Антон Грановский
Особняк у реки забвения
14
Окинув взглядом лица рассевшихся на диванах и креслах людей, тьютор кашлянул в жилистый кулак и мягко произнес:
– Ну вот, кажется, теперь все в сборе. Сейчас я подробнее введу вас в курс дела. Как вы уже знаете, я – ваш тьютор, зовут меня Тимур Маратович Бехтерев. Наша программа называется обучающей, но не пугайтесь: я не буду заставлять вас заучивать наизусть брошюрки и буклеты.
– Слава богу, – с хмурой усмешкой негромко проговорил Волин и, встретившись взглядом с Ириной, подмигнул ей, как старой знакомой.
Ирина отвела взгляд.
– Каждый из вас пережил большой стресс, – продолжал Бехтерев. – Оправиться после стресса в одиночку нелегко. Здесь, в этом прекрасном доме, мы попробуем одолеть ваши проблемы вместе.
Дама со стервозным лицом, сидевшая в кресле, издала тихий смешок и язвительно произнесла:
– Как будто мы на школьном собрании, а вы – наш классный руководитель.
Тьютор посмотрел на нее мягким взглядом.
– В какой-то степени так оно и есть. В душе каждого взрослого человека живет ребенок. И сейчас этот ребенок запутался и нуждается в помощи. Только не подумайте, что я говорю с вами свысока. – Тьютор качнул головой. – Вовсе нет. Представьте себе, что все мы оказались на корабле, несущемся в ночи по штормящему морю. Вокруг – ни огонька, ни просвета, только свист ветра и шум волн.
– А вы, надо полагать, бог Посейдон? – осведомился мужчина в очках, одетый в замшевый пиджак.
Тимур Маратович покачал головой:
– Нет. Я ваш штурман. Доверьтесь мне, и я приведу корабль в порт.
– Забавное сравнение, – высказался модно одетый красавец-блондин. – Но откуда я знаю, что вам можно доверять?
– Дело в том, что я плаваю в этом море уже много лет, – с мягкой улыбкой ответил тьютор. – И на моем счету несколько спасенных команд.
– Босс, давайте без метафор, – попросил толстяк в дорогом костюме. – Расскажите нам о программе.
– Обязательно, – мягко ответил тьютор. – Но сперва давайте познакомимся. Пусть каждый из вас представится. С кого начнем? Виктория Петровна, давайте с вас.
Худощавая женщина со стервозным лицом закинула ногу на ногу, обнажив часть жилистого смуглого бедра, и представилась:
– Виктория Петровна Сухова. Заместитель гендиректора издательства «Грифон-плюс».
Ирина глянула на нее внимательнее. На вид около сорока. Подвижное, нервное, узкое лицо с блестящими глазами. Темное платье, открывающее острые ключицы и часть довольно плоской груди. Бюстгальтера нет. С косметикой, пожалуй, перебор.
– Что вас сюда привело, Виктория Петровна? – поинтересовался тьютор.
Сухова усмехнулась и коротко проговорила:
– Водка с тоником. Вначале по вечерам, потом – за ланчем, а затем и с утра.
– Ясно, – кивнул тьютор. – Насколько я знаю, вы не замужем?
– Нет, – ответила Сухова. Усмехнулась ярко накрашенными губами и добавила: – Но я в процессе поиска.
– В сильно затянувшемся процессе, – едко прокомментировал Волин.
Сухова дернула в сторону «производственника» лицом и одарила его испепеляющим взглядом.
– Пойдем дальше, – не дал перепалке продолжиться Тимур Маратович и перевел взгляд на Волина. – Теперь вы.
– Игорь Иванович Волин, – угрюмо представился тот. – Сорок пять лет. Разведен. У меня свое предприятие. Производим… всякую дрянь.
Тьютор кивнул и вежливо поинтересовался:
– Давно вы поняли, что алкоголик?
– Давно ли я понял? – Волин усмехнулся. – Да я и сейчас в этом не уверен.
– Тогда почему вы здесь?
– Не знаю. Просто увидел объявление и откликнулся. Задолбало все, хочу отдохнуть от городской суеты. Подышать воздухом, отоспаться. Вы ведь не будете грузить меня всякими процедурами?
Тьютор сложил длинные пальцы щепотью и пригладил седую бородку.
– Наша оздоровительная программа относительно новая. Но мы уже применяли ее. И с большим успехом.
– А правда, что вы нас вылечите за три дня? – спросила вдруг Ольга Орлова.
– Надеюсь, что так.
– Чушь! – скривился Волин. – Скорее этот чертов лес сдвинется с места, чем я перестану пить. Тем более через три дня.
– Хотите пари? – с улыбкой осведомился тьютор.
– Давайте! Ставлю тысячу долларов на то, что ровно через три дня, в это же самое время, минута в минуту, налью себе стакан водки и выпью!
– Поддерживаю, – кивнул Тимур Маратович.
– Ставлю пятьсот баксов на Волина! – оживленно проговорил красавец-блондин.
– А я столько же на тьютора, – спокойно проговорил мужчина в замшевом пиджаке и роговых очках.
Тимур Маратович примирительно поднял руки:
– Друзья мои, мы не на скачках и не в спорт-баре. Итак, на чем мы остановились? Ах да… Продолжаем знакомство. Ваша очередь, – повернулся он к красавцу-блондину.
Тот приосанился и улыбнулся лучезарной улыбкой:
– Меня зовут Арвид Пельш. Я продюсер.
– Превращаете юных цыпочек в курочек, несущих золотые яйца? – насмешливо осведомился Волин.
– Что-то вроде того, – кивнул блондин. – Жаль только, что не всегда получается.
– Отчего же так? – прищурил глаза Волин.
– Цыпочек много, а хороших продюсеров мало. – Арвид перевел взгляд на тьютора. – Тимур Маратович, можно спросить?
– Конечно, – кивнул тот.
– Что это за дом? Стоит одиноко посреди глухого леса, к нему даже дороги приличной нет.
Тимур Маратович сдвинул брови и заговорил серьезным, спокойным голосом:
– Когда-то здесь собирались построить большой пансионат. Планировались девять корпусов, вспомогательные помещения, спортплощадка – настоящий город. Но успели построить только одно здание, а потом развалился Союз, и в стране наступила разруха. Один из новоявленных бизнесменов выкупил корпус и решил использовать его по назначению. Семнадцать лет назад в пансионат съехались посетители. Это был первый и единственный заезд.
– Почему?
– Бизнесмен разорился и сбежал из страны. За семнадцать лет дом пришел в упадок. Год назад бизнесмен вернулся из-за границы и начал делать в здании ремонт, однако вскоре умер от сердечного приступа. Его сын наскоро привел здание в порядок и сдал его нам на три дня.
– Неслыханная щедрость, – заметил с усмешкой толстяк в дорогом костюме.
– Здание пустует много лет, – объяснил тьютор. – На капитальный ремонт не хватает денег. Нам удалось снять его практически за бесценок. Ладно. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? Теперь продолжим знакомство. Кто у нас дальше, по часовой стрелке?
– Я, – ответил мужчина в замшевом пиджаке и поправил пальцем очки в роговой оправе. – Аскольд Витальевич Мезенцев, профессор. Преподаю биологию.
– А не слишком вы молоды для профессора? – поинтересовался с ухмылкой Волин.
– Мне сорок два года, – спокойно ответил Мезенцев. – Как видите, не так уж я и молод.
– Не знал, что профессора бывают алкоголиками, – объявил Волин.
– Случается, что и алкоголики бывают профессорами, – парировал Мезенцев. – Однако я не алкоголик.
– Тогда почему вы здесь?
– Я собрался сменить профессию. Но чтобы это сделать, мне необходимо для начала сменить образ жизни.
– Вы сами так решили?
Мезенцев покачал головой:
– Не совсем. Этого потребовал мой работодатель. Он и посоветовал мне обратиться к вам.
– И вы не стали возражать? – поинтересовался продюсер Арвид Пельш.
Мезенцев покачал головой:
– Нет.
– Видать, профессора здорово прижало, – с ухмылкой заметил Волин. – Как в той поговорке – «если ты такой умный, то почему такой бедный?».
– Толщина кошелька не зависит от количества мозговых извилин, – спокойно возразил Мезенцев. – Принцип «умный, значит, богатый» срабатывает далеко не всегда. В жизни чаще всего богатеют беспринципные болваны.
Арвид и Ольга усмехнулись. Волин побагровел.
Тьютор перевел взгляд на очередного члена группы и мягко проговорил:
– Теперь вы.
Все взглянули на толстяка в дорогом костюме. У него было одутловатое, неприятное лицо и очень бледные, пухлые руки, которые сразу же приковывали к себе внимание.
– Я бывший вице-мэр, – представился толстяк.
– Вице-мэр чего? – грубовато уточнил Волин.
– Небольшого города, окруженного нефтяными вышками, – ответил тот.
– Можно узнать название города? – спросил Арвид.
Человек в костюме качнул головой:
– Нет.
– А ваше имя?
И снова человек в костюме покачал головой:
– Не нужно имени. Называйте меня просто господин вице-мэр.
– Ничего себе «просто», – усмехнулась Ольга.
Толстяк перевел на нее взгляд.
– Я согласился на эту программу при условии сохранении моего инкогнито.
– А разве так было можно? – удивилась Виктория Петровна Сухова.
– Конечно, – мягко ответил ей тьютор. – Данный пункт оговорен в программе.
Сухова неприязненно прищурилась.
– Вероятно, я просмотрела.
– Господин тьютор! – подала голос Ольга Орлова. – Можно задать вам еще один вопрос?
Тьютор перевел на нее взгляд и кивнул:
– Конечно.
– В чем суть нашей обучающей программы? Чему она нас обучит?
– Она научит вас быть счастливыми, – ответил Тимур Маратович с доброжелательной улыбкой.
Ольга усмехнулась и хотела что-то сказать, но тьютор уже перевел взгляд на Ирину и мягко проговорил:
– Ваша очередь.
Она сделала над собой усилие, чтобы не стушеваться, и представилась, тщательно следя за своим голосом:
– Меня зовут Ирина Михайловна Камнева. Я…
Но тут она запнулась. У нее не хватило времени узнать побольше о женщине, имя которой она присвоила.
Она прижала ладонь ко лбу и сказала:
– Простите, вы не будете против, если я уйду? Очень сильно устала и хочу немного вздремнуть.
– Конечно-конечно, – с готовностью отозвался тьютор. – Дорога была тяжелой. Если вы не сможете выйти к ужину, я попрошу Ханта принести вам ужин в номер.
При словах об ужине Волин приободрился.
– А кто будет готовить ужин? – осведомился он. – Насколько я знаю, повара в здании нет.
– Ужин приготовит Хант, – ответил Тимур Маратович.
Волин покосился на узкоглазого, широкоплечего мужчину в темном пиджаке, сидевшего справа от тьютора.
– Охранник будет готовить нам ужин?
– Хант – универсальный сотрудник, – заверил его Тимур Маратович. – Он четыре года прожил в Китае и может приготовить все, что угодно и из чего угодно.
Волин усмехнулся:
– Надеюсь, ваш универсальный сотрудник не подсунет мне гусениц под видом макарон?
– Если и подсунет, то вы этого не заметите, – с улыбкой заверил его тьютор.
Ирина поднялась с кресла и, прихрамывая, пошла к двери.
– Ирина Михайловна! – окликнул ее тьютор.
Она вздрогнула и остановилась.
– Вы не хотите показать ногу Ханту? Он неплохой мануальщик и способен вам помочь.
Ирина выдавила улыбку и качнула головой:
– Не стоит. Это просто ссадина.
Уходя, она расслышала, как Волин насмешливо пробубнил:
– И швец, и жнец, и на дуде игрец. Где бы мне найти такого Ханта?
Глава II
1
Услышав звук колокольчика, привязанного над дверью, парень-регистратор оторвал взгляд от страницы «Плейбоя» и выжидательно воззрился на вошедших мужчин.
Их было двое. Один – высокий, в дорогом костюме, лощеный и ухоженный. Второй – коренастый, угрюмый, с лицом уголовника-рецидивиста.
Остановившись у стойки, посетители пристально посмотрели на регистратора.
– Добрый день, – поприветствовал тот вошедших.
Коренастый усмехнулся и тихо обронил:
– Ты так думаешь?
На лице парня появилось недоумение.
– Я не…
– Мой приятель шутит, – проговорил лощеный сипловатым голосом.
Коренастый усмехнулся.
– Да. Я большой шутник.
Парень-регистратор обвел лица гостей удивленным, неприязненным взглядом и сообщил:
– У нас свободен номер для новобрачных. Если вы, парни, хотите… – Наткнувшись на холодный взгляд лощеного, он осекся. – Простите, это была шутка.
– А ты веселый парень, – сухо проговорил коренастый. – Но неужели ты правда думаешь, что мы решили остановиться в твоей вшивой гостинице?
Парень вскинул брови:
– Нет? Тогда что вам нужно?
– Мы ищем женщину.
Парень понимающе усмехнулся.
– Ясно. Вам блондинку или брюнетку? Здесь есть хорошие профессионалки. Но для начала вы должны снять…
Лощеный чуть подался вперед и проговорил голосом, от которого у парня мурашки пробежали по спине:
– Сынок, не шути со мной.
Регистратор сглотнул слюну и с наигранной веселостью осведомился:
– А почему бы нет?
Коренастый вскинул руку и схватил парня за нос.
– А-а!.. – тихо вскрикнул регистратор. Из глаз у него брызнули слезы. Алая струйка крови стекла по верхней губе и капнула на страницу «Плейбоя».
– Думаю, теперь ты выслушаешь нас? – спокойно спросил лощеный.
– Да… – хрипло выдохнул парень. – Да…
Коренастый отпустил его нос, достал из кармана платок и тщательно вытер пальцы.
Регистратор вынул из пластикового стаканчика, стоявшего на столе, салфетку. Приложил ее к распухшему носу и болезненно поморщился.
– Боже… – выдохнул он. – Вы сломали мне нос!
В руке лощеного появился цветной снимок. Он повернул его лицевой стороной к парню и спросил:
– Видел ее?
Регистратор скосил глаза на снимок и кивнул:
– Да. Она провела здесь две ночи.
– Запись в регистрационном журнале осталась?
Шмыгая окровавленным носом, парень пробежал пальцами по клавиатуре компьютера и повернул к мужчинам монитор:
– Вот.
Мужчины уставились на экран. Затем лощеный снова перевел взгляд на регистратора и спросил:
– Она куда-нибудь звонила из своего номера?
– Да. – Парень снова нажал на клавишу. – Вот все ее звонки.
Лощеный достал из кармана блокнот и ручку и переписал данные. Затем протянул блокнот коренастому. Тот взял блокнот, повернулся и вышел на улицу.
Лощеный положил руки на стойку и уставился на регистратора своими блеклыми, холодными и острыми, как замороженное стекло, глазами.
– Ты влип, парень, – медленно и четко сказал он.
– Что? – Боль в глазах регистратора сменилась испугом. – Но я… я ничего не знаю!
Еще несколько секунд лощеный сверлил парня взглядом, затем разомкнул тонкие губы и сказал:
– Надеюсь, что так. Никому не говори о нашем визите. Понял?
– Да. – Регистратор сглотнул слюну. – Что мне делать, если она вернется?
Лощеный усмехнулся, приблизил к парню свое гладкое, чисто выбритое лицо и холодно отчеканил:
– Убей ее.
Лицо регистратора побледнело и вытянулось от изумления.
– Я не…
– Шучу. – Лощеный выпрямился. – Вот тебе моя визитка. – Он достал из кармана картонный прямоугольник и швырнул на стойку. – Если увидишь ее снова – позвони.
Незваный гость повернулся и, не прощаясь, направился к выходу. Парень скользнул взглядом по визитной карточке и негромко окликнул:
– Эй! Здесь только фамилия и номер телефона.
– Верно, – обронил лощеный через плечо. – Это все, что тебе нужно знать.
Колокольчик мелодично звякнул, и лощеный скрылся за дверью.
Усевшись в машину и захлопнув дверцу, лощеный повернулся к своему коллеге.
– Ну?
– Телефон принадлежит пластическому хирургу Лагутину, – ответил тот.
Лощеный сдвинул прямые, словно прочерченные углем по линейке, брови.
– Так я и думал. Наша пташка сменила окраску.
– Действует по схеме, – констатировал коренастый. – Это несколько усложняет дело.
Лощеный покачал головой:
– Не думаю. Нынешние пластические хирурги моделируют новое лицо пациента на компьютере. Файлы хранятся в архивах.
– А если костолом их стер? Операция, скорей всего, была срочной. Возможно – нелегальной. А значит, она не внесена в журнал учета пациентов.
– Стертые файлы… – задумчиво проговорил лощеный и плотоядно усмехнулся. – Хорошая метафора. Я думаю, мы найдем способ их восстановить.
Он протянул руку и повернул ключ в замке зажигания.
– Если операция проведена нелегально, Лагутин не захочет в этом признаваться, – сказал коренастый.
– Да. – Лощеный вздохнул. – В наше время люди очень скрытны. Приходится прилагать усилия, чтобы развязать им языки.
Машина, заурчав, как огромный механический кот, мягко тронулась с места.
2
– Вы хотите записаться на прием? – Секретарша всколыхнула воздух накрашенными ресницами. – Простите, но свободное время у доктора будет только через три дня. Если хотите, я…
– Не стоит, – оборвал ее незнакомец тихим, сипловатым голосом.
– Что?
– Я не собираюсь записываться на прием. Позвоните доктору и скажите, что у меня неотложное дело.
Брови секретарши возмущенно сошлись на переносице.
– Но…
– Сделайте это.
Взгляд блеклых, холодных глаза подействовал на секретаршу гипнотически.
– Ну… хорошо.
Она сняла трубку, прижала ее к уху и нажала пальцем на кнопку.
– Игорь Васильевич, к вам тут человек по срочному делу… Он настаивает… Не знаю, но говорит, что очень срочно… Пусть он сам вам все расскажет.
Секретарша положила трубку на рычаг и рассеянно взглянула на посетителя.
– Доктор Лагутин вас ждет.
Лощеный кивнул и двинулся к кабинету.
Игорь Васильевич Лагутин сидел, склонившись над медицинской картой очередного пациента, когда в дверь постучали.
– Войдите! – недовольно отозвался он.
Дверь открылась, и в кабинет уверенным шагом вошел высокий, лощеный мужчина в сером, отлично скроенном костюме.
– Добрый день, доктор, – поприветствовал он спокойным, сипловатым голосом.
– Здравствуйте.
Посетитель уселся за стол.
– Что вы хотите? – холодно осведомился Лагутин.
– Хочу изменить внешность, – ответил тот. – Быстро и без неприятных последствий.
Хирург беглым, профессиональным взглядом осмотрел лицо посетителя.
– Хотите подправить губы? Увы, быстро не получится. Могу записать вас на следующую неделю. Но для начала…
– Вы меня не поняли, – оборвал его незнакомец. – Я сказал быстро.
Он достал из кармана пиджака пачку стодолларовых купюр и положил на стол. Доктор Лагутин взглянул на деньги и облизнул губы кончиком языка.
– Гонорар за операцию принимает моя помощница. А я…
– Когда я захочу оставить гонорар, обязательно обращусь к вашей помощнице, – отчеканил незнакомец. – А это – плата за срочность. Не думаю, что имеет смысл проводить ее через общую бухгалтерию.
Еще несколько секунд Лагутин смотрел на деньги, затем с трудом отвел взгляд и сказал:
– Что ж… Полагаю, мы сможем договориться.
– Вот и отлично, – усмехнулся посетитель. Он сгреб деньги со стола и сунул их обратно в карман пиджака. Затем положил на стол цветную фотографию темноволосой женщины и холодно осведомился: – Вы оперировали эту женщину, не так ли?
Лицо Лагутина побагровело.
– Выйдите из кабинета! – резко сказал он.
Лощеный вздохнул:
– Полагаю, вы не понимаете, с кем имеете дело. Что ж, это моя вина. Я должен был представиться.
Мужчина протянул руку к стаканчику, из которого торчали карандаши и ручки, вынул массивный позолоченный «Паркер», повертел его в пальцах и вдруг одним мощным ударом пригвоздил ладонь доктора к столу. Затем молниеносно вскинул правую руку и заткнул ему ладонью рот, а левой крепко схватил доктора за горло.
Доктор замычал, задергался. Лоб его покрылся испариной.
– Тише, – холодно проговорил лощеный, – тише, док. Нам с вами не нужны свидетели.
Доктор сдавленно застонал и с ужасом уставился на свою ладонь.
– Сейчас я вас отпущу, и вы мне все расскажете. Если будете артачиться и дальше, я воткну ручку вам в глотку. Моргните два раза, если поняли.
Доктор моргнул два раза.
– Вот и хорошо. А теперь первый вопрос…
Десять минут спустя лощеный забрался в салон машины и протянул коренастому напарнику картинку, распечатанную на принтере.
Тот взял листок и поднес к глазам.
– Это ее новое лицо? – спросил он.
Лощеный кивнул:
– Да.
Он потянулся к замку зажигания, но вдруг остановился, повернулся к напарнику и спросил:
– Что ты думаешь о моих губах?
– В каком смысле? – не понял коренастый.
– С ними что-то не так?
Коренастый посмотрел на губы спутника и пожал плечами:
– Не знаю. По-моему, все в порядке. А что?
– Ничего.
Лощеный протянул руку и завел машину.
3
К тому времени, как Ирина вернулась в свой номер, за окном начался дождь. После тяжелых испытаний, которые преподнесли ей пять минувших дней, она чувствовала страшную усталость.
У себя в номере она опустилась в кресло, вытянула ушибленную ногу и тяжело вздохнула.
«Что, если память не вернется?» – думала Ирина снова и снова.
Жизнь без памяти, без прошлого, даже без настоящего имени – хватит ли у нее сил выдержать такое?
Она все еще чувствовала себя жертвой, на которую объявлена Большая Охота. Кто такие ее преследователи? Что им нужно? Почему ее хотят убить?
Ирина смотрела, как дождевые капли стекают вниз по стеклу, и пыталась вспомнить хоть что-нибудь. Если она химик, значит, все происходящее как-то связано с ее работой. Можно предположить, что она работала в закрытой лаборатории. Возможно, сделала какое-то открытие. Изобрела новое отравляющее вещество? Или новый вид взрывчатки?
Она ждала от собственной памяти подсказки, но память не спешила прийти ей на помощь.
Ирина вздохнула, поднялась с кресла, прошла в другой конец комнаты и включила ДВД-плеер. Потом сбросила туфли, с удовольствием почувствовав под ступнями ворс ковра, после чего вернулась в кресло и опять уставилась в окно.
Женский голос пел:
А в лесу сосновом сосны щекотали хвоей звезды.
Я стояла и смотрела, как безумствовал огонь.
Я стояла и смотрела, как одна сосна горела.
Я сама сгореть хотела, протянула к ней ладонь.
Ирина прикрыла глаза. Ирина… Она уже называет себя Ириной. Что ж, пусть будет так. Лучше чужое имя, чем совсем никакого.
В котелке вода вскипала, тихо музыка играла,
Чья-то радость ликовала у меня над головой.
Ты сказал, что точно знаешь, от любви не умирают.
Я живу, я выбираю между жизнью и тобой.
Ей вдруг вспомнился эпизод из детства: неухоженный сад, куст великолепной сирени, темный бревенчатый дом, из раскрытого окна доносится голос бабушки. Запах горячих пирожков щекочет ноздри и возбуждает аппетит…
По-видимому, на какое-то время Ирина задремала, потому что, когда она открыла глаза, играла другая мелодия. Ирина поднялась с кресла, прошла в спальню и достала из шкафа рюкзак.
Раскрыв его, пересчитала деньги. Осталось девять тысяч долларов с мелочью. Неплохо. Возможно, теперь ей удастся скрыться. Ведь у нее теперь другая внешность.
Сквозь открытую дверь до нее долетала приглушенная музыка. В номере царил полумрак: горели лишь две настольные лампы. Намереваясь убрать рюкзак на место, Ирина отодвинула в сторону дверцу зеркального шкафа. Отодвигая, машинально глянула в зеркало, и рука ее замерла.
В зеркале отражалась прихожая и часть входной двери. Сквозь щель под дверью из коридора проникала желтая полоска света. И вот, прямо на глазах у Ирины, полоска начала расширяться.
Это могло означать только одно: входная дверь номера медленно приоткрывается.
Ирина оцепенела. Она не знала, что предпринять. Ощущение страшной опасности парализовало ее.
Входная дверь продолжала медленно и беззвучно открываться. В номере стало светлее от света, устремившегося в прихожую из коридора. Ирине показалось, что в полосе света появилась тень и мгновенно исчезла.
«Спрятаться!» – пронеслось в голове у Ирины.
Она быстро отступила в тень шкафа и замерла.
Так стояла с полминуты, прислушиваясь к собственному дыханию. Дыхание было неровным, а сердце стучало так, что каждый удар сотрясал все тело.
На туалетном столике Ирина увидела журнал «Космополитен», оставленный Ольгой. Стоя в тени шкафа, она взяла журнал со столика и свернула его в плотный рулон, соорудив нечто вроде дубинки. Затем вышла из-за шкафа и медленно двинулась в гостиную.
Ступая на цыпочках, Ирина прошла через маленькую гостиную и прижалась спиной к стене. Затем подняла над головой «дубинку», намереваясь огреть незваного гостя по голове, когда он надумает зайти в номер.
И вдруг вспыхнул свет.
– О боже! – выдохнул кто-то.
Ирина зажмурилась от яркого света, но тут же снова открыла глаза. Прямо перед ней стоял Арвид.
– Черт! – выдохнула она.
– Господи Иисусе! – усмехнулся продюсер, с удивлением глядя на «дубинку» Ирины. – Вы собрались убить меня «Космополитеном»? Унизительная смерть для мужчины, вы не находите?
– Вы меня напугали, – сердито обронила Ирина, опуская «дубинку». – Какого черта вы входите без стука?
Ее всю трясло от смешанного чувства облегчения и злости.
– Я стучал, но вы не услышали, – возразил Арвид.
– Что вы вообще здесь делаете?
– Мне стало скучно, и я решил последовать вашему примеру. – Продюсер вынул руку из-за спины, и Ирина увидела бутылку коньяка. – Как насчет того, чтобы выпить по рюмочке?
– Никак, – буркнула Ирина. – Я не люблю коньяк.
– Это не просто коньяк, это «Хеннесси».
– Все равно.
Ирина швырнула журнал на диван.
– Вы очень много теряете, – с улыбкой сказал Арвид. – Послушайте, раз уж мы здесь вдвоем, давайте…
– Я устала и хочу спать, – перебила его Ирина. – Выйдите и закройте дверь с той стороны.
Арвид поморщился:
– Фу, как грубо! Мы же с вами интеллигентные люди. Не хотите пить, не надо. Давайте тогда просто прогуляемся по окрестностям. Говорят, тут где-то есть река. Что, если мы…
– Если вы не заметили, на улице уже стемнело, – неприязненно проговорила Ирина.
Арвид лучезарно и лукаво улыбнулся.
– Ничего страшного, – весело сказал он. Затем чуть приблизил к ней свое лицо и заговорщицки добавил: – Я умею видеть в темноте.
Ирина фыркнула. Как каждый красивый мужчина, этот тип не привык особо церемониться с женщинами, считая, что внешней красоты и лоска вполне достаточно для завоевания женского сердца. Ирина придерживалась другой точки зрения.
– И все же я вынуждена указать вам на дверь, – жестко сказала она.
– Вы настаиваете? – вскинул брови Арвид.
– Да, я настаиваю.
Арвид вгляделся в ее лицо. Оно было бледным, как после бессонной ночи, а под глазами обозначились темные полукружья.
– Вы действительно устали, – кивнул продюсер. – Если хотите, я посижу тут с вами. Честное слово, я умею быть милым и смешным!
– Не сомневаюсь. Но я хочу побыть одна.
Арвид дернул уголком губ.
– Бросьте. Рано или поздно вам все равно захочется закрутить интрижку. А кроме меня, здесь это сделать не с кем.
– Кроме вас, тут есть и другие мужчины, – напомнила Ирина, удивляясь наглости смазливого продюсера.
– И все они не достойны даже того, чтобы снять бретельку с вашего плеча, – насмешливо возразил тот. – Кстати, я довольно известный продюсер. С вашей внешностью – и с моей помощью – вы вполне можете стать звездой.
Ирина прищурила карие глаза.
– И что, такие предложения действительно действуют на женщин?
– Вы даже не представляете, как сильно!
Ирина усмехнулась:
– Меня вы этим не зацепите. Кроме того, я терпеть не могу смазливых мужчин.
– Почему?
– Вероятно, у меня очень сильно развито чувство самосохранения.
Арвид мягко рассмеялся:
– А вы забавная. Через час будет ужин. Сразу предупреждаю: я сяду рядом с вами.
– Приятного аппетита.
Ирина хотела закрыть дверь, но в этот момент Арвид, намереваясь, видимо, еще что-то сказать, тронул ее за руку…
В тот же миг реальность перед глазами Ирины подернулась туманом… Ирина еще успела оттолкнуть продюсера и захлопнуть дверь у него перед носом, но уже в следующее мгновение пелена у нее перед глазами сгустилась, и сознание покинуло ее.
