Арсений Александрович Истомин
В заложниках у денег
– Какие есть предложения? – спросил ее Ухватов.
– Мы сегодня более подробно рассмотрим этот вопрос, мои сейчас целиком и полностью заняты сдачей отчетов, как ни как у нас подходит к концу очередной квартал. Скорее всего, мы предложим либо перевести пусть и временно основную часть средств в более твердую валюту зарубежных стран, они в ближайшее время не претерпят таких изменений, как рубль. От этой ситуации мы сможем даже выиграть, если курс поднимется, и мы конвертируем деньги обратно по новому курсу. Я бы посоветовала заранее посмотреть, есть ли необходимость в закупке зарубежного оборудования, пока мы еще стоим на ногах и вокруг все спокойно, можно приобрести все по той цене, которой через пару месяцев может и не быть, можете быть уверены. Кредитная политика, я уверена, что банки будут не в состоянии держать для нас низкую ставку, особенно после того, как Центральный банк поднимет ключевую. На самом деле вопрос серьезный, надо рассмотреть его более подробно – подытожила она.
– Что ж хорошо спасибо. Есть ли у кого-то вопросы? Николай Петрович, посмотрите все ли у нас нормально с техникой, на счет закупки дополнительного оборудования надо будет связаться с филиалом, хотя возможно, их уже успели предупредить – сказал Ухватов.
– Есть вопрос! – подняла руку начальница отдела сбыта, Ирина.
– Да, Ирина Сергеевна, мы вас слушаем – кивнул Ухватов в ее сторону.
– Я же правильно понимаю, что большинству наши нефтепродукты станут обходиться дороже, конкуренты не ожидают падения, взвинтят цены, мы можем оставаться с ними на одном уровне, за исключением того, что удар придется на нас в гораздо меньшей степени. Как вариант, мы можем поднять свой потолок цен для отечественного потребителя, и если здесь возникнет ряд проблем с ними, я предлагаю сделать акцент на иностранцев, почему бы и нет? – закончила она.
– Хорошо, не забудьте, сперва, обсудить это с финансовым отделом – напомнил Ухватов, все остальные молчали.
– Так. Что мы, скорее всего, будем делать? – задала вопрос Ирина Сергеевна, не услышав вразумительного ответа.
– Как вы и сказали, мы поднимаем потолок вместе со всеми. Скорее всего, нас накроет гиперинфляция и цифры на счетчике будут уже не так важны, мы скорректируем цены, чтобы оставаться самыми выгодными для покупателя, более подробно, опять же говорю, надо смотреть – Ответила Карина, не дожидаясь, пока Ухватов даст ей право голоса.
– Хорошо, если больше вопросов нет, финансовую службу я попрошу подготовить все документы для перевода средств, подумайте, куда будет лучше это сделать – начал было он.
– Да, Любой банк на Кипре подойдёт – перебила его Карина.
– Хорошо, отдел кадров я попрошу, Светлана Львовна, будьте внимательны. По ощущениям, скоро нам начнут закручивать гайки, может нагрянуть какая-нибудь проверка. Просто убедитесь, что не сто процентов личного состава у нас работает в черную, и приведите бумаги в порядок – посоветовал Ухватов.
– Да, хорошо, Кирилл Андреевич, я посмотрю – ответила Светлана Львовна.
– И последнее, касаемо инженерной службы, Николай Петрович, посмотрите вентиляцию на пятом, люди жалуются на шум, спасибо – поблагодарил он, не дожидаясь ответа, он прекрасно знал, что у главного инженера среди недели попадаются праздники, которые тот не рискнул бы оставить без внимания. Да что там говорить, он прекрасно видел, как Николай Петрович смотрел на кулер, как волк смотрит на одиноко пасущуюся неподалеку от себя овцу. Запах перегара инженер скрывал за чесноком или луком, в крайнем случае, мог с ног дог головы облиться духами и прийти на работу. Ухватов пренебрежительно посмотрел на Николая Петровича, когда тот одобрительно кивнул, мол, понял. Инженер знал, что этот молодой и зеленый паренек смотрит на него с высока, будто немец с наблюдательной вышки, следя за пленным евреем. Другой бы на его месте стал выяснять отношения, но Николай Петрович был не такой, он был, как бы сейчас сказали, тонко чувствующей натурой. Несмотря на то, что он пил, и порой пил безбожно, до полного беспамятства. Он еще долго после этого корил себя, царапая на обратной стороне старых чертежей заунывные стихи. Ему было откровенно все равно, что скажут о нем другие. Пять лет тому назад его единственная дочь вместе с мужем и маленьким ребенком попали в аварию, после которой до отделения скорой помощи живым уже никто не доехал. Машину смяло, словно консервную банку, когда она на полном ходу влетела в стоящий перед ней грузовик. Был густой туман, водитель решил резко остановиться прямо на дороге, проверить, не открылись ли у него двери, выключив при этом задние габариты. Николай Петрович тогда сильно изменился, у него был свой участок, на котором он старался бывать как можно чаще. Ожидая, что приедет маленький внук, он смастерил детскую качельку, посадил клубники и смородины. Со дня аварии он ни разу так и не приехал проверить огород, ровные грядки под конец лета спрятались в зеленой траве, а деревянную качельку, которую Николай Петрович смастерил собственными руками из вагонки и веревки-бечёвки, кто-то стащил, оставив лишь А-образный каркас стоять без ничего. Из счастливого деда Николай Петрович превратился в старого доходягу, который потерял интерес не только к этой компании, но и к жизни. Вот и сейчас он встал вместе со всеми и по окончании планерки побрел к выходу.
Ирина Сергеевна продолжила общаться с Светланой Львовной. Пока они выходили из кабинета, Захватян ждала, пока общая масса уйдет к себе, сидя за столом. Женя хотел было тоже пойти, как его одернул топ-менеджер.
– Евгений Борисович, вы не могли бы задержаться – попросил Ухватов.
– Да, конечно, что-то серьезное? – спросил Женя.
– Нет, но я попрошу вас подождать, пока остальные выйдут, Карина Рубеновна, будьте любезны – сказал он, посмотрев на девушку. Та, не проронив не слова, поспешно вышла из кабинета и закрыла за собой дверь. Ухватов начал, когда увидел через стекло отдаляющийся силуэт.
– Как у тебя вообще? Как Настя? Я слышал, она сейчас очень увлечена вашей свадьбой, поздравляю – начал было он.
– Да, спасибо. Она очень старается – согласился Евгений.
– Жень, тут такое дело. До меня дошли слухи о том, что с твоим отцом сейчас что-то произошло, ты не знаешь? Вы не общаетесь? – спросил его Ухватов.
– Нет, а что случилось? – не понимал Женя.
– Там какая-то непонятная история, насколько я слышал, он до сих пор не может вернуться в город – сказал Ухватов.
– Так правильно, у нее же еще отпуск идет, куда торопиться? – не понимал Женек.
– Жень, очнись, отпуск у него закончился еще на прошлой неделе, ему пытались звонить, но телефон был вне зоны доступа. Марина проверяла, не упал ли где самолет, на наше счастье авиакатастроф у нас не было. Не помню, куда он у тебя там улетел, я не слышал, но по другой информации он на обратный самолет так и не садился – рассказывал Ухватов, Женя стоял в недоумении.
– Он никому дорогу не переходил, может его сейчас держат где-нибудь там? – спросил Евгений.
– Твой отец, Жень шел по головам, он и сейчас вроде как, находясь в отпуске, хотел заехать поговорить по поводу какой-то металл добывающей компании – усмехнулся Ухватов, смотря на растерянного Женька.
– Когда об этом стало известно? – спросил Женя.
– Да вот, на днях буквально, а что такое? – переспросил Ухватов.
– Да, нет, ничего – отмахнулся Женек. В этот момент в кабинете раздался звонок телефона. Кирилл поднял трубку.
– Ухватов слушает – представился он. Глаза бегали, на том конце попросили включить громкую связь, Кирилл нажал на телефоне кнопку динамика и положил рядом затихшую трубку.
– Включил? – раздался голос, немного отдающий восточным акцентом, Женя сразу же узнал голос Рубена Аликберовича Захватяна.
– Да, включил, вас слышно – сказал Ухватов.
– Женек здесь? – спросил тот.
– Да, Рубен Аликберович, добрый день – отозвался Женя.
– Добрый, добрый. Я так подумал, по связи плохо будет общаться, Евгений зайдите ко мне сейчас прямо, один – сказал он, немного помолчав.
– Жду – добавил он и положил трубку.
– Понял? Иди – сказал Ухватов, выключая динамик и кладя на место трубку.
– Ага – ответил Женек и вышел из переговорной. Ухватов остался здесь же, в конце длинного стола находилось его рабочее место, он достал из под стола очки и включил компьютер.
Женек шел на девятый этаж, один из самых верхних и самых красивых, обитаемых офисов, находящихся в здании. Верхние два этажа поначалу использовались, как склад для ненужного барахла. Никто из начальства не хотел заселяться на этаж, где гуляет бегущая строка, закрывающая весь вид, там, где ее нет, окна закрывают буквы названия компании. Поднимаясь все выше и выше, Женек видел через стеклянные стены, как с каждым новым этажом меняется интерьер и стоимость офисной мебели. Самые верхние этажи, где находились учредители, когда были на работе, не просматривались, на подходе к ним появлялись напольные вазы, которых не было ни на одном из нижних этажей, стены, пустующие внизу, занимали картины живописи абстракционизма. Окна на лестничных пролетах смотрели на парковку, Женек видел собственную машину, его Ауди стояла в тени большой стены, закрываясь от неприятного зноя. Он зашел на этаж, на одной из дверей красовалась золотая табличка Рубен Аликберович Захватян.
Женя постучался, дождавшись ответа, он повернул ручку и вошел. Рубен Аликберович сидел за широким столом, держа в руках какую-то помятую бумажку, завидя Женю, он встал из-за стола и направился к нему. Тишину прервало его радушное приветствие.
– Здравствуй, дорогой, как сам, как мама? – спросил он, улыбаясь во весь рот.
– Неплохо, Рубен Аликберович. Мама хорошо, постоянно спрашивает по поводу свадьбы, волнуется, а так все хорошо – ответил Женек.
– Свадьба – это очень даже хорошо, хотя нет, это – отлично – сказал он.
– Да – согласился Женя, вспоминая последний разговор с Настюшкой.
– То, что у твоей мамы все хорошо, это тоже славно. Но позвал я тебя совсем по другому поводу. Женя, видишь ли, твой папа улетел с месяц назад в Екатеринбург, по его словам, ему понравилась там одна компания, кажется «УралМаш» или как-то так, я уже не вспомню. В общем, у него имелись планы купить это предприятие, насколько я понимаю. Впрочем, уезжал он только для того, чтобы посмотреть на него, только и всего. Жень, твоего отца не было ни здесь, ни в городе все это время. Он попросту здесь не появлялся. К тому же уже как неделю он должен был хоть раз появиться здесь, но его не было, а позавчера мы получили по почте это письмо, оно пришло на адрес предприятия из Екатеринбурга – сказал учредитель и протянул Жене помятый листок бумаги. Женек взял в руки письмо и посмотрел на него, писал отец, своей рукой, обратного адреса или чего-либо такого не было.
– Вы прочитайте – посоветовал ему Захватян. Евгений стал вчитываться в отцовский почерк, с каждой строчкой его глаза открывались все больше и больше. Он уже потерял основную мысль, которую хотел передать отец. Письмо начиналось так:
Премного уважаемые мои друзья, прошу меня великодушно простить и отпустить всю злобу, которую вы на меня держали. Я по своей воле хочу продать свою долю в компании «НефтеТранс». За много лет пребывания в неведении я не понимал, какого это было портить судьбы сотен людей. Их родители и дети страдали от того, что я и вы с такой наглостью обворовывали их, словно дикие волки, разрывающие на куски олений труп. Я не прошу вас думать за меня, наконец-то мне открылось то, что так долго было сокрыто от слепых глаз, я никогда не чувствовал себя счастливее, чем чувствую сейчас. Как я был слеп молодым, считая, что весь сок и вся радость созидания плодов этого мира есть лишь в материальном естестве. Какими были тогда мои свершения, нарушающие хрупкий баланс вселенной, великой вселенной. Я больше не хочу иметь ничего общего с тем миром, который связывает нас с вами. Я нахожусь лишь в самом начале больших для себя открытий, мне предстоит пройти большой путь, на нем будут встречаться нелегкие испытания. Дорогие коллеги, я прошу простить меня за все, что я вам сделал. Не беспокойтесь, я уже давно простил и не держу на вас зла, уверен, вы поступите так же.
Очень жаль, что возможности мира сего ограничены материальным, все здесь отталкивается от единой для всех системы измерения цены и качества воды, еды, рыб в воде, птиц в небе и даже людей, вы только вдумаетесь. Пожалуй, единственное существо, которое способно мыслить, которое способно жить в идеальном мире такие же существа могут продать за деньги, словно собаку. Не нужно нам полагаться на металл, что мы добываем из недр, который нам так заботливо толкают с той стороны земли. Мы углубляемся все ниже и ниже в поисках того, на что, как считаем, сможем приобрести все в этом мире. Однако за деньги не купишь семью, радость или счастье. Так же как нельзя купить любовь, наполненную искренними чувствами.
Я прекрасно понимаю, что вы считаете меня сумасшедшим, но мне требуется сейчас ваша помощь. Дабы вы смогли дальше воротить свой бизнес, я ухожу из компании и прошу отправить мне все мои сбережения и законные деньги либо почтой, либо с человеком. Более подробные указания ждите в следующем письме.
Прошу передать искренние извинения и слова поддержки моему водителю Константину, дом работницам и прочему персоналу. Прошу выплатить им сполна и продать имеющийся у меня дом и автомобиль, возможно в необозримом, но скором будущем мне придется затратить еще немного земных денег для того, чтобы встретиться с тем, что здесь не купишь на эти Ваши бумажки.
Ваш друг и коллега Крягин Борис Эдуардович.
Женек стоял, не зная, что и сказать. Он пока что плохо понимал, что происходит. Он думал, что его позвали по вопросу, относящемуся к работе, но никак не о его семье. Отец, по всей видимости, тронулся умом и не собирался возвращаться в Санкт-Петербург, планы Женька по поводу становления в компании на должность нового соучредителя после ухода отца рушились, словно карточный домик. Он думал о свадьбе и о том, что вот-вот окажется за бортом без гроша в кармане. Стоило всем узнать, что его отец вот так взял и раздал свое добро, как его бы могли убрать с должности консультанта. О том, чтобы занять кресло соучредителя он теперь мог и не мечтать. Сейчас перед ним стоял человек, который будет изо всех сил стараться поставить на это место свою дочь, может, хоть тогда Слезкину сделают главным бухгалтером.
Женя не мог поверить, что он вот так просто вышел из игры за главный приз – место под солнцем. Теперь он был обычным человеком в этой компании, таким же, как и все. К нему обращались уважительно, засматривались девчонки лишь потому, что он был сыном одного из учредителей, а теперь он вмиг стал никем. Впрочем, он и сам подозревал, что с отцом что-то происходило последнее время, Женя хотел взять небольшую паузу, поразмыслить. Может у него еще был шанс остаться наплаву?
– Как вообще, с чего все началось? – спросил он Захватяна.
– Нам позвонила твоя мама и сказала, что в конце прошлого месяца ей как обычно пришла сумма денег, которую отец ежемесячно кидал на ее счет. Что-то около ста тысяч рублей, еще пятьдесят она получала в середине каждого месяца – начал было он.
У Женька глаза на лоб полезли, он только что узнал о том, что его мать получала до сих пор алименты с отца, но как так? На кого? Может у них была своя договоренность? Он об этом и знать не мог, ведь его мать ходила на работу, как и все. Откуда тогда он мог догадаться, что каждый месяц они жили на солидную материальную помощь от отца. Он посмотрел на Захватяна непонимающими глазами, тот продолжил.
– Мы пытались выяснить, что с ним случилось. Но я думаю, ты не хуже нас знаешь своего отца, первое образование у него было военным, что-то было связано с защитой государственной тайны или этим… – пытался вспомнить армянин, щелкая пальцами.
– Правовое обеспечение национальной безопасности – ответил Женек.
– Ну, вот видишь, ты сам все прекрасно знаешь. Теперь ты понимаешь, почему мы не смогли вычислить, как и куда убыл твой отец? Единственное, что нам удалось узнать еще с пару недель назад, это то, что он улетел в Екатеринбург – сказал Захватян.
– А его телефон, вы ведь можете вычислить его месторасположение? – поинтересовался Евгений.
– Это все позже, чисто формально нам нужен твой отец, лишь затем, чтобы узаконить его же волю, вместе с деньгами, мы отправим на подпись бумаги, по которым он перестанет быть одним из владельцев этой фирмы – объяснял Захватян.
– Значит, вы хотите лишить его доли? – переспросил Женя.
– Мы лишь хотим исполнить его волю, это было его прямое требование – объяснялся в своих желаниях Захватян.
– А вы не думали, что письмо может оказаться подделкой? В милицию звонили? Его могли заставить это подписать, а если он в заложниках? Сейчас терроризм – это одна из самых главных проблем, вы об этом не подумали? – спрашивал его Женек.
– Мы обязательно позвоним в милицию, но для начала они его найдут, а потом проведут психиатрическую экспертизу, и если окажется, что ваш батюшка болен, его капиталом будем распоряжаться мы – сказал он.
– Подождите, но ведь в таком случае должен на себя взять ответственность и полномочия кто-то из близких родственников, разве нет? – попытался уточнить Евгений.
– Пустяк, мелочи, это чисто формальность, которую можно легко замять, ты знаешь об этом не хуже меня. В конце концов, это именно он готовил и выбирал для тебя учителей, смотрю, они не дурно вас подготовили – ехидно улыбался владелец.
– А что по поводу дома, в и его заберете? – спросил Евгений.
– Не знаем, пока что мы озадачены вопросом получения второго письма – ответил Захватян.
– Почему вы так его ждете? – не понимал Женя.
– Твой отец сам может прислать подписанные им бумаги и тогда процесс начнется быстрее, а пока мы можем только гадать, где он находиться. В случае же если к нам приедет просто конверт с очередной просьбой, придется послать кого-нибудь со стопкой документов, время не стоит на месте, сделать все без него, как это можно было делать несколько лет назад, увы, уже нельзя – пожал плечами Рубен Аликберович.
– Значит, по поводу сроков и места отправки мы узнаем лишь из второго письма? – переспорил Евгений.
– Да, именно так – подтвердил учредитель.
– Вы готовы вот так просто его бросить? А если ему сейчас нужна ваша помощь? – не унимался Женек.
– Это уже может выяснить ваша обожаемая милиция, если ваш хитроумный отец только не зашифровал в этом письме своих настоящих намерений или просьб, уж больно часто здесь встречаются речевые ошибочки – указал на листок бумаги Рубен Аликберович.
– Я могу сделать с него копию и оставить себе? – спросил Женек, имея в виду отцовское письмо.
– Не вижу в этом никакого смысла, но можете – ответил Захватян.
Повисла небольшая пауза, Захватян смотрел на Евгения, который стоял, не понимая, что происходит.
– Что вы намерены сейчас делать Евгений Борисович? – спросил он Женю с ноткой официоза.
– Я сейчас, наверное, пойду сделаю ксерокопию, эм, а потом… – замычал Женек, он сейчас однозначно не мог дать более точного ответа.
– Я вас попрошу только об одном, постарайтесь не допустить сейчас ошибок со своей стороны. Не торопитесь делать необдуманные поступки – сказал Захватян, отдавая листок Женьку.
– Да, хорошо – ответил Женя, собираясь уходить.
– Вы можете воспользоваться этим сканером – предложил Захватян, указывая на стоящий у него ксерокс. Женек сделал для себя копию документа, поблагодарил Рубена Аликберовича за все и вышел. Через закрытую дверь послышались шаги Жени, затем звук закрывающейся двери.
– Я надеюсь, вы все слышали? – вдруг, спросил Захватян.
– Да, Рубен Альбертович, каждое слово – прозвучал голос из динамика телефона.
– Прекрасно, просто прекрасно – произнес Захватян.
– Кариша, милая, выходи радость моя – позвал он дочь. Из-за межкомнатной двери показалась точеная фигура Карины Захватян.
– Ты все услышала? – спросил у нее отец ласковым голосом.
– Да, пап – ответила она.
– А вот теперь можете идти работать, в скором времени половина этого предприятия должна стать нашей – произнес он, стараясь не кричать.
Женя отрешенно спускался по лестнице, смотря либо под ноги, либо в руку с злосчастным листком бумаги. Он не считал этажи и опомнился лишь тогда, когда спустился и понял, что пропустил свой гораздо выше. Он решил вернуться наверх лифтом и вышел в холл. Нажав на кнопку вызова, он тяжело выдохнул и попытался собраться с мыслями. Из лифта доносились голоса, он попытался разобрать, кто это был, но постоянное гудение все портило.
– Столько раз уже говорила Коле завязывать, мы стояли, я боялась, что он упадет и расшибется – слышался женский голос.
– Я тоже заметила, сегодня он перебрал немного больше, чем обычно – отвечал ей другой голос.
– Да, все, мне кажется, это заметили, взять хотя бы Евгения Борисовича – начала было одна.
– Его же теперь должны сделать совладельцем? – прервала ее другая своим вопросом.
– С чего это вдруг? – переспросила первая.
– Ну, Ир, а ты думаешь, его просто так попросили задержаться? Я уверена, что он скоро займет место Бориса Эдуардовича – ответила вторая.
– Кстати да, очень может быть. Слушай, хотела спросить вы… – начала было некая Ира, но в этот момент лифт остановился и открыл двери.
– Ой, Евгений Борисович, снова здравствуйте – удивилась одна из женщин, это оказались все те же Ирина Сергеевна и Светлана Львовна, опускавшиеся до своего этажа.
– Добрый день – только и смог выдать Женек, пропуская дам из лифта.
Сидя в кабинете, Женек все равно не мог собраться с мыслями, он склонился к непонятному письму, сидя в кресле. Женя успел перечитать его еще несколько раз, на первый взгляд он понимал, что просит отец. Потом он начал искать скрытый смысл, считал абзаца, строки, смотрел, нет ли где пропущенной буквы или целого слова. Все было, к сожалению, впустую.
– Неужели отец действительно тронулся умом и собирался вот так просто отказаться от всего? Ради чего тогда? О чем он так заворожённо пишет? – размышлял Женек. Он предположил, что, возможно, его отец наткнулся на какое-нибудь месторождение золотой руды или тому подобного. И ему сейчас требуется много денег, чтобы арендовать землю, купить оборудование и нанять рабочих. Подобный вариант был самым трезвым, идею о том, что отец хочет просто раздать накопленные и заработанные в поте лица кровные деньги – в голове не укладывалась.
В момент, когда Женек был полон различных идей, касаемо того, что произошло с его отцом, в дверь постучали.
– Да, войдите – сказал он, убирая со стола листок. В кабине зашел его помощник Ростислав.
– Да, Слав, что такое? – спросил Женек.
– Жень, там тебе Хитрецов дозвониться пытается, набери ему – ответил тот.
– Да, хорошо, спасибо – поблагодарил Женя, Ростислав вышел из кабинета, в котором снова повисла тишина. Не был включен ни компьютер, ни телефон. Женя всунул провод в розетку и отключил не сбросившуюся переадресацию вызова. Неожиданно раздался звонок, Женя поднял трубку.
– Да, Крягин слушает – спросил он, подняв трубку.
– Жень, это Крысятников, зайди к Дмитрию Анатольевичу, он с утра хочет тебя увидеть – ответили в трубке.
– Да, хорошо, Юр – ответил Женя, кладя трубку. Он отодвинулся от стола, стул отъехал с небольшим скрипом.
– Они все меня решили сегодня допрашивать по очереди? – спросил он вслух, облокотившись на спинку кресла. Делать было нечего, ему оставалось подняться на тот же этаж, но уже в соседний кабинет.
Подъем в очередной раз Женя решил произвести на лифте, ему не хотелось метаться туда сюда по этажам, если еще один учредитель захочет сегодня с ним побеседовать. Быстро поднявшись на нужный этаж, он прошелся по коридору мимо кабинета Захватяна.
– Отчего он так уверен в собственных возможностях? – не понимал Женя. Он полагал, что в интересах Захватяна не было смысла, ведь с его стороны было бы очень глупо рассказывать обо всей серьёзности ситуации единственному сводному сыну учредителя, при том, что он является сотрудником компании. Очень уж опрометчивым казался Жене их разговор, разве что Захватян мог попытаться таким образом спровоцировать как-то Женю.
– А может это была уловка самого отца? Матери ведь он не звонил по этому поводу, если она не в курсе этой аферы, обман будет на лицо, стоит ему набрать ее телефон – размышлял Женя. И все-таки эта идея казалась более правдоподобной, если бы отец подговорил своих друзей в лице Захватяна и Хитрецова подыграть ему, чтобы проверить сына, так сказать, на вшивость. Он поедет в этот далекий Екатеринбург, где его будет ждать отец с бумагами на дарение своей доли.
– Гениально! – подумал Женя, ему эта мысль очень нравилась, учитывая, что вариант с его внезапным исчезновением слабо походил на правду. Тем более что его отец по пошлым годам, как вспоминал Женек, даже не знал слов, подобных семейный, домашний, тихий покой, уют и прочих. И теперь эти братцы-кролики заявляют, что эта акула стала настолько плюшевой, что готова раздать бедным все свои сбережения. Его отцу скорее походил образ Скруджа Макдака из старого диснеевского мультика. Такой же сварливый, седой маленький и щупленький. Больше ему соответствовал только отцовский характер, он был таким же ненасытным и вечно искал, на чем заработать. В его умении хоть из навоза делать бизнес, с которого капала копейка в карман, удивлялась даже мать, когда они еще жили вместе. Впрочем, его алчность к золотым и звенящим вещям была сильнее привязанности к людям, так что мать сделала правильный выбор, считал он.
Евгений подошел к кабинету, на двери которого красовалась табличка с надписью – Хитрецов Дмитрий Анатольевич.
– Так, сейчас никакой агрессии. Только не надо хлопать дверью – думал про себя Женек. Сейчас могла прилететь очередная проверка, если ее так можно было назвать. Он предполагал, что Хитрецов чуть ли не с порога начнет пихать ему в руки какие-нибудь бумаги, чтобы самостоятельно переписать на себя долю. В любом случае Женек хотел держаться сдержано, если это был трюк отца, то здесь вполне могли находиться либо прослушки, либо скрытый микрофон на груди у Хитрецова.
Хлопать дверью и поднимать тон на Хитрецова он не хотел еще и по той причине, что сейчас его фигура, перенося действие на шахматную доску, была пешкой, которую со всех сторон могли зажать фигуры соперника. Сейчас важно вести себя так, как они этого ждут или предполагают, как будет вести себя любящий сын. Отсюда следует, дабы не быть съеденным этими ферзями, нужно не привлекать к себе внимания, и тогда маленькую пешечку попросту недооценят. А он в это время пройдет вперед и окажется в дамках. Пока эти бандиты планируют что-то свое, Женя просто будет играть роль. Иначе эти люди церемониться не станут, в конце концов, у него были планы на эту жизнь. Вырисовывалась потрясающая перспектива стать мужем, а в дальнейшем и любящим отцом.
– Фу… – вздохнул он глубоко, прежде чем постучаться. К такому его жизнь точно не готовила. Из-за двери раздался одобрительный возглас, Женя потянул ручку двери и вошел. На удивление Хитрецов не сидел в кресле, как это делал Захватян. Он ходил по комнате, вид у него был встревоженный.
– Здравствуй, Женек, проходи – поздоровался он, поворачиваясь к собеседнику.
– День добрый, Дмитрий Анатольевич, звали? – спросил у него Женек.
– Да, звал, ты почему трубки не берешь? Занят очень? – задал встречный вопрос Хитрецов.
