Тому прошло уж много лет, Что вам хочу сказать я, И я уверен, – многих нет, Кого бы мог я испугать бы Рассказом; если же из них И есть хоть кто-нибудь в живых, То, верно, ими всё равно Забвению обречено. А что до них? Передо мною Иные образы встают… И верю я: не упрекнут, Что их неведомой судьбою, Известной мне лишь одному, Что их непризнанной борьбою Вниманье ваше я займу…
2
Тому назад лет шесть иль пять назад, Не меньше только, – но в Москве Ещё я жил… вам нужно знать, Что в старом городе я две Отдельных жизни различать Привык давно: лежит печать Преданий дряхлых на одной, Ещё не скошенных досель… О ней ни слова… Да и мне ль Вам говорить о жизни сей? И восхищаться бородой, Да вечный звон колоколов Церквей различных сороков Превозносить?.. Иные есть, Кому охотно эту честь Я уступить всегда готов; Их голос важен и силён В известном случае, как звон Торжественный колоколов… Но жизнь иную знаю я В Москве старинной…
3
Из всех людей, которых я В московском обществе знавал, Меня всех больше занимал Олимпий Радин… Не был он Умом начитанным умён, И даже дерзко отвергал Он много истин, может быть; Но я привык тот резкий тон
