Армен Ханбабян
Старик и пёс
– Придётся тебе потерпеть, друг мой. Если пронесёт – пообедаем через пару часов. А нет – так нам обоим обед никогда уже не понадобится, – бормотал Старик.
Тщательно зарядив оба ствола патронами с самой крупной картечью (когда-то с такой на волков заживал), он, кряхтя, обул высокие ботинки армейского образца, накинул широкий плащ темно-болотного цвета, взял посох и дробовик и, выйдя во двор, запер до сих пор остававшиеся открытыми ворота. А вот калитку запирать не стал, ни к чему это. После чего уселся на скамейку возле крыльца и стал терпеливо ждать. Пёс тихо лежал у ног.
Миновал час, другой. Старик закурил очередную сигарету (врачи, конечно, строго-настрого курить запретили, да что уж теперь), когда услышал доносящейся с улицы топот. Он тяжело поднялся, подошёл к калитке, осторожно выглянул. С десяток знакомых бойцов быстро отходили в сторону ведущей в крайцентр дороги.
Он хмыкнул, подумав, что эти несколько человек долго сдерживали противника, а теперь, оторвавшись, уходят к ближайшей высотке, надеясь закрепиться там и ждать подмоги чтобы отбить село. Скорее всего, так оно и будет.
«Нам бы народу побольше, не полезли бы соседи… Их вон сколько, а нас…». Махнув рукой, Старик снова сел возле крыльца, прикрыв полой плаща дробовик. Но перед этим очень тщательно и аккуратно сориентировал стволы так, чтобы глядели точно на калитку. Пёс никак не отреагировал, только смотрел слезящимися глазами.