Антон Сальников
Один лишний
Я часто прихожу сюда на это самое место и смотрю на окна 3 этажа. Каково это было умирать здесь под окнами собственного дома. Смотрел ли мальчик на свет, который пробивался из-за занавески? Даже невозможно представить, как сильно страх стучал по вискам.
Каждый раз я стою и пытаюсь отыскать зацепку, которую упустил однажды и не могу найти 15 лет. Что-то должно быть, иначе почему меня постоянно сюда тянет? Я чувствую, как стою над пропастью, и мне нужно лишь одно легкое касание, чтобы отдаться на волю гравитации.
Я подкурил сигарету и подошел к темной луже, чтобы разглядеть свою недовольную физиономию, но увидел лишь бесформенный силуэт с ярким огоньком вместо рта. Я наступил на лицо, и вокруг стопы разбежались волны во все направления. Подняв голову к черному небу, я задаюсь вновь и вновь теми вопросами, на которые никогда не было ответов. Почему подобное происходит в нашей жизни? За какие грехи бедному мальчику пришлось платить такой высокой ценой?
Когда я вернулся в кабинет, Тимур уже опрашивал очередную жертву нескончаемых преступлений. Немолодая женщина обвиняла своего сожителя в краже денег. Полиция не берется за подобного рода расследования, хоть оно и не имеет особых затрат времени и сил. Скорее всего эта неблагополучная пара не поделила оставшуюся дозу дешевого наркотика, и у парня не хватило смелости пуститься во все прелести отходняков вместе со своей избранной, так что он схватил деньги и скрылся за пределы затуманенного взгляда подруги. Самое бредовое во всех этих историях то, что расплатиться с нами для подобных персонажей равнозначно, что купить новую дозу. Для падшей барышни, просиживающей у нас в кабинете, ни то, ни другое не по карману, но она чуть ли не в порыве агонии доказывает, что оплатит услуги с денег, которые мы непременно найдем.
В этой ситуации у нас с напарником два варианта событий: либо начать дело, исключив тем самым бумажную волокиту по отказу, но пополнив папку с вечно нераскрытыми делами, или же попытаться наркоманке деликатно отказать, но впоследствии засесть надолго за письменный стол.
Пока Тимур занялся разговорами, я рассматривал пострадавшую. Она надела на себя кофту, закрывающую полностью руки, но ни один человек в этом кабинете не сомневался о виде ее вен. Женщина тщетно пытается поддерживать неумолимо пропадающую привлекательность, и у нее это выходит крайне отвратительно. Яркие обводки вокруг глаз только лишний раз подчеркивают красноту белков, а модная несколько лет назад одежда висела на обреченном теле в качестве улики резкого снижения веса. Я знаю таких людей наизусть. На их изучение ушла моя жизнь. Если всерьез заговорить о ее деле, то ей следует знать, что как только мы найдем ее дружка по любви к чувству эйфории, он тут же попробует сбежать от нас, а за отсутствием наших полномочий по задержанию мы будем бегать за ним по всем районам низкого качества. Так называемая пробежка по дну социума – это мягко говоря не самая радужная перспектива для детективов из частного агентства. За подобные случаи не берется полиция, поскольку они вдоволь насытились отходами. После того как найдут вора, сразу же возникнет вопрос о его зависимости, после чего скомканный грязный комок придется тщательно распутывать, сдерживая рвотный рефлекс. Собственно, поэтому она и сидит в нашем кабинете, поскольку в отличие от правоохранительных органов погибающего города мы вынуждены поддерживать репутацию фирмы на плаву. Расплатиться она с нами не сможет, но зато яростно обещает большую долю от найденных денег. В комнате, где находятся три человека, никто не говорит правду.
