Антон Фарутин
Карьерист. Книга первая. Топливный король
Наконец, вернувшись к себе в кабинет, Демьян опустился в кресло, и уже хотел было сосредоточиться на работе, как вдруг понял, что кто-то побывал в кабинете в его отсутствие. Он хорошо помнил как отложил недочитанный документ на край стола, прерванный внезапным визитом Шунькина, позвавшего его на обед. Теперь же все бумаги лежали сложенными в аккуратную стопку. Второе, что привлекло внимание Демьяна – несколько крохотных белых крошек на поверхности стола. Присмотревшись он понял, что тончайшая белая пыль представляла собой тонкую дорожку пересекавшую стол по диагонали.
Неприятная догадка моментально озарила Демьяна – не делая резких движений, он встал из-за стола, потянулся и прошел к окну. При этом как бы невзначай Демьян Петрович бросил взгляд на потолок и убедился, что он сделан из гипсовых плиток. Плитка, находившаяся прямо над его столом не совсем плотно легла в свои направляющие, что бывает только в одном случае – если кто-то поднимает одну единственную плитку, стараясь не трогать остальные. Теперь Демьян уже не сомневался в том, что пока он обедал, ему установили микрофон или даже микрокамеру. Вопрос был только в том кто это сделал?
Немного погоняв ситуацию в голове, он понял, что напрашивался только один вывод – скорее всего это сделано по указу Баринова, ведь именно он задержал Демьяна после обеда в своем кабинете. Причем конкретной темы для обсуждения у него не было, и Демьяну Петровичу пришлось выслушать пару монологов на тему мироустройства в целом и структуры управления Галактион Групп в частности.
С другой стороны, не мелко ли для Президента компании лично участвовать в подобном мероприятии, прикрывая собой установку жучка? Что-то не сходилось в этой версии.
Вернувшись за рабочий стол, Демьян для порядка еще полчаса поработал с документами, а потом наклонился, чтобы достать из под стола свой портфель. При этом он быстро осмотрел внутреннюю поверхность столешницы и не ошибся. В дальнем углу стола широким прозрачным скотчем была приклеена черная пластмассовая палочка. Микрофон.
Итак, его слушают и возможно пишут на видео. В принципе, для крупных корпораций является нормой следить за своими топ-менеджерами. Но уж больно кустарно все было сделано, явно на скорую руку. Вероятно человек, который устанавливал эту нехитрую аппаратуру, действовал один и был сильно ограничен во времени, спешил.
– Значит это все же не Баринов. Тот бы действовал аккуратнее и изящней.
В конце концов он бы просто распорядился поставить микрофон скажем вечером, когда Демьян уедет с работы и не будет риска быть замеченным в таком не самом благородном деле. Значит это вообще не Галактион. Но тогда кто?
Демьян погонял ситуацию в голове еще несколько раз, «прокачал» как говорили в разведке, и резко пошел ва-банк. Он поднялся и направился в кабинет к Президенту компании.
***
– У себя? – спросил он Катюшу.
– Да, – кратко ответила та, не поднимая взгляда. Она набирала какой-то текст приказа на компьютере и не хотела отвлекаться на пустяки.
Демьян кратко постучался и вошел. Баринов работал за ноутбуком, в ушах у него были вставлены белые наушники. Демьян видел их и раньше, но не придавал этому внимания. Впервые Демьян подумал, что возможно босс любил слушать музыку.
Баринов нажал на паузу, оторвался от экрана и вопросительно посмотрел на вошедшего:
– Какой-то вопрос? – несколько задумчиво спросил он.
– Да, Андрей Михайлович, даже не знаю как обратиться.
– А что такое? – заинтересовался Баринов.
– Да, понимаете, должен был сегодня товарищу сумму передать. Он просил у меня в долг. Сумма в принципе небольшая, 50 тысяч. Она у меня в портфеле лежала. Я сейчас ее хотел в конверт положить, ну чтобы культурно все было – а ее нет.
– В смысле? – не понял Баринов.
– Да, я сам не уверен. Но что-то мне кажется, что пока я на обед выходил, кто-то ее из моего портфеля украл.
– Да, ну, херня какая-то! – неожиданно грубо отреагировал Баринов. – Может, сам где-то забыл? Не было у нас никогда такого чтоб у директоров из кабинетов деньги пропадали, да и коридор видеокамерой просматривается.
– Так может посмотреть запись с камеры? Правда, мне так неловко вас просить об этом. Дело даже не в сумме, просто неприятно как-то.
– Ну, камеру-то мы глянем, – с сомнением сказал Баринов. – Но если никто не входил, то некрасиво получится.
Демьян и сам понимал на какой риск он идет, но ставки были высокими. Только так он мог проверить является ли это проделками Галактиона. Демьян молча посмотрел на босса.
– Ладно, – просто ответил тот и набрал по местному телефону Шекнера. – Виталик? Проверь, пожалуйста, по камере, не входил ли кто посторонний в кабинет Демьяна Петровича в последние пару часов? А то он вещь одну дорогую потерял пока обедал, а вспомнить где никак не может. Ага, да, жду.
Он положил трубку на место.
– Присаживайтесь, пока Демьян Петрович. Сейчас все узнаем. У нас это быстро.
Долго ждать действительно не пришлось. Служба безопасности Галактиона была укомплектована специалистами самого разного профиля. Минут через десять вошел Шекнер и злобно взглянул на Демьяна, а потом перевел взгляд на босса.
– Ну? – спросил Баринов.
– А что пропало-то? – спросил Шекнер, вновь переводя недобрый взгляд на Демьяна.
Виталий Шекнер в принципе недолюбливал Демьяна, но насколько тот мог судить шеф службы безопасности недолюбливал всех поголовно и не верил вообще никому. Его темные острые глаза на худощавом лице сверлили всех сотрудников, и у многих этот взгляд вызывал холодок между лопаток. С другой стороны, может быть главный «безопасник» и должен быть именно таким.
– Да, денежка у меня в портфеле лежала. Товарищ в долг попросил. А после обеда пропала куда-то.
– Какая сумма? – остро спросил Шекнер.
– Пятьдесят тысяч. Немного, но не приятно.
Босс заерзал на стуле, он видимо уже понял по диалогу, что что-то пошло не так.
– Ну, не тяни, Виталик. Что там на видео-то?
– ЧП, Андрей Михайлович. Охранник Петров брал запасной комплект ключей и…
– Блять!! – выругался Баринов. – Вы че, охренели там что-ли?! Какой охранник Петров?! Какие ключи на хер!!
Баринов разбушевался не на шутку и сильно стукнул могучим кулаком по столу. Демьян понял, что произошло что-то незаурядное, но главный ответ был получен. Микрофон не был проделкой Галактиона.
Шекнер обладал поразительной способностью не вилять, а говорить правду прямо, даже если это было неприятно.
– Петров – это новенький. Поступил к нам недавно, находится на испытательном сроке. Мы ему ничего не поручали. Просто посадили стажироваться на вахте. Он сказал дежурному, что вышел в туалет, а сам взял ключи, поднялся на ваш этаж и… Деньги при нем не обнаружены.
– Значит, так! – злобно понизив голос сказал Баринов. – Деньги вернешь через 15 минут. Ты этого козла на работу взял – тебе за него и отвечать. Что ты с ним сделаешь даже знать не хочу. И еще – чтобы в этом корпусе здания больше стажеров не было!
– Есть, – коротко ответил Шекнер и вышел.
– Я тоже пойду, – сказал Демьян и тихо направился к выходу.
Баринов не смотрел им вслед, молча погрузившись в свои мрачные мысли.
«Если бы он знал, чем на самом деле занимался молодой охранник, то ему было бы еще мрачнее», – подумал Демьян. Очевидно, конкуренты не гнушались добывать информацию любыми способами, но в данном случае, их особенно заинтересовала деятельность нового коммерческого директора.
Через 10 минут в кабинет Демьяна вошел хмурый Шекнер, и молча положил конверт на стол. Демьян хорошо понимал, что при задержанном охраннике никаких денег обнаружено не было, а это значит, что Шекнер отдавал ему свои кровные.
– Следите за своими вещами, – строго сказал он и вышел, не прощаясь.
Демьян немного выждал, затем закрыл дверь с внутренней стороны на ключ и быстро нырнул под стол. Сперва он оторвал скотч с микрофоном, а затем встав на стол, поднял потолочную плитку и извлек второй микрофон. Затем он открыл дверцу мини-бара и извлек оттуда коробку конфет Рафаэлло. Вытряхнув конфеты в вазочку, он положил оба микрофона внутрь жестяной коробки и убрал в портфель. Туда же отправился и пухлый конверт с деньгами Шекнера.
– Ну, что же, неплохая награда за бдительность! – похвалил сам себя Демьян Петрович и принялся собираться домой. Уж больно насыщенными на разные события оказались последние сутки.
Глава 4. Пасмурный день
День Виталия Шекнера начался как обычно рано. Проснувшись в 6:30, он сразу прошел в душ, а потом, не вытираясь в оборудованный в подвале собственного дома спортзал. Немного разогрев мышцы, Виталий сделал привычные 50 отжиманий, затем прошел к турнику и выполнил 20 подтягиваний, после этого не слезая с перекладины немного покачал пресс. Затем выждал паузу тридцать секунд и повторил круг упражнений. Каждое утро он делал по пять кругов. Для своих сорока лет бывший десантник был в хорошей физической форме. Никаких новомодных тренажеров Шекнер не признавал – только работа с собственным весом. Привычки, выработанные еще в рязанском воздушно-десантном училище, въелись в его натуру, став неотъемлемой частью личности.
В армии Шекнеру нравилось больше, чем на гражданке. Его притягивал спартанский быт, строгий порядок и четкое понимание того когда и куда надо стрелять. Он получал странное удовольствие от изнурительных марш-бросков и ночных учебных тревог, постоянно преодолевая физические трудности, и все более превращаясь в некое подобие боевой машины. Можно сказать, что служба была ему в удовольствие. Однако рядового Шекнера офицеры недолюбливали. И причиной тому были не столько частые проблемы с дисциплиной и не менее частое пребывание на гаупт-вахте, все же своенравные десантники – не редкость. Не нравилась офицерам в Шекнере его почти патологическая склонность к подчинению окружающих и особая злая мстительность в маленьких карих глазках рядового. Всякий раз после ссоры с кем-то из соседей по казарме, когда Шекнера и его противника растаскивали по разным углам, в этих глазах читалась явная не злость, не злоба, а именно желание мести. С поличным он никогда не попадался, но только со всеми обидчиками Шекнера потом всегда случались разные неприятности – от пищевого отравления до неправильно уложенного парашюта. И если бы не внеплановый контроль старшины, то еще не известно чем бы закончились те ночные прыжки для четвертой роты.
Виталий уважал физическую силу, но правильнее было бы сказать, что признавал он лишь право победителя. А победителей не судят. И потому помимо физической силы десантник Шекнер также полагался на хитрость, подлость и тому подобные почему-то не ценимые в обществе добродетели, которые, тем не менее, давали отличный результат в виде победы над врагом. Виталий свято верил в поговорку о том, что на войне все средства хороши и искренне считал лицемерными разговоры о чести и порядочности в таком контексте. Его всегда интересовала только победа над противником и способы ее достижения значения не имели. По молодости лет он открыто говорил об этом с офицерами, но те почему-то не ценили этой открытости Виталия.
В общем после службы срочной, рядовой Шекнер несмотря на прошение о переводе на службу по контракту, был вновь отправлен в гражданскую жизнь. Жизнь эта поначалу здорово не задалась, ведь в стране вовсю пожинали плоды перестройки. Виталий Шекнер устроился охранником в один из местных ЧОПов и стоял на входе в гостиничное казино, но вскоре был замечен руководством как весьма результативный сотрудник, умело укладывавший с одного удара пьяных постояльцев отеля. Здесь же он получил грозное прозвище Шнек, которое быстро стало его визитной карточкой и о многом говорило узкому кругу посвященных. Его начали привлекать к инкассации выручки, а потом и вовсе перевели в группу сопровождения к хозяину казино «Галактика». Так он и познакомился с тогда еще молодым Андреем Бариновым, ходившим в те годы под кличкой Барин.
Барин быстро оценил склонности бывшего десантника и дал Виталию то, что он ценил больше всего – власть. Шекнер получил должность с красивым названием «оперативный дежурный», но, по сути, стал управлять многочисленными и плохо организованными бригадами Барина, крышевавшими десятки мелких фирм, ларьков и кооперативов. Времена были лихие, и стрелки и наезды были обычным делом. Шнек ненавидел пьяных, ему не нравились люди неспособные понять, что от них требуется с первого раза. Для начала Шнек завел железную дисциплину и выгнал многих охранников, не желавших принимать новые порядки. Он всегда требовал, чтобы поставленная задача выполнялась безукоризненно, четко и быстро, и никогда не стеснялся подкрепить свои слова мощным ударом кулака. У Виталия быстро стала получаться организаторская работа и вскоре внутри пресловутого ЧОПа «Галактика» сложилась весьма четкая структура, способная выполнять для Барина все более и более сложные поручения.
Андрей Михайлович Баринов оказался большим мастером сложных комбинаций и довольно быстро перешел от простого крышевания к строительству своей бизнес-империи, подминая под себя самые разные активы, ничуть не мешкая с захватом промышленных предприятий. Это требовало не только наличия небольшой личной армии, способной взять под контроль проходную очередного комбината, но и тонкой юридической игры с акциями и паями бывших советских предприятий. И в этом ему часто помогала внутренняя инсайдерская информация от сотрудников поглощаемых компаний. Даже удивительно порой было наблюдать как мелкие внутренние конфликты между бывшими партнерами или супругами приводили к тому, что кто-то за бесценок, подогреваемый речами Шекнера, продавал свои пакеты акций подставной фирме, которая потом продавала их Галактиону.
С годами Виталий Шекнер все меньше принимал личное участие в физических наездах, и все больше оттачивал свое мастерство организатора в вербовке сотрудников конкурентов и техническом шпионаже. В нем открылись удивительные способности к аналитической работе, сбору досье и компроматов, просчитыванию ситуаций на несколько шагов вперед. Так Виталий Шекнер обрел для себя новую жизнь и наконец раскрыл свой талант, а Барин получил одну из самых серьезных служб безопасности в регионе.
Покончив с разминкой, Шекнер перешел к боксерской груше и принялся исступленно отрабатывать на ней двойки и тройки. В эти мгновения его голова была абсолютно пустой, давая столь необходимый отдых для его утонченного мозга. Шекнеру нравилось его одиночество и нравилась та жизнь, которую он для себя выбрал. И он был готов перегрызть глотку любому, кто покуситься на безопасность Галактион Групп, ставшую для него родным домом, целью и сутью жизни.
***
Наскоро перекусив, Шекнер принял устный доклад дежурного по телефону, отдал пару коротких распоряжений и вышел из дома. У крыльца стояли два геленвагена и топталась немного озябшая охрана.
– Ждать у развилки. – коротко бросил он, и оттеснив водителя, взялся за ручку двери. – Сам поеду.
Чтобы осторожный и подозрительный Шекнер, перешедший дорогу столь многим, поехал куда-то без охраны – это выглядело почти немыслимым. Однако за последние полгода такое уже бывало пару раз, а потому охранники молча попрыгали во второй геленваген и приготовились ехать следом.
– Ну, я точно тебе говорю, – сказал Зуб, обращаясь к водителю, – бабу, наконец, завел наш Шнек.
– Заткнись, придурок. Не нашего это ума дело. Хоть бы и завел.
Зуб хотел было ответить что-то резкое, но не успел. Машина Шекнера резко рванула с места, а следом за ней рванул и второй джип. Не соблюдая никаких правил, обе машины быстро домчались от загородного дома до трассы, на перекрестке Шекнер свернул на областную дорогу, а охранники остались стоять на обочине, выполняя приказ шефа службы безопасности.
**
День выдался пасмурным и хмурым, а дорога была влажной, но Шекнер не снижал скорости. Его мозг пытался понять как сложится разговор на этот раз. Оба предыдущих раза у него вообще ничего не вышло, что было довольно большой редкостью. Конечно, СИЗО ИТК-14 жил по своим правилам и в своем собственном мире, но ведь и Шекнер эти правила знал и старался им следовать.
Вскоре показались мрачные серые ворота колонии. Шекнер свернул на небольшую убогую площадку для автомобилей неподалеку от КПП. Выйдя из джипа, он прошел лакированными туфлями по грязным лужам, поднялся по бетонным ступенькам и потянул на себя тяжелую скрипучую дверь. Оказавшись в тамбуре, он нажал грязную кнопку и где-то в глубине послышался противный звук электрического звонка. Отодвинулась небольшая задвижка на уровне лица, хмурые глаза осмотрели Шекнера и быстро глянули по сторонам, затем задвижка с лязгом закрылась и спустя какое-то время загудел и щелкнул магнитный замок. Шекнер вновь потянул на себя тяжелую дверь, которая открывалась настолько медленно, что исключала любое резкое нападение.
В помещении КПП было жарко натоплено и душный спертый воздух, сразу говорил, что в неволе здесь были все – и заключенные, и охрана, и даже тусклая лампочка на потолке. Позвонив по местному телефону, Шекнер дождался пока за ним пришлют сопровождающего и двинулся по тюремному проходу. Кабинет замначальника СИЗО был на третьем этаже, почти в самом конце тоскливого коридора, выкрашенного темно зеленой краской.
– А, Виталий Григорьевич, здравствуйте. – радушно приветствовал Шекнера здоровый мордатый дядька с потным от жары лицом. – Присаживайтесь, чай будете?
– Здравствуйте, у меня не очень много времени.
Что ж, понимаю. – ответил замначальника, который и не рассчитывал на дружеское чаепитие со своим гостем.
– Вы получили наш скромный презент? удалось, что-то выяснить? – спросил Шекнер, сразу переходя к делу. Под скромным презентом понимался новенький белоснежный ЛэндКрузер для жены хозяина кабинета.
– Ну, что ж вы такое говорите! – недовольно развел руками замначальника, явно давая понять, что не намерен обсуждать подобные вопросы вслух, опасаясь, что его могут записать на пленку. Он тяжело опустился в старое кресло и положил тяжелые плотные руки на стол.
Его взгляд поблуждал по столу, затем он достал какую-то картонную папку с тесемками и не спеша развязал их. Затем пробежал глазами по бумажкам, словно выискивая нужную информацию. Шекнер был уверен, что это спектакль и тюремщик без бумажек хорошо знал положение дел по интересующему его вопросу. Он терпеливо ждал.
– Так… Подследственный номер 12148, сейчас находится в лазарете. К нему никого не пускают, поскольку он по прежнему не в себе. Бывают небольшие просветления, но в целом он все еще не особо адекватен.
– Что на него есть? – угрюмо спросил Шекнер.
– Да, странное это какое-то дело, честно сказать. Вроде бы обычный убийца..
– Он не убийца! – резко сказал Шекнер и пристально посмотрел прямо в глаза тюремщику.
– Хорошо, хорошо, я знаю как вы трепетно относитесь к своему, э-э-э… товарищу. – Замначальника попытался подловить Виталия, но так и не сумел понять кем же его постояльцу приходиться глава могущественной службы безопасности. – Так вот, все в этом деле странное. Задержан с поличным на месте преступления, весь в крови, в руках нож. Бормотал что-то странное. Ну, это положим, бывает. Странно здесь другое – почему-то это дело находится на особом контроле в главке, хотя преступление в общем-то рядовое, бытовая ссора супругов. Ну застал он ее видимо с кем-то,…
– Перестаньте! Мы уже говорили об этом. Никого он не заставал и жену свою он не убивал, – вновь резко сказал Шекнер. – Этой информации мне мало, вы не сообщили мне практически ничего нового!
– Так, ведь я же не следователь, я всего лишь обеспечиваю уют и комфорт, – вновь привычно развел руками замначальника СИЗО.
– Вот и обеспечивай! Чтоб ни одна сука его не обидела! Если хоть один волос с него упадет,…
– Эй, эй, полегче! Не забывайся, Виталий, с кем дело имеешь. – зашипел тюремщик.
– Да, и ты не забывайся! – взгляд холодных колючих глаз Шекнера впился в сытую потную рожу капитана. Потом Шекнер овладел собой, понимая что находится на чужой территории и уже более спокойно сказал: – Ладно, проехали, капитан.
Виталий перевел взгляд на папку, лежавшую на столе. Это было очень важное и очень деликатное дело, и Шекнеру крайне не нравилось, что ему не удавалось контролировать его в полном объеме. Уговоры, связи и взятки ничего не решали, все усилия разбивались о слой невидимой ваты, окружавший все, что было связано с этим дурацким делом. Порой складывалось впечатление, словно какой-то невидимый кукловод нарочно не дает Виталию приблизиться к своей цели, все время, создавая невидимые преграды.
– Сделай так, чтобы когда он в следующий раз будет во вменяемом состоянии, я смог попасть к нему в палату и поговорить с ним хотя бы десять минут.
– Но, это практически невозможно! – возмутился капитан, взмахнув потной ладошкой.
– Возможно, – жестко сказал Шекнер. – Возможно! Ты это знаешь и ты это сделаешь!
Он резко поднялся, и не прощаясь, вышел из кабинета. Внутри Виталия клокотала ледяная ярость, в таком состоянии он был опасен.
Путь назад занял порядка часа. На развилке он притормозил около ожидавшей его группы охраны и пересел на заднее сиденье, уступив место своему водителю. До офиса Галактиона ехали в тишине.
***
Баринов сидел в своем кабинете и работал с бумагами. Сегодня он не был в привычном дурашливом настроении, напротив вид у него был сосредоточенный и серьезный. Оторвавшись от документов юриста Савицкого, он задумчиво осмотрел стены своего кабинета, сложил документы и убрал их в папку. Нажал кнопку местной связи:
– Зайди за бумажками, – бросил он в трубку.
Вскоре дверь отворилась и вошла Катюша, босс протянул ей толстую папку с подписанными документами.
– Что-нибудь нужно? – спросила Катюша, игриво посматривая на хозяина кабинета.
– Нет, не нужно. Меня час не беспокоить. Как приедет Шекнер, сразу мне сообщить.
– Поняла.
Катюша упорхнула, и Баринов остался один. Он прошелся пару раз по своему большому кабинету, встал у окна с видом на парк и детскую гимназию, затем оперся крупными руками о подоконник и отжался от него несколько раз, разгоняя кровь по телу. Покрутил головой в стороны, разминая шею.
Баринов нервно взглянул на наручные часы, что-то прикидывая в уме. Затем вернулся к своему столу, включил ноутбук и бегло просмотрел изображения со всех видеокамер. Потом он выключил видео, достал из кармана флешку и воткнул ее в компьютер. Надел наушники, прикрыл глаза и откинулся на спинку своего огромного кожаного кресла. Его вид напоминал меломана, внимательно слушающего любимую музыку.
Временами он открывал глаза, и помечал какие-то мысли, записывая их на отдельном листке. Пару раз он ставил воспроизведение на паузу, рисовал на листочке жирные звездочки и затем продолжал слушать вновь.
Покончив с прослушиванием, Баринов внимательно посмотрел на свой листочек с пометками, затем аккуратно убрал лист в портфель и нажал кнопку внутренней связи.
– Коммерческого ко мне! – бросил он Катюше.
Вскоре Демьян вошел в его кабинет.
– Присаживайтесь, Демьян Петрович. Хочу с вами пару вопросов обсудить. Во – первых, Тарасевич дал нам скидку, так что готовьтесь скоро принимать новые объекты в эксплуатацию.
– Понял, хорошая новость. Как-то ловко вы с ним договорились.
Баринов пожал плечами, игнорировал фразу и продолжил:
– А во-вторых, есть более важная задача.
– Слушаю, Андрей Михайлович.
– Есть у меня ощущение, дорогой Демьян Петрович, что пора нам с вами приступить к серьезной модернизации нашего топливного бизнеса. Вы в принципе неплохо там с рекламой начали работать, но этого мало. Крайне мало!
– Ну, я если помните на совете директоров не только о рекламе докладывал. Я также просил вас выделить средства для полной реконструкции объектов, грубо говоря, для полной смены формата обслуживания.
– Ну, вот я примерно об этом же… – задумчиво сказал Баринов. Потом словно поймав нужную мысль, он заговорил быстрее: – Только вот вы там что-то говорили о постепенном переходе, эволюции развития и тому подобном. Ерунда это все! Мне нужен четкий план что конкретно надо сделать в максимальном объеме. Никакой эволюции! Сразу и кардинально надо сменить вектор развития всей компании в целом. Плохие сотрудники? Увольте. Плохие будки на АЗС? Снесите их на хрен! Нужны магазины и прочие сервисы? Постройте! Понимаете о чем я говорю? Все и сразу! Чего тянуть?!
Баринов уставился на коммерческого директора. Потом сразу продолжил:
– Мне не нужны идеи! Мне нужен конкретный календарный план. Выделите главные точки, определите контрольные параметры и в бой! Даю полный картбланш.
Демьян Петрович несколько удивленно смотрел на своего босса, а от продолжил мысль дальше:
– Но, дорогой мой Демьян Петрович, хочу заметить что полный картбланш также означает и полную вашу личную ответственность. Я уверен, что вы знаете что и как надо сделать – делайте! Завтра же хочу получить от вас план работы. Не через неделю или месяц, а завтра. Просто сядьте и по пунктам все напишите.
– Но, это очень короткий срок. Я не уверен, что смогу составит хороший план, – запротестовал Демьян Петрович.
– А я вот, наоборот, уверен! Я вас хорошо знаю – у вас в голове уже все есть, надо просто положить это на лист бумаги. И вот еще что… Этот план нельзя не выполнить. Вы О-БЯ-ЗА-НЫ его выполнить. Пометьте там в плане наиболее важные пункты звездочками. Разделите, так сказать, задачи по приоритетам – за невыполнение каких задач надо руку по локоть отрезать, а за какие – только палец.
Баринов наконец улыбнулся. Видимо ему понравилась собственная армейская шутка, и его улыбка стала еще шире. Теперь на Демьяна смотрел не Президент крупной бизнес-группы, а солдафон гоняющий салагу по плацу.
– Задача ясна?
– Так точно, ясна.
– Тогда не смею задерживать. Завтра днем доложите об успехах!
Демьян Петрович вышел из кабинета начальника и отправился в свой, ему было о чем подумать.
**
Ближе к полудню в офис вернулся Виталий Шекнер. Он поднялся на директорский этаж и прошел в дальний конец коридора к своему кабинету. Внешне дверь была обычной, как у других директоров, отличие было лишь в том, что сбоку находился небольшой магнитный считыватель, к которому шеф СБ поднес свою карту. Спустя секунду щелкнул мощный магнитный замок, Шекнер открыл дверь и вошел. За его дверью не было кабинета, как этого можно было ожидать по аналогии с другими дверьми. Там находился небольшой хорошо освещенный тамбур, в конце которого была еще одна дверь – на этот раз массивная металлическая дверь в несколько слоев прочной стали. Если бы кто-то захотел вырезать ее автогеном, то ему пришлось бы изрядно повозиться не менее получаса. За стальной дверью находилась вотчина главного безопасника, его Хранилище.
Его кабинет совсем не имел окон, и его вряд ли можно было считать уютным местом. Однако сам Шекнер любил здесь находиться. Стены просторного ярко освещенного помещения были почти сплошь заставлены металлическими архивными шкафами с сотнями ящичков, некоторые имели дополнительные замки. Благодаря многослойной звуконепроницаемой защите стен, в помещении было абсолютно тихо и чисто как в операционной комнате. Воздух подавался через особую систему угольной фильтрации, в которую были встроены датчики, позволявшие автоматически перевести подачу воздуха на резервный источник в случае попытки подать отравляющий газ. В какой-то степени помещение напоминало смесь отделения банковских ячеек и библиотечный архив одновременно – по сути оно и было архивом службы безопасности, только хранились здесь вовсе не книги или деньги, а кое-что гораздо более ценное. Здесь хранилась Информация.
Информация содержала тысячи материалов, документов, фотоснимков, кассет, дискет и винчерстеров жестких дисков. Здесь были собраны истинные личные дела всех сотрудников, компроматы на конкурентов и высокопоставленных лиц, милицейские досье и сотни других полезных материалов, без которых Галактион Групп никогда не стал бы столь могущественной бизнес-империей. Эта информация была ключом ко многим дверям.
В углу комнаты был расположен единственный стол. На нем был установлен ноутбук, а слева на стене висел огромный плазменный телевизор, на котором мелькала сетка изображений с разных видеокамер, включая установленные в секретном тамбуре. Если бы нежелательные гости попали в закрытый с обеих сторон тамбур, то они могли бы провести в этой ловушке довольно много времени.
Позади стола были расположены не особо красивые, но массивные деревянные шкафы. В одном из них был расположен холодильник и запас воды, так что в случае особой надобности в Хранилище можно было без труда прожить несколько дней. Второй шкаф не представлял собой ничего интересного – обычный шкаф для верхней одежды, в котором одиноко висело на крючке старое пальто, да внизу лежали какие-то старые бумажные папки. Верхняя полка для шляп была абсолютно пуста. Но именно ради нее и был установлен этот шкаф. Задняя стенка над верхней полкой сдвигалась вбок, и за ней был проделан узкий лаз, через который можно было попасть на чердак соседнего дома. Это была своеобразная кротовая нора, которая могла пригодиться всего один раз в жизни, но именно для этого единственного раза она и нужна была Виталию Шекнеру. Об этом лазе шеф службы не сказал даже Барину, полностью взяв на себя строительство Хранилища в свое время.
Однако сейчас Шекнер просто прошел к нужной ячейке и достал оттуда новую папку, затем положил ее на стол и прошел к другой ячейке, достал оттуда две флешки и аккуратно убрал их в карман. Взглянув на Хранилище, он на секунду задержал взгляд на картинках с видеокамер, взял со стола папку и пошел на доклад к Баринову. Через минуту он был у босса.
***
– Ну-с, докладывай чего нарыл, – произнес Баринов, вставая из кресла и подходя к своему любимому музыкальному центру на подоконнике. Он отрегулировал громкость, убедился, что колонки обращены к стеклам окна и вернулся к себе, плюхаясь в кожаное кресло и откинувшись на его мягкую спинку всем телом.
Шекнер деловито распахнул папку из Хранилища и приступил к докладу:
– За прошедшую неделю наш новый сотрудник подозрительных контактов не имел. В машине ни с кем по телефону не разговаривает, рабочие документы не просматривает. Ни одного контакта с ФПГ зафиксировано не было, так что это не похоже на инсценировку. Из сотрудников тоже ни с кем ничего предосудительного не обсуждал, все в рамках обычного вступления в должность.
– А за обедом как?
– За обедом все спокойно, ничего расспрашивать у других директоров не пытался.
– А о ЧП рассказывал? – спросил Барин, который внимательно слушал доклад.
– Никак нет. Ни слова. На рабочие вопросы отвечает, но в целом ведет себя довольно спокойно. С дружбой тоже ни к кому не лезет. Разве что с Шунькиным парой шуток обменялся.
