Антон Гау
Отцы
Глава 17 Операция «Арарат»
Поднимая за собой клубы придорожной весенней пыли, ещё не смытой первым дождём, серебристая «девятка» лихо срезала изгиб окружной трассы, промчавшись прямо по обочине буквально в нескольких сантиметрах от оградительных столбиков. Испуганная стайка пригретых солнышком воробьёв стремительно взмыла вверх, нарушая своими пёстрыми всполохами застывшую голубую кальку неба.
– Дядь Серёж, куда вы так несётесь?! – прижимая дорогой зеркальный фотоаппарат одной рукой к груди, а второй цепляясь за переднюю панель для равновесия, прокричал Саша.
Его голос растворился в бушующей какофонии ветра, скрипа пластика и рвущейся из хрипящих динамиков песни «Твоя вишнёвая девятка меня совсем с ума свела» группы с ничего не говорящим Саше названием «Комбинация».
– Не боись, Санёк!!! На-ка-ти-ло!!! Молодость вспомнил, – Серёга лихо переставил «девятку» в очередном изгибе трассы, – давно на наших не ездил, а ведь могут же, когда захотят. Подвеска-то классная! Спорт-кар. Рашен-продакшен!!!
– Вообще-то, дядя Серёжа, подвеску эту специалисты «Порше» настраивали в начале 80-х, поэтому и классная, – проорал Саша.
– Врёшь, студент! Хотя ты у нас парень учёный, всё знаешь. Правда что ли?
– Правда, дядя Серёжа. Правда. Может, музыку и драйв потише сделаем, план действий обсудим?
– Эх, Саня, такую песню обломал! Девчонки вон как заводно поют, аж кровь по жилам туда-сюда! Сейчас бы хоть на часок туда назад, в золотые 90-е! Но не судьба, низззя!
Серёга притормозил до пенсионерско-дачных 60 км/ч и убавил громкость на допотопной магнитоле.
– Фф-у, наконец-то, – сказал Саша и аккуратно положил зеркалку на колени.
Серёга задраил чуть приоткрытое водительское окно и начал спокойно-шутливым тоном:
– Мы же с батей твоим – Робин Гуды, вот поэтому и решили это дельце провернуть. Он тебе в общих чертах, наверное, всё объяснил.
– Ничего он мне, собственно, не объяснил. Сказал фотик хороший взять с мощным зумом и записать качественный видос в удобоваримом формате. Чтобы потом в интернете можно легко было выложить. Сказал, что задание ответственное, бандитов будем разоблачать. Это всё, – Саша в очередной раз прижал фотоаппарат к груди перед крутым поворотом. Но Серёга прописал дугу медленно.
– Я и говорю, в общих чертах. Теперь слушай конкретику, студент. Появилась у нас в городе группа армян. Вообще армяне люди хорошие. Торгуют там, дороги, дома строят. Доктора из них отличные. А эти – какие-то «неправильные армяне». Поначалу подъехали к нашему общему с Олегом дружку по поводу аренды ангара под автосервис. Мы, мол, с понтом, трудяги-работяги. «Движьки перэбираэм, коробки мэняэм. Всё чэстно, брат.» Ну, в общем, взяли они у него в аренду ангар. Подъемники свои поставили и начали работать. Клиенты к ним приезжают, ремонт кипит. Потом начал наш товарищ подмечать, что стали они одну штуку проворачивать: садится один из них в хорошую машину, БМВ «троечка», с ним – блондинка, похоже, проститутка. И уезжает. А возвращается – то «Матиз» какой-нибудь в девушкой на тросу притащит, то бабушку с дедушкой на бюджетной иномарке приволокёт. Потом армянин с проституткой на «бэхе» уезжает, мы, мол, не при делах. А старички или девушка напуганная остаются наедине с братьями-армянами. Те им нежно и ласково: «Да вам ехать нэ можна, двигатэль надо вскрывать, пэрэрбока, скорее всего». И так по этой схеме несколько раз на дню.
– Дядь Серёж, но заманивают же они не насильно. Может, там правда у людей серьезные проблемы с машиной.
– Ты слушай дальше, студент. Не перебивай старого обитателя Шервудского леса. Вот наш дружок и решил за ними проследить. Сел в неприметную машинёнку, примерно как вот мы с тобой сейчас, и поехал за их «бэхой». Смотрит, они отъезжают от сервиса всего на километр-полтора и тормозят. А там придорожное кафе, магазин, много разных машин останавливаются. Подмечают жертву – женщин и стариков в основном на иногородних или областных номерах. Причем машины выбирают только недорогие иномарки. Человек, ничего не подозревая, отъезжает от кафе и едет дальше по окружной. Тут его или её «бэха» обгоняет и блондинка на переднем сидении «жертве» начинает руками всякие знаки показывать. Мол, у вас с машиной что-то не в порядке. Человек прижимается к обочине, останавливается. «Бэха» тормозит строго за авто «жертвы».
– Дядь Серёж, да вы прям детектив рассказываете – «жертва»… Они что, людей убивают?
– Нет, Санёк, они, слава Богу, никого не убивают. Они честные воры. В общем, останавливается армянская «бэха» прямо за иномаркой «жертвы». Выходит миловидная блондинка, с ней армянин в костюме, при галстуке. Ну, прям супружеская пара. Глушак у машины как правило сзади, справа. Армянин – к водителю: «У вас из трубы выхлопной чёрный дым валит». А блондиночка тем временем на асфальт из баночки под выхлопную трубу выливает бензин. Получается большая блестящая лужа. Армянин суетится, надо, мол, авто заглушить, а то кабы чего не вышло. «Жертва» глушит авто. Все идут назад к выхлопной. «Жертва» видит лужу бензина и начинает нервничать. Блондиночка лепечет, что муж ее, мол, во всём специалист и вообще мужчина хоть куда. Армянин предлагает открыть капот. «Жертва» садится в машину и дергает рычажок. Смотрят на движок, ничего не понятно – вроде всё нормально. Армянин тогда просит завести машину. «Жертва» опять садится в салон и заводит свою «ненаглядную». Армянин тем временен из десятикубового шприца брызгает на движок старое отработанное масло. «Жертва» подходит, и армянин говорит: «Ну всё, брат, масло через прокладку выдавило. Глуши, а не то клапана погнёт». «Жертва» вприпрыжку бежит глушить свою «ласточку». Армянин галантно, чисто в знак русско-армянской дружбы предлагает дотянуть жертву до ближайшего сервиса. Причем денег ему за это никаких не надо. «Жертва» видит, как человек в шикарном костюме достаёт трос, лезет под бампер, ищет проушины. Потом ещё везёт целый километр. И всё это безвозмездно. «Жертва» тает. Армянин привозит пострадавшего на тросу к своим подельничкам в самое логово. А те такие доброхоты, тоже говорят, «Да мы почти бесплатно вам тут всё отремонтируем». Армянин с женой вежливо откланиваются и уезжают. Ну, в общем, Саня, разводят наших доверчивых стариков и женщин тысяч на 40, якобы на капремонт двигателя. На самом деле они только масло меняют на новое. И всё.
– Да, длинная история. А может, милицию на них натравим? Всё по закону сделаем, для нас риска – минимум.
– Товарищ наш говорит, люди просекали, что их разводят. Звонили ментам. Те приезжали с серьезными рожами, армян забирали. Но через два часа наши южные друзья возвращались и брались за старое.
– И сколько это уже продолжается? – спросил Саша.
– Да месяца полтора, – Серёга сбавил скорость и свернул к придорожному кафе.
– Ну, пусть ваш друг их выгонит.
– Это не решит проблему, Санёк. Они через 500 метров новый автосервис откроют. Тут с корнем вырывать надо. Менты у них на проценте, да и, если взяться по закону, хрен чего докажешь. Схема обкатанная, люди думали. Так что, студент, нам самим придётся судопроизводством заниматься. Тебе батя-то волыну дал?
– Не-е-ет…У меня только ваш нож.
– Не робей, студент, – пошутил дядя Серёжа, – сегодня так, чисто сработаем, без насилия. Мы ведь с тобой добрые разбойники.
Саша задумчиво перевёл глаза с Серёги на лобовое стекло и принялся рассматривать многочисленные машины на стоянке, обрамлённой невысокими деревянными столбиками с двумя поперечинами, выкрашенными тёмно-коричневой краской на манер ковбойских ограждений для скота. Прокручивая в голове последнюю услышанную фразу, он попытался смириться с ней, судорожно хватаясь за действительность за окном в попытках зацепиться за привычную удобную колею, из которой его нежно, но верно вытаскивали в неизвестность. За стеклом же автомобиля виднелся стеклянный куб мини-супермаркета и отдельно стоящее здание, стилизованное под американский салун времён дикого запада. Через огромные витрины первого этажа салуна просматривалось большое количество столиков, окружённых массивно-грубыми стульями. Второй этаж, судя по небольшим окошкам с полузакрытыми жалюзи, был отдан под отель. Центральный вход представлял собой две стеклянные створки, снаружи которых, приветом из многочисленных вестернов, были прикреплены невысокие деревянные дверки. Над входом красовался изогнутый ствол дерева, на котором были вырезаны крупные буквы «РАНЧО». В некоторых местах на буквах виднелись отверстия, имитирующие попадание пуль 45-го калибра.
– Дядь Серёж, а нам потом за это ничего ну будет? – спросил Саша, не отрывая взгляда от вывески.
– Будет, Саня, будет. За всё надо отвечать. Короче, план такой. На этой парковке ждём армянскую «бэху», товарищ маякнет, когда они выедут. Ты на свой девайс весь развод снимешь. Двигаться будем по возможности рядом с «бэхой». Поток, как видишь, плотный. Всё же окружная. Надеюсь, ничего не заподозрят. Ты снимай по максимуму, крупно и чётко. Номера, лица, движения. Чтобы ролик смонтировать сколько тебе времени надо?
– Ну, минут сорок…
– Отлично. На чём монтировать будешь, с собой взял?
– Да, ноут в рюкзаке лежит.
– Славно, студент. Короче, как всё закончится, видос тут в машине сбацаешь? А дальше едем к армянам кино показывать. Ну, за реакцию зрителей не отвечаю, – фильм-то у нас остросюжетный.
Саша поёжился в кресле. Ему это определённо не нравилось. «Что, не могли кого-нибудь другого взять? Зачем меня во все эти разборки втравливать. Мне к семинару надо готовиться, а я тут по окружной катаюсь.»
Серёга словно сосканировал Сашины мысли.
– Ты, студент, не дрейфь. Армяне эти не агрессивные. Они гладко, мягко работают. Так что с арматурой никто не кинется, как в тот раз.
Саша сглотнул. Серёга же, как ни в чём ни бывало, продолжил:
– А остановить их надо. Наших стариков и женщин на месячную зарплату разводят. Непорядок. Знаешь, как у ВДВ? «Никто кроме нас».
У Серёги зазвонил телефон.
– Да, Тарас… Понял… Я уже на месте, жду, – Серёга нажал отбой и повернулся к Саше. – Минут через десять подъедут. Готовь фотик.
Парень деревянными пальцами начал настраивать зеркалку. Почему-то, как дошло до дела, дыхание участилось. Мысли сбились в хаотичную, бестолковую кучу.
– Дядя Серёж, а может, подкрепление вызовем?
Серёга внимательно посмотрел в глаза Сани:
– Не ссы. Разберёмся вдвоём. Подкрепления не будет. Не подведи меня. Всё понял?
– Понял, – сбиваясь на фальцет, поспешно ответил Саша.
Ярко-красная «БМВ» третьей серии неспешно подкатила к парковке и встала в некотором отдалении.
– Смотри, Саня, движок не глушат, припарковались грамотно, им оттуда всё видно. Чего смотришь, давай, работай, фотографируй потихоньку.
Саша стал щелкать затвором зеркалки. Сначала сделал общий план красной БМВ, затем крупно отснял передний номер. Лобовое стекло сильно бликовало, поэтому заснять водителя и пассажирку пока не получалось.
– Дядь Серёж, а можно я сбоку аккуратненько зайду и водителя засниму?
– Сиди на месте и не рыпайся, а то спалимся раньше срока. Успеется ещё. Чувствую я, Саня, что нам с тобой прямо за ними ехать не с руки будет. Засекут. Опытные, твари. Есть тут у меня в заначке один ход. Открой-ка бардачок.
«Зачем я здесь?» – промелькнула в Сашиной голове холодная склизкая мысль электроскатом, разрядившим ядовитый ток в руки и ноги. Саша медленно, неуклюжими пальцами попытался открыть упирающийся бардачок. Он дёргал хлипкую пластиковую ручку вверх с маниакальным упорством, но крышка бардачка не хотела открываться. «Что там? Граната? Пистолет? Или ещё чего похлеще, за что можно сесть лет на десять? И тогда в трубу институт, карьеру, да и вообще всё в трубу».
– Ты ручечку дёрнул и держи. А теперь пальчиком крышечку приподними. Вот видишь, открылась! Рашен продакшен. Это тебе не в отцовой иномарке, тут смекалка, брат, нужна, – прервал Серёга длинной темпераментной тирадой ход Сашиных мыслей.
В бардачке, к Сашиному удивлению, оказался всего-навсего блок какой-то рации с переговорным устройством на крученом проводе, выпавшем Саше прямо под ноги.
– Давай сюда, говорить буду! Вон ту круглую кнопочку покрути по часовой.
Саша крутанул чёрный кругляшок и рация ожила, загоревшись приятным масляно-янтарным свечением. Салон машины наполнился шипением и обрывками фраз: «…это Леха на МАЗе. На 32-м километре менты в засаде с радаром сидят». В ответ кто-то из эфира заскрежетал: «Спасибо».
– Это, Санёк, дальнобойная рация. Поднастроить надо. А то шипит сильно. Но ничего, нам и так пойдет.
– А зачем она нам, чтобы всё слышать?
– Нет, Саня, в данный момент она нам нужна, чтобы нас не увидели.
– А это как?
– А вот сейчас увидишь.
Серёга взял переговорное в руку, нажал кнопку.
– Парни, приём, приём. Это Лом. Кто сейчас на окружной рядом с кафе?
В динамиках раздался треск, затем сквозь змеиное шипение донеслось:
– Приём, Лом. Это Коля «МАН», иду пустой. Хорошо, вы на связь вышли. Завтра обратно пойду гружёный. Нужно сопровождение.
– Здоров, Коля! Сопровождение организуем бесплатно. Нужна твоя помощь.
– …вори чего надо.
– Ты на парковке за кафе или где?
– Да, тут.
– Сейчас я к тебе подойду, две минуты, – сказал Серёга в рацию и, выпрыгивая из машины, бросил Саше: – Если начнутся какие-то движения, без меня не уезжай.
После того, как хлопнула пустая жестяная дверь, Саша медленно оторвал глаза от убегающего напарника и посмотрел на лежащее переговорное устройство.
Левой рукой он сгрёб его с проводом обратно в бардачок и захлопнул крышку. «Может, убежать, пока не поздно?» Оглянулся по сторонам. Вроде всё спокойно. Из больших окон кафе никто не вылетел вперёд головой, сопровождаемый шлейфом бутафорских стеклянных осколков, как в лучших ковбойских фильмах, снятых советскими режиссёрами. Внутри даже не слышалось выстрелов опустошаемых «Кольтов», женских криков о помощи и звуков разбиваемых о голову реквизиторских бутылок «Whiskey». Странно. Саша оглянулся на красную «БМВ». Она стояла на прежнем месте. Вдруг водительская дверь мерзко лязгнула открывающимся замком, и Серёга плюхнулся рядом на сидение.
– Усё у порядке, шэф. Будет у нас подкрепление, целый «МАН» с прицепом. Прямо тут на парковке за кафе стоит. Мы за ним пойдём, чтобы в «бэхе» нас не заметили. А там по ситуации.
– Дядь Серёж, а что за сопровождение вы обеспечиваете?
– Так это наш старый бизнес. Идёт, допустим, фура с грузом через нашу область. Иногда поздно ночью. А лихие люди хотят эту фуру остановить, содержимое забрать, а водителю по кумполу надавать. И вот тут как раз появляемся мы, честные разбойники. Водитель нам на карточку денежку перечисляет, мы его по всей области ведём с парой крепких ребят. Иногда на этой самой девяточке. Никто обычно не пристает. Но были случаи, иногородние отморозки края теряли. Но мы давали понять, кто в доме хозяин. А «Ранчо» это вообще их излюбленное место. Номера дешёвые, жрачка отличная. Да ещё плюс охраняемая парковка для фур за зданием.
– А Лом?
– А Лом, Саша – это мой позывной. У тебя вот в твоих играх «ник» есть, а у нас это позывной или погоняло называется, – Серёга улыбнулся.
– А как мы из-за фуры фотографировать будем?
– Авось, небось, как-нибудь! Ну, ты рацию чего убрал, давай, доставай. Чувствую, скоро начнётся.
Как будто в подтверждение серёгиных слов из кафе вышла девушка. Прижимая плечом к уху большой золотистый смартфон, она грациозно продефилировала по стоянке, ища одной рукой в зажатой подмышкой сумочке ключи, а в другой, на некотором расстоянии от себя, удерживала двумя пальчиками высокий бумажный стаканчик с жирной надписью «COFFEE».
Серёга и Саша, повинуясь первобытному мужскому инстинкту, синхронно поворачивали головы, следя за траекторией движения этой юной особы. Её длинные каштановые волосы рассыпались по ярко-синей кожаной куртке, облегающей все вкусности стройной фигуры. И этот волнующий переход талии в бедро, зажатое в голубую джинсу «Левайсов»!
– Уф, – вырвалось у Серёги.
Девушка подошла к жёлтому трёхдверному Мини-Куперу и поставила свой кофе на крышу, разукрашенную под британский флаг. Видно, разговор у неё был важный, и она не спешила садиться в машину, пиная носком своего замшевого сапожка придорожные камешки.
– Ну, Санёк, как думаешь, клюнут на неё армяне?
– Она что, и есть наше подкрепление?
– Да нет, я её не знаю. Ну ты как думаешь, начнут они её разводить?
– Думаю да, она молодая, глупая, обеспеченная. Наверное, попытаются.
– Я думаю, нет. Спорим на щелбан, что нет?
В Саше взыграло слепое юношеское упрямство. Во-первых, ему надоело слушать от Серёги небрежные «Санёк, Саня, студент» и прочее. Во-вторых, он устал чувствовать себя ничего не понимающим по жизни лохом рядом к опытным другом своего отца.
– Спорим! Будут её окучивать, я уверен.
– Хорошо, посмотрим, – Серёга расплылся в широкой улыбке и утрированно-расслаблено начал насвистывать «Сердце красавицы склонно к измене…», помогая себя ударными инструментами в виде барабанящих по рулю пальцев.
Девушка широко улыбнулась и засмеялась, запрокинув голову назад, отчего её красивые волосы ещё больше разметались, увлекаемые ласковыми порывами ветра.
– Сань, ну ты что думаешь, хороша, зар-раз-за! Нравятся тебе такие?
– Ну вообще внешне ничего, но надо понять, что там у нее внутри. Может, совсем пусто.
– Привередливый ты, студент.
Между тем девушка завершила свой длительный разговор и, усевшись в машину, завела двигатель.
– Дядь Серёж, сейчас поедут, вызывайте фуру!
– Терпение, студент.
«Мини-Купер» чуть вздрогнул своим гламурным телом и неспешно покатился прочь. Затем через пару метров вдруг плавно остановился, жёлтая дверь распахнулась, и юная фея выпорхнула наружу, элегантно выгнув ручку, взяла забытый стаканчик кофе с крыши, оглянулась по сторонам и, удовлетворенная результатом, прыгнула в машину. Выплеснув из-под колёс порцию асфальтовой крошки, «Мини-Купер» резво стартанул и влился в поток несущихся по окружной машин. Красная БМВ спокойно стояло на своём месте.
– Ну почему? – Саня развёл руками.
– Всё элементарно, мой юный друг. Во-первых, девочка молода, а уже на лавандосе, это значит, что лавандос либо от папы, либо от хахаля. Отсюда вывод: что папа или хахаль люди не простые. Связываться с ними чревато. Во-вторых, номера у неё местные, тачка новая, ещё на гарантии, а это значит, что она при любой проблеме официальному дилеру звонит, и он ей бесплатный эвакуатор высылает. Авто-то у неё – примиум-сегмент. Ну вот, вкратце, и всё. Элементарная логика, как видишь, и у армян она тоже присутствует. Чему вас там только в университете учат. Ну, подставляй лоб, ты проиграл.
Саня поморщился от звонкого, смачного щелбана.
– Ну что, ещё поспорим на следующего клиента? – Серёга, смеясь, уперся руками в руль и откинулся всем телом назад так, что старенькое кресло заскрипело своими просящимися на покой внутренностями.
– Нет, не буду, больно бьёте.
– Так я же любя, Санёк. В целях обучения. Не обижайся. Ладно, чувствую, скоро армяне работать начнут, застоялись.
Он взял переговорное:
– Коля, приём, как слышишь? Выезжай на позицию.
– Принял, выезжаю, – надтреснуто пробормотала рация.
Через несколько минут большая грязная фура с огромной надписью на немецком языке во весь борт выехала из-за кафе и встала на обочину, готовая стартовать в любой момент. Серёга затеребил Саню за плечо.
– Готовься, студент, чует моё сердце, наш вариант.
Саша закрутил головой и увидел в глубине стоянки полную женщину лет сорока. Она стояла сзади маленького голубого хэтчбэка и старательно упаковывала в багажник многочисленные пакеты.
– Дядь Серёж, вы уверены? – Саня включил зеркалку и принялся фотографировать даму, пакеты и автомобиль.
– Ошибки быть не может. Номера областные, «Гетц» у неё старый, одежда не городская, сумка вон, вся затрёпанная. Я думаю, бухгалтер какой-то из колхоза. Приехала в города отчетность за первый квартал сдавать.
– Ну вы, прям, Шерлок Холмс.
– Нет, Саня, я – Робин Гуд. А сокращённо – Лом.
Женщина захлопнула багажник и направилась к водительской двери. Серёга прижал рацию к самым губам, видно было, что азарт проник в его кровь, заставляя пульсировать вены на висках.
– Коля, Коля, сейчас поедем. Давай, всё по плану, не подведи.
– Принял, не подведу, – Николай был, как всегда, краток.
«Hyundai Getz» неуверенно дёргаясь, в три приёма всё же вырулил из своего парковочного места и поехал к трассе. Как по заказу, «бэха» плавно начала движение, стараясь не попадать в зону видимости зеркал «Гетца». Женщина выехала на трассу и начала плавно ускоряться. Коля тоже грамотно тронулся на своей фуре, не дав никому вклиниться между собой и армянином, державшимся от «жертвы» на приличном расстоянии. Серёга буквально прилипал на истошно гудящей «девятке» к задней оси фуры, насилуя двигатель высокими оборотами и перегазовками. Четыре автомобиля синхронно на одинаковой скорости, подобно железнодорожному составу, вошли в затяжной поворот. Затем, поочередно притормаживая, объехали препятствие в виде раскорячившейся на целую полосу бригады ремонтников, обложенных предупреждающими знаками. Причём локомотив этого состава – бледно-голубой «хюндайчик» на тоненьких колесиках и не представлял, что тащит за собой целую фуру и ещё два легковых автомобиля в довесок. И вот дорога, петлявшая доселе по пустынному полю, повинуясь изгибам небольшой речушки, нырнула в лес.
– Лом, приём! Они пошли на обгон.
Серёга вцепился в руль обеими руками, всё так же не отрывая взгляда от стального бампера фуры, маячившего в метре от капота его девятки.
– Чего молчишь, Санёк? Скажи ему, что понял.
– Вас понял, – сказал Саша в рацию, делая вид, что это ему не в первой.
– Ну всё, брат. Ты произнёс свои первые слова в эфире. Теперь мы с тобой официально подельники. Коза Ностра, понимаешь? Позывной тебе надо придумать. Вепрь, – нравится?
– Лучше Врунгель.
– Что за Врунгель? – Серёга вздёрнул брови вверх.
– Ну вы что, мультик не смотрели? Капитан Врунгель, яхта «Беда», помощник Лом…
– А, да, смотрел… Так ты, значит, будешь капитаном, а я у тебя в шестёрках бегать буду? Ай да молодец! Далеко пойдешь, студент. Я всегда в тебя верил, будет хоть на кого всю нашу банду оставить.
Красная БМВ выскочила на встречную полосу и поравнялась с женщиной на «Гетце». Широко улыбаясь и активно жестикулируя, белокурая подружка армянина грамотно справилась со своим заданием: машина жертвы начала нервно прижиматься к обочине. Наконец, окутанный оседавшей пылью Гетц полностью затормозил, со страху съехав колёсами правого борта на прошлогоднюю слежавшуюся траву, ещё не тронутую весенними пожарами. БМВ уверенно припарковалась прямо за «Хюндаем», давая блондинке возможность исполнить манёвр с бензином.
Под скрип гидравлических тормозов, шипя компрессорами, фура застыла в ста метрах от будущего места преступления. Серёга так увлёкся экстремальной ездой, что при торможении капот девятки слегка поднырнул под задний бампер «МАНа». Первой покинула свой экипаж грузная женщина, судорожно прижимая сумку с ободранными ручками к груди. Она неожиданно бойко для своего веса выпрыгнула на землю и, подобно воздушному шарику с двумя ножками, обтянутыми толстыми капроновыми чулками телесного цвета, сделала несколько полупрыжков в сторону БМВ. Следуя заранее оговоренному с Серёгой плану, водитель фуры Николай тоже вылез, неспешно отстегнул фиксаторы и начал поднимать огромную синюю кабину. Та в свою очередь плавно, как рыцарь, склоняющий голову в шлеме на грудь, начала отрывать заднюю часть от рамы, обнажая чистый, сверкающий красной краской, двигатель.
– Дядь Серёж, я могу по кустам к ним пробраться и всё, что надо, засниму.
– Дерзай, Санёк. Дорогу молодым!
Последней из всей четвёрки открылась красная дверь БМВ. И первое, что выросло над отражающим небо стеклом, это обезоруживающе улыбающаяся голова восточного человека с аккуратным пробором чёрных волос. Затем появились плечи, покрытые серебристо-серой переливающейся тканью костюма с белым треугольником рубашки на груди. Армянин широко расставил руки ладонями к «жертве» и, обнажив сверкающие белые зубы, пошёл к ней навстречу.
– Жэнщина, дорогая, у вас гарь идёт. Может, топливо плохое заправили?
Блондинка выплеснула порцию бензина прямо под выхлопную трубу «Гетца» и ловким движением ноги пнула уже не нужную пластиковую бутылочку в траву.
– Ой, вы нас простите, – наскоро затараторила она, берясь за локоток своего спутника, – а мы видим, дымит. Я Арсюше говорю, обгони! Давай хоть что-то сделаем, а то вдруг загорится.
Женщина ещё не справилась с первой волной ступора и молча смотрела то на миловидную белокурую даму, то на франтоватого кавказца с синевой на гладко выбритых щеках.
– Давайтэ, я посмотрю, – он подошёл к заднему бамперу «Хюндая».
Женщины, инстинктивно поддавшись авторитетному мужскому голосу, последовали за ним. На укатанной асфальтовой крошке обочины, прямо под выхлопной трубой, блестело переливчатое бензиновое пятно. Запах этой «движущей силы прогресса современной цивилизации» резко ударил по обонянию троицы.
– У вас большая проблэма. Быстрей глушите двигатель, – изрёк армянин со спокойствием умудрённого годами горца, медленно покачивая головой.
Поддавшись импульсу, воздушный шарик в капроновых чулках залетел внутрь «Гетца» и двигатель был обречённо заглушен. Армянин, следуя своей концепции «кто понял жизнь, тот не спешит», медленно обогнул автомобиль и вежливо попросил открыть капот. Бледно-голубой щит взмыл вверх. Женщины опять, повинуясь мужской самоуверенной силе, последовали за кавказцем и, робко выглядывая из-за его торса, разглядывали переплетения непонятных для них штучек из металла, пластика и резины в обильно покрытом грязью подкапотном пространстве.
– Заводыте, – почувствовав свою власть, сказал армянин без лишних экивоков.
Шарик снова метнулся в кабину. Лёгким движением натренированных пальцев, армянин ловко извлёк из кармана брюк десятикубовый шприц, заполненный отработанным маслом и, ловко распределяя грязную жижу, обильно обработал ею крышку двигателя рядом с прокладкой. Когда вся троица вновь собралась у бледно-голубой мордашки «Гетца», восточный мужчина, указуя перстом на вылитое им же масло, изрёк:
– Масло чэрэз прокладку выдавило, конэц движку, скорей глушите!
Окончание его фразы ещё висело в воздухе, в то время как жертва уже достигла водительской двери и, низко нагнувшись, принялась судорожно теребить ключ в замке зажигания. Её зад, завернутый в купол серого плаща, выделывал в воздухе такие смелые движения, коим могли бы позавидовать даже опытные танцовщицы самбы. Наконец, двигатель заглох, и обескураженная женщина, всё так же нелепо прижимая сумку с обглоданными ручками к груди, медленно подошла к экстравагантной паре.
– Эвакуатор надо. Нельзя далше ехат. Совсэм бэда будэт, – сочувственно улыбаясь, мягко сказал армянин, закрывая капот.
– Так это долго, наверное. И как его найти-то? – произнесла женщина неожиданно тонким девичьим голосом, входящим в прямой дисбаланс с её внешностью.
Белокурая красавица взглянула на своего спутника, наклонив голову набок и подняла брови, посылая ему молчаливое сообщение. Тот нахмурился и развёл руки в стороны, а затем выразительно посмотрел на часы.
Блондинка, смущённо улыбнувшись, проговорила женщине:
– Сейчас, – взяла Арсюшу за рукав, развернула его с сторону и заговорила театральным шёпотом, так чтобы жертва воображаемой поломки слышала каждое слово: – Ну ведь надо помочь.
– Зайчик, меня люди ждут, надо спэшить, – таким же тоном парировал Арсен, наклонившись к самому уху своей пассажирки.
– Люди подождут, зря что ли мы остановились? Если нам дана возможность помочь человеку, это не просто так. Будь пупсиком, ну, пожалуйста, – и она взглянула ему в глаза снизу вверх, сложив свои пухлые алые губки бантиком.
Арсен вздохнул, ещё раз посмотрел на часы, покачал головой и сдался:
– Ну, хорошо, – а потом, похлопывая ладонью по запястью повисшей на его руке блондинки, повернулся к «жертве» и, слепя её белой эмалью своих ровных зубов, предложил:
– Давайтэ мы вас на тросу до ближайшего сервиса дотащим. Деньги нэ надо, подарок вам будэт.
Женщина начала заискивающе улыбаться, шаркая ножками и кивая головой.
– Я была бы вам очень признательна. Такая неприятность…
– Давайтэ, садитэсь за руль, я сам всё сдэлаю. Только поедэм потихонку.
– Да, да, я вас отблагодарю.
– Нэт, сказал, подарок. Деньги не надо, вам на рэмонт пригодится. У вас, кстати, в багажнике в подполье должна быть такая жэлэзяка с кольцом, которая в бампер вкручивается, чтобы трос зацепить.
Ещё раз пораженная преобладанием мужского разума в технических вопросах, женщина поспешила к багажнику. Ей пришлось выгрузить все пакеты на землю и только тогда она смогла приподнять обитое серым войлоком дно и добраться до ниши запасного колеса, где, к её удивлению, в аккуратном войлочном конверте оказался набор инструментов. Всё это время восточный джентльмен ассистировал даме на расстоянии, демонстрируя удивительные познания в устройстве её автомобиля. Наконец, вожделенная железяка с кольцом, покрытая чёрной матовой краской, была найдена и отдана дорожному спасителю.
Пара спешно прыгнула в БМВ, и красное чудо немецкой инженерной мысли лихо вывернуло на дорогу, объехало «Гетц» и остановилось. Армянин вышел в заблаговременно надетых рабочих перчатках, что придавало ему вид агента 007, находящегося на очередном мега-важном задании в забытой всеми российской глубинке. Чёткими, отработанными движениями он извлёк из своего багажника оранжевый буксировочный трос и, на целую минуты скрывшись из поля зрения «жертвы», нагнулся, чтобы ввернуть проушину и защёлкнуть карабины троса. Затем ястребом взметнулся вверх, показывая жестом, что всё в порядке и можно ехать. В ответ женщина часто закивала, со всей силы сжимая потными руками маленький руль, лишившийся помощи гидроусилителя. Красно-голубой паровозик, мигая аварийками, медленно тронулся, неспешно набирая скорость.
– Коля, приём, – раздался в эфире голос Серёги.
– Да, Лом!
– Продолжай ковыряться в моторе. Я за тебя спрячусь, чтобы не спалиться, когда они развернутся и обратно поедут. Потерпи ещё чутка, скоро тебя отпустим.
– Принял, нет проблем.
Серёга сдал назад и по траве начал заезжать за «МАН». «Девятка», хрустя ломающимися сухими ветками, в изобилии валяющимися на обочине, почти скрылась за фурой и стала невидимой с дороги. Вдруг пассажирская дверь неожиданно дёрнулась и, не дожидаясь полной остановки автомобиля, внутрь запрыгнул Саша.
– Ты чего на ходу прыгаешь, боевиков насмотрелся? – пробурчал Серёга, плавно осаживая машину.