Ася Невеличка
Заложница убийцы
Тот молча взял ее за руку и повел к дальней двери в стене. Туалет, большая душевая кабина, сауна, и дальше, напротив окна, джакузи.
Все роскошно, выделано мрамором, масштабно. Потому что даже в личной жизни главари обязаны поддерживать свой авторитет. Это Валерия понимала.
– В душ, – коротко распорядился Владимир, направляя ее в кабинку. – Можно было наполнить джакузи, поваляться, но… В другой раз.
С этим тоже лучше согласиться.
В душе мужчина не собирался отстраняться, все сводилось к тактильному знакомству его рук и губ с ее телом. Сначала она вздрагивала, чувствуя его пальцы в неожиданных для себя местах. Но по тому, как Владимир на нее реагировал, Леру снова затапливало обманчивое чувство власти над ним.
Нет, никакой власти не было и в помине, но она видела, как он вожделеет ее, как рокочет грудным голосом, касаясь ее, как трется щетиной о нежную кожу, а потом зализывает ссадины, как жадно обхватывает сосок и втягивает в рот, сжимая ее податливое тело, вжимаясь в него.
Лера не представляла, что мужчина может быть настолько пылок и неутомим. Но ей нравились ощущения трущегося о бедра члена, упирающегося в низ живота или скользящего по складкам между ног, но не проникающего внутрь. Но этот танец вокруг ее естества завораживал. Вряд ли она сама заметила грань, которую переступила, начиная отвечать на ласки Владимира, подставляя себя под его руки, губы, открываясь на каждое движение члена и легко, просительно насаживаясь на него.
– Нет, идем в постель, – прохрипел мужчина, отстраняя ее, снимая с перекладин полотенца и вытирая ее тело.
Сам поспешно стер падающие с волос капли, отбросил полотенце и снова подхватил Леру на руки.
В постели все было очень классически. Она лежала на спине, а он сверху. Это было… обычно. Даже немного разочаровывало. После испытанного внизу экстаза невольно хотелось повторения. Такой же страсти, звериной похоти, резкости и, может, чуть-чуть грубости.
Но Владимир помыл ее, уложил на постель и теперь устроился между ног, дразня крупной головкой вход во влагалище. Лера поёрзала, но мужчина отклонился, не позволяя насаживаться на член. Он сдерживал вес на локтях и смотрел Лере в глаза.
– Я буду трахать тебя как хочу, но ты не смей даже сравнивать меня с ним. Поняла?
Слова напугали. Как он догадался о ее мыслях?
Она качнула головой, принимая новые правила и тут же задохнулась от резких непередаваемых ощущений, когда Владимир толкнулся в нее.
Вот же черт! Его размеры она не учла. Даже в классической позе он будет куда лучше ее мужа…
Но, как и в прошлый раз, Лера снова перестала соображать под его ритмичные удары, цеплялась пальцами за плечи, оставляя длинные неглубокие порезы, стонала и выгибалась, не в состоянии понять, чего она хочет сильнее, умереть от того, как он ее берет, или от того, что не доводит начатое до конца.
Она боялась того, что начинала чувствовать, она видела, как с каждой близостью между ней и Владимиром меняются отношения. Не получалось у Леры оставаться равнодушной во благо дела, не выходило быть отстраненной, когда мужчина втягивал ее в процесс.
Вот и сейчас Лера бесстыдно текла, цепляясь за Владимира, подставляя его требовательному рту свои губы, непроизвольно охая в них и задыхаясь от нарастающего напряжения внутри.
Всего лишь мужчина, всего лишь берет, но почему она сходит с ума, когда отдается?
Последние жесткие рывки Владимира спустили курок, и она выстрелила сначала сокрушающим залпом, от которого в голове не осталось ни одной мысли, потом мелкими очередями, на грани сознания ощущая удовольствие мужчины и его потрясение от близости.
Если бы только Лера знала, что секс может быть таким!.. Если бы!..
Но это не про нее и не про ее жизнь.
Спустя минут пятнадцать, когда она пришла в себя, удобно устроившись под боком Владимира, попыталась отодвинуться. Он не позволил.
– Я, наверное, пойду, – неуверенно пролепетала Лера, прекрасно понимая, что нарушение личного пространства во время близости, и нарушение его после секса, когда у них нет никаких отношений, это не одно и то же.
– Оставайся.
Голос прозвучал устало и расслабленно, но это совсем не значило, что Владимиру можно было перечить.
Этой ночью Валерия спала рядом с ним. Утром, без всякого перехода от сна к бодрствованию, он снова взял ее. Прижимаясь к ее спине, лежа на боку. Член скользнул между ягодиц и потерся головкой о чувствительные губы. Лера, не просыпаясь, выгнулась и застонала, но ему хватило этого томного изгиба, чтобы нырнуть вглубь и мерно, неторопливо задвигаться в ней, провоцируя непристойные образы в непробудившейся девушке.
Проснулась она от первого жаркого спазма, вскрикнула, распахнула глаза и почти вырвалась их обхватывающих рук мужчины, сжимаясь, обхватывая колени руками, чтобы пережить сладкие конвульсии.
Владимир не останавливался, продолжая входить в нее, ударяя теперь глубже, пронзая ее резче. Оргазм Леры не мешал его движениям, а поза делала проникновения еще острее.
Лера заходилась в оргазме и криках, параллельно всхлипывала и тискала подушку, вытащенную из-под головы. И на очередном витке невыносимого удовольствия, когда напряженная головка готова была вот-вот взорваться и разорвать Леру изнутри, в спальню с криками влетели мальчишки.
– Твою мать! – сдавленно зарычал Владимир, пойманный в самый ответственный момент.
– Папа, папа, почему она кричит?
– Ты убиваешь ее? В спальне?!
– А говорил, мы в доме никого не убиваем!
– Зачем ты закрыл ее одеялом? Она же еще кричит!
Лера пыталась, честно пыталась заткнуться, но, насаженная на здоровый, пульсирующий и все еще пытающийся оттрахать ее конец, не могла сдерживать непроизвольные стоны и судорожные вдохи.
– Вышли из отцовской спальни! Оба. Живо! – раздался суровый рык Владимира, а через минуту с Леры слетело одеяло, он перевернул ее задом и резко задвигался, убивая ее каждым ударом.
Теперь их крики переплелись, ее, мучительный и тонкий, его, освобожденный и победный.
Утром он снова не был разговорчив. Передал ей свой банный халат, в котором она немедленно утонула, и отправил в гостевую комнату.
Лера, на подкашивающих ногах, мотаясь и путаясь в халате, почти вышла из спальни, когда Владимир остановил:
– Сегодня принесут одежду. Не знаю, насколько затянется проверка, но я подослал человека к твоему мужу.
Губа непроизвольно задрожала. Лера обернулась, неслышно прошептала «спасибо», но он прочитал по губам. Сдержанно кивнул и отвернулся.
Мия была подавлена. Играть отказалась, книжку слушать не захотела, ела без аппетита и не обрадовалась принесенным новым вещам.
Валерия развлекала ее как могла. Они сходили в душ, потом просушили волосы. Лера заплела косички, заделав резинками, потом они перемеряли много новых вещей.
Валерия удивилась. То, что на Мию был куплен полный гардероб, её обрадовало. Значит, Владимир держит слово. Но почему и на Леру купили так много одежды? Ведь они оба знают, что надолго она не останется… Тогда зачем?
Но чистые вещи без истории о прошлой жизни подняли настроение и расположение духа, только ненадолго. Со стороны ворот послышались сигналы автомобилей и выстрелы.
Всё разом изменилось.
В комнату вбежали два бандюгана Владимира, неделикатно схватили Мию и Леру, жестами требуя молчать, и поволокли их через вереницу коридоров куда-то вниз, в подвальное помещение, спрятанное за толстыми бетонными стенами.
По дороге Мия попыталась выразить протест, но сопровождающий зажал ей рот ладонью и понес дальше. Как только Лера очутилась в подвале, сразу прижала к себе Мию, успокаивая ее, обнимая, что-то обещая на автомате, только бы она не ревела белугой.
Если это приехал Анатолий… За ними… То это последний день их жизни.
Зачем Владимир так тянул?
Через минуту тяжелая дверь снова открылась и к ним присоединились два мальчугана. Мия сразу замолкла, с удивлением разглядывая мальчиков, похожих друг на друга как две капли воды.
– Эта та самая, которую папа не убил, – вдруг заговорил один мальчик, а Лера густо покраснела от его слов.
– А эта мелкая – твоя дочь? – спросил второй.
– Да! – вступила в разговор Мия, мешая Лере хоть что-то ответить. – Меня зовут Мия, и мне пять лет. А как зовут тебя и этого?
Валерия осторожно оглядела двух мужчин, оставшихся с ними внутри подвала. Оба стояли с оружием наготове, с наушниками в руках и уткнувшись в рации.
– Я Ден, а брат – Дим.
– Дим – это Дима? – уточнила Мия, отодвигаясь от матери, поправляя подол нового платья и подходя к мальчикам. – А что вы тут делаете?
– К папе плохой человек приехал, вот он нас и спрятал, – подал голос Дим.
– Значит, и нас спрятал от плохого человека, – заключила Мия, а потом задала вопрос, от которого по коже Леры пробежал мороз: – А ваш папа – хороший человек?
Дима и Ден тут же перевели взгляды с Мии на Валерию.
– Раз твоя мать до сих пор жива – значит, хороший, – заключил Ден.
– Или хреновый убийца, – засомневался Дима.
– Она еще маленькая девочка, – решительно прервала размышления пацанов Лера. – Давайте не будем при ней говорить про убийства.
– Ну ладно! А о чем с ней тогда говорить?
Но с учетом, что Мия безумно соскучилась без общения, искать темы не пришлось, они из нее сыпались как из рога изобилия. А вот Валерия прислушивалась к переговорам по рации и редким комментариям бандитов.
– Вошел в дом. В кабинете папы. Хотят пошарить… Шакал, из комнаты бабские шмотки – в мусорку, живо! Чисто. Чисто. Чисто. Выводим.
Лера догадалась, что визит мужа подошел к концу, но не поняла, сдаст их сейчас Владимир или нет.
На выходе из подвала их разделили. Детей повели на второй этаж, а Леру толкнули в сторону кабинета.
Она оглянулась в спину Мии, которая доверчиво вложила ладошки в руки близнецов и продолжала щебетать, возможно, упустив шанс последний раз посмотреть на мать…
Лера вошла в кабинет и увидела рассерженного Владимира. Заведенный и злой мужчина не предполагал легкого времяпровождения, но рядом не было Анатолия и ни одного из его приспешников! А это вселяло надежду.
– Твои новости подтвердились, – резко выдал Владимир, даже не делая попытки к ней приблизиться. – Но твой муж тебя хватился и ищет. Это плохая новость.
– Что ты будешь делать? – это единственное, что волновало Леру.
Владимир тяжело выдохнул, резко пошел к ней, заставив испугаться отступить. Он был слишком взвинчен даже несмотря на то, что ее слова подтвердились.
– Ты же остановишь его? Сможешь?
– Сомневаешься во мне? – пророкотал Владимир, хватая ее за локоть, дергая на себя так, что она потеряла равновесие и врезалась ему в грудь. – Ты мне должна, ты мне многое должна, – прохрипел он и впился в нее жестким поцелуем.
Его переход от злости к страсти оглушил. Только что Лера готова была принять его решение о выдаче их с дочерью мужу, и в следующее мгновение она лежит животом на столе, а Владимир пристраивается сзади, нетерпеливо задирая подол ее нового платья, разрывая тонкие кружевные трусы. Входит без подготовки, без предварительной ласки, под недовольный стон распятой им девушки, и вбивается со скоростью опаздывающего паровоза.
Лера придавлена его рукой, не в состоянии пошевелиться перед самой большой неопределенностью в жизни, под мужчиной, с напором берущего сопротивляющееся тело. И она не может расслабиться, напряжение сковало все: мысли, тело, мышцы, которые сопротивляются чужому вторжению.
Почему секс не может быть всегда приятным и головокружительным? Почему сейчас Владимир не попросил не сравнивать его с мужем? Именно сейчас он был очень похож на Анатолия, такой же бесчувственный, грубый и упорный в достижении цели.
И если с мужем Лера знала, когда пришло время симулировать оргазм, то с Владимиром боялась… Он знал, как она кончает! А если сейчас, даже сквозь бешенство и злость, почувствует, что она фальшивит? Не будет ли ей только хуже?
Поэтому она лежала на столе, придавленная его рукой, и старалась расслабиться, чтобы неприятные ощущения внизу не были так мучительно болезненны.
Владимир матюгнулся, отступил, через минуту поднял ее, позволяя поправить платье.
– Идем в спальню.
Значит, разговора не получится, пока он не трахнет ее. Но и не выдаст мужу, пока сам не кончит. Но Лера знала, что должна остаться, должна спасти дочь.
На втором этаже было подозрительно тихо. Она только могла надеяться, что Мия под присмотром. Спрашивать сейчас Владимира не имело смысла, пока он не сбросит напряжение. Но в спальне он только кивнул на кровать и скрылся в душе.
Лера ждала, а когда он вышел голый, мокрый, с полотенцем на бедрах, почувствовала предвосхищение. Глупо желать того, кто в конечном итоге убьет тебя?
Наверное.
Но вопреки логике Лера его хотела.
Один темный влекущий взгляд, один прерванный вздох, и мужчина нависает над ней, интуитивно находя и раздвигая губы, опьяняя наглыми движениями языка, распаляя нескромными поглаживаниями рук, заставляя извиваться и просить большего.
И словно не было той злости, не было грубого секса в кабинете. Владимир воспламеняет ее желание, делает жадной до ласк и откровенной близости.
Она дважды предала мужа.
Первый раз, когда сбежала к его врагу.
Второй, когда по доброй воле захотела ему отдаться.
И отдалась!
Глава 3. Расплата
– Гандон! Для него деньги не пахнут!
Валерия промолчала. Она знала, что для Владимира они тоже не пахнут, может, он просто не оказывался перед сложным выбором: отравить весь город, или потерять огромную сумму.
– Я не смогу взорвать склад с вакциной. И не смогу уничтожить лабораторию. Это сразу же даст резонанс к войне между нашими бандами.
Тут Валерия согласилась, подтягивая к себе ноги и обнимая колени.
Сейчас, после секса, она расслабленно полулежала в его постели и смотрела, как мужчина мечется, кидаясь угрозами в адрес ее мужа. Оргазм вместе с пониманием, что Владимир ее не выдаст, был сродни многократному оргазму. Поэтому теперь Лера не волновалась и не дрожала перед его решением.
Каким бы оно ни было – оно будет на пользу!
– Мы утопим город в крови, тут же налетят гастролеры и живодеры… Нет. Не вариант.
– Ты знаешь, как победить его без войны, – тихо вставила Лера, а Владимир остановился, как-то по-особенному глядя на нее.
– Знаю…
– Тогда не тяни с решением, просто сделай это.
Он перевел дыхание, сел на край кровати, спиной к Лере, нащупал под одеялом ее лодыжку и подтянул к себе.
– Ты знаешь, как я потерял жену?
Лера не знала. Она помнила, что Владимир был на их свадьбе, но не помнила женщину с ним. Знала от Анатолия, что когда-то они были вместе, левой и правой рукой одного главаря. Потом что-то случилось и произошел раскол, на территории стало две враждующих банды, которые возглавили бывшие друзья и партнеры.
Не та тема, о которой любил откровенничать Анатолий. Не тот вопрос, который готова была поднимать Валерия.
– Мы с Толяном имеем богатое прошлое… Учились вместе в школе, жили в соседних дворах, потом заканчивали техникум. Один. И пошли работать к одному и тому же человеку, – Владимир вздохнул, погладив икру Леры, но не пытаясь ни повернуться к ней, ни подпустить ближе.
Так она и сидела почти рядом, но за спиной. Близко, но смотря ему в затылок и не видя выражение лица.
– И девушку мы любили… одну. Карину.
Лера вздрогнула. Она вспомнила это имя. Оно вырезано на подкорке ее мозга! Оно вызывало ужасные воспоминания, связанные с особой жестокостью Анатолия. Были черные дни, когда он напивался и жестоко трахал ее, неизменно обращаясь к ней «Карина».
«Ты не должна была так уйти, Карина».
«Ты была моей! Всегда была».
«Ты конченая шлюха!»
А теперь выясняется, что Карина как-то связана еще и с Владимиром!
– Любили?.. Вместе?
Владимир только чуть-чуть повернул к ней голову:
– Случалось так, что и вместе. Она была своя девчонка, и мы не делили ее… Не могли поделить. И не понимали, насколько отношения с ней стали для нас серьезны.
– Насколько? – еще Лере хотелось знать, как Карина связана с историей жены Владимира. Но этот вопрос задавать было рано. Если он захочет – расскажет.
– Очень. Первая трещина в дружбе с Толяном пошла, когда Карина приняла мое предложение.
Теперь Владимир смотрел Лере в глаза, а та не могла ни вздохнуть, ни выдохнуть! Карина – жена Владимира?!
– И что случилось потом?
– Естественно, я запретил какие-либо отношения с Толей. Встречи, общение.
– А он?
– Он… Не верил, что Карина выбрала меня. Я не знал, что он тоже сделал предложение. Потом она забеременела, родила мальчишек, первые два года провела в деревне с матерью. Тут как раз начался замес, я не мог рисковать Каро и пацанами. Решил, что им лучше отсидеться.
Лера молчала, нервно стискивая одеяло и боясь прервать историю.
– А когда Толян женился…
– На мне?
Владимир кивнул, снова отворачиваясь.
– Я думал, его обида прошла.
– Нет.
– Нет. Карина вернулась, когда мы уже поделили людей и территорию. Когда Толян ждал наследницу…
– Мию?
– Да. Я был уверен, что теперь каждый из нас получил то счастье, которое заслужил.
– Он не любил меня. Но он очень привязан к дочери, – прошептала Лера.
– Не буду спорить, хотя, мне кажется, он привязан к месту. Ты же знаешь, что мы либо с кровью вырезаем себе право занять место главаря, либо передаем по наследству.
Лера кивнула. Она всегда боялась, что ее дочь с рождения будет нести карму криминального мира своего отца. Мия не сможет быть простой девочкой, школьницей, студенткой. Нет. Она родилась принцессой банды. И это клеймо на всю жизнь. Причем срок жизни может оказаться очень коротким.
– Я не предполагал, что он выкрадет Каро.
– Что? – сердце Леры рухнуло. – Он украл ее?
– Он продолжал биться за место под солнцем. Надавить на меня, забрав самое дорогое – это очень в его духе.
– А дальше?
– Я вернул себе тело Карины. И поклялся вырезать сердце бывшему другу.
Вот теперь решение Леры прийти за помощью к Владимиру выглядело совсем иначе. Как и появление в этом доме Анатолия. Муж был уверен, что это месть!
– Я никогда не была его сердцем…
Голос Леры дрожал, ведь она уже сдала Мию бандиту. Она уже показала слабость мужа. Но Валерия предала мужа, чтобы спасти дочь, а не потерять их обоих!
– Мне все равно, что случится с ним. Спаси Мию! Прошу тебя своей жизнью – спаси!
Владимир импульсивно повернулся, сграбастал Леру и прижал к груди.
– Ты же понимаешь? Понимаешь? Ты не должна была приходить ко мне! Сейчас я словно сам убиваю свою женщину. Снова. Я не могу убить тебя. И не могу оставить в живых.
– Я понимаю. Или я, или Мия…
– Да, Лера. Предательниц не прощают. Банда не примет меня, если будет знать о твоем предательстве. Снова и снова они будут подсылать киллеров, пока не вгонят пулю тебе и дочери. Мия перестанет считаться наследницей, ведь от предавших женщин дети не признаются. Они убьют вас рано или поздно. А я погрязну в многолетней войне, пока не перебью всех псов, желающих занять место Толяна.
Лера больше не отвечала, она плакала. Знала, что именно так и закончится ее жизнь, но подходить к финалу было невыносимо больно.
– Поклянись, что сбережешь Мию, вырастишь как свою дочь!
– Я выращу ее как принцессу.
Владимир был нежен в последней страсти. Осушал ее слезы поцелуями. Клялся, что ее жизнь не будет напрасной, что это не месть, что ему больно отпускать ему.
Утром отпустил к дочери.
– Или выбери, или попрощайся.
– Что выбрать? – тусклым голосом переспросила Лера, обнимая себя руками, чувствуя болезненное состояние.
Это так странно, в двадцать пят лет найти мужчину, которого смогла бы полюбить, с которым была бы счастлива, и который убьет ее, чтобы выкупить жизнь её дочери. Владимир до последнего не отпускал Леру от себя. За эту ночь он пустил ее в свою душу, дал почувствовать свой постоянный страх одиночества. После Карины он не сближался ни с одной женщиной.
– Почему я?
– Хотел… самоутвердиться, – хмыкнул он. – Поиметь жену врага. Это очень щекотало либидо. Я уже придумал, через какие круги ада пропущу тебя, прежде чем брошу, истерзанную, к его ногам.
Лера вздрогнула, прижимаясь теснее к его напряженному телу, все еще в испарине после яростного секса.
– Но ты этого не сделал. Почему? Я же сама сдалась тебе. Сама пришла и просила.
– Я разглядел в тебе очередную жертву Анатолия. Ты повторяла судьбу Карины, только в более изощренной форме. Еще совсем девочка, попавшая в мясорубку.
– Ты меня пожалел?
Владимир ответил поцелуем, потом дотронулся пальцем до припухшей губы и тихо спросил:
– Скажи честно, ты первый раз кончила с мужчиной?
Она опустила глаза, но сказала твердо:
– Я первый раз кончила с тобой.
– Девочка моя…
И он снова подари ей волшебство, о котором она могла никогда не узнать. Чувствовать на себе грубые мужские руки и растекаться от их нежности. Вдыхать мускусный мужской запах и наполняться восхитительным предчувствием. Испытывать стыд и удовольствие одновременно от игры его языка по плоти.
Нет, она не жалеет о принятом решении.
– Когда? – спросила она под утро.
– Вечером.
– Отпусти меня попрощаться с Мией.
– Выбери, или попрощайся.
– Что выбрать?
– Ты или она. Я смогу спасти одну.
На секунду она поверила, что сможет уговорить его сохранить жизнь им обеим, но не успела даже открыть рот, как Владимир покачал головой.
– Я смогу вытащить только одну. Вторая должна уйти с Толяном. Иначе не поверят. Или ты, или она.
Валерия кивнула. Не удержалась, прижалась к его груди, последний раз вдохнула его запах, впитывая его силу, уверенность. Она сможет. Ради Мии, сможет.
Да и какая у нее будет судьба, если она за нее отдаст жизнь своего ребенка?
Владимир не оставит ее рядом как доказательство измены и предательства. А жить вдали от него, предав мужа и дитя – не будет у нее жизни. Она понимала. И он понимал, наверное поэтому долго не отпускал, продолжая прижимать к себе и целовать в макушку.
– Как это будет?
– Быстро.
– А Мия?
– Тоже будет там. Это ее наследство. Она должна видеть и знать, что в нашем мире бывает за предательство.
– Я могу написать ей письмо? Пусть она прочитает его, когда станет взрослой. Пусть знает, почему я на это пошла.
– Нет. Она простит тебя, но обвинит меня. Я не хочу, чтобы вражда возобновилась спустя много лет между моими мальчиками и твоей дочерью. Я предпочту похоронить правду.
И тут Валерия вынуждена была согласиться.
– Что ты сделаешь с вакциной?
– Не переживай. И вакцину, и вирус утилизирую. Никто от этой заразы не умрет.
– Спасибо тебе. За все.
Она ушла. У нее оставался только один день, чтобы вобрать в себя как можно больше воспоминаний о дочери. Чтобы успеть остаться в ее памяти и согревать, когда ее не станет.
Но Мия категорически отказывалась сидеть в комнате под присмотром няни или матери. Она рвалась к новым друзьям, к мальчишкам-близнецам.
– Я хочу с ними играть! С тобой скучно!
– А когда меня не станет, ты будешь скучать по мне?
– А где ты будешь?
– В другом месте.
– Я просто попрошу папу привести тебя.
– И папы не будет.
– Тогда их папу попрошу! А сейчас пусти меня поиграть к ребятам!
Вечер настал как-то очень быстро.
Им внесли ту одежду, в которой они пришли в этот дом несколько дней назад. У дома выстроились в ряд несколько бронированных крузаков. Леру посадили отдельно от Мии. Владимир посмотрел на нее, и она кивнула. Нет, не передумала. Жизнь Мии – важнее.
Он отвернулся и сел в другую машину. К ее дочери.
Особняк Анатолия брать приступом не пришлось, Валерия вышла и открыла ворота, зная внутренний код замка. Другим кодом отключила сигнализацию, поэтому бойцы окружили дом без лишней паники.
Владимир зашел в особняк врага с главного хода, с уверенностью хозяина, а не гостя.
– Какого хрена ты здесь делаешь?!
Анатолий быстро обнаружил вторжение.
Валерия с удивлением оглядела собравшихся в огромном приемном зале гостей. У Анатолия определенно был семейный сбор. Дальние родственники с семьями, дядя, двоюродный или троюродный брат с женой. Еще пара незнакомых мужчин.
Лера сразу повернулась к Владимиру, тот нахмурился, но планы менять не стал.
– Ты, кажется, потерял кое-что.
– Лера? Ты же сказал, что не брал её!
Вот всегда у ее мужа так. Как будто ее можно взять. Хотя… Жену Владимира он взял.
– Нашел по дороге сюда. Решил вернуть по старой дружбе.
Анатолий внимательно осматривал Владимира, стоящую рядом Валерию в окружении верных и вооруженных бойцов. Он не знал, что дом оцеплен и все его охранники уже не придут и не помогут.
– Где дочь?
– О, не волнуйся, малышку тоже нашел. Приведите, – тут же распорядился Владимир, делая шаг к Анатолию. – Они заблудились и как раз искали дорогу домой, когда я им помог, чтобы они помогли мне. Ты же так редко зовешь меня в гости, друг.
Один кивок головы и с боковых входов вбежали дополнительные бойцы, быстро отделив Анатолия от его гостей. Их поставили на колени у стены. Анатолий остался стоять перед Владимиром.
– Тварь! Значит, ты воспользовался моей женой? Так низко отомстил за Карину?
Сердце Леры заныло, понимая, сколько старых обид скопилось между двумя мужчинами, но ее муж даже здесь пытался ударить Владимира побольнее, раскачать, надавить на незаживающие раны.
– Я ничего и никогда не беру насильно, Толь. Тем более женщин и детей.
В этот момент в дом ввели Мию, и она сразу же закричала, увидев отца:
– Папа! Папочка!
Она вырвалась из рук головореза и рванула к отцу, но Владимир перехватил ее за шкирку и рывком вернул назад, в лапы неуклюжего бойца.
– Я не беру насильно, но могу помочь принять им правильный выбор. На колени.
Он достал пистолет и наставил на Анатолия. Тот нервно сглотнул, кадык дернулся.
– Какого хрена, Вовчик? Так дела не делаются. Ну? Давай порешаем?
Владимир толкнул Леру к мужу, жестом приказывая подчиниться. Валерия покорно опустилась, не сводя взгляда с дочери.
– Не заставляй повторять. Мне, собственно, все равно в каком порядке вы сдохнете.
– Володь…
– На колени!
– Володь, если дело в деньгах…
– Нет.
– Из-за бабы? Ну возьми взамен мою, если еще не взял, – пренебрежительно хмыкнул Анатолий, а Лера беспокойно перевела взгляд на Владимира.
Ведь так нельзя? Или можно?
– Какая ценность в том, чем ты разбрасываешься, Толь? Взять ее?
Владимир дернул подбородком в сторону Валерии, потом посмотрел на нее впервые, как они выехали из его дома, и взгляд потяжелел. В нем застыла боль, невыносимая, но необходимая. Владимир держался, потому что привык не показывать слабости. Но Лера видела, как его выворачивает от происходящего.
Цель не всегда оправдывает средства. Они оба знали, что делают это ради жизни многих детей, ради жизни Мии, ради спокойного детства его мальчиков. Но от осознания этого легче не становилось.
Лера посмотрела на дочь, которая словно отвлеклась от происходящего, с удивлением разглядывая что-то под потолком, где Анатолий оставил незакрытые балки, хвалясь их сложной архитектурой.
Почему в последние минуты, когда Лера еще может прикоснуться к Мии взглядом, дочь даже тогда ловит ворон под потолком?
Ребенок! Она очень быстро забудет мать и будет жить другими эмоциями.
Но это главное. Пусть живет!
– Возьму. Я не могу пустить тебе пулю в лоб, не отняв всё до последнего.
Это явно было против плана, когда Владимир шагнул к Валерии. Бойцы перегруппировались, наведя три ствола на Анатолия, пока их главарь склонился над чужой женой, грубо перехватил волосы у корней и всосался в губы грубым поцелуем.
Так выглядело для всех, но для Леры и Владимира это было прощанием и прощением. В поцелуе не было жестокости, только томление и нежность. Он отпускал её, но уже скучал по ней.
Она открыла глаза, чтобы последний раз запечатлеть образ Владимира, и только тогда увидела, что так привлекло под потолком Мию!
Высоко над ними, оседлав балку верхом, сидел парнишка. Видимо, сын одного из приглашенных гостей. Кто он, Лера не знала, но понимала, почему он притих и делал знаки молчания для Мии.
Владимир не оставит ни одного свидетеля! Никто не должен знать, что Лера убегала из дома, их должны найти здесь вместе с мужем, тогда никто из банды Анатолия не посмеет не признать наследие Мии.
А те, кто попытаются оспорить, будут иметь дело с Владимиром. Тот почти бескровно возьмет обе банды под контроль.
Но мальчишка мог нарушить все тщательно продуманные планы.
Лера дернулась, впиваясь взглядом в потемневшие глаза Владимира:
– Пожалуйста!
– Будет быстро, – прошептал он, увидев в глазах Леры мольбу и тревогу. – Прости.
Он не позволит ей мучиться. Убьет первой и сам.
Выстрел даже для него прогремел оглушительно. Мия завизжала, и Владимир жестом потребовал убрать. Он потом проведет с ней воспитательную беседу, а пока аккуратно положил на пол обмякшее тело девушки, которая оказалась настолько храброй, что пришла к нему и ради жизни других детей отдала свою…
Как когда-то его и сыновей-близнецов спасла Каро. Она тоже предпочла умереть, но не стать пропуском для Анатолия.
– Вот теперь, Толь, твой черед. Я хочу, чтобы ты знал, твоя дочь останется при мне. Я воспитаю ее и выдам замуж за одного из моих парней. Навсегда похороню вражду между нами и бандами. Так что умрешь ты, зная, что без тебя мир будет чище и спокойнее.
– Стой. Погодь. Если дело в деньгах…
– Нет. Дело в методах, Толь. В том, как ты ведешь бизнес на нашей территории. Я устал вальсировать с тобой, зная, что в любой момент ты используешь грязные методы. Я благодарен Лере, что она пустила меня в твой дом, иначе сколько бы мы еще скалились друг на друга?
– Она дура!
– Нет. Тебе досталась удивительная девушка, с большим сердцем, но ты, слепой гондон, даже не смог этого увидеть, не только оценить. Была бы моя воля, я влил тебе в вены всю заразу, что ты наварил в лаборатории, а следом – вакцину. И дал бы тебе шанс выжить после этого.
Анатолий встрепенулся, внезапно догадавшись, что Владимир здесь не просто так, и не по старой обиде.
– Откуда ты знаешь?.. Значит, эта тварь слила меня? Я так и знал! Слила?
Бешенство Толяна уже не имело значения, ведь Леры больше не было.
– Я знал! Знал! Но какова? Пошла к тебе? Тварь. Еще и девчонку прихватила!
– Да. Это она вынесла тебе приговор, – тихо произнес Владимир, навел ствол и выстрелил в сердце, а когда Толян, заклятый друг, перестал дергаться в конвульсиях, сделал второй, контрольный выстрел в лоб.
Вот и все. Их история закончилась.
Теперь Владимир напишет новую. Для Мии и своих сыновей.
– Зачистите тут всё. Ни одних ушей и ни одного языка не оставлять! – рявкнул он своим и бросил на грудь убитого главаря свою метку.
Уже завтра все в городе будут знать, что это его территория! И он за нее перегрызет глотку любому.
Глава 4. Рассвет
В машине надрывалась криком девчонка. Это было знакомо. Нервный срыв, шок от очередных потрясений.
Владимир помнил все по своим мальчишкам, будто это было вчера. Хотя они были мельче.
