Арсен Даллан
Автономный человек
Все чаше супруги прятали друг от друга улыбки, и нехотя выбирались из собственных мирков, лишенных доступа для второй половинки.
Олег ходил хмурной. Он пустил в долю товарища, майора милиции. Но аппетиты того быстро выросли. И если звездочки надо дожидаться годами, то в бизнесе наоборот – ожидание приводит к потерям. Поэтому уже спустя полгода майор решил поиметь все!
****
– Все! И даже большее – вот наша цель! – декламировал Влад перед рабочей группой, – Мы создаем будущее, которое наступит, кто бы не противился этому.
Влад блестяще отучился в университете, сразу после диплома защитил кандидатскую и устроился в научно исследовательскую лабораторию по разработке технологий, основанных на эл магнитном поле. Он уже придумал поезд на эл магнитной подушке и теперь работал над автомобилем.
Но в последнее время его внимание было несколько рассеянно. Дело в том, что в группе лаборантов, Влад заметил одну татарочку. Блондинка с косой до колен, которую она так неловко заворачивала под колпак, что казалось будто там росла вторая голова. Алсу была влюблена во Влада еще с первого курса, как только увидела его на плакате «гордость университета». Неизвестно, что на нее повлияло сильнее горящая нефть в его глазах или тот факт, что Влад тоже был родом из Оренбурга, а значит «единственной родной душой в праздной и безразличной Москве».
Каждый день Алсу любовалась фотографией своего героя: какой он умный, единственный первокурсник на доске почета, посреди преподов и научных сотрудников. К слову все пять лет его фотография не сходила с доски. Как только кто-то собирался ее снять, Влад тут же давал новый повод: либо выиграет международную олимпиаду, либо получит грант, либо заявит об открытии. Однажды в институт пришли журналисты с первого канала. Их сразу направили к ректору. Тот поправил бабочку, причесал лысину. Надушился, выпил 50 грамм – все успел сделать, пока телевезионщики поднимались в кабинет. Но опешил, когда единственным вопросом оказался «как найти Верова, студента второкурсника, о котором написал журнал «Наука и жизнь»
Алсу влюбилась в фотографию и все 5 лет ходила тайком за Владом. Тот ее не замечал. Он не замечал ничего вокруг себя. Он был недосягаем для людей и обитал в высших тонких мирах. И вдруг однажы вовсе исчез – покинул Альмаматер.
Настали темные времена для влюбленной Алсу, она даже хотела бросить учебу. Но не посмела, ослушаться маму, наказавшей во что бы тони стало получить диплом. Сама же девочка не видела в этом никакого смыла, ведь без Него и свет не мил.
Но через год Влад вернулся в институт в роли научного сотрудника и Алсу смогла устроиться в его лабораторию. А вот если бросила учебу, то ее б ни за что не пустили к доктору Верову. Спасибо мамочка.
Не пора ли открыться, думала Алсу и тут же отвечала себе – и разрушить этим все, что есть? Нет уж! Кто я и кто он. Гений. Ему нужна муза, Софи Лорен, Клавдия Кардинале, а не какая-то Алсу.
Влад видел и застенчивые взгляды, и румяные щечки.
И будучи экспертом в электромагнитных волнах, он без труда диагностировал напряжение между своей рукой и ее, когда Алсу случайно касалась рукава.
Но вот однажды, придя в лабораторию он не застал там Алсу.
Не было ее и на второй день. На третий он поинтересовался у зав. делами, где же Алсу Гариповна. На что получил ответ, что та забрала документы и уехала домой в Оренбург.
– Так она из Оренбурга… – повторил Влад и догадался, что потерял любовь всей своей жизни.
Впервые влюбленность прокралась в сердце золотого мальчика. Впервые он что-то почувствовал. Ему было 23. Некоторые первый раз влюбляются в садике.
– Видать не такой уж я и вундеркинд.
Влад неделю не оставлял следов на снегу, пока не придумал великую хитрость.
– Коллеги, кто знает телефон Алсу, я ей книгу давал – биографию Тесла. Редкое издание. А она уехала и не вернула.
Отозвалась уродливая и неопрятная девчушка по имени …, Влад не знал имен половины своих ассистентов, тем более таких.
Через пару недель, он поехал в Оренбург – проведывать родителей.
Это была официальная версия пред личным комендантом. Но не успел он зайти в свою старую квартиру, как тут же набрал заветный номер.
К телефону подошла она. Преодолевая, все законы физики Влад слогал слова. Объяснял, что был удивлен ее уходом, что мир науки потерял ответственного и перспективного своего члена. Чуть было не хихикнул над словом «член» и просил о встрече, чтобы попытаться повлиять на ее решение в качестве старшего научного сотрудника, естественнно.
На встречу Влад пришел без цветов. Не было ни шампанского, ни шоколадных конфет с разными начинками, но зато была одна единственная книга. Потертая и задрипанная. Талисман. Который он никогда никому не давал и даже не убирал на полку – биография Тесла в первоисточнике, непереведенная и с подписью ближайших родственников гения.
– Это вам. – Влад протянул книгу – самое дорогое, что у меня есть.
Дороже только то, что здесь Влад указал на голову, но и это я дарю тебе. Правда придется забрать с ней и все остальное. Влад распростер объятия —
не уезжайте больше от меня.
Влюбленные обнялись.
****
Олег вырвался из объятий Лейлы и схватился за голову.
– Все кончено. У меня ничего нет! Этот ментяра меня обобрал.
Нет, не успокаивай меня. Ты не понимаешь. Я всю жизнь строил эту компанию, с 16 лет, как права получил. Это моя мечта. Я и автомобили – единое целое. Ты знаешь, что они делают? Они хотят меня посадить. Как будто я жулик и скрывал от них доходы.
Лейла присела на кровать и сложила руки у колен. Олег продолжал.
Тыкали заявлением у носа. Сволочи.
Теперь я должен им отдать все, плюс какие левые долги.
Олег посмотрел во двор, где как местная достопримечательность, стоял его спортивный Лексус. Обычно вокруг него крутились местные пацанята. Заглядывали свозь тонированные стекла, прикрывая ладошками свет, пытались разглядеть максималку на спидометре. Вот и сейчас двое пострелят обхаживали ярко оранжевую молнию, один присел на корточки – мерил пальцем толщину резины. Половина его мизинца. Обалденно!
Машину мою хотят забрать – Олег сказал это так тихо, как только можно говорить. Еще тише и губы бы шевелились в холостую.
Но потом каждое последующее слово звенело все громче и громче,
– Уроды, у меня 70%. Я главный. Менты поганые!!! Они нифига не сделали, только бабки свои дали. Я все придумал, я все сделал. Не получат они ни хрена!!
Вены на шее ожили.
Олег всадил кулак в стену и люстра неуверенно зашевелилась.
Лейла заплакала.
Но его борьба была не долгой. Через месяц Олега раздавили.
Каток и одуванчик. После ночи в кпз все было кончено.
Следующим днем, прихрамывая и молча, он пешком приплелся домой. Лейла обняла мужа. Но Олегу было бы противно даже если б его обнимал самый красивый ангел Рая. Он высвободился из объятий и упал на кровать.
Проспал без малого сутки и очнувшись заявил: будь проклят Оренбург, мы уезжаем в Москву.
Через неделю они уже жили в съемной квартире на берегу Москвы-реки, неподалеку от Павелецкого вокзала. Слабость в ногах проходила, злость придавала силы.
Через две недели Олег устроился представительство БМВ и сразу на управляющую должность. Простое везение или вселенская справедливость, кто б знал как их различать.
Олег работал не щадя ни себя, ни брака. Возвращался из офиса в 21.00, а иногда и позже. Кушал и садился за ноутбук.
Студентом он зарабатывал в трое больше, чем сейчас в офисе. Тогда он решал такие дела, которые в их компании под силу только генеральному директору, а простым менеджерам и не снились. На игровом поле его фишки перенесли назад, как это бывает, когда встаешь на штрафной квадратик. Теперь, главное быстро все нагнать и вернуть прежние позиции.
Работа в представительстве – это тактический шаг. Впереди его ждет свой проект, но уже совсем на другом уровне. Никакой региональной возни. Только глобальные масштабы.
Два года прошло в рабочем запое. Трудоголизм как и пьянство – беда в семье.
Если вам не посчастливилось видеть честных жен алкашей, то вероятно вы вспомните этот отсутствующий и смиренный взгляд. Попытки изменить мужа, привлечь его внимание к настоящей жизни не увенчались успехом и остались в прошлом. Женщина привыкла убирать бутылки из-под кровати и чистить туалет после паленой водки. Она не ждет от жизни перемен. Хочется просто, чтобы не становилось хуже. Чтобы не становилось хуже резко. А плавно по чуть —чуть, потихоньку – это нормально. Глядишь и помрет муж от цирроза и тогда она, наверное, займется собой. А сейчас… о чем говорить.
С трудоголиками все тоже самое. Мужики напиваются работой, падают дома без чувств. Но ничего – ничего. Сейчас время такое. Надо потерпеть. Работа очень важна. Ведь она знала за кого выходила замуж. Олег не довольствуется тем, что уже есть, он живет тем, что может быть. Планы и мечты – его кислород.
Настоящее – это то откуда он хочет поскорее вынырнуть. Лейла убрала на чердак все о чем она мечтала и слилась с тенью мужа.
Олег это понимал и был благодарен верной жене, свои законные выходные он без остатка дарил любимой.
На третий год Олегу предложили должность руководителя направления в национальном стартапе по запуску электромобиля. Мечта! Они построят крупнейший в Европе завод для производства собственного российского электромобиля. Прощай позорный АвтоВаз. Родина встаёт с колен! Это тот самый шанс.
Бедняжка жена еще на год потеряла любимого, вместо него вечерами появлялся какой-то уставший незнакомец. Молча жевал ужин и падал с ноутбуком на кровать. В носках.
****
«Время Влада»
– Если ты не будешь убирать свои носки, я не посмотрю, что ты уважаемый доктор наук, я просто возьму и выкину их в окно – Алсу шутила, подбирая театральные интонации
– О, моя милая Алсу – Влад изображал героя шекспировских пьес, – мне жаль тебя…
Влюбленные обнялись и Влад прошептал – Терпи жена, терпи. С гениями жить нелегко.
Хотя можно завести гувернанточку. Будет убирать за мной. У нас в лаборатории есть одна -ничего, блондиночка, из Риги….
договорить Влад не успел. Маленькие ручки умели щипаться как гуси со суперспособностями.
– Ай-ай, молчу-молчу. Все-все. уже убираю.
Влад пальцами ног поднял носок, скрученный в комок и начал набивать им, аки мячиком. Три, четыре, пять. Носок подлетел высоко над головой и Влад поймал его зажав щекой. Тьфу – блин, носок был носком. Влад второпях скинул его с плеча – вот это сразу и шесть, и семь и восемь. В общем рекорд. видела?
– Теперь понятно, как ты докторскую в 26 защитил.
Ко второму году совместной жизни Алсу забеременела. Влад гладил по тугому животику и нашептывал:
– Если мальчик назовем, Олег.
– А если девочка?
– Мальчик.
Обняв жену за талию, он наклонился к телевизору.
– Посмотрим «информационные», так Влад называл новости.
Шел 88 год.
Вы знаете, что бывает с мертвыми китами, если их не сжирают акулы?
От разложения выделяется сероводород и туша потихоньку надувается.
Все больше и больше, и в один момент она уже больше походит на гигантский воздушный шар в форме кита. А потом Бах! Взрывается. Грохот такой, будто где —то рядом добывают сланцевую нефть.
Ба-бах! Кит разлетается по кусочкам. Все содержимое его тела разлетается на десятки метров вокруг.
Влад никогда не видел этого жуткого зрелища, но почему —то понял, что из СССР пора уезжать. Когда ему предложили возглавить лабораторию в Массачусетском Технологическом Университете, он согласился без колебаний.
Прибежал домой и напоролся на ядовитые копья.
– Никогда. Ни за что, не бывать этому – шипела Алсу держась за живот. Я не хочу, чтобы мой сын вырос американцем. Нет, не для этого я его ношу под сердцем.
Влад и подумать не мог, что такое возможно. Раньше они никогда не обсуждали политику.
Владу хорошо везде, где ему давали бы работать над «Спасителем» так он назвал систему, предотвращения столкновений автомобилей и наездов на пешеходов.
Штаты, так Штаты. Китай, так Китай, да хоть на Луну, какая разница!
Но он оказался одинок в своей свободе. Алсу была крепко связана с Россией. А как стало известно позже даже с конкретным городом – Оренбургом.
Влад вежливо, с искренним сожалением отказал американским коллегам и продолжил работать в Баумке.
Тогда казалось не принципиальным: Москва или Бостон, но в 1991 году Влад понял, что ошибался.
– Здесь танки! – Алсу звонила мужу на работу. – Они с утра тут. Здесь вообще полно всякого народу. Все что-то орут. Олежке спать не дают.
Раздался детский плач
Вечером Алсу собирала чемодан.
– Нет, ты меня прости Влад, но я уезжаю. Ты меня привез в Москву —хорошо. Я согласна жить вдалеке от родителей и не видеть их по полгода. Растить одна ребенка – я согласна. Но я не согласна здесь умирать. А это настоящая война. – Алсу ткнула в окно.
Я сегодня видела, как прямо у наших окон пенсионера ударили дубинкой по голове.
Он так и лежал здесь в кустах. Пока его не оттащили за руки-ноги, как матрас.
Нет, спасибо. Я не готова так рисковать Олежиком. Я все решила. Я уезжаю к родителям. Когда все утихомирится, вернусь. Ты можешь ехать с нами. Нет, я настаиваю чтобы ты ехал с нами. Здесь опасно, а там большой дом, всем места хватит.
Влад открыл рот, чтобы хоть как-то успокоить жену. Наверное, хотел сказать: не драматизируй, завтра их всех разгонят.
Но вместо слов раздались выстрелы. Стреляли из автомата. Очередью.
Все упали на пол. Четвёртый этаж, и казалось, что ты на стрельбище.
Рано утром до рассвета Влад сам вывез жену с ребенком на вокзал.
Прошло три месяца. Путч стих, пыль улеглась и раздался звонок.
Представились из американского научного сообщества имени Вашингтона.
– Господин Веров, мы в лице всей мировой науки настаиваем, чтобы вы покинули Москву. Это недопустимо, чтобы люди вашего уровня подвергались такому риску.
Если с вами что-то случится, это станет утратой не только для ваших близких, но и для всего человечества. Приезжайте. Мы возьмем на себя все организационные вопросы. Вы получите патенты и процент с продаж своих изобретений. Вы станете миллионером. Мы дадим вам грин карту, а потом можно будет поднять вопрос о гражданстве.
Черт подери, господин Веров. Если вам все равно на себя, пожалуйста, сделаете это ради науки!
Влад тянул с ответом, держал трубку у уха и представлял, как целые семьи сгорают в железных коробках. Как композиторам отрывает руки, как певцам разрывает гортань. Он все это видел и сейчас, и каждую ночь.
Сотни тысяч, миллионы невинно убиенных, отданных в жертву прогрессу хороших людей на одной чаше весов, а на второй – семья.
Кем я буду, если разрушу жизнь людям, которые поверили мне всем сердцем.
Разве такой человек сможет потом создать что-нибудь хорошее. Нет, это будет мой первый шаг на пути ко злу. Я знаю это. Я могу быть очень плохим. И я боюсь этого. Я не хочу становится тем, кто сможет перешагнуть хотя через одного упавшего.
А сейчас упали мой сын и жена. Как я могу переступить через них?
В кого я превращусь, если смогу. Будут ли потом мне по-прежнему дороги виртуальные сотни тысяч? Или, может быть, я смирюсь с их смертями, так же как смирился с разбитым сердцем жены и одиночеством сына.
Может быть, люди гибнут не без причины. Может, их и так слишком много. Когда я начинал работать над «Спасителем» на Планете было 4 миллиарда, сегодня уже 5. По расчётам к 2020 будет 8. Зачем столько людей? Может статься, что сокращение численности населения в скором будущем превратиться в задачу такую же благородную, как спасение жизней сегодня.
Что, если эти чуждые мне мысли со временем станут родными.
Я видел это много раз. Мне снилось пламя, пожирающее всех. В ним погибали и мои родители, и Олежка, и Алсу, там были и другие люди, сотни, тысячи. Все лежали, покрываясь волдырями. И лишь я один свободно дышал в этой жаровне. Огонь не трогал меня. Страдание вокруг, но не во мне. Мне нужно было, чтобы пламя поднялось до небес. Это я поджог Планету. По моей вине огонь сжирал людей. Я создал свое собственное солнце!
Я знаю, кем я могу быть. И если это моя судьба, то я отказываюсь от нее. Сегодня и навсегда.
– Sorry mr. Levitan, I stay here. My best wishes.
Здесь мы прервём повествование о Владе и перескочим сразу на 20 лет вперед к его сыну, Олегу.
Не потому что за это время не произошло ничего интересного – ни в коем случае. Нет, это было время полное драматичных и важных моментов в жизни наших героев и всей страны, но просто мы ограничены в объемах книги и нам хочется побыстрее перейти к событию, ради которого ваш покорный слуга и взялся за перо.
Но пусть уважаемый читатель не беспокоится, он еще на раз встретиться с Владом.
***
Прошло 20 лет. Мир изменился, но не так сильно как обещали фантасты. Автомобили стали красивее, но кровожданее. Люди стали жить лучше, но умирали чаще.
Первый год Олег работал взахлеб. Он быстро влился в команду и потихоньку начал расти. Сначала начальник направления, затем начальник управления. Разница всего в одну букву, но на деле: небо и земля. Когда у тебя управление из живых бойцов, ты превращаешься из сорви-голову в расчетливого полководца.
Олег рвался вперед и руководство открывало ему возможности. Сначала зам директора департамента по развитию, затем директор. Нет, он не подсиживал. Тот сам ушел. Олег подумал, – вот чудак, как можно уйти из компании, которой суждено изменить мир. Но через два года все понял сам.
Больше расти ему не давали. Хотя позиция заместителя генерального директора была как раз не нему.
Став начальником департамента, Олег заметил, как все вокруг приостановилось. Проекты кипели только на уровнях ниже: разработки, новые идеи, внедрения. Но наверху все было тихо. Генеральный директор не ставил задач, не спрашивал, не устраивал планерки. Финансовый вообще был редким гостем. Директор по производству общался со всеми через зама.
В компании существовал мифический совет директоров, он собирался непонятно где, решал непонятно что. Не было случая, когда результат подобных собраний как-то влиял на компанию.
Жажда творить и добиваться результата воспринималась с романтическим состраданием. В коридорах, если и встречались коллеги, то тут же опускали голову и молча проходили в свои огромные стеклянные кабинеты, уложенные на целый этаж Moscow city.
Попытки запустить прототип просачивались через реальность. Вот воодушевленный Олег врывается в кабинет босса проходит десять минут, и вот он из него вытекает, плетется к себе и закисает в Фейсбуке.
На работе Олег не видел врага. Но дома была Лейла. Ее не заметить было невозможно, хотя он и старался.
Вечно плохое настроение, искусственная молчаливость, намеренная безразличность делали свое дело. Раньше Лейлу и Олега разделяла работа, теперь муж дома с 19.00, но от этого все стало только хуже. Появилось время для скандалов. На третий год они расстались в лучших традициях итальянского кино: с битьем тарелок и выкидыванием вещей в окно.
«И полетели ножи и стаи упреков и заблудились во лжи и друг другу чувствах» – напевал Олег, шагая с одним чемоданом прочь из ненавистного дома
****
Наступил 2013 год. Осень.
Олег переписывался с отцом в месенджере.
– Папа, как поживаешь?
– Все нормуль, а как дела у моего сына?
– Ровно, что делаешь?
– Вот с работы пришел. Лежу, отдыхаю.
На часах 13.00. Значит в Оренбурге 15.00.
Хорошо быть преподом. А мне еще тут до 19. 00 торчать.
Олег работал в той же компании «Электрокары России»
В этом году будет 19 лет, как он пришел сюда молодым начальником направления с горящими глазами и желанием изменить мир, ну или во всяком случае, автопром России.
Сейчас он вице – президент. Пожалуй, это единственное что изменилось.
Электрокары до сих пор не запустили. Кажется, про них уже давно забыли.
Компания получает средства из бюджета, оплачивает счета, сдает баланс с нулевой прибылью и снова получает средства из бюджета.
Какой смысл в такой работе?
Вся хитрость в том, какие счета она оплачивает. 2/3 бюджета уходят на консалтинг, разработку ПО, ребрендинги, страхование, ремонт оборудования, обучение персонала. И всем этим занимаются всего 4 фирмы. Зарегистрированные в Лихтенштейне.
Оттуда евро попадают обратно на Родину в карман 23 людей. Пятеро из них более двух десятков лет назад и придумали эту схему. Электрокары, имидж родины, инновации, технологии – какие хорошие слова. На них можно воровать миллиарды и все равно выглядишь благородно.
Понятно, почему тогда уволился начальник департамента – оказался слишком честным.
И понято, почему Олега так долго не повышали – проверяли. Оказался свой.
По началу думали, что какой-то ботаник: все о автомобилях, да автомобилях талдычит. Неужели он это всерьез? Но прошло пару лет и одумался. Начал заботиться о деньгах.
Значит свой. Такие люди нам нужны: и выступить может на собрании, и на телевидение расскажет о разработках. Но самое главное – на месте кровь не портит. Поэтому к 10-му году службы и Олегу начало перепадать с далеких берегов.
По началу, конечно, было тошно и Олег три раза писал заявление. Но все время останавливался на половине.
А что я буду делать, куда пойду? Это как-никак крупнейшее предприятие. Если не здесь, то, где я смогу запустить Carobo.
От одного только слово «Carobo» у Олега учащается пульс и расширяются зрачки.
Это мечта! Одних только чертежей на 2 террабайта. А еще 3-d модели, ролики и, конечно, сами прототипы. В течение 10 лет под прикрытием вялого вице- президента, он разрабатывал своей супер кар: car + robot = автомобиль полностью управляемый программой, не требующий ручного вмешательства человека. Когда-то это казалось фантастикой, а сегодня он может поставить его на конвейер.
Вернее не может. Все, на что хватило его полномочий – это собрать команду талантливых инженеров, оккупировать экспериментальный цех и втихаря направлять туда бюджет, которого едва хватало на разработки, не то, чтобы на запуск линии. Ни члены правления, ни совет директор и слушать не хотели о новом проекте, требующем средств, которые по балансу еле сходились в ноль.
В кабинете Олега на всю стену висел плакат последней модификации Carobo ХR
Белый авто, с плавными мускулистыми линями, он как будто сошел с фильмов про третье тысячелетие. Рядом на стойке в стеклянных кубах стояли модельки всей линейки LN – пятидверный седан, RV —полноприводный хетчбек и спортивный родстер – RRO
Полноразмерные оригиналы ютились на нулевом этаже в экспериментальном цехе.
Все они уже пробежали по 20 тыс миль на испытательном полигоне и по ночным улицам Москвы, где успели навести ажиотаж и наплодили кучу роликов на Ютюбе. За что Олегу прилетела вполне внятная директива от Совета Директоров: не высовывайся!
Поэтому в газеты сделали вброс, с объяснением о происхождении фаталистичных болидов – мол снимали фильм. Так Каробо стали мертворождённой легендой.
Но не для Олега. Чем больше времени проходило, тем сильнее зацикливался непризнанный изобретатель. На десятом году тайной работы, он превратился в параноика.
Фотка Carobo на обоях в компе, планшете, телефоне. Изображение Carobo заменило его юзерпик в соц сетях. Бывало, даже он подписывался под статьями, как Олег Carobo
неудивительно, что в ящике его стола лежало три незаконченных заявления с оборванной фразой «Прошу уволить меня по собственному жел…»
Желания увольняться не было. Это ложь, было желание построить завод беспилотных автомобилей и с провозгласить о новой эре в индустрии.
Уйти сейчас – значит выкинуть 10 лет жизни.
Но не только Carobo держало Олега в компании. К этому времени он уже был связан Эвелиной, за одну только мысль об увольнении ему грозила тонна лекций о мотивации. Эвелина – красотка, умница. Пепельная блондинка со сделанной в спортзале идеальной фигурой, на которую когда-то так наивно повелся Олег. Кто знал, что миловидная секси-куколка окажется леди с железной хваткой, бизнес тренером и коучем. Олег хотел поиграть в покровителя, но красотка сама могла научить жизни кого угодно. Что в общем-то и делала на своих крусах «как быть успешным и счастливым одновременно»,
«как быть эффективным и бодрым», “ как притянуть к себе нужных людей» – в общем, Олег и раньше обманывался внешностью, но чтобы так жестоко – это впервые.
Не удивительно, что Эвелина успела забеременеть до того, как он занес ногу для пинка под зад. Так достала тирания знаний. Но умничка все сделала во время и теперь сынок Платоша не только живой щит, но и золотая рыбка. После рождения сына, они поженились и милая особа из Твери прописалась в 5 комнатной квартире в Хамовниках.
Не проходило и недели, как он не швырял в нее чем-то что бьющимся. Скука на работе компенсировалась драмой дома. Унылый баланс.
Когда-то Евгений Леонов сказал, что счастье – это когда утром хочется на работу, а вечером домой. Олег жил по пародийной формуле: утром ему хотелось уйти из дома, а вечером с работы. Время в дороге и было его счастье. Он слушал музыку, стоял в пробке, иногда заезжал в Макдональдс и покупал себе мороженое. Совсем редко сворачивал на набережную у Котельников, и стоя на аварийках любовался облаками в стеклянном потолке Эскалейда.
Не так уж это и мало час —полтора счастья в день. Или нет?
Олег начал поправляться снизу и худеть сверху. В отличии от своего отца, он и в молодости не хвастал атлетизмом. Был на голову ниже, уже в плечах, с торчащей вперед неразвитой шеей.
Только густые черные волосы и искрящиеся угли в глазах подверждали принадлежность к Веровым.
Вечно подтянутая Эвелина не могла смириться с таким положением и записала мужа на фитнесс, заставляла бегать вместе с ней по утрам, в общем не давала Олегу жить.
Больше всего бесило – ее правота.
Она была права во всем и это делало ее неправой, в принципе.
Часто в пробке, Олег залазил в телефоне в Dropbox, открывал папку «старые фотки»
и любовался Лейлой. Иногда смелости хватало на письмо. Бывшая жена отвечала.
Каждый имейл Олег сохранял и иногда перечитывал.
На ее старичке в Фейсбуке – каждую неделю новая фотка, на ней: она и два симпатичных парня. Одному за сорок, другому -двенадцать. Лейла вышла за вдовца с сыном. Своих так и не родила.
Может Олег и хотел ее вернуть, но как? Она на своем месте, это он – заусенец.
Попытки Эвелины взбодрить мужа не оправдались. Но она была не из тех женщин, кто принимает любимых такими какие они есть. Честно говоря, она вообще не понимала этой фразы. «Как что-то можно принимать таким, какое оно есть, если все можно улучшить. Прямо таки требует. Даже закат выглядит симпатичнее, если наложить на него специальный фильтр».
Наступил тот день, когда она решила улучшить свою жизнь. и ушла от Олега, ведь с Олегом она улучшению не поддавалась. Уход Эвелина обставила в свойственном ей манере: за столом, с листочком и с ручкой в руках. Она нарисовала причины за и против их брака. Столбики как штанины у криворукого портного.
По-настоящему важным аргументом «за» она называла только Платона. И тут же котрагументровала:
– Ему 15, психика уже сформирована. Дальше- институт и взрослая жизнь. Мама дома ни к чему. А понадоблюсь – я всегда рядом.
Перечислять пункты « против» значит тратить время читателя на описание и так всем понятных обстоятельств.
Олег прислушался к себе, что же он испытывает? Вроде и рад освобождению, но и обида есть. Не он же уходит.
– К кому хоть?
– Ни к кому, одна побыть хочу – врала Эвелина.
В арендованной, на деньги мужа квартире, рядом с метро Преображенская площадь, дожидался 20-летний симпатяга из Донецка, чье миролюбие и коммерческий расчет заставили сбежать от войны в Москву.
Понятно – эго успокоилось. Докапываться Олег не стал.
Конечно, есть другой. Но это неважно, главное, что она им не кичится, значит, не хочет унизить. Решила идти – пусть идет. Всем лучше.
– Но Платона я тебе не отдам.
– Хорошо, я ведь буду приходить.
Знал бы Олег во что превратятся эти посещения, то поберег свой строгий тон для липовых совещаний и ни за чтобы не согласился на такие условия.
Конец первой части
