ГлавнаяYoung adultАннетт МариУкрощение демонов. Для начинающих

Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

Аннетт Мари
Укрощение демонов. Для начинающих

Полная версия

Краткий глоссарий

КЛАССИФИКАЦИЯ МАГОВ:

– спириталы;

– псионики;

– арканеры;

– демоники;

– элементалы.

Маг – человек, наделенный магическими способностями.

ОМП / Магипол (Отдел по борьбе с магическими преступлениями) – организация, контролирующая магов и регулирующая их деятельность.

Изгой – маг, нарушающий законы ОМП.

Глава 1

Я пристально смотрела в обсидиановые глаза демона.

Кровь остывала на моей коже, но боли я не чувствовала. Пока нет. Но я была уверена, что перед смертью будет больно. Я распласталась на животе, прижимая к себе руку и вытянув шею, чтобы видеть демона.

Он присел на корточки у серебряной линии, нарисованной на полу. Она разделяла нас с того момента, как я впервые увидела круг вызова демонов. Линия привязывала демона к нашей реальности и защищала людей, вызвавших его в наш мир.

Демон попытался приблизиться, не сводя с меня немигающего взгляда, но эфирный барьер задрожал. Где-то наверху те, кто сделал это со мной, засмеялись. Если бы они видели демона, если бы чувствовали удушающую жажду крови, исходящую от него, то не посмели бы и пикнуть. Но купол был скрыт клубящейся тьмой, и только я могла видеть демона.

Один монстр сидел прямо передо мной. Другие стояли надо мной. У меня было всего несколько секунд, чтобы выбрать палача. Один, возможно, меня убьет. Другие убьют меня точно.

Я провела дрожащей рукой по забрызганному кровью полу и придвинулась к серебристой линии. Демон вплотную прижался к барьеру, и тот задрожал сильнее. Смех смолк.

Мои пальцы коснулись серебряной линии. Я услышала протестующие крики, услышала топот – палачи спешили ко мне. Они схватили меня за ноги и потащили прочь от барьера.

Я вытянула руку, и пальцы пересекли линию. Воздух замерцал, но я не почувствовала сопротивления: непроницаемая стена была ловушкой лишь для созданий тьмы, не для людей. Человеческая плоть прошла сквозь барьер в его пространство, в его тюрьму. Продолжая пристально смотреть в мои глаза, демон холодными крепкими пальцами схватил меня за запястья и затянул в круг.

Глава 2

Семнадцать дней назад

Давайте сразу кое-что проясним. Магия существует. Круто, правда?

Нет.

Магия – это проблемы, хаос, и еще она опасна для жизни. И даже если настоящих проблем нет, от нее все равно больше неприятностей, чем пользы. Нужно уточнить: проблемы возникают из-за использования магии. Все эти вспышки, искры, клубы дыма приносят бесконечные неудобства. А вот изучение магии – совсем другое дело.

Итак, «магия» равно «проблемы», поэтому мои родители перестали ею пользоваться. Держись подальше от проблем, и они будут держаться подальше от тебя. До поступления в колледж я строго следовала этому правилу. До этого самого дня.

Вцепившись в дверную ручку, я внимательно смотрела в приоткрытую дверь. Разделенная на три части библиотека была залита мягким желтым светом. В правой части стоял длинный стол, окруженный двенадцатью стульями. На столе лежали книги в толстых кожаных переплетах, на которых не было ни пылинки. В левой части комнаты друг напротив друга стояли два кожаных диванчика, между ними уютно устроился кофейный столик. Он был так тщательно отполирован, что в столешнице отражались потолочные балки и хрустальная люстра. Стол освещали лампы от Тиффани. А в центре комнаты – между диванами и столом с книгами… Я так сильно сжала дверную ручку, что костяшки пальцев побелели.

Спиной ко мне у невысокой кафедры стояли двое мужчин. На кафедре лежала открытая книга. Тот, что пониже, медленно переворачивал страницы. Его лысина поблескивала в свете ламп. Рубашка, заправленная в черные брюки, плотно обтягивала широкую спину. Мужчины пошептались, после чего коротышка резко захлопнул книгу, и оба направились к двери, за которой стояла я.

Я замерла, как мышь, застигнутая котом, не понимая, куда бежать.

– Время – деньги, Клод. Сколько можно ждать?

– Столько, сколько потребуется. Он скоро сдастся. А если нет, мы попытаемся снова.

Их голоса звучали все ближе. Я наконец пришла в себя и на цыпочках оступила в глубь коридора.

– Мы должны попытаться сейчас. Другой уже готов. Давай сотрем круг и…

– Терпение, Джек. Как только мы поймем, с кем именно имеем дело, его имя будет стоить…

Дверь открылась, и Клод замолчал на полуслове, увидев меня.

Сделав вид, что буквально только что спустилась по лестнице, я остановилась и притворилась удивленной.

– Ой! – воскликнула я. Пульс отдавался у меня в ушах.

– Дядя Джек, я не знала, что вы…

– Что ты здесь делаешь? – Он вздернул подбородок. Борода у него была седая, но сам он был лысый. – Тебе нельзя здесь находиться.

Я отпрянула и уставилась в пол. Откуда я могла это знать? Было бы мило, если бы хоть кто-нибудь сообщил мне об этом правиле. Ах да, Робин! Держись, пожалуйста, подальше от подвала. Мы не хотим впутывать тебя в наши темные делишки. После секундного раздумья я мысленно отредактировала предупреждение. В этом доме никто и никогда не говорил мне «пожалуйста».

Дядя Джек что-то тихо шепнул Клоду, и тот, сухо усмехнувшись, сказал:

– Оставлю вас наедине.

Проходя мимо меня к лестнице, он приветливо мне улыбнулся. От его подбородка ко рту тянулся тонкий белый шрам, придавая нижней губе странное очертание. Благодаря широким плечам и твидовому пиджаку он был похож на профессора колледжа или бывшего спортсмена.

– Робин! – Голос дяди прозвучал как удар хлыста. – Иди сюда.

Я медленно побрела к нему, не отрывая глаз от пола. Очки сползли на кончик носа, и я поправила их.

Дядя Джек не был высоким, я была и вовсе далека от высокой женщины, а потому его холод давил мне на плечи, которые были вдвое уже, чем у него.

– Ну как, ты уже обжилась? – прочистив горло, спросил он.

Я обратила внимание на слишком высокую ноту в конце предложения и взглянула ему в лицо. Он поджал губы и натянуто улыбнулся:

– Ты здесь… который день?

– Два дня, – промямлила я.

Сорок пять часов и двадцать минут, если кто-то считает. Я не считаю. По крайне мере, не всегда. Ну ладно, всегда.

– И как ты себя чувствуешь? – спросил он с преувеличенным дружелюбием.

– Я в порядке.

– Кэти показала тебе дом?

– Да.

Вот только она не удосужилась упомянуть правило: «Держись подальше от подвала, а не то обнаружишь нашу нелегальную деятельность». Дядя потер руки так, словно я мусор, который он собирался выбросить.

– Что ж, пришло время показать тебе последнюю комнату. Я хотел сделать это позже, но раз уж ты здесь…

Я моргнула.

– Кэти сказала, что здесь есть библиотека, и я хотела…

– Ах да, книги. Ты любишь книги, да?

Неужели обязательно спрашивать это таким снисходительным тоном?

– Мне не обязательно видеть…

Игнорируя мою жалкую попытку возразить, он жестом приказал следовать за ним в библиотеку.

– Знаешь, что это такое?

Я нехотя подняла глаза и оглядела явно неуместную в этом подвале библиотеку. На полу был нарисован идеальный круг десяти футов в диаметре, обведенный серебряной линией. Прямые линии, острые углы и идеальные изгибы пересекались на внешней стороне круга, но вот руны, сигилы и предупреждающие знаки, скручивающиеся в причудливые формы, нарушали гармонию.

Внутри круга тьма сформировала идеальный купол. На полу библиотеки эта полусфера выглядела как черный гость из ада, она поглощала свет ламп.

– Знаешь, что это? – нетерпеливо переспросил он.

С трудом заставив себя говорить, я ответила:

– Круг вызова демонов.

– Видела его раньше?

– Нет.

Он странно посмотрел на меня, видимо удивившись, что я смогла узнать круг вызова демонов, никогда его не видев. Но чем еще это могло быть? Сам по себе круг я бы, возможно, и не узнала. Но тьма внутри него была явно не из нашего мира.

По рукам побежали мурашки, я пожалела, что не захватила свитер. В библиотеке было холодно, а в дальних углах, казалось, притаились тени.

– Почему он такой темный?

Вопрос вырвался раньше, чем я успела остановиться.

– В этой тьме прячется демон, – раздраженно ответил дядя. – Он пока не выказал заинтересованности в переговорах.

Демон.

Меня словно по голове ударили. Каждый звук этого слова, каждый слог били по мне, как молоток ударяет в гонг. Демон в круге. В библиотеке. В подвале дома, в котором я теперь живу. Я не должна была приезжать сюда.

– Твоих родителей не интересовал семейный бизнес, – продолжал дядя Джек – но это выгодный бизнес. Однако он требует полного внимания. Вызов демона – процесс деликатный, не терпящий, когда его прерывают.

Прервать его может ОМП. Прервать и начать расследование нелегального бизнеса.

– Я жду от тебя полной поддержки, Робин.

Ему не пришлось добавлять: А иначе…

– Конечно, дядя Джек.

– По понятным причинам приходить сюда тебе запрещено. Но ты все равно должна знать правила.

Он схватил меня за локоть и подтащил к кругу. Я попыталась сопротивляться, но подошвы заскользили по отполированному полу. Мне не хотелось приближаться.

– Круг – это барьер, непреодолимый для демона. Только для демона. Ты можешь легко преодолеть его и даже не почувствуешь этого. Одно неверное движение…

Он сильнее сжал мою руку и подтолкнул к серебряной линии. Я задохнулась от ужаса и отпрянула, хотя была в нескольких шагах от круга.

Дядя засмеялся.

– Не подходи слишком близко. Даже если ты пересечешь линию пальцем, демон нападет на тебя и разорвет на части. Ничего не бросай в круг. Даже монетка может стать смертельным оружием в руках демона. Он не может использовать свою магию из-за барьера. Так что не давай ему ничего, что он сможет использовать как оружие.

Я машинально ощупала карманы, нет ли в них мелочи. Хотя нет, я же никогда не ношу монеты в карманах.

– Если он попытается привлечь твое внимание или позовет тебя, игнорируй его. И никогда, никогда не говори с демоном. Если он вдруг покажется, сразу зови меня или Клода.

Дядя со злостью посмотрел на тьму внутри круга.

– Но ждать больше нельзя. Это самый упрямый демон из всех, кого я когда-либо вызывал. Если он не ответит в ближайшее время…

Дядя оборвал себя на полуслове и снова уставился на меня.

– Держись подальше от этой комнаты, поняла? Я не хочу, чтобы ты тут болталась.

– Ладно.

Закончив разговор, он направился к выходу. А я застыла как вкопанная. Открытая дверь библиотеки манила меня, непроглядная тьма купола притягивала взгляд. По спине поползли мурашки. Все-таки в библиотеке было очень холодно.

Мягкий, едва уловимый шепот коснулся моего слуха, и я резко выдохнула. Кажется, я что-то услышала. Как будто…

Из тьмы внутри круга раздался низкий хрипловатый смех. Моя кровь заледенела, и я выбежала из библиотеки.

Глава 3

Я медленно и глубоко дышала, глядя на закрытую дверь. Она не вела в библиотеку в подвале, и по ту сторону меня не ждал демон, но я все равно нервничала.

Глубокий, уверенный вдох. Я мысленно представила картинку из книги, которую читала: Глава шестая: «Уверенное противостояние». Я представила, чего именно хочу от предстоящего разговора, расправила плечи, выпрямила спину и громко постучалась.

– Кто там? – раздался голос дяди Джека.

– Робин.

Мой голос не дрожал. Для начала уже хорошо.

– Входи.

Я открыла дверь и вошла в кабинет. В углу стоял удобный диванчик, приглашая присесть, а может, даже подремать. Но очарование кабинета разрушали огромные папки, разложенные на массивном деревянном столе. Перед ним, поджидая очередных дядиных «клиентов», стояли два кожаных кресла.

Дядя яростно колотил по клавиатуре, я медленно, шаг за шагом, приближалась и лишь спустя пару минут вспомнила, что должна излучать уверенность. Преодолев в три больших шага оставшееся до стола расстояние, я села на край кресла. В воздухе смешались вонь старого тонера для принтера и резкий запах одеколона.

Он продолжал печатать, клацая короткими пальцами по клавиатуре. Я ждала, мысленно считая секунды. Досчитав до тридцати, откашлялась. Он по-прежнему продолжал печатать.

– Дядя Джек.

– Чего тебе, Робин?

Я с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться.

Глава шестая, часть третья: «Визуализируй результат. Помни о своей цели».

– Хочу обсудить завещание родителей.

Эта фраза открыла дверь моему горю, запустила новый виток спирали скорби; руки дрогнули. Дядя мельком взглянул на меня и снова уставился в монитор.

– Не люблю повторять одно и то же, Робин. Такие вещи требуют времени. Юристы, горы документов, а страховая компания требует заполнять по дюжине бланков по каждому поводу.

– Но прошло уже полгода. – И еще три дня, но кто считает? – Это не может занимать столько времени…

– Не все так просто.

Он наконец перестал печатать и поднял на меня взгляд.

– Понимаю, тебе не терпится вступить в наследство, и я делаю все возможное, чтобы это произошло как можно быстрее. Неужели так трудно пожить здесь пару недель? Я же не беру с тебя денег за проживание, правда?

Я перевела взгляд на красивый и вполне безопасный пол, который не смотрел на меня испытующе и не ранил меня разговором, связанным с безвременной смертью своих родителей. Но пришлось взять себя в руки и вновь посмотреть на дядю.

Я не планировала жить здесь и предпочла бы остаться в родительском доме, где провела всю жизнь. Но дядя Джек был главным исполнителем завещания, и он продал дом. Против моей воли. На прошлой неделе я вручила ключи новым владельцам.

– Я понимаю, возникли проблемы со страховыми выплатами, – сказала я. – Но их вещи?.. Они оставили мне несколько семейных реликвий, которые я хотела бы…

– Родители оставили тебе дом и все, что в нем, – перебил меня дядя. – Все, что ты унаследовала, было в доме. Разве не ты отправила все вещи на хранение?

Каждый раз, когда он меня перебивал, я терялась. Нужно собраться с мыслями. Мне пришлось вывезти все вещи на хранение, потому что он продал мой дом! И нет, мне ничего не досталось, несмотря на то что деньги от продажи дома были моими. Оплата складского помещения для хранения мебели и остальных вещей истощала мои сбережения.

– Я говорю о семейных реликвиях, которые они поместили в специальное хранилище. Я говорила с юристом по недвижимости, и он…

– Ты говорила с юристом? Я – исполнитель завещания! Почему ты не спросила меня?

Потому что ты меня игнорировал, отмахивался от вопросов и вечно перебивал – вот почему.

– Адвокат сказал, что проблем с доступом к хранилищу быть не должно, и…

– Что бы ни сказал тебе этот болван, все не так просто! Я работаю над этим, но у меня все еще нет доступа. Мне нужно работать, Робин. Как только что-то прояснится, я тебе сразу сообщу.

Ну вот, он опять от меня отмахнулся. Сбивчиво попрощавшись, я быстро вышла в коридор, в качестве мелкой мести оставив дверь кабинета открытой, чтобы ему пришлось встать и закрыть ее. Да, я очень плохая. Посмотрите на меня – непокорная племянница.

Расстроенная очередной неудачей, я вышла в холл, увешанный картинами, и прошла мимо гостиной и парадного обеденного зала. Именно зала, а не столовой. «Столовая» звучит слишком по-плебейски, да и размер имеет значение. А вот парадный обеденный зал – подходит, ведь здесь стоит огромный стол на восемнадцать персон.

Дядя Джек не шутил, когда говорил о том, что призыв демонов – довольно прибыльное дело. В его доме было столько комнат, что я даже на третий день пребывания здесь запросто могла заблудиться. Остановившись у окна, я выглянула на лужайку, залитую ярким солнечным светом. Несмотря на уверенность дяди в том, что я переехала к нему потому, что мне негде жить (мне, конечно, нужно было где-то поселиться), – это было не так. Я переехала сюда потому, что он не отдал мне ничего из того, что я должна была унаследовать от родителей. Но деньги, как бы сильно я в них ни нуждалась, не были моей главной заботой.

Я хотела получить семейные реликвии, которые были слишком ценными, чтобы хранить их дома. Больше всего мне был нужен один памятный подарок, который значил для меня больше, чем что-либо другое. И поэтому я собиралась оставаться здесь, пока мне его не вернут. Я вгляделась в свое отражение в оконном стекле: голубые глаза за очками в черной оправе сузились от гнева; волосы, отросшие до плеч, растрепались и казались еще темнее, подчеркивая бледность лица; губы сердито поджаты. Почему же мне не удается быть такой, когда я разговариваю с дядей? Я крадусь мимо него, как испуганная мышь, глядя себе под ноги, и вздрагиваю всякий раз, когда он меня перебивает.

Я понуро побрела к кухне в дальней части дома. Оттуда раздавались голоса и веселый смех. Я почувствовала аромат томатного соуса и расплавленного сыра. Высокая мраморная стойка, огромная плита с двумя духовками и массивной вытяжкой… Над плитой, где готовилось то, что так вкусно пахло, склонились Амалия – дочь дяди Джека – и Тревис, его пасынок. Амалии было двадцать лет, как и мне, а Тревису года на два больше. Раскладывая еду по тарелкам и не замечая моего появления, они о чем-то болтали и смеялись.

Я неловко застыла в дверях, не зная, как поступить. Решив развивать социальные навыки, я негромко поздоровалась:

– Привет, ребята.

Они не отреагировали. Наверное, не расслышали. Я попыталась снова:

– Привет, ребята. Что готовите?

Они повернулись. Каждый держал в руках тарелку спагетти с томатным соусом. Серые глаза Амалии, обведенные густой подводкой, стали непроницаемыми, улыбка сползла с ее лица. Она перекинула грязноватые светлые волосы через плечо, взяла вилку и молча вышла из кухни. Я почувствовала себя рыбой, выброшенной на берег.

Тревис переступил с ноги на ногу:

– Привет, Робин. Как дела?

– Хорошо, – пробормотала я.

Вовсе нет. Все было чертовски плохо.

– Мы приготовили спагетти, – сказал он, помолчав. – Если хочешь, там еще немного осталось.

– Да, спасибо, – ответила я, опустив глаза.

Снова воцарилось неловкое молчание, и он вышел из кухни. Обернувшись, я увидела его обтянутую футболкой спину, широкие плечи и крепкие руки. Я осталась одна, злая и расстроенная своим неумением вести себя как активный член общества. Я проголодалась и все-таки решила поесть. Ко дну кастрюли прилипли остатки спагетти – детская порция. Вздохнув, я положила их на тарелку. Что ж, возможно, они думают, что коротышкам вроде меня много еды не требуется. Хватит и минимума.

Пристроившись у стойки, я ела и думала о неудачном разговоре с дядей Джеком, о пропавшем наследстве, об этом дурацком доме и о демоне в подвале. Мне не хотелось здесь оставаться!

Мне хотелось быть дома, сидеть в любимом кресле со старой книгой в руках; слышать, как разговаривают родители, готовя ужин. Мы вместе сели бы за стол, и мама рассказала бы о трехсотлетней книге, которую она реставрировала для заказчика. Папа жаловался бы на своего шефа в банке. А я бы рассказала о статье, которую прочла к уроку по истории Древнего Рима.

Доев, я поставила тарелку в раковину и вытерла слезы рубашкой. Тоска теснила грудь, и мне захотелось сделать что-то привычное. Но что в этом холодном, мрачном доме могло утешить меня?

Я посмотрела на духовку и через пять минут уже выкладывала на стол масло, муку, разрыхлитель, соду, коричневый сахар, яйца, ваниль, темный шоколад и – вот так сюрприз – орехи пекан. Отыскав в шкафах мерный стакан, миски и посуду для духовки, я смешала сухие ингредиенты. Тревоги и заботы постепенно отступали. Неважно, что кухня была незнакомой. Занятая готовкой, я словно отматывала время назад. Вот я снова в родном доме – пытаюсь приготовить очередную версию своего фирменного шоколадного печенья с орехами пекан.

Кухня наполнилась ароматом шоколадной глазури, которую я приготовила, пока печенье выпекалось. Достав противень из духовки, я почти услышала мамин восхищенный возглас. Пока печенье остывало, я навела порядок в кухне. Потом переложила печенье на тарелку.

До спален наверху я добиралась довольно долго. Остановившись перед дверью Амалии, я постаралась успокоиться и постучала. Через минуту дверь приоткрылась, и я встретила взгляд серых глаз.

– Чего тебе?

Протянув ей тарелку, я сказала:

– Вот, испекла печенье. Хочешь?..

– Я на диете. – И дверь захлопнулась.

Я моргала, пытаясь прийти в себя. Сделав несколько шагов, я остановилась у двери Тревиса. Из его комнаты доносился грохот музыки. Я постучала. Ответа не было. Я постучала громче. Снова ничего. Заставить себя кричать и требовать его внимания я не смогла. В любом случае он был занят.

Неся в руках полную тарелку печенья, я прошла по бесконечному коридору и наконец остановилась у третьей двери. В нее мне не нужно было стучать. Внутри стояла кровать, которая не была моей, сверху лежало полосатое серое одеяло, которое мне не нравилось. В шкафу стоял мой чемодан, набитый носками и бельем. Над ним висели шесть рубашек. Десять моих любимых книг лежали на комоде. Это было все, что я захватила с собой. Остальное было заперто в хранилище вместе с вещами родителей.

Я посмотрела на печенье, заранее зная, как пройдет вечер: я буду в одиночестве сидеть на чужой кровати, читать старые книги и пытаться не заплакать. Правда, на этот раз можно поплакать над огромной тарелкой печенья. Мне будет грустно, а желудку – тяжело. Отличное развлечение.

Нужно было отвлечься. Когда в последний раз я так долго обходилась без новой книги? Я привыкла проводить половину свободного времени в библиотеке колледжа. Библиотека! Я уставилась в пол так, словно могла видеть сквозь него. В доме ведь есть библиотека – большая частная библиотека, множество книг в кожаных переплетах.

Книги… и демон.

Дядя Джек велел держаться подальше от библиотеки, но не все ли равно? Меня охватила безрассудная смелость. Я вышла из комнаты и направилась в подвал.

следующий лист >>