Айлин Лин
Завещание для внучки

Глава 4

Усталость и напряжение ночи взяли своё и я, переодевшись в пижаму, легла спать.

Сил на что-то ещё не было, даже на простые размышления. Всё завтра.

Мне дали выспаться. Я проснулась ближе к одиннадцати дня, если судить по внутренним ощущениям и солнцу, весело светившему в окно. Шторы я не задёргивала, никогда этого не делала, если я сплю, то мало что может меня разбудить, только дисциплина и внутренний будильник.

Сладко потянувшись в кровати, села и осмотрелась. Что же, это всё был не сон, я и правда переместилась в другой мир, в гости к своей бабушке.

Переодевшись в широкие лёгкие штаны и любимую домашнюю футболку, подхватила своё полотенце и косметичку, куда положила зубную щётку и пасту. Вышла из спальни и прошла в конец коридора, мимо закрытых дверей. Интересно там кто-то живёт?

Туалет был такой же, как на первом этаже и вентиляция в виде широко распахнутого окна.

Сделав свои дела, умывшись и почтив зубы, вернулась в комнату. Только я хотела разложить вещи в шкаф, как в дверь постучали.

– Госпожа Есения, доброе утро! – из-за двери раздался звонкий голос Режины.

– Входи! – откликнулась я и створка тут же распахнулась.

– Завтрак ждёт вас. Позвольте помочь с причёской?

– Э-э, – опешила я. Чем это им не угодила моя "дулька"? – Хорошо, – пожала плечами и присела за туалетный столик. Посмотрелась в зеркало. Моя внешность была самая обыкновенная, округлое лицо, с уже поплывшими чертами, лишние ткани в области подбородка и на скулах – так называемые брыли, тоже не добавляли моему облику свежести. Жёсткие коричневые волосы до плеч, субтильное телосложение и невысокий рост. Пожалуй, только большие зелёные глаза были достойны внимания и восхищения.

Режина, подхватив деревянный гребень, принялась расчёсывать мои локоны, стараясь не дёргать и не причинять мне боли.

– Готово! – довольно сказала она четверть часа спустя. А я перевела свой взгляд с окна на зеркало. И искренне выдохнула:

– Вау! Какая красота! – девушка действительно расстаралась. А вроде всего-то заплела колосок, но как он меня преобразил, лет пять скинула!

– Спасибо! – зарделась девчушка и присела в неловком книксене. – У матушки научилась, она мастерица, каких поискать.

Мне даже захотелось чуток румян нанести на щёки и подвести глаза, но, подумав немного, махнула рукой, в другой раз. Желудок вывел мелодичную трель, которую услышала и служанка.

– Пойдёмте, каша стынет, – позвала она меня, широко улыбнувшись, курносый носик забавно приподнялся.

Спустившись на первый этаж, прошли в столовую, где меня встретила Нанни. Ключница пыталась улыбаться, но кончики губ её дрожали, а в глазах притаилась грусть.

– Доброе утро, – бодро поздоровалась я с ней, не знаю, мне почему-то хотелось, чтобы эта женщина не хандрила.

– Доброе, госпожа. Хозяйка ждёт вас. Сразу после того, как откушаете, я провожу вас, – добавила она тоскливо.

Дурное предчувствие кольнуло сердце.

– Хорошо, я не заставлю себя ждать, – и присела за стол, – составите мне компанию? – посмотрела я на экономку.

– Я уже позавтракала, спасибо.

– Может, чай с мёдом? – настаивала я.

– С листьями мяты, малины и мёдом, мой любимый состав. Но не сегодня, – покачала головой Нанни, – приятного аппетита, а я пока схожу на кухню нужно кое-что проверить, скоро вернусь.

Режина и Нанни ушли, оставив меня одну. Я подхватила ложку и зачерпнула густой каши, по поверхности которой плавали аппетитные кружочки растопленного сливочного масла. Тут же стояли тарелки с блинами, начинённые творогом, булочки с повидлом и пирожки, с чем именно я не знала, а от вида ключницы так и вовсе почти растеряла аппетит. Поковырявшись в каше, проглотила пару ложек, закусила одним блином и потянулась к чашке с чаем.

Когда вернулась эльфийка, я стояла у окна и смотрела на красивый яблоневый сад, он был небольшим и ухоженным.

– Хозяйка любит яблоки, а эти особого сорта, – поделилась со мной ключница, – вы готовы?

– Да, пойдёмте.

Комната бабушки располагалась на первом этаже, рядом с лестницей, ведущей на второй этаж, находилась ещё одна дверь, массивная, украшенная затейливой резьбой, я даже на мгновение залюбовалась: линии и чёрточки сливались в сложный рисунок, вот руки, одна тянется навстречу к другой, будто в стремлении коснуться, а вот лицо, точнее, череп, и в нём алым блестят чьи-то глаза.

– Госпожа Есения, – окликнул меня кто-то, но будто издалека, а я всё смотрела и смотрела, уносясь мыслями куда-то… – Леди! – моё плечо крепко сжали, и я вернулась в реальность.

– Ох! Вы это видели? – ошалело выдохнула я, с трудом отведя взор от орнамента, уставилась на экономку. – Они двигались! Все эти, – снова повернулась к резьбе, – листики, кустики, э-эм, а где руки? Череп?

– Я ничего не вижу, – почесала кончик носа эльфийка, но по глазам я догадалась, что она прекрасно понимает о чём я. – Следуйте за мной, – женщина нажала на витую тяжёлую ручку и распахнула створку. Посторонилась, пропуская меня вперёд.

И снова коридор, короткий, упирающийся в ещё одну дверь, единственную здесь.

– Она так вас ждала. Пора вам познакомиться, – негромко сказала Нанни, шагая позади меня.

Короткий стук и вот я захожу в спальню бабушки Мишель.

Шторы были, вопреки ожиданиям, не задёрнуты, а собраны по бокам оконного проёма. Дневной свет щедрой рекой лился внутрь помещения, где на возвышении стояла большая двуспальная кровать, а на ней, утопая в подушках, возлежала… возлежал… Труп.

Я не сдержалась и ахнула в шоке, прикрыв рот ладонью.

Бабушка Мишель слабо напоминала живого человека, пергаментная кожа обтянула кости черепа так, что ещё немного и острые скулы прорвутся наружу. Волосы… их почти не было, куда ни кинь взгляд, всё покрыто пигментными пятнами неприятного жёлтого цвета.

– Мря-у? – в ногах больной лежала полосатая кошка, она лениво подняла на меня свои жёлтые глазищи и, поглядев вопросительно, тихо фыркнула, после чего отвернулась и будто снова уснула.

Я не успела что-то сказать, как скелет распахнул веки и я встретилась с такими же, как у меня изумрудного цвета глазами.

– Есения, девочка моя… – вполне чётко молвила бабушка, – подойди поближе.

Я, словно во сне, двинулась в сторону кровати.

– Нанни, хорошая моя, оставь нас.

– Да, хозяйка, – поклонилась эльфийка и тихо вышла за дверь.

– Садись, вот сюда, – костлявая рука ткнула на матрас подле себя. Я присела без лишних вопросов, как заворожённая, пытаясь найти в лице старой, даже древней женщины схожие со мной черты.

– Как же ты похожа на Юлою, – вздохнула она, – а вот глаза мои, жаль, что ты выросла не рядом со мной… – грустно проскрипела она. – Но некогда предаваться бессмысленным сожалениям о потерянном времени. У тебя наверняка есть вопросы, спрашивай.

– Я рада с вами познакомиться, – помявшись секунду, заговорила я, – и да, действительно, вопросы есть. Почему мама сбежала из родного мира? По какой причине не сказала мне о вас?

– Не сбегала она, – тут же ответила бабушка Мишель, – украли её и попытались убить, – в голосе собеседницы явственно прорезались хищные нотки, мне вдруг стало не по себе, – но наша сила защитила Юлою и она перенеслась в другой мир, скорее всего, потеряв память, – тонкие костлявые пальцы сжались в кулак. – Меня хотели убедить, что это побег, якобы Юля выскочила замуж за какого-то простолюдина, побоялась моего гнева и, открыв портал, упорхнула в неизвестном направлении. Да вот только не на ту напали! Я не дура! Испокон веков наш дар жаждут получить плохие люди, а этого допустить никак нельзя. Девочка моя, нельзя! – Живые зелёные глаза посмотрели на меня, будто попытались заглянуть в самую душу.

– Я исчерпала, выгребла до самого донышка весь эфир старого кладбища, пока искала дочь в течение нескольких десятков лет. И от меня также осталась лишь тень… Я ведьма. Впрочем, и ты тоже. Наша магия особого толка, пропитанная тёмной энергией, самой смертью. Ты потомственная некромантка, Есения.

Глава 5

– Что? – выдохнула я, ошарашенно уставившись на бабушку. – Какая такая некромантка? Я ничего в себе такого не ощущаю, – растерянно покрутила ладонью в воздухе, не зная, что и думать.

– В вашем мире почти нет магии, крохи, жалкие крохи, – покачала головой на тонкой шее старушка. – Конечно, ты не чувствовала в себе ничего странного, в таких-то условиях. А вот чем дольше ты будешь тут, тем больше сможешь видеть. А потом и ворожить.

– Нет, увольте. Не хочу, – покачала головой я. – Мне неплохо живётся в своём мире. Спокойно, уютно, привычно. Я знаю, что будет завтра, никаких неожиданностей.

Бабушка Мишель не выдержала и рассмеялась, смех какой-то пугающий, каркающий. Только вот её глаза оставались серьёзными и грустными.

– А кто тебя там ждёт? – вдруг спросила она, я открыла рот, чтобы ответить и тут же закрыла. – Никого нет? Ни мужа, ни детей, ведь так?

– Откуда вы знаете?

– Ауру твою считала, – пожала плечами собеседница. – Ничего сложного… У тебя большой дом, за который ты так держишься?

– Э-э, – я смутилась, – не дом. Квартира.

– Квартира? – брови женщины взлетели вверх.

– Однокомнатная, если считать кухню, то помещения два, а если добавить туалет, то три… – с каждым моим словом я чувствовала, как алеют щёки.

– Божечки, – покачала головой женщина, – это что за условия такие?

– Так живут миллионы, – нашла оправдание. – И у меня престижная работа, – быстро сменила тему я.

– Какая? – заинтересовалась бабушка.

– Я писательница, – гордо расправив плечи, заявила я. – Придумываю миры, описываю приключения.

– Ага-ага. А кроме этого, ремеслом каким владеешь?

Я сдулась. Моё хобби не впечатлило собеседницу. Вообще.

– Инженер я. Конструктор. Занималась разработкой отдельных деталей, узлов, конструкций и механизмов, а также различных готовых изделий. Из железа и других металлов, – пространно попыталась объяснить я.

– Кузнец, что ли? Вот это дело! Вот это ремесло! – воскликнула бабушка Мишель, как-то сразу оживившись, на щеках проступил румянец, глаза засияли. – С этим уже можно работать!

– Где? – вяло уточнила я.

– Как где? На кладбище.

Я даже воздухом поперхнулась, а женщина расхохоталась, а потом закашлялась. Я поспешила ей помочь, но она от меня отмахнулась и, прикрыв глаза, снова откинулась на взбитые подушки. С трудом отдышавшись, сипло попросила:

– Эси, подай, пожалуйста, воды.

Я помогла ей попить, а потом предложила:

– Может, вы отдохнёте, а я приду к вам попозже?

– На том свете отдохну, – хмыкнула женщина в ответ. – Итак, – сцепив пальцы в замок, продолжила она: – Кузнец – это интересно. Не бывало ещё в нашем роду такого. Я вот швея, мастер рукоделия. Да-да, Эси, вот эти руки придавали созданным вещам сверхъестественные свойства. Но вернёмся к вопросу о твоём стремлении воротиться назад. Ты видела людей, которые живут в этом доме? Познакомилась с Нанни, Режиной, Марком?

– Да, конечно, замечательные лю… Разумные, – не совсем поняла, к чему она клонит.

– А теперь представь, что у тебя три деревни, где живут женщины, дети, старики. И все они принадлежат тебе. Все зависят от твоей воли. На русском, чтобы тебе было понятнее, они крепостные.

Я молча уставилась на бабушку.

– Ты уйдёшь, мой дар заберёт тот, кто сильнее. Я уже почти устала держать оборону, ох, сил, почитай, нет, – в голосе Мишель послышалась такая вселенская усталость, что я тут же ей поверила – устала она, и избавление от мук для неё милосердный дар. – Моя воля, в землю пустила силу, никому бы не дала, но смерть не позволит, ей нужны помощники.

– И вы хотите передать этот дар мне? А вдруг я плохой человек?

– Ой ли? – по-птичьи склонив голову набок, усмехнулась старушка. Свет из окна упал под определённым углом, высветив лежащий скелет на широкой кровати, но неожиданно что-то переменилось, и я увидела другое: на обитом зелёным бархатом кресле сидит с идеально прямой спиной пожилая, хрупкая женщина, её шикарные серебристые волосы собраны в замысловатый пучок, в руках спицы и белая пряжа, напротив котёнок, вот эта самая кошка, что сейчас греет ноги больной уставшей женщине. За окном закат и мириады загадочно мерцающих звёзд в темнеющей небесной сини.

– Увидела? – негромко заговорщическим шёпотом спросила бабушка Мишель.

– Да, – выдохнула я, моргнула, и видение исчезло.

– А что именно?

– Вас. Вы были моложе. Сидели в гостиной и вязали. Кажется, салфетки.

– Эх, мои салфетки, именно они сейчас держат оборону на землях дэ Брюмо, на русском я графиня Мглистая. В каждом доме, в каждой крестьянской семье есть одна такая. Прежде чем начать поиски Юлои, я связала эти салфетки, вплетя в каждую петельку заклинание, потому как знала, поиски будут забирать прорву сил, и в один день я не смогу защитить своих людей.

Бабушка поманила меня к себе указательным пальцем и шепнула:

– А теперь что касается твоего видения: ты увидела светлое, не тёмное. Нет в тебе тьмы. Ты достойна дара Смерти. Не бойся, некромантия не зло. Это клише так думать. В хороших руках эта сила спасает людей.

Я её слушала, а по коже бежали мурашки. Сколько раз мечтала попасть в другой мир, о сверхспособностях грезила: магиня воды, огня, земли или воздуха. Но никогда бы не подумала, даже в страшном сне, что я могу стать некроманткой!

– Эси, есть вещи, от которых нельзя убежать. Если ты уйдёшь, всех, кто живёт на этих землях, ждёт страшная участь.

– Так дайте им вольную, – покачала головой я, мысли разбегались, словно бусинки, я не знала, за какую хвататься.

– Давала, они все грамотки пожгли, уходить никуда от меня не хотят, – вяло махнула рукой старушка. – Статус вилланов их не радует. Без хозяина, говорят, сгинут, следа не останется.

Что сказать? Я не знаю этих людей, и вообще, я здесь гостья.

– А как же я и мои желания?

– А разве ж ты не пожила для себя? – в зелёных глазах старушки промелькнуло что-то и исчезло. Вопрос Мишель поставил в тупик, в груди разлилась обида. Говорят же, правда глаза колет.

– Я должна подумать, – покачала головой и резко встала.

Кошка, а я откуда-то точно знала, что это самка, вскинулась и тихо зашипела.

– Прости, потревожила твой покой, – усмехнулась я.

– Зебра замечательная, помогает мне не мёрзнуть, – вздохнула Мишель и почесала между ушками любимицу, которая тут же довольно заурчала. – Ах да, возьми это, – женщина ткнула пальцем на прикроватную тумбочку, на нём лежала золотая цепочка с кулоном из чёрного переливающегося на свету камня, – это переговорник. Если выйдешь за пределы дома, то никого не поймёшь, впрочем, и тебя тоже. В нашей стране говорят наподобие вашего французского со значительными отличиями, ты не знаешь этот язык, я не знаю русский.

– Но как мы друг друга понимаем?

– Магия, – усмехнулась бабушка, – и происходит она благодаря вот этому артефакту.

– Занятная вещица, – мне нестерпимо захотелось разобрать прибор и посмотреть, как он сделан.

– Да, весьма. По всему дому стоят стационарные, слово-то какое замутное, из вашего словаря выуженное. Если хочешь, можешь изучить, – щедро разрешила хозяйка дома. Помолчала немного и добавила: – В общем, если согласишься принять ношу, готовься взять груз ответственности. Понимаю, ты шокирована. Просто подумай, не спеши отказываться. Есть много плюсов: к тебе вернётся молодость, ты станешь почти бессмертной, нашему роду принадлежат обширные территории, слуги будут выполнять любое твоё желание… А теперь, прости, утомилась я, подремлю немного.

– Бабушка, – обернулась я, сделав всего пару шагов, – как бы там ни было, я безмерно рада с вами познакомиться.

– Ох, милая моя девочка, – в глазах старой женщины блеснули слёзы, которые она не стала скрывать, две драгоценные капельки скатились по морщинистым впалым щекам и упали на ворот её ночной сорочки, – а я так просто счастлива!

Я рванула обратно и осторожно её обняла.

Тихо выйдя из комнаты, плотно притворила за собой дверь. На миг замерла, прижавшись спиной к гладкой створке. Закрыла глаза. Слишком много информации, которую вот так нахрапом не осмыслить.

Выйдя в гостиную, столкнулась с эльфийкой. Она смотрела на меня полными тревоги глазами.

– Бабушка попросила её не тревожить, – сказала я.

– Хорошо. А не хотите проветриться? Покататься верхом?

– Я не умею, – но прогулка мне бы не помешала.

– Я велю заложить бричку, не извольте волноваться, – мигом отреагировала женщина и куда-то поспешила, не дождавшись от меня ответа.

Мадмэ Нанни казалась странной и много чего скрывающей, впрочем, как и бабушка Мишель. Но я не чувствовала опасности, потому не спешила рубить сплеча и делать скоропалительные выводы. Знала, что не останусь, побуду тут, познакомлюсь с единственной родственницей поближе, скрашу ей последние часы и отбуду назад. Домой.

Глава 6

Переоделась в джинсы и футболку, натянула на голову кепку и нацепила на нос солнцезащитные очки. К прогулке готова! Схватила сотовый и наушники, глянула на экран, батарейка почти полная, вот только сети нет. И неудивительно, я уже догадалась, что попала в несусветную глушь, где вместо привычного электричества масляные лампы да свечи, а дом отапливается жаром огня в камине.

Выйдя на веранду, с удовольствием вдохнула умопомрачительный чистейший воздух. Тут к широкому крыльцу подкатила бричка, на козлах сидел Марк, его красные глаза, так напугавшие меня прошлой ночью, сейчас были приглушённого алого оттенка.

– Доброго утречка, госпожа Есения! – парень в приветственном жесте приподнял забавную широкополую шляпу, после чего ловко спрыгнул на землю. – Давайте подсоблю, помогу забраться в карету, – и галантно подал мне раскрытую узкую ладонь.

– Доброе утро, Марк, – улыбнулась я и вложила свою руку в его. Юноша оказался действительно сильным, потому как без труда подсадил меня в бричку. – Спасибо ещё раз за чистый чемодан.

– Та, не стоит благодарностей, – пожал плечами возница и вернулся на место "водителя".

– Ой, погодите! – к нам из дома спешила мадмэ Нанни, в руках она держала объёмную плетёную корзину, – тут сладости для детей, – добавила она, передавая мне тару. – Малыши будут рады получить их от вас

– Малыши? – не поняла я.

– Сами всё увидите, – загадочно подмигнула женщина.

Марк щёлкнул коротким кнутом, и лошадка пришла в движение.

Ворота в этот час были широко распахнуты и мы, более не задерживаясь, покатили прочь со двора.

Я кивнула на прощание ключнице, которая помахала в ответ ажурным платочком.

Экипаж бодро катил по пыльной дороге, солнце припекало, в кронах деревьев пели какие-то птицы.

Редкий лесочек рос слева от дороги, за ним виднелись возделанные поля, обрамлённые низкими изгородями из камня и дерева. Земля казалась красочной палитрой, на которой смешались все оттенки зелёного, коричневого и золотого. Богатство цветов услаждало взор, в центре груди вдруг вспыхнуло нестерпимое желание взять блокнот и ручку и начать писать, да-да, именно так, по старинке, где есть только ты и чистый лист бумаги.

Ветер ласково шуршал среди высоких колосьев пшеницы, создавая волну, плавно перетекающую от одного края до другого. Вдали заметила фигуры крестьян, усердно ухаживающих за угодьями. Всё вокруг дышало простором, умиротворением и какой-то свободой. Давно ничего подобного не ощущала.

Я хотела было вынуть сотовый, чтобы послушать музыку, но Марк меня опередил.

– Во-он там первая деревня хозяйки. Самая большая, два десятка дворов.

Я слушала рассказ юноши и вглядывалась в даль. Вот реденький смешанный лес закончился и за плавным изгибом дороги показались первые дома.

Деревушка была построена радиально, в центре площадь с церквушкой.

– Наша Хозяйка дала вольную всем, но мы отказались, пожгли грамотки те. Клятву дали на землице, что никуда не пойдём, теперь ещё и так привязаны к этим местам. Платим оброк, всё честь по чести, а вот барщину Хозяйка давно отменила. Добрая она.

Добрая некромантка. У меня два этих понятия никак не хотели сочетаться.

– Эта деревня называется Промьер, на севере Дозьем, – махнул он тонкой кистью, указывая сторону, – а на востоке Труазьем. В Дозьеме есть река, там стоит общая мельница. Как хорошо, что хозяйка выделила средства на её постройку, не надо возить зерно к соседу, барону Омпону, мерзкий старикашка. Хозяйка с ним не общается, когда-то они что-то не поделили.

– Первая, Вторая и Третья. Оригинально, – улыбнулась я, продолжая слушать паренька. Артефакт перевёл названия поселений, но, как ни странно, я всё равно услышала, как они звучат на местном.

Мы всё ближе подъезжали к деревушке, нас увидели издалека и на улочки высыпали босоногие дети в длиннополых рубахах и коротких штанишках, девочки в платьицах из простой, но добротной ткани, цвета разнились от светло-серого с вышивкой красной нитью по вороту до тёмно-коричневого.

Ох, как же много ребятни! За ними к нам вышли, ненадолго прервав свои дела, и взрослые.

И всё бы ничего, но…

Я даже сняла солнцезащитные очки и потёрла глаза. Померещилось? Нет, они все реальны!

– Добрый день! – краснокожий… орк подошёл к притормозившей бричке.

Мужчина был два метра ростом, может, даже выше, с широким мускулистым торсом, длинными накачанными руками. Лицо с грубыми чертами в целом не было отталкивающим, даже добродушным: крупный нос картошкой, внимательные, глубоко посаженные, тёмно-карие глаза, но вот мощные клыки, растущие из нижней челюсти, были пугающими.

– Госпожа, позвольте представить вам старосту Первой, Кеску Осьёна, – подал голос Марк. – Также Кеску кузнец, самый лучший в этих краях.

– Скажешь тоже, – махнул на него лапищей орк. – Леди! – мужчина низко мне поклонился, чуть ли не до самой земли, – мы все так рады вашему приезду! Слов нет! Сегодня большая часть крестьян остались дома, ждали вас в гости.

Я опешила от такого приёма и вежливо кивнула:

– Спасибо! Вы очень добры… эм, мастер Осьён.

– Ой, какой мастер! – махнул он мощной лапищей. – Зовите меня просто Кеску, как и все. Пойдёмте, на главной площади сейчас накрывают столы в вашу честь, все мы счастливы за Хозяюшку нашу, что внучка её наконец-то нашлась!

– Погодите, – опомнилась я, посмотрев на мордашки чего-то ждущих детей, – раздайте, пожалуйста, детворе, – и передала увесистую корзину довольному старосте.

Марк же, не став ждать ответа Кеску, щёлкнул кнутом, толпа расступилась, и мы резво покатили по образованному селянами живому коридору куда-то вглубь поселения. Удивлённо оглядывая опрятные дома, сложённые из хорошо обработанного дерева, вдруг подумалось: бабушку тут явно не просто уважают, а искренне любят. А ещё я всё никак не могла осознать подобное разнообразие рас. Гномчисс, сидящий на козлах, староста – краснокожий орк, и десяток таких же, как он здоровущих представителей этой необыкновенной фэнтезийной расы, женщины, правда, были поизящнее, но всё равно невероятно крупные. Эльфы среди жителей Первой тоже встречались, и просто гномы также мелькали в разномастной толпе. И, конечно же, люди, коих здесь было большинство.

Мы с ветерком промчались по живописным, чистым, утопающим в цветах, улочкам и в итоге выехали на площадь. Грубо сколоченные столы выставили буквой П, туда-сюда сновали люди и нелюди, неся в руках тяжёлые подносы с едой. В стороне на двух вертелах дюжий орк жарил туши крупных кабанов.

Я также обратила пристальное внимание на несколько особняком отстоящую церковь. Сложённая из грубо обтёсанного светло-серого камня, она возвышалась над другими зданиями монолитной скалой. Символ местной религии представлял собой выполненный из серебра крест, наподобие медицинского, заключённый в круг. Любопытно, что значит?

Как только бричка остановилась и я спустилась на землю, ко мне тут же подскочила улыбающаяся Режина:

– Госпожа Есения, надеюсь, нам удалось вас обрадовать?

– О, ты тоже здесь? Да, сюрприз удался, – кивнула я, не зная, что ещё сказать. У людей тут праздник, и они таким образом хотят показать, насколько рады моему появлению. В такой ситуации я ещё ни разу в жизни не оказывалась, потому смущалась и терялась.

– Следуйте за мной, познакомлю вас с отцом Пилеппе, замечательный человек, – тараторила Режина, ведя меня к столу, стоявшему на возвышенности.

Моя одежда вызывала у окружающих живой интерес, но они старались рассматривать меня украдкой, только дети глядели прямо, а несколько из них даже преградили дорогу и вежливо спросили:

– Леди Есения, а скажите, почему вы в мужской одежде? И что обозначают эти символы на вашей рубахе? Обережные, да? – ткнула одна из них пальчиком в мою футболку с затейливым рисунком на груди.

Я сначала растерялась, но, недолго думая, присела на корточки и заглянула в большие глаза девочки орчанки:

– В том месте, откуда я родом, женщины могут носить штаны. А эти рисунки – не несут в себе никакого смысла.

– А те штуки на вашем лице, чёрные такие, глаза закрывающие, зачем они? Для отпугивания злых духов? – вышла вперёд совсем малышка, явно с примесью гномьей крови.

– Это очки, они защищают от солнечных лучей.

– А зачем от них защищаться? – склонила та же девочка голову к широкому плечику.

– Чтобы сберечь зрение, – нашлась что ответить я.

– А ну, ребятки, – позади нас раздался добродушный мужской голос, – вы так напугаете нашу гостью. Столько вопросов и все разом!

Я выпрямилась и обернулась к говорившему. Незнакомец был высоким в длинной до пят тёмно-синей рясе, поверх которой накинут бордовый плащ без рукавов, на груди его, на серебряной цепочке, висела подвеска – крест в круге. Я бы дала мужчине от силы лет пятьдесят, несмотря на полностью седые волосы, добрые голубые глаза смотрели прямо, черты лица крупные, правильные, святой отец производил приятное впечатление.

– Отец Пилеппе, – представился он, – добро пожаловать на земли Брюмо! Мы ждали вас, госпожа Есения. И очень рады, что наконец-то дождались.

Нейросеть постаралась)