Артем Ерискин
Крепость 19F
Крепость 19F
Оглавление:
Часть 1. Только шаг человечества.
Глава 1. Командировка
Глава 2. Буря
Глава 3. Грызть базальт
Глава 4. Пора делать выбор
Глава 5. Явление героя
Глава 6. Холл
Глава 7. На Землю
Глава 8. Ценная информация
Глава 9. Перед Советом
Глава 10. Поле битвы Земля
Глава 12. Форпост
Часть 2. Удар
Глава 1. Геологи
Глава 2. Тяжелые вести
Глава 3. Отчаяние
Глава 4. Станция
Глава 5. Заговор
Глава 7. Исповедь Рональда Гора
Часть 3. Миры надежды.
Глава 1. Разведчики
Глава 2. Земля
Глава 4. Завалы
Глава 5. Оазис
Глава 6. Дорога
Глава 7. Обитель
Глава 8. Встреча
Глава 9. Новые вводные
Глава 10. Карта
Глава 11. В горы
Глава 12. Плато
Глава 13. Луна приём
Глава 14. Орбитальная станция
Глава 15. Охотник
Часть 1. Только шаг человечества.
Глава 1. Командировка
Энтони Дэвис заскочил в закрывающиеся двери, нажал кнопку 19 на зеркальной поверхности панели лифта. На девятнадцатом этаже здания принадлежащего международному космическому агентству располагалось основное руководство: «Зачем понадобилось руководству крупнейшего в мире космического агентства видеть рядового конструктора, занимающегося разработкой космических модулей? Почему именно его, есть люди и повыше?»
Энтони влетел в приемную заместителя директора МКА, понимая, что опаздывает.
– Энтони Дэвис? – спросила строгая секретарша. Получив положительный кивок в ответ, продолжила:
– Вас уже ждут. Прошу вас. Вам в левую дверь.
В просторном кабинете за овальным столом сидело 4 человека. Энтони знал только двоих. Руководитель Лунного направления космических исследований и по совместительству заместитель руководителя МКА Андрей Соболь. Дик Грин Главный конструктор космических сооружений Лунной экспедиции. Остальных он видел впервые. Это были седоватый мужчина средних лет, азиатской наружности, с изрядно потрепанной жизнью физиономией. И симпатичная молодая женщина, с европейскими чертами, каких много работает в главном офисе, из числа тех, кого принимают, не особо полагаясь на профессиональные критерии отбора.
– А, Энтони, здравствуйте! Мы вас как раз ждем, – с широкой улыбкой приветствовал входящего конструктора Андрей Соболь.
Тони видел Соболя вживую, второй раз в жизни. Такое радушие в служебном кабинете его немного сбило с толку. «Ну прямо встреча старых приятелей», – подумал он. Остальные присутствующие внимательно уставились на Дэвиса. От всего этого Тони стало еще больше не по себе.
– Это Тао Ченг – член экипажа первого и второго этапа Лунной пилотируемой экспедиции МКА. Лиза Маер – аналитик МКА. Ну Дика я вам не представляю.
– Как вам известно, – перешел к делу Соболь. – В ближайшее время состоится 3-я пилотируемая миссия в рамках программы подготовки базы для постоянно действующей лунной экспедиции МКА. Обустройство лунной базы в режиме удаленного управления, столкнулось с рядом проблем. Если с доставкой компонентов миссии на лунную поверхность все относительно нормально, то все, что касается обустройства базы и соединения компонентов, в единую систему вышел полный провал. Ставка, на роботов аваторов не сработала. Управлять андроидами с Земли совершенно невозможно. Операторы зачастую не могут сразу осознать, с какой проблемой столкнулся аватар, запутался ли он в приводном кабеле, или под ногами оказалась какая-то преграда, которую робот не может переступить. Условия освещения предметов в вакууме так же не способствуют решению возникающих постоянно мелких проблем. Рассмотреть преграду в лунной тени через камеры объективов практически невозможно. Добавим к этому двух, а порой трехсекундную задержку в управлении. А во время солнечных всплесков связь просто теряется. Такое удаленное управление может подходить для исследовательских луноходов, но управлять работами, осуществляющими обустройство лунных модулей, где нужна активная подвижность и где фактор времени имеет большое значение, неэффективно, а значит неприемлемо для агентства.
Но даже с тяжелой техникой, управляемой автоматически возникли проблемы. При работе бульдозера камеры не могут определить точно неровности поверхности. Перепады, глубину ям и высоту кочек. Это при том, что электронный мозг одновременно обрабатывает визуальную картинку и данные эхолокации. Один бульдозер из двух доставленных на плато уже выведен из строя по этой причине. Без присутствия человека многие вещи сделать практически невозможно.
По перечисленным причинам принято решение, что обустройством лунной базы должны заниматься космонавты. Принимая во внимание риски, связаны с солнечной радиацией, длительность миссий по обустройству базы составляет короткое время. Радиационный фон постоянно отслеживается. Доза облучения каждого космонавта под контролем.
Многое из того, что я сейчас говорю, вы знаете и так, но некоторые вещи о которых пойдет речь дальше, не подвергаются широкой огласке.
К настоящему моменту на место Лунной базы доставлено 5 модульных сооружений для проживания и работы будущих членов экспедиции. Всего поэтапно на Луну будут доставлены 25 жилых и бытовых модулей, – Соболь движением руки включил большой монитор, вмонтированный в круглый стол. На мониторе возникла картинка проекта базы в привязке к местности.
Решение о месте дислокации постоянно действующей лунной экспедиции в районе возвышенности Гречко возникла не случайно. Возвышенность является частью древнего кратера разрушенного течением времени. Точнее является частью вала этого кратера, – Андрей движением на интерактивном экране убрал слой с изображением базы, оголив исторический пейзаж. – Как вы может видеть, рядом с возвышенностью находится небольшое плато, на котором мы и планируем размещение базы. Южный склон возвышенности опускается в сам кратер, здесь находится зона вечной тени, а под ее покровом скрыт ледник. Северная часть возвышенности освещается светом в дневное время лунных суток. Плато также освещается. Все вышеперечисленное создает идеальные условия строительства базы именно в этом месте.
Но это еще не всё. На территории Северо-Восточного склона, а это, как вы видите склон, направленный на будущую базу, есть свежий след падения небольшого метеорита, – Андрей приблизил место удара метеорита. – Обратите внимание: возвышенность за исключением вершины, покрыта реголитом, а в месте падения открылись коренные вулканические породы Луны. Здесь у нас появилась уникальная возможность осуществить бурение в геологических целях.
Соболь сменил очередной слой карты. На той же местности возникла картинка с разбросанными беспорядочно объектами. Приглядевшись, Энтони увидел жилые модули, роверы, бульдозеры и другую технику.
– Эта фотография орбитального спутника миссии, сделанная при последнем витке, – пояснил Соболь. – Здесь вы можете видеть текущее положение дел. Площадка для будущей базы была выравнена бульдозерами частично в автоматическом режиме, частично космонавтам первой пилотируемой миссии. Также бульдозерами выравнена дорога до возвышенности, а точнее до ледника. Осуществлена вертикальная планировка посадочной площадки.
Во вторую пилотируемую миссию осуществлено перемещение жилых модулей от места разгрузки до места их установки. Вырыты ложа, модули размещены в ложа. Начато изготовление блоков из реголита с помощью 3D принтеров. Частично блоками закрыт один модуль. При перемещении модулей один из пяти получил повреждения шлюзовой камеры, нарушившей его герметичность.
Энтони Дэвис стер испарину со лба, предчувствуя какое-то предложение, связанное с непредвиденными хлопотами.
– Повреждение модуля привело к сбою в графике сдачи первого этапа по запуску базы в эксплуатацию, – продолжал Соболь. Целью следующей пилотируемой миссии является завершение подготовительного этапа первой очереди запуска в эксплуатацию базы на Луне. В данном этапе необходимо закончить работы по укрытию 5 жилых модулей блоками из реголита, затем засыпать укрытые модули лунным грунтом. Подключить модули к солнечным панелям и провести запуск и испытание систем жизнеобеспечения Ремонт повреждённого модуля в рамках этой миссии не предполагается.
– Соболь сделал паузу.
Пауза насторожила Энтони, и он решил ею воспользоваться, чтобы прояснить вопрос:
– Извините, что перебиваю вас. Это все, конечно, очень увлекательно. Все, о чем вы говорите мр.Соболь. Многое официально анонсировалось агентством. Что-то я и сам знанию по долгу службы. Но давайте ближе к делу. Если вы не собираетесь исправлять повреждения этого пострадавшего модуля. Чем лично я могу быть полезен?
Аналитик округлила глаза в изумлении, глядя на конструктора модулей.
– Мне нравится ваша открытость, Энтони, – продолжил Соболь. – Подход делового человека. Мы хотим предложить вам участие в третьей пилотируемой миссии, подготовки Лунной базы.
Дело в том, что космонавты, привлеченные к монтажу оборудования, не обладают глубокими познаниями в области космических сооружений. Мы видим причины выхода из строя модуля именно в этом. Вам не нужно будет заниматься починкой модуля. Анализом причин поломки и поиском возможностей ее устранения займутся уже члены постоянной экспедиции, которые прилетят туда на полугодовую вахту. Сейчас нам важно запустить базу. А вам нужно лишь осуществить контроль процесса укрытия модулей, в соответствии с проектными показателями. Иными словами, нужно проконтролировать работу монтажников, чтобы они больше ничего не нарушили. Выход из строя еще одного модуля недопустим и грозит срывом сроков запуска базы, незапланированными пусками. Всего ваша командировка должна составить порядка 5 недель. Две недели в одну сторону, чуть больше недели на все работы и две недели в обратном направлении.
– Я мог предположить все что угодно, когда шел на эту встречу, но только не полет на Луну. Это очень ответственно, я не готов ни физически, ни морально. И почему я? – у Тони пересохло в горле. – Я всего лишь один из группы конструкторов, проектировавших данный вид модулей. Да и какая же это командировка? Это же не поездка на космодром «Восточный» на неделю!
– Вы в прекрасной физической форме, Энтони. Я лично мониторил показатели здоровья всей вашей группы. Вы активно занимаетесь спортом. Вы обладаете всеми знаниями о нагрузках, которые несут стенки модулей, электро-схемах и всех внешних и внутренних выводов проводки. При этом вы входите в комиссию, осуществляющую контроль качества производства модулей в сборочных цехах. Ваша кандидатура для нас идеальна. Мы не торопим. У вас две недели на решение. Если решение будет положительным, вас ждет подготовка в течение полутора месяцев. По окончании миссии на ваше имя будет открыт счет с солидной суммой. Лиза вам расскажет детали. Тао вкратце ведет вас в детали подготовки. Лиза, прошу вас начинайте, а я, с вашего позволения спешу откланяться. Обещайте подумать, Дэвис.
Энтони в ответ еще что-то бурчал, но удаляющийся Соболь его уже не слышал.
Глава 2. Буря
Если передвигаться по Луне прыжками, есть риск упасть и повредить скафандр, да и ноги утопают в лунную пыль сильнее. Проще передвигаться обычным манером как на Земле, шагами. Поначалу неудобно, усилия, к которым мы привыкли при ходьбе по земле, норовят сбить тебя с ног на Луне. Но к лунному притяжению быстро привыкаешь. Тони принял для себя второй способ, да и всему экипажу космонавтов-монтажников этот способ казался единственно удобным.
Поначалу просто пройти в скафандре по поверхности страшно. Но ты начинаешь двигаться, а в последствии привыкаешь к этому простому, как кажется на Земле действию. И так с каждым новым действием. Через какое-то время космический городок, а точнее пространство рядом с несколькими обустраиваемыми модулями становится чем-то привычным. Крутиться вокруг него со временем представляется обычным рутинным действием. Тони невольно вспомнилось детство, то лето, когда он помогал отцу строить дом. По только что возведенным строительным лесам, он ходил с большой опаской, но через несколько часов уже скакал по ним, уверенно передавая отцу инструмент. На следующий день ему казалось, что его призвание стать верхолазом. Тогда он представлял себе, что, когда вырастет, будет возводить ввысь небоскребы.
Командой монтажников, работы на лунной поверхности велись уже третий день. Тони начинал привыкать к любой работе в скафандре и неудобных перчатках. Сначала он возился с электрическими кабелями, идущими от площадки солнечных батарей, попеременно подключая жилые модули. Бригада планомерно осуществляла строительство защитной оболочки. Тони объяснил основные риски строительства укрытия команде, хотя как ему, как искренне казалось, в этом не было большой необходимости, и перешел подключению и настройке систем жизнеобеспечения, время от времени проверяя проделанную командой работу.
Работа помогала забыть о страхах. Конструктор до сих пор не мог понять, как так получилось, что он пошел на поводу у Соболя. Когда-то в романтическую юность, Тони мечтал о космических полетах. Романтиками были многие из тех, кто учился с ним на факультете аэрокосмической промышленности. Преподаватели подстегивали интерес к специальности, рассказывая, что возможно в ближайшем будущем конструкторы будут лично летать на орбиту Земли или небесные тела принимать работу монтажных бригад. Но время шло, а времена такие не наступали. А потом, как обычно бывает с появлением семьи и детей, романтизм куда-то быстро улетучивается. А вместо награды за эту потерю человек наделяется нескончаемыми заботами и высоким уровнем ответственности.
Страх не отпускал не на минуту. Это не было паническим страхом, скорее постоянная тревога, густая, вяжущая, погружающая твою душу в себя медленно, но основательно. Вытащить себя из этой тягучей субстанции можно, только сосредоточившись на деле. Казалось, что вот произойдет какое-то обстоятельство, которое скажется на возможности возвращения домой. Отрежет их навсегда на этом куске материи, находящимся в 380 тысячах километров от Земли. От самого земного старта Тони было нелегко на душе. В период отдыха в модуле помогали разговоры с командой. Все старались шутить. «Бодрятся, наверное,» – думал Тони. Хотя, конечно он понимал, что психологическая подготовка профессиональных космонавтов не позволяет им поддаться эмоциям. Их готовят на результат, готовят годами. Потом они просто летят и выполняют свою работу, какой бы опасной она ни являлась. Страшнее для космонавта вообще не полететь или стать вечным дублером. Он же такой психологической устойчивостью похвастать не мог.
Энтони закончил подключение третьего модуля к питанию, тестировать его он не торопился. Мысль о том, что же могло случиться с поврежденным модулем, преследовала его с первого дня работ. Задания разбираться с ним не было, он по сути был резервным. Еще один модуль стоял возле посадочной площадки, он был предназначен для монтажников и мог впоследствии быть использован вместо вышедшего из строя. Тони же как истинному инженеру, хотелось разобраться с причиной поломки.
На прямоугольной, с закругленными краями двери шлюза поврежденного модуля красовался инвентарный номер 02. Внешних повреждений на шлюзовой камере не наблюдалось. Что же могло с ним произойти? Тони включил внешний дисплей модуля, расположенный на лицевой стороне шлюза. На клавиатуре набрал код, включающий диагностику. Через несколько секунд на дисплее вышли итоги диагностики:
– Повреждение шлюзовой камеры;
– Возможна утечка воздушной смеси;
– Ошибок работы компрессионного оборудования не выявлено.
Энтони дал команду на открытие внешней двери шлюза. Дверь открылась плавно, без особого натяга, но едва уловимо было ощущение замедленности ее открывания. Он вошел внутрь, на внутреннем дисплее включил шлюз. Внешняя дверь закрылась, в камеру ворвались струи воздушной смеси. Струи со всех сторон начали обдувать скафандр, сбивая с него пыль. Затем включились насосы системы очистки. Через несколько секунд на скафандре не осталось пыли. Индикатор внутренней двери показал, что она готова к открытию. Тони включил внутренний дисплей. Визуально утечку отсюда не увидеть, если что можно попросить кого-то из бригады, чтобы посмотрели снаружи. Он знал, что при утечке должно автоматически сработать оповещение, но никакой сирены не звучало.
Тони вывел на дисплей данные по давлению воздуха в шлюзовой камере, а также внутри модуля и давление в баллонах. Подождал несколько минут. Никаких изменений не произошло, и он смело открыл внутреннюю дверь шлюза, зашел внутрь, включил свет. Стены, покрытые легким налетом инея, заискрились в лучах освещения модуля. Внутренний терминал систем жизнеобеспечения показывал -3 градуса Цельсия. Тони добавил температуры до +2 градусов. «Откуда конденсат в новом модуле?» – пронеслось в голове. На своих местах возле входа стояли скафандры, но было заметно, что ими уже пользовались. Он прошел дальше, попав в кают-компанию. Компактный раскладной стол был откинут от стены. Стулья стояли в разобранном состоянии. В индивидуальных каютах так же были признаки проживания.
Конструктор соединился по радио с руководителем миссии:
– Том, а в этом модуле уже кто-то жил?
– Не знаю, – ответил командир. – Предыдущие две миссии должны были, как и мы жить возле взлётно-посадочной площадки.
– Но я здесь вижу все признаки использования модуля.
– Да нет, такого быть не должно. Мы ведь после высадки заняли модуль возле космодрома. И он уже был обжит до нас. Как ты мог сам убедиться. То есть те, кто были до нас тоже жили на взлётной площадке.
– Спасибо, Том. До связи.
«Кажется, картина начинает поясняться» подумал Тони и вернулся в шлюз. Взглянул на дисплей. Давление в баллонах, а также внутри модуля не претерпело изменений. Утечка как таковая отсутствовала, но датчики выдавали ее потенциальную возможность. Это могло быть в одном случае.
Тони включил шлюз. Заработали компрессоры. Когда воздух был откачан, Тони открыл внешнюю дверь, внимательно проверил уплотнители, обернутые по периметру камеры. Надавливая поочередно пальцами участки уплотнителя, он нашел то что искал. Поработав шуруповертом, сняв обод, державший нужный участок уплотнителя, а затем выдернув сам уплотнитель с этого участка, увидел на дне паза небольшие камешки спеченного реголита. Сам уплотнитель в этом месте не имел повреждений. Тони очистил паз. Вставил уплотнитель на место. Запустив заново диагностику, больше не обнаружил ошибки, связанной с утечкой.
В следующий момент его разобрало негодование: "Надо было ради таких вот мелочей отправлять конструктора в Космос". Когда он уже заканчивал на его канал ворвался голос командира.
– Тони, я тут навел справки. Модуль с инвентарным номером 02 числится на взлетной площадке.
– Ну тогда все стало совершенно понятно, Том. Получается первая бригада жила в этом модуле на площадке. Когда было подготовлено основание под базу, они начали перемещение модулей с посадочной площадки сюда. Они решили свой обжитый модуль перевести на базу с целью экономии временем, а там на космодроме оставить один из четырех новых. То, что они решили жить здесь, а не на взлётке, это конечно нарушение, но они хотели сэкономить уйму времени, нужно отдать им должное. Но их план определено не удался. Есть одна штука, которую они не предусмотрели. Модули после активации не рекомендуется транспортировать. Но если это все-таки необходимо сделать, модуль должен быть обесточен, а внешняя дверь шлюза закрыта на механические замки. В обесточенном модуле автоматическое запирающее устройство не работает, по причине того, что обесточены электромагниты. Поэтому для транспортировки и предусмотрено более надежное механическое запирающее устройство. Но там есть три положения: lock, Unlockесть и среднее положение. При закрывании поворотный механизм поворачивается до второго щелчка. Первый щелчок означает вход запора в паз, второй его фиксацию. Думаю, первая бригада, осуществляя транспортировку модуля 02 на базу, или не использовала механический запор, либо не до конца зафиксировала его. Вследствие этого под уплотнитель набился грунт. Что, собственно, я и подтвердил, сняв уплотнитель. Датчики, установленные в паз уплотнителя, показали его смещение, и компьютер показал вероятность утечки воздуха.
– Молодец, Тони. Я, кажется, понял. Они перевезли модуль, поставили в ложе, но использовать его не стали по причине того, что он выдавал ошибку. А в итоге вернулись на территорию взлетной площадки, но уже в новый модуль.
– Да, именно так. Поэтому бригада следующей вахты этого и не обнаружила, заехав в обжитой модуль на взлетно-посадочной площадке. А в этот то они и не совались, зная, что он неисправен. Ну я полагаю, что мы не обязаны отмечать это в отчете. Я уже заканчиваю, могу присоединиться к вам. Остальные модули подключил к источникам питания и протестировал. Все в порядке.
– Тони, тебе нужно будет сделать еще кое-что сегодня. Твоя помощь нам особо не нужна, если только ты присоединишься к укладке блоков. Но вот твои инженерные способности, кажется, понадобились центру. Со мной связались, просят проверить одну из четырех антенн, обеспечивающих связь в наших скафандрах и связь со спутником. Здесь такой же принцип, как в сотовой связи. Одна антенна выпала у них с мониторинга. Она находится по левую сторону от возвышенности Гречко.
– Это там, где Ледник, я понял. До ледника около 1 600 метров. Я так понимаю, ровер в моем распоряжении?
– Да, Тони в полнейшем! Ты поедешь один. Координаты антенны есть в системе ровера. Будешь на постоянной связи с центром. Они будут наблюдать за твоим перемещением со спутника. Надеюсь ретранслятор не в тени. Он установлен до границы ледника. Но возможно сейчас находится в тени, как управишься, подходи я тебе расскажу о деталях.
– Все понятно, шеф.
Тони пребывал в приподнятом настроении. Маленькая победа при решении задачи с утечкой добавила в его кровь дофамина, и притупила чувство тревоги. А здесь еще предстоит небольшое путешествие, пусть не далеко, но все же. Не сложись обстоятельства подобным образом он бы не увидел гору вблизи. А тут еще возможность управлять ровером. До возвышенности 1600 м, если что-то случится с ровером, вернуться пешком не составит труда. Вязкая трясина страха, которая еще недавно затягивала в себя Энтони Дэвиса, стала такой прозрачной и невесомой под действием гормонов.
Через полчаса Тони двигался на ровере в сторону Гречко. Управлять транспортером не составляло никакого труда. Две педали тормоз, газ, и два режима скоростей, передний и задний ход, переключающиеся рычагом. Бульдозеры выровняли лунный грунт на пути к возвышенности, создав некое подобие грунтовой дороги. В динамиках шлема он слышал прерывистое бурчание переговаривающихся между собой монтажников. Он отключился от волны миссии. В салоне ровера можно было снять шлем и насладиться музыкой. Это было настоящее земное музыкальное радио, прямой эфир. Оно транслировалось через орбитальные лунные спутники прямо с Земли, пусть с небольшой задержкой, но что это меняло? Задержка никак на качество музыки не влияла.
Плато за окнами заканчивалось, транспорт постепенно приближался к возвышенности. Гора нарастала и уже заполнила собой все смотровое стекло ровера. Уклон возвышенности был достаточно крутым, но при этом склоны были покатыми, не имели скальных образований. Вдоль левого склона, компьютерная модель на мониторе показывала уступ шириною в 200 метров и длиною около полутора километров, имеющий небольшой наклон, затем уступ опять переходил в достаточно крутой склон в сторону центра кратера Гречко. Уступ являлся верхней точкой ледника, нижняя точка находилась уже в кратере. Компьютерная модель горы показывала, что транспортеру можно ехать еще 200 метров, затем начинался ледник.
Тони повернул налево, огибая гору. Впереди зияла чернота вечной тени, куда несколько миллиардов лет не поступал солнечный свет. Тони снизил скорость. Слева открывался чудесный вид на противоположный вал кратера, озаренный солнечным светом. Солнце освещало до трети площади углубления кратера, разделяя четкую границу света и тени.
Включенные фары врезались в черноту теневой стороны кратера. Свет от фар постоянно прыгал от неровностей грунта и размазывал тень от каждого прыжка на кочках в невиданные картины впереди. Вся эта свистопляска теней поразила водителя. Он остановил транспорт и отдышался. Согласно данным навигатора передатчик находился в 15 метрах впереди. Тони надел шлем, и дождавшись откачки воздуха, открыл Дверь.
Ноги слегка утонули грунте. В отличие от уплотненного грунта базы, почва здесь была более вязкая. Подойдя к передатчику, конструктор обнаружил, что его размеры были довольно компактными. Осветив его фонарем, он начал визуальную диагностику. Передатчик представлял собой параболический диск, соединенный проводами с металлическим ящиком, стоящим рядом. Антенна находилась вертикальном положении на треноге, концы которой были заглублены в грунт. Кабель питания был прикреплен к ящику. Второй его конец уходил куда-то через темноту, в сторону освещенного склона. Туда где располагались солнечные батареи. Тони попробовал отсоединить кабель и вернуть его на место, затем вышел на волну центра:
– Энтони Дэвис на вязи вызывает центр. Я на месте расположения сломанного передатчика. Жду дальнейших инструкций.
На другом конце ответил женский голос: – Ожидайте, сейчас с вами свяжется техцентр, – через несколько секунд в эфир ворвалось страшное шипение и скрежет. Через скрежет прорезался голос руководителя тех центра. – Это Сергей Малкович. Энтони, здравствуйте! Доложите результаты визуального осмотра.
– Здравствуйте! Передатчик в вертикальном положении не имеет признаков разрушения. Кабель питания не имеет признаков нарушения.
– Хорошо принято, – казалось, голос Сергея прорывался откуда-то из другого конца вселенной, разрываемый различного вида космическими излучениями. – Энтони, вас попрошу осмотреть передатчик по кругу. Вы увидите ближе к нижней части металлического ящика небольшой тумблер. Попробуйте его переключить и вернуть в обратное положение, это перезагрузит передатчик. Если это сработает, я увижу его у себя на мониторе включенным через несколько секунд. – Проскрипел Сергей.
Тони нашел тумблер и перещелкнул его пальцем. – Я Переключил! – Осведомил Тони своего невидимого собеседника. Последовало длительное молчание.
– Не сработало. Видимо, проблема сложнее чем я думал. Энтони, вам нужно будет забрать ящик на базу для диагностики.
– Да без проблем. Будет чем заняться – ответил Тони. – Сергей, а почему связь такая плохая? Я вас практически не слышу. Это как-то связано с тем, что ретранслятор сломан?
– Нет, не должно такого быть. Ретрансляторы играют роль базовых станций наподобие системы сотовой связи. Дистанция каждого из них несколько километров. Они рассчитаны в будущем на стабильную связь проживающих на базе участников экспедиции, а также для работы ученых вне базы, расстоянием до 4 километров от нее. Ваше местоположение с лихвой покрывается другими станциями. Но я догадываюсь о причинах ухудшения связи, сегодня прогнозировали небольшие всплески солнечной активности. Это может влиять, тем более, как вы поняли, мощность данных передатчиков невелика.
– Да уж, действительно невелика» – Ответил Тони, вспоминая, что на земле сигнал базовых станций сотовой связи может охватывать до 30 миль, а это около 48 километров.
– Низкий радиус работы передатчиков связан с несколькими причинами: первая это мощность солнечных батарей… – Связь стала еще хуже. Тони слышал обрывки фраз …. проведением в будущем участниками долгосрочной лунной экспедиции астрономических исследований. …. километрах от базы …. установка радиотелескопов. …. соблюдаться радио тишина. ..…корректность исследований астрофизиков…. – связь разорвалась совсем.
Тони отключил ящик от кабелей и погрузил в багажное отделение ровера, пристегнув ремнями. Затем он сам забрался в ровер. "Ну вроде все. Жутковато здесь. Если приведется ехать устанавливать, один не поеду" подумал он.
Тони развернул транспорт в сторону кратера, затем остановил его и отключил фары. Передним простиралось блюдо кратера. Противоположная сторона его ярко освещалась солнцем. Края вала были не ровные, но при этом они не создавали отдельных возвышенностей, как гора Гречко, возвышавшаяся за спиной. Тень отвала находящегося за спиной Тони закрывала около двух третей кратера. Тень была абсолютно черной. Тони посетила шальная мысль и он, последовав ей отключил подсветку приборов. В салоне оставался свет, излучаемый периметральным освещением шлема его скафандра. Он отключил последовательно радиосвязь, свет скафандра и индикацию на рукаве, погрузившись в кромешную тьму и тишину.
Эффект был настолько непривычным, что было не по себе. Внутри салона он не видел ничего. В том числе и себя, ни рук, ни ног, ни приборной доски, и вообще никаких деталей салона. Все, что было видно это только границу света и тени на дне кратера через лобовое стекло. Границы перехода лобового стекла в кузов также не было видно. Такое ощущение, что не было пола, не было потолка не было самой машины, в которой он сидел ни времени, ни самой Луны под ним. Была только тьма вокруг, в которой он парил. К реальности возвращала только полоса света, освещающая очертания противоположной стороны кратера, отделенная от этой тьмы четкой границей, а над полоской сияли звезды. Мозг. приученный к земным пейзажам, отказывался принимать происходящее как что-то материальное. «Вот это да» – думал Тони. «Ради этого, конечно, стоило лететь в эту сомнительную командировку, и ехать за этим передатчиком сюда. Никакой игры света и тени как на Земле, никаких полутонов. Все четко и понятно».
Тони вдруг понял, ему не хватает звукового сопровождения. Можно попробовать найти хороший трек на волнах радиоэфира. Но звуковой эффект совсем не понравился, на всех диапазонах были слышны только шипение и треск.
«Сколько я уже здесь? Время как будто не существует».
Тони вышел на волну миссии. Монтажников, которые постоянно переговаривались между собой в процессе укрытия модулей, не было слышно. На всех каналах миссии он слышал мерное шипение.
«Видимо, все-таки выход из строя ретранслятора дает о себе знать. А может, магнетизмом? Гора содержит металлические руды, дает помехи? Да нет, гора – это остатки ударного кратера, а невулканическое образование. А разве может одно мешать другому?» – осознав отсутствие возможности мгновенного восполнения недостатков знания лунной геологии, Тони включил фары и начал разворот. Отсутствие связи начинало напрягать.