bannerbannerbanner
Битва за рейтинг (Альфа-6)

Артем Каменистый
Битва за рейтинг (Альфа-6)

Полная версия

– Нет, Чак, я даже не думал, что мои слова способны навести тебя на такие мысли.

– Простите, мастер. Неправильно вас понял.

– Не нужно извиняться. Клятву молчания с тебя, формально, я не брал, а дружба это святое, друг это тот, кому нельзя не доверять. Я бы такие обмолвки от тебя понял, но всё равно рад, что у тебя нет того, перед кем можно высказаться. Однако в этом есть не только хорошее. Присутствует и тёмная сторона. Тебе что, никогда не хотелось высказаться всерьёз? Открыться?

– Мастер, я снова вас не понимаю.

– Чак, я о том правиле, которое требует от вас анонимности.

Что-то мастер серьёзное мутит. Неужели действительно как-то выведал, что я раскрылся перед Кими? Или просто что-то эдакое подозревает? Но даже если и так, что тут такого? Да во всей школе лишь я один остался, чью родословную не вывесили на всеобщее обозрение. Если кто-то чего-то про кого-то и не знает, так это лишь потому, что уши затыкает, не желая лишнее выслушивать.

И разве хоть кого-нибудь за это наказали? Да, вспоминается, было несколько случаев, когда особо «умные» во весь голос хвастались крутизной своих предков. Но штрафовали таких болтунов слабо и не всегда, плюс не припомню, чтобы глава школы проявлял интерес к подобным случаям.

Так к чему эти намёки?

Не дождавшись ответной реакции, Ур решил запутать меня окончательно:

– Мы, мастера, уж точно знаем не меньше, чем ученики. Знаем всё и про каждого. За единственным исключением. И это исключение – ты.

Тут я решил не отмалчиваться:

– Великий мастер, я не понимаю… Вы что, намекаете на то, что я давно должен был всё про себя разболтать? Это ведь, как бы, не по правилам…

– Нет, Чак, не должен. Ваши прозвища, игра в таинственность и всё прочее, это своего рода испытание. Одно из многих испытаний. Наверное, ты заметил, что за болтливость в этом вопросе наказывают не всех, а лишь тех, кто позволяют себе лишнее. Трудно жить под маской, и стократ труднее за ней скрываться, когда ты молод и разум твой ещё не успел окрепнуть. Скажу по своему опыту: обычно ученики раскрываются в первые два месяца. Попадаются крепкие орешки, они держатся подольше. Иногда гораздо дольше. Но тех, кто выдерживают целый год, за время моего руководства не было. То, что ты до сих пор не раскрылся, это достойно, но твой случай далеко не уникальный. Однако в сложившейся ситуации это неудобно. Неудобно для самого императора.

Вот тут я окончательно запутался, в чём сразу признался:

– Мастер, я слышу ваши слова, но уже совершенно ничего не понимаю. Император?

Ур кивнул:

– Как ни удивительно, но да. То, что случилось в Лабиринте, ужасно. Первый заход в году, и вдруг такая напасть. Попробуй поставить себя на место тех, кто за вас в ответе.

– Мастер, но вины императора здесь нет. Лабиринт – дело добровольное. Нет, простите, неправ. Не просто добровольное, а это честь, которую нужно заслужить. Немало учеников пришли в школу только ради Лабиринта. И сами они, и их родные прекрасно осознают риски. Винить в этом некого.

– Чак, ты и прав, и неправ одновременно. Но я не стану развивать тему, речь сейчас не об этом. Вспомни, чему вас учат. А вас, помимо прочего, учат находить хорошее даже в поражениях. Первый заход, это поражение, это гибель нескольких учеников. И самое хорошее, что в этом нашлось, это то, что сделал ты. Именно ты помог выбраться двум ученикам и одному имперскому охотнику. И лично вытащил одну ученицу. Ты успешно сражался с монстрами в тумане. Об этом можно догадаться по твоему новому навыку. И то, что с тобой случилось, можно показать, как маленькую победу в поражении. Награда, полученная за такую доблесть лично от императора, это зримое выражение нашей и твоей победы. Единственное светлое пятно среди мрака. Наградить спустя несколько дней, это вызвать свежие и светлые эмоции, которые заставят отступить мрак тёмных мыслей. Возможно, не все эмоции окажутся светлыми. Зависть и прочее… ты же понимаешь. Но ведь даже такие эмоции будут свежими, а новое своей яркостью всегда затеняет старое. Вот к чему я.

Я кивнул:

– Насчёт награды понятно. Непонятно, к чему ваши намёки насчёт анонимности.

– Всё к тому же, Чак, всё к тому же… Наш император, да будет правление его вечным и славным, не может награждать анонима. В личных владениях императора ты можешь быть, кем угодно. Ты можешь происходить из семьи, попавшей в опалу. Можешь даже быть изгнанником. Можешь оказаться простолюдином. Но не можешь являться тем, о ком известно лишь прозвище. Даже император не станет игнорировать нарушение вековых устоев. Есть этикет, есть строгий кодекс, снизойти до анонима, это неслыханное нарушение традиций.

– Вы приказываете мне раскрыться? – напрягся я.

– Ты считаешь это приказом? – вопросом на вопрос ответил Ур.

Расставаться с анонимностью может и придётся, но сейчас это несвоевременно. Боюсь, после такого регулярные походы к Кхеллагру станут той ещё проблемой. Не факт, что я сумею пробираться к искуснику, если все выходы и маршруты станут караулить враги.

С пятёркой безликих я разобраться сумел, но, помнится, ради остатков клана Кроу Пенс привёл их куда больше. Да и ресурсов на мои поиски затрачено о-го-го. В северных областях каждому бродяге сообщали приметы, обещая награду за любые сведения. Невозможно представить, сколько лапши на уши в ответ навешивало всякое отрепье. И ведь даже за полную чепуху могли хорошо заплатить.

Кто-то ведь с этой лапшой разбирался, просеивал самый неправдоподобный шлак, выискивал крупицы истины. То есть работал серьёзный аналитический центр, собиравший сведенья с громадной территории. Это чертовски сложно и дорого, за такие деньги можно профинансировать успешную военную кампанию против не самой последней страны.

Уж не знаю, что за награда мне светит от императора, зато точно знаю, чем грозит «срыв покровов».

Поэтому покачал головой:

– Прошу прощения, мастер, но тогда, в первый день, я дал слово соблюдать правила Стального Дворца. Раскрыть себя перед императором я могу лишь после завершения обучения. Либо если вы прямо сейчас своим приказом освободите меня от данного мною слова.

– Чак, я не могу тебе это приказать по тем же причинам. Я лишь могу обрисовать некоторые перспективы. Личная благодарность от императора… Ты ведь понимаешь, как много это значит даже для прославленных воинов. А для ученика это значит куда больше.

– Мастер. Сегодня вы назвали меня Рагсом. Вы не впервые ошибаетесь. Я так понимаю, что никакая это не ошибка, вы просто используете имена тех, кем, по-вашему, я могу оказаться. Перебираете варианты. Надеетесь, что я себя выдам, услышав привычное обращение. Чем так хитрить, может действительно освободите меня от слова?

Ур вздохнул:

– Гед, ты прав, хитрить, это недостойно. Великие мастера тоже люди, и тоже могут позволять себе слабости. Извини и прими это. Но по поводу императора и награды… всё без хитростей. Я сказал так, как есть. Теперь думать тебе.

– Великий мастер, я вас услышал. И я скажу вам или самому императору, что я Чак Норрис. Сейчас так будет правильно.

– Я тоже тебя услышал, Чак из семьи Норрис, и с пониманием принимаю твоё решение.

Подозревая, что Ур сейчас развернётся и оставит меня в одиночестве, я спросил:

– Простите, мастер, но как вы поняли, что это новый навык?

Ур улыбнулся:

– Огненная искра, это один из самых частых трофеев в Лабиринте. И я знаю, как она выглядит на начальных параметрах. Совсем слабенькая искорка. Да и заметно, что для тебя это впервые, ещё не освоился, используешь неуверенно.

– Слабенькая? – напрягся я. – А как, по-вашему, есть смысл её развивать?

– Это тебе решать, Чак. Я видел воинов, Искра которых насквозь пробивала крепкие латы за сотню шагов, пропекая плоть того, кто этими латами защищался. Обязательно надо поднять состояние Молниеносность, после этого скорость Искры тебя приятно удивит. С начальной скоростью от неё может увернуться даже обычный человек. Жар в сочетании с быстротой способен на многое, но одновременно многого от навыка не жди. Что с ним ни делай, он всегда останется чем-то вроде раскалённой иглы. Если повезёт добыть набор редких трофеев, получится преобразовать Искру в Огненный шар, либо развить новый навык, параллельно Искре. Это уже гораздо интереснее. Да, полагаю, ты и сам про Шар знаешь. Им стараются обзавестись многие стихийники. Прост и эффективен в применении, не слишком затратный по энергии, способен работать как по одинокой цели, так и по толпе противников. Также полезен, если надо поджечь дом или ворота крепости. При дальнейшем развитии способен не только поджигать, но и устраивать полноценные взрывы. Становится подобием снаряда осадных машин. Все стихии могут давать сильнейшие боевые навыки. Среди них есть хорошие, есть очень хорошие, есть прекрасные. Плохих нет, так что можешь смело развивать абсолютно всё, что в руки попало. Когда-нибудь непременно пригодится, никому не нужный хлам Лабиринт не даёт.

– Благодарю вас, мастер. Это ценный совет.

– Позже вам станут преподавать основы атаки и защиты Стихиями, там расскажут больше. И да, Чак… насчёт нашего прошлого серьёзного разговора. Я тоже тебя благодарю. Ты повёл себя именно так, как и требовалось. И ещё скажу, что твои последние успехи кое-кого задели. Возможно, сильно задели. Я слежу за своими мастерами, но не в состоянии поспевать везде. И мне прекрасно известно, что не все из них в первую очередь ценят объективность. Одним ученикам от них может доставаться больше штрафов, чем другим. То же самое касается поощрений. То, что ты пожертвовал сущность, это хорошо. Это десять дополнительных баллов. Но это не такой уж большой отрыв. На позапрошлой неделе ты серьёзно отставал от лидера и достаточно быстро сумел преодолеть разрыв. Учти, что не ты один на такое способен. Тем более, ты, как аноним без покровителей, не можешь рассчитывать на излишние поощрения от не самых чистосердечных наших мастеров. А вот на лишние штрафы можешь рассчитывать смело.

 

– Вы это к тому, что Дорсу станут подыгрывать ещё сильнее? – уточнил я.

Ур покачал головой:

– Я такое не говорил. Давай назовём это жизненным опытом. Тот, кто свергает с пьедестала вожака, должен понимать, что пьедестал при этом становится скользким. Иногда смертельно скользким.

– Я вас понял, мастер. И я очень рассчитываю, что Лабиринт не закроют надолго. Даже если Дорс подвинет меня на этой неделе, я смогу зайти в Скрытый город два или три раза. Если мне повезёт, это будут уже три сущности Стихий. Хороший отрыв получится.

Мастер снова улыбнулся:

– Почему-то почти не сомневаюсь, что именно тебе повёзет, и сущности найдутся. Жизненный опыт это нашёптывает. Он радуется, когда ученики жертвуют на благо империи. Это весьма положительно сказывается на престиже школы. Но тебе разве не говорили, что три захода в неделю, это чересчур?

Я кивнул:

– Да, сержант Дидго не советовал заходить третий раз. Но то, что один заход по школьным правилам не должен занимать больше суток, я тоже помню. Значит, можно на один заход потратить два дня, а потом зайти ещё раз, на сутки. Для Лабиринта это считается, как два захода, для школы три. Но Лабиринту школьные правила не писаны.

– Да, так и есть, Чак. Но разве после случившегося ты не опасаешься там ночевать? Даже на спокойных ярусах ночью гораздо опаснее, чем днём.

– Мастер, я был там ночью в не самый простой момент. И не очень-то испугался. Я справлюсь.

– Я верю в тебя, Чак. Уверен, ты не подведёшь. А то у нас, мастеров и остальных, что-то вроде ежегодного тотализатора с этой доской… Ладно, не слушай меня, это неважно. Занимайся своими делами. Совершенствуй искру, отрабатывай работу с ней. Практика для стихийника так же важна, как и сущности и остальные трофеи.

Мастер развернулся и поспешил прочь.

Глядя вслед, я покачал головой. Ну надо же, оказывается, они на нас ставки делают. На наши успехи в рейтинге, насколько понимаю.

И что приятно: глава школы поставил на меня, а не на Дорса.

Действительно великий мастер.

* * *

Предупреждения главы школы по поводу Дорса оправдались даже не на сто процентов, а на все пятьсот. Несмотря на прибавку от сущности, уже к середине недели я не сомневался, что мы сравняемся через пару дней. И это лучший и маловероятный вариант.

Более вероятно – на пятый день недели Дорс будет меня опережать на два-три балла. И это минимум.

Печально, но не смертельно. Да, увы, я потеряю лидерство, и, следовательно, один гарантированный лишний день в Лабиринте. Но это всего лишь один день – ерунда. Ведь у меня в запасе два неизрасходованных, плюс ещё минимум два захода получаю на этой неделе. Формально или по факту использовав их все, я заработаю право передать школе четыре сущности Стихий.

Это сразу сорок балов в плюс. Учитывая то, что даже вбрасывание десятки с небольшим потребовало у подпевал Дорса напрячься изо всех сил, нет сомнений, что с таким разрывом им не справиться.

А дальше я буду увеличивать отрыв снова и снова, уходя на недосягаемую дистанцию.

Но пока что считаю, что сорок – это лишнее. Два десятка вбросить – оптимально. Это привлечёт меньше внимания. Не хочу, чтобы вся школа начала ломать голову, выясняя, откуда у непонятного анонима набралось столько дефицитных трофеев.

В общем, с потерей лидерства на этой неделе я смирился. И даже перестал злиться, когда Дорсу подсуживали демонстративно и нагло, а меня не раз штрафовали без малейшего повода, не стесняясь того, что эту несправедливость видят другие ученики.

Не все смотрели на происходящее молчаливо. Знаю, что пару раз кто-то на доске Дорса писал обидные словечки. То и дело до ушей доносились эмоциональные обсуждения происходящего. Не сказать, что страсти кипели, но тема задевала многих, поднимали её нередко.

Вероятно, слова эти не остались в среде учеников, пошли куда-то дальше. Ничем иным не могу объяснить то, что по итогам четвёртого дня наш с Дорсом разрыв оказался заметно значительнее, чем ожидалось. Появилась надежда, что по итогам смогу опередить его на балл или два. Если, конечно, повезёт.

Если не повезёт, он снова выбьется в лидеры.

Глава 5

Грызня за каждую единичку

Пятый день начался с того, что боевой мастер оштрафовал меня на три балла. Это максимум для его должности, больше за одно занятие ему снять не дозволяется. В принципе, есть вариант выйти за это ограничение, но для этого потребуется объясниться с главой школы, а тот вряд ли даст согласие на то, чтобы меня наказали под откровенно надуманным предлогом.

Но всё равно сурово. Три балла – это гибель последних надежд. Дорс теперь меня опережает. И это ещё не самое плохое, плохое то, что до конца дня его могут вознаградить ещё пару раз, а вот меня – вряд ли.

Зато наоборот, наказать – запросто.

Несправедливость поступка Бьега смотрелась настолько вызывающе-несправедливо, что некоторые ученики уставились на него волчьими взглядами, а из задних рядов донёсся нехороший ропот.

– Что за шум?! – рявкнул мастер. – У кого-то баллы лишние?! Ты, ты и ты: упали на кулаки. По триста отжиманий. И ты, глазастый, тоже. А вот ты на спину ему сядь. И бегом у меня.

Триста раз отжаться – ерунда. Но нас только что гоняли по-всякому два с лишним часа. К тому же на всех учениках тренировочные доспехи, дополнительно утяжелённые жилетами со свинцовыми пластинами. Всё это существенно усугубляет наказание. К тому же, если не уложиться в срок, произвольно заданный Бьегом, получишь штрафной балл.

То, что среди наказанных оказался и Дорс, меня ничуть не радовало. Всем известно, что в отжиманиях, как и в некоторых других примитивных упражнениях, он если не первый, то около того. Следовательно, сейчас опередит всех прочих, и за такое боевой мастер непременно начислит ему балл.

Именно ради этого ученика он на поощрения весьма щедр. Так что в его случае это не наказание получается, а дополнительное поощрение.

Да уж, на этой неделе я теперь стопроцентно пролетаю мимо лидерства. Если бы в школе были действительно равноправные порядки, а не пустое их декларирование, я бы Дорса сделал даже без прибавки от стихийной сущности. Да, в дисциплинах, нетребовательных к наличию интеллекта, он неплох, но я или не хуже, или лучше.

Как и ожидалось, Дорс поднялся первым:

– Мастер, я всё!

– Прекрасно, Дорс, прекрасно. В тебе я никогда не ошибался. Рад, что ты не перестаёшь работать над собой. Запиши себе два балла.

Что?! Целых два балла?! Да в истории школы не было случая, чтобы за такие вот «экспресс-отжимания» Бьег больше единицы начислял. Причём делал это столь редко, что иногда за целую неделю никому ничего не перепадало.

Кроме Дорса, разумеется.

– Да это не школа, а отстой какой-то… – тихо пробурчали за спиной.

– Вообще бред, – поддакнул другой голос. – Вырвусь в город, отцу скажу, или даже отсюда напишу. Вот за что моя семья такие деньги отдала? Смотреть, как мастера дружно Фрегам зады вылизывают?!

– Кто там ещё отжиматься рвётся?! – гневно вопросил Бьег.

Разговорчики тут же стихли. Толку бурчать, если это приведёт лишь к наказанию, обжаловать которое невозможно.

Мастер всегда прав, здесь так заведено.

– Раз у вас, лодыри, есть силы на разговоры, значит и на бег тоже есть. В двойную линию выстроились. Приготовьтесь побегать, я вам сейчас задам шесть полных кругов в быстром темпе. А может и больше.

– Мастер Бьег, я надеялся, что вы их уже хорошенько погоняли, – донёсся голос со стороны спуска на тренировочную площадку.

Голос хорошо знаком, это главный лучник пожаловал – мастер Сатто. Чёрный, как смола, иноземец, льдисто-серые глаза на его лице смотрятся неестественно, но при этом эффектно. Ни у кого не видел, чтобы острый взгляд столь явно выдавал меткого стрелка.

Я не фанат работы с луком, но этот мастер мне по душе. Строгий, но не придирчивый, поблажек от некого ни для кого нет. Занимаемся по его дисциплине нечасто, однако за это время я успел почерпнуть массу полезных вещей.

В своём деле он разбирается явно получше того учителя, которому я немало заплатил перед тем, как отправиться в столицу.

Обернувшись на лучника, Бьег пусть и с неприязнью, но формально соблюдая правила вежливости, спросил:

– Мастер Сатто, а с чего бы вам на это надеяться?

– Меня направил сюда великий мастер Ур. Я должен забрать эту группу для испытания. И чем сильнее ученики устанут, тем лучше усвоят предстоящий урок.

– Ну тогда пусть пробегут десять кругов, и они ваши.

Несмотря на то, что бегать в такой амуниции – так себе занятие, я чуть повеселел.

Сатто и Бьег не просто так друг друга на дух не переносят. Они полные противоположности. Мастер-лучник умеет находить с учениками общий язык, а не просто унижает их по-всякому.

Плюс Дорс с луком обращается скверно, и, учитывая справедливость Сатто, баллы моему главному сопернику вряд ли светят.

А вот у меня шансы их получить повыше. Да, компенсировать возникший разрыв уже не получится, но если удастся слегка его подсократить, поражение на этой неделе будет выглядеть почти что ничьёй.

* * *

Едва сняв утяжелённые доспехи, мы, выполняя указания мастера Сатто, принялись облачаться в другие. Эти совсем лёгкие, в них почти нет металла, основной материал – особым образом проклеенная многослойная ткань с кожаными вставками и нашлёпками. Шлем, наглухо прикрывающий голову, тоже почти невесомый.

Знакомая штуковина. Похоже, нас снова поставят в две линии и велят обстреливать друг друга. Получивший попадание выбывает. Как по мне – так себе испытание. Ведь с места сходить не позволено, так что попробуй увернись от подарка в голень. На навыках долго не продержишься, в итоге можешь запросто вылететь от шальной стрелы в ступню, а куда менее способные ученики простоят дольше.

Не люблю задания, в которых правят бал случайности.

Но тут двое прислужников начали бродить между нами, раздавая костяные пластинки на кожаных ремешках.

Это что-то новенькое.

– Внимание! – подал голос Сатто. – Надевайте амулеты на шею и затягивайте ремешки потуже. Не так, чтобы они вас душить начали, а чтобы не болтались свободно. Вон там выбирайте луки, кому какой понравится. Они разные, на любой вкус, а вот стрелы одинаковые. Они не боевые и даже без наконечников, вместо них шарики. Шарики не мягкие, они могут синяк поставить, если попадут в незащищённое место при слабо прокачанной защите. Но вы это переживёте. В колчане двадцать четыре стрелы, и брать можно лишь один колчан. Это ваш боезапас, пополнять его нельзя. Кто поднимет стрелу с земли и затем использует, тот получит штрафной балл. Я и мои помощники будем за этим следить. Разрешено ловить стрелы в воздухе и пускать их в ход, но только если шарик с них не слетел. По опыту скажу, что иногда он теряется после первого использования, а иногда выдерживает три-четыре. Кто выпустит стрелу без шарика, получит штрафной балл. Не шутите с этим. Суть испытания простая: каждый из вас сам за себя. Ваша задача: как можно чаще попадать по другим ученикам, и как можно реже подставляться под их стрелы. Десять ваших попаданий дают плюс один балл. Двадцать попаданий: плюс два балла. И так далее. Десять попаданий по вам это минус балл. Двадцать попаданий по вам: минус два балла. Все всё поняли?

Как это часто бывает, отозвалась Гьерра. И вопрос у «амазонки» был толковый.

– А сколько минусов можно получить и сколько плюсов?

– До плюс пяти и минус пяти за попадания ваши и по вам, и ещё штрафная добавка до минус четырёх баллов за нарушения правил испытания. Но учтите, что плюс пять баллов исключительно своими стрелами сделать не получится. У вас всего один колчан. Так что придётся ловить чужие. А вот если вас не любят, минус пять схлопочете запросто.

Ученики зашумели, озвученные Сатто цифры значительно превосходили лимиты Бьега и прочих мастеров, которым дозволялось наказывать и поощрять максимум до тройки за день.

– А можно стрелами кидаться, а не стрелять? – спросил Тсас.

– Нет, нельзя. Только лук. И учтите, что стрелять нужно качественно, то есть сильно. Еле заметные попадания не засчитаются. И если стрела вскользь заденет, это тоже вряд ли зачтётся. У вас на шее амулеты, их задача подсчитывать попадания, и учитывают они лишь те, что потенциально способны серьёзно ранить. И да, если цель дальше восьмидесяти шагов, и вы в неё попадёте, амулет может не сработать. У него приблизительно такой радиус действия. В длину эта площадка сто десять шагов, в ширину девяносто. Так что учитывайте это, когда захотите выстрелить от края до края. Выход за границу площадки даже на один миг будет стоить вам штрафного балла. Попытка ударить или схватить противника, это тоже минус балл. Если попытка окажется удачной, получите минус два балла. Напоминаю, штрафные баллы не входят в общий зачёт, вам их дополнительно до четырёх могут начислить. Вопросы остались? Нет? Тогда разойдитесь по периметру площадки. Вас здесь сорок человек, растянитесь равномерно. Между вами будет приблизительно по десять шагов. Когда я ударю вот по этой железной пластине, можете начинать стрелять. Испытание завершится, когда закончатся стрелы у всех участников. Ну чего стоите? По местам.

 

* * *

Интересное испытание. Необычное. Выглядит, как рядовое, но призы и штрафы заявлены солидные. Заработать можно до плюс пяти баллов, а потерять до минус девяти. С такими цифрами я здесь ещё не сталкивался.

Это не просто удивительно, это шанс. Неожиданный шанс отыграться за все те штрафы, что преследовали меня последние пять дней.

И за все несправедливые поощрения, полученные Дорсом.

Да, у меня и другие конкуренты имеются, но до него им далековато. К тому же они не бесят меня, не нарываются вечно, как этот напыщенный индюк.

Как я уже говорил, стрелок из Дорса посредственный. С луком у высшей аристократии вообще отношения непростые. Нечасто на него серьёзные ресурсы сливают, ведь куда перспективнее потратиться на что-нибудь более традиционное, исконно благородное.

Честно говоря, я тоже к феноменальным стрелкам не отношусь. Несмотря на два года северной жизни, богатой практикой с этим оружием похвастать не могу. К тому же нормальных учителей в Пятиугольнике не найти, в основном сам эту науку постигал, да у бывалых лесовиков по мелочам нахватался.

Очень повезло, что хорошо запомнил некоторые из рассказов матери. Трейя не раз и не два подчёркивала, что в Стальном Дворце лук – уважаемое оружие. И дело даже не в стрельбе, как таковой, сколько в том, что она способна дать ученикам. В школе считают, что правильно поставленные занятия и испытания в этой дисциплине положительно сказываются на базовой ловкости, реакции, сосредоточенности, наблюдательности и прочих важных параметрах.

Именно поэтому я, несмотря на спешку, выкроил время для обучения перед тем, как отправится в столицу.

Здесь, в школе, оказалось, что не я один такой хитрый. Были ученики и похитрее. Обращаться с луком их обучали годами, против такой практики я даже со всеми своими параметрами обычно проигрывал.

Но сейчас, кардинальным образом изменив свой ПОРЯДОК, я, помня о том, что на стрельбе можно урвать балл-другой без чрезмерных усилий, поработал и над луком напрямую, и над связанными с ним навыками. Таких насчитывалось три: меткий выстрел, дальний выстрел и сокрушающая стрела.

Меткий выстрел на порядок увеличивал шансы попадания. Даже на невысоких значениях он позволял с разбега в прыжке да с разворота пульнуть в крысу, что мчится к норке шагах в сорока, и попасть ей в голову, шею или в основание хвоста. На выбор. Чем значительнее дистанция и чем меньше размеры цели, тем ниже шансы. Они повышаются с ростом ранга навыка. Также с его ростом снижается потребление ци и время перезарядки умения.

Откат невелик, навык в нынешнем испытании определённо пригодится.

Дальний выстрел, похоже, бесполезен. По названию понятно, что работают с ним на значительных дистанциях, коих на площадке не наблюдается.

Да и радиус действия амулета ограничен.

Сокрушающий выстрел – тоже мимо. Мне сейчас не придётся сражаться с бронёй доспехов, прошивать насквозь здоровенных монстров тоже не требуется.

Непосредственно лук поднят до восемьдесят девятого ранга. Для того чтобы прокачать его до такого значения требуется восемьдесят два атрибута Ловкости, сорок три Силы и третий круг. Учитывая, что третий круг у соперников не редкость, а денег у аристократов хватает, по этим цифрам здесь некоторые могут держаться со мной наравне, или не слишком отставать. Навыки в кланах принято развивать всерьёз. По практике я старался налегать всё это время, да и состояние Восприимчивость резко повышало эффективность обучения. Но, подозреваю, против тех, кто по десять и больше лет стрельбой занимались, я даже с обновлёнными показателями смотрюсь слабо. Их ещё закреплять и закреплять полагается. Однако уверен, что в наполнении Ловкости здесь со мной никто не сравнится, а она, помимо всего прочего, помогает лучникам.

В общем, если в этом испытании и есть равные мне по силе или слегка превосходящие, таких можно по пальцам одной руки пересчитать.

В то, что есть те, кто превосходят не слегка, а серьёзно, не верится. У нас группы не постоянного состава, тасуют по-всякому. Наблюдал за успехами всех без исключения учеников. И ещё до последнего улучшения ПОРЯДКА точно знал, что да, есть те, кто с луком мне фору дадут, но таких немного, да и фора несерьёзная.

Сейчас, с новыми параметрами, я стал лучше. Конкуренты, конечно, тоже на месте не стоят, но уверен, что столь резкий рывок здесь лишь я совершил.

Другим это попросту не нужно. Они годами и десятилетиями прогрессируют, медленно и верно. Это мне деваться некуда, а у них ПОРЯДОК с рождения в норме.

Пока не выстроились, самое время прикинуть, кто здесь наиболее опасен.

Надо знать, за кем следует приглядывать в первую очередь.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru