Айгуль Малахова
Дом номер тринадцать. Домовой шалит
Усилием воли он попытался выдавить из тела мерзкого мальчишку, но тот оказался упорным: подскочив сзади, он пытался вскарабкаться ему на шею…
– Не мешай! – Зарычал Серый, располосовывая очередное воспоминание в лоскуты.
– Ничего у тебя не получится! – голос Павлика вдруг звонким клинком прорезал тишину, – не дам убить тётю Веру!
– Тётю! – захохотал Серый, – о себе подумай! Через несколько минут тебя не будет!
И он растерзал очередное воспоминание мальчика. О солнечном дне на речке. О том, как мама, смеясь, осыпает его тучей радужно сверкающих брызг.
Павлик зарычал и напряг все свои силы для того, чтобы овладеть своим телом. Неожиданно это ему удалось. Подёргиваясь, мальчик неуверенно повернулся и зашагал к балкону. Если бы кто-то увидел сейчас Павла со стороны, он бы сильно удивился. Тело мальчика конвульсивно дёргалось, как будто им управлял пьяный кукловод, лицо – то искажалось жуткой улыбкой, то кривилось, как будто он собирался заплакать.
А потом Павлик резко перегнулся через перила и полетел вниз. Ему повезло – он потерял сознание, не долетев до земли.
– Удивительный мальчик! – Задумчиво произнёс Алексей Иванович Разумовский, инспектор по делам несовершеннолетних. Он сидел за столом, выясняя у лечащего врача информацию про Одинцова Павла.
– Согласен! – кивнул лечащий врач Павла, – когда он пришёл в себя, первым делом спросил, жива ли тётя. Так мне рассказывали.
Алексей Иванович озадаченно почесал затылок. Этот район частенько доставлял неприятности. Неделю тому назад в соседнем, четырнадцатом доме пропал парень, Артур Суриков. Судя по его характеру, скорее всего сбежал из дома. Поиски пока ничего не дали.
И вот очередное происшествие. Вчера Одинцов Павел выпал из окна третьего этажа. Как это произошло, никто не мог сказать, потому что все соседи в один голос утверждали, что мальчик не мог ходить. Когда поднялись в квартиру, где мальчик жил вместе с тётей, перед открытой дверью нашли ту самую тётушку без сознания. А кресло мальчика стояло в середине комнаты.
Приехавшие медики вовремя госпитализировали женщину с сердечным приступом. Спасли. Мальчика тоже спасли, но позвоночник был сломан. Сплошные загадки!
– Не понимаю, как он смог выпрыгнуть из окна! – растерянно сообщил полицейскому хирург, – я его знаю. Павел много лет был прикован к инвалидному креслу. Дополз что ли?
Он пожимал плечами и обескураженно чесал в затылке.
– А главное, зачем он прыгнул? Не для того же, чтобы тётю спасти? Крикнул бы с балкона, если не было другого выхода! Может быть, его скинули? – вторил ему Алексей Иванович.
– А сам Павлик что говорит? Мне он сказал, что уснул, а проснулся уже здесь, – поинтересовался хирург.
– Не помнит он ничего, – с досадой произнёс инспектор, – да и тётя у него… Того, немного. Сегодня пришёл к ней в больницу. Тоже всё позабыла о том дне. Но вцепилась в мою руку и умоляла сфотографировать для неё мальчика. Вот, снял, завтра отвезу, покажу. Телефона-то у неё там нет. Странная тётушка, правда? Напишу, что имел место несчастный случай, а там пусть органы опеки разбираются. Это уже их дело.
Хирург кивнул, соглашаясь. Разумовский увеличил фото, задумчиво разглядывая ребёнка, прикованного к постели. Что эта тётка хочет увидеть, интересно? Мальчик, как мальчик. Бледное худенькое лицо, разве что карие глаза не по возрасту серьёзные. Странная тётя, однозначно…
