полная версия

Артур Пилтакян
У каждого свой выбор

ИСПОЛНЯЮЩИЙ ОБЪЯЗАННОСТИ..

Начальник технического отдела оборонного, дважды ордена Ленина предприятия, удержавшегося «на плаву» после разрушения Советского Союза, Лев Гаврилович, просматривал почту, когда ему позвонила секретарь директора: «Соединяю с Сергеем Васильевичем». Директор, доктор технических наук, профессор Ставровский, спокойным голосом человека, привыкшего к постоянным авралам, спешке, срочным указаниям, чуть ли не через поступающим «сверху», сказал: – «Завтра во второй половин дня будет совещание с военными. Генералу авиации с группой офицеров генштаба надо показать, как идут у нас дела по их тематике, привести параметры аппаратуры, на которые мы выйдем, в сравнении с зарубежными аналогами. Впрочем, всё что нужно сделать к такому мероприятию, вы знаете. Завтра утром доложите». В штатном расписании технического отдела не предусматривалась должность заместителя начальника, поэтому во многих случаях её исполнял сорокалетний ведущий инженер Валерий Борисович. И на этот раз Лев Гаврилович поручил ему подготовить необходимые материалы, значившиеся под грифом «Совершенно секретно особой важности». Предприятие было головным разработчиком телевизионных авиационных систем. Работы велись по четырём направлениям. Техническим отделом к предстоящему обсуждению с военными уже были подготовлены отчёты о состоянии работ, проводимых по военной тематике. Их просмотрел подкорректировал директор. Совещание началось на следующий день и прошло в обычном режиме. По его результатам Льву Гавриловичу поручили подготовить соответствующий протокол учётом особого мнения военных, настаивающих на ужесточении ряда параметров изделий, разрабатываемых предприятием. Когда черновой вариант документа просматривал Лев Гаврилович, в кабинет, не совсем вовремя, зашел крайне назойливый начальник Отдела труда и зарплаты Чуйков. Директор поручил ему выяснить, как выполняется приказ о сокращении штатов. Лев Гаврилович, успевший убрать в стол секретные материалы, сказал что по этому поводу собирается поговорить с директором сам и, извинившись попросил не отвлекать от важной работы. Поскольку всё же тот не спешил уходить, Лев Гаврилович попросил его показать Валерию Борисовичу, с которым готовил протокол, как решается эта проблема в Отделе труда. Чуйкову, недовольным видом пришлось выйти из кабинета. Лев Гаврилович прочитал написанное, положил в свой чемодан с остальными секретными бумагами и пошел к директору. Начался обеденный перерыв. Валерий Борисович, не будучи гурманом, пользовался столовой предприятия. Он читал меню, когда к нему быстро подошел Лев Гаврилович и, наклонившись, негромко сказал: «Беда! У меня пропали страницы с данными наших и американских систем!». Это были документы с упомянутым выше грифом «Сов. Секретно. Особой важности»! Всегда спокойный, немногословный, как человеке, знающий себе цену, временами высокомерный, он был в панике. Впрочем, понять его состояние было не трудно: во всех странах потеря документов, составляющих государственную тайну каралась с разной степенью жестокости. Валерию Борисовичу было уже не до обеда, вместе с Львом Гавриловичем они поспешили в кабинет, где работали над злополучным протоколом. Скурпулёзная проверка ящиков стола, осмотр всех подозрительных уголков не дали ничего. «Не Чуйков же…» – начал было Лев Гаврилович, но эту мысль сразу отбросили. Пришлось идти к директору, в кабинете которого протокол обсуждался, согласовывался и подписывался военными. Все материалы при этом раскладывались на столе, теплилась надежда, что кто-то из военных случайно вместе со своими бумагами забрал и их. Сергей Васильевич, встревоженный не меньше Льва Гавриловича, тут же позвонил генерал-лейтенанту и обрисовал ситуацию. В тягостном молчании стали ждать ответного звонка. Потеря столь важных документов ложилась пятном на предприятие. Через минут 40, ещё более обеспокоенный генерал-лейтенант сообщил, что у себя они их не нашли. Ничего не оставалось, как доложить о пропаже документов в Секретный отдел. Тот по своим каналам передал информацию в вышестоящую организацию и получил указание передать сотруднику, допустившему пропажу, оставаться на месте. Через короткое время в кабинет Льва Гавриловича, уже предупреждённого, вошли два решительного вида человека в одинаковых чёрных костюмах. Представившись, покосились на Валерия Борисовича, находившегося здесь и попросили выйти. Сотрудники технического отдела, кураторы по направлениям работ, находились в соседнем помещении, там же было рабочее место Валерия Борисовича. Когда он вошел в комнату, его засыпали вопросами, на которые ему нечего было ответить. Удивительно, как о не афишируемом происшествии узнали сотрудники. Надо сказать, что Льва Гавриловича в отделе не любили за чёрствость, неуважительное, иногда просто бюрократическое отношение к сотрудникам. Припоминали ему, как уже не молодой сотруднице, просившей отпускать её с работы на пол часа раньше, чтоб вывести погулять слепую мать, он предложил делать это за счёт обеденного перерыва. Были и другие не совсем украшающие начальника поступки, необоснованные придирки. Но злорадства в связи с возникшей у Льва Гавриловича ситуацией никто не проявлял, понимая, что человек попал в беду. О его личной жизни знали только, что жена на три года старше и что детей у них не было. Допрос, если таковой проводился, закончился часа через два. Лев Гаврилович, взволнованный и необычно бледный, не глядя ни на кого, попросил Валерия Борисовича выйти. В коридоре сказал коротко: «Меня будут судить – губы у него дрожали – в делах, которые остались, придётся разбираться вам». Удручённый Валерий Борисович машинально кивнул. Двое в чёрном подали знак Льву Гавриловичу. Быстро обменявшись рукопожатием Валерием Борисовичем он, не оглядываясь, пошел с ними по безлюдному коридору, словно без надежды вернуться когда-нибудь на предприятие. С тяжелым чувством смотрел им вслед Валерий Борисович. Несколько лет проработал он со своим начальником и хотя они не стали друзьями – тот не допускал панибратства, но общая, иногда достаточно напряжённая работа, как-то сближала их. Вздохнув, Валерий Борисович вернулся в кабинет, поневоле заняв место Льва Гавриловича. Настойчиво прозвонил телефон, подняв трубку он услышал недовольный голос секретаря: «Я вас ищу 15 минут!». Валерий Борисович миролюбиво ответил: «Может быть 5?». Секретарь не стала спорить, коротко сказала: «Пройдите к Сергею Васильевичу». Директор, не отрываясь от бумаг, глазами показал на стул. Потом, отложив их, повернулся к Валерию Борисовичу: «Сегодня вечером прилетают Лемасон и Санти, забронируйте для них два номера в гостинице «Ленинградская», деньги возьмите у Шилова (главный бухгалтер), он в курсе, занимайтесь только ими, другие дела оставьте». Обычно такие указания директор давал Льву Гавриловичу, но тут о нём не было сказано ни слова. Директор чётко придерживался принципа «главное работа, остальное – ерунда». Но всё же остановил Валерия Борисовича, когда тот поднялся, чтоб уйти: «Вот ещё что, очень желательно, по возможности сохранить в тайне факт утери документов – подумав добавил – конечно, если это удастся». Кроме военной техники на предприятии разрабатывали аппаратуру для телецентров: передающие камеры, репортажные комплексы и другое оборудование подобного назначения. Эти работы проводились в рамках научно-технического сотрудничества совместно с французской фирмой, в числе руководителей которой были названные директором господа Лемасон и Санти. Валерий Борисович мог только пожалеть о случившемся со Львом Гавриловичем, который и организовывал встречи с иностранцами. Теперь же их приезд означал, что обычный распорядок дня Валерия Борисовича сильно изменится и растянется до позднего вечера, тогда как у него были серьёзные проблемы дома: у жены, на восьмом месяце беременности заподозрили какую-то патологию, ей пришлось лечь в больницу, а три дочки пяти, восьми и двенадцати лет, с которыми, спеша домой, проводил всё свободное время, должны будут оставаться на попечении его родителей. Хотя в этом смысле на них Валерий Борисович мог полностью положиться, но это не снимало некоторого напряжения дома. Его отец, в чём-то сродни директору, всегда считал и говорил об этом сыну, что никакие домашние дела не должны мешать работе, да и дети с удовольствием оставались с бабушкой и дедушкой. Не выполнить указание директора Валерий Борисович, как человек ответственный, конечно, не мог. Без особого энтузиазма приступил он к составлению необходимого в этой ситуации плана. Нужно было организовать совместное обсуждение этапов работ специалистами предприятия и представителями фирмы. После этого обязательным было неформальное общение в более узком составе в каком-либо ресторане. Далее предусматривалась культурная программа: посещение музеев, выставок и так далее. Встреча заканчивалась раздачей сувениров и прощанием в аэропорту. Директор просмотрел план, проставил где нужно время и сказал Валерию Борисовичу: «Смету составим потом, я прикинул во что всё обойдётся, завтра к 10-ти будьте в гостинице, заберёте гостей и пол-одиннадцатого начнём совещание». Валерий Борисович фактически заменивший Льва Гавриловича, о котором, кстати, никто не вспоминал, дал указание своим сотрудникам подготовить должным образом комнату для совещаний. На столе кроме цветов следовало установить два небольших флага России и Франции (это считалось особенно важным). На следующее утро Валерий Борисович первым делом заехал в больницу. Жена, которую он навещал каждый день, узнав о возложенных на мужа новых обязанностях, отнеслась к этому спокойно: «Обо мне не думай, чувствую себя хорошо, здесь прекрасные условия, если будет нужно, позвоню, у тебя сейчас главное – работа». Валерий Борисович рассмеялся: «Ты прямо как отец!». Успокоенный, поцеловав жену, он поехал за иностранцами. Совещание, продолжавшееся долго из-за возникших сложностей с переводом, закончилось в шесть часов вечера. Сергей Васильевич предупредил французских коллег, что встреча будет продолжена в ресторане с восьми часов. Шофёр предприятия отвёз их в гостиницу, а Валерий Борисович в спешном порядке поехал на своей «четвёртке» договориться с рестораторами за какими-нибудь сувенирами. «Выберете на свой вкус» – доверительно сказал ему директор. Приёму зарубежных специалистов Сергей Васильевич всегда придавал особенное значение даже на это время как-то терял интерес к делам на предприятии. В такие дни секретарь Юлия Георгиевна не подпускала к директору никого, за исключением, разумеется, Валерия Борисовича. В гостинице, где остановились господа Лемасон и Санти был ресторан с небольшим холлом, забронированным Валерием Борисовичем. Не зная французского (а гости не говорили по-русски), он доходчиво, с помощью ручки и листка бумаги изобразил, где нужно быть к восьми ноль-ноль. Господа кивали, показывая, что всё поняли. Ровно в восемь часов за круглым столом в холе собрались французские специалисты, Сергей Васильевич, приглашенный начальник отдела профессиональной телевизионной аппаратуры Евгений Егорович. Обошлись без переводчика: директор был в какой-то степени полиглотом, мог на бытовом уровне разговаривать на нескольких языках, в том числе и на французском. Валерий Борисович, ориентируясь на свой вкус, заказал для собравшихся соответствующие блюда: шашлык из баранины, люля-кебаб, зелень, из напитков коньяк «Арарат», вино «Воскеваз», соки. Однако, Сергей Васильевич, неожиданно оказавшийся компанейским человеком, втянул французских коллег в такую оживлённую дискуссию, что обильный стол как-то потерял привлекательность и только Валерий Борисович, не евший с утра, с аппетитом налёг на шашлык. «Ну ты и здоров жрать» – негромко сказал ему удивлённый Евгений Егорович. – «Не оставлять же официантам – ответил Валерий Борисович, принимаясь за вторую порцию – ешь!». Но расторопные молодые люди в фирменной одежде, обслуживающие стол, быстро унесли тарелки с едва тронутой едой, на что, впрочем, не обратили внимания ни французы, ни Сергей Васильевич, а Валерий Борисович про себя признал свой первый опыт организации ресторанного мероприятия не совсем удачным. Но зато, на следующий день получил большое удовольствие, реализуя с гостями культурную программу, основательно их измотав прогулками по Кремлю, по центру столицы, посещением Третьяковской галереи, музея при Новодевичьем монастыре, а так же двух небольших ресторанов. Деньги на всё это имелись Валерий Борисович тратил их, не скупясь. В распоряжение гостей он представил свою пресловутую «четвертку», на которой весь день с удовольствием катал их по Москве. Вечером, перед тем как отвезти французов в аэропорт, Валерий Борисович показал Сергею Васильевичу приобретённые в качестве сувениров две палехские шкатулки. Директор, заранее попрощавшийся с французскими коллегами, посчитал удачным выбор Валерия Борисовича, попросил передать им привет и выразил надежду, что гости будут доставлены в аэропорт без опоздания. Валерию Борисовичу, который всё время думал о состоянии жены, самому хотелось побыстрее избавиться от них. Кроме того, его удивляла некоторая, как он считал, бесцеремонность директора, фактически возложившего на него, ведущего инженера, обязанности начальника технического отдела по принципу «работа прежде всего, все остальное не имеет значения!» Конечно, французов он проводил будучи предельно внимательным. При прощании вручил им сувениры и был рад, увидев в какой восторг пришли оба от шкатулок. Они не остались в долгу и тоже одарили Валерия Борисовича чем-то, упакованным в пакет из плотной бумаги. Уже не оставалось времени обмениваться любезностями, регистрация пассажиров заканчивалась. Французы, наспех пожав руки Валерию Борисовичу, успели в последний момент проскочить сквозь турникет. Больше он их не видел. Было около 12 ночи. По опустевшим улицам, с ощущением исполненного долга, повеселевший Валерий Борисович без помех доехал до дому, не разбудив никого, умылся и быстро лёг спать, рассчитывая пораньше встать утром. Почти всегда, чтоб не простаивать в «пробках», он уезжал когда все уже спали. По дороге на работу заехал в больницу. В коротком разговоре жена спросила как дети и снова попросила о ней не беспокоиться. «Сказали, что предстоит переезд в родильный дом, в тот где бывала, ты знаешь» – она улыбнулась. На работу Валерий Борисович приехал успокоенный. Припарковав машину, вспомнил о подарке. Французы преподнесли ему в красочной таре бутылку, судя по всему отборного вина и часики с браслетом. Валерий Борисович представил себе, как расскажет директору о проводах гостей, несколько наивно пологая, что заслужит одобрения. Не успел он войти в кабинет, как зазвонил телефон. Строгий голос секретаря: «Вас ждёт Сергей Васильевич». Приподнятое настроение не покидало Валерия Борисовича: «Юлия Георгиевна, вы забыли поздороваться». «Разве – голос смягчился – извините, Сергей Васильевич поторопил меня, вот и получилось». Валерий Борисович пошел к директору рассказать, как проводил французов. Сергей Васильевич читал какую-то бумагу. Не глядя на вошедшего, показал на кресло. Быстро дочитал и повернулся к Валерию Борисовичу, которому не терпелось доложить о проводах. Ведь ему впервые пришлось заниматься иностранцами. Директор, однако, заговорил о другом: «В какой стадии находится подготовка квартального отчёта?». Валерий Борисович опешил, не зная как ответить. Сергей Васильевич несколько раздраженно спросил: «Что-то сделано? Ведь мы должны до первого числа отправить его в Управление». Он ждал ответа. Валерий Борисович только и мог сказать, что отчётами занимался лично Лев Гаврилович. Но Сергей Васильевич, проигнорировав это, потребовал: « Срочно займитесь отчётом, обзвоните начальников подразделений, чтоб передали вам необходимые материалы до 18 числа. Вам не сложно будет обобщить их. Вчерне отчёт должен быть готов к 25-ому. К этому числу я просмотрю его. О тех, кто задержит материалы сразу же доложите мне». Валерий Борисович ушел от директора в плохом настроении, опять возмущало то, Сергея Васильевича явно устраивал отдел без начальника, если с его функциями может справится и ведущий инженер. Однако, высказывать какие-либо претензии директору в данный момент Валерий Борисович не решился, учитывая что конфликтная ситуация на работе неминуемо отразится на его домашних проблемах. Вздохнув, он вернулся в отдел и стал обзванивать подразделения. Было 10-ое число. К середине установленного директором срока только      руководители      двух      отделов передали соответствующие материалы Валерию Борисовичу, а большинство его просто игнорировало. Он посчитал такое к нему отношение оскорбительным и решил проявить твёрдость.. с помощью Сергея Васильевича. После вмешательства директора краткие сведения о работе в истекающем квартале сдали все подразделения. Валерий Борисович, взяв в качестве образца подготовленный ещё Львом Гавриловичем отчет за предыдущий квартал, сал готовить свой. Пришлось задерживаться по вечерам, навещать жену, которую перевезли в родильный дом, не удавалось. Информацию о её состоянии он получал по телефону от справочной роддома. По частым звонкам его уже узнавали. Работа над отчётом шла туго. Валерию Борисовичу приходилось заставлять себя не отвлекаться, но рука постоянно тянулась к телефону. Когда он в очередной раз набрал запомнившийся номер, в трубке прозвучал неожиданно весёлый женский голос: «Поздравляем, ваша жена родила мальчика!». Не веря своим ушам, ошарашенный Валерий Борисович переспросил: «Извините, как вы сказали?». Ещё более повеселевший голос повторил: «Я сказала, что ваша жена родила мальчика!». Крикнув в трубку «спасибо», счастливый отец кинулся в общую комнату: «Дорогие друзья, позвольте поздравить вас с рождением у мены сына!». Поднялся шум, сотрудники наперебой спешили поздравить его. Поблагодарив их, он быстро вернулся в кабинет, позвонил домой и сообщил о радостном событии. Обрадовав всех, решил сразу же навестить жену. Нужно было отпроситься у директора. Сергей Васильевич, строгий если дело касалось работы, исключительно внимательно относился к личным проблемам своих сотрудников. Узнав, что у Валерия Борисовича родился наследник, он поздравил его, крепко пожал руку и приобняв, пожелал мальчику отличного здоровья, а заодно попросил передать поздравления и жене. С чувством распирающей его радости, Валерий Борисович вышел из института, быстро влился в поток машин и лавируя между ними, через сравнительно короткое время оказался у роддома. Стоило больших трудов добиться пропуска к жене. Наконец, это ему удалось. Лицо жены светилось от счастья. Поцелуи, осторожные объятия. Первые слова жены: «Чувствую себя хорошо, роды прошли легко, главное здоровы ребёнок…». Валерий Борисович не дал ей договорить. «Ну, и как же ты решила назвать нашего мальчика?» – весело спросил он. – «Мальчика!? – у жены округлились глаза – о чём ты говоришь, у нас родилась девочка! Я уже решила назвать её Софьей в честь твоей мамы». «Как?! – Валерий Борисович не мог в это поверить – я звонил в справочную, два раз сказали, что ТВ родила мальчика!». «Ну и что теперь делать, кому ты веришь больше: мне или справочной – жена пытливо посмотрела на него – ты кажется недоволен…» «Что ты, что ты – поспешил он успокоить её – конечно это прекрасно, уже четыре девочки!». В этот момент в палату вошла сурового вида не молодая женщина с охранником, пропустившим Валерия Борисовича и приказным тоном предложила ему уйти: «Посещение разрешается только в установленные для этого часы!». Валерий Борисович открыл было рот, но жена легонько подтолкнула его: «Иди» Пришлось подчиниться. Он вернулся на работу. Сотрудники отдела за это время успели подготовит сюрприз: Валерию Борисовичу торжественно вручили комплект для новорожденного (подгузники, пелёнки и т.д.) голубого цвета, как принято для мальчиков. Смутившись, он поблагодарил коллег. Его признание, что произошла ошибка по вине справочной роддома, вызвало весёлое оживление. Казалось, теперь он мог бы заняться отчётом, но спокойствие его было нарушено. Втайне Валерий Борисович надеялся, что жена родит ему сына. Он позвонил домой. Трубку взял отец и весёлым голосом сообщил, что с матерью и детишками побывали в Детском мире, купили всё, что нужно для «братика», а потом долго хохотал, пересказывая своим, то что услышал от сына. Валерий Борисович сам был готов посмеяться с ними, комичная ситуация разрядилась и теперь все его мысли были о маленьком человечке, новым членом семьи. Нужно было скорее закончит отчёт. Однако, это оказалось не так просто. Материалы, поступившие от подразделений, больше похожие на отписки, требовали уточнений, проверки. Валерию Борисовичу постоянно приходилось звонить их составителям, которые считали, что указание директора полностью выполнили. Таким образом, в случае срыва срока представления отчёта, единственным виновником оказался бы он! Чтоб этого не случилось, с утра до позднего вечера ему приходилось сидеть на работе. И даже радостное событие – забрать жену с ребёнком из роддома – пришлось провести в спешке. Но дома все, включая жену, входили в положение Валерия Борисовича. «Работе не должно ничего мешать» – поддерживал его отец. В один из дней, когда Валерий Борисович проверял отпечатанные страницы отчёта, к нему зашел начальник отдела кадров, он же замдиректора по режиму Фёдор Ефимович Шулейкин, попросту Ефимыч, как звали его за глаза. При такой должности, Ефимыч держался строго, был скуп на слова, редко улыбался, тем более удивительным показалось Валерию Борисовичу весёлое, даже участливое выражение его лица. «Как дела? Приходится отдуваться за других? Понимаешь, эти профессора, шибко учённые, просто не думают о своих подчинённых, указания выполняются и достаточно» – сказал он сочувственно, помолчав добавил – «А Льву Гавриловичу пять лет дали». Валерий Борисович опешил: «Пять лет тюрьмы!». Как уверенно разбирающийся в вопросах секретности, Ефимыч отреагировал по-своему: «Это еще мало – потерять совершенно секретный, особой важности документ! За такое и 10 было бы справедливо, но я думаю, не потерял он его а продал». «Продал? – Валерий Борисович растерянно смотрел на Ефимыча – но я же видел все эти бумаги, когда мы готовили совещание с военными!». Ефимыча не удалось убедить: «Ваш кабинет на втором этаже, вы вместе, двое работали над заданием, вам не пришлось на какое-то время оставить Льва одного?». Валерий Борисович вспомнил, что начальник попросил его сходить в Отдел труда. «Ну вот – удовлетворённо сказал Ефимыч – в этот момент он и выбросил их в окно человеку, с которым договорился, удивляться нечего, сами знаете сейчас всё продается: земля, леса, женщины, продадут и Родину, если предложат хорошие деньги!». Валерий Борисович молча слушал всё это, наконец не выдержал: «Федор Ефимыч! У вас, при всём к вам уважении, получается почти готовый сценарий детективного фильма!». Ефымыч, не много подумав, признался: «Пожалуй я чуточку переборщил, фантазия разыгралась, а вообще, согласитесь, он получил по заслугам». Валерий Борисович рискнул усомниться в этом: «Убеждён, что документ не мог исчезнуть, хотя и искали его в комнате специалисты этого дела, но 5 лет! Неужели не учли, что у него жена инвалид, почти слепая, останется одна, детей у них нет..». Ефымич пожал плечами. «Когда речь идёт о государственных секретах, такие вещи не учитываются» – произнёс он назидательным тоном, покачал головой и ушел. Валерий Борисович, задумавшись, на некоторое время оставил дела, но потом с раздражением вернулся к злосчастному отчёту, который нужно было скорее закончить и представить директору. Без сомнения, он найдёт в нём какие-нибудь неточности и потребует доработки. Хотя винить за это следовало бы недобросовестных руководителей подразделений, приславших «сырые» материалы, но Валерий Борисович ещё раз понял, что за непредставление отчёта в срок отвечать придётся только ему. Поэтому, вместо того, чтоб побыть дома, погулять с детьми, он проводил всё время на работе. Отчёт готовился по двум разделам: военная тематика и разработка аппаратуры гражданского назначения. По первому направлению можно было оформлять материалы только в секретном отделе, закрывающемся с окончанием рабочего дня. После этого Валерий Борисович уходил в свой кабинет и продолжал допоздна ту же работу, но оставляя в соответствующих местах текста пропуск с тем, чтоб заполнить его секретными данными на следующий день. Таким образом ему удалось закончит первый раздел и перейти ко второму. Но для этого пришлось пожертвовать выходными, зато в воскресенье к вечеру рукописный вариант квартального отчёта был готов. Перебирая листы, Валерий Борисович почувствовал не только облегчение, но и некоторую гордость за проделанную работу. В том, что она будет оценена директором положительно он не сомневался. Шел первый час ночи, но за последние дни ему не раз приходилось заканчивать дела и позже. «Что, жена не пускает раньше?» – подшучивали над ним в охране. Он потянулся, стал убирать разбросанные страницы, сложил их в папку, положил в ящик стола, но что-то мешало задвинуть его полностью. Просунув руку за ящик, Валерий Борисович вытащил смятые листы бумаги. Разгладив их он ахнул: это были считавшиеся пропавшими секретные материалы! Первое, что пришло ему в голову – сразу же сообщить об этом директору, несмотря на поздний час. Но он не знал номер домашнего телефона Сергея Васильевича. Второе – как же не смогли найти эти документы, прибывшие с обыском специалисты! Усмехнулся, вспомнив Ефимыча, подумав спрятал в карман пиджака драгоценные странички и поехал домой. Долго не мог заснуть, но утром поднялся ещё раньше, чем обычно. Не разбудив никого, быстро перекусил, вышел из квартиры но, словно что-то вспомнив вернулся обратно. На кухне зажёг газовую конфорку и положил в огонь найденные документы. В долю секунды от них остался пепел. В кухню вошла в ночной рубашке жена. «Пахнет горелым, что это было?» – она показала на конфорку. «Письмо полюбовницы!» – весело ответил Валерий Борисович. «Дал бы мне почитать» – «Нельзя, оно совершенно секретное, особой важности». Он поцеловал жену. Она проводил его до дверей. «Сегодня задерживаться не буду» – Валерий Борисович ещё раз поцеловал жену и не спеша пошел к машине. На душе у него было легко, как никогда.