Аркадий Аверченко
Сильные и слабые
– Я думаю, этот. Ай-я-яй, какой маленький…
– Это отцепленный вагон, глупый вы человек. А нам нужен поезд! Вот и мой носильщик, кстати. Где поезд в Одессу?
– Пожалуйте!
Впереди шла Елена Николаевна, отыскивая наш вагон, за ней обремененный коробками и саквояжами носильщик, а сзади – я, беззаботно помахивая своим чемоданчиком.
Сели вовремя – через минуту поезд двинулся.
Елена Николаевна обмахнула платком разгоряченное лицо и, улыбнувшись, спросила:
– Как вы думаете, если бы не я – уехали бы мы сегодня?
– Ни за что, – уверенно сказал я. – Я удивляюсь, как вы так хорошо разбираетесь в этих железнодорожных штучках.
– В каких штучках?
– Вот в этих билетах, носильщиках, поездах… тут сам черт ногу сломит.
III
Полчаса прошло в дружеском разговоре. Я сказал:
– А мне хочется есть.
– О чем же вы раньше думали, на вокзале?
– Забыл.
– Эх вы! Впрочем, вероятно, скоро будет буфетная станция… Посмотрите путеводитель.
– Да у меня его нет…
– У меня есть. Берите.
Я взял в руки путеводитель и повертел его в руках.
– Ого, какой толстый… Воображаю, сколько тут буфетных станций!
Развернул, стал перелистывать, вздохнул.
– В три часа утра будет станция. Не дождаться…
– Какая станция?
– Териоки…
– Что-о? Вы какую дорогу смотрите?
– Вот… желтые такие листочки…
– Ах ты господи! Вам няньку нужно… В путеводителе не можете разобраться!
– Хотел бы я видеть человека, который в нем разбирается! – недоверчиво сказал я.
– Подумаешь, трудность. Дайте-ка мне… Вот! Через сорок минут вы можете закусить… Поезд стоит восемь минут.
– Не успею… Я всегда запутываюсь в этих минутах.
– Ну, ладно… Выйдем вместе.
Я подпер рукой подбородок и принял сиротливую позу. Елена Николаевна участливо взглянула на меня.
– Как же вы вообще живете, большое дитя, если ничего не понимаете, всюду опаздываете и теряетесь в самых пустых случаях?
– Да и плохо живу, – прошептал я со скрытым страданием в голосе. – Папа у меня умер, мама далеко… А тут всюду какието номера, звонки, все кричат, бегут… Хорошо, что я с вами поехал…
