение.
Через несколько мгновений это состояние отпускает, но потом, в самый неожиданный и неподходящий момент может накатить снова, застав врасплох.
Словом, ни о каком спокойствии и речи идти не может!
Так прошел день, за ним второй…
Странное ощущение не отпускало.
Иногда я просто шла по улице и чувствовала, как волоски на затылке привстают.
Оглядываюсь – никого, кто смотрел бы на меня так пристально.
Пытаюсь себя успокоить: вот, посмотри, меня никто не ищет и не звонит.
Телефон безнадежно испорчен, благодаря стараниям Волка.
Смартфон хорошо поплавал в стакане с водой, динамик хрипит нещадно. Теперь я с него только сообщения текстовые могла отправлять. Но я уже все равно хотела заменить старый телефон на новый, поэтому решила, что ничего страшного не произошло.
Просто дополнительные расходы. Давно пора купить новый телефон – думала я, возвращаясь домой после инвентаризации.
Усталая, выжатая.
Приеду, выпью бокал вина, приму теплую ванну с пеной и шипучками, которые пахнут как жвачка бабл-гам.
Хм… Какой бы телефон купить?
Какое неприятное состояние, когда заставляешь себя думать о ежедневных заботах громко и постоянно, чтобы не крутить в голове другие мысли – мысли о запретном.
До дома я добралась без приключений.
На мгновение показалось, что за мной наблюдает мужчина за рулем дорогой иномарки, стоящей напротив подъезда. Но я обернулась, а машина выруливает со двора.
Уф…
Показалось.
– Рита, хватит уже. Все, финита ля комедия, – сказала сама себе вполголоса.
Лифт поднялся на нужный этаж быстро. Уже выходя из него, я заметила на стенах кабинки наклейку. Она привлекла мое внимание, потому что отличалась от типичных объявлений, которыми обвешивали лифт, несмотря на все запреты. Это была крупная наклейка, с изображением букета роз.
Алые.
Черт…
Я нервно сглотнула. Вышла.
Просто устала! Пора отдохнуть.
Дверь квартиры я открыла своим ключом.
Едва ступив в коридор, я сразу же почувствовала: что-то не то.
Запах.
Посторонний.
Сердце забилось стремительно, как при сильнейшей тахикардии.
Я застыла в темноте коридора, испуганно сжимая ключи.
Прислушалась.
Тихо.
Никого.
Так!
Включив свет, осматриваю все. Запах идет из спальни.
На пороге комнаты чуть не падаю в обморок.
На постели стоит подарочный пакет из дорогого бутика женского белья, рядом с ним – коробочка с новым телефоном, а возле кровати – огромная корзина.
Блядские алые розы.
Именно они пахнут на всю квартиру.
Ноги задрожали.
Квартира была закрыта. Клянусь, что закрыта! Не было видно следов взлома.
Но не я же это купила и принесла! Нет! Не я…
В горле пересохло.
Затрясла головой, кинулась прочь из спальни, забежала в кухню за стаканом воды.
На месте моего графина и стакана для воды стояла бутылка мартини и треугольный бокал. На блюдечке – шпажка с нанизанной оливкой.
Кто-то побывал в моей квартире.
Кажется, я догадываюсь кто!
Чертов псих…
В покое он меня не оставил.
На кухне стало находиться невмоготу, я пошла в ванную. Надеялась, что хоть там приведу в порядок мысли и решу, как быть дальше.
Замки сменить? А смысл? Я ему ключей не оставляла.
Он так проник.
С отмычкой, что ли?!
Ой-ей-ей…
Внутри заныло до ужаса противно…
Я вспомнила, для чего Волкову нужен крутой адвокат – отмазывать его и отмывать делишки нехорошие.
Бегом. В ванную. Умыться. Привести себя в чувство!
Залетела, захлопнула за собой дверь.
– А-а-а!
Лепестки роз на полу.
От ванны, полной горячей воды, поднимается легкий пар, и на зеркале моей помадой нацарапано корявое:
«До встречи. С. В.»
Глава 9
Рита
Эти безумно дорогие и красивые жесты внимания стоили бы миллионы в твердой валюте, если бы от них не несло… маньячизмом и криминалом.
Попахивало преследованием.
Конкретным таким!
Я стояла и не могла пошевелиться.
Теперь до меня дошла истинная причина нервозного состояния последние дни. Волков за мной просто следил.
Следил, выследил и… проник в дом.
В мое отсутствие.
Проник, оставил здесь цветы, подарки, мартини и создал эффект личного присутствия.
Того и гляди, его тень выскользнет из-за угла и спросит чарующим голосом: «Не ждала? Принимай в гости!»
– Не надо мне такого гостя, – шепнула я в пустоту ванной комнаты.
На ум пришли все-все-все до единого фильмы-триллеры о преследованиях, что я смотрела. В них все героини совершали одну-единственную ошибку: чтобы не обидеть мужчину, они принимали знаки внимания, даже если в глубине души сомневались и считали довольно навязчивыми. Как только это происходило, все! Считай, наживка проглочена, преследователь активизируется все больше и больше…
Ванна манила.
Я устала безумно.
Но теперь мне казалось страшным даже просто находиться в собственной квартире.
Я вышла из ванной, распахнула все окна.
Думай, Ритка. Думай…
Этот нахал… чего он добивается?
Не приму я его подарки.
Пусть сам выпьет этот мартини и передарит роскошные трусы другой бабе. Порно-трусы какие-то. Паутинка несчастная. Я посмотрела. Шик… Стоят баснословных денег! Размерчик, кстати говоря, мой, но…
Вот уж нет! Трусы – точно нет.
Телефон? Ха, новая версия для любителей погрызанных яблочек.
Но вот только ты промахнулся, Волчище.
Для меня нет ничего лучше, чем старый добрый и знакомый бренд на андроиде.
Так что пусть подарит. Я же даже не открыла. Просто издалека полюбовалась, прикидывая, сколько Волков потратил.
Выходило, что немало.
Аж выпить захотелось!
Так… Стоп. Еще неизвестно, что подсыпано в початую бутылку мартини или чем напичканы эти оливки.
Пригублю, а потом очнусь оттраханной всюду и даже не вспомню, как это началось.
Нет уж, дудки…
Ничего есть и пить в этой квартире нельзя. Черт побери, здесь даже воздухом дышать опасно.
От бессилия я вдруг расплакалась: меня выселяют из моей собственной квартирки. И кто? Фантомное присутствие мужчины, который решил во что бы то ни стало просто потрахаться!
Выше нос, Рита. Ничего принимать не буду. Более того, верну.
Верну, как только раздобуду ФИО Волкова и его контакты у Мартины. Верну в том виде, в каком будут его презенты к тому моменты.
Плесенью оливки покроются? Пусть так.
Букет роз завянет? Отлично.
Более того, я даже сто или сколько там литров воды верну, которую он для меня в ванную набрал. Пусть притаранят ему канистру.
Все!
Но это потом, а пока… надо придумать, где переночевать.
Разумеется, был вариант – родители, лучшая подруга. Но к родителям я пойду ночевать только в случае, если все остальные варианты будут недоступны, подруга – занята. Были варианты – много всяких других знакомых, отели и гостиницы, съемные квартиры…
Но прямо здесь и сейчас я хотела лишь одного – отдохнуть немного, поэтому пошла к соседке.
Аглая Аникеевна жила прямо напротив моей квартиры и была чудо какой отличной старушкой. Не без своих особенностей, конечно… Так, например, ей очень нравилось изображать из себя гадалку и ясновидящую. По этому поводу к ней даже менты наведывались, но ушли, очарованные и посрамленные. Ну, стремно бабку дергать-то! Она скоро восьмой десяток на девятый разменяет. Одуванчик, а не бабуля.
Плюс пять жирных, черных, как сама ночь, котов.
Которые могли появляться буквально из ниоткуда.
Только на кресло нацелишься задом, там кот недовольно мяукнет, что хочешь занять его место. С дивана фиг сдвинешь, а когда эти коты выстраивались в ряд позади своей хозяйки, когда она изображала из себя потомственную ясновидящую, это вообще была странная и немного дикая картина. Сухонькая кудрявая женщина в большом красном кресле с полезшей обивкой, а на подлокотниках, вершине спинки и на коленях у старушки – коты. Смотрят, не мигая…
Одинокая, родственники умерли или были такими дальними, что приезжать не хотели. Я как-то подружилась со старушкой, когда она сломала ногу и было некому за ней поухаживать. Помогала немного, незаметно привязалась, с тех пор она для меня вроде как запасной бабушки и просто интересной собеседницы.
Я пошла к Аглае Аникеевне и позвонила. Она открыла мне дверь почти мгновенно и сообщила:
– Я знала. Карты Таро сказали: жди гостью. Проходи, Рита, не стесняйся. Ванная комната в твоем распоряжении.
Я чуть было не решила, что бабка действительно что-то могет в ясновидении, пока не сообразила, что саму себя сдала, прихватив любимую мочалку, которая торчала из пакета поверх всего остального.
– Спасибо, Аглая Аникеевна. У меня там, в квартире… – вздохнула. – Беда, словом. Находиться просто невозможно! Можно я у вас заночую?
– Располагайся, конечно. Весь зал – твой. Чай будешь?
– Не откажусь.
– У меня сегодня – особенный чай, – улыбнулась старушка. – Тебе понравится. Готовила по новому рецепту!
– А можно стандартный? Пакетик сунь-вынь и двести-двести пятьдесят миллилитров крутого кипятка плюс три кусочка сахара?
– Никаких одноразовых пакетиков в моем доме! – оскорбилась старушка. – Что за мода пошла? Одноразовые вещи, пластиковая посуда, еда, которая годна к употреблению, когда горячая! Чай из мусора в бумажных пакетиках. Люди теряют суть вещей и важность мимолетного проходит мимо них, рассеиваясь в суете и мелочности!
Я уже привыкла к ее выражениям, закивала энергично и согласилась на особенный чай. Пусть так… Лишь бы умыться и поспать, а завтра – решу, как быть дальше.
Умылась, стало полегче.
Посидела на кухне, отпивая понемногу терпкий, но сладкий чай на травах, который Аглая Аникеевна всегда по пиалам разливала. Слушала болтливую речь старушки и чуть не клевала носом от усталости.
– Хочешь, дам совет? – внезапно предложила она.
Аглая забрала у меня опустевшую пиалу, на дне которой в остатках напитка кружились чаинки, травинки и следы лепестков цветов.
– А давайте! – махнула я. – Впрочем, нет! Скажите лучше, что меня ждет.
– Мужчина.
– О.
– Нет. Двое мужчин… – снова сунула нос в мою пиалу старушка.
– Вот это праздник на моей улице! – пробормотала я. – То ни одного, то сразу двое. Что еще?
– Один из них разобьет твое сердце. А ради счастья второго ты разобьешь сердце первому.
– О, femme fatale! – проворковала я, изображая французский говор. – Спасибо, Аглая Аникеевна. Я, пожалуй, спать пойду. Хорошо?
– Еще не все…
– О, как! – усмехнулась по-доброму. – Ну, что там еще?
– Один другому не мешает, – заявила старушка. – Союз может быть сложным, но… крепким.
Ого, я и двое мужчин? Разумеется, я сразу подумала о самом пошлом – о тройничке!
– А я и не подозревала, что вы, Аглая Аникеевна, такая продвинутая и свободная в плане морали и отношений с мужчинами, – рассмеялась. – Ай-яй-яй…
– Ох, Рита. Не так ты все поняла, – покачала головой старушка. – Ну да бог с тобой. Жизнь все по местам расставит…
Глава 10
Рита
Хорошо в квартире моей соседки – тихо, спокойно и никаких посторонних или неприятных запахов, несмотря на то, что в квартире живут несколько котов. Аглая очень чистоплотная бабулечка, такая аккуратная и жизнерадостная, что от ее разговоров и близости у меня на душе появляется небольшой просвет.
Так что я даже начинаю думать, что в визите наглого С.В. есть свои плюсы. Самый жирный и очевидный плюс звучит так: предупрежден, значит, вооружен. Теперь я знаю, что проникнуть в чужую квартиру для него – раз плюнуть. Правильно Мартина сказала, сволочь он, и имя самое для этого подходящее. Савелий Волков – он же С.В., он же Сволочь Высокомерная.
Если он способен на все, значит, нужно мыслить и действовать еще более нестандартно.
Запугать он меня решил.
Из собственной же квартиры выжить?!
Совсем охренел…
Моя квартира – пусть и не в самой крутой новостройке, но я ею безумно дорожу. В ней все сделано, как мне нравится. Каждая мелочь приятна сердцу. Даже подвесной гномик с колокольчиком без язычка над дверью…
Проник в святая святых и давай наводить порядки! Не пойдет…
Заночевав в квартире соседки, я набралась смелости и решимости вернуться к себе. Выспавшись так, будто я проспала по меньшей мере сутки, я была полна сил и решила вернуться, вышвырнуть дух наглого Волчары из своей квартиры и выставить все его сюрпрайзы вон.
В общем, утро выдалось бодрое.
– Ох, гляжу, ты выспалась, – подмигнула мне Аглая за чашкой утреннего чая. – Сияешь.
– У вас так хорошо спится, Аглая Аникеевна.
– Вот, держи! – соседка сунула мне в ладонь небольшой пучок сухих травок и цветочков.
– Что это?
– Сонный сбор. Если мучает тревога и бессонница, всегда клади под подушку перед сном на ночь, а утром обязательно вывешивай проветриваться на солнышко. Все дурные мысли из головы уйдут.
– Ох, вы все колдунью из себя изображаете. Ведунью. У-у-у…
Я сделала зловещий вид и загадочно пошевелила пальцами.
– Пучок симпатичный, возьму, как сувенир. Спасибо за чаек, Аглая. С меня новая сумочка!
– Ой, да брось… Не надо.
– Надо-надо. Как раз новый товар пришел!
У Аглаи была страсть к сумочкам. Старушка одевалась довольно обычно, но обожала яркие сумочки необычной формы и радовалась, как дитя, даже копеечным презентам.
– Кажется, конфетки у вас еще не было, да?
– Макарун? Макарун у меня есть! – похвасталась старушка.
– Нет, нет макарун. Сумочка в форме конфетки… Вот такая, – показала я.
– Такой не было.
– Розовая.
– Ой, – раскраснелась старушка. – А это не слишком?
– Это самое то. Живем лишь раз… Когда, если не сейчас. Разве были во время вашей молодости такие сумочки?
– Не было ничего. Все добротное, конечно, но одинаковое, – вздохнула соседка.
– Так радуйтесь. Все, мне пора бежать. Будет у вас новая сумочка, пройдемся за покупками! Та выдра из пятого подъезда, что на вас кляузы ментам катает, от зависти новый инфаркт получит!
– И челюсть выронит.
– И в проститутки запишет!
– Скажешь тоже, прям в проститутки?
– А то-о-о… В самые роковые.
– Ну так-то я еще могу тряхнуть стариной.
В общем, настроение у меня было боевое, отличное, просто вау-супер-пупер, иду на взлет. Не то что вчера.
Дверь своей квартиры я распахнула с видом победительницы и вошла, мурлыкая себе под нос популярную мелодию.
Солью воду. Выкину оливки. Мартини отдам дворнику Макарычу – он просто обалдеет от такого щедрого подгона и еще тщательнее будет прибирать возле моего подъезда, а цветы… Цветы раздам!
Пусть подарки Волчары бессовестного порадуют кого-то.
Телефон еще остался…
Ммм… Даже не знаю!
Придумаю.
Сдам!
Точно…
Сдам в магазин, а вырученные деньги отдам в кризисный центр.
Как же я хорошо все придумала…
Я вошла в квартиру, гордо подняв голову повыше и бренча ключами так, словно это был бубен или маракасы.
Как вдруг…
Шаги.
Звуки музыки.
Один из моих любимых треков начал играть.
Я застыла на месте, с трудом удерживаясь, чтобы не подпевать:
А мне приснилась моя фея.
Она вела меня дорогой лишь к тебе, йе-а…
А я по берегу ласкаю тебя, грея,
Но лишь одной тобою только окрылён.
Ты мой вечный Вавилон.
Музыка играла в зале. Я опустила ключи в бронзовую ключницу, осторожно взяла хоккейную клюшку, которая досталась мне от отца. Отца я на дух не выносила, но его клюшку рука не поднялась выкинуть. Она всегда стояла в углу. Вооружившись, я пошла на звуки музыки.
В глубине души я догадывалась, кто был моим незваным гостем, но надеялась, что ошибаюсь.
Увы.
Я не ошиблась.
В зале, в моем любимом кресле-качалке развалился самый наглый и невыносимый экземпляр из всех мужчин – Савелий Волков.
Он пил мартини, закусывал оливками и бессовестно переключал треки в моем плейлисте на ноутбуке.
Моя квартира. Мое кресло. Мой ноутбук. Моя музыка…
Все – МОЕ!
Какого черта он ко мне вламывается.
– Проваливай, чертов нахал! – приказала я.
Волков крутанулся в кресле, поставил трек на паузу и ухмыльнулся.
– Долго же ты шла… Я соскучиться успел.
Я скользнула взглядом по пустой бутылке мартини, на специальной тарелочке лежала всего одна надкушенная оливка.
– Вижу, тебе не было скучно, – процедила я сквозь зубы. – Что ж, если ты здесь, то… Бери в зубы все, что ты принес мне вчера, и улепетывай. Пока цел.
– Но, милая моя, твоими стараниями это не так.
Он встал и сделал шаг в мою сторону.
Я крепче вцепилась в клюшку и приподняла ее повыше.
– Я сейчас тебе звездану по яйцам. Без шуток. Мой папаня – тренер по хоккею и мечтал о мальчишке, но родилась я. Так что… удар у меня хороший.
– Верю, – хмыкнул бесстыжий Волк. – Показать?
– Член? Видела. Прости. Не заинтриговал ты меня своим хреном.
– Что, цвета не хватает?
– Какого?
– Не знаю. Пурпурного?
Волк намекнул на нашу первую встречу, когда он увидел меня с фаллосом пурпурного цвета.
– Неплохой прибор!
Волк красноречиво стрельнул глазами вправо, и я поняла, что этот хам позволил себе гораздо больше, чем я могла себе представить. Он достал мою коробку порока – мой ящичек с секс-игрушками, который я хранила на дне шкафа.
Наглец не просто достал этот ящичек, он аккуратно разложил в ряд все игрушки.
Все. Все. Все.
На миг меня стыдом ошпарило. Изнутри.
Но потом я разозлилась… Стыдоба была тогда, когда он проверял, есть ли у меня месячные, и вставил пальцы рядом с тампоном. Стыдно было думать, что я могу поддаться, а это… Нет, не заставит он меня стыдиться.
Пошел к черту.
– Удивлен?
– Скорее, приятно поражен степени твоей неудовлетворенности и открывающимся перспективам.
Глава 11
Рита
Он сделал шаг в мою сторону.
Один медленный, гребаный шаг.
Крохотный просто.
Я бы даже сказала, шажочек. Полшажка, а у меня впечатление, будто весь пол потрескался и трещинами пошел.
Вот-вот полечу в бездну, грешница.
– Стой. Я… Я не шутила насчет клюшки и хоккея.
– Знаю, – весело отозвался Волк и кивнул куда-то в сторону. – Забавная ты баба, Ритуля.
Я проследила за направлением его небрежного кивка и буквально зарычала от злости.
Мудак распотрошил мой шкаф. Вернее, антресоль. Там лежали мои тетрадки, блокнотики. Все-все, что я писала.
Я всегда вела дневники, хранила их все до единого. Все были подписаны и датированы.
– «Привет, мой милый дневничок. Сегодня мне исполнилось шестнадцать, а я еще не знаю, что такое оргазм… Соседка Ленка с пятой квартиры знает, а я – нет! Ну и отстой. Чтобы эта выдра нос не задирала, я посоветовала ей сделать эпиляцию в зоне бикини горячим воском. Боже, как она орала… Похоже, теперь оргазмов ей не видать еще долго!» – процитировал Волчара слово в слово.
Я была ошарашена.
Его наглостью и беспринципностью, и полным отсутствием моральных границ.
– У тебя совсем тормозов нет, да? Не признаешь наличие личной частной жизни, что ли?! – разозлилась я. – Отбитый на всю голову. Отморозок просто.
– Частная жизнь? Это что такое? – фыркнул Волк. – Я вообще-то из детского дома. Тихушникам и любителям загаситься мы устраивали темную.
– Могу поспорить, ты всегда бил первым. Чтобы не били тебя! – выпалила я.
– Это слишком скучно обсуждать. Но есть кое-что интереснее!
Волк нагнулся к креслу и достал мой блокнот, пролистал его и остановился на последней странице, ткнул пальцем.
– Вот здесь.
– Что?
Я подняла клюшку повыше.
– Ты должна была написать обо мне. Не написала ни строчки. Почему?
Он снова двинулся в мою сторону, гипнотизируя взглядом, заставляя меня испытывать настоящий вулкан из возбуждения и возмущения.
Огненная смесь!
– Не написала, и все. Незначительное событие!
– Брось, Ритуля. Ты давеча на три страницы расписала свои возмущения по поводу того, как в кафе тебе не тот кофеек подали, с черствым пирожным. Хочешь сказать, наше туалетное рандеву тебя не впечатлило?
– Ни капельки.
– Где описания оргазма? – не отступал нахал.
– Не буду я ничего описывать.
– Будешь, Ритуля. Будешь!
Он сверкнул глазами так алчно, будто хотел получить от меня что-то такое, чего раньше не получал ни от кого.
– Тебе все дают, что ли? – догадалась я.
– Естесно.
– А-а-а… Ясно. То есть мне тебе стоит дать, и ты – фьють. Что ж, – я набрала полные легкие. – Приходи послезавтра. Месячные закончатся.
– Я в курсе, что они закончатся у тебя послезавтра, – сверкнул зубами. – Посмотрел по календарю. Но теперь мне мало этого, Ритуля.
– Не поняла…
– Что непонятного? Мало, значит, мало. Хочу от тебя большего!
Волков ходил по моей комнате, брал одну вещицу за другой, крутил их между пальцев, ставил обратно, мурлыкал себе под нос что-то.
Я стояла, пребывая в шоке, и не знала, что сказать или сделать.
Может быть, из баллончика дихлофоса в него пшикнуть? Вдруг проймет?
– Уйди. Прошу. Просто уйди, и все.
– Нет. Сказал же, хочу большего.
– ЧЕГО?!
– Сам не знаю, – развел руками и поклонился, словно клоун на арене цирка. – Но знаю, что, пока не получу чего-то от тебя, тебя в покое не оставлю.
– Да ты охренел. Поди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что. Так, что ли? Эй, мы не в сказке, парень! Хотя… Есть у меня кое-что.
– И что же это?
– А ты подойди, – поманила я его клюшкой. – Узнаешь.
Волк рассмеялся и смело двинулся в мою сторону, будто совсем не боялся получить в симпатичное табло моей клюшкой.
Спустя секундочку я поняла, почему он не боялся. Потому что ловко совершил обманный маневр, поднырнул. Клюшка, зажатая в моих руках, оказалась за его спиной.
Этот нахальный, демонически красивый мужчина теперь прижимался ко мне и смотрел сверху-вниз, со странной, сумасшедшей улыбкой.
Жарко стало.
По вискам и спине заструились капельки пота.
Я разжала пальцы. Клюшка шлепнулась об пол.
Волк подхватил меня под задницей и сделал несколько шагов по комнате, усадив меня на стол.
– Отпусти!
Он резко дернул мои ноги в стороны и встал между них, упершись вставшим членом в развилку между моих бедер.
– Хочу кончить.
– Иди ты…
Волк нырнул рукой за спину и шмякнул чем-то тяжелым о стол.
Я немного скосила глаза и поперхнулась воздухом, подавилась. Он встал тяжелым комком в горле. В руке Волкова был пистолет. Он чуть-чуть приподнял его и двинул дулом в мою сторону.
– Кончить. Хочу. Ясно? – сказал холодно. – И еще ты об этом напишешь, а потом я почитаю. Потом я снова приду к тебе, когда у тебя кончится менстряк, и отымею тебя во все дыхательно-пихательные, и ты снова об этом напишешь. А я снова почитаю. И так будет продолжаться до тех пор, пока я не потеряю к тебе интерес.
– По-по-потеряй его прямо сейчас. Я скучная, ничем не примечательная баба тридцати с небольшим лет. У меня даже чутка целлюлита имеется, – затараторила я. – Полный отстой. Уверена, тебя ждут модели.
– И ссутся кипятком. Нет. Давай, малышка. Бери агрегат в свои ручонки или в свой ротик и делай дяде Волку приятное. Но учти…
Он сделал паузу и качнул дулом в мою сторону.
– Больше никакого вредительства.
– Да когда я тебе вредила? – возмутилась я. – Не было такого!
– Цыц. Бери. Делай! – качнул бедрами в моем направлении.
