Антон Павлов
Синюшкин аквапарк
– Хороший Шарик, хороший, – сказал Вовка. – Все. Пока-пока, Шарик. Мне некогда. Ну все. Пока-пока. Хорошая собака добрая.
И тут Шарик встал Вовке на плечи. Но не это удивило Вовку, а то как Шарик смотрел на него. В глазах собаки стоял страх. Шарик весь дрожал. И смотрел мимо Вовки в огород. На Синюшкин колодец.
Вдруг собака взвизгнула и, повизгивая, убежала в будку.
Стало совсем тихо. И одиноко.
– Пока, Шарик, – пробормотал Вовка.
Он поднял с земли длинную жердь и поволочил её к колодцу. Весь огород окутался синим прозрачным туманом. Через него был виден лес и озеро. А еще дальше тоже в синей дымке виднелись покатые Уральские горы.
Вовка оглянулся посмотреть, не вылез ли Шарик из будки? Нет.
Синюшка специально напугала его. Чтобы он не остановил тебя на пути в её колодец
Нет. Просто Шарик замерз или напугался каких-то своих собачьих мыслей.
Собаки знают, КТО вылезает из земли и тянет по огороду свои длинные синие ТРУПНЫЕ руки.
– Хватит пугать м-м-м-меня, – прошептал Вовка, толком не понимая к кому обращается.
Я мужчина, – подумал он. – Я не должен бояться. Как папа. Папа никогда не боялся. Н-н-н-но (очень редко, но Вовка начинал заикаться даже в мыслях. Это значило, что он действительно взволнован). Н-н-н-но в конце концов, я просто хочу достать эти золотые слитки, чтобы помочь маме с деньгами. Я не из тех плохих ребят, которые хотят что-то своровать, – успокаивал себя Вовка, – Или как мама подумала, что он может взять сигареты дяди Игоря. Нет, он просто хотел
Полетать. Ты хочешь вылететь из трубы аквапарка и летать летать
Вовка ощутил как даже кожа на голове под волосами покрылись мурашками.
Он остановился на тропинке в метре от дыры в земле. Синий туман толчками выплескивался из колодца, будто там стоял и дымил паровоз. Деревянная конструкция, ту что дядя Игорь назвал строительными лесами, будто сместилась ближе к дыре в земле и сейчас это что-то напоминало Вовке.
Может быть горку? Хотя кому придет в голову скатываться с такой ужасной прямоугольной горки в старый колодец?
Вовка стоял возле самого его края. Ног своих он не видел. Они были окутаны синим туманом.
Он подтянул к себе длинную жердь. На ощупь вытащил из правого кроссовка шнурок и примотал поварешку к концу жерди. Вовка задержал дыхание и заглянул в колодец.
Ничего страшного. И никого там нет.
– Ни С-с-синюшки, ни и-и-и-индюшки, – Вовка хотел это крикнуть вглубь колодца, но получилось только глупо прошептать, заикаясь.
Черно-синяя вода на дне отражала Вовкино удивленное лицо. Оно дрожало, как маска.
Это Синюшка шагает к тебе под землей
Нет. Все это ерунда. Просто земля подрагивает, как живой организм. Вообще, это ненужные сейчас мысли. Главное – золотые самородки, которые Вовка вытащит из земли и через десять минут он будет смотреть не в мрачный колодец, а на лицо радостной мамы.
Если прямо сейчас ты не убежишь отсюда, как Шарик в свою будку, Синюшка укусит тебя в шею.
Надо было решаться и действовать. Вовка присел на корточки и цепко вгляделся в правый бок колодца. И обомлел. Золотые самородки и блестящие камни кристаллы буквально вываливались из земли.
Во это да! Вот это богатство!
Вовка просунул в колодец длинную жердь с поварешкой на конце. И зачерпнул сразу несколько золотых слитков и прозрачных камней. Ему пришлось встать перед колодцем на колени. Он наклонял голову все ниже и ниже. Потому что поварешка с драгоценными камнями вдруг стала тяжелой, как два железных лома.
– Ч-ч-ч-черт, – прошептал Вовка, нагнулся ещё ниже и…
На него смотрела морщинистая морда странного существа с большими синими глазами. Оно восседало на конце жерди с поварешкой! Вот почему держать её стало так тяжело.
Вовка широко открыл глаза. От интереса. Это была она. Настоящая Синюшка. Все сомнения отпали. Кожа существа была синяя с язвочками и рытвинами. Синюшка вся дымилась синим туманом. Он сочился из неё и окутывал все вокруг.
Синюшка была каким-то странным неведомым существом. Но в то же время она была и женщиной. На ней был надет старый рабочий халат и фартук. Похожая одежда висела в гараже у папы. Когда папа затевал капитальный ремонт двигателя “Приоры”, он надевал рабочий халат и фартук.
Но на Синюшке все это смотрелось не так как на мужчине. Элегантнее что ли, красивее. Да, Синюшка была женщиной. Жуткой, но женщиной.
– Что нравлюсь я тебе, Вовка? – хохотнула Синюшка и как кукла похлопала морщинистыми веками.
– Не знаю, – пробормотал Вовка. – Извините меня.
– Какой вежливый мальчик к Синюшке пожаловал, – она растянула губы в улыбке, показав острые неровные, тоже синее зубы.
Синюшка вдруг прыгнула с жерди на стенку колодца. Её руки, когда она касалась земли, превращались в жилистые ветки. А ноги становились корнями и вживлялись в землю.
– Так ты, Вовка, хотел мои камушки своровать? – спросила Синюшка, покачиваясь над колодцем. Её голова находилась полуметре от Вовкиного лица.
– Я не вор, – сказал Вовка. – Я хотел их просто взять.
– Просто взять мое? – засмеялась Синюшка, – Это же и есть воровство?
– Я не знал. Извините, – сказал Вовка.
Он наконец-то вытащил жердь с поварешкой из колодца. Положил её на землю и отступил на шаг, посматривая в сторону бани. Никого вокруг не было.
А Синюшка тут же высунула свою голову с растрепанными, похожими на синие вены волосами. Её рука удлинялась, пока узловатые пальцы не схватили Вовкину ногу.
– Куда же ты без подарка? – спросила Синюшка. – Я сама подарю тебе камушков.
Она продолжала одной рукой держать Вовкину ногу, а другой ловко, как акробатка, перебирала по стенкам колодца.
Вниз сыпались жирные комья земли. Но Вовка не слышал как они падают. Потому что черные комья земли долетали до дна колодца и там разбегались в сторону. У них появлялись лапки, как у пауков или майских жуков и они плыли по воде и бежали в разные стороны.
– Вот тебе, Вовка, золотой самородок. Заживете теперь с мамой припеваючи. Ты же этого хотел?
– Да, – кивнул Вовка. – Но ведь это ваше?
– Ничего. На. Бери его, – Синюшка преподнесла ему золотой самородок размером с куриное яйцо.
Включи голову, Вовка! Не бери ничего у Синюшки! Немедленно беги к маме.
Этот голос в его голове принадлежал отцу.
– Извините, спасибо, – сказал Вовка. – Мне не нужны ваши камни. Мне нужно срочно идти к маме.
– Не нужен мой камушек? – обиделась Синюшка. – А может быть ты хочешь в аквапарк?
Что? Вовка сначала не понял, причем здесь аквапарк. И вдруг он увидел, что стоит не на краю колодца, а рядом с петляющим желобом синей водяной горки. Горка начиналась на возвышении со ступеньками на месте той несуразной деревянной конструкции, которую дядя Игорь называл “строительные леса”. Труба горки, извиваясь, уходила глубоко под землю.
А там внизу ходили люди и махали ему руками. “Давай, Вовка!” – слышалось с радостным смехом. “Вов-ка! Вов-ка! Вов-ка!” – скандировали дети. И там были и взрослые тоже. Вовка узнал в них…
– Мама? – прошептал Вовка.
Синюшка часто закивала. Её большие синяя физиономия в дымящихся бородавках и язвочках выражала восторг.
– В аквапарке Синюшки круто! – продекламировала она, будто зачитывал рэп. – В аквапарке Синюшки класс! Там мама и папа встретят вас! Ну как?
– Папа и мама? – пробормотал Вовка
– Так ты присмотрись получше, – воскликнула Синюшка. – Ну-ка разгляди, кто там внизу ждет тебя?
Вовка покачал головой и шагнул назад. Он не хотел смотреть вниз. Не хотел и все тут.
– Вовка, – донесся снизу голос. – Вовка, куда же ты уходишь? Иди к нам. Ко мне и маме.
Это был такой родной и близкий голос отца. Вовка шагнул к краю колодца и присел на корточки. Снизу веяло запахом попкорна и жаренных сосисок. Пахло также как тогда в аквапарке, когда Вовка был совсем маленький на руках мамы.
Вовка посмотрел вниз и увидел отца. Папа стоял в синих плавках и махал рукой, задрав голову вверх. Мама стояла рядом в бело-синем полосатом купальнике и тоже махала ему.
– Вовка, ну сколько тебя можно ждать? – долетел голос мамы.
– Но мама, – прошептал Вовка с сомнением.
Он хотел оглянуться назад, но ветвистые руки Синюшки цепко схватили его за голову и не давали сделать этого.
– Пустите меня, – сказал Вовка.
– Нет. Уже не пущу, – сказала Синюшка.
Её синее морщинистое лицо не улыбалось. Голос был не звонким, а уставшим, словно бы и ей все это надоело.
– Сейчас ты полетишь вниз, Вовка. И будешь летать, летать. С ними.
– С мамой и папой? – спросил Вовка.
– Конечно, – успокоила Синюшка. – Мамы, папы, дети, дяди, тети. Все в воду из трубы вылетают и внизу они летают летают.
