Ася Сергеева
Непокорная добыча
Глава 4
Марк
Возле дома Горгоны задрал голову на второй этаж, прикинул, где окно спальни вредного Ангелочка. Так и знал, свет не горит. Смылась, зараза.
В других окнах тоже свет потушен, дом небольшой, но много маленьких комнатушек. В свои прошлые три приезда на дополнительную подготовку успел заметить, что здесь много народа живет, кроме Ангелины: родители, бабушка с дедушкой. И еще странный чел на чердаке сидит и в мою сторону повернул подзорную трубу.
Помахал ему: «Привет!»
Труба отвернулась.
А ну и правильно. Поболтали и хватит.
Нажал на дверной звонок. И приготовился к строгому голосу препода, следовать в кабинет.
– Ой-й, ты уже приехал?
Вместо строгого, робким колокольчиком пролепетала никакая не препод, а дочка, открыв мне дверь.
Вот так сюрпри-и-из. Главное, такой зверски приятный. Охо-хо.
– Мог задержаться, клювом застрял в канаве, пока лягушек ловил. Но как видишь, цел, оплеван и готов к встрече с Горг, тьфу ты, с Верой Андреевной.
Понимание, что препод может нас слышать, сдерживало от мгновенной расправы. Могу не успеть.
Ангелочка сдуло в конец просторной прихожей-гостиной.
– Мама через минутку приедет. Подожди сидя на то-ом стуле.
Показала под дверью пристраиваться.
Прислушался. В доме тихо, похоже, никого, кроме чердачного чела и Ангелочка.
– Не-ет, мне неудобно там, – ещё б на подстилке ждать предложила, – Вот здесь другое дело. Как раз и разобраться не мешает.
Пристроился на диванчике рядом с вспыхнувшей девочкой.
– Делай, что хочешь, мы тебя не боимся.
Под «мы» понял троицу.
– Понятное дело. Это ведь я бояться должен. Чувствуешь, как диван задрожал? – она глянула вниз на сиденье, – Да-да, весь трясусь от страха. Скоро рухнем вместе.
Ангелок нахмурила брови домиком, отодвигаясь подальше.
Грубо наехать на вредину хотел. Собирался даже наорать. И все же, что-то мешало. Застенчиво сложенные ладошки на коленях. А может, умильное личико с распахнутыми небесно-голубыми глазами. Белокурые волосы она собрала в хвост, который вилял туда-сюда. Часто моргала, взмахивая ресницами, и нервно закусывала губы, приковывая лишнее внимание.
Всё, считаю лишним. Навязчивая картинка переодевания Ангелочка тут же всплывает и бесит. Сам не пойму почему, но раздражаюсь сильнее.
– Жду объяснений, Ангелина! – отдернул себя от рассматриваний и достал чудесное послание.
Еще немного и клюв мой расплавится от обманчивой милоты.
– И что здесь тебе не понятно? – не глядя прошелестела Ангелок.
Вот! Вот! Косит под тихоню, а язвит как вредная стерва.
– Хотя бы почему я птица?
Ну вообще-то считаю себя как минимум львом. А что? Я такой.
– Не просто птица, а Коршун, – супер, отличное объяснение, – Хочешь, на гиену изменю? – вот и показала коготки тихоня. Добрая художница попалась.
– Давай, только вначале и ты станешь лягушкой. Маловато для меня приготовила. Ещё одной синеглазой не хватает у левой лапы.
Там у правой три сидели, а у второй лапы, только две. Мы с друзьями потом над этим долго ржали.
– Марк, что ты хочешь от меня еще услышать? Что я жалею?
Ладно, дам шанс.
– Извинения смогу принять, если будешь убедительной. Постарайся хорошенько, вдруг получится. Ну-ну?
Закинул ногу на ногу и приготовился слушать.
Ангелина хмыкнула, стремительно подскакивая с дивана. Достала из кармана брюк свисток и свистнула три раза. Почувствовал себя в дурдоме, и сам подпрыгивая от неожиданности. Видимо, так стресс снимает, точно чокнутая.
– Не буду! Там всё правда. И я не жалею, что написала.
Свисток её взбодрил.
Раскаянье и рядом не валялось, злилась тихоня, пуская синеглазые молнии. Бесилась и краснела. Наводила на подозрительную версию.
– Понял-понял, – прислонил к груди послание дурацкое, – Ты просто влюбилась в меня. Так и скажи. Тогда тоже прощу так и быть.
– Я? Как?
– Как-как, сохнешь по мне, специально в универе выслеживаешь. Сейчас маму попросила, дать со мной время провести. Запиской пыталась зацепить.
– И зачем бы я там обзывалась? – посмотрела, как на полоумного.
Хм. В этом месте не все сходилось. Но кто как умеет.
Опять же, тихони мутные. Для них любые методы хороши.
– Я что, доказывать еще должен? – начал выходить из себя. – Самой пора понять и не надеяться. В моем вкусе другие девушки. И хватит в свисток дуть!!!
Она снова дважды оглушила. Надо же, как расстроилась.
– Мне нечего понимать, Марк. И доказать тоже не сможешь. Входные двери и то больше нравятся, чем ты.
Глянул на простенькую дверь, потом на себя. Нарывается зараза. Коршуна до деревяшки опустила.
Давал ей шанс самой признать? Давал.
Время ответки наступило.
– Нет уж, теперь я точно докажу, – не хотел, а сделаю. – Сейчас сама убедишься. Сядь только рядом для эксперимента. Ну, если не боишься, разумеется. Ха-ха.
– Ни капельки не боюсь, – присела на краешке храбрая тихоня, вертя головой в поисках непонятно чего.
Я тоже огляделся – никого.
Эксперименту ничто не мешает.
– Ты… ты вообще…
Скорей утопил обрывок наезда губами, накрывая поцелуем Ангелочку рот. Напал, как тот коршун на мышь. И прижимая ее к себе, таранил поцелуем. Вначале резко, стараясь доказать, проучить, и сам не заметил, как увлекся, когда Ангелок расслабилась в моих руках. От мысли, что ей нравится, трещала ширинка. Голодный хищный Меч просил себе тихоню.
Тихий всхлип Ангелочка бросил в жар.
Клац!
Жар вдруг смешался с острой болью на шее.
– Аа-а-а! Что происходит?!
Дотронулся до шеи. Больно, блин.
Тихоня захихикала.
– Ты напал на меня. И на тебя напали.
И я только заметил серого монстра с окрасом, будто маска на морде и полосатый хвост.
– Гри, иди ко мне, мой защитник, – похлопала она по коленям, и монстр запрыгнул.
На меня уставился злобно, скалился, постукивая острыми зубищами. Вытянул передние лапки и потирал довольненько длинными пальцами.
Фу-у! Зверюга бешеная.
– На меня что, напал енот?
Глазам не верилось. Где, блин, котята? Откуда у тихони енот?
– Для тебя, Григорий Иванович. Назовешь по-другому, еще больней укусит.
Злобно предупредила меня, зато енота похвалила.
Так вот зачем она свистела…
Чудовище свое кусачее вызывала.
– Енотом меня не запугаешь! – не дрогнул я, по-крайней мере, делал такой вид.
– А ты меня поцелуем. Совсем не понравилось, – скривилась обманщица.
– Уверена?
Наклонился к ней ближе.
Енот дернул вперед лапой и подразнил моей же оторванной пуговицей. Такое чудище и без штанов оставит за секунду.
Попробовал пуговицу отобрать.
– Верни, чудище!
Зубы енота клацнули и чуть пальца не лишился.
– Опять укусил! Офигеть! Срочно намордник надень на него. К людям не выпускай бешеного.
– Гри, не слушай нахала. Пусть лягушками своими командует, – и мне досталось: – Григорию Ивановичу ты не понравился, Марк. Лучше не трогай нас, иначе…
Хлопнула входная дверь.
Енот прыгнул Ангелине на плечо.
– Марк, иди в кабинет. Сейчас начнем заниматься.
С порога прогромыхала Горгона.
И Ангелочек, посмеиваясь вместе с енотом надо мной искусанным, с обломанным Мечом и без пуговицы, понеслась по лестнице наверх.
Чем ей поцелуй не понравился?
Всем нравится! Врет тихоня вредная.
– Марк, ты помнишь, где кабинет? – препод поймала мой взгляд, обращенный на лестницу.
– Да, уже иду, Вера Андреевна.
В кабинете думал совсем не о маркетинге. Еле вникал в схемы и расчеты. Меня волновало, как вредину проучить. Шея побаливала, напоминая о поцелуе. Меч хотел еще Ангелочку доказывать, что я лучше ботанов целуюсь. И я ждал поскорее слинять из этого сумасшедшего дома.
Дождался.
Твою ж мать.
Возле входной двери меня встретили кроссовки без шнурков. Внутри мокрые. Понюхал, воняли меткой Григория Ивановича.
Прибью чудище!
Вылетел за дверь в носках по лужам.
Поднял голову. Свет в спальне Ангелочка горел. Шторка дернулась.
Милая тихоня с енотом на руках помахали на прощание.
Получите оба!!! Потряс перед ними кроссовками в руке. Скоро узнаете, что значит будить во мне злого хищника.
Глава 5
Ангелина
– Гри, молодец. Так ему, нахалюге, – погладила своего защитника, глядя из окна, как Марк садится в машину. – Ходит в чужой дом и целоваться лезет. Никакой совести у царя лягушачьего.
Енот радостно игрался со шнурками, уже где-то стянул. Он парень ловкий, все в свой домик тянет.
Коснулась непроизвольно губ рукой. Покалывали от воспоминания. Ничего мне не понравилось, мало ли что голова кружилась. Воздуха просто не хватало. И не млела я вовсе, собиралась же оттолкнуть. Слабовато собиралась, упрекнули горящие щеки.
Но я ведь не каждый день целуюсь. Опыта мало, тут тренировки нужны.
Ой, что я несу! Нужны, но не с Марком. Первый и последний раз повелась на эксперимент. Никогда в жизни больше. Скорей дверь поцелую, чем озабоченного хищника.
Вышла из спальни и столкнулась с дядей, братом мамы. Только его нельзя дядей называть, он придумал себе титул для домашних.
– Дон Витя, что случилось?
Остановила взбудораженного дядю, бормочущего жалобы под нос.
– Сестра не дает денег на новый телескоп, – горько простонал астроном, – Ещё немного и я открою новое созвездие. Мировое открытие вот-вот случится! Но никто не понимает, никто. Как жить среди равнодушных людей?
В последние пять лет дядя свернул из преподавательского пути в академии на путь по призванию. Нам так и сказал. Создал обсерваторию на чердаке и составляет атласы звезд. Хочет поменять карту вселенной. И требует всё время денег на новое оборудование.
– Если у меня появится возможность, то я помогу тебе.
Жалко стало астронома, грустил дон без признания.
– Эх-х, вряд ли у тебя получится, – не особо надеялся на меня, – Пойдем, Григорий Иванович, звезды искать. Вместе веселее будет.
Больше пожаловаться ему было некому. Папа в командировке, а бабушка с дедушкой уехали на месяц в путешествие. И дон с моим енотом отправился на чердак.
Спустилась в кабинет мамы, узнать, что же там за встреча такая была, из-за которой мне целоваться пришлось.
– Марк вел себя прилично?
С порога получила вопрос.
– Да-а… эээ, сидел тихонечко, – выкрутилась я.
До сих пор в себя прийти не могу от приличного Коршуна.
– Вел себя он странно на занятии, шею постоянно чесал, – что-то подозрительное заметила мама. – А вообще у Марка дурь одна в голове. Ничего удивительного. Лина, ты на него даже не смотри, как на парня, упаси бог связываться.
– Ты что, мам! Марк не в моем вкусе.
На самом деле, это я, видите ли, не во вкусе Марка. Пусть, значит, взаимно будет. Какой мой вкус еще не решила. Но Марк в пролете при любом раскладе.
– Ладно, забудем о нем. Есть события поважнее, – мама радуется редко и только дома, сейчас даже улыбнулась. – Встречалась со своей коллегой, она устраивает вечера благотворительности. И мне предложили вести ближайшую сходку олигархов.
– Поздравляю, мама! Ты отличная кандидатура.
Участвует родительница везде, пишет серию книг «Экономь на всем», статьи «Богатей на каждом шагу» и дает консультации фирмам для раскрутки, помимо преподавания. На нас самих пока слабо действуют методики мамы, за десять лет ипотеку по дому не выплатили. Но там, где можно заработать, она шанс не упускает.
– Заплатить обещали хорошо, – назвала мама главную причину радости. – И о тебе я тоже не забыла, Лина. Записала в группу девушек для разноса напитков олигархам. В это воскресенье и поедем. Ты счастлива, дочь?
Как стояла, так и свалилась в кресло счастливая.
Там меня только не хватало. Вдруг оболью еще кого-то?
– Я же работаю по выходным в зоопарке, – скорей напомнила на всякий случай, ни на какие сходки ехать не хотелось. Лучше верблюдам горбы помассажирую.
– Помню, Лина, все помню, – закивала ведущая для олигархов, – В зоопарке за полгода работы тебе заплатили енотом. А от него убытки уже, как за три года работы. О! Идея появилась. Можно енота на аукцион там выставить под шумок. Если повезет, часть расходов покроется.
И мама в блокноте энергично принялась делать расчеты со ставками.
– Енот моя первая зарплата и друг. Нет-нет! Гри никому не отдам, – и так на него все, кроме папы, покушаются, – Напитки подавать это же так классно. Всегда мечтала на благотворительном вечере побывать. Мам, я с тобой точно поеду вместо енота.
– С енотом мы бы больше заработали, – с тяжелым вздохом закрыла мама блокнот, – Но зато получишь первую зарплату деньгами. А в следующий раз, проси в зоопарке зарплату зеброй. Сейчас на них популярность и ставки высокие.
До вечера сходки олигархов оставалось два дня. Как там быть, как себя вести, и так, чтоб напитки ни на кого не пролить, очень сильно волновало.
После кабинета мамы поспешила к себе на вызов в видео чат троицы. Столько событий произошло за вечер, голова идет кругом.
– Аха-ха, Григорий Иванович сумел проучить высокомерного хищника, – хвалила Дашка моего защитника, посмеиваясь после подробностей.
Выпала деталь только одна, маленькая совсем, незаметная, поцелуй называется. Стыдно было признаться, да и больше все равно не повторится.
– Будет еще приставать, ты ему фотку енота показывай, – советовала Мел, – Пусть не забывает Марк, кто его победил.
– Вряд ли он забудет, и как бы ответку не сделал, – беспокоило теперь меня больше всего.
Мел не видела сильной угрозы.
– В доме ты с енотом, в универе есть мы у тебя. А больше вам негде встречаться. Выбрось из головы царя лягушек и лучше думай о вечере в воскресенье.
– Может там познакомишься с кем-нибудь, и поймешь, что вот он, принц твоей мечты. И мы тебе подарим свои курсовые за проигрыш, – подразнила Дашка.
У кого что, а у моих подруг только спор на уме.
– Как скажете тоже, – отмахнулась от размечтавшихся девочек. – Там серьёзные люди собираются. И никаких принцев до конца весны у меня не появится. Пишите сами и про мою не забудьте.
У меня тот случай, когда проигрыш вообще не грозит. Принцев не видно на горизонте, зато царь лягушек только и ждет напасть.
***
После смены в зоопарке на следующий день, неторопливо ползла домой с метро. Полдня гоняться за пандой, а потом умолять кенгуру показать из сумки малыша для прививки, выматывает еще и как. Средство, проверенное для расслабления, куплено. Со мной оно родимое. И теперь самый важный выбор заключался в ней, в шоколадке.
Дома с чаем съесть или чего тянуть?
Опомнилась уже на середине плитки, так выбор и решился. Вошла в свой двор с полным ртом шоколада и… так и застыла на тропинке. Из двери моего дома с пакетом в руках выплыл сам царь лягушек собственной персоной.
Вначале меня не заметил, все внимание устремляя в пакет. Достал оттуда кроссовки, и обувался на улице. Надо же какие мы привередливые. Обувь бережем как зеницу свою кареглазую. Сзади к нему незаметно подкрадывался Гри. Приоткрытая пасть зверька означала только одно…
Если укусит за задницу, то мне тогда вдвойне влетит из-за енота.
– Марк, береги свой зад! – закричала я.
И почувствовала себя спасателем.
– Один поцелуй и уже дорожишь мной, Ангелок? – хищно усмехнулся спасенный при виде меня.
– Не помню я даже о чем ты, – для оправданий слов не нашла, прикинулась беспамятной, – Если ты про укусы Григория Ивановича, то он собрался опять тобой перекусить.
Больше Марк не зевал, рассматривая красоту не в его вкусе.
Завертелся юлой, зашипел на енота. Гри не сдавался, на своей территории парень, отпугивал лапками и гудящими звуками устрашал.
– Гри, идем от глупого студента. Пора бы ему покинуть наше гостеприимство.
И ещё шоколадку мне есть не мешать.
– Чего? Гостекошмарство, ты хотела сказать? Твой енот преследовал меня от самой двери до кабинета и там караулил. В следующий раз в мешок тебя посажу. Понял, чудище? – наехал на милое создание. – И тебе, тихоня, я припомню унижение.
В моем доме права качает. И кто ещё чудище после этого?
– Нам уже пора ждать и бояться? – пусть хоть уточнит, а то заждемся, устанем от страха трястись.
Марк в три шага приблизился вплотную, буравя колючими глазищами.
– Долго не придется. Ты меня хотела видеть коршуном? Сама понимаешь, мы, коршуны, быстрые на ответки. У добычи нет шансов.
Пипец пернатый!
Из «ничего особенного» меня только что повысили до Добычи.
А можно вернуть обратно? Там как-то спокойнее жилось.
– Знаешь, что? Знаешь… , – растерялась, когда Марк нежно провел кончиками пальцев по моим губам, стирая остатки шоколада. И упустила важное…
– Беру всё, что хочу. Видишь, как легко?
Пока я отвлеклась, отобрал мою половинку шоколадки. Чтоб он подавился, голодный нахал. Откусил два раза и хоть бы что. Еще и посмеялся, возвращая обратно. Вот так и спасай зад всяким красавчикам.
Гри уже готовился к атаке. Занял боевую позу с лапками наверх.
Мысленно попросила енота подождать.
Успеем ещё.
Достала из сумки вторую шоколадку.
– Если отстанешь, могу еще одну дать, мне не жалко, – пусть не думает, что довел бедняжку до страданий. И у меня есть, чем хищного гада обломать. – Завтра вечером я поеду на… на самый настоящий бал. Там будут нормальные, воспитанные парни, и мне подарят много-много шоколада. Так что пропусти, мне готовиться пора идти.
Дернулась вперед, не тут-то было.
– Какой еще бал? – схватил за руку, задерживая от побега, – Собрание ботанов в доме ученых состоится?
Покачала головой: «не-а».
– С енотом будешь дома танцевать?
– Вообще не угадал, – хи-хи, – Собрание олигархов на балу, чтоб ты знал. И меня туда пригласили. Не всем же по клубам лягушек снимать.
Сама видела в универе. Так и крутятся возле шайки хищников, квакают влюбленно.
– Мои лягушки врут, не краснея, в отличие от тебя, – развеселился нахал, – Поверю, если скажешь, куда собралась. Хоть погляжу на твоих олигархов.
– Тебя туда не пустят. Наглым и озабоченным там вход воспрещен.
Сама себя похвалила за выдумку.
Скорей бы подружкам рассказать, как смогла поставить хищного царя на место.
– Да понятно, куда уж мне до тебя. Смотри там, олигарха не упусти, Ангелочек. Может, спасет тебя от…
Закончить говорить не смог.
С криком: «Прибью чудище!» погнался за Гри, потом побежал от него, выбегая за ворота, держался за зад.
Ну, я старалась спасти. Сам нарвался!
Глава 6
Марк
С ругательствами на все лады вылез из машины возле дома родителей. Еле высидел в дороге раненым местом.
Пусть друзья только попробуют еще назвать садистку, тихой и спокойной. Дрессирует енота на людей кидаться, а теперь, небось, посмеивается, подружкам хвастает. Какой Григорий Иванович умный, напал на придурка. Ух, ты ж ангельская зараза, попадись только мне. Придурок научит людей уважать.
Еще не оставляло в покое враньё буйной тихони.
Ну ты подумай, какая важная леди. Ой-йо-йо. Так и ждут её олигархи, шоколадки уже заготовили. Выстроились в шеренгу и выглядывают, когда же Ангелочек в карете подъедет.
Чеши кому-то другому спицами мимо ушей.
Специально ведь издевалась.
И какой-такой бал?
Понимал, что верить нельзя, и всё же бесился. А вдруг и правда, куда-то намылилась? Чёрт. Хоть бери да следи, чтоб заразу поймать. Делать мне больше нечего.
Пофиг! Пофиг! Пофиг!
– Уже сам с собой болтаешь? Совсем со своим брейком тронулся.
Отец расслышал мое бормотание, спускаясь по лестнице.
– Я с преподавателем занимался, чтоб сессию сдать. Хватит на брейк всё валить!
Родители против моего увлечения уличными танцами. Отец так вообще рвет и мечет после того, как зимой я вместо экзаменов поехал на чемпионат по брейк-дансу. Декан меня сдал с потрохами. И теперь я под колпаком с жестоким условием.
Сессию не сдам на отлично – машины и квартиры лишают, пока за ум не возьмусь. Так отец объясняет, что наследника корпорации надо воспитывать.
Моя холостяцкая берлога с машиной лишаться меня не хотят. Куда ж я без них? А они без меня? Вот и приходится к Горгоне в сумасшедший дом приезжать, лучшего препода по маркетингу в универе найти не смогу.
– И как, хорошо позанимались? – отец обошел вокруг меня, присматриваясь.
– Да, отлично всё. Препод осталась довольной.
– Это перед или после того, как ты успел ей ободранную жопу показать? – прищурился папа, – Хотел бы я на твоего препода взглянуть. Ей хоть есть восемнадцать?
– Не веришь, могу познакомить, – психанул уже я.
Отец иногда перегибает со строгостью.
В офисе ему мало боссом быть, надо и дома командовать.
– Дима, отстань от сына. До конца сессии ещё далеко, – выглянула мама из столовой, – Лучше за стол идите.
Прикрыл метку гадского енота ладонью и поспешил избавиться от новых подколов отца.
Стол уже был накрыт. На ужин всё, как я люблю. Лазанья с салатом, пирог черничный и рыба на гриле. Ждали сыночка, готовились, хоть и ворчат, но любят.
Сразу набросился на еду, два кусочка шоколадки Ангелины ни в чём не помогли. Ну кроме как, позлить вредную тихоню.
– Марк, на завтра ничего не планируй, – как между прочим, проронил папа, подвигая к себе тарелку.
Кхе-кхе. Я чуть лазаньей не подавился.
– У меня один выходной. Не отвлекайте сына от учебы!
Теперь у меня такая дежурная отмазка.
Занят завтра будут очень сильно. Тренировка с друзьями по брейку, потом в клубе зажигать, цыпочку или, как тихоня называет, лягушку, надо подцепить. В лечебных целях! Меч хищника сбить с волны тихони.
Короче, самый занятый человек – я.
– Чешет он все, на гульки собрался.
– А может и правда учится…
Родители перекинулись мнением.
Доверие ко мне разделилось. И я ждал, кто победит.
– Тогда поступим по-другому, – свернул от спора отец, – С учебой ты как-то разберешься, если машина дорога. Но и про работу в нашей компании не забывай. Я твой босс и вызываю на задание.
– Морды конкурентам бить?
Ну просто так прозвучало ответственно.
В строительной компании отца я прохожу стажировку. Ничего серьезного мне не доверяют. Так, по мелочи, расчеты проверить и текст для рекламы печатать. И тут целое задание. Карьерный взлет почти на три ступеньки, это если лестница плоская. Офигеть я поднялся.
– У тебя только бои в голове, – отмахнулся тот, кто недавно во время сделки заказчику в нос навалял. – Дело серьезное и приличное.
Неужели доверят особое задание?
Так я готов! Целый год ждал и выпрашивал.
– Давайте. Я не подведу, – заявил со всей ответственностью.
Самый серьезный мужик пообещал.
– Нас пригласили на благотворительный вечер. И мы решили взять тебя с собой, – четко выдал задание босс.
– Тебе понравится, сынок, – приободрила мама, выкладывая мне добавку в тарелку как бонус.
– Это с каких же пор тусоваться среди денежных мешков, стало серьезным заданием? Зачем я вам там нужен-то?
Тру-у-у… Плоские ступеньки рухнули в подземный лифт.
– Для будущего пригодится, связи налаживать. Все своих детей берут, а мы там что, самые лысые? – папа был в ударе, и на облысевшего не смахивал.
– Помнишь, Руслана, сына Капустиных, вы в детстве играли в машинки? Он там тоже будет, – заманивала мама.
Помню-помню, Капустянку жлобскую, он мне продал мою же машинку.
– Не позорь нас. И не увиливай! Вечер с нами проведешь. Только помни, мы там приличными прикидываемся. Так что постарайся, сын, вести себя достойно, – я прямо заслушался, хоть Оскар папе выдавай, и следом, чуть не оглох. – Ты совсем охренел, дебил? – подлетел приличный папа к окну.
Схватил с подоконника рогатку и пульнул камнем к соседу в окно. Сосед, баскетболист недоделанный, часто промазывает мячом к нам во двор на клумбы.
– Дима, на вечер рогатку не бери, – спохватилась мама, волнуясь, как бы нам там из образа не выпасть.
– Не переживайте. За кого-кого, а за меня стыдно не будет.
И скосился папа в мою сторону, вроде я один в семье с приветом.
Мой любимый черничный пирог помог успокоить нервы из-за пропущенной тусовки с дружбанами. Но никак не помогал снизить желание проследить за вредной тихоней. Пока себя уговаривал, что даром оно мне не надо, захотел во что бы то ни стало врушку подловить. Теперь ничем не докажу, что надурила. А при встрече, будет меня олигархами запугивать.
– Вы случайно не знаете, чем енота отгонять? – прервал разборки родителей с соседом.
Сосед свой мяч предложил, мама пирог, а папа посоветовал гавкать на енота. Они просто не знали, какой там Григорий Иванович бешеный.
***
В костюме и с галстуком приличный сын поехал на задание. Лысыми своих родителей не оставлять. Подобные вечера не посещал, да и родители бывают там нечасто. Но если папа чувствует, где можно кинуть сети на новых заказчиков, то всё, бульдозер несётся по ямам напролом.
– Какие же вы у меня красавчики, – растрогалась мама перед входом на сборище пузатых мешков, поправляя нам галстуки.
– Хоть бы перебить чью-то ставку, – мечтал папа.
– Хоть бы не уснуть там, – надеялся я.
Так втроем и вошли в сопровождении швейцара. Заняли стол рядом с Капустиными. Жлобский Руслан покрутил у меня перед носом золотыми часами с россыпью брюликов. Достал из кармана пачку жвачек и тоже у него покрутил. Попросит, фиг дам.
– Леди и господа! Наш благотворительный вечер объявляется открытым.
Со сцены прозвучал до икоты знакомый голос.
Глянул с ужасом. Ик-ик.
– Горгона, чтоб меня.
– О боже!!! – хором вскрикнули родители.
Вспомнил, как некоторые мне не верили по поводу препода, и только хотел подтвердить…
Шок номер два!
Сомкните мне кто-нибудь челюсть. Заклинила в узел и клацает.
– Какие напитки желаете?
Ангелочек подала папку с меню Капустиным и подошла к нам.
Бррр… потряс башкой, отгоняя видение.
Испуганный Ангелок застыла как статуя с трясущимся меню. Хлопала глазами-озёрами и булькала вместо слов.
Выглядела тихоня среди напыщенных дам рядом с нами, словно полевая ромашка в химической теплице орхидей. Нежно-розовый блеск на губах, волосы в косе и униформа в виде строгого платья на стройной фигурке, оценил кроме меня и Капустин, игриво подмигивая не просто тихоне, а моей личной добыче. Пока ответку не получит, такой и останется.
– Мы выберем, девушка. Вам на бал уже пора, – выхватил из её рук меню, прогоняя от Капустина.
Родители шептались между собой, девочка на разносе, волновала их мало.
Почесал шею, там след енота до сих пор оставался. Про задницу вообще молчу, сиделось с эффектом гвоздя, покалывал укус Григория Ивановича.
Проследил за Ангелочком, плывущей в конец зала.
Хм-м… Тихоня собиралась на бал к олигархам? Вот куда, значит, метила врунья.
Таким как Капустин улыбаться и кофе подавать. Енота рядом нет и Горгона вся на сцене. А мне свалить раньше из чудесного вечера не выйдет. Хотя теперь и не спешу. Зачем же программу пропускать.
Самая лучшая часть уже началась.
Ведь я одной вредной девчонке ответку задолжал.
Пора отрабатывать потерю моих нервов.
