Аня Паршикова
Ослепляющий танзанитом ястреб
Предисловие:
Через две недели после посещения курорта
– Зачем? Чтобы через две недели уехать и больше никогда не видеть друг друга? Чего ты от меня хочешь? Это ты всё начал! Ты постоянно меня задевал, выводил из равновесия, то приближал, то отдалял, ходил за мной, заставил спать с тобой, пытался от чего-то защитить, вечно твердил мне о моей безопасности, делая вид заинтересованного мужчины! Зачем? К чему это?
Она отчаянно принимается бить меня в грудь, и просит отпустить её. Я не против, пусть бьёт сколько хочет, вся власть принадлежит ей. Но сейчас нужно отложить насилие надо мной, и попытаться с ней поговорить о том, насколько она не права.
Схватив за хрупкую руку, я завожу её за спину, одновременно наслаждаясь нашей с ней близостью и ароматом тягучей сладости, доносящейся от неё.
Моя девочка даже не знает, насколько сильно, будоражит мою кровь.
– Ох, как же ты не права, – шепчу ей на ухо.
– В чём я не права? – она находится в истерике.
Ей не нужно никакого оружия, чтобы уничтожить меня. Она мастерски и без ножа, своими словами, режет мне душу.
– Ты моя погибель, – снова шепчу, упиваясь запахом её золотистых волос. – Я никогда не «делал вид» чего-либо по отношению к тебе. – Я нежно целую её в лоб, наслаждаясь бархатной кожей. – Неужели похоже, что я притворяюсь хоть в чём-то рядом с тобой? – Мне не нравится, что она думает, что не нужна мне.
– Не надо…
– Почему ты не видишь, как я схожу с ума по тебе? Я ни за что тебя не отпущу. Ты в любом случае, будешь со мной, – говорю я, серьёзным голосом.
Она не должна допускать других мыслей.
Услышав дикий звук в дверь, я напрягаюсь. Кто посмел потревожить наш с ней разговор? И зачем стучать так, словно ты умалишённый?
– Не подходи близко, – приказываю я ей.
Резко распахнув дверь, я вижу своих людей.
Злюсь, что они позволили себе такое поведение. Я ненавижу, когда кто-то пугает Арсу.
Но я не успеваю выплеснуть свой гнев, ребята быстро, и достаточно громко сообщают новость:
– Его убили. Мы нашли тело недалеко от отеля, – сообщают они.
Чёрт. Вот оно что, а я всё думал, куда он делся.
За спиной слышу, как ахает Арса.
Я поворачиваюсь чтобы взглянуть на неё, она выглядит напуганной и растерянной. Наверняка она попытается провести параллель с собой и что-то поймёт. Мне это не на руку. Она не должна ничего знать.
Сказав ребятам, чтобы ждали меня на улице, я возвращаюсь к своей встревоженной девушке.
– Арса, пожалуйста, слушай меня, – пытаюсь её успокоить.
– Что здесь происходит? – дрожащим от непонимания голосом спрашивает она, отходя от меня в сторону.
Она начинает задавать вопросы, на которые ей не следует знать ответы.
А ещё ей не стоит боятся и отходить от меня. Решительно приближаюсь к ней и беру её за руку. Она не сопротивляется.
– Я бы хотел объяснить тебе многие вещи, но пока не время. Но я прошу довериться мне. Я не желаю тебе зла, – она смотрит на меня перепуганными от шока глазами. Меня это не устраивает. Я люблю наблюдать за её легким трепетным страхом, вызванным мной, но другие причины её такого состояния мне не по вкусу. – Мне нужно сейчас уйти. Но я шагу не сделаю с этого номера, пока ты мне не пообещаешь, что не покинешь отель.
Она кивает, но мне этого мало, мне нужны слова.
– Скажи, – требую я.
– Никуда не выйду, буду в отеле ждать тебя, – шепчет она.
Я снова целую её в лоб и направляюсь на улицу к свои ребятам.
Боюсь, что она сойдёт с ума, когда узнает правду, когда узнает, что происходит, и когда узнает почему она здесь оказалась.
Глава 1
Настоящее время
Тревожно, как будто что-то надвигается.
Пью фисташковый латте сидя на подоконнике своей спальни и размышляю о значении сновидений в моей жизни. Почему вообще людям снится что-то определённое? Имеет ли это какую-то связь с действительностью? Бывают ли вещие сны? Или сны, которые дают подсказку как поступить в реальной жизни? Снится ли что-то плохое как знак чего-то ужасного что может со мной произойти? А добрый и светлый сон, действительно ли он несёт в себе что-то хорошее? Или это влечёт за собой обратный эффект? Тьма – значит свет, а свет – значит тьма.
Такие рассуждения всё чаще и чаще поглощают мои мысли. Я тот самый человек, которому сны обычно не снятся, поэтому сейчас, мне становится очень любопытно, почему же в последнее время я их вижу каждую ночь? И это не разнообразные меняющиеся сцены. События всегда происходят как будто в одной и той же вселенной, не смея показывать мне что-либо другое.
Почему именно зима?
Сейчас, в декабре, это может быть логично. Но мои сны появились задолго до наступления зимы. Это никак не связано с погодой за окном.
Глоток горячего латте обжигает моё горло, серое плотное облако заволокло пол неба. Наблюдаю как неторопливо спускаются снежинки.
Почему? Почему мне снится как я брожу по заснеженному лесу, вижу горы, покрытые пушистым покрывалом, слышу, как скрипит снег под ногами, ощущаю морозную свежесть, вижу скалы, украшенные инеем, вижу замёрзшие водопады и ручьи? Иногда хожу босиком, а иногда смотрю на всё свысока, будто парю над землёй. И главное, в этих снах я ощущаю себя спокойно, меланхолично, ни о чём не тревожась, как будто, так и надо, как будто я в своей стихии, и даже холод не помеха моим чувствам.
Мои сны красивые, сказочные, но очень странные, это всегда разные места одного и того же мира, ничего из этого в реальной жизни я не видела.
Может это знак? Предупреждение? Предзнаменование? Но о чём? Как можно расшифровать такой визуально прекрасный и умиротворённый сон, в котором не присутствует никого, кроме меня.
Мотаю головой, я потратила уже двадцать минут на пустой ход мыслей. Надо собираться, сегодня в академии конкурс талантов.
***
Стою на сцене актового зала академии Шарног. На мне изящный, чёрный топ с расшитым кружевом поверху, юбка в пол с глубоким разрезом, на ногах красуются классические черные лодочки, волосы оттенка теплого меда раскинуты по плечам небрежными волнами, доставая до поясницы. Атмосфера в зале нетерпеливая, моё выступление последнее, приз остаётся в тайне до самого конца. Я не планировала выступать, но деканша Стелла Сократовна очень строго настояла на моём обязательном присутствии.
В руках я держу утончённую скрипку, на которой выгравированные мои инициалы Т.А.Р.
С волнением пробегаю быстрым взглядом по зрителям, и начинаю играть виртуозную пьесу.
Каждый раз, когда я источаю музыку из струн, внутри меня разгорается пламя, на коже появляются мурашки. Тревога, которая завладела мной с момента как я сегодня утром открыла глаза – исчезла. Я полностью погружаюсь в звуки скрипки и уже не нахожусь в реальности, я растворяюсь вместе с музыкой. Мои четкие и быстрые движения будто высекают воздух, мне не нужно открывать глаза чтобы понять, что происходит в зале. Сидящие там студенты, преподаватели и гости, будут полностью под моим гипнозом. Ни один взгляд не оторвётся от пленительной девушки со скрипкой.
В один миг я с беспокойством на душе открываю глаза, потому что ощущаю прожигающий взгляд на себе, это приносит мне ранее утраченную тревогу.
Ищу возможного прожигателя моего тела, останавливаюсь… а какой смысл? Все как один смотрят на меня, все под моими чарами, во власти моей музыки. Я ни за что не смогу понять кто этот человек.
Я играю на этом чудесном инструменте с тех самых пор как моя бабушка Сара подарила мне первую скрипку на моё семилетие. Я как-то не сильно впечатлилась подарком, ожидая от бабули очередную куклу, но никак не скрипку… «И зачем она мне?» подумала я тогда, но бабушка объяснила, что с помощью этой скрипки я смогу избавиться от неизведанной тоски, которая овладела мной в детстве.
Мне как будто было неинтересно всё вокруг, я выглядела мрачной девочкой: тосковала, грустила, моё сердце за чем-то скучало, меня куда-то тянуло, но куда – неизвестно. Что-то скрывалось в моём разуме, моему сердцу чего-то недоставало, как будто какой-то детали, которая смогла бы правильно запустить меня. Я до сих не понимаю откуда во мне такой маленькой, было столько печали? Я росла в семье счастливых родителей, обо мне заботились, любили, оберегали. Что за унылость читалась в моих детских глазах?
Сначала я влюбилась в изящность и нежность скрипки, а позже и в звуки источающие струны. Я не думала, что музыка может запустить самые необычные уголки моего воображения, тем самым, породив невероятные образы в моей голове, которые раньше никогда не посещали мою фантазию.
Это стало моей навязчивой идеей, узнать, что же ещё могут выпустить закрытые двери моего разума, открывающиеся только тогда, когда я слышу мелодию этих чутких струн… Бабушка Сара была права, скрипка внесла краски в мои тоскливые дни, и постепенно я становилась более счастливой, мне хотелось проводить время на улице с другими детьми, рисовать, петь, танцевать. А главное, играть на музыкальном инструменте. С тех пор я больше никогда не была грустной девочкой, как будто скрипка стала моим долгожданным лекарством.
В последнее время мне не удаётся часто играть, второй курс академии забирает почти всё моё время.
Но сейчас, стоя на сцене, я ощущаю как картинки в моей голове начинают оживать, по моей коже пробегает дрожь, душа трепещет, а сердце начинает биться чаще. Я уже и забыла, как это прекрасно.
Одно мгновение тишины, и в эту же секунду зал взрывается аплодисментами, я делаю реверанс, благодарю публику, и отправляюсь за кулисы, где меня ожидают мои подруги Ирэн и Рита.
– Это было невероятно. Ты большая молодец, Áрса, – хвалит меня Рита.
–Твоё выступление точно самое лучшее на этом конкурсе. Хоть я и не готова это признавать… но да, нам с Ритой обеспечено второе место, потому что первое будет твоим, – с легким недовольством в голосе проговаривает Ирэн, но тут же одаривает меня дружелюбной улыбкой.
Они с Ритой пели в дуэте. Обе девушки очень талантливы и невероятно красивы.
Рита представляет собой миниатюрную блондинку с ростом сто шестьдесят сантиметров, с кучерявыми волосами чуть ниже лопаток, голубыми как лобелия глазами, и россыпью мелких веснушек на щеках. Именно она открыла для меня основы ольфакторной культуры.
При нашей с ней первой встрече полтора года назад от неё исходил фантастический аромат айвы и розы. Я не могла надышаться и решилась спросить у миловидной девушки что на ней за парфюм, она смотрела на меня горящими от интереса глазами, готовая без остановки рассказывать, что нанесла в свой первый день в академии.
Ирэн же очень высокая: сто семьдесят пять сантиметров. Самоуверенная и местами колючая девушка. У неё большие карие глаза, и шикарные каштановые волосы, достающие до поясницы.
Подруга уверена, что мне достанется первое место, значит она точно знает, что их совместный дуэт с Ритой возьмёт второе. На лице девушки нет ни единого следа на беспокойство, потому что призовых мест – три. И абсолютно одинаковый выигрыш.
– Спасибо, девочки. Вы тоже выступили блестяще, – отвечаю я.
– Да, мы такие, – победоносно отвечает Ирэн, подмигивая нам с Ритой. – Вот только мне интересно, кто же возьмёт третье место?
– Кажется кто-то из спортсменов, там были впечатляющие результаты, – произносит Рита.
– Ох, терпеть их не могу. Тупые как пробки, – цедит сквозь зубы Ирэн.
Пока жюри совещаются мы с девочками обсуждаем номера и размышляем над тем, какой всё-таки секретный приз нам подготовили.
– Наверное просто вручат грамоту или кубок, – с усмешкой предполагает Ирэн.
– Лучший приз, который мне может предложить академия – это поставить зачёты по всем предметам, – говорит Рита.
– А я просто хотела блеснуть на сцене и получить свою дозу внимания, – воодушевлённо произносит Ирэн. – Арса, я так и не поняла, почему ты выступала? С Ритой понятно, – она махает рукой как будто это пустяки, – я уговорила малышку для сногсшибательного эффекта дуэта, она не смогла отказаться, – хлопает ресницами глядя на Риту. – Но ты ведь терпеть не можешь все эти конкурсы.
– Да, не люблю. Но Стелла Сократовна очень меня просила выступить, она чуть ли не умоляла меня, – вымученно вздыхаю, – парируя тем, что это отличный заряд энергией перед сессией и что она хочет послушать звучание скрипки. Вы ведь знаете, если ослушаться её слов…
Наша деканша Стелла Сократовна, в последнее время вела себя очень странно, много раз вызывала меня к себе и убеждала чтобы я выступила на сцене, и даже уверяла в том, что я точно выиграю. Она так наседала, что мне пришлось согласиться. Не хотелось иметь с ней проблем.
Она ростом под сто восемьдесят сантиметров, с крючковатым носом, высоким лбом и голубыми, почти прозрачными глазами. Её стоит побаиваться, у неё очень низкий практически мужской голос, и в совокупности с её внешностью она вызывает только тревогу и панику.
Раздаётся голос ведущего. Все сразу утихают, сосредоточившись на его речи.
– Хочу поблагодарить всех участников нашего зимнего конкурса «Таланты академии Шарног», все были невероятны! Покорив нас песнями, спортивными рекордами, умом, танцами и юмором.
– Спортивные рекорды, боже мой, – шепчет и закатывает глаза Ирэн.
– Признаюсь, – театрально схватившись за сердце, ведущий раздражает. – Выбрать победителей было сложно, – он делает драматическую паузу, – но возможно!
– Итак, третье место присуждается Михаилу Завьялову. За демонстрацию силы в тяжёлой атлетике, – зал раздаётся аплодисментами. Миша выходит на сцену, улыбаясь и пожимая руку ведущему.
– Ничего удивительного, – раздаётся приятный голос позади нас. Это третьекурсница Мадина. – Этот парень чемпион нашей академии по тяжёлой атлетике, он поднимает штангу двести двадцать килограммов рывком, – она делает горделивое лицо, как будто он её молодой человек. – При весе сто два килограмма, и это не предел, – с уважением в голосе произносит она.
– Ну конечно, – кривится Ирэн, – пришёл сюда чтобы на него побольше девушек обратили внимание, как будто его и без этого конкурса никто не замечает. – Она заметно начинает раздражаться, – он же ни на что больше не годится, просто тупой и сильный, – она снова закатывает глаза.
– Ты кажется слишком строга к спортсменам, – отвечаю я, – Миша хороший парень, он действительно сильный, но он совсем не глупый.
На самом деле Миша сохнет по Ирэн с первого дня их знакомства. Но она делает вид что не замечает ни его, ни его подкатов, хотя злится всякий раз, как видит его с какой-то девушкой.
– Мне нет дела до него, – бурчит она.
– А теперь второе место, – раздаётся голос ведущего, – его занимает дуэт Ирэн Зубкова и Рита Якунина, за потрясающее исполнение песни.
– Ха, я знала, что второе место – наше, – лукаво усмехается Ирэн. – Спасибочки дорогие зрители, – бубнит себе под нос, всё ещё стоя за ширмой.
– Ты была права, – волнительно подтверждает Рита.
– Девочки, вы умнички, поздравляю, – обнимаю подруг.
Зал снова раздаётся аплодисментами, и девушки направляются на сцену. Ирэн высокомерно встаёт рядом с Мишей, и даже не смотрит на него. Зато он не отводит своих полных обожания глаз, и, даже нагнув голову набок, умудряется что-то ей сказать.
Она ничего не отвечает, и в его взгляде появляется разочарование, но он быстро берёт себя в руки, и снова улыбается залу.
Этот качок ростом около ста девяносто сантиметров, с короткострижеными русыми волосами, и синими, как глубокое море глазами. Он дружелюбен и отзывчив. Жаль, что Ирэн этого не замечает.
– А теперь перейдём к тому, кто занял первое место, – громко говорит ведущий, – это был фантастический номер, судьи проголосовали единогласно.
– Итак, первое место присуждается очаровательной Арсении Трубецкой за необычайно чувственное выступление на скрипке!
Я стою за ширмой и не могу поверить в подлинность его слов. Да, я знаю, что моё выступление хорошее, но здесь столько талантливых ребят, что мне пришлось поубавить свой пыл.
– Арсения, поздравляю! Давай, иди, – подталкивает меня Мадина, – чего ты застыла?
– А, да, – я выхожу на сцену. Все взгляды устремлены на меня. Мне становится неловко. Краснею. Ирэн и Рита радостно мне улыбаются, хлопают в ладоши, и, кажется, что-то говорят, но я их не слышу. – Благодарю, —тихо произношу, подходя к ведущему.
– Какая скромная у нас победительница, – верещит он, и победоносно поднимает мою руку вверх вместе со своей.
Я смущаюсь. Снова чувствую, как меня слишком пристально кто-то рассматривает. Я как будто чувствую наглость этого человека. Как можно прожигать взглядом настолько, чтобы человек это ощущал? Любопытство распирает узнать своего зрителя. Да, на меня сейчас смотрят несколько сотен глаз, но я всё же уверена, что такой дерзкий зритель у меня один.
Рассматриваю зал. Все улыбаются, перешёптываются, хлопают. Замечаю нашу деканшу. Она расплывается в самой широкой и приторной улыбке и кивает в знак поздравления. Отвечаю ей тем же.
Вижу, нескольких ребят которые проявляли ко мне интерес на первом курсе. Может кто-то из них? Внимательно смотрю на парней, но ничего не ощущаю, один из них показывает мне пальцем в свой телефон, видимо хочет пообщаться со мной. Но мне не интересно. Я отвожу взгляд, и продолжаю поиски кого-то странного.
От моей миссии меня отвлекает Рита:
– Арса, что с тобой? – с беспокойством спрашивает она.
– А что со мной?
– Я у тебя несколько раз спросила кого ты высматриваешь, но ты даже меня не услышала, или сделала вид что не слышишь, – с обидой в голосе произносит она.
– Прости, Рита. Я просто не могу поверить, что выиграла, – с виноватой улыбкой вру я.
Оглядываюсь в поисках Ирэн, она стоит сбоку сцены и купается в лучах славы, машет залу изящной ручкой. Миша стоит за её спиной и с прищуром наблюдает, кому она дарит свою улыбку. Выглядит как кинозвезда и её охранник – забавно.
– Ничего, ты видимо переволновалась. Когда всё закончится нам нужно выпить кофе, – улыбается она.
– Да, кофе не помешает, – соглашаюсь я, – смотри на Ирэн и Мишу, – дёргаю бровями в их сторону, – тебе не кажется это смешным?
– О да, это самое любопытное что я сегодня видела. Её величество и её телохранитель, – выставив перед собой обе руки, представляя картину этих двоих смеётся она.
Я подтвердительно хихикаю в ответ.
– А теперь… дорогие наши победители, – громко говорит ведущий, – подойдите ближе друг к другу. Вы уже получили своё внимание и аплодисменты, настало время подарить вам главный приз!
Глава 2
– Грамота, кубок, конфеты, цветы? – шепчет Ирэн, – какой ненужной ерундой они нас наградят?
– Поздравляю наших четырех победителей! – звонко кричит ведущий, – вы получаете билеты на зимний курорт в горы. На месяц!
Шок. Мы огругляем глаза, растерянно смотря друг на друга, в то время как по залу пробегаются вопросительные звуки. Никто не ожидал такого щедрого подарка. Я снова смотрю на Стеллу Сократовну – она мне игриво подмигивает. Интересно.
Деканша так сильно была уверена в моей победе, и она, как и всё руководство, знала о призе за месяц до начала конкурса. Значит ли это, что она хотела, чтобы я отправилась на зимний курорт? Звучит как бред.
– Да, дорогие друзья, у нас в этом году великодушные спонсоры, – с гордостью произносит ведущий.
– Это не сон? Я совсем на такое не рассчитывала, – очень тихо говорит Рита, чтобы услышали только победители.
– Думаю нам стоит просто насладиться такой удачей. Целый месяц в горах, это прекрасно и полезно для здоровья, – с осторожностью в голосе произнёс Миша.
– А мы что, будем вчетвером в одном номере? – прищуривает глаза Ирэн. Она явно недовольна что Миша оказался среди победителей и теперь целый месяц она будет «наслаждаться» его обществом.
Интересно то, что первым делом она комментирует что-то связанное с Мишей, а не свалившийся на голову щедрый приз.
– Нужно узнать детали, – отвечает Рита, – Но Ирэн, что за бред? Парня не поселят вместе с девушкой, ты же об этом знаешь.
Я снова чувствую на себе этот пристальный взгляд. Пробегаюсь по залу глазами, снова ничего. Меня это раздражает, что это такое? Почему я это ощущаю?
Ведущий вручает нам билеты, мы благодарим судей, и уходим за кулисы.
– Что-о? Курортный город Верлы? Но ведь это так далеко от Шарног, зачем отправлять нас именно туда? Неужели не нашлось чего-то ближе? – с изумлением в голосе произносит Рита, не сводя глаз с билета.
– Насколько далеко? – спрашивает Ирэн разглядывая свой билет.
– Две тысячи четыреста километров, – отвечает Миша.
Ирэн смотрит на него с широко открытыми глазами. Спортсмен оказывается не такой тупой, как она предполагала.
В Верлах самая высокая точка гор, самый холодный и дорогой курорт. Это всё, что я о нём знаю. Интересно, где они взяли таких спонсоров? И зачем вообще тратить такие деньги на ежегодный конкурс для студентов?
– Это что, нам туда два дня ехать? – возмущённо интересуется Ирэн.
– Я вообще не собираюсь ехать, это далеко и надолго. Мне не подходит, у меня много важных дел в городе, – говорит Рита.
Наш разговор прерывает Стелла Сократовна. Подозвав нас к себе ближе, она сообщает, что выезд состоится через неделю и что мы обязаны поехать, так как такой щедрый приз нельзя игнорировать, это плохо скажется на репутации нашей академии, и обидит спонсора.
– А кто этот спонсор? – решаю я полюбопытствовать.
– Личность спонсора не разглашается, – строго произносит деканша. – Такие вопросы не уместны, Арсения. Улаживайте все свои дела и ровно через неделю в восемь часов утра вас будет ожидать автобус возле первого корпуса. Всё понятно? И попробуйте только не появиться, – грозит пальцем Стелла Сократовна, и мы все синхронно киваем.
Деканша уходит, а мы остаёмся молча переваривать информацию.
Первым тишину прерывает Миша:
– Видимо у нас нет выбора. Если откажемся ехать – Стелла нас сожрёт, – он внимательно вглядывается в Ирэн. Она в молчании отводит взгляд.
– Нам стоит взглянуть на это с позитивной точки зрения, – предлагаю я, – мы отправимся на самый популярный горный курорт, весело проведём время, покатаемся на лыжах, попробуем местный глинтвейн, увидим что-то новое, а потом удовлетворим деканшу рассказом о том, как нам всё понравилось и передадим самые искренние благодарности спонсору. Если понадобится, пропоём эту песню и другим деканам, чтобы наша выглядела победителем, – завершаю я.
– Да, ты права. Если мы не можем что-то изменить, то следует подстроиться под ситуацию и найти в ней что-то хорошее, – быстро соглашается Рита, поняв важность того, что сказала я, а главное, что она услышала речь от Стеллы. Потому что она до жути её боится.
– Но мы будем жить в отдельном номере, – тараторит Ирэн обращаясь к Мише.
– Прекрати, – деликатно делает замечание Рита, – ты не услышала, что я тебе говорила? Девушек не селят с парнями.
– Не беспокойся об этом, – отвечает Миша, а на его лице играют желваки.
– Что вы так смотрите на меня? – возмущённо спрашивает Ирэн обращаясь ко мне и Рите.
Едва прикрыв глаза, мы качаем головой. Она специально делает акцент на Мише и пытается его хоть как-то зацепить. Понимает ли она как выглядит её «безразличие» со стороны?
На этой ноте он уходит к своим друзьям, а мы с девочками решаем пойти в кофейню. Как только мы выходим из-за ширмы, меня снова прожигает волной слежки.
Я бегло рассматриваю оставшихся людей в зале, их значительно поуменьшилось. Замечаю того парня, который махал мне телефоном, это Вавил. Он пробирается ко мне через толпу. Я совсем не хочу с ним разговаривать, поэтому тороплю девочек, и мы спешим к выходу.
– Не нравится Вавил? – спрашивает Ирэн.
– Слишком много болтает о себе, – закатываю глаза. Девочки хихикают.
Спустя несколько минут нам удаётся покинуть актовый зал. Мы приводим себя в порядок, переодеваемся и направляемся в кофейню недалеко от академии.
На улице очень холодно. В этом году декабрь немного суровее чем в прошлом.
Вокруг лежит снег укрывая здания своими белыми дарами, снежинки легким танцем спускаются с неба, придавая нашему городу ещё более сказочный вид. Мы шагаем по брусчатке рассматривая новые декорации, которые подарила нам зима, и делимся впечатлениями о сегодняшнем конкурсе.
За десять минут мы добираемся до кофейни.
Мы часто сюда приходим, когда хотим выпить вкусный кофе и полакомиться ароматной выпечкой. Я выбираю для себя классический латте и моё любимое инжирное печенье. Рита берёт какао и шоколадный круассан, а Ирэн заказывает матча – латте и такой себе не маленький сэндвич с курицей.
– Как можно быть такой худой и при этом есть такие огромные порции? – спрашивает Рита.
– Милая, чтобы всегда блистать и быть энергичной, как раз именно такими порциями я и должна насыщаться, – с поучительным тоном отвечает Ирэн.
– Когда я ем такие порции то сразу прибавляю в весе, – жалуется Рита.
– Потому что ты постоянно сидишь и нюхаешь свои флакончики.
– Не нюхаю, а слушаю! Ароматы состоят из нот, их слушают, – возмущается Рита.
– Ой, как скажешь, – закатывает глаза Ирэн, – сути дела не меняет. Ты постоянно сидишь, тебе нужно больше двигаться.
– В Верлах и подвигаюсь, – бурчит Рита.
В кофейне мы сидим уже около двух часов. Болтаем, смеёмся, обсуждаем парней. С девочками, как всегда, очень весело и время пролетает незаметно.
К нашей квартире идти около двадцати минут.
Выйдя на морозный воздух, я снова чувствую этот прожигающий взгляд, быстро оглядываюсь по сторонам: снег уже не сыпется, на улице я вижу нескольких молодых людей и старушку, сидящую на деревянной лавочке. Злюсь. Я сегодня как ненормальная лихорадочно цепляюсь глазами в лица людей в надежде найти… сама не знаю, что и кого я ищу. Я думаю, что должна что-то почувствовать, когда отыщу того самого зрителя.
Не пойму, из-за чего у меня появляется это странное чувство? Вокруг никого подозрительного. Если в зале я могла просто не заметить кого-то, то здесь без вариантов, на улице людей можно пересчитать на пальцах. Погружаясь в свои мысли, я нахожусь в замешательстве.
Не сразу слышу, как меня окликают.
– Арса! Ну сколько можно тебя звать? Ты в облаках летаешь? – спрашивает меня Ирэн.
– Ой, девочки, извините, – лепечу я, – просто задумалась о том, как нам будет весело на каникулах, – во второй раз за день лгу я.
Не хочу врать подругам, но ещё больше не хочу рассказывать, что я схожу с ума. Не нужно чтобы они насторожились рядом со мной.
Девочки одаривают меня подозрительными взглядами. И уже в тишине, мы направляемся дальше на Нефритовую улицу, где расположен наш десятиэтажный дом, где мы снимаем совместную квартиру на пятом этаже.