Артём Денисович Хламцов
Самодур, год 2012
– Этого я обещать не могу!
Подручный вышел из кабинета, закрыв за собой дверь, а я опустошил рюмку и ликующе поставил ее на стол. Достав из кармана мобильный телефон, я набрал номер своего заказчика и сообщил ему, что встреча пройдет на причале в два часа ночи. После чего я вновь услышал очередные помехи во время разговора, которые вызвали у меня подозрения. Закончив разговор, я встал и подошел к магазину ITech, который находился на этаж ниже.
Компания занималась ремонтом мобильных телефонов и планшетов. Через десять минут ее работники проверили мой мобильник и нашли там подозрительное устройство, которого не должно было там присутствовать.
Получив устройство в руки, я внимательно осмотрел его и сделал вывод, что это жучок. Я был так зол, что было не просто описать словами! Бросив жучок на пол, я раздавил его каблуком ботинка, и, вернув себе телефон, вышел из магазина и поднялся обратно в офис. Нельзя было все так оставлять, поэтому необходимо было предупредить, что нужно поменять место сделки, дабы избежать проблем.
Отключив свой мобильный телефон, я убрал его от греха подальше в тумбочку и, позвонив со стационарного, перенес встречу со своим заказчиком.
Дмитрий Воронцов
Вытащить Иланова из клетки было довольно просто, но Бакеева была права – этого было недостаточно, нужно было точно убедиться, что у полиции не будет к нему вопросов, поэтому мне в голову не пришло ничего более дельного, чем лично переговорить с сотрудником, который ведет дело. Только я собрался звонить на мобильный телефон Высоцкого, как меня потревожил Тимур Дьятковский, который сообщил мне об убийстве, которых в городе в последнее время полно.
– Пусть этим полиция занимается, – ответил я встревоженному агенту.
– Вас это тоже заинтересует.
Его слова меня взбудоражили и заинтриговали. Что же там может быть за убийство, которое способно меня заинтересовать? Убийство собутыльника или местного бандюгана, который задолжал денег хулиганам? Ладно, Высоцкий и Иланов способны подождать часик-другой.
Улица Новосибирская располагалась недалеко от центра города и была одной из самых маленьких улиц в нашем городе. Тихая и неприметная, именно там и было совершенно то самое убийство, которым, по мнению Дьятковского, я должен был заинтересоваться.
Нами были обнаружены тела двух оперуполномоченных, которые были убиты метательными ножами. Знакомый почерк, точно так же были перебиты ребята из группы «Смерть». Специалисты, которые работали в Иерархии, внимательно изучили место происшествия и собрали всю необходимую информацию. Через полчаса подъехали сотрудники полиции, среди которых был лейтенант Высоцкий. На ловца и зверь бежит… Высоцкий сразу же вместе со следователем, специалистом подошел к телам убитых, рядом с которыми стоял и я, пытаясь внимательно рассмотреть орудия убийства.
– Что тут происходит? – недовольным голосом спросил оперуполномоченный.
Он явно был удивлен и понятия не имел, кто мы такие; с одной стороны это было даже забавно. Я достал удостоверение и показал лейтенанту и его трудолюбивой компашке. Когда он сосредоточил взгляд на содержимом в удостоверении, я спросил:
– Вы разве не получали повесточку, лейтенант? Странно… – оглянувшись в сторону, я убрал удостоверение обратно во внутренний карман и продолжил:
– Мы берем это дело под свой личный контроль, – после этого я развернулся и пошел в сторону служебного автомобиля.
– Это наши люди, значит, и дело наше! – услышав претензию Высоцкого, я остановился и улыбнулся.
Это действительно забавно: сотрудники полиции считают, что у них всё под контролем. В городе двенадцать отделов полиции, а никого даже не смущает, что сотрудники пятого отдела выехали на убийство, которое произошло на территории, которую обслуживает другой отдел. Правда, я не могу сказать, что сильно разочаровался, встретившись с лейтенантом Высоцким, это было даже как раз кстати. Развернувшись, я ехидно сказал:
– По возвращении в отдел ваш начальник слегка разочарует вас. Но ничего страшного, вы можете половить этого самоуправца со стрелами!
– Вообще-то я его уже поймал! – довольно уверенно и грубо ответил оперуполномоченный, и ответил так, словно даже не сомневался в своих словах.
Я засмеялся над его словами – не знаю, обидно ему было или нет. Когда мой неконтролируемый смех прекратился, я подошел к сотруднику поближе и продолжил высмеивать организацию, в которой он работает:
– Восемнадцатилетнего мальчика – это всё, на что способно МВД? – Высоцкий продолжал смотреть своим уверенным взглядом; этого человека будет переубедить не просто.
– Внешний вид иногда бывает обманчив, – ответил он.
– Как угодно, – проговорил я, после чего к нему подошли два агента Иерархии, которые должны были сопроводить его с коллегами с места убийства. – С удовольствием бы поболтал, но работа, сами понимаете! Проводите товарища младшего лейтенанта.
Развернувшись, офицер недовольно и достаточно грозно заявил:
– Вообще-то, лейтенант.
Этого человека я уважал. Он один из немногих, кто не встал на колени перед коррупцией в нашем городе; за одно лишь это стоило его наградить, но у меня был приказ, который нужно было выполнить любой ценой. Продолжая смотреть на тела убитых и рассматривая ножи, я виновато сказал:
– Извините, не разглядел ваших звезд.
После чего лейтенант вместе с другими полицейскими проводили до их «газели», на которой они сюда приехали. Я наблюдал за тем, как их ведут к автомобилю. Не успели они к нему подойти, как один сотрудник МВД остановился, посмотрел вверх с удивлением, показывая рукой на крышу здания, сказал:
– Товарищ лейтенант! Это же…
Высоцкий поднял голову и посмотрел в сторону здания, на которое показывал его коллега. На крыше здания стоял лучник, которого он так усердно ловил в последнее время.
– Какого черта! – после чего полицейский достал из кобуры пистолет, но прицелиться он так и не успел, лучник просто исчез. Затем опер повернулся в мою сторону и самодовольно сказал: – Так и поверил!
Не спорю, этого было мало. Вчера Высоцкий узнал о существовании людей со странными служебными удостоверениями. Сегодня он поймет, что абсолютно на любого человека можно было надеть этот костюм и выставить перед ним напоказ, лишь бы доказать невиновность одного восемнадцатилетнего разгильдяя, а завтра даже страшно подумать, на что же он будет способен…
В одном, конечно, этот честный трудяга ошибся: этот ход был не для того, чтобы убедить его, а для того, чтобы ввести в заблуждение общество. Уверен, что репортеры, которые присутствовали на месте убийства, успели заснять лучника. Теперь к полиции будет достаточно много интересных вопросов со стороны прессы.
Лейтенант Высоцкий
Несмотря на произошедшее полчаса назад, в отдел я вернулся относительно довольным. Я попросил своих коллег узнать про этого Дмитрия Воронцова всё, что только можно, любую информацию, которая доступна полиции, а затем сразу же пошел в изолятор временного содержания, в котором под присмотром моих коллег находился Иланов.
Путь перегородил Иван, новости которого меня не очень обрадовали:
– Товарищ лейтенант, тут рапорт на перевозку Иланова передали, – он отдал бумагу мне в руки и удивленно продолжил: – Если честно, впервые вижу подобный рапорт с подобной печатью.
Долго не думая, я отдал документ напарнику, недоброжелательно проговорив ему:
– Выкинь это, убийц я еще не отпускал, – и продолжил идти в сторону изолятора, но теперь уже дорогу мне перегородили журналисты и корреспонденты, которых я тут никак не ожидал увидеть. – Они-то откуда тут взялись?
Юнец обескураженно повернулся и спросил у сотрудников дежурной части:
– Как сюда пресса попала?
Не получив от них ответа, мы переглянулись и попытались пройти между бушующими журналистами к двери изолятора. После чего мы с Иваном развернулись к представителям СМИ, которые присутствовали в отделе, чтобы попросить их покинуть помещение, но один из этих унылых журналистов задал мне вопрос:
– Объясните, в чем вы подозреваете Романа Иланова?
– Никаких комментариев, – не подумав, ответил я на вопрос. Затем, повернувшись к Ване, я попросил вывести этот сброд из отдела, но журналисты и слушать его не стали. Они стояли на своем, особенно корреспондент местного девятого канала Алена Репина, получившая известность благодаря своим выпускам, в которых она не боялась высказывать свою точку зрения в адрес политиков, чиновников, звезд и остального сброда, который считает себя королевских кровей.
– Правда, что Роман Иланов связан с недавними нападениями на Монаха, Васильева и Минина? – назойливо спросила Репина.
Мне не оставалось ничего иного, как подтвердить ее теорию:
– Да. Роман Иланов сейчас является главным подозреваемым по этим громким делам… – дослушивать они меня не стали. Все начали перебивать друг друга и задавать дурацкие вопросы. Я не мог разобрать ни единого их слова, и вскоре у меня даже голова заболела.
Единственное, что я смог разобрать в этом хаосе – это вопрос Репиной, во время которого остальные корреспонденты с журналистами наконец-то замолчали:
– Наши источники сообщили, что видели самоуправца, проходящего по этим делам, полчаса назад на крыше здания номер десять, расположенного на улице Новосибирская. –Очевидно, что это еще один трюк Бакеевой и Воронцова, чтобы добиться освобождения этого мелкого крысёныша.
– Я сказал – без комментариев! – громко и агрессивно ответил я назойливой корреспондентке, после чего снова начался гул, из-за которого я растерялся и не сразу заметил, как в отдел зашли три парня в черных масках. Они смешались с толпой, но одного из них я все же смог разглядеть, и то только, когда он показал ружье. Быстро сообразив, я достал из кобуры табельное оружие и резко пошел в сторону нападавшего, громко выкрикнув:
– Всем на пол!
Не знаю, услышали ли меня или нет, но выстрел, который прозвучал буквально через секунду, гражданские услышали точно.
Журналисты с корреспондентами начали панику, когда эти три выродка открыли огонь по сотрудникам отдела полиции. Мы с Иваном пытались прицелиться в этих подонков, но гражданские всё портили и вечно путались под ногами. В результате мы с коллегой забежали в дежурную часть, но вести обстрел по-прежнему были не способны, так как могли попасть по гражданским.
Один из нападавших каким-то непонятным для меня образом открыл дверь в изолятор временного содержания и зашел внутрь, продолжая стрелять по сотрудникам изолятора. Остальные два стрелка открыли огонь по дежурной части. Я знал, что это нападение связано с раскрытием личности Иланова, и, скорее всего, эти парни больше желали ему смерти, нежели свободы. Я не мог допустить этого ни первого, ни второго.
Выглянув из укрытия, я прицелился в подонка, которого видел довольно отчетливо, и уже был готов произвести выстрел, но, откуда ни возьмись, появился лучник, который выглядел как тогда, когда я целился в него из окна своей квартиры. Он со спины ударил в колено первому подонку, который увидев меня, сразу же повернул оружие в мою сторону. Выбив вторую ногу этому стрелку, лучник схватил его за руку, а затем бросил налетчика через бедро, разбив им плитку на полу.
Второй, увидев лучника, моментально прицелился в него, но, не успел выстрелить. Самоуправец, выбив из его рук оружие, схватил его за горло и, приподняв вверх, протаранил этим упырем столик, на котором обычно писали заявления.
Повернувшись в сторону дежурной части, он заметил меня и вышел из отдела. Выбежав из дежурной части вслед за ним, я прицелился в лучника и громко приказал:
– Стоять!
Лучник не раздумывая кинул на пол дымовую шашку, и через две секунды весь холл оказался в дыму. Потеряв цель из виду, я побежал в изолятор временного содержания. Я насчитал пять раненых сотрудников, которые в крови лежали на полу. Камера, на удивление, была пустой, хотя именно в ней должен был сидеть Роман Иланов. Услышав звук борьбы в одном из помещений изолятора, я вышел обратно в коридор и, остановившись в двух метрах от комнаты досуга, увидел, как задержанный Иланов вместе с налетчиком вылетели из этой комнаты, проломив своими тушами дверь.
Подозреваемый поднял бандита на ноги и швырнул к стене. Тот сразу ударил Романа прикладом в челюсть. В результате такого мощного удара парень упал на пол, а налетчик прицелился в него из ружья. Я, не дожидаясь благоприятного момента, застрелил подонка с ружьем, который уже был готов произвести выстрел по развалившемуся на полу Иланову.
Сразу же после случившегося всем пострадавшим оказали медицинскую помощь, а через двадцать минут в отдел полиции приехали агенты, похожие на того Воронцова. Но кто же это были такие? Этот вопрос меня мучил до сих пор. Они не из федеральной службы, не из Главного управления. Нигде не была указана должность этого важного мерзавца, и уж тем более Бакеевой, в реестре были только их звания.
Что же с теми уродами, напавшими на отдел? Два подонка, расстрелявшие дежурку и убившие трех сотрудников, успели исчезнуть, пока я спасал шкуру подозреваемого. Но после того, как убитого мною урода увезли в морг, проку от него было мало.
Пока сотрудникам и гражданским оказывали помощь, Иван предоставил мне информацию про эту военно-секретную организацию. И тут я понял, что объявлять им войну в такое не простое время будет рискованно, тем более что после случившегося пресса так просто от нас не отстанет.
Добровольно я бы никогда не отпустил Иланова, мое мнение таково, что этот психопат должен сидеть в тюрьме, но у моего начальника было собственное мнение. Замученный прессой и начальниками, он настоятельно рекомендовал мне снять с этого пацана все обвинения и отпустить в кратчайший срок. Сегодня они меня обыграли, но могу сказать, что это еще не конец.
Когда агенты Воронцов, Васильев и Дьятковский зашли в отдел, они прямиком пошли в мою сторону. Мне не оставалось ничего, кроме как выдать им это малолетнюю выскочку, а затем наблюдать, как мой начальник поясняет журналистам, что сняты все обвинения с этого выскочки.
– Он ваш! – презрительно сказал я этим недоноскам в костюмах. – Только придется немного подождать. Нам нужно заполнить кое-какие бумаги.
Находившийся рядом Иланов удивленным взглядом посмотрел на меня и спросил:
– Что происходит?
– Все обвинения сняты пока что, – ответил я ему, после чего начал смотреть в сторону агентов.
– Будет глупо, если после случившегося я буду и дальше тебя здесь держать.
Сняв наручники с подозреваемого, я повернулся к Никите Васильеву, который был среди этого сброда самым молодым, и спросил:
– Нравится защищать убийц? Хорошая же у вас работа! Не знаю, как вы все это обставили, но это еще не конец!
– Агент Васильев, агент Дьятковский, проводите Иланова в безопасное помещение в этом отделе! – командным голосом приказал Воронцов.
После чего агенты сразу же увели парня в сторону дежурной части, а я продолжил высказывать свое недовольство этому приодетому выпендрежнику:
– Что-то еще?
– Да. Есть подозрения, что Роману Иланову по-прежнему грозит опасность, – сосредоточив на мне свой взгляд, сказал он.
– Это неудивительно, ведь у придурков, которые бегают по городу с луком и стрелами, много различных фанатов.
– Странно, что вас интересует больше восемнадцатилетний мальчик, чем те, кто напал на отдел.
– Что вам нужно? – любезно спросил я у Дмитрия Воронцова, который в один прекрасный момент, наконец-то сделал серьезный вид.
– Хочу напомнить, что не всех нападавших удалось поймать, а из надежных источников мы узнали, что есть вероятность повторного нападения во время перевозки. Так что будет лучше, если Иланова будут перевозить на вашем транспорте, а наши люди тем временем будут контролировать ситуацию, – он сказал это так, словно между нами ничего и не произошло, и это просто выводило меня из себя.
– Стану я рисковать своим транспортом и людьми ради безопасности этого чокнутого, – без колебаний, в упор, сказал я важному оппоненту, – сегодня и так достаточно крови пролилось! – но у Воронцова и на это нашелся довольно убедительный ответ:
– Вы хотите поймать тех, кто убил ваших коллег? Тогда делайте то, что я сказал!
После этого некий Дмитрий ушел в дежурную часть, а я, немного поразмыслив, пошел к начальнику отдела, чтобы прояснить ситуацию. Поймать подонков, которые обстреляли наших ребят – дело чести; надеюсь, для него тоже, и он согласится на условия этих парней.
Роман Иланов
Уже минут десять я находился в кабинете заместителя начальника дежурной части. Воронцов посчитал, что полуразрушенная дежурка будет безопасным местом, если он приставит ко мне двух агентов.
Агента Дьятковского я вижу впервые; он был довольно крепким и энергичным парнем, судя по тому, что ему не стоялось на одном месте, а по красноте и ссадинам на кулаках я сделал вывод, что он был бойцом – высококлассным или нет, не знаю, не доводилось проверять.
Никита стоял рядом с выходом, по его виду было понятно, что моя компания ему не сильно-то и приятна. Хотя, может, я и ошибался, но его явно что-то тревожило, судя по его взгляду и молчанию.
После того как в кабинет зашел начальник, молодые агенты встали по стойке смирно. Заместитель Бакеевой подошел поближе ко мне, а затем, развернувшись к Дьятковскому, сказал:
– Прогуляйтесь, – после этого подчиненные вышли из дежурной части.
– Как вы это сделали? – спросил я у Дмитрия.
– Мы нарядили Васильева с Дьятковским в твой новогодний наряд, – серьезно посмотрев на меня, ответил мужчина, – и, не дожидаясь утренника, отправили твоего дружка позировать перед журналистами, а Дьятковского – контролировать обстановку на территории отдела, чтобы в случае чего предотвратить твою преждевременную кончину.
Закончив свою мысль, зам начальник кинул на стол горнолыжную маску, которую изъял у меня Высоцкий во время задержания.
– Пресса знает про меня? – растерянно спросил я, это единственное, что в данный момент меня интересовало.
– Пока еще нет.
От услышанного ответа мне стало неловко и стыдно, но, стараясь не подавать виду, я продолжил выслушивать очередные понты Воронцова:
– Иерархия и не на такие фокусы способна, или ты уже забыл?
– Забудешь такое!
– Так, у нас мало времени, – суетливо и быстро ответил Дмитрий, после чего достал телефон и сказал:
– К всеобщему удивлению, твоя прослушивающая ерунда в устройстве Минина дала результат.
Прослушав при мне телефонные разговоры Василия Минина, агент убрал телефон во внутренний карман пиджака и сказал:
– Нужно вытаскивать тебя отсюда. У тебя осталось одно незаконченное дело…
– Думаешь, Минин позволит мне отсюда уйти? Не думаю, что он поверит в мою невиновность, как все остальные!
– Предлагаю это использовать! – гордо заявил Воронцов. В данной ситуации я старался внимательно выслушать инструкции руководителя.
– Мы сделаем вид, что перевозим тебя на полицейской газели, и будем ждать повторного нападения. Думаю, что шестерки Минина в этом отделе доложат ему время твоего отбытия, и во время налета Дьятковский, переодетый в твой костюм, спасет тебя на глазах у свидетелей. После такого, сомнения у людей исчезнут вовсе.
– Думаешь, они рискнут напасть на полицейскую машину? – опытного агента мой вопрос не смутил, он даже был ему рад.
Повернувшись ко мне боком, Дмитрий Николаевич словно хотел убедиться, что позади него никого нет и, сложив руки крестом, спокойно и сдержанно ответил мне:
– Минин из тех, кто доводит начатое до конца, поэтому тут для него, скорее всего, личный интерес!
Услышав это, я резко поднялся и, схватив со стола горнолыжную маску, пошел в сторону выхода. Зам начальника грозно перегородил мне путь и на удивление достаточно спокойно спросил у меня:
– Куда собрался?
– Я должен убедиться, что моя семья не пострадает от рук Минина, – после чего я его обошел и продолжил идти в сторону выхода.
– Твоя семья в безопасности и находится под контролем наших агентов.
Воронцов догнал меня и, резко схватив за руку, грозно продолжил отчитывать:
– Сейчас куда важнее поймать напавших на отдел и доказать твою невиновность.
– Для меня важнее защитить свою семью, – ответил я, дернув рукой и выбравшись из его хватки.
Не знаю, что чувствовал в этот момент этот важный хрыч, мне особо и не было дела до его чувств, я должен был защитить свою семью, потому что на мне была определенная ответственность не только перед государством, но и перед близкими.
– Если сейчас не остановить его, твоя семья не будет в безопасности, – пытаясь переубедить меня, агент продолжал вешать мне лапшу на уши. – Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но на работе нет места эмоциям.
Я, немного поразмыслив, был вынужден согласиться с ним, и, хорошо всё обдумав, я согласился на его план, хоть эта детская постановка мне и не особо нравилась. Примерно в шесть часов вечера меня проводили до полицейской газели, внутри которой помимо водителя находился Никита. Через пять минут машина тронулась с места и мы довольно спокойно проехали улицу Двенадцати Металлургов, которая на левом берегу города была практически основной. По этой улице можно было добраться сразу до Старой Рощи, Покрова и центра города. Когда мы подъехали к центру, я решил разрядить тишину, спросив у школьного друга:
– Я думал, что защищать таких как я, для тебя – гиблое дело!
– Так и есть! – не посмотрев на меня, сказал товарищ. – Но работу мы себе не выбираем.
– Знаешь, я даже не успел сообразить, как моя жизнь стала такой сложной! И я не знаю, в чем я перед тобой виноват и в чем успел провиниться, что ты меня так стал ненавидеть! – Никита повернулся в мою сторону, в его взгляде по-прежнему было только презрение.
– Ты сделал свой выбор сам и…
Не успел Васильев договорить, как в корпус полицейской «газели» на полном ходу влетел кроссовер. От удара машина перевернулась на бок. Не знаю, насколько я отключился, помню только, что пришел в сознание от звуков стрельбы. Увидев, что мой друг лежит без сознания, я подполз к окну и увидел, как люди в масках, вооруженные АК–74, отстреливаются от лучника, который ловко укрывается за автомобилями, стреляя по ним в ответ из пистолетов.
Открыв дверь «газели» изнутри, я увидел рядом четырех налетчиков в масках, которые стояли ко мне спиной и стреляли в сторону своей цели и противника. После того, как я вылез из салона машины, быстро схватил одного из стрелков за шкирку и ударил его по икроножной мышце, поставив тем самым этого овоща на колени. Достав у него из кобуры пистолет, я ударил его оружием по голове и, схватив за шкирку, прицелился во второго вооруженного бандита, который стоял слева от меня, и выстрелил. Продолжая держать поганца за шкирку, я повторно ударил его оружием в голову. Увидев, как два налетчика справа повернулись в мою сторону, я кинул пистолет в голову противника, который стоял ближе ко мне, затем рывком сблизился с ним, ударив его в живот. Последнему повезло меньше. Я выбил автомат из его рук и не сдерживая силу, ударил его кулаком по шее, даже не почувствовав, как сломал ее.
Посмотрев, как лучник вышел из укрытия, и продолжал перестрелку с оставшимися налетчиками, я повернулся в сторону «газели». На моем пути встал враг, которому, очевидно, досталось меньше всего. Он прицелился в меня из пистолета, и был уже готов выстрелить, если бы я не пригнулся и не ударил его бедро своим локтем. После выстрела я проворно забежал ему за спину и, схватив его за шею, не напрягаясь сломал ее и бросил тело на землю. После этого меня сразу же окружили шесть вооруженных подонков в масках и, как назло, в моих руках не было оружия.
Не знаю, откуда он выбежал, но лучник мгновенно оказался среди преступников и ловко обезоружил первых двоих, третьему он всадил в руку стрелу, и перебросил через плечо, выхватив из его рук оружие, которым он расстрелял трех оставшихся противников. Затем услышав шорох позади, он развернулся и в упор прицелился в налетчика со стрелой в руке, который стоял перед ним на коленях. Самоуправец посмотрел на меня и грозным голосом сказал:
– Возвращайся в «газель», живо! – послушав Дьятковского, переодетого в мой костюм, я подошел к «газели».
Услышав, как последний налетчик заговорил с моим спасителем, я развернулся и продолжил наблюдать за ситуацией.
– Ну, давай! Заканчивай уже, – резво заявил бандит, после чего плюнул на ботинок лучника и сказал. – Ты трус!
Спаситель и каратель в лице агента Иерархии, выстрелил ему в грудь, и жертва упала замертво. Оглянувшись, лучник увидел, что собрал достаточно свидетелей среди гражданских и, услышав сирену приближающихся полицейских машин, сбежал.
По приезде лейтенант Высоцкий сразу же заметил убегающего первобытного преступника и последовал за ним, и пока он пытался его поймать, полицейские вместе с гражданскими открыли дверь «газели» и помогли выбраться оттуда водителю, который во время столкновения ударился головой об стекло и отключился. Также они помогли выбраться Никите и мне.
Спустя пару минут на месте происшествия оказались корреспонденты, благодаря которым я попал в вечерний выпуск новостей, как, кстати, и агент Дьятковский, который в моем костюме попал в объектив телефонных камер гражданских. Без обид, но мне этот наряд идет больше. Позже Дмитрий Воронцов сообщил мне, что моя семья в порядке; пожалуй, это единственная новость, которая меня сегодня интересовала больше. Как будто лишний груз с моих плеч упал.
В восемь часов вечера мы в кабинете начальницы внимательно смотрели этот выпуск по телевизору. Бакеева сидела на своем рабочем месте и недовольно посматривала в мою сторону. Мы с ее заместителем стояли рядом с ее столом и молча ждали недовольных комментариев. Когда выпуск закончился, она выключила телевизор и сказала:
– Леонов доложил, что твой жучок перестал работать.
– Думаете, он догадался о том, что его прослушивают? – спросил я у Леонидовны.
– А ты что думаешь, у него батарейка села? – едко ответила она мне. – Твоя выходка, как всегда, оказалась напрасной.
– Теперь его не прослушать и не отследить, – задумчиво проговорил Воронцов.
Сложив руки в карман, я повернулся к Леонидовне, и, посмотрев ей в глаза, спросил:
– У нас есть запасной план?
– Ты наш запасной план! – с насмешкой ответил заместитель.
Не успев повернуться в сторону моего спасителя, чтобы хоть как-нибудь ей сострить в ответ, начальница заявила:
– У нас совсем не остается времени. Сделка будет осуществлена сегодня. В твоем распоряжении все доступные ресурсы, – затем, поднявшись со своего рабочего места, Леонидовна приказала мне любой ценой узнать место сделки и задержать поставщика Минина. Какое счастье, что она не дала никаких инструкций по поводу самого отъевшегося поросенка, легче будет привлечь его к честному суду.
– Кстати, внизу тебя ждет подарок, – таинственно сказал Воронцов. Удивленно посмотрев в его сторону, я рассчитывал на то, что он все же сообщит о чем идет речь, но в ответ я лишь услышал: – Это за отличную службу.
Спустившись на парковку, я увидел мотоцикл Honda 600, черного цвета. Он был потрясающий! Эта двухколесная игрушка заметно ускорит и облегчит мои передвижения по городу в рабочее время.
У меня оставалось лишь несколько часов, чтобы узнать место встречи объекта и его поставщика. Пока я надевал костюм, Дмитрий предоставил мне всю необходимую информацию, которая может пригодиться, среди которой были досье на людей Василия Минина и всякая подобная и ненужная ерунда. Прежде чем я поехал до заброшенного сервиса, расположенного на улице Ангарской, мне пришлось внимательно изучить информацию на людей этой хрюшки, которую предоставил мне начальник. Прямо как в школе: пока не сдашь теорию, к практике не приступишь.
Официально большинство из этих людей работало в сервисе Минина, и, судя по тому, что здание было заброшенным и аварийно опасным, занимались они там точно чем-то незаконным.
Оставался ровно час до сделки с поставщиком. Когда я приехал в сервис, повторно изучил территорию, на которой находилось два автомобиля. Из разговоров работников я пытался узнать полезную информацию, но, как и предполагалось, ничего важного узнать мне не удалось. Через пару минут на территорию заехала японская иномарка, из которой вышел Никита Юрьев. Официально именно он был управляющим этого сервиса, а значит, именно к нему у меня было несколько вопросов.
Автомобиль Юрьева остановился, и после того, как он вышел из машины, разговаривая с кем-то по мобильнику, он на несколько секунд опустил телефон и сказал водителю черной «девятки»:
– Минин требует еще людей, – он подошел поближе к водителю и сказал: – Бери своих парней, и летите туда!
После чего управляющий, продолжая говорить по телефону, в сопровождении двух телохранителей пошел в сторону сервиса, из которого вышли девять вооруженных работников, которые буквально за несколько секунд сели в припаркованные на территории автомобили. Конечно, можно было отследить эти автомобили, возможно, они привели бы меня до самого Минина, но риск был неоправдан. Кто знал, куда их дернули?
Как только машины покинули территорию сервиса, я проник в помещение, поднялся по лестнице на второй этаж, куда следовал Никита Юрьев. Когда я поднялся, оказался прямо перед кабинетом, у входа которого находились два крепеньких низкорослых бандюгана, которые, наверное, были телохранителями управленца.
Увидев меня, они быстро схватились за свои пистолеты, но, не дав им их применить, я без особого труда вышвырнул одного из этих коротышек через окно на улицу. Вторым я выбил дверь в кабинет и, не дожидаясь, пока он поднимется на ноги, резко ударил его коленом в челюсть в момент, когда он начал подниматься на колени.
Юрьев испуганно сидел за своим столом, абсолютно ничего не предпринимая. После того, как я грозно посмотрел в его сторону, деловой товарищ поднял свои трясущиеся ручки вверх. Переложив лук в свою правую руку, подошел к столу и устрашающе сказал:
– У тебя два варианта, – указывая на него луком, я продолжил предъявлять свои требования:
– Либо ты расскажешь, где будет осуществляться сделка твоего любимого босса, либо твои дружки будут соскребать тебя с того прекрасного асфальта снаружи.
– Пожалуйста, у меня семья, – напугано и заикаясь, ответил мерзавец.
– Не сильно критично, – мгновенно ответил я ему, затем ударил по столу ногой, оттолкнув его от себя в сторону врага, прижав его столом к окну. – Последний шанс!
Буквально через несколько секунд он весь вспотел от страха, испуганно оглянувшись назад, развернулся в мою сторону и, продолжая трястись, сказал:
– Единственное, что я знаю, это то, что Минин собрал людей у Подгорного!
– Где именно? – не услышав ответа на мой вопрос, я быстро достал стрелу из колчана, прицелился в управляющего и свирепо повторил. – Где именно?