Ася Плошкина
Девочка из черного мрамора
© Ася Плошкина, 2021
© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2022
Иллюстрация на обложке © Ксения Грибанова
Иллюстрации в книге © Фатима Фаталиева
* * *
Глава 1. Дом у воды
Машина неторопливо катилась по однополосной дороге, усаженной с обеих сторон высоченными тополями. Тамара прижалась лбом к прохладному стеклу и пыталась сосчитать выкрашенные белой краской стволы деревьев. Двадцать шесть, двадцать семь…
«Hope is a dangerous thing for a woman like me to have…»
В наушниках в последний раз вздохнула Лана Дель Рей, потом трек переключился, и после короткого фортепианного вступления Тамариных слуховых рецепторов коснулся вкрадчивый бархатный голос Марко Сааресто из Poets of the fall:
«On your palm an endless wonder…»
Тридцать восемь, тридцать девять, сорок… Марко не успел допеть до «What does tomorrow want from me?»: мама обернулась с переднего сиденья, махала ладонью у Тамары перед лицом и, судя по тому, как шевелились накрашенные розовой помадой губы, снова и снова называла ее имя. Пришлось нажать на паузу и вытащить один наушник.
– …Тома! Все, теперь слышишь меня? Мы почти приехали.
– Восхитительно.
– Не слышу энтузиазма. Давай ты хотя бы немножко взбодришься! Нет поводов для такого мрачного настроения!
– Для радости тоже нет.
– Ну как… Новая школа, в таком красивом уединенном месте, море рядом – все как ты любишь. Новые одноклассники…
Тамара фыркнула.
– Да, знаю, коммуникация – не твоя сильная сторона. Но с этими детьми у тебя должно быть много общего…
– Хочешь сказать, они такие же ущербные?
В салоне повисла пауза. Мамино лицо вытянулось, и Тамара, не выдержав ее увлажнившегося взгляда, снова уставилась в окно. Тополя закончились, и теперь на дорогу наступали низкие деревца и кустарники. Поначалу сквозь листву проглядывали редкие покосившиеся деревянные домики, а потом они остались позади, и густо-зеленая, с желтыми вкраплениями стена стала казаться непроницаемой. Из тяжелых неповоротливых облаков на стекло упало несколько капель.
– Тамара, я тебя очень прошу… – Мамин голос немного дрожал. – Ты только в школе, пожалуйста, такое никому не говори…
– Я что, идиотка, по-твоему?
Тамара подумала, что доля истины в маминых словах вообще-то есть. От волнения, если вокруг нее много людей, она еще и не то могла брякнуть. В последней школе – той, откуда ее выставили за «полное пренебрежение учебными обязанностями», – она в первый же день громко похвалила старосту за то, как хорошо той удалось замазать тональником прыщи. И ведь ничего плохого не хотела, восхищалась совершенно искренне, так как сама с косметикой обращаться не умела.
– Тамара! – рыкнул папа, на секунду оторвав взгляд от дороги. – Не хами, пожалуйста. Все то же самое можно сказать спокойно, уважительно и экологично, без вот этого твоего яда…
Тамара почувствовала, как глаза сами собой закатываются к потолку машины.
– Тем более что никакая ты не ущербная, – подхватила мама. – Ты замечательная. Просто поведение у тебя трудное. И немного не хватает эмпатии. Но в этой школе…
– «Мастерской», – вклинился папа.
– Да. В «Мастерской» тебе должны помочь усмирить внутренний конфликт и раскрыть твой огромный – а я уверена, что он именно такой, – потенциал…
«А самое главное, что вы на ближайшие пару месяцев от меня отстанете. И скучать я не буду, вот ни капли». Но вслух она, конечно, ничего подобного не сказала.
– Через триста метров поверните направо, – вмешался в разговор бесстрастный голос навигатора.
Папа крутанул руль, машина нырнула в арку из деревьев и, подскакивая, покатилась по грунтовке. Тамара стукнулась лбом о стекло и ойкнула.
– Потерпите, – бросил папа. – Сейчас, сейчас, кажется, уже близко.
Дорога петляла между полем и лесом, потом снова сделала крутой поворот, на этот раз влево, и колеса захрустели по гравию. Еще через полминуты показалась высокая кованая ограда с распахнутыми воротами и примостившейся возле них будкой охраны. Папа показал документы, и ему разрешили проехать внутрь.
– Ничего себе как красиво! Тамара, ты только посмотри! – вскрикнула мама.
Тамара и сама готова была закричать от восторга, но сдержалась. Деревья расступились и показали небольшой безмятежно зеркальный пруд, в котором отражалось сизое небо, окруженное каемкой кустарников, и особняк из розоватого кирпича. Тамара подняла глаза с отражения на оригинал, утопающий в густой зелени. Три этажа, арочные окна, эркеры с коваными балкончиками, увитыми плющом, у входа – две колонны с лепниной в виде кленовых листьев. Тяжелые насупленные тучи на минуту расступились, несколько солнечных лучей лизнули фасад и отскочили от зеркальной поверхности озера, напуская на пейзаж золотистую дымку. Казалось, будто они хотят показать школу в лучшем виде – чтобы новым обитателям она сразу понравилась.
– Даже лучше, чем на фотографии. – Папа сбавил скорость и направил машину в сторону небольшой парковки чуть поодаль от здания.
Тамара вспомнила стильную презентацию: «потрясающие пейзажи», «собственный охраняемый парк в 20 минутах езды от Балтийского моря», «инновационная методика», «бережное раскрытие талантов», «работа с внутренними конфликтами». На снимках школа выглядела роскошно, но в жизни… Тамара едва дождалась, пока папа найдет место рядом с другими автомобилями, выскочила на хрустящий гравий и приставила к глазам ладонь, чтобы рассмотреть купающееся в солнечных лучах здание. Просто волшебно!
– Рада, что тебе нравится. – Мама, оказавшись рядом, подняла телефон и сделала несколько снимков.
Тамара тихонько фыркнула, представив, как она заливает их в инстаграм: оцените, мол, какую шикарную школу мы нашли для Томочки. И между строк: вообразите, сколько денег это все стоит, завидуйте нам, посмотрите, какая я прекрасная мать.
Прихватив два чемодана и рюкзак, они двинулись вдоль берега к школе, рядом с которой уже собралась небольшая разношерстная толпа. Нескольким детям на вид было не больше десяти – Тамара удивилась, что родители готовы оставить их здесь одних на несколько месяцев. Чуть дальше стояли две девочки и один мальчик постарше. А возле входа – три Тамарины ровесницы. На несколько мгновений она встретилась взглядом с высокой, худенькой и очень красивой девочкой с длинными глянцево-гладкими русыми волосами. Та осмотрела Тамару с ног до головы, кивнула, приподняв один уголок губ, и, дождавшись ответного смущенного кивка, повернулась к своим родителям. Тамара поняла, что от волнения по привычке теребит разноцветные нитчатые браслеты на запястье, и тут же одернула себя.
– Иди сюда, – позвала мама, которая уже закончила фотографировать здание, пруд и подъездную дорожку и теперь включила фронтальную камеру. – Ну что за лицо? Улыбнись!
Тамара выдавила из себя улыбку, мама сделала фото, но осталась недовольной. Попыталась пригладить Тамарины волосы – темно-русые, вечно растрепанные, с выцветающей синей краской на кончиках.
– Хочешь, расческу дам?
– Мам, ну оставь. И так нормально.
На крыльце появилась молодая женщина, одетая в белую блузку и строгую серую юбку-карандаш.
– Всем добрый день! – объявила она, дождавшись, пока все затихнут. – Рады приветствовать вас в «Мастерской дизайна личности». Меня зовут Марина, я администратор – в течение учебного года буду помогать нашим подопечным со всеми организационными моментами. Сейчас, пожалуйста, проходите в холл, я покажу вам спальни и отвечу на вопросы. До ужина у вас будет время, чтобы попрощаться с родителями и разобрать вещи.
Родители подхватили сумки и чемоданы, и толпа потекла к крыльцу. Тамара скользнула взглядом по зданию «Мастерской» (ну и название выдумали!). Время оставило щербинки на темно-розовом кирпиче, изрисовало трещинами колонны, потрепало барельефы. Но именно эти отметины делали здание таким притягательным и заставили Тамару влюбиться в него с первого взгляда. Казалось, что оно живое, что у него есть душа и за его торжественным фасадом много лет скрываются тайны, которые ужас как интересно будет разгадывать.
«Может, все не так уж и плохо?» Взгляд Тамары нырнул в маленькое зарешеченное подвальное окошко. Оттуда смотрела темнота – густая, настороженная, будто одушевленная. Окошки тянулись вдоль всего цоколя, и Тамара задумалась, для чего нужен такой большой подвал. Кто спускался туда, что там могли хранить… или прятать?
Вслед за папой и чемоданами Тамара вошла в большой светлый холл и замерла, рассматривая мозаичный мраморный пол, пейзажи на нежно-розовых стенах, лепнину на высоченном потолке и винтовую лестницу из темного лакированного дерева. Возле нижней ступеньки стояла Марина и, не снимая с накрашенного лица широкой приветливой улыбки, здоровалась с каждой семьей. Потом быстро проглядывала списки, которые держала в руках, ставила галочки, называла номер комнаты и объясняла, как туда пройти.
– Точно не хочешь, чтобы у тебя была соседка? – уточнила мама.
– Нет, конечно. А вдруг она будет меня бесить?
– Ох, Тома…
– Здравствуйте! – пропела Марина, продолжая улыбаться. – И добро пожаловать. Кто это к нам приехал? Как тебя зовут?
– Тамара. Колокольцева, – сообщила Тамара, поправляя рюкзак на плече. Улыбкой она администратора не удостоила: пусть в следующий раз обойдется без глупых детских сюсюканий.
– Рада знакомству, Тамара Колокольцева. – Марина, ничуть не смутившись, поставила галочку в списке. – Ты будешь жить в восемнадцатой спальне. Это на третьем этаже. Нужно подняться сейчас по лестнице, повернуть направо и идти по коридору почти до самого конца.
– Спасибо, – хором ответили папа и мама.
– Пожалуйста. После того как устроитесь, родителей жду здесь, на первом этаже, чтобы заполнить документы и сверить информацию. Тамаре ведь еще нет пятнадцати?
– Нет.
– Студентам младше пятнадцати можно гулять только по территории «Мастерской». Если хотите, чтобы она могла ездить на пляж или в Зеленоградск в сопровождении кого-нибудь из сотрудников, я попрошу вас написать разрешение.
– Хорошо, – кивнул папа, – этот момент мы обсудим.
– Отлично, дайте мне знать. – Марина повернулась к следующей семье. – Здравствуйте…
– Пап, – начала Тамара, ступая вслед за родителями на лестницу. – Вы же подпишете разрешение?
– Давай поднимемся и поговорим.
– Я тут в четырех стенах с ума сойду.
– Всем бы такие четыре стены, – фыркнула мама, которая все так же не выпускала из рук смартфон, но теперь фотографировала холл. – Трехэтажный особняк, парк, пруд…
– Но хотя бы на море-то надо попасть? Иначе какой вообще был смысл так далеко уезжать? Можно было и в Подмосковье остаться…
Тамара запнулась. Ее взгляд перепрыгнул через перила, соскользнул вниз и коснулся крыла. Большого, устремленного вверх крыла, которое принадлежало худенькой девушке с красивым, почти ангельским лицом и длинными волосами, закрывающими обнаженные плечи и грудь. Крылатая девушка пряталась в глубине холла – так, что прохладный свет из окон ее почти не касался. Только сделана она была… из черного мрамора. Еще пару мгновений ошеломленная Тамара разглядывала детально вырезанные перья в ее распростертых крыльях, струящиеся вниз пряди волос, длинные пальцы на застывших в воздухе тонких руках. Ну надо же… Почти как живая.
– Тома!
Нога зацепилась за верхнюю ступеньку, еще секунда – и родителям придется везти ее в ближайшую стоматологию. Тамара взмахнула руками, попыталась схватиться за перила, но промахнулась. Родители были на несколько шагов впереди, и Тамара непременно упала бы, если бы чья-то рука не схватила ее за локоть.
– Осторожнее!
Тамара подняла глаза, убрала с лица растрепанные волосы и увидела девочку, которая улыбнулась ей у входа парой минут раньше.
– Спасибо.
Мысленно Тамара уже вовсю проклинала свою неуклюжесть. Споткнуться на лестнице – это вообще обычное дело, хорошо, что она на ровном месте не растянулась, а ведь могла. В последней школе учитель физкультуры половину нормативов проставлял ей просто так, не требуя, чтобы она их сдавала: знал, что это может плохо закончиться. А на ритмику Тамаре через пару месяцев мучений вообще разрешили не ходить – всем, включая ее саму, было понятно, что она безнадежна.
– Не за что. Полина, можно Поля. – Новая знакомая приподняла ладонь в знак приветствия.
– Тамара.
– Ты тоже в восьмом?
– Да! – закивала Тамара. – И ты?
– Угу. А комната у тебя на каком этаже?
– На третьем. А у тебя?
– И у меня! А ты… Ой!
Кто-то больно пихнул Тамару в плечо. Поля тоже чуть не отлетела в сторону.
– И я! И у меня! – передразнил высокий светловолосый парень с рюкзаком на плечах и большой спортивной сумкой в руке. – Может, вы в другом месте пообщаетесь, а? Подняться можно?
Даже не обернувшись, он размашисто зашагал от них по коридору второго этажа.
– Эй! – возмутилась Тамара.
– Поэйкай мне! – бросил парень через плечо. – Блин, только трепаться и можете.
Прежде чем негодующая Тамара набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, незнакомец уже скрылся за дверью.
– Ничего себе! – Полина потерла ушибленное плечо. – Что это с ним?
– Придурок просто, – пожала плечами Тамара, надеясь, что слишком часто с этим парнем ей сталкиваться не придется.
Они поднялись на третий этаж, где их уже ждали родители, и разошлись по своим комнатам.
– По-моему, очень мило, – резюмировала мама, оглядев спальню. И сделала еще несколько снимков.
– Ничего, – нехотя согласилась Тамара.
Открыто признавать, что ей здесь все больше и больше нравится, она не торопилась. Скинула белоснежные кроссовки, ступила на зеленый упругий ковер. Провела пальцем по белому письменному столу – совсем новому, еще пахнущему мебельным магазином, – скользнула взглядом по вишневым стенам, подняла глаза к потолку со встроенными светильниками.
Где-то в глубине души она надеялась, что увидит здесь диваны с гнутыми ножками, стол, обтянутый сукном, и кровать под балдахином – они бы куда больше соответствовали атмосфере здания. Но сдержанный минималистичный интерьер в духе скандинавских мебельных каталогов ее тоже вполне устраивал.
– Так что все-таки насчет разрешения? – Тамара отодвинула зеленую, в тон ковру, штору и выглянула в окно, из которого открывался вид на немного запущенный парк с узкими заросшими тропинками.
– Тома, ты же понимаешь. – Мама наконец убрала телефон. – После всего, что произошло в прошлой школе…
– Позапрошлой, – вставил папа.
– Да. После всего, что там произошло, мы очень боимся повторения. И если честно, совершенно не знаем, чего ожидать.
– Мам! – Тамара оторвалась от окна и поставила рюкзак на застеленную кремовым покрывалом кровать. – Оттого, что вы разрешите мне иногда ездить на пляж или в соседний городок, я не стану поджигать школу! Это даже нелогично, сама подумай!
Родители переглянулись.
– И хочу напомнить, что я все-таки ничего не подожгла…
– Потому что тебя заметили.
– Все равно. Не подожгла же, – настаивала Тамара. – И сейчас не буду. Уже больше полугода прошло, почему вы все время мне это припоминаете?! Ведь я…
– Нам будет спокойнее, если ты будешь под постоянным присмотром, – произнесла мама.
– Но я и так под ним буду! Вы ведь слышали, что сказала эта… как ее там. Что за территорию можно уйти только с кем-то из сотрудников. Если всем можно будет, а мне одной нет, я буду выглядеть полной идиоткой!
Мама с папой снова переглянулись, словно обмениваясь каким-то молчаливым посланием.
– Хорошо, – выдохнул наконец папа. – Но не забывай, что разрешение можно в любой момент отменить. Если мы узнаем…
– Спасибо-спасибо! – Тамара потрясла сжатыми в кулак руками. – Никаких поджогов, обещаю. И вообще ничего противозаконного.
– Очень надеюсь, – серьезно кивнул папа.
Тамара, довольная маленькой победой, плюхнулась на кровать, расстегнула молнию рюкзака, вытащила макбук, планшет, электронную читалку, которой почти не пользовалась, большую косметичку и положила все это на прикроватную тумбочку.
– Это все нитки? Для браслетов? – Мама бросила на косметичку неодобрительный взгляд.
– Угу. – Следом Тамара достала блокнот, ручку, два зарядных устройства и другие мелочи.
– Думаешь, будет на это время? – Мама расстегнула молнию, посмотрела на десятки разноцветных моточков. – Здесь же столько разных уроков и дополнительных занятий, и…
– Мам…
– Я просто не хочу, чтобы ты зря тратила время, если можно…
– Зря? – ощерилась Тамара.
– Давайте не будем ссориться, – вмешался папа. – У нас самолет через четыре часа, а нам еще бумажки заполнять.
Мама кивнула, поцеловала Тамару в щеку. Потом нахмурилась и поцеловала еще и в лоб.
– Кажется, ты горячая. У тебя, случайно, не температура, нет? – Она подняла руку, чтобы отточенным жестом ощупать Тамарин лоб и шею, но та отстранилась.
Чувствовала она себя и правда не очень: с утра заболело горло, а сейчас на голову будто начала наваливаться горячая мокрая вата. Но если признаться в этом маме, она устроит целый спектакль. Не хватало еще, чтобы в первый же день ее на глазах у всех забрали в какое-нибудь больничное крыло, или что у них тут.
– Нет, все ок. Просто душно, я потом проветрю…
– Точно? – Мама явно сомневалась.
– Здесь должна постоянно дежурить медсестра, – вклинился папа. – Может, сходим?
– Говорю же, все в порядке! Но если вдруг заболею, обязательно схожу.
– Обещаешь?
Тамара закивала.
– Ну смотри. Будем звонить каждый вечер. По видеосвязи. Бери, пожалуйста, трубку, хорошо?
– Контролируете меня, значит?
– Не без этого, – не стала возражать мама. – Но вообще мы просто будем скучать. Если что-то случится, обязательно говори!
«Если ты опять не сможешь ни с кем поладить», – прочла Тамара в этих словах. И вздохнула.
– Ты точно не против здесь остаться? – Мама вдруг повела плечами, словно в комнату прокрался сквозняк, и тревожно огляделась. – Справишься сама?
– Ну говорила же уже, что да!
– Долгие проводы – лишние слезы, – объявил папа.
Они с мамой еще немного потоптались у порога, в пятый раз за сегодня удостоверились, что Тамара не забыла зарядку от телефона, банковскую карту и теплые вещи, и наконец ушли.
Глава 2. Все не так уж плохо
Минут через двадцать Тамара наблюдала из окна, как машина, которую они арендовали, катится по подъездной дорожке к воротам, а потом исчезает среди деревьев. Она много раз представляла себе этот момент. Вот дверь за родителями закрывается, и она с победным кличем «Свобода!» падает на кровать. А потом вовсю наслаждается этой самой свободой. Как она будет это делать, Тамара пока не знала. Зато знала, что в ее жизни хотя бы несколько месяцев не будет тяжелых вздохов, обеспокоенных взглядов и перебивающих друг друга шепотков за закрытой дверью.
«Сереж, я совершенно не понимаю, что с ней делать… Почему она такая? Мы же стараемся для нее…» – «Ну вот такая. Ей просто нужен индивидуальный подход. Поищем школу, в которой он будет».
Тамара открыла чемоданы, начала раскладывать вещи и почти тут же бросила это дело. Заоконный мир уже наполнялся сумерками. В коридорах смолкли шаги, смех и голоса. Можно было спуститься в холл и познакомиться с остальными. Интересно, сколько их? Она наклонилась, чтобы надеть кроссовки. В буклете говорилось про мини-классы в 5–6 человек. То есть помимо нее и Поли должно быть еще трое учеников. Наверное, та девочка с длинными волосами. Выглядела она довольно высокомерной. А кто еще? Только бы не парень, который толкнул ее на лестнице…
В дверь осторожно постучали. Тамара вскинула голову.
– Это Поля. Зовут на ужин и знакомство. Я подумала, может, вместе пойдем?
В подтверждение ее слов по коридорам растеклась ненавязчивая нежная мелодия. Тамара даже не сразу догадалась, что это школьный звонок. Она поднялась, бросила быстрый взгляд на висевшее на стене зеркало, сняла со свободного черного платья белую нитку и распахнула дверь.
– Привет! Да, пойдем, конечно…
– Я тебе не помешала? У тебя все хорошо? – Полина немного смутилась.
– Все в порядке. А что?
– Ты как будто запыхавшаяся. Фитнес? Сразу после приезда? – Она улыбнулась.
Тамара еще раз глянула на свое отражение. Щеки и правда заметно порозовели. Неужели все-таки температура? Только не это.
– Ну уж нет. – Чтобы спрятать смущение, она наклонилась завязать шнурки. – Какой фитнес, я даже чемоданы еще не разобрала. Пойдем.
С Полиной ей было немного спокойнее. Вдвоем они спустились на первый этаж, почти сразу услышали гвалт и, догадавшись, что он идет из столовой, направились туда.
Здесь, в отличие от спален, удалось сохранить – или сымитировать – первоначальный декор. Тамара опустилась на свободное место за одним из двух длинных столов и быстро оглядела зеленые обои в цветочек, темные деревянные панели, красивый паркет и лепнину на потолке. Чистый восторг. Было бы здорово, если бы и у нее в комнате был такой потолок, с выпуклыми листьями, веточками и цветами, – а он там совершенно обычный, ровный. Кажется, натяжной.
Полине досталось место напротив. А вот рядом оказалась та самая девушка с длинными волосами – про себя Тамара уже окрестила ее «Мисс мира». Волосы лежали у нее на спине мерцающим атласным полотном. В отличие от Тамары и Полины, одетых вполне буднично, она нарядилась в темную плиссированную юбку выше колен и белую блузку с пышным синим бантом-галстуком. «Прямо девочка-отличница из американского сериала про подростков», – усмехнулась про себя Тамара.
Но тут «мисс мира» повернулась к ней, прошлась быстрым взглядом по растрепанным волосам с синими кончиками, пылающим щекам, платью оверсайз. Когда она заметила браслеты на Тамарином запястье – штук пять или шесть пестрых полосок, некоторые уже ощутимо потрепанные, – уголок ее красивых пухлых губ пополз вверх.
Тамара едва удержалась от того, чтобы спрятать руки под стол. В голове зазвучал издевательский голос Вики, «звезды» ее «творческого» лицейского класса: «Это что? Фенечки? Угораешь по девяностым или как?» Ничего плохого ни в фенечках, ни в том, чтобы угорать по девяностым, не было, но почти все почему-то засмеялись. И этот маленький эпизод сразу же задал тон, который окрасил все семь месяцев, что Тамара провела в лицее.
– Необычно, – улыбнулась «мисс мира». – Я такие видела на какой-то фешен-съемке, кажется в стиле бохо.
Тамара попыталась расслышать в ее голосе насмешку, но ничего такого не было. И улыбалась «мисс мира» тоже совершенно искренне, беззлобно.
– Спасибо. – Тамара потеребила браслет с рисунком в виде воздушных шаров и облаков. – Мне тоже нравятся.
– Ты сама плетешь? – Из-за плеча «мисс мира» показалась еще одна девочка, с буйными кудряшками, собранными в высокий пышный хвост.
– Угу.
– Здорово! Я бы не смогла, у меня руки из одного места, – хохотнула кудрявая.
«Мисс мира» ее поддержала, и Полина тоже. Тамарины щеки растянулись в глупой смущенной улыбке.
– Как вас зовут? – спросила «мисс мира». – Меня Лера.
– А я Нина, – подхватила кудрявая.
Тамара и Поля тоже представились. Завязался не особо содержательный и немного неловкий разговор: кто откуда приехал, кто где раньше учился, сколько кому лет. Всем четырем оказалось по четырнадцать, Тамару и Леру родители привезли из Москвы, Полю из Петербурга, а Нина жила ближе всех – в Калининграде.
– Везет, – вздохнула Поля. – Пара часов – и ты дома.
– Ну, это как посмотреть. – Нина засмеялась. – К вам зато родители не будут каждую неделю приезжать, расспрашивать, что вы тут делаете и как учитесь.
– Зато звонить будут, – закатила глаза Тамара.
Остальные понимающе вздохнули. Все, кроме Леры.
– Я была бы не против, если бы мои мама с папой приезжали. Но папу сейчас опять по работе отправили за границу, на этот раз в Португалию, а мама поехала с ним. Поэтому я здесь. Чтобы образование не страдало из-за постоянных переездов.
Она произнесла все это с таким важным, даже немного чопорным видом, что никто не нашелся, что ответить.
В коридоре что-то загремело. Через минуту выяснилось, что это тележка с дымящейся едой. Две приветливые женщины в белых халатах и колпаках расставили на столах тарелки с рисом и форелью под сливочным соусом. Рядом появились корзинки с хлебом и чаши с овощным салатом. Стаканы наполнились морсом или минералкой.
– Всем добрый вечер.
Тамара обернулась. В дверях, сунув руки в карманы брюк, стоял мужчина чуть старше ее папы.
– Андрей Евгеньевич! – обрадовалась Марина. – А у нас как раз все в сборе.
– Отлично. – Мужчина улыбнулся широко и беззаботно, совершенно по-мальчишески. – Добро пожаловать в «Мастерскую дизайна личности»! Меня зовут Андрей Евгеньевич Озеров, я основатель и директор этого места. Хочу, чтобы вы сразу поняли: я на вашей стороне. – Он обвел столовую взглядом и ненадолго задержался на каждом лице.
Когда он дошел до Тамары, ей показалось, что его улыбка с ямочками на щеках адресована лично ей, и на душе стало теплее.
– Я не буду вызывать вас, как говорят, на ковер, не буду жаловаться вашим родителям на всякие глупости вроде несделанной домашки или плохо написанной контрольной. Это малодушный и устаревший подход. Зато если вас что-то беспокоит или вы просто хотите поговорить – приходите. Мой кабинет на втором этаже в правом крыле. Договорились?
– Да! – нестройно ответили несколько голосов.
Остальные предпочли отмолчаться, особенно старший стол, но по улыбкам было понятно, что директор всем понравился.
– Великолепно, – резюмировал Озеров. – Тем более что домашек и контрольных у нас тут нет. Ну почти. А теперь приятного аппетита. С младшими я прощаюсь до завтра, а со старшими мы сегодня еще увидимся. Думаю, нам всем стоит получше друг друга узнать. Я подготовил кое-что интересное.
Он подмигнул старшему столу. Потом развернулся и зашагал прочь по коридору, не вынимая рук из карманов и беспечно насвистывая какую-то мелодию.
– По-моему, ничего такой, – заметила Нина, отодвигая тарелку. – Интересно, что сегодня будет?
