Арина Вильде
Малышка для диктатора
– Да что рассказывать? – разозлилась я, проверяя, закрыта ли на все замки дверь, чтобы хоть как-то избежать ее расспросов. – Знакомый мой водителем у какой-то шишки работает, вот его босс и забыл в машине пакет с едой.
– А ты, я вижу, времени не теряешь, – прищурившись, протянула он, облизывая пальцы, – с Артурчиком в отношениях, но для подстраховки парня покруче нашла. Или же наоборот?
– Никакой он мне не парень. Сказала же, знакомый. Спокойной ночи. Выключишь свет, когда поешь.
– Ага. Так я тебе и поверила. Ну ладно, не хочешь рассказывать – дело твоё.
Я с головой залезла под одеяло и разблокировала телефон. В поисковой строке ввела имя ночного гостя и полночи жадно пялилась на его фотографии.
Исаев Олег Эдуардович. Тридцать четыре года. Ох, нифига себе! Женат. Детей нет.
На этом я не успокоилась. Нашла профиль Марины Исаевой в соцсети и с чёрной завистью листала ее ленту. У неё была модельная внешность, надменное выражение лица, белоснежная улыбка и дорогие шмотки. А ещё она выглядела счастливой. Особенно на фотографиях со своим мужем. И он тоже. Правда, фотографии были старыми, за последний год ни одного фото вместе в неформальной обстановке. Только с каких-то мероприятий и встреч.
Я сама не заметила, как уснула, и всю ночь мои губы терзал мужчина с зелёными глазами, а ещё гладил меня между ног так, что я проснулась, чувствуя, как сжимается и пульсирует моя плоть. Какой стыд, я кончила во сне с женатым мужчиной!
Глава 6
POV Диктатор
Я набросился на Лену прямо с порога. Жадно впился в ее губы, сдирая с неё одежду, и трахал несколько часов подряд, пытаясь насытиться. Но, когда я врезался в нее раз за разом, перед глазами стоял образ Малышки, которая слизывала с пальцев долбаный крем. Это было так порочно и невинно одновременно, что я чуть было не сорвался и не затащил ее на заднее сиденье, чтобы проделать с ней все те вещи, которые сейчас воплощал в реальность с Леной.
– Ты сегодня ненасытен, – довольно промурлыкала моя любовница, – останешься на ночь?
– Нет, мне пора. – Я быстро натянул штаны и рубашку, с трудом нашёл телефон, обулся и вышел на улицу, даже не попрощавшись с девушкой. Не думаю, что она обидится.
В пачке осталась последняя сигарета, и я закурил ее, выпуская дым в небо. Ветер трепал полы моего пальто, а я все смотрел на луну и никак не мог сдвинуться с места.
Когда вернулся домой, было уже почти утро и моя жена все ещё не спала. Встретила меня с бокалом вина в гостиной с включённым светом.
– Явился, – едко произносит она, цепко впившись в меня своим слегка опьяневшим взглядом.
– Совещание затянулось, потом кое-какие дела пришлось решать, – произношу отстранённо, хватая со столика начатую бутылку вина.
– Это «совещание» или «дела» оставили у тебя на шее засос? – ее голос звучит строго, словно я провинившийся ребёнок.
– Аллергия, наверное. – Потираю то место, где выделяется темно-красное пятно, и усмехаюсь. Одна из причин того, почему я все ещё не вышвырнул Марину из дома и почему возвращаюсь сюда, – возможность ее позлить. Дать почувствовать, как все выходит из-под ее контроля, делать из неё сумасшедшую дуру и не давать никаких объяснений. Мне доставляет удовольствие наблюдать за тем, как она злится, медленно разрушать ее идеальный мир и ставить все новые и новые запреты.
– Я нашла трусики в твоём пиджаке, – ледяным голосом произносит она и со стуком ставит бокал на стеклянный столик, ожидая моей реакции.
– И? – Я медленно расстегиваю пуговицы рубашки, всем своим видом давая понять, что меня никак не встревожила ее находка.
– И? Это все, что ты можешь мне сказать? – Марина резко поднимается со своего места и разъярённой фурией несётся ко мне. В ее глазах пылают злость и ярость. Кажется, она на пределе. – Я потратила на тебя лучшие годы своей жизни! Я все для тебя делала, старалась быть самой лучшей женой, а ты… ты…
Ее слезы давно меня не трогают. Раньше я бы обнял ее, притянул к себе, пожалел и поцеловал. А ещё извинился бы. Обязательно извинился бы.
– Перестань истерить, не понимаю, как лучшие годы твоей жизни связаны с трусиками в моем кармане.
– Если ты трахаешь всяких шлюх, то хотя бы не тащи эту грязь в дом! – зло выкрикнула она.
– Что? С ума сошла? Это же наверняка твои трусики. Где ты их нашла? В пиджаке, который я не ношу полгода? Год?
– Не делай из меня дуру. Я могу понять, мои это трусы или нет.
– Детка, у тебя в шкафу столько одежды, что я не уверен на счет того помнишь ли ты обо всех парах обуви, что тогда говорить о какой-то маленькой тряпочке? – Я смотрю на неё с насмешкой и вижу на ее лице тень сомнения. – Ну если ты и в самом деле думаешь, что я тебе изменяю, то можешь подать на развод.
– Нет, ты что, какой развод? – встрепенулась она, вытирая ладонью глаза.
– Тогда сладких снов.
– Олег, подожди. – Марина хватает меня за руку, и я оборачиваюсь, ожидая, что ещё она придумает.
– Я… я просто так хочу тебя, у нас так давно не было секса. Не понимаю, почему ты вдруг так изменился. – Я наблюдаю за тем, как медленно она развязывает поясок на халате и тонкий шёлк скользит вниз по ее идеальному телу. – Возьми меня, Олег, сделай это как раньше, – с придыханием говорит она, не сводя с меня взгляда и облизывая губы. Но меня не вставляет. Ни капельки.
– Кажется, ты слегка набрала в весе. – Наблюдаю за тем, как одна за другой эмоции сменяются на лице жены, и, оставляя ее посреди комнаты полностью обнаженной, иду в спальню. Мне не жаль Марину, она сама сделала свой выбор. Давно.
Вечер обещал быть скучным. Сборище тупых куриц и напыщенных индюков. А еще Марина, которая вцепилась в мою руку так, словно барахталась в воде, норовя утонуть, а я был ее единственным спасением. Хотя нет, она просто всеми возможными способами пыталась показать окружающим, что у нас по-прежнему все хорошо. Что слухи о том, что я пошел «налево», врут и что я до сих пор безумно ее люблю.
Безруков, напыщенный хрен, прекрасно осведомлен о моих политических рейтингах и решил заранее подсуетиться, чтобы завязать нужные связи.
– Мы выкупили весной причал, часто устраиваем там пикники на выходных, будем рады, если вы с женой как-то присоединитесь к нам, – заискивающе улыбается он.
– О, мы не против…
– Постараемся найти свободное время, но сами понимаете: перед выборами у меня дел по горло, а после – даже ночевать придётся на работе, – перебиваю жену и с силой впиваюсь пальцами в ее плечо, призывая молчать, когда ее не просили говорить.
За секунду на ее лице меркнет улыбка, и она смотрит на меня полыхающим взглядом. Я подмигиваю ей и салютую в воздухе бокалом. Марина недовольно смотрит на меня, потому что даже я уже сбился со счета, сколько выпил за этот вечер.
Безруков кажется расстроенным, а мне похрен. Я слышал о его черных делишках и мочилове, за которое его оправдали в прошлом году за неимением прямых улик. И распивать с ним бутылку виски у мангала, словно мы добрые приятели, желания не было.
Я скучающим взглядом провел по залу, пытаясь придумать, как сбежать отсюда поскорее или хотя бы провести время с пользой и зажать в углу какую-нибудь официанточку. Вон ту брюнетку, например. Или же блондинку, которая идет с подносом в мою сторону, и черты ее лица кажутся мне такими знакомыми.
Я застываю с бокалом вина и безошибочно распознаю в девушке Полину. Короткая чёрная форма отменно сидит на ее стройном теле, и при виде тонкой талии и ножек, обтянутых капроном, у меня твердеет в штанах.
Ещё одно чертово совпадение? Или же наваждение? Слишком много за последнюю неделю в моей жизни Малышки. Может, ну его все, сбежать, прихватив ее за руку, снять номер в отеле и трахнуть так, чтобы это странное чувство, от которого меня штырит рядом с ней, прошло?
Она меня не видит. Сдержанно улыбается и останавливается рядом со стайкой молоденьких девушек, которые тянут руки к очередному бокалу. И в это мгновенье, даже без макияжа и дорогого платья, она кажется мне намного аппетитней, чем любая другая женщина в зале.
Я жадно наблюдаю за ней, вполуха слушая своих собеседников. Проклятье, а она и в самом деле хороша. Возможно, этот вечер не так уж и обречён.
– Мне нужно кое с кем поговорить, – бросаю своей жене и медленно, словно хищник, двигаюсь в толпе параллельно Малышке. Она находится в зале до тех пор, пока с ее подноса не исчезают все наполненные доверху шампанским бокалы, а их место занимают пустые.
Кто-то зовет меня, но я лишь киваю на автомате, боясь потерять из виду девушку. Она идет к выходу из зала и скрывается за массивной темной дверью.
Я медлю. Понимаю, что это не самая лучшая идея – на глазах у всех преследовать какую-то официантку, но все равно толкаю дверь, протискиваясь в кухню.
Несколько девушек в такой же форме, как и у Малышки, суетятся возле стола, ловко справляются с подносами и проходят мимо меня, не забывая бросать в мою сторону любопытные взгляды.
Я стою за стеллажом с посудой, и Полина не видит меня. Она кажется уставшей и измотанной. Упирается руками в столешницу, тяжело дышит, а потом подносит ладошку ко лбу. Вздыхает, приоткрывая свои пухлые губы, а потом находит в углу бутылку с водой и наполняет стакан.
Ее волосы собраны в высокий тугой хвост, и ей безумно идёт эта прическа. В голове сразу возникли образы того, где она передо мной на четвереньках и я наматываю на кулак ее роскошные волосы. Руки чешутся подойти к девушке вплотную, прижать хрупкое тело к стене и провести носом по тонкой шее. Проникнуть рукой под подол коротенького платья и развести ее ножки в стороны.
Я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не выгнать к чертовой матери из помещения двух официанток, которые слишком долго копошатся с канапе, а ещё по привычке тянусь к карману за пачкой сигарет.
– Ещё полчасика – и все, наше дело сделано. Поль, ну ты как? – Одна из девушек подходит к моей Малышке, взволнованно поглядывая на неё.
– Нормально, просто немного температура поднялась.
– Ничего себе немного! Да у тебя жар. Так, давай собирайся и дуй домой. Я заберу твой расчёт и сброшу на карту завтра.
Мысль о том, что Полина вышла на работу с температурой, злит меня. Досиделась на морозе, идиотка.
– Ты же знаешь Валентину Петровну, ушёл раньше времени – денег не получишь. За полчаса со мной ничего не случится.
– Черт, ты права, у этой карги нет сердца! Тогда посиди здесь, отдохни, мы с девочками и сами справимся.
– Я…
– Не спорь.
– Ладно-ладно, но если что – зовите.
Наконец-то последняя девушка покидает посещение и мы с Малышкой остаёмся одни.
Глава 7
POV Малышка
Мне плохо. Я с трудом стою на ногах, но мысли о том, что осталось каких-то жалких полчаса и смогу уехать домой, не дают упасть духом. Горло болит, из-за температуры меня пробирает озноб, и я жадно глотаю третий по счету стакан воды.
Внезапно я чувствую на затылке чье-то дыхание и замираю от страха. Мужские руки обвивают мою талию, и я собираюсь закричать, как вдруг слышу знакомый голос:
– Преследуешь меня?
Исаев. Это определенно он. Запах, голос – все принадлежит ему.
Олег проводит губами по мочке моего уха, и это прикосновение кажется настолько интимным, что по всему телу проходит дрожь.
– Я…
Слова застревают в горле и так и остаются непроизнесёнными. Потому что он начинает гладить ладонями мой живот, отчего сбивается дыхание и я не могу пошевелиться.
– Тс-с, молчи.
Сердце бьется как сумасшедшее, а руки дрожат. Я чувствую, как Исаев с силой прижимает меня к себе, и становится вдвойне жарко. Удушливо жарко. Между нами творится что-то неладное. Неправильное.
– Что вы делаете? – Я отмираю и пытаюсь отстраниться, но его руки намертво вцепились в мою талию.
– Мне казалось, что в прошлый раз мы перешли на «ты».
– Это не меняет того факта, что ты пристаешь ко мне.
– Но тебе ведь нравится. Признайся же.
– Ни капельки!
– Врунишка. – Исаев ловко разворачивает меня к себе лицом, и стоит нам встретиться взглядами, как я начинаю тонуть в зелени его глаз. Лицо Олега медленно приближается к моему лицу, и мне кажется, что вот сейчас он точно поцелует меня. Но мужчина лишь легко касается губами моего лба.
– Почему ты не осталась дома? Бледная совсем, еще и температура, – хрипло говорит он, пока я учусь заново дышать.
– Не могла, – мой голос звучит так тихо, что я не уверена, расслышал ли он меня.
– Тебя бы выпороть хорошенько, – он не смеется, говорит это на полном серьезе, и в голову лезут странные мысли, где Исаев расстегивает свой ремень и шлепает меня несколько раз. Щеки заливает краска смущения, и я отвожу взгляд в сторону. – Хочешь прокатиться?
– Нет, – отвечаю слишком поспешно и нервно, отчего на его лице расцветает усмешка.
– Ты даже не спросила на чем.
– И на чем же? – спрашиваю едко.
– На мне.
– У тебя отвратительное чувство юмора.
– Я серьезно. – Мужчина трется об меня своим пахом, и я чувствую его твёрдость под тканью брюк. Наши тела слишком близко, мы оба тяжело дышим, словно пробежали марафон, а оттого, что я чувствую его эрекцию, путаются мысли, то давая сигнал тревоги, то призывая меня прикоснуться к нему. – Рядом есть гостиница, я могу улучшить твое самочувствие. Ты же знаешь, что для того, чтобы сбить температуру, нужно хорошенько попотеть. – Его руки ползут вниз по моим бедрам, резко задирают подол короткой униформы и через тонкий капрон сжимают ягодицы.
– Отпусти, – отмираю я и упираюсь ладонями в его крепкую грудь, пытаясь оттолкнуть от себя, но я слишком слаба против такого здоровяка, как он.
От мысли о том, что где-то там, за стеной, вместе с гостями находится его жена, пока он пытается зажать в углу официантку, начинает мутить. А еще оттого, что всего минуту назад я чувствовала возбуждение от его прикосновений.
Пока я рьяно борюсь с мужчиной, пытаясь высвободиться из цепких объятий, он проводит носом по моей шее и прикусывает тонкую кожу зубами, оставляя на ней свой след. Мне страшно. Олег может затащить меня в какой-то темный уголок и сделать все, что захочет. Внезапно я поняла, какой дурой была, садясь ночью к нему в машину. Он же псих! Самый настоящий! А еще извращенец.
Не знаю, чем бы все закончилось, да даже не хочу представлять себе это, но внезапно со стороны двери послышались шаги, и Исаев резко отскочил от меня на несколько шагов назад.
Валентина Петровна появилась из-за угла и замерла, с подозрением посматривая на нас с Олегом.
– Добрый вечер, – приветливо улыбается Олег, словно это не он домогался меня несколько секунд назад.
– Добрый, – я вижу, что женщина уже успела сложить два и два, оценить ситуацию и поняла, что мы здесь не о погоде говорили. Мои пылающие щеки и слегка задранный подол платья, который я поспешно начала поправлять, не оставляют никаких сомнений в ее догадках.
Глаза Исаева скользят по администратору, задерживаясь несколько секунд на бейджике с именем.
– Одной из официанток стало плохо, и я проводил ее на кухню. Я вызвал ей такси, но она отказывается ехать домой. Говорит, вы не заплатите. – Мои глаза расширяются от ужаса. Какого черта он лезет куда его не просят?
– Нет, я просто должна доработать смену, – встреваю я, но звучит неубедительно, и я вижу пылающие искры в глазах Валентины Петровны.
– Полина, если ты плохо себя чувствуешь, то стоило сказать мне, а не беспокоить Олега Эдуардовича.
Я распознаю в ее сладких речах фальшь. Между нами троими в воздухе висит напряжение, и я всеми фибрами души ненавижу сейчас Исаева за то, что из-за него могу остаться без подработки.
– Да, конечно, просто…
– Дадите ей расчёт, а то девушка переживает, что останется без денег? – Олег насмехается над ней, и мне хочется убить его. Он ведь специально это делает.
– Ей не о чем переживать. Езжай домой, Полина. За деньгами приедешь потом.
Я хочу возразить, но направленные на меня взгляды не дают этого сделать. Наверняка Валентина Петровна решила, что я наговорила о ней всякие гадости Исаеву.
– Что ж, раз этот вопрос решён, позвольте, Полина, проводить вас и посадить в такси.
– Не стоит, – говорю поспешно и иду к двери, ведущей в комнату для персонала.
– Нет-нет, я должен удостовериться, что с вами ничего не случится. Всего хорошего, Валентина, – бросает он женщине и ни на шаг не отстает от меня.
Стоит мне зайти в комнату, как Олег закрывает дверь, скрывая нас от любопытных глаз.
– Какого черта ты творишь? – набрасываюсь на него, забывая про страх. – Теперь я точно лишусь работы, она подумает, что я настучала тебе.
Олег, кажется, совершенно спокоен. Словно это не он грязно лапал меня ранее. Достаёт помятую пачку сигарет, выуживает последнюю и закуривает, не отрывая от меня своего взгляда.
– Здесь нельзя курить, – рычу, указывая на табличку.
– Похрен. Одевайся. – Его глаза блестят от предвкушения, которое я совершенно не разделяю.
– Ты мне никто, так что не смей командовать. Черт, она меня уволит! – Я снимаю с вешалки свою куртку и пакет с одеждой. Но переодеваться при мужчине не собираюсь, лишь меняю балетки на теплые ботинки.
– Оставишь мне свой номер, и я пристрою тебя куда-нибудь, – протягивает он, упираясь спиной о стену и выдыхая дым.
– Ловлю на слове. Только если эта работа будет подальше от тебя. И учти: в будние до трёх я на занятиях, – бросаю зло, воюя с замочком на обуви. Он никак не хочет поддаваться.
– Давай я попробую. – Олег бросает окурок прямо на пол, тушит его носком и медленно приближается ко мне.
– Спасибо, но мне и так нравится.
– Да ладно тебе, я ведь не виноват, что ты ведёшь себя как дикая кошка. Но я люблю приручать, так даже интересней.
– Ты больной.
– А ты бесстрашная. – Он садится передо мной на корточки, и я наблюдаю, как он возится со змейкой на ботинках. А мне вдруг становится стыдно. Сбоку вдоль подошвы виднеется латка, носок слегка сбит, заклепка сверху давно отпала, оставив вместо себя две небольшие дырочки. На фоне дорогой одежды Исаева я чувствую себя настоящей нищенкой. – Проще новые купить.
– Я как раз и собиралась со следующей зарплаты, но благодаря тебе придётся всю зиму проходить в этом, – скрываю смущение за резкими фразами, хотя и не вру. Если Валентина Петровна не рассчитается со мной, то мой бюджет значительно пострадает. На такие приемы, где хорошо платят за вечер, вызывают нечасто.
– Будет тебе работа, не беспокойся, – устало произносит он, застегивая наконец-то мою обувь. – Идём.
Несмотря на здравый рассудок, я какого-то черта не сопротивляюсь, когда он хватает меня за руку и ведет за собой в сторону выхода для персонала. Просто у меня нет сил. На сегодня я выдохлась.
Он в одних брюках и белой рубашке, несмотря на то, что на улице мороз. Я семеню рядом, мечтая поскорее добраться до дома и выпить горячего чая.
Я начинаю кашлять и не могу остановиться. На глазах выступают слезы, а горло дерет. Со рта Олега слетают несколько ругательств, он останавливается около невысокого забора у дороги и притягивает меня к себе.
– Говорил же, задницу себе обморозишь. Сейчас приедет мой водитель, потерпи немного. И дай мне свой телефон, запишу номер своей секретарши, позвонишь, когда поправишься, я предупрежу ее.
– Вот. – Я протягиваю ему свой телефон. В конце концов, это ведь хороший шанс просунуться куда-то, и я буду полной дурой, если не воспользуюсь им.
Мы молча стоим в обнимку, прислушиваясь к дыханию друг друга. Я утыкаюсь носом в грудь мужчины и вдыхаю его запах. Я не понимаю, что со мной происходит, стоило бы послать его к черту и сбежать, но я закрываю глаза и представляю, что он не женат. Что он простой парень и между нами пробежала взаимная симпатия. Я придумываю себе миллион разных поворотов событий, но реальность намного сильнее. Реальность, где я лишь очередное увлечение. Экзотика. И через несколько ночей он забудет обо мне и вернётся к своей жене.
– Приехал. – Олег дрожит от холода и поспешно толкает меня в сторону черного внедорожника. Открывает заднюю дверцу, помогая забраться в салон. – Отвезешь девушку, куда скажет, и купи по дороге лекарств от простуды.
– Хорошо, – отзывается водитель, не поворачивая к нам головы.
– И закрой окно, девушка больна, – Олег отдает приказы резким тоном. Сейчас он совершенно другой, не такой, каким я видела его все это время. Словно надел маску. Или же маска была ранее, а это настоящий он? – Пока, девочка Поля. И не забудь набрать насчет работы. – Он щёлкает меня по носу и улыбается. Я в недоумении смотрю на него: разве он не поедет со мной? Но прежде чем успеваю задать глупый вопрос, дверь закрывается, оставляя нас с Олегом по разные стороны.
А на что я надеялась? Что он бросит свою жену и поедет со мной? В груди разливается разочарование. А ещё горечь. Наверняка он просто решил посмеяться надо мной, когда приставал в кухне. Вряд ли такая, как я, могла заинтересовать его.
Я провожаю взглядом фигуру мужчины, а потом натыкаюсь в отражении зеркала заднего вида на надменное выражение лица водителя. Он оценивает меня, сканирует, проходится по лицу и одежде. Наверняка он сотни раз отвозил домой любовниц Исаева и думает, что я одна из них.
– Куда едем? – ехидно спрашивает он. Я называю свой адрес и закрываю глаза, игнорируя мужчину остаток пути.
