Анри Мартини
У жизни не надо просить сюрпризов, она сама расстарается
Мама всегда заставит почувствовать
нас людьми более высокого класса,
чем мы есть на самом деле.
Дж. Л. Спалдинг
I. Влад
Вы когда-нибудь просыпались с таким ощущением, что сегодня и, именно сегодня, должно произойти что-то грязное и мерзкое. Что-то такое, что навсегда перевернет твой мир. И позже вспоминая будешь ощущать неловкость, тошноту и гаденький металлический привкус во рту, словно проглотил дюжину вилок с ложками. Затем полдня не можешь отделаться от этой мерзости. У меня сегодня такой день. Сказать, что у меня такого не было, значит, обмануть себя. Кого, а себя вряд ли обманешь. Хотя похожие ощущения и были всего раза три – четыре в жизни, но всегда сопровождались неприятными событиями. Даже непросто неприятными, вернее сказать, отвратительными.
С ощущением чего-то мерзкого, я сегодня проснулся на даче. Солнце уже вовсю заливало комнату, подталкивая маленького солнечного зайчика. Вислоухий беззаботно скакал по стенам, подушке и одеялу. Потоптавшись по глазам и, с чувством выполненной миссии – разбудив меня, надежно спрятался под старой портьерой.
В комнате было тепло и слышно было как старая русская печь, потрескивая дровами, разогревала что-то до боли знакомое. Вероятно, мама уже встала и разогревает завтрак для всей честной компании. Ларушка, еще спит, раскидав свои богатые, красивые кудри по подушке и томно потягиваясь под одеялом. Мне всегда было приятно прижаться к спинке любимой, обхватив ее всю руками. Почувствовать, как эта яркая, активная и заводная девушка сворачивается в куколку, подобрав блестящие крылышки и, сразу, превращаясь в маленький, тёпленький, дышащий комочек. В такие моменты хочется укутать Ларушку своими объятиями, крепко прижавши к груди. Пусть поспит еще, моя милая. Вчера она была очень активна, как же двадцать пятый день рождения. Да еще на даче, пробираться к которой надо было по неубранному полутораметровому снегу, оставив машину черт знает где. И компашка подобралась добрая: моя мать, ее отец, мой друг Андрей со своей супругой Надей и ее подруга Катюха с мужем Олегом. Как вспомню несколько поездок в город и на дачу за продуктами и друзьями, эти пешие «Суворовские переходы» только не через Альпы, а от машины, с полными сумками, по сугробам на дачу и обратно. Более десяти раз пришлой вчера пройтись от машины к дому, превращая дорожку в протоптанную колею, передвигаясь спокойно и ровно как по асфальту. До сих пор не могу вспомнить, кто первым предложил проведение дня рождения на даче. Вчера я бы ему точно вкатил меж глаз. Хотя по большому счету, наверное, если бы мы вчера так не задолбались подготовкой к празднику, то не смогли бы до конца расслабиться и оторваться, и забыться на скромном, почти семейном торжестве. Вы подумали, вот накачались, что и на следующий день клево, нет и еще раз нет. Спиртное, конечно, было, но мы не напивались в стельку. Да и нам не надо было, так как (далее с имитацией грузинского акцента) «што нэобходымо настоящему музчыне – штоб жена обожала, дети любили, штоб в кошыльке не таяло, да и ниже не пустовало». Шутка?! Хотя в каждой шутке есть доля шутки. Нет, просто с выбранной нами скоростью жизни, катастрофически ни на что не хватает время. Общения требуется живого, глаза в глаза, сердце в сердце и душа к душе. Так соскучились по общению, хоть режь. Телефон, конечно, большая умница – в любую минуту, и поговорить, и увидеть можно кого захочешь, пусть он будет за десятки или сотни тысяч километров. Не говоря уже, что в повседневной жизни по любому вопросу, мы тянемся за трубкой и, стыдно признаться, что, если необходимо произвести простые арифметические действия, мы быстрее будем исками на телефоне калькулятор, чем перемножим в уме 6 на 7. Стыдно, но такова наша реальность и мы даже не замечаем несуразности наших действий. Поэтому так ценны и любимы мной наши редкие посиделки на даче и в кафе, а получается не чаще несколько раз в год, да и то с родными: моей мамой и отцом Ларушки. Раньше с друзьями встречались чаще, но в последнее время все реже. У всех семьи, работа, карьера, проекты, но мне всегда не хватала простого, живого общения. Может, потому, что отец рано «ушел» о нас. Он погиб в автокатастрофе, когда забирал друга из больницы. Зима…, скользкая дорога…, обдолбанный мажорчик…, занос…, удар и в кювете в двух горящих машинах три оборванные жизни. Мне тогда лет семь было. Мама, как узнала о случившемся, слегла в больницу, и мы более трех недель, каждый день ждали самых страшных новостей, но после моих слов: «Не оставляй меня, мама», она как-то странно посмотрела на меня и что-то изменилось, она резко пошла на поправку и уже через неделю была выписана домой, а через пару дней ее уже было не отличить от моей мамы до трагедии. Однако кое-какие изменения все же произошли. Я только потом заметил, что она стала сильно опекать меня. Она старалась уберечь меня от всего, от любых мелочей и несущественных проблем. Несколько раз приходила ко мне на фирму под предлогом, что случайно зашла по дороге. Но, я, то знаю, что в этом районе города нет и не может быть мест, куда бы она ходила и могла случайно зайти по дороге. Ну представьте, многоэтажное здание из металла, стекла и бетона на окраине города. Рядом нет ни одной ее подружки, нет так любимых ею магазинчиков и даже нет лесопосадок, где модно было бы отдохнуть. Странно, вы не замечали, что после постройки этих многоэтажных монстров, деревья, принудительно посаженные рядом, растут очень медленно, хотя и натыкали их кучу. Стоят только остроносые палки и яростно сражаются с порывами ветра. Точно, мою маман здесь ничего не должно интересовать, кроме меня… Да и с Ларой, в последнее время, отношения у матери стали более напряженными. Может это внезапное повышение с должности заместителя директора школы по учебной работе через одиннадцать месяцев на должность директора. Может это банальная зависть. Мама всю жизни проработала воспитательнице в детском саду. Раньше ведь такое не проявлялось. Я чувствую, что Ларушка тоже заметила изменения в поведении матери, но держится, молодчинка. За это я ее и обожаю… Просыпается.
– С добрым утром и первым днем в марафоне к 26 году, – прошептал я на у́шко любимой и поцеловал.
– С добрым, – промурлыкала Ларушка и выгнулась на постели, как грациозная пантера. – Ещё раз упомянешь мой возраст, я всем скажу, что ты храпишь и, вздрагивая во сне, поскуливаешь.
– Все, все я пошутил, – отвечаю, улыбаюсь. – Просыпайся, умывайся и завтракать. Мама уже час, как на кухне воюет с посудой. Буди этих сонь. А я схожу и посмотрю, что там с машиной. Может, уже без колес стоит.
– Иди, иди. Я уже встаю.
II. Ларушка. Знакомство
Боже, как приятно просыпаться с Владом. Он такой большой и крепкий. Мне так нравится его тело такое накаченное и сильное. Правду говорят, что каждый юноша должен пройти армию. Когда он зашел к нам в институт после демобилизации, такой высокий, статный в блестящей военной форме, кажется, она называлась парадкой, я сразу обомлела. Правда, он шел не ко мне, а к моей подружке Катюхе. Но как я его увидела, меня, как током шибануло и бабочки запорхали во всем теле от макушки до пяток. Нет, у меня это были не бабочки, а стая бешеных птерозавров разрывала меня изнутри. Меня огненной волной окатило с ног до головы, и вихрь восхищения бушевал еще несколько месяцев. Наверно, видок у меня был еще тот. Владюша мой, тоже обалдел. Поверьте, девушки, если у мужчины интерес неподдельный, если он окутан непонятными для него чувствами и это от всего сердца, девушка обязательно это почувствует. И я почувствовала, это было так сильно, так ярко и мило. Наверно, Катюха почувствовала эту бурю эмоций, этот накал страстей, что не решилась ворваться в водоворот нашей страсти, которая очень быстро переросла в любовь. Возможно, она здраво рассудила, что такую страсть, такую связь бесполезно пытаться разорвать. Она как-то быстро отошла в сторону, не мешая стремительно развивающимся отношениям. Хотя, мне кажется, что, Катя до сих пор влюблена. Конечно, Влад, красавиц, ведущий айтишник в быстро развивающейся компании с хорошими манерами и не менее хорошей зарплатой. Но работа и зарплата это уже было позже, но все-таки в первую встречу исходящая от него сила, уверенность и доброта́, вызывали чувство восхищения, давно потерянная инфантильными мужчинами. Ну как такого не полюбить.
Каждое утро просыпаться на его сильном плече, я безумно счастлива, что тогда он выбрал меня. Вчера заметила, как Катя смотрела на него и их обнимашки были немного затянутыми, особенно с ее стороны и безумно ревновала свою подругу. Ну, посудите сами, приехала со своим парнем, а моего тискает с преувеличенной страстью. Не понимаю, почему Олег допускает такое. Он, что не видит или он не хочет. Не понимаю… Может, поэтому, я немного отдалилась от Катюхи, хотя нас очень много связывало в прошлом. Реки девичьих слез было пролито вместе, много ночей слышали наш шепот, бури эмоций раздирало наши души. Но в любви как на войне, победа выбирает сильнейших. Наши отношения с Катюшей стали более запутаннее, как бы сказать, более завуалированные. Я знаю о ее отношении к Владу, а она догадывается, что я знаю. Часто задаю себе вопрос, что же нас связывает. И связывает ли уже что-либо? Может мы ждем грандиозного скандала для грандиозного разрыва. Думаю, нас объединяет наше прошлое и все то, что было у нас хорошего, а хорошего было много. Хотя бы вспомнить, как умирала моя мама. Если б не Катюха, я не знаю, чтобы делала. Врачи говорили, что операция не сложная, но сделать ее необходимо. Только когда из больницы пришло известие, что сердце остановилось во время операции, поняла, что это все – мамы больше нет. Будто в ступоре я ни на кого и ни на что не реагировала. Меня хватило только на то, чтобы набрать Катюху и завалиться в обморок. Пришла в себя, когда кто-то с силой барабанил во входную дверь. Встала и как в тумане, кое-как дошла до двери и упала на чьи-то вовремя подставленные руки. Очнулась уже в больнице, а возле кровати сидит, как вы думаете кто – конечно, Катюха. Сидит, улыбается. Она мне и отцу помогла сказать, что мамы больше нет. Отец в рейсе был, телефон был недоступен, и он не знал, что случилось. Когда же связь наладилась, я не смогла ему сказать и не отвечала на звонки. Я с ним, с Катиного телефона по Вайберу переписывалась, объясняя, что мой телефон сломался и у мамы какие-то неполадки в телефоне. И мы сдали его в мастерскую. В этом я частично была права. Незадолго до больницы мама отдала его в ремонт, но вернули его нам точно в день смерти, привезли домой и передали из рук в руки. Я очень боялась говорить отцу о смерти маме и после каждой переписки плакала. Катюха успокаивала меня как могла и с похоронами очень помогла. Отец приехал в день похорон и когда узнал от соседей о нашем горе, на фуре примчался на кладбище. В те несколько минут, когда он прощался с мамой, отец заметно посерел и резко постарел. Он как бы ушел сам в себя, хотя по жизни был очень жизнерадостным, а стал молчуном. Если бы я впервые в тот день увидела своего отца, то подумала б что он точно зомби, и в таком состоянии он живет с момента погребения мамы. Он безумно любил меня и маму. Ларушка и Аннушка мои называл нас. И где-то глубоко в душе́ меня пугает мысль, что он до сих пор не может мне простить, что я его «обманула», точнее, вовремя не сообщила о нашей потере. Я всегда себя убеждала что так поступила для общего блага, но это меня нисколько не оправдывает. Ложь, всегда останется ложью, как ее не камуфлируй и от этого становиться еще противнее. Вот уж правда, ложь в искупление. Последнее время он как-то непонятно стал относится к нам с Владом. Взглянет на меня, застынет на пару минут, потом очнется и пойдет заниматься своими делами. Долго так, изнуряюще смотрит и непонятно здесь он или где-то далеко. Как подумаю, что могла бы потерять и отца, становить не по себе и страх противной пиявкой пробирается под самое сердце.
Дорога, есть дорога… Кто не пролетал сотни километров на скорости, тот не знает, как это чарующе страшно. Однажды мы с отцом отмахали более полутора тысяч километров. Он взял меня в рейс, так как не с кем было оставить. Первые пару сотен я с восхищением наблюдала за пробегающими мимо деревьями, полями, деревнями, людьми и городами. Остаток дороги вырубилась и проспала. Два раз отец резко тормозил, предотвращая аварии. Видно было, что только мое присутствие не давало ему высказаться громким, продолжительным матом. Я просыпалась, меня охватывал страх и просила отца не гнать машину на такой скорости. Он извинялся и обещал, что больше такое не повториться, хотя сам был ни в чем не виноват, и скорость была разрешенной.
Может, видя состояние отца, Влад и предложил: взять наших близких отца и мать, друзей и отпраздновать мой четвертак на даче. Свежий морозный воздух, тишина, ласковое потрескивание дров в камине и неспешные разговоры, должны были расслабить наших родителей. Смягчить как-то. Снять, хотя бы частично, неоправданное напряжение между ними. Они как будто не могли простить друг другу все неудачи и потери, так щедро выпавшими на их жизненном пути. Умничка, Влад что настоял. И вчера я смогла удостовериться в правильности решения. Андрей с Надей и Катя с Олегом были приглашены без всякого решения. Просто без них редко проходят наши посиделки и праздники. Они точно заранее сговариваются и приходят через раз, давая нам возможность насладиться их присутствием в полном объеме. Но в этот раз мы настоятельно просили прийти всех и только четвертак не дал возможность спрятаться за проблемами и нежеланием ехать загород.
Всю жизнь я была окружена любовью отца и матери, и страстно желала испытать такую же любовь в своей семье. Я очень благодарна Владу за ежедневную, ежеминутную, ежесекундную заботу, которой он окружает меня и дарит свою любовь. Губы сами растянулись в улыбку, когда я через окно увидела свою любовь, стремительно пробирающего сквозь сугробы, нападавший за ночь почти в рост человека. Давно такой снежной зимы не было, да и сейчас небо заволокло серыми, грозовыми облаками. Только десять утра, а комната уже погрузилась в темноту. Снег обрушился на наш домик большими хлопьями и сыпал так насыщенно, что сарай, находящийся где-то в метрах тридцати, скрылся из виду. В доме уже включили свет и мне тоже надо было вставать. Но так не хотелось покидать уютное гнездышко, нагретое телом Влада. Внизу громко открылась дверь, и Влад просто влетел на второй этаж. Лицо его отражало злость и тревогу. Он протянул мне свой сотовый, и я прочитала эсэмэску: «В полицию не звони. В противном случае фотки твоей благоверной разлетятся по интернету. Наиболее пикантные попадут куда надо, ну и о повышении придется забыть надолго. Лучше возьми 150 тысяч рублей и направь сегодня до 23.59 на этот счет 6498 8946 0003 3355.». Наше оцепенение прервал звук приходящего на Вайбер сообщения. Мы срочно переключились и о боже, на экране открылась фото моей жены в стиле ню.