Ансия Тера
Обрыв. Возвращение
– Я прошу, делай так, как я говорю и все. Мне сейчас только с тобой разбираться не хватает.
С шумом выдохнул, плотно сжатая челюсть, снял черные очки, смотрит исподлобья, тяжело, зло, а мне было все равно. Бегать я не собираюсь, я слишком устала. Я не хочу скрываться, я хочу покоя.
Все-таки кивнул головой и отпустил.
Я уже пришла в себя, пошла к зданию. На лифте поднялась в офис, вошла и сразу пошла в свой кабинет. Распечатала досье по фирме, которое прислали на почту. Пошла к Рику.
– Привет! – Сказала я и сразу прошла к его столу.
Он поднял на меня глаза, осмотрел с головы до ног, нахмурился.
– Ты плохо выглядишь. – Констатировал он. Я только фыркнула в ответ и села в кресло у его стола. – Мари…
– Я тебе сто раз говорила, что я Кира! – Отчеканила я каждое слово и снова на него посмотрела.
Теперь, я смотрела на него со злостью. Я больше не видела в нем того симпатичного парня, который меня привлекал, который заботился обо мне, баловал, который умел подсадить на адреналин и чтобы я получала от этого кайф.
Рик тоже злился на меня, сидит, сжимает кулаки, которые лежат на столе, губы превратились в линию. Не нравится, когда некоторые вещи идут не по его сценарию, манипулятор хе***в… Но молчит, терпит. Все терпят, всегда терпели. Не знаю каким чудесным образом, но я всегда и на всех умела нагнать жути одним своим взглядом, который теперь стал совсем стальным.
– Что у тебя, Кира? – Нарочно исковеркал он мое имя своим акцентом.
– Вот компания, в которую я предлагаю вложиться. Анализ их деятельности здесь. Вполне хороший бизнес. Ты выкупишь неплохую часть их акций, не большую, но будешь ощутимым партнером. Судя по анализу, через полгода поднимешь вложенные деньги раза в 2, может быть даже в 3. У них хорошая, развивающаяся платформа. Это айти компания, они заходят на правительственные контракты, доход будет идеально чистым. Прочти, и скажи мне ответ сегодня. Сделка выгодная. – Продолжала рассказывать я будничным тоном. Когда человек устал, это получается как нельзя просто и легко, вот так разговаривать.
Энрике слушал и уже начал читать отчет.
– Почему медицина? – Спросил он, не отрываясь от прочтения.
– Людям всегда нужна еда, бытовые ресурсы и медицина. Идеальные отрасли для вложения, тем более, что эти выходят на Федеральный уровень, хорошее, надежное направление, а идея инновационная и удобная. Учитывая то, как развивается наша медицина, эта их программа станет очень даже приобретаемым товаром.
– Я подумаю над этим. – Сказал Рик. На его столе зазвонил мобильный, номер неопределен.
Лицо сразу стало серьезным, он принял вызов, повернувшись в кресле спиной ко мне. Что там ему сказали, я как всегда не слышала, но знала, что это как-то связано с его вторым бизнесом. Ему иногда поступали такие звонки, но о чем они говорят, я понятия не имела.
Энрике молча слушал, поблагодарил и отключил вызов. Повернулся и положил папку на стол.
– Я дам ответ к вечеру. Сходи сейчас в спа и иди домой, ты ужасно выглядишь. – На несколько секунд в глазах промелькнуло, что-то вроде беспокойства и они снова стали равнодушными.
Я взяла сумку и поднялась с кресла. Паниковать больше не было смысла, теперь моя идея или выстрелит или нет, а совет про спа был отличным.
Я позвонила в салон и как вип клиент сказала, что приеду через час. Мне нужен был комплекс услуг.
Через час я уже лежала на удобной кушетке и мне начал делать расслабляющий массаж под тантрическую музыку. В такие моменты я старалась расслабить свой мозг, но сейчас мне старания и не требовались, я отключилась уже через пару минут.
Как оказалась я проспала так 4 часа, заплатила двойной тариф, получила наставления о том, что мне стоит больше отдыхать и пора бы сделать новую процедуру на лицо и смогла уехать домой.
Как только оказалась у себя в комнате, позвонила Мануэлю. Рик все-таки наводил справки, звонил по имеющимся телефонам, кто-то несколько раз просмотрел сайт компании. Мануэль отчитался, что все прошло гладко, но звонок от Рика мне так и не поступил.
Уже ближе к ночи я начала нервничать, сама не знаю почему, как будто предчувствовала, что что-то должно произойти. От Энрике новостей не было, я спросила Мануэля, но тот тоже ничего не знал. Уже после двенадцати я перестала его ждать. Просто легла в кровать и попыталась заснуть, но получалось плохо.
Я вертелась так пару часов, пока внизу не раздался грохот, какие-то голоса, я автоматически подскочила с кровати, схватила пистолет, который привычно лежал под подушкой.
– Энрике, остановись! – Голос Тео.
– Заткнись! – Рявкнул Рик в ответ и моя дверь с грохотом распахнулась.
Я стояла почти у двери, поэтому не успела сориентироваться, когда он влетел, как ураган. Наткнулся взглядом на дуло пистолета и одним точным, резким движением, скорее по инерции, чем осознанно, выбил его из моих рук так, что, кажется, новый вывих мне обеспечен.
Я даже пискнуть не успела, как он сделал один широкий шаг, схватил меня за горло с такой силой, что я забыла о боли в руке и вообще обо всем на свете.
– Сука! – Заорал он и дернул на себя, от чего мне показалось, что мне сейчас шею свернет.
Я не могла вздохнуть, не могла пошевелиться, только старалась сбросить его руку со своего горла, но безрезультатно.
Он толкнул меня к стене, так и не отпустив мое горло, я ударилась головой, от чего из глаз посыпались искры. На несколько мгновений он ослабил хватку и я успела набрать в легкие воздуха, зашлась в кашле от того, что в горле першило.
– Это все из-за тебя, тварь! – Орал он, а я видела перед собой его исказившееся от гнева лицо сквозь пелену красных кругов перед глазами и поволоку непроизвольных слез.
Он узнал о фирме или обо всем сразу? Что происходит, что-то пошло не так? Он как-то узнал об этом? И что теперь? Конечно, он меня убьет…
– И почему ты только появилась в моей жизни, сука! – Снова взревел он и опять, сжав мое горло, тряхнул, как куклу от чего я снова ударилась головой о стену, зажмурилась от боли и страха. Он себя не контролирует. – Откуда он узнал про груз?! Откуда ты о нем знаешь?! Говори! – И снова сдавил мое горло так, что у меня глаза чуть из орбит не выкатились.
Лучи предрассветного солнца стали меркнуть, я изо всех сил сжимала его запястье, но я была ничто по сравнению с ним.
Лицо бледное, глаза блестят от ярости, на скулах играют желваки, а эти огромные руки со стальными мышцами сейчас перебьют мне трахею, он не понимает, что делает, а я и звука издать не могу.
И тут он отпустил, резко. От неожиданности я упала вперед, на пол, приземлилась на колени. Все тело ослабело, меня трясло, глаза слезились, а из горла рвался кашель от большого поступления кислорода.
Я прокашлялась и только через несколько секунд смогла поднять голову, чтобы увидеть его лицо. Он не поменял позы, стоял, глядя сверху вниз. Настоящий зверь, хозяин жизни, убийца, чьей жертвой я сейчас могу стать.
– Говори! – Эхом отдалось в ушах.
– Что? – Прохрипела я и снова закашлялась, Энрике отвести взгляд не дал. Наклонился, схватил за подбородок и поднял его вверх, больно сдавил.
– Откуда ты узнала про груз?!
– Какой? – Я ничего не понимала, вообще. Значит, он ничего не знает о моих делах, но что-то произошло с грузом и он считает, что в этом замешана я.
– Не заставляй делать тебе больно… – Процедил он сквозь зубы и поднял меня на ноги, удерживая за подбородок.
Он сделает больно, вот сейчас сделает, даже разбираться не станет. Глаза безумные, горящие, он уже все для себя решил. Чем больше буду оправдываться, тем быстрее он исполнит угрозу.
И я отключила голову, точнее страх. Мне стало все равно, пусть пытает, я устала бояться и устала бороться, с меня хватит. Он уже показал свою силу, я вижу, что против него я бессильна, это все равно, что деревянным молотком пытаться разбить бетонную стену.
– Делай. – Спокойно сказала я. – Я все равно не знаю, о чем ты говоришь.
– Неужели?! – Прищурил он глаза и потянул меня за подбородок к себе. – Почему тогда соглашаешься?! Ты мне все равно все расскажешь!
– Мне нечего сказать. – На моем лице останутся синяки… – Я уже сказала, я не знаю о чем ты.
– Может быть, мне привести сюда Мануэля и тогда ты заговоришь? Кажется, этот парень единственный, чью боль ты хоть немного воспринимаешь всерьез!
Я устало посмотрела ему в глаза.
– Чего ты хочешь, Рик? В чем мне признаться, что я сделала? Скажи, я признаюсь.
Он долго смотрел мне в глаза, а потом отпустил. Я откинулась назад, оперлась спиной о стену, потерла подбородок, челюсть болела нещадно, языком потрогала зубы, кажется, на месте.
– Я вот одного не пойму! – Рик снова сделал шаг ко мне, а я непроизвольно вжалась в стену. – Как тебе это удается? – Он поставил обе свои руки возле моей головы и навис надо мной. – Как тебе удается быть такой спокойной в такие моменты? Я ведь могу тебя убить, просто взять и повернуть твою голову на 90 градусов и все. Тебя больше нет. – Выдохнул он мне в лицо, а на меня снова накатила волна апатии.
Защитная реакция, так мозг дает себе передышку, успокаивает и без того расшатанные нервы, дает себе время подумать, сориентироваться.
– Меня итак нет, Рик. – Ответила я безразлично. – Ты уже сделал так, что меня нет.
– Нет, милая. – Он оторвал руку от стены, провел по моей щеке тыльной стороной пальцев, проследив за ними взглядом и вернулся к моим глазам. – Это он сделал так, что тебя нет… – Очередной удар по больному месту, очередная манипуляция чувствами.
Тоже верно, от части.
– Почему ты не можешь быть хоть немного проще? – Как будто сам у себя спросил он, а я ухмыльнулась.
Всегда это ненавидела. Именно эти слова: «будь проще – люди потянуться», да чихала я на этих людей! А кто потянется? Вот такие же, как Рик. Глупый, ограниченный, слабак! Каким бы сильным не казался, а все равно слабак! Не способен понять, не способен принять очевидного, все еще что-то корчит из себя.
– Знаешь в чем твоя проблема, Рик? – Язвительно спросила я.
– И в чем же? – Он перешел на игривый тон, теперь играя с локоном моих волос. То и дело, как бы невзначай, задевая мою грудь. А вот этого я не позволю, итак было достаточно, еще и физического контакта я точно не потерплю.
– Ты все еще пытаешься со мной бороться, мериться членам не понимая элементарного. Пока ты не уяснишь, что я такая, какая я есть, ты всегда будешь проигрывать. Чтобы ты ни делал, как бы не запугивал меня, ты всегда будешь в проигрыше, потому, что в глубине души ты все еще одинокий мальчик, который до сих пор включает силу, выставляет защитный барьер, вместо того, чтобы повзрослеть и включить мозги! – Выплюнула я ему в лицо.
Шах! Его взгляд свирепеет по мере моих слов, мышцы напрягаются, пальцы теперь тянут мои волосы и моя голова резко поворачивается в сторону от звонкой пощечины от которой звенит в ушах и на губах выступает кровь.
Резкая боль и снова во мне взрывается гнев. Сучонок! Ненавижу! Ненавижу, тварь! Стоило дать Алтану тебя убить!
Поворачиваю на него голову и с азартом мазохиста искривляю распухшие губы в усмешке, нарываюсь на конфликт. Почему? Наверное, потому, что боль иногда отрезвляет. Или потому, что ищу смерти? Кто знает, но остановиться не могу. Как голодный зверь, откуда-то изнутри вылезает та чернота, которая сидит во мне всегда. Я прячу, усмиряю, а она все равно там, и теперь ей дали волю.
– Ну, давай! Ударь, еще ударь! Докажи, какой ты жалкий! Какой слабый на самом деле! – Даю сдачи словами, силой не могу, я слабее, а вот морально. И я знаю, что мои глаза в этот момент сверкают безумным блеском самоубийцы. Морально я закопаю твою самооценку, втопчу в грязь, в которой ты долго будешь тонуть. Не сейчас, позже, когда у тебя будет время, время подумать, ты вспомнишь мои слова. Обязательно вспомнишь, все вспоминают, а так как ты все еще обиженный ребенок, ты будешь их смаковать, когда в очередной раз будешь себя жалеть. А в слух я говорю. – Ты же только это можешь, применять силу. Больше у тебя ничего нет, да, Рики? Ты можешь бить, пытать, угрожать, но не можешь никого сделать счастливым. Даже самого себя… Ты просто животное, ты даже не человек, ты животное, которые все что может, это вначале сделать, а потом подумать! Все, что ты смог сделать, это ударить меня, потому, что больше ты ни на что не способен!
Шах и мат! Он снова хватает за горло и вжимает в стену, кажется, это конец. А чем я сейчас лучше него? Говорю, не думая, просто говорю, хочу, чтобы ему тоже было больно.
– Сука! Какая же ты сука!
Я открываю глаза и смотрю за его плечо, лучи солнца бьют мне в глаза, как красиво. Видимо это последний свет в моей жизни.
Я сдалась? Возможно. Мне больно? Мне очень больно, но уже не страшно. «Все ломаются, чувства, люди, утюг… Вот от утюга я этого точно не ожидала! Наверное, сейчас я тоже немного утюг». Вот именно в такие моменты мне на ум всегда приходит именно эта фраза, даже сейчас и я начинаю смеяться, точнее, каркать истерическим смехом.
И Энрике меня отпустил, я снова падаю, упираюсь в пол ладонями и продолжаю истерически смеяться, кашляя и хрипя.
Утюг! Нет, мать его, я не утюг! Я не ломаюсь! Никогда не ломаюсь! Как бы и чтобы не было, а я никогда не ломаюсь!
– Боже! Боже, что ты со мной сделала, чокнутая ты сука! – Говорит над головой Рик, и я вскидываю голову.
Он ерошит свои волосы, лихорадочно осматривается по сторонам.
– Что ты со мной сделала? – Он замирает, наклоняется, смотрит мне в глаза. – Ты права, я животное. Грязное животное, именно так я выгляжу сейчас, но знай. До тебя, я ни разу не ударил женщину! В драке, но не вот так! Я НИКОГДА ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛ! Это именно ты сделала меня таким, тварь! Какая же ты… – Он чертыхнулся, выпрямился и двумя руками провел по волосам. – Ты… ты…
И он резко сорвался с места, подошел к двери, распахнул ее и вышел, хлопнув ей так, что мне показалось, она с петель слетит.
Я посидела так на полу еще пару минут, выравнивала дыхание, а потом встала. На ватных ногах дошла до балкона, открыла. Зимний воздух пахнул в лицо прохладой, отрезвляя.
Я села на кресло, укуталась в плед, закурила.
Существует разная категория людей, кто-то под гнетом обстоятельств ломается, а кто-то учиться, я была из тех, кто учится. Все, что нас не убивает, делает нас сильнее. Это правда, вот только главное, чтобы не сделало злее.
Женщины – физически существа слабые, а вот морально, очень сильные. Я никогда не ломалась, я училась, во всяком случае, старалась, но одно за свою жизнь я уяснила точно, еще в детстве, я – не жертва. Я никогда и никому не позволю сделать из меня жертву, когда-то давно я таковой являлась, но я из этого выбралась.
Как всегда, сидя на балконе, выкурила чуть не всю пачку сигарет, и когда окончательно успокоилась, все-таки отправилась спать.
Утром меня разбудил звонок Рика, он командным тоном отдал приказ вложить деньги в этот проект и я возликовала. Это были сотни тысяч! Учитывая, что кто-то устроил ему проблемы с грузом и он почему-то связывал это со мной, он понесет двойные потери, а дальше вабанк. Или он убьет меня за это, или алчность победит и он захочет их вернуть. Я рассчитывала на второе. Выросший в нищете, поднявшийся с колен, заработавший капитал пусть и на наркотиках, он вряд ли захочет терять деньги. От части я судила по себе. Я хорошо помнила те моменты из прошлого, когда у меня не было ничего из еды кроме макарон, когда мне приходилось перешивать мамины вещи, чтобы у меня якобы было хоть, что-то новое. Деньги, они делают с людьми разные вещи и когда ты поднимаешься, то потом уже не хочешь возвращаться обратно, а Рик не хотел этого вдвойне. У него было денег много, но он не захочет жертвовать даже центом, он слишком все это любил, еще не насытился ими. Следовательно, скорее всего, для того, чтобы не понести колоссальные потери, он может меня отпустить. По крайней мере, я успокаивала себя этой мыслью.
Мои губы припухли после ночного инцидента, на шее остались синяки, кисть болела. В зеркале отражалось потрепанное лицо. Я замаскировала его косметикой, надела облегающую горло водолазку, руку пришлось снова обмотать эластичным бинтом.
Вот только с ходьбой у меня возникли некоторые сложности. От моих вчерашних падений, я разбила колени и, кажется, у меня защемило поясницу, поэтому когда в гостиной появилась миссис Андерсон и Мануэль, оба смотрели на меня с нескрываемой жалостью. Миссис Андерсон уже привычно прижимала пальцы к губам, глядя, как я хромаю в сторону двери в гараж, а Мануэль сжал кулаки и закрыл глаза.
– Господи, что он с вами… – Женщина стояла, чуть не плача. – Мисс…
– Все в порядке.– Я улыбнулась краем губ, чтобы снова не потекла кровь.
– Да как же это… Он же никогда… Он вас так… Господи помилуй! Что же с ним такое творится? – Миссис Андерсон прижала руки к лицу, в ее глазах стояли слезы, я ей сочувствовала. Предполагаю, к Энрике она относилась с теплотой, возможно, как к сыну и каково же было ей, когда она увидела второе его лицо, ту самую неприглядную сторону, на которую она всегда закрывала глаза?
– Я. – Ответила я правду и кивнула Мануэлю, что пора идти.
По факту, надо бы его поблагодарить, что он не убил меня вчера, а мог, я нарывалась. Когда пришла в себя, то поняла, что и правда нарывалась. Раньше у меня была такая особенность, доставать из людей их самые плохие черты характера, одно мое присутствие в чье-то жизни всегда делало людей другими, кого-то лучше, кого-то хуже, но это было всегда. Именно по этой причине я долго училась контролировать себя, свой характер, свой язык.
Если я задавалась целью уничтожить какого-то человека, когда была совсем молодой, могла сделать это просто потому, что мне этот человек не нравился, когда стала старше, делала это из мести, но делала я это с помощью психологического давления или манипуляций.
Методы всегда разные, зависит от человека. Кого-то, кто слабее всего, можно было просто втоптать в грязь словами, пара предложений обличающие самые больные точки человека и все, этого было достаточно, чтобы человек взбесился, а потом стал обходить меня стороной, потихонечку впадая в депрессию, а я могла за этим наблюдать со стороны. С другими могла быть иная тактика, даже после обиды, втереться в доверие, стать вроде как другом, и потихонечку начинать развивать в человеке комплексы, поднимать на свет самые грязные пороки, чтобы в какой-то момент сделать так, чтобы их увидели все. Для меня это было легко. С мужчинами всегда было легче, у 95 % из них всегда раненное ЭГО и по большей части они отыгрываются на женщинах, но учитывая меня, на мне у них долго отыгрываться не получалось. Когда я начинала понимать, что мной пытаются манипулировать, а происходило это довольно быстро, я становилась нарочито милой и нежной, чтобы в нужный момент развернуть все так, чтобы сказать мужчине несколько слов и чтобы после этого у него надолго появился комплекс неполноценности. О да, я это умела потому, что все это я испытала на личном опыте, но пришел момент, когда я перестала делать такое, потому, что однажды я поняла, что мне не нужно никому и ничего доказывать, я не хочу ни с кем бороться, я просто хочу быть собой, такой, какая я есть и для этого мне не нужно никого унижать, не нужно никого наказывать, не нужно с кем-то воевать. После этого осознания я стала фильтровать людей, как только я замечала борьбу или давление, я просто исключала таких людей из своей жизни без возможности возврата, но вчера я допустила ошибку, а точнее я вернулась к старому сценарию. Именно с Риком я вернулась к старому сценарию, с самого начала, как только приняла решение остаться с ним, я стала действовать старыми методами. Войти в доверие, стать нужной, вести свою игру, и ведь у меня получилось, как бы там не было, а у меня это получалось довольно неплохо. Любого человека можно вывернуть наизнанку, любого человека можно заставить бояться и уважать противника, даже такого, как Рик, а точнее особенно такого, как Рик.
Почему я пошла именно по старому сценарию я и сама не знала, как будто просто так вышло, все способствовало этому. Иначе сейчас просто быть не могло. Возможно, это и есть своего рода экзамен от жизни, понять, нужно ли мне входить в эти сценарии дальше или же я могу применить знания на практике и уже сдать этот экзамен и перейти на другой курс?
А другим курсом был Алтан. Случайный человек, непривычный человек. Не ломающий меня, не пытающийся прогнуть под себя, не воющий со мной, а просто принимающий то, какая я есть или тогда он это принимал, а сейчас? Сейчас бы принял? Когда увидит, кем я стала или точнее увидит то, что всегда во мне было, но я глубоко это прятала? Вот эта самая злость, эта хладнокровность, то во что я превращалась, когда меня обижали или мне грозит опасность. Примет ли он то, кем я стала сейчас? Вот этот вопрос все еще оставался открытым и я все еще не желала об этом думать. Для этого еще будет время, сейчас на это у меня времени нет.
Я слишком далеко улетела в своих мыслях, поэтому не сразу остановилась, когда Мануэль позвал меня.
– Сеньора! – Мануэль меня остановил в коридоре, здесь не было камер. Он встал напротив, посмотрел на мое лицо, и уже в который раз поджал губы. – Я прошу вас, позвольте мне… – Говорил он со слепой яростью во взгляде, сквозь упрямо сжатые губы.
– Что ты сейчас хочешь сделать?
– Убить. Я могу это устроить, я даже могу сделать так, что они не узнают, что это я. Автокатастрофа, людей тысячами сбивают машины, пока я искал для вас людей, я со многими познакомился. У меня получится, не сомневайтесь, сеньора!
– Я не сомневаюсь, горячий ты мой. Но что это даст?
– Он перестанет вас мучить!
– А дальше? Что дальше? Сколько времени им понадобиться, чтобы понять, что это наших рук дело? Тогда нужно будет убить всех!
– Мы скроемся! Два дня и у нас будут новые документы, я все устрою. Улетим куда-нибудь на Бали, там человека сложно найти, изменим внешность. Пока они здесь будут делить бизнес, мы успеем скрыться.
– И будем всю жизнь скрываться? Это глупо, мой дорогой. Знаешь, что тебе важно понять, найди слабое место человека, подумай. То, что случилось, уже случилось, а я хочу сделать так, чтобы потом была возможность уйти чисто и красиво! Я лишу его многого, выбью почву у него испод ног, деньги – великая вещь, для таких, как Энрике! Учись играть на слабости людей, а не делать все спонтанно, спонтанно можно выстрелить, но это не даст нужного результата.
Мануэль молчал, он слушал, внимательно и то, что я говорю, ему не нравилось, но в глазах была осознанность моей правоты, потому как под конец он все же отвел свои горящие злостью черные глаза.
– Осталось немного, ты можешь не беспокоиться, а теперь поехали, приведем наш план в действие.
– Дон Энрике улетел в Мексику, вы знаете об этом?
– Нет, почему?
– Кто-то вчера украл его груз и убил его людей. Я слышал часть разговора. Не знаю, кто это сделал, но кажется, сработали очень профессионально и он сейчас не в лучшем положении.
Я улыбнулась про себя. Украли груз…
– Это был кто-то из Мексики?
– Вряд ли, нет никаких данных о том, кто это сделал, совсем. Из-за этого он взбесился.
Алтан! Такое мог провернуть только он. Все складывалось один к одному. Он сыграл мне на руку, лишь бы он только больше ничего не делал, а то еще один такой визит Рика мог грозить мне реальной смертью.
Энрике
Он должен был сейчас думать о том, как навести порядок в этом бардаке, который недавно произошел, но вместо этого Энрике не мог перестать думать о Марие, или Кире, ко второй он еще не привык.
Эта женщина делала из него монстра, злого, кровожадного монстра и одному Богу известно, каких усилий ему стоило вчера себя остановить, чтобы не придушить эту стерву.
Он сам не понимал, на что он надеялся, на чудо или на что-то еще, но он надеялся, что она останется, что все вернется на свои места и они снова будут вместе. Она больше не улыбалась ему, совсем. Он больше не видел на ее лице тех самых еле заметных морщинок, которые образовывались возле глаз, когда она улыбалась, больше не видел того теплого взгляда, не слышал ее громкого, заразительного смеха. Она захлопнулась, как шкатулка с кодовым замком, а как ее снова открыть он не знал. Энрике вообще понял, что очень мало знает о женщинах, которые сами на него не вешались. Ведь было же тогда между ними, что-то, проскользнула та самая искра, они ведь были счастливы. Или не были? Не понятно как она, но он был счастлив. Какой бы не был ее надменный взгляд иногда, а он был с ней счастлив. Мария сделала так, что он больше не чувствовал себя одиноким и никому не нужным, она умела дарить спокойствие и нежность, умела приласкать его, остудить его пыл, когда это было необходимо, а главное дать ему чувство уверенности, что она не предаст, что он может ей доверять, но он ошибся и эта ошибка теперь съедала его изнутри.
Зачем он взял ее в этот Стамбул? Зачем решил устроить эту проверку? Правильно, затем, что понимал, что не может постоянно быть так хорошо, рано или поздно должно было, что-то случиться и это случилось. Подсознательно он ждал, постоянно этого ждал, а когда узнал, что к ней вернулась память, он окончательно был в этом уверен, просто приблизил события. Тогда ему показалось, что лучше сразу. Где-то в глубине души он надеялся, что она выберет его, но надежды не оправдались.
– Она хоть живая после вчерашнего? – Спросил Тео, пока они ехали в дом одного из охранников со склада, который в тот день не пришел и сейчас его найти никто не мог.
– Да.
– Ты ей кости не переломал?
– А что это ты так о ней беспокоишься?!
– Я не о ней, я о тебе беспокоюсь, приятель. Ты потом локти кусать будешь, тебе она дорога. Я это итак знал, но вот сейчас ты от злости вообще ничего не понимаешь.
– Ты бы так о деле лучше думал…
– Я-то думаю, а вот тебе стоит ее отпустить. Рано или поздно она, или найдет выход, или ты ее просто убьешь, а потом себя не простишь.
– Если я решу ее убить, то это будет моим решением и тебе вмешивать не советую. – Ответил Энрике, бросив на Тео опасный, предупреждающий взгляд.
– А я тебя предупреждал, что эта женщина тебе еще преподнесет неприятные сюрпризы. – Покачал головой друг. – Ладно, забей. Что будем делать с колумбийцами?
– Не знаю, придется расплатиться и брать новый груз. Это были мои риски, я за это отвечаю.
– Я не понимаю, зачем мы в этот дом едем, парень сбежал давно. Его найдут, но не сейчас.
– Хочу посмотреть, вдруг есть какие-то зацепки.
– На кого ты думаешь? Собаки из Альваресов постарались?
– Вообще-то это ты мне должен сказать, кто это был.
– Я уже говорил, никаких следов. Работали чисто, зацепиться не за что. Ничего нет, забрали только груз, все убиты. Уже каждого допросили, кто мог быть причастен, никто ничего не знает. Другие картели тоже не в курсе.
– Да, я разговаривал. Вражды ни с кем не намечается.
– У тебя есть какие-то мысли, да?
– Есть.
– Говори.
– Думаю, наш турецкий друг дал о себе знать.
– Оздемир? Думаешь, он настолько сумасшедший, чтобы лезть на нашу территорию?
– Вполне вероятно, судя по тому, что мне о нем говорили. Ладно, приедем на место и сами все осмотрим, потом мне надо будет позвонить одному человеку.
В доме ничего не нашли, парень свалил вместе с семьей, скорее всего нелегально пересек границу, этим тоже уже занимались. Груз исчез в неизвестном направлении. Теперь будут проблемы, но не те, которые нельзя бы было решить.
Уже вечером Энрике набрал Джонатана.
– О, здравствуй приятель! Не ждал твоего звонка! Есть какое-то новое дело? – Веселым голосом ответил разговорчивый бизнесмен.
– Есть. Что знаешь про Алтана Оздемира?
– О! Это откуда интерес к этому человеку?
– Ты с ним работаешь?
– Работал несколько раз. Почему ты интересуешься?
– Мне нужно убрать его с дороги.
– Что тебе нужно? Парень, ты свихнулся?!
– Почему? Он конкурент и мне нужно его убрать.
– Я тебе так скажу, ты высоко замахиваешься. Семья Оздемир держит чуть ли не большую часть Стамбула. Это серьезные люди.
– И?
– Слушай, мужик, я тебе так объясню. Оздемир – это пиджак с острыми клыками! Это зверь, он не так давно целую семью вырезал из-за какого-то конфликта. Подмял всех, начиная с улиц, заканчивая политиками. Даже если до него доберешься, тебя его семья с лица земли сотрет.
Твою мать! Вот за это он и не любил турок, эта их клановость, кровная месть! Им только вендетту и подавай.
– Мужик, Оздемир не какой-то уличный мальчишка, которого можно так просто убрать и никто с тебя за это не спросит. Многие пытались, но еще никому не удалось и мой тебе совет, найди способ сотрудничать с ним, а не воевать. Тебе же лучше будет.
Энрике отключил вызов. Нет, так просто на этого Оздемира наезжать нельзя, слишком большой риск, вендетта с турками ему сейчас точно не нужна, тем более, что нужно улаживать то, что произошло сейчас, а на это понадобиться много времени.
Кира
Деньги были вложены, все документы готовы, финансовый компромат тоже был собран.
Я позвонила Ульяне и отправила ей документы, если меня не станет, то хоть умру не напрасно. Я не была уверена, что смогу выйти отсюда живой, но хоть попытаюсь. Терпеть дальше я не могла.
К ночи я напилась, чтобы хоть немного поспать. Мои нервы и постоянные мысли в голове не давали покоя. Миссис Андерсон ко мне не заходила, она вообще сегодня держалась от меня подальше, поэтому я была предоставлена сама себе.
Села на балконе, поставила себе бутылку красного вина и шоколад, часа мне хватило, чтобы выпить ее почти целиком и уплыть в воспоминания о прошлом.
Алтан, в свое время, не понимал моего пристрастия к вот такому вот сидению на балконе, но позже стал втягиваться. Однажды мы также сидели с ним на балконе, пили вино и разговаривали о предстоящей свадьбе. В тот день он купил нам кольца.
– Я купил обручальные кольца. – Сказал Алтан и обнял меня, прижал к себе, достал из кармана белую коробочку.
– Кольца? И выбрал без меня?! – Я сделала вид, что надулась, на самом деле сгорала от любопытства. У Алтана был безупречный вкус, я была уверена, что мне понравится.
– Тише, тише… Вначале посмотри. – Сказал Алтан, успокаивающе целуя меня в макушку.
Он открыл коробочку и я увидела два кольца. Широкие, из серебра, сверху и снизу аккуратные нахлесты из металла, оба кольца посередине украшены мелким тонким кольцом сапфиров.
Пижон! Ничего более вычурного и в тоже время более красивого я в жизни своей не видела.
– Тебе нравится?
– Ну, не знаю. Честное слово, ты меня с ума сведешь, такие кольца за километр видно будет!
Алтан тихо засмеялся.
– Как видишь, мы тоже, что-то умеем. – Посмеивался он. – Ты же любишь большие кольца, а это эксклюзивные украшения, таких больше ни у кого не будет!
