Артем Юрьевич Патрикеев
Смена владельца
Глава 4
Мой громогласный приветственный крик прокатился по всему помещению и затерялся где-то вдали. После чего я решил заткнуться. Вот именно так грубо – «заткнуться», а не замолчать. Потому что особняк так жестко изменял голос, что конечный результат выглядел ужасающе жутко. Слушать свой голос (хотя свой ли?) еще раз совсем не хотелось.
Внутри стоял полумрак, через окна пробивались лучи света, в которых красиво плавала пыль. Но для нормального освещения окон явно не хватало.
Направо и налево уходили темные коридоры, где по обеим сторонам располагались двери. Но пока что у меня не было желания на них отвлекаться.
Я прошел вперед и огляделся. Прямо передо мной открывалось большое открытое пространство, почти полностью закрытое пушистым мягким ковром, в котором ноги утопали по щиколотку. Мне было совестно ходить по нему в ботинках, но снимать в незнакомом, да еще и каком-то враждебном месте обувь желания не возникало. В конце прямо в стену был вмонтирован (выглядел он так, будто его вырубили в каменной кладке) большой камин с заготовленными дровами, стоящими красивым, аккуратным шалашиком. Рядом с камином в специальной подставке стояли кочерги. На каминной полочке я заметил очень красивые полукруглые часы на длинной широкой основе. На них самих был приятный золотистый узор, да еще и сверху стояла балерина, исполняющая какое-то балетное па. Справа от часов стоял колокольчик с длинной ручкой, а слева – фигурка с молотом и наковальней. Возможно, когда-то эта фигурка работала и кузнец старательно утюжил наковальню своим гигантским (по соотношению) молотом.
Перед камином стоял массивный диван и два кресла… Вообще, слово «массивный» я лучше больше употреблять не буду, потому что всё, что мне тут попадалось, выглядело массивным, как я уже упоминал ранее. Диван был мягким и очень удобным. Я не удержался и посидел несколько минут, глядя в камин, к сожалению, не горящий. Всякие мысли лезли в голову, но тишина, стоящая в особняке, как-то забивала всё, о чем только я начинал размышлять. Она подавляла, как будто прижимала к полу, не давала чувствовать себя спокойно и уверенно. С таким чувством я никогда не сталкивался, и очень хотелось бы надеяться, что не буду сталкиваться впредь, если выберусь из этой заварушки, конечно.
Телу очень понравился диван, и вставать с него оно не хотело. Пришлось применять силу. Надо было действовать. Да и есть хотелось все больше и больше.
Я вернулся к центральному входу, чтобы начать обследовать свои владения с самого начала и по порядку. Впрочем, мне все еще хотелось включить свет. Рядом с дверью никаких выключателей обнаружить не удалось. «Жаль, нормальный человек наверняка расположил бы выключатель где-нибудь тут», – размышлял я. Впрочем, о какой нормальности можно вести речь, если весь замок какой-то ненормальный!
Справа от входной двери на стене располагалась куча различных крючков, на которые можно было вешать куртки, чуть дальше подставка для обуви, где я обнаружил приятные черные тапочки, которые тут же и надел, поставив свои ботинки на подставку.
«Эх, заметил бы раньше, не пришлось бы по ковру в грязных ботинках топать». Радовало лишь то, что реальной грязи на улице не было, только пыль, которая теперь с ботинок переместилась на ковер.
На всякий случай я подергал все крючки, в надежде, что один из них окажется скрытым выключателем. Крючки поскрипывали, некоторые поворачивались, но ничего не происходило.
Огромная хрустальная (возможно) люстра висела под потолком, так и просясь, чтобы ее включили. Но как?
«Ладно, потом»
Я пошел по правому коридору. Там насчиталось три двери по правую руку, но все они оказались закрытыми.
Затем я прошел по левому коридору, там оказалось четыре двери, но и они также были закрыты.
Недоумевая, я прошелся по центральной зале. Слева насчиталось две двери, справа – четыре. Думаю, уже не стоит пояснять, что они также были закрыты.
Когда я смотрел всякие фильмы про такого рода замки, то всегда видел центральную широкую лестницу, по которой можно было подняться на второй этаж. Здесь такой лестницы не было, поэтому я не сразу сообразил, что две винтовые железные конструкции и есть лестницы. Одна находилась с правой стороны, за коридором (за ней пряталась одна из дверей). Вторая – слева в самом углу.
Я решил подняться по левой лестнице. Конструкция выглядела очень надежной, однако слышалось легкое поскрипывание, что не могло не настораживать. Я, конечно, сомневался, что она обрушится, но чем черт не шутит. Все бывает. Не хотелось бы оказаться в этом месте совершенно одному, да еще с переломанными ногами.
Медленно переставляя ноги и все время опасаясь какого-нибудь подвоха, я поднялся на второй этаж. Ничего страшного не произошло. Полумрак, царивший как внизу, так и наверху, откровенно напрягал. Тут бы и любой фонарик сгодился, но почему-то предыдущий хозяин ничего полезного мне не оставил.
Наверху я сразу попал в коридор, перед которым виднелось углубление в стене и лестница наверх. Недолго думая я поднялся по ней и уперся в закрытый люк.
«Видать, эта лестница ведет на чердак».
Я спустился. Затем прошелся по балкону, нависающему над первым этажом, в сторону главного входа. По пути мне встретился коридор. Дойдя по нему до середины, с левой стороны я обнаружил очередную запертую дверь. Вернулся обратно и двинулся дальше. Дошел до стены, прошелся еще по одному коридору, в конце которого виднелось пыльное окно. Рукавом свитера я слегка протер его, но не могу сказать, что стало намного лучше. Требовалась вода, чтобы нормально отмыть эти окна.
Это было странно, учитывая, что вокруг было довольно чисто.
Я вернулся к лестнице, по которой поднялся и пошел в другую сторону. Там оказался широкий коридор, налево он вел к окну, почти такому же грязному, направо миновал две двери и уходил дальше к противоположному окну, там оказалось еще две двери.
На параллельной стороне балкона, нависающей над центральной залой, я обнаружил еще два коридора и целых девять дверей. И о чудо! Одна из них, находящаяся в самом дальнем коридоре у самой стены по левую руку рядом с окном, поддалась и открылась вовнутрь.
«Ну наконец-то хоть что-то».
Я вытер вспотевший лоб и зашел внутрь.
Глава 5
С первого взгляда стало понятно, что эта комната была предназначена для меня. Головой к левой стене была приставлена большая массив… тьфу, я же не хотел больше применять это слово. В общем, крупная полутораспальная кровать. Матрас, который я оценил позднее, оказался мягким и очень приятным не только на ощупь, но и весьма удобным для сна. Кровать была полностью застелена и готова к употреблению. Напротив кровати у окна стояло бюро со множеством ящичков, на нем стоял телефон, лежала большая пачка бумаги, придавленная тяжелой подставкой под пишущие принадлежности, в которой находились перьевая ручка, две шариковых ручки, три карандаша. Для завершения образа рядом стояла вычурная чернильница с чернилами.
«Какое все современное!» Я попытался мысленно усмехнуться, но получилось не очень хорошо, скорее жалкая потуга. Однако телефон привлек мое внимание. Я схватил трубку, но та ответила мертвой тишиной. После десятого нажатия на рычажок я сдался и положил трубку на место. Только теперь мое внимание привлекли листы бумаги. Впрочем, исписанный лист был только один, остальные, совершенно чистые, лежали под ним в качестве подкладки. Бумага выглядела старой и пожелтевшей, хотя написанные буквы выглядели так, будто их написали буквально пару минут назад. Я не удержался и провел по ним рукой, проверяя, отпечатаются чернила на пальцах или нет. Не отпечатались. Когда все самое интересное с бумагой было проделано, я перешел к самому тексту.
«Ну что ж, новоявленный хозяин. Раз ты читаешь эту записку, то уже понял, что задачки придется решать постоянно и всюду. Не попадешь в столовую – умрешь от голода, не откроешь все двери – не покинешь особняк. Все просто, как дважды два. Здесь ты должен был бы услышать злобный смех, но извини, чернила его все равно не передадут. Ближе к делу. А впрочем, что тут пояснять, ты мне уже надоел.
Чтобы открыть каждую дверь, кроме этой, тебе потребуется найти, как это можно сделать. Загадки могут быть разные, может быть, придется что-то решить, что-то подвинуть, что-то нажать. В общем, сам думай. Мне пора. Я покидаю этот особняк и надеюсь, что навсегда, потому что теперь ты будешь тут хозяйничать. Впрочем, если случится неприятность и ты тут сдохнешь, то… короче, тебя мне не жаль, но у меня будут дополнительные сложности. Вот и все. Так что желаю удачи, несмотря на то, что ты мне откровенно противен.
Бывший (и ужасно на что-то надеющийся) хозяин особняка».
Никакой подписи, никаких имен, ничего конкретного.
– Ну и записочка. – Я не выдержал и сказал эти слова вслух. Впрочем, в комнате ни во что зловещее эти слова не превратились, и я осмелел. – Мне стало намного легче от этих пояснений! Прямо сейчас начну бегать по всему замку, тыкать пальцами во все дыры и дергать за все рычажки. Вот развлечение так развлечение!
Сам не знаю, кому я выдал эту длинную тираду, но нужно было дать выход накопившейся негативной энергии.
Мне полегчало, однако есть все еще хотелось, а я даже кухню до сих пор не нашел.
Я повертел лист в руках, просмотрел остальные пустые листы. На одном из них явно было что-то отпечатано, точнее, выдавлено. Я пригляделся, но ничего разобрать не получилось.
– Нужен карандаш.
Из имеющихся был выбран самый мягкий.
– Отлично!
Я разгладил лист на столе и стал аккуратно, практически совершенно не надавливая, заштриховывать лист. Стали проступать буквы. Вскоре я сумел прочитать написанное:
«О, ты гений! Неужели смотрел пару детективных фильмов? Ну ладно, маленькая подсказка: чтобы включить свет, достаточно нажать на нужный камень у входа. Легче стало?
Ах да, дверь в кухню – это та, что находится за лестницей».
Я так и представил злорадно ухмыляющуюся рожу прежнего хозяина, писавшего… точнее, выдавливающего эти строки.
– Вот благодетель!
Я бросил лист на стол, но затем поднял все оставшиеся и внимательно их рассмотрел. Ничего нового не обнаружилось. Хотя стоп! Два листа выглядели как-то не так. Я внимательнее присмотрелся и увидел, что на них явно начерчен какой-то план, вот только складывалось ощущение, что рисовали его чернилами того же цвета, что и бумага. Смешно звучит, но именно так и казалось, а все потому, что этот план выделялся только чуть более темным цветом, относительно всей бумаги. Судя по всему, еще надо было его как-то обвести, чтобы разобраться получше. Что я и сделал. Получился рисунок, точнее, план первого и второго этажей замка с обозначенными комнатами, вот только никаких названий не стояло, только номера.
– Что ж, буду сам разбираться постепенно.
Я решил подписывать все найденные и открытые комнаты. В частности, сейчас я уже находился в своей комнате, ее-то в план и добавил.
Теперь можно было переключиться на другие нужды. Намек в записке на свет звучал обнадеживающе, кроме того, прозвучало волшебное слово «кухня». Недолго думая, я побежал вниз.
За окнами заметно потемнело, так что свет из разряда «желательного» перешел в разряд «насущно необходимого».
У входной двери стоял неприятный полумрак, причем почему-то мрак занимал в этой половине бòльшую часть, чем остатки света. Пришлось открывать дверь, чтобы хотя бы некоторую часть мрака отправить на двор.
Все камни, находившиеся под крючками, выглядели такими монолитными и основательно зацементированными, что даже мысль о том, чтобы пытаться их нажимать, казалась совершенно бредовой. И я стал этим бредом заниматься.
«Если двигаться аккуратно по рядам, то я тогда ничего не пропущу».
Сработал третий камень в третьем ряду, почти под самыми вешалками. Камень слегка продавился внутрь, и люстра тут же вспыхнула ярким светом. Впрочем, это мне сначала показалось, что стало очень ярко, видать, от неожиданности и на фоне общей темноты. Потом, когда я постепенно привык к свету, стало ясно, что не все так жизнерадостно, но лучше так, чем полная темнота. Впрочем, загорелась не только центральная люстра, но и небольшие светильники в коридорах.
«За лестницей… за лестницей», – бормотал я, пытаясь сообразить. Кухня – это то, что мне сейчас было крайне необходимо. Спальное место нашлось, туалет… Это потом, а вот положить хоть что-нибудь в рот явно было пора и как можно быстрее.
Кухня оказалась за винтовой лестницей, находящейся за ближним коридором. Но дверь-то оказалась закрытой!
Я внимательно осмотрел всю дверь и прилегающие стены. Только на самой двери был небольшой прямоугольник с непонятными зелеными светящимися черточками, непонятно что изображавшими. Ни на какие иероглифы они не были похожи, воздействовать на них никак не получалось. Так что я быстро бросил это дело и стал осматриваться далее. Вскоре я сообразил: «Ага! Замочная скважина!»
Когда я прислонил к ней глаз, то ничего не сумел разглядеть из-за темноты, царящей внутри кухни. Но стоило только слегка сдвинуться, давая возможность свету от гигантской люстры коснуться скважины, как тут же сумел разглядеть торчащий в замке ключ.
– Ха-ха! Опять дешевые трюки!
Я радостно потер руки и побежал в свою (да-да, в моих мыслях эта комната тут же стала моей и только моей) комнату. Снова винтовая лестница, которая теперь уже не вызывала никаких опасений, затем коридор… тьфу, не тот, и вот я уже в своей комнате хватаю листок бумаги и карандаш. Еще раз изобразив победное «Хо-хо!», я побежал обратно к кухонной двери. Теперь оставалась самая ерунда, такое и ребенок мог бы провернуть.
Чистый листок бумаги отправился под дверь, а карандаш очень аккуратно стал выталкивать ключ из замка. Секунд пять – и ключ сдался, освободив скважину от своего присутствия. Послышался легкий стук, сообщивший, что ключ мимо пола не промахнулся. Теперь оставалось только достать лист бумаги с ключом. Что может быть проще!
Лист тянулся легко… слишком легко. Ключа на нем не оказалось.
– Ну как же так…
Наверняка мой голос звучал как у обиженного ребенка. Этот трюк применялся повсюду и всегда срабатывал (во всяком случае, в фильмах и компьютерных играх). Но почему же у меня не получилось? Я выругался. Потом выругался еще раз… и еще. Затем постучал в дверь кулаком, ногой и даже пару раз головой. Это ничего не изменило, только привело меня в чувство. Видимо, легкое сотрясение мозга активизировало его деятельность.
«Если ключ упал, то он должен быть на полу, – рассуждал я. – А раз так, то должно же быть хоть какое-то решение, чтобы его достать».
Попытки заглянуть под дверь ни к чему не привели. С трудом проникающий свет далеко забраться не мог, по большому счету, что он был, что не был, дело никак не меняло. Ключ лежал вне его досягаемости. Впрочем, проем под дверью оказался весьма широким, в него спокойно пролезал указательный палец.
«Палец бы подлиннее…» Я поднялся с колен и стал осматриваться. Мое внимание привлек камин, а точнее, то, что стояло рядом с ним, – подставка с кочергами. Долго выбирать не пришлось, тонкой оказалась только одна, она-то и оказалась у меня в руках, а затем и под кухонной дверью.
Я старался водить кочергой очень аккуратно, чтобы не сбить ключ куда-нибудь совсем в сторону, если, конечно, тот вообще еще был в зоне досягаемости. Еле слышное позвякивание сообщило, что кочерга что-то нашла. Повернув кочергу крюком к предполагаемому ключу, я принялся медленно тянуть кочергу на себя. Несколько раз ключ соскакивал, но мое упорство принесло результаты. Ключ появился из-под двери, но… не один. Я достал сразу два ключа. Ситуация складывалась презабавная, но не настолько, чтобы она могла меня обрадовать. Что это за шутки такие? Из замка вывалился только один ключ, откуда же второй?
Один ключ в замок даже не влез, второй не поворачивался. Радостное настроение сменилось паническим. Но делать нечего, где два ключа, там может быть и три. Я лег на пол и полез кочергой под дверь. Нервы начинали сдавать, а руки трястись. Но все же мне удавалось как-то сдерживаться и не начинать крутить кочергой во все стороны, пытаясь вытащить все то, что валялось на полу. А валялось там весьма многое – еще пять ключей, драный черный носок, носовой платок с инициалами ХЗ и что-то большое, что под дверь не пролезло, однако по шнуркам, немного вылезшим наружу, подозревалось, что это был ботинок.
Я сидел и отдувался, соображая, стоит ли еще ковыряться или сразу перейти к испытанию ключей. Решил, что пора проверить замок. Четвертый ключ подошел. Раздался долгожданный щелчок, и дверь приоткрылась. Я толкнул ее, но она застряла. Однако протиснуться внутрь мне удалось, щель оказалась достаточной. Слева от двери выключатель нашелся легко, и вскоре мне удалось разглядеть помещение.
Дверь застопорилась из-за застрявшего под ней башмака, его носок очень удачно подпихнулся, создав идеальное препятствие. На полу валялось еще множество ключей, но пустой полукруг сообщал, что далее кочерга уже не доставала.
– Вот кому-то не лень было возиться, – проворчал я, отпихивая ногой одинокий ботинок.
Ключи неприятно мешались под тонкими подошвами тапочек, так что я быстренько ногами запинал все оставшиеся ключи в один угол.
Кухня оказалась весьма обширной, однако и места в ней было занято много. По центру стоял большой разделочный стол, на котором была прикреплена мясорубка. Также на нем лежало два пирога, на вид весьма аппетитных, стоял поднос с чайными принадлежностями, шоколадные конфеты в вазочке, что-то вроде варенья в двух розетках, молочник, полный молока, и отдельный поднос, забитый разнообразным печеньем. От такого изобилия у меня сразу же потекли слюнки, но пришлось себя сдержать, надо же было сначала все осмотреть!
Над столом висел круглый магнит внушительного вида, к которому было прилеплено множество ножей различных форм и размеров, даже один тесак нашелся.
Слева на кухне почти вся стена была занята шкафчиками со всякими специями, мукой, макаронными изделиями, сухофруктами и тому подобной дребеденью, а примерно посередине находилась двойная раковина с внушительным краном, с холодной и горячей водой, что очень даже радовало. Правую стену почему-то решили не задействовать и оставили практически пустой, не считая коричневых обоев с непонятным линейным узором.
Огромная плита находилась в дальнем конце кухни. Она была с двумя конфорками и духовкой. Как ни странно, но плита оказалась газовой, да еще и с электрическим включателем. Вот уж не ожидал здесь такого увидеть! Я рассчитывал на всякую древность и старину, а тут вполне современная вещь. Впрочем, о том, что она современная, можно было догадаться только после начала использования. До того, как обнаруживалась электрическая зажигалка, так и казалось, что перед тобой древняя конструкция, работающая на дровах. Прямо сейчас мне не было нужно ничего готовить, поэтому я только проверил работоспособность плиты и стал осматриваться дальше. Над плитой была навешана узкая длинная полочка с приправами и спичками. Видать, электричество вполне могло подвести в самый неподходящий момент. Справа и слева от полочки находились окна. На этот раз совершенно чистые. Левое было приоткрыто, как будто так и приглашая выбраться через него наружу. Я по-хозяйски тут же запер это окно, мало ли, вдруг кто-нибудь захочет влезть? Городская привычка.
– Вот ё! – осенило меня. – Можно было и через окно забраться! Видать, прямо для меня открыли!
Но зачем тогда вставили ключ в замок? Чтобы мне проще было затем выйти? Что-то тут не сходилось. Я присмотрелся к окнам повнимательнее и обнаружил тоненькую нить, идущую от одного из них, впрочем, уже оборванную. Тогда я присмотрелся к ключу от двери, теперь мирно лежащему на столе, и увидел, что такая же тонкая, еле заметная нить, точнее, ее остатки, есть и на нем. До меня медленно, но верно стал доходить смысл. Если бы я полез через приоткрытое окно, то ключ, скорее всего, должен был бы вырваться из скважины с помощью нитки, а сама нитка должна была оборваться под его тяжестью. Ниточку я, скорее всего, не заметил бы, а вот затем повозиться со всеми ключами, лежащими на полу, пришлось бы. Их тут было не менее сотни! Вот теперь становилось понятно, почему ключ не упал на бумагу, он не сразу оборвал нить, а успел сначала качнуться в одну из сторон и только после этого сорвался. Судя по всему, этого хватило, чтобы ключ упал за пределы белого листка бумаги.
Я перевел дух. Ну и загадочка. Довольный собой, я вновь обратил свое внимание к столу.
Под столом обнаружилось пять табуреток, так что теперь можно было поужинать сидя. Слева, метрах в двух от дальней стены, – закрытая дверь. Без всякой надежды я ее подергал, убедился, что она заперта, и решил оставить на будущее. Сейчас все же очень хотелось есть.
На плите стоял чайник, полный воды. Я включил огонь и, пока стоял в ожидании, когда вода закипит, решил осмотреть новую дверь, подвернувшуюся на пути (вот так быстро наступило то будущее, на которое я ее оставил). Чайник был большой, так что на быстрое исполнение желания в виде чая рассчитывать не приходилось.
Дверь была простая, без каких-либо изысков, однако над ручкой потрудились на славу.
– Гоголь бы позавидовал.
Моя острóта так и повисла в воздухе. А все потому, что ручка была сделана в виде носа, только не целикового, а как будто собранного из каких-то трубочек, впрочем, весьма надежно. Как я ни тянул, эти трубочки не поддавались. Скажем так – это был нос в профиль, и, как я вскоре убедился, все было сделано очень детально, вплоть до того, что в носу была сделана дырочка.
– Дышащая дверь. – Я улыбнулся, и тут легкий свист сообщил о том, что чайник начал закипать.
Я кинулся к чайным приборам, быстро насыпал заварки и сахару, залил кипятком и прикрыл сверху блюдцем, чтобы чай хорошенько заварился. Очень уж хотелось после трудного дня выпить крепкого бодрящего напитка, а не какой-то там желтой фантазии на тему чая.
Один пирог оказался с мясом, второй – с грибами.
Я ел медленно, поглядывая по сторонам и наслаждаясь нежным приятным вкусом. Жаль, что за окном стояла практически непроглядная тьма, впрочем, скорее всего стояла, свет отражался от стекол, не давая разглядеть ничего из того, что находилось снаружи. Впрочем, я рассчитывал познакомиться с окрестностями завтра, после хорошего и лучше даже весьма продолжительного сна.
Посуду пришлось мыть самому, прислуги мне, великому владельцу всех особняков и замков в окрестностях, почему-то не завезли. В этом чувствовалась какая-то несправедливость, но чего нет, того нет.
«Интересно, – рассуждал я, – а если бы мне не удалось в ближайшие пару дней забраться внутрь, то здесь бы все испортилось? Скорее всего».
– А ведь было бы жалко, – сказал я. – Такая вкуснота.
Тишина ответила мне в своей излюбленной манере.
Трудно описать, насколько непривычно мне было оказаться в такой обстановке. И дело даже не в замке, а в этой вот вездесущей тишине. Ни тебе грохота транспорта, подпрыгивающего на лежачем полицейском или очередной колдобине, ни тебе телевизора, без перерыва вещающего у соседей, ни тебе даже работающего холодильника, мерно гудящего в углу. Здесь всё вокруг молчало. Причем молчало так, будто этим молчанием хотело что-то сказать. Вот что действительно можно было назвать «гнетущей тишиной».
И все же ситуация меня скорее не напрягала, а удивляла. Да, не стоит смеяться. Я простой человек, и ничто человеческое мне не чуждо. У меня создалось впечатление, что со мной играют какую-то непонятную шутку. Непонятную, потому что еще не совсем было понятно, злая эта шутка будет в конечном итоге или хорошая. На данный момент выходило, что полезная. Долгов у меня нет, особых обязательств, кроме этих глупых «открыть все двери», тоже. Живи да радуйся!
Так мне и хотелось поступить. А тишина… Ну что ж, тишина, она и в Африке тишина.
«Хотя в Африке все же должна быть другая тишина, – рассуждал я, – там же живут другие насекомые, вообще, вся живность другая, она и должна поэтому…»
Когда я затворил кухонную дверь, то обратил внимание на то, что непонятные символы на табличке на самой двери сложились в слово «кухня».
– О! Да! Теперь точно не перепутаю, – довольно хохотнул я и пошел к винтовой лестнице.
Мне пришлось остановиться у своего коридора и задуматься. Свет от огромной люстры достигал где-то до середины его, но дальше была темнота (и почему именно в этом коридоре не горели светильники на стенах?). И чего мне не пришло в голову включить в своей комнате свет? Недотепа.
Вторую половину коридора пришлось проходить почти на ощупь, да и в комнате уже ничегошеньки нельзя было разглядеть. Потыкавшись вдоль косяка, я сумел найти выключатель. Свет ярко вспыхнул, но затем как-то заметно поугас. Мне показалось это странным, и я еще раз выключил его и снова включил. Эффект повторился.
«То ли с лампами что-то не так, то ли так и задумано». Оставалось только пожать плечами.
Внутри ничего не изменилось, разве что несколько листков бумаги валялось на полу, ну да это же я сам их и разбросал, когда забегал за одним из них. Меня покоробил такой беспорядок, и через несколько секунд листочки лежали аккуратной стопочкой на бюро.
Больше загадок на сегодня не хотелось.
– Утро вечера мудренее, – сообщил я портрету, висевшему на стене справа от кровати.
Ах да, я же не сказал. Справа от кровати висел портрет прелестной (вот честно-честно, другого слова подобрать не получалось, никакая «милая», «приятная» и т. п. к ней не подходили) светловолосой девушки. Она была в старинном платье с золотистым отливом (не иначе золотая парча), с крупным изумрудным ожерельем на шее (уж и не знаю, как светлые волосы и золотое платье сочетаются с зеленым по всяким там стилистическим раскладам, но мне понравилось), такими же изумрудами в ушах и с пронзительным взглядом. Вот от этого взгляда трудно было оторваться, он как будто проникал внутрь.
«У нее же зеленые глаза! – мысленно воскликнул я. – Вот в чем дело!»
На второй картине, слева от кровати, по всей видимости, эта же девушка, но уже на черной огнедышащей лошади, вставшей на дыбы. Я говорю «огнедышащей», но вполне возможно, что это был всего лишь пар на холодном воздухе, однако… Ну никак я не мог представить, что это пар. Хорошо, что глаза у лошади были черные, а не красные, а то можно было бы ее и с драконом перепутать.
В замке было на удивление тепло, или же мне на нервах и после горячего чая так казалось. Очень хотелось спать. Я снял тяжелое бордовое покрывало и сложил его на рядом стоящее кресло, затем откинул одеяло, убедился, что никто там еще не спит (ни мышей, ни пауков, ни еще кого-либо, кто там может жить в замках), разделся и лег.
Полежав пару минут и поглядев на светящуюся лампу, решил, что при свете спать не годится. Все же ночь должна быть ночью и никак иначе. Неудобно, конечно, каждый раз вставать, чтобы включить или выключить свет, но что поделать, другого варианта я пока что не видел. Да и трудно, что ли?
Я выключил свет и тут же запрыгнул обратно в кровать, мягко погрузившись в ее недра. Тишина вновь обрушилась, сметая все на своем пути. А затем раздалось: «Бом! Бом! Бом!»
От неожиданности я чуть не подпрыгнул в кровати, но затем вжался в нее как можно сильнее.
«Часы на камине, не иначе», – лихорадочно билось в голове. Звук так резко контрастировал с тишиной, еще пару секунд царившей вокруг, что казался раз в десять громче, чем был на самом деле.
«Двенадцать часов… Если не ошибаюсь. Но почему же раньше часы не стучали?»
Такая долбежка не радовала. Тут уж лучше или тишина, или… нет, уж лучше тишина.
После этих «бом-бомов» на душе стало как-то мрачно. Вновь обрушившаяся на меня тишина, которая была вроде и желанной, но в то же время все еще непривычной, набросилась с новой силой.
Я лежал и слушал тишину. Неожиданный скрип где-то за дверью застал меня врасплох. Через некоторое время снова что-то треснуло, потому где-то щелкнуло. Тишина, еще несколько минут казавшаяся абсолютной, вдруг стала обретать свою жизнь, точнее, это темнота стала обретать свою жизнь, а тишина… она есть только тогда, когда нет звуков.
Мне стало жутко. Вы только представьте, что находитесь в неизвестном огромном замке совершенно одни. И хорошо, если и правда одни, а вдруг нет? Кто знает, что находится в других комнатах? Может быть, это они для меня закрыты? Да и вообще, вдруг планы у бывшего хозяина не ограничиваются моим присутствием в замке, может, это лишь способ затащить меня внутрь, для каких-то своих целей? А какие у кого могут быть цели, кто знает?
Я не выдержал, заставил себя подняться с кровати и запер дверь на ключ, благо тот оказался в замочной скважине, да еще и с моей стороны. Щелчки звучали обнадеживающе.
В третий раз кровать приняла меня в свои объятия. Я попытался расслабиться. Приятно было то, что окно находилось за бюро, или, точнее, практически над бюро, и мне приятно было наблюдать, как яркие звезды, не смазанные светом фонарей, подмигивают с черного неба. Луны не было видно, а жаль, стало бы еще интереснее.
Я смотрел на звезды и мечтал о том, чтобы отправиться на них прямо в этой кровати вместе с замком. Интересная была бы перспектива. Я улыбнулся и заснул.
