Антон Сергеевич Зинченко
Противостояние империй
Хороший повод
Последние лучи заходящего солнца покинули зал приемов западного оплота людей, уступая место множеству свечей и факелов, озаривших помещение и создавших уютную атмосферу пира. В углу ютились музыканты, готовясь к предстоящему выступлению. Окна занавесили плотной тканью, дабы не выдавать времени суток, создавая обстановку бесконечного праздника.
За большими дубовыми столами сидели люди и гномы, сопровождающие тана Дэриана. Прислуга металась по залу, разнося жареных поросят, лосятину и медвежатину. Кубки наполнили местной настойкой.
Во главе стола восседал Малкольм, рядом Дэри и разного рода придворный люд по старшинству. Все ждали подписания договора, еще больше – пышного пира после. Час настал, Дэриан поставил пером подпись от имени гномьего народа. И зал сотряс радостный возглас собравшихся, долго ожидающих начала праздника. Кедровка лилась рекой, все веселились, кроме Дэри.
Гному тяжело понять человеческий юмор и развлечения, являвшиеся прямой противоположностью гномьих посиделок, грустных по сравнению с людскими и ограничивающихся поеданием угощений. Гномы в большинстве своем употребляли много алкоголя, но на вечерах не играла музыка и отсутствовали развлечения. Гномы сохраняли серьезность. Беседы были редки и заключались в выслушивании речей танов по старшинству. В завершение вечера обычно проводились битвы и состязания.
Дэриан понимал, что подписание договора – лишь начало. Предстоит проделать огромную работу по воплощению в жизнь написанного на бумаге.
Кубки ударились друг о друга, кедровка переливалась и выплескивалась на обильно уставленный пищей стол. Гномы пришли в замешательство: им было невдомек, отчего люди понапрасну переводят алкоголь и стучат посудой.
Но ясность внес Малкольм: увидав задумчивое выражение физиономий гостей, феодал посмотрел на Дэриана и с улыбкой на лице громко проговорил:
– Уж не хотите ли вы нас отравить?
И, не дождавшись ответа, с силой врезал кубком о кубок гнома, смешав их содержимое.
Алкоголь имеет замечательное свойство прогонять из головы грустные думы: вскоре серьезный гном залился улыбкой при выступлении развлекающего их шута. Карлик в смешной шапке с бубенцами бегал по комнате, то и дело исполняя различные акробатические номера, после и вовсе нарядился в шкуру осла и сменил бубенцы на шапку с ушами. Шел с мешком, изнемогая от тяжести, а после высыпал на стол камешки и стал собирать в торбу землю с пола, показывая пародию на удачную сделку гномов с людьми.
В конце выступления состоялся бой карликов на свиньях, демонстрирующий противостояние древних рас. Изрядно подвыпившая публика забрасывала шутов костями и объедками со стола. В завершение номера убегавший карлик вынес телом деревянную дверь. Вдогонку ему слышались выкрики со стороны людей:
– Все карлы – те же шуты, договариваться бессмысленно.
Напряжение нарастало. Возникающие за столом конфликты поначалу удавалось сдерживать. Вскоре недовольство отдельных людей переросло в драку с гномами, так что буянов смогли разнять только прибывшие стражники.
Малкольм приказал посадить людей, зачинщиков драки, в тюрьму, а двум самым буйным в знак назидания отрезали указательный палец и, зажарив, заставили сожрать.
«Славный банкет должен заканчиваться хорошей дракой», – подумал изрядно подвыпивший Дэри. Покинув зал, он отправился в комнату на постоялом дворе, где мгновенно заснул на мягкой перине.
Проснувшись от гомона, доносящегося с улицы, Дэриан выглянул в окно. Во дворе паслись животные, подготовленные для отправки, а рабочие нагружали повозки мешками. Детишки разглядывали пони – диковинная маленькая лошадь недюжинной силы вызывала восторг и интерес.
Гном поспешил на улицу – проконтролировать процесс погрузки, зная, что люди могут чего-то недоложить. К своему удивлению, тан встретил Малкольма, наблюдавшего за работой.
– Вот так встреча, – промолвил Дэриан, борясь с головокружением, вызванным большим количеством выпитого накануне спиртного. – Не ожидал такого почтения, еще и в столь ранний час.
Гном мельком глянул на позолоченный механизм хронометра, висевшего на цепочке, у пояса, – большая стрелка стояла на восьми часах утра.
– Вам нужно отправляться, многие недовольны сделкой, но я свое слово сдержу! Вот карта, я указал области, которые вы можете обрабатывать и возводить хижины для жизни и хозяйственных нужд. Это все, что я могу для вас сделать. Уходите, как завершится погрузка. Отряд всадников сопроводит вас и заберет обещанное. Дальше уже своими силами.
– Благодарю тебя, Малкольм, – отвесив поклон, ответил Дэриан.
Час спустя гномий отряд шел по извилистой разбитой дороге, ведущей к топям. Вдоль неприступной стеной тянулись деревья, лес казался недружелюбным гному, привыкшему к жизни в пещере. За каждым деревом и кустом мерещился враг. Частый кустарник закрывал небольшие просеки, делая их непроходимыми.
Командир людского отряда всадников поднял кулак вверх, отдавая команду людям, поравнялся с Дэри и вполголоса, почти шепотом, проговорил:
– Будьте начеку, здешние места кишат бандитами. Более удобного места для нападения не сыщешь: вылез из леса, убил и потащил обратно, а там тебя уже никто не найдет.
Человек в доспехах демонстративно провел ребром ладони по горлу, тем самым выражая высший уровень опасности.
Ноги Дэриана немного обмякли – казалось, они перестали слушаться хозяина и отказывались идти вперед. Тан решил не пугать и без того замученных гномов. Он с трудом приказал ногам двигаться дальше. Дорога круто поворачивала. Всадник жестом приказал остановиться, и караван замер. Впереди на пути лежало несколько поваленных деревьев. Двое всадников, спешившись, отправились оценить обстановку. Подойдя к преграде, человек развернулся и закричал:
– Все в порядке!
В тот же момент шальная стрела поразила воина, повернувшегося спиной к смертельной угрозе. Еще несколько стрел – и воин ударился оземь, придавленный сраженным конем. С шумом деревья по обе стороны дороги повалились, перекрыв путь к отступлению.
Тан не понял, что произошло, – в какой-то момент мощная рука затащила его под щит. Камнепадом посыпались стрелы, отлетая от квадрата закаленной стали. Перед Дэрианом упал гном, пораженный стрелой в сердце. Прикрываясь щитом, Фоли оттащил ошеломленного торговца в образованную гномами черепаху. Казалось, стрелы градом сыплются отовсюду на попавших в засаду путников.
– Гномы, отходите лесом, – послышался знакомый голос, ранее предупреждавший об опасности старого тана.
Дети подземелий пытались отстреливаться из арбалетов сквозь узкие щели защитного построения. Но бой в чужой среде изначально оказался неравным. Голоса, стоны, свист стрел и болтов, последние крики умирающих животных смешались в один звук – звук битвы.
Фоли скомандовал отходить к лесу, и медлительная черепаха поползла в сторону деревьев. Вдруг град прекратился так же внезапно, как и начался. Редкие тени, мелькая над деревьями, потянулись от дороги в чащу леса.
– Зуб даю, это ушастые твари, будь они трижды прокляты, – взревел старый капитан Фоли, пытаясь вытащить стальной наконечник, пробивший доспех в области плеча, и глядя на лежащих рядом раненых гномов. Раздался щелчок арбалетного выстрела. Тень ударилась оземь, приобретая вполне человеческое лицо.
– Нет, капитан, это вполне человекоподобные бандиты, – перезаряжая арбалет, проговорил предводитель всадников. – Преследовать их смысла нет. Ходы по деревьям у них налажены, есть риск потерять весь отряд. Чтобы искоренить этих скотов, нужна целая армия – или еще проще поджечь лес и ждать, пока они сами разбегутся, а потом убивать по одному.
Наклонившись к еще дышащему врагу, достав нож, всадник перерезал ему глотку, вытер кровавый клинок об одежду умерщвленного врага и с силой оттолкнул ногой бездыханное тело. Подойдя к Фоли, человек указал пальцем в сторону.
– Что это там?
Раненый капитан обернулся и, с криками вспоминая всех богов и чью-то мать, схватился за плечо – человек уже держал в руках острую стрелу с пестрым оперением и, принюхавшись, хладнокровно проговорил:
– По-другому никак. Повезло, что стрела не отравлена, – значит, она рассчитана не на воина, а на простого торговца.
После, немного отойдя от битвы, командир вновь обратился к гномам и с ухмылкой на лице сказал:
– Счет почти равный: они отступают, встречая сильное сопротивление, охотятся отрядами по десять – двадцать человек. Исходя из того, что убили мы пятнадцать, засада предназначалась не для нас. Можем не бояться их возвращения. Собирайтесь в дальнейший путь, ночевать здесь опасно. Если встретим ночь в пути, пойдем в темноте, чтобы не стать мишенью. Я отправлю донесение в замок – Малкольм вышлет карательный отряд в помощь, дабы мы могли вернуться обратно живыми. А сейчас собирайте пожитки и раненых, а мертвых придется закопать здесь.
Спорить с человеком никто не стал. Закопав убитых людей и гномов рядом, в братской могиле, отряд сделал по глотку горькой настойки и молча двинулся в дальнейший путь. Никто не сетовал на судьбу и раны в бою. Все понимали, на что шли.
Стадо изрядно поредело: часть животных была убита, а другие просто разбежались, и ловить их по лесу было бессмысленно. Оставалось всего шестнадцать овец и около двух десятков свиней. Часть убитых животных взяли с собой в качестве еды.
Как ни спешил караван, ночь настигла в пути, и отряд передвигался в кромешной тьме по казавшейся бесконечной петляющей дороге. Ближе к рассвету подул легкий влажный ветерок, несущий в себе запах разложения и гнили, извещающий о приближении к топям.
Ступив в болота, один из всадников едва не увяз в трясине вместе с конем, их чудом удалось вытянуть. Люди спешились, не горя желанием повторить участь соратника.
Перегон животных затянулся. Всячески сопротивляясь, хвостатые отказывались лезть в топи. После долгих мучений гномам удалось привязать животных друг к другу веревками и заставить идти по редким тропкам, а кое-где переносить стадо на руках. То и дело четвероногие проваливались в коварные бочаги, их пытались вытащить, но повезло не всем.
Всадники, сопровождавшие отряд, помогали гномам в этом нелегком деле за обещанную скромную плату. С трудом, сквозь тьму, потеряв часть стада по дороге, путникам удалось добраться до холма с зарытым золотом. Дальнейшее передвижение становилось опасным. Нехотя гномам с людьми пришлось заночевать на том же месте, где отряд отбивался от полчищ нежити.
Поутру выяснилось, что феодал отдал в аренду гномам то самое место, где были зарыты мешки с золотом и брошена часть снаряжения.
Брезгливо осмотрев новые владения, Дэриан приказал откопать запрятанные сокровища и передал командиру всадников обещанную сумму.
– Мы отходим в город, приказа сопровождать вас дальше не было. Надеюсь, ваше поселение обезопасит здешние места. Желаю удачи!
Поредевший отряд людей удалился в обратном направлении.
Дэриан долго смотрел вслед уходящим воинам. Он не испытывал к людям неприязни, к тому же солдаты отлично бились и были полны храбрости и решимости, готовы прикрыть друга и подставить под удар собственное тело, не боясь смерти. Это было достойно уважения.
Немного поразмыслив, гном достал карту и внимательно изучил выделенную территорию. Тан обошел каждую пядь арендованной земли и, поняв, что холм является единственным пригодным для жилья местом, приказал разбить лагерь.
Доклад Дзынитеру
Дэриан в сопровождении нескольких гномов отправился в Подгорное царство. Для постройки поселения требовались дополнительные рабочие и разнообразный инструмент, который тащить с собой в первом походе не имело смысла. К тому же новостей ждал глава торговой гильдии Дзынитер, с отчетом к которому, вернувшись, и отправился Дэриан.
Раздался монотонный стук.
– Кого там черти принесли? Я обедаю.
За дверью послышались быстрые шаги.
– О, это ты. Входи, Дэриан! Что так долго? Или ты разучился ходить там, под небом? Видимо, открытое пространство действует на тебя разбалтывающе! Ну, не томи, показывай, что там у тебя в руках.
Пухлая пятерня, усеянная перстнями, вырвала у Дэриана из рук карту.
– Черт бы побрал этих картографов, ничего не понятно. Одни каракули.
Дородный тан свернул карту и бросил на стол.
– Тан Дзынитер, я составил отчет, пожалуйста, ознакомься – там указано все, чего удалось достичь.
– В глубокие штольни твой отчет! Давай коротенько в двух словах, – просипел толстяк, обгладывая массивную свиную кость и запивая добычу пинтой горького эля.
Дэри аккуратно, чтоб не задеть жирного блюда и влажной кружки, расстелил на краешке стола карту.
– Что там за земли, Дэри? Рассказывай. Надеюсь, тебе удалось выторговать площадку получше?!
Все та же пухлая ручонка налила стакан густого ароматного темного эля. Седая шапка пенного и горького напитка поползла на столешницу. Гном сдул ее на густой ворс дорогого ковра.
– Тан Дзынитер, земли пригодны для строительства, но находятся в центре болот. Точнее, это холм, окруженный болотом.
– И что? – рыгнул в пухлый кулак гном. – Это хорошие земли?
– Не совсем так, благородный тан… – почти промямлил Дэриан, глядя на пол, будто ребенок, совершивший проступок.
– Холм с болотом, говоришь…
Толстяк вмиг осушил стакан, смачно выдохнув и занюхав рукавом омерзительный напиток.
– Фух, а гоблины знают толк в пойле, – подметил Дзынитер и вмиг сменил милость на гнев.
– Мерзкие жадные людишки! – почти взревел глава торговой гильдии. – Самая глубь топей! Там пройти-то с трудом можно, не то что возводить постройки! Еще и за такие деньги!! Проклятый прохиндей, и стоило мне тебя отправлять на переговоры! В следующий раз пойду лично! Отправляйся с первым же отрядом, – бушевал глава гильдии, – будешь контролировать постройку на месте!
Дэриан поспешил удалиться и чудом увернулся от брошенного вслед стакана.
Шахтер Гибби
Гибби проснулся ночью. Часы пробили три. Он снова куда-то бежал в сновидении, и чем дальше, тем сон более походил на явь. Прийти в себя и обдумать увиденное не было времени. Смена начиналась через час. Нащупав одежду и быстро натянув ее в темноте, попутно захватив паек, собранный с вечера, гном побежал к лифту, ведущему на нижние уровни.
Как и все в Подгорном царстве, Гибби с детства трудился на благо народа, часто заступая на две смены подряд, чтобы получить сверхурочные.
С ручным буром осваивал он самые опасные уровни подземелий, рискуя погибнуть от завала, взрыва горного газа или тварей, обитающих в недрах земли. Везение не оставляло юношу. Несколько раз приходилось встречаться с кобольдами и гоблинами – по воле рока те убегали, едва завидев чужака.
Гибби недавно исполнилось двадцать лет. Он был среднего роста и хорошо сложен физически. Ничего бы не отличало его от других гномов, если бы не странные сновидения, тревожившие юношу. Казалось, вполне реально гном видел небо, землю, реки, диковинных животных. Мог ощутить на себе дуновение ветра. Он не бывал под открытым небом и жадно впитывал в себя скудную информацию, какую мог услышать от коллег, – переданная из уст в уста десятки раз, она была не всегда правдива.
Он и рад был бы выкинуть из головы сны и заняться работой, но, проклятые, являлись каждую ночь, становясь навязчивым видением. Некому было вправить мозги юноше на место. Родные Гибби погибли. Мать умерла при родах, отец же покоился под завалом в глубине шахт. Освободившаяся вакансия по наследству перешла к сыну вместе с полуразвалившейся лачугой, где бедолага и ютился.
В один из дней, взяв два потом и кровью заработанных выходных, Гибби отправился в таверну, где взгляду его и попалось революционное объявление: «Торговая гильдия Подгорного царства проводит набор добровольцев в ряды рабочих на открытом воздухе. Подробнее можно узнать в представительствах».
Гибби много выпил в тот день. Объявление не выходило из головы. Вновь и вновь думал, как скажет начальнику, что хочет уйти с работы, как его не поймут и не отпустят, говоря про преемственность поколений и почет продолжать дело погибшего отца.
Все же на следующее утро он стоял у двери в гильдию торговцев, трясясь в коленях от страха ошибиться в попытке изменить жизнь и от похмелья. Гибби так бы и не осмелился отворить дверь и уже собирался уйти прочь, как вдруг почувствовал руку на плече. Гном обернулся – позади стоял пожилой тан, придерживающий золотое пенсне.
– Юноша, я могу вам чем-то помочь?
– Я по объявлению, – с трудом промямлил Гибби.
– К сожалению, посыльные нам не нужны, вакансия закрыта.
Гибби расстроился, в голове происходили сложные мыслительные процессы. Он было побрел прочь, но в то же мгновенье его осенило:
– Постойте, посыльные? Кажется, в объявлении ничего про это не было.
Гибби достал из кармана штанов скомканную бумажку и, развернув, прочел вслух.
Старик усмехнулся и жестом показал на дверь.
– Прошу, проходите.
Массивная дубовая дверь со скрипом отворилась. Хозяин провел парня по коридору, а войдя в одну из комнат, так же молча указал рукой на стул. Сам же тан, обойдя изящный дубовый стол, уселся в небольшое кресло.
– Ты хоть знаешь, что это за работа, куда тебя отправят? – резко заговорил гном, так что Гибби вздрогнул от неожиданности. – Тебя отправят наверх!
Старик показал пальцем в потолок.
– А там гному смерть! Кто придумал жить под открытым небом и работать на земле?! Не думаю, что тебе понравится.
– Уважаемый тан, я размышлял об этом, мне подходит.
Старик изменился в лице.
– Не стану отговаривать. Мне приказано отправлять каждого, кто захочет участвовать в столь рискованном деле.
Пожилой гном что-то написал на куске бумаги, вначале на одном, потом на втором, и поставил две печати на каждый клочок.
– Держи, парень! Записка на работу, отдашь начальнику. А это пропуск к тану Дэриану. Он лично отбирает кандидатов на службу.
– Благодарю! – радостно произнес Гибби и вышел прочь.
Отбор кандидатов для работы
Полдня проходил отбор кандидатов для службы на поверхности. За все время явился лишь старый гном, да и тот был не в себе. Страдающего маразмом старца пришлось отправить домой.
Тан собирался поручить прием рекрутов помощнику и уйти. Вдруг дверь кабинета открылась, на пороге стоял запыхавшийся гном.
– Здравствуйте, уважаемый тан, – торопливо проговорил Гибби, – у меня письмо.
– Что ж, давай сюда! Старый зануда Бирти, как он тебя не отговорил? – проговорил тан, прочитав записку.
– Он пытался, я настоял.
– Присаживайся, будешь первым кандидатом. Работать предстоит на поверхности, как там тебя?
– Гибби, уважаемый тан!
– Так вот, Гибби! Вижу, ты хороший, справный гном! Тебе повезло! Гильдия выдаст льготный кредит на обучение. Лучшие мастера научат тебя строительству, земледелию и скотоводству. Для начала заключим договор на год. Эти профессии и должное усердие – ключ к твоей безбедной старости. Платить будут серебреник в десять дней. Насколько я знаю, это вдвое больше, чем платят простым рудокопам или молотобойцам. Не шибко тяжелый труд за более чем достойную плату. Никаких гоблинов, кобольдов, ядовитых тварей, горных газов и дикой жары. Вода всегда в достатке рядом с вкусной едой… Как ты считаешь, стоит за все эти блага потерпеть открытое пространство? Если согласен, подпиши здесь!
Завороженный речью торговца молодой гном дрожащей от волнения рукой поставил закорючку на листе бумаги.
– Поздравляю! Жду тебя через два дня у входа в торговую гильдию. Можешь собираться в дорогу. Мы уладим все вопросы с твоим работодателем. Я распоряжусь – тебе выдадут аванс.
– Спасибо, – сказал Гибби и поспешил удалиться.
Вечером Гибби решил встретиться с друзьями. Подходящим местом, где можно было поговорить по душам, получить дружеское напутствие или просто успокоить нервы за стаканчиком пива, была продымленная таверна, расположившаяся в рабочем квартале. Хоть она и представляла собой довольно жуткое зрелище, в отсутствие лучшего места выбирать не приходилось. Пропитанные грязью и алкоголем массивные деревянные столы, принимавшие не одно поколение гномов, всегда ломились под тяжестью кружек, за ними тесно сидели гости. Шум и гам доносились со всех сторон. Но алкоголь хмельной рекой проникал в сознание – и после пары выпитых кружек даже сие заведение становилось довольно уютным.
Гибби опьянел, страхи улетучились, и вдохновленный речью торговца гном осмелился предложить друзьям и некоторым из посетителей таверны, сидевшим рядом, отправиться вместе покорять просторы новой жизни.
– Старик сказал, я могу привести всех желающих, он заплатит за каждого! Разумеется, я поделю аванс поровну, – не унимался Гибби.
– Жадные скряги и копейки не отдадут за просто так – он просто облапошит тебя! Они набирают отряд на работу, от которой все отказались, и пытаются привлечь тебя сущими грошами – в итоге ты еще и останешься должен! – возражал Унгадар, давний друг Гибби, обладавший скверной привычкой ни во что не верить и ставить под сомнение даже самые очевидные факты.
Он носил довольно странное и редкое для гнома имя, будучи выходцем с западных окраин гномьего государства, чьи жители отличались от остальной части вспыльчивым характером и смутьянской натурой. Семья Унгадара, или сокращенно Гадара, выращивала боевых и ездовых свиней и добилась неплохих результатов в селекционной деятельности. Многие таны Подгорного царства предпочитали хорошую боевую хрюшку холеным пони, часто разъезжали на них, запрягая в небольшие повозки, а кто побогаче – в кареты. Свиньи имели одно неоспоримое преимущество – они питались всем подряд.
– Гадар, я буду рад, пойди ты со мной хотя бы на год. Мы бы таких дел наворотили! – стукнув кулаком по массивной столешнице, вскричал подвыпивший Гибби.
Гномы, сидящие за длинным столом, покосились на пьяного юношу.
– Что вы смотрите? – не унимался Гибби. – Так и будете доживать свой век в проклятых, грязных тавернах, запивая усталость дешевым, противным алкоголем, а я, – Гибби вскочил на лавочку, – я увижу землю и небо. У вас есть только один шанс отправиться со мной.
Не успел он договорить, как пошатнулся на узкой доске и упал, с шумом грохнувшись на пол и вызвав всеобщий смех и веселье.
Раздосадованный Гибби выбежал из таверны и, усевшись на ступени, склонил голову к коленям.
Сказанные слова пронеслись мимо ушей гномов и окончились позорным падением.
Лишь одна гномиха вышла следом и, сев рядом, протянула поднявшему голову Гибби кружку пива, жестом предложив перебраться на скамейку, стоящую рядом.
Гибби согласно кивнул.
– Мэлин, – представилась прелестная девушка с замечательной улыбкой.
Она трудилась на грибных фермах, рискуя жизнью, борясь с опасными гадами, чьим излюбленным местом обитания и пищей являются грибы. Мэлин была готова пойти хоть на край света, лишь бы подальше от проклятого свода пещер.
Гибби показалось, что они знакомы вечность. Молодой гном чувствовал искренность и теплоту, исходящие от собеседницы. Они просидели до утра рука об руку, разговаривая обо всем на свете. Настало время прощаться. Девушка чмокнула Гибби в щеку и убежала домой. Гибби предстояли сборы в дорогу, но он еще долго сидел на скамейке в одиночестве. В голове крепко засела вопрос, как же взять Мэлин с собой.
Поднявшись, Гибби окунул голову в бочку с водой, стоявшую у таверны, и, приободрившись, отправился к старому Бирти, дабы поделиться новостями о найденном соплеменнике, желающем покорять землю. Впрочем, старый гном не разделил радости, но согласился взять на работу женщину и даже пообещал выдать аванс, как только та подпишет необходимые документы. Влюбленный гном несся сломя голову и чуть не угодил под почтовую карету, вызвав шквал гномьих ругательств, обрушенных кучером в адрес несносного мальчишки.
Запыхавшись, Гибби подбежал к калитке, закрывающей проход в слегка покосившуюся избушку, сохранившую определенное изящество в стиле постройки. Гибби с силой позвонил в колокольчик, висящий на деревянном столбе. Звон раздался на всю улицу, но никто не подошел к забору. Гном проделал процедуру вновь. Послышался слабый крик, доносящийся из домика.
– Мэлин, кого там принесло? Ты что – оглохла? Немедленно посмотри, кто терзает колокол!
Гибби насторожился, такого приветствия он не ждал. Но мозг словно подхватил послышавшееся имя, и внутри сделалось тепло и комфортно. Молодой гном дожидался, расплывшись в улыбке, когда милые сердцу черты появятся за отворившейся металлической дверцей. Вскоре на пороге показалась Мэлин, но на ее лице улыбки юноша не увидел.
– Как ты меня нашел? – с порога спросила девушка.
Слова ранили гнома в сердце.
– Я запомнил твой адрес, – устремив взор в грязный шершавый пол пещеры, проронил Гибби. – Я думал, мы вчера обо всем договорились.
– Видишь ли, – ответила Мэл, – как бы я ни хотела уйти отсюда, у меня есть некие обязательства. Тебе не стоило приходить. Лучше забудь меня.
Гибби вмиг обмяк. Слова резали слух, заставив ноги подкоситься. Поняв, что другого шанса не будет, собрав волю в кулак, Гибби перепрыгнул через невысокую ограду и, взяв девушку за руку, промолвил:
– Уйдем вместе! Я не встречал раньше никого, кто бы так запал мне в душу.
Из комнаты донесся громкий голос:
– Мэлин, кого там черти принесли? Долго мне ждать воду?
Мэл с силой отдернула руку и, глядя Гибби в глаза, сказала:
– Прости, ничего не выйдет, мне пора.
Вмиг дверь отворилась – и на пороге показался пожилой гном с деревянным протезом вместо ноги.
– Что же ты держишь гостя на пороге? Проходите в дом, юноша, – пятясь назад, освобождая узкий коридор, произнес пожилой гном.
Мэл подтолкнула вперед замешкавшегося Гибби.
– Вы уж извините, живем мы небогато, не побрезгуйте отобедать, у нас редко бывают гости, – произнес старик бодрым голосом.
Гибби прошел в комнату вслед за хозяином и присел на стул.
– Мэл, накрой на стол, – молвил старик.
– Да, папа, – безоговорочно кивнула девушка.
В центре небольшой комнатушки, которую занимали две кровати по бокам, небольшой шкафчик да обеденный стол посредине, Гибби увидел у стены позолоченные доспехи с огромным количеством медалей и орденов, с отличительными знаками королевской гвардии. Висели они на полуразвалившейся от древности оружейной стойке. Рядом с внушительным мечом с золотой рукоятью.
– Простите, тан, вы военный? – нарушил тишину Гибби.
– Сынок, это долгая история, – проговорил старик, – под нее можно немного выпить.
Гном потянулся к небольшому шкафчику, достал наполовину пустую бутыль сомнительной мутной жидкости. После оттуда же гном извлек два стакана, поочередно обтер их о подол рубахи и, наполнив, протянул один Гибби.
Приняв стакан, Гибби выпил и сразу почувствовал, как в голове начало мутнеть.
– Ну как тебе, сынок? Это моя лучшая настойка из грибов, что приносит Мэл. Гоню ее на заднем дворе, а что же еще делать инвалиду на пенсии? – улыбнулся гном.
Гибби чувствовал необычайную энергию, исходящую от старика. Казалось, она передается на расстоянии всем присутствующим, заполняя дом, располагая к хозяину.
– Эту историю я рассказываю не всем, да я и мало с кем общаюсь в последнее время. В лучшие годы пришлось мне поучаствовать во многих битвах.
Казалось, хозяин дома вырос в плечах и помолодел, увлекшись рассказом.
– Правда, вот ноги лишился – и про карьеру военного пришлось забыть. Но это было так давно, что стало казаться мне дурным сном. Да уж, пришлось мне тогда поползать.
Гном похлопал себя по деревянной ноге. И молча выпил. Казалось, он хотел продолжить рассказ, но вдруг смолк, погрустнел в лице, а на глаза навернулись слезы.
– Простите, тан, я не знал, – Гибби поднялся со стула.
– Сиди, парень! Я уже давно не тан, а калека, инвалид, забытый всеми. Я существую на жалкие гроши, получаемые Мэл.
Скулы пожилого гнома налились кровью. Наполнив еще раз стакан, он залпом осушил его до дна.
– К тому же гнусные бюрократы отказались брать мою единственную дочь – дочь забытого героя! – в государственную академию, хотя обязаны это сделать. И ей приходится ютиться здесь, ухаживая за калекой, слушая жалобы, и побираться, как нищенке, на грибной ферме. Ах, если бы я мог попасть на прием к Владыке! Но ступени с каждым годом становятся все выше… – гном поник гордой головой. – Ну, парень, прости мне минуту слабости! Расскажи о себе. Ты, видимо, друг Мэл? Как тебя зовут? Прости, я забыл представиться – я Брэджин.
– Я Гибби.
– Чем ты занимаешься, Гибби?
– Я рудокоп, вернее, был им. Но сейчас… – Гибби помедлил, решив не выдавать затеи, – пошел на повышение и отправлюсь на верхние уровни.
– Что ж, молодец, опасная профессия, береги ноги, парень, – старый гном засмеялся.
Диалог нарушила Мэл, подносящая к столу кушанья.
К удивлению молодого гнома, ужин был не бедным. Небольшой стол с трудом вмещал всевозможные блюдца со всеми видами грибов: солеными, жареными, маринованными. В центре стояла запеченная курица и красовалась большая буханка свежего хлеба. Брэджин настоял достать бутылку настойки и налил всем по чуть-чуть.
– Мэл унаследовала лучшие черты и кулинарные способности от покойной матери, – подметил Брэджин.
Присутствующие опустошили стаканы.
Старик знал множество историй и был приятен в общении, к тому же отличался особой манерой и умением слушать собеседника. Он не скупился на слова и комплименты дочери – та же краснела и смущалась.
Пришло время прощаться. Гибби не хотелось уходить. Он уже забыл, что такое семья, и даже был не рад, что познакомился с Мэл и ее отцом перед отправлением на новую работу. Теперь он хотел остаться в Подгорном царстве, но понимал: здесь он не сможет найти достойной жизни ни для себя, ни для Мэл. Рискованное путешествие было единственным шансом.
Придя домой, Гибби долго не мог заснуть, думая, как бы сложилась жизнь, будь жива его семья.
Рано утром Гибби отправился на ежедневную ярмарку, чтобы прикупить вещей в дорогу. К тому же аванс мог пригодиться только в Подгорном царстве – на осваиваемой территории деньги были ни к чему. Неторопливо прогуливаясь вдоль рядов торговцев всевозможными товарами, не замечая суматохи вокруг, молодой гном пытался вспомнить хоть один раз в жизни, когда он не имел никаких забот. Бросив эту затею, Гибби остановился у лотка с изделиями из ткани. Разнообразные кофты и штаны были аккуратно разложены на прилавке.
– Здравствуйте! Мне нужна кофта из шерсти, теплые штаны и ботинки, – обратился гном к торговцу.
– Конечно, вот возьмите это.
– Но это не теплое, – откладывая в сторону товар, возразил Гибби.
– Зачем вам теплое? Тут и так всегда очень жарко.
– Дело в том, что я собираюсь выйти отсюда наружу.
– Вы что, за идиота меня держите? – в ответ торговец скупо рассмеялся и начал обслуживать следующего покупателя.
Фыркнув, Гибби отошел. Он обошел рынок и, потеряв надежду найти себе что-то стоящее, решил порадовать подарком Мэл. Побрякивая медяками в кармане, обошел ряды с женской одеждой. Купив пару кофт и ботинок, Гибби собрался было уходить, но, проходя мимо лавки столяра, вспомнил отца Мэл и решил сделать приятное и ему, сторговавшись со столяром на хорошую стойку ручной работы.
