Анна Владимировна Рожкова
Старая кошёлка
– Да если бы я знала, если бы я знала, – рыдала Татьяна Сергеевна, бессильно стуча кулаком по столу.
– Успокойся, – Юля подала матери стакан воды.
Спустя час в дверь снова позвонили. Это оказалась соседка сверху. На ней лица не было, взлохмаченные волосы стояли дыбом и придавали ей сходство с каким-то сказочным персонажем, не то с домовенком Кузей, не то со Страшилой, а, может, с обоими сразу.
– Товарищи, – голосила она, размахивая руками, – да что же это делается? Змею на груди пригрели. – Какую именно змею, она не уточнила, но Татьяна Сергеевна нутром почувствовала родственную душу, в которую наплевали так же, как и в ее собственную, молча затащила сказочного персонажа в дом и налила водки. – Вот же не думали, не гадали, казалась такой милой старушкой, – заголосила она, занюхав водку рукавом.
– Ой, не говорите, старая пас…да, – рыдала Татьяна Сергеевна. – Я ей яблок вчера принесла, хоть бы слово сказала.
События развивались стремительно: спустя час слетелись, словно стервятники, почуявшие кровь, родственники в количестве пяти штук. Оказалось, Анна Никифоровна каждому из них обещала квартиру. И хоть раньше их никто не видел и про их существование не слышал, все почувствовали себя такими же обманутыми и обокраденными. Подъезд гудел, как разворошенный улей: орали бабы, мужики пили, не закусывая, ревели ничего не понимающие дети во главе с Матвеем. Был ли миллион, никто не знал наверняка, но все чувствовали, что был, и что всех их и каждого в отдельности обворовала гнусная старушенция.
Милиция доказательств наличия денег и кражи не нашла, взлома не было, ничего, слава богу, не пропало. Поэтому в обед Павел Александрович с облегчением ретировался. У него и так было дел по горло и еще один «висяк» ему был ни к чему. С трудом отбившись от соседей и родственников он чуть ли не бегом добежал до УАЗИКа и отбыл.
