Анна Сидорова
Старфайер
Пролог
Из-под колес вишневого «Форд-Капри» клоками вздымалась пыль и ржавый песок. Последняя деревушка промелькнула позади, но водитель не остановился, лишь сильнее нажал на педаль газа. Солнце взошло в зенит, и лучи нещадно били в лобовое стекло.
– Здесь! Давай здесь! – блондинка на пассажирском сидении внимательно следила за дорогой, цепляясь взглядом за каждую деталь ландшафта: дома, ветхие ветряные мельницы, редкие сухие деревья, песчаные горы вдалеке. – Никого нет, остановись здесь! Прикончим ее! – глаза девушки возбужденно заблестели.
Водитель, смуглый черноволосый парень, бросил быстрый взгляд на свою спутницу, после чего ускорил ход.
– Никого не должно быть, понимаешь, Бев? Никого. Ни единого человека, ни копов. Это не шутки!
– Ты выстрелишь или я? – не унималась девушка. – Дай мне запустить в нее хоть одну пулю!
– Я обещаю тебе, – сбивчиво затараторил брюнет, – мы выпустим в нее всю обойму.
– Мы уничтожим ее! – победоносно закричала девушка и поправила светлую челку.
Авто преодолело очередной километр.
– Вот здесь! – воскликнула она. – Никого нет, зачем ехать еще дальше?
Парень сбавил скорость и огляделся вокруг. Гребаная дыра. Ни машин, ни домов. Дорога проселочная, мертвая. Основной поток остался там, на центральном хайвее. «Капри» резко, с лязгом затормозил, подняв вихрь сизой пыли. Брюнет открыл бардачок и сунул во внутренний карман куртки пистолет. Он вышел из машины и направился к багажнику, следом за ним выскочила и его подружка. Бев щурилась от ветра и поправляла непослушные пряди, закрывающие лицо.
– Итан, – на миг она нахмурилась, во взгляде отчетливо читалось сомнение, – у нас точно получится?
– На этот раз мы все сделаем как надо. Тащи ее сюда.
Взгляд Бев прояснился, а на губах вновь заиграла лихорадочная улыбка. Лишь белесые пряди норовили прикрыть девичий оскал, словно в нем было что-то неприличное.
– Итан, можно я скажу, как сильно тебя люблю?
Он снисходительно посмотрел на Бев. Та вытянулась по струнке, улыбка улетучилась с ее лица. Девушка схватилась за его локоть и приготовилась ловить каждое слово, каждый взгляд.
– Тащи. Ее. Сюда, – повторил он строго.
Спутница кивнула и вернулась к машине. Итан осмотрелся. У обочины бесшумно припарковался черный «Шевроле». Он словно возник из ниоткуда. Бев, разделавшись с поручением, тоже его заметила, подбежала к Итану и уставилась на авто. Из «Шевроле» вышел мужчина. Он находился довольно далеко, и Итану пришлось прищуриться, чтобы разглядеть, одет он в полицейскую форму или нет.Коп поймал бы их еще на центральной дороге. Да и мигалок на машине не было. «Это не легавый», – заключил Итан.
– Стреляй! – торопила его Беверли. – Плевать на него! Ты успеешь! Покончим с этим и уедем отсюда!
Но Итан опустил оружие. Он нахмурился и, точно завороженный, смотрел на мужскую фигуру, медленно приближающуюся к нему.
– Эй! – крикнул мужчина. – Что у вас там происходит, ребятки? Вы задумали нечто плохое, верно?
– Ну же! – не унималась девушка.
Но Итан не слушал, он резко вскинул пистолет и направил на незнакомца.
– Вали отсюда! Это не твои разборки! – Итан старался держать оружие крепко, но руки, вцепившиеся в металл, все равно дрожали.
– Да ну? – Незнакомец шел медленно, но уверенно. Можно подумать, он не видел для себя никакой опасности. Он театрально задрал руки вверх и небольшими шажками приближался к парочке. Мужчине на вид было около пятидесяти лет. Его лохматая голова поседела наполовину, он носил усы и бороду и, как отметила про себя Беверли, лет двадцать назад, должно быть, очень нравился девушкам.
– Стой! – Голос Итана срывался от волнения.– Я тебя пристрелю, стой на месте!
Но тот и не думал слушаться. Он остановился, только когда дуло смотрело ему прямо в лицо.
– Сынок, не нужно этого делать. Прошу по-хорошему.
– Ты что здесь забыл? – рявкнула Бев.
– Я не хочу дать вам совершить ошибку. – Незнакомец очаровательно улыбнулся. Серые, глубокие глаза завораживали. Он переводил взгляд с Бев на Итана, и те не могли пошевелиться. Сложно сказать, почему его глаза производили такой магический эффект, но в них было что-то особенное. Итану этот взгляд показался смутно знакомым. И, пока он вспоминал, кого ему напоминает мужчина, тот резко ударил его ногой под дых. От неожиданности руки Итана ослабли, что дало незнакомцу преимущество, и он выхватил ствол.
– О, боже! – закричала девушка, вцепившись в согнувшегося пополам приятеля. Незнакомец все с той же улыбкой направил оружие на горе-убийц.
– Это вам не игрушка! – Его улыбка резко сменилась злой гримасой. – А теперь в мою машину! Живо!
Итан исподлобья глянул на мужчину, а затем, в ответ на перепуганный взгляд Бев, кивнул, призывая ее не делать глупостей и идти к черному «Шевроле».
Какая это была попытка? Пятая? Шестая? Сто десятая? Эту дрянь вообще можно убить?
Глава 1
– Оставайтесь с нами на «Рок-волне»! – доносилось из радиоприемника. – Впереди нас ждут «Аэросмит», «Ганз энд Роузес» и «Скримерс»! Кстати, Джоэл, ты уже купил билет на фестиваль тяжелой музыки «Солт-Лейк оупенэйр»? – бодрый голос радиоведущей заставил палец Джеймса Сандерса остановиться на полпути к кнопке переключения станции.
Парень сидел за рулем старенького «Форд-Капри» вишневого цвета, коротая время в ожидании друга. Джеймс на автомате переключал станции, но новости про музыкальный фестиваль заставили его остановиться. Он сделал звук погромче, а лицо стало таким сосредоточенным, будто от ответа второго диджея зависела его жизнь.
– О да, Молли, – отозвался не менее бодрый мужской голос, – неужели, ты думаешь, что я пропущу главное музыкальное событие этого года? Я купил себе футболку с Сидом Тернером!
– Почему не со Стивом Тайлером? – усмехнулась Молли.
– Именно Сид Тернер – лидер группы «Скримерс» – символ фестиваля. Двадцать лет назад он попал в аварию по пути из Сидар-Сити в Солт-Лейк-Сити, где должен был состояться концерт его группы. К сожалению, этого не случилось. Сид не справился с управлением, и его машину вынесло с трассы. Все, что осталось от музыканта – это гитара. С тех пор фестиваль рок-музыки в память о нем ежегодно проводится в Солт-Лейк-Сити.
– На фестивале вас ожидают лучшие хиты «Скримерс» от молодых, но очень талантливых групп, а также выступления титанов рок-сцены! Не упустите свой шанс попасть на главное музыкальное событие года! Выиграйте два билета в фан-зону на нашем сегодняшнем шоу!
– Пожалуйста, – шептал Джеймс Сандерс, нервно ерзая в кресле, – прошу, пусть нам повезет. Пусть хотя бы раз в жизни нам повезет. – Он зажмурился и скрестил пальцы на обеих руках, призывая удачу.
Резкий стук в окно прервал медитацию. Сандерс дернулся, а затем открыл дверь, и на пассажирское кресло рухнул его друг – Итан Охэнзи. Он закинул туго набитую вещами спортивную сумку назад и обратился к Джеймсу:
– Двигаем прямо сейчас?
Левая бровь Итана была рассечена и немного опухла. Он опустил взгляд и принялся нервно барабанить по крышке бардачка.
– Думаю, пообедаем и можем ехать, – ответил Сандерс. – Ты все собрал? – Джеймс обернулся и скептически оглядел сумку.
– Ага, – кивнул Итан, доставая из кармана рубашки сигарету.
– А где гитара?
– Мой старик ее разбил.
Лицо Джеймса вытянулось от удивления:
– Что? Он совсем поехал?
– Он озверел. Выхватил ее у меня из рук и долбанул о стену. Один раз, потом второй, третий…
– Зачем?
– Просто он псих. Отшвырнул меня, как щенка. Старый урод! И сказал: «Может быть, хоть теперь ты найдешь нормальную работу, недоносок?»
– Тоже его рук дело? – Сандерс указал на бровь.
Итан кивнул:
– Чтоб он сдох!
Отец Итана был индейцем, очень гордым и очень глупым. Охэнзи перенял у него карие чуть раскосые глаза и рельефные скулы. А еще горячность и упрямство.
Накануне вечером Итан сидел на крыльце своего дома с двенадцати часов дня и почти до заката. Он наблюдал, как мимо проезжают машины, оставляя за собой пыль, Сидар-Сити, Парагон, Холден и еще десяток маленьких городков. Запыленные и раскаленные на солнце, они ехали прямиком в самое сердце Юты, в Солт-Лейк-Сити. Там жизнь – это кипящий наваристый бульон, здесь – едва теплая жижа. Как же он хотел оказаться в одной из таких машин! Надавить на газ до предела и умчаться из этой дыры, оставить ее едва заметной точкой вдали. Вот только каждый раз блеклой точкой в зеркале заднего вида оставался он сам, его разваливающийся домик на окраине трейлерного парка и придурок-отец.
– Это ужасно! – воскликнул Джеймс. – Чувак из Солт-Лейк-Сити убьет меня! Нет гитары – нет прослушивания. Нет прослушивания – нас не возьмут в группу, не возьмут в группу – и все. Будем играть на школьных выпускных…Что? – Джеймс непонимающе уставился на Итана, по лицу которого расплывалась победная ухмылка. – Что ты лыбишься? Ты рад, что мы упустили свой единственный шанс выбиться в люди?
– Все путем, – Итан подмигнул другу и достал из кармана брюк несколько свернутых вместе купюр.
Джеймс посмотрел на деньги так, будто перед ним было восьмое чудо света.
– Откуда это?
Итан в последний раз затянулся и выбросил окурок в открытое окно:
– Это моральная компенсация за гитару и двадцать лет жизни с моим стариком.
Оба замолчали. Наивные зеленые глаза Сандерса уставились на деньги.
– Ты украл их?
– Не волнуйся,– Итан убрал добычу обратно в карман. – Я оставил ему немного.
– Не знаю… – Джеймс нервно поежился.
– Мы купим новую гитару на эти деньги, ведь это наш единственный шанс. Упустим его из-за угрызений совести? Дерьмовый план! Знаешь, что будет? Мы пройдем это прослушивание. Мы оба. И станем рок-звездами. Охэнзи и Сандерс! Наши лица будут на постерах по всему Солт-Лейк-Сити! По всей Америке! Вот, что будет.
– Ты прав! – Джеймс посмотрел на друга после небольшой заминки. – Надо решаться.
– Сколько примерно нам ехать?
– Если двинемся сегодня после обеда, то приедем в среду утром, нас будет ждать Лео.
– Лео? – Итан усмехнулся. – Этои есть твой городской чувак? Где ты вообще о нем узнал?
– В Твиттере! Он объявлял конкурс, и я подал заявку. Он написал, что победители сыграют с ним на фестивале!
– Все равно, что за имя? Наверняка, он козел.
– Да плевать на его имя! – возмутился Джеймс. – Главное, что ему нужны гитарист и клавишник! Понравимся ему и будем в шоколаде. Только умоляю, – Сандерс недовольно поморщился, – убери это брезгливое выражение лица, ладно? Это наш старт. Лучше скажи, где мы купим гитару?
Итан задумался.
– Тут неподалеку, почти на выезде из Сент-Джорджа есть один музыкальный магазинчик. Я однажды был там. Думаю, мы уложимся в ценник. – Парень удовлетворенно хлопнул по карману с деньгами, а Джеймс согласно кивнул и дал газу.
Неприметный магазинчик «Арт Мьюзик» переживал не лучшие времена. Что и говорить, в Сент-Джордже было не так уж много меломанов. Люди всегда охотнее несли деньги в магазины бытовой техники, в видеопрокат, в мясные лавки, но уж точно не в музыкальные магазины.
Колокольчик над дверью зазвенел, оповещая о новых посетителях, первых за этот день. Черный мужчина средних лет, на бейдже которого значилось «Тед Купер», стоял за прилавком. Итан и Джеймс направились сразу к стенду с гитарами. Мистер Купер вырубил телевизор и подошел к покупателям.
– День добрый, молодые люди. Могу вам что-нибудь подсказать?
– Нет, спасибо, мы присматриваемся, – буркнул Сандерс.
– Нам нужна электрогитара, – пояснил Итан.
– Что ж. У меня не очень широкий выбор, как видите, – он смущенно пожал плечами, – но достойные инструменты есть. Здесь, например, японцы. – Он указал на один из стендов. – А вон там – «Гибсон». Напротив – «Фендер». Нельзя ставить их в один ряд, верно?
Сандерс едва заметно улыбнулся, а Итан кивнул продавцу и продолжил осматривать ассортимент.
– Что тут выбирать? – шепнул ему Джеймс. – Денег у нас немного, бери средний «Ибанез» и поехали.
Итан отошел от стенда, за который ратовал его друг и стал изучать «Гибсон».
– Могу я сыграть на ней? – обратился он к Куперу, указывая на одну из моделей.
– Конечно, – тот аккуратно снял гитару с держателя. – Прекрасный выбор!– сказал он, пытаясь найти кабель и подключить инструмент к усилителю. – «Лес Пол», классика. Подойдет любому музыканту. – Подготовив все необходимое, Купер вручил гитару Итану.
– Круто я смотрюсь? – спросил парень, позируя как рок-звезда.
Но Джеймс в ответ лишь закатил глаза.
– Сыграйте что-нибудь, – подбодрил Купер.
Итан провел рукой по новым блестящим струнам, а затем взял несколько простых аккордов. Гитара отозвалась жирным, сочным лязгом. Итан удовлетворенно кивнул и стал импровизировать. Инструмент не хотелось выпускать из рук. Пальцы умело скользили по струнам, извлекая объемное, чуть хрипловатое звучание. Именно такой в идеале и должна быть музыка Итана. Так он представлял ее себе. Представлял, когда играл на старом «Эпифоне» в своей комнате с белыми неровными стенами. Когда писал очередную отстойную песню. Когда пытался повторить сложное соло. И каждый раз не дотягивал. Когда отец разбивал его гитару, оставляя черные отметины на стене. Теперь он держал свое идеальное звучание в руках.
– Да, – обратился к нему Джеймс, – прекрасная гитара за прекрасные полторы штуки. А теперь хватай бюджетный «Ибанез» за двести, и погнали.
Итан нехотя отдал инструмент обратно продавцу. Ему не хотелось тратить деньги на вариант, предложенный Сандерсом, но «Гибсон» совершенно точно был ему не по карману.
– А есть что-нибудь… – парень замялся, – ну, вроде этой модели, но за триста баксов?
Джеймс усмехнулся, а продавец задумался.
– Есть! – сказал он. – Есть кое-что особенное.
На лице продавца мелькнула хитрая улыбка.
– Думаю, вы как ценитель музыки признаете это. Идемте за мной.
Сандерс и Охэнзи переглянулись и направились вслед за Купером в небольшое подсобное помещение, где поверх алтаря из ящиков и коробок лежал гитарный футляр из темной кожи. Это был тот случай, когда сам футляр стоил почти как гитара. Правда, выглядел он довольно потрепанным.
Итан почувствовал себя ребенком, перед которым сейчас раскроют шкатулку с сюрпризом. Джеймс его одернул.
– Конечно, – шепнул он, – в таком кейсе бюджетный вариант? Так я и поверил. Он хочет втюхать тебе какое-то барахло втридорога.
Купер торжественно раскрыл кейс, в котором покоилась гитара.
– Вот, – произнес он с придыханием. – Марка «Гилд», модель «Старфайер». Полуакустическая шестиструнная гитара, двадцать два лада, корпус из красного дерева, кленовый гриф, «Хамбакеры», как и на «Гибсоне».
Все трое склонились над кейсом.
– Могу я опробовать ее?
– Разумеется, – кивнул Купер, доставая гитару из своей усыпальницы.
– Почему она лежит здесь, в подсобке? – с сомнением спросил Джеймс.
– Скажем так, это особенная модель. И хочу вас предупредить: она не новая.
– Так я и знал! – Развел руками Сандерс. – Старье, да?
– Раритет, – возразил Купер. – Сид Тернер, слышали про такого?
– Гитарист «Скримерс», – сказал Итан, подключая гитару к усилителю, – он умер двадцать лет назад.
– Верно, он умер, а его гитара целехонька. И она перед вами.
Повисла тишина. На лице Купера отражался полнейший триумф, который, правда, не стремились разделить его собеседники.
– Бред! – наконец подал голос Сандерс. – Вы хотите сказать, что гитара самого Сида Тернера валяется в вашей подсобке в Сент-Джордже?
– Да, – запросто ответил тот, ни минуты не сомневаясь.
– Ты что, веришь ему? – Джеймс обратился к Итану.
– Я только хочу сыграть.
Едва пальцы Итана дотронулись до струн, его будто ударило током. Затем ударил Итан – по струнам. По телу пронесся импульс, энергия, заставляющая ускориться сердце, а затем и пальцы. Итан заиграл соло, и оно выходило безошибочно гладко. Нет, это не медленный подъем в гору на гудящих от усталости ногах, это – стремительный спуск, молния, бьющая в самое сердце.
– Сколько вы за нее хотите?
– Отдам за пять сотен.
– Пять сотен?! За это старье? – возмутился Джеймс. – Да вы шутник!
– Эта гитара принадлежала Сиду Тернеру, она уникальна. Я прошу гораздо меньше, чем она стоит.
– Но почему? – спросил Итан. – Почему вы просите за нее всего пять сотен, раз она такая особенная?
– Да! – тут же присоединился к вопросу Джеймс. – И чем вы докажете, что она принадлежала Тернеру?
Купер вздохнул:
– Если бы я мог это доказать, то, поверьте, давно перепродал ее за миллион или даже больше… Мой отец открыл этот магазин. Музыка была его самым большим увлечением. После гибели Сида Тернера он участвовал в благотворительном аукционе и купил эту гитару. Он купил ее для себя, как память о любимом музыканте. Играл на ней все время… Но мой отец умер несколько лет назад, оставив магазинчик мне. Ума не приложу, как ему удавалось получать здесь прибыль. У меня не осталось никаких письменных свидетельств того, что эта гитара принадлежала Сиду Тернеру, но я знаю это точно. И я хочу ее продать. Вы ведь не купите «Гибсон», верно? Никто в Сент-Джордже не купит «Гибсон». А эту я отдам дешевле. Можете не верить мне, но вы не пожалеете. Вы получите хороший инструмент, пусть и не новый, а я получу свои деньги, вот и все.
– Я возьму ее, – сказал Итан.
– Вы не пожалеете о своем выборе, – сказал Купер. – Пойдемте на кассу. Кейс я вам дарю.
– Что? Ит, – Джеймс дернул друга, отводя в сторону, – ты с ума сошел? Возьми новую гитару дешевле. У нас и так нет лишних денег.
– Слушай, эта гитара… на самом деле, она звучит куда круче «Гибсона».
– Вовсе нет, она звучит, как средненькая электроакустика, но за пятьсот баксов?
– Вспомни, с чего все началось? – продолжал Итан. – Кажется, нам было по тринадцать? Я тогда впервые услышал «Скримерс» и стал отращивать волосы до плеч, как у Сида, ты помнишь?
– Помню.
– Я не знал, как их осветлить, чтобы получились каштановыми. Знал только, что если сделаю это, то отец меня побьет. И очень завидовал тебе, ведь ты куда больше походил на Сида.
Сандерс задушил смешок наполувздохе.
– И к чему ты ведешь?
– Ты знаешь меня как никто. Ты знаешь, зачем я отращивал тупые волосы. Ты знаешь, что случилось вечером, когда я впервые увидел концерт «Скримерс». Я увидел, как Сид играет свое соло, а ему навстречу тянутся тысячи рук. Я не был там, но понял, что среди этих тысяч есть и мои руки. Он пел: «И ты больше никогда не будешь один», а тысячи голосов повторяли за ним. Среди них был и мой голос. И тогда я сказал себе, что я не один. Что бы ни творилось вокруг, я больше никогда не буду один. И я не был. Ни дня с тех пор! – Голос Итана звучал взволнованно, а во взгляде читалась смесь детского восхищения и взрослой решимости.
– Это здорово, но почему бы не взять на первое время дешевый «Ибанез»?
– Потому, что сейчас я ощутил то же самое. Неважно, чья это гитара. Мне плевать, кому она принадлежала. – Итан схватил Сандерса за грудки. – Пойми, гораздо важнее, что сыграв на ней, я почувствовал, что могу. Почувствовал в себе силы. Подумай, как все складывается: мы едем на фестиваль в честь «Скримерс», и нам волшебным образом попадается гитара, как у Сида Тернера.
Непроницаемая мрачность на лице Джеймса дала трещину, Итан только сейчас заметил, что держит друга за футболку, и отпустил его.
– Что, если это знак? Мы на правильном пути. Судьба, как бы дает нам подсказку. Просто поверь, – продолжал Итан, – сейчас самым правильным решением будет купить эту гитару.
Сандерс достал из кармана монетку.
– Пусть она нас рассудит, – сказал он, – если выпадет решка, то мы купим «Старфайер».
Он положил монетку на тыльную сторону ладони и неуклюже подкинул, замерев на долю секунду. Десять центов вернулись и звонко упали на пол.
Друзья склонились над ней.
– Решка! – улыбнулся Охэнзи и хлопнул Сандерса по плечу. – Кстати, – Итан почесал затылок, –ты не одолжишь мне немного денег? Мне не хватает. Обещаю вернуть, как только мы разбогатеем.
Джеймс нехотя достал из кармана бумажник, протянув другу недостающую сумму.
Так «Старфайер» в своем старом пыльном кейсе попала на заднее сиденье вишневого «Капри».
Глава 2
Ночью машину вел Итан.
– Ты бы поспал, утром мы сменимся, – обратился он к Джеймсу.
Тот развалился в кресле и равнодушно пялился на проносящиеся за окном однотипные пейзажи – черноту и трассу в свете редких фонарей.
– Не хочется.
– Почему?
– Хочу курить, – голос Джеймса звучал сонно и капризно, – последняя пачка кончилась еще днем.
Итан уставился на дорогу и неопределенно пожал плечами.
– Судя по карте, скоро мы будем проезжать Каннаравилл, сделаем остановку.
Джеймс мученически кивнул и вновь перевел взгляд на бесконечную черноту по ту сторону машины.
Ночной Каннаравилл напоминал огромную черную дыру с проблесками тусклых фонарей. После полуночи он казался и вовсе необитаемым. О том, что городок все еще жив, свидетельствовали лишь редкие вывески круглосуточных магазинов и обшарпанная табличка на въезде. Она желала приятного путешествия.
«Капри» припарковался у небольшого круглосуточного супермаркета, обосновавшегося рядом с автобусной станцией.
– Твою мать! – выругался Охэнзи, с лязгом задев мусорный бак.
– Ладно, – Джеймс протер сонные глаза, – тебе чего-нибудь взять?
– Нет.
Итан откинулся назад на спинку сидения и прикрыл глаза:
– Давай быстрее.
Сандерс кивнул, вышел из машины. Он поежился, вдохнув холодный ночной воздух, достал из машины старенький шерстяной свитер, накинул его на плечи и огляделся.
Неподалеку, прямо под кислотным неоновым светом вывески, стояла блондинка. Девушка курила и так же внимательно разглядывала Сандерса. Она кинула окурок под ноги и затоптала, а после подула на замерзшие пальцы.
«Хорошенькая», – подумал Джеймс и направился к супермаркету. Он слишком поздно отвел взгляд от незнакомки и споткнулся, не заметив ступеньку. Кровь прилила к щекам, и он поспешил скрыться за дверями магазина. Но новая пачка сигарет в руке придала Сандерсу уверенности, поэтому пару минут спустя он снова оказался на улице и взглянул в сторону незнакомки. Она все еще стояла на том же месте. Джеймс заметил у нее под ногами плотно набитый темный рюкзак.
Он набрал в легкие побольше воздуха и подошел ближе. Сделал первую затяжку с таким наслаждением, что блондинка слегка улыбнулась.
– Что? – парень улыбнулся.
– Ничего, – она потерла ладони друг о друга.
– Холодная ночка, да?– спросил он, выпустив изо рта клубок дыма.
– Да.
– Я Джеймс.
– Марни, – она стиснула протянутую им ладонь и оценивающе взглянула на собеседника
– Кажется, автобусы сейчас не ходят. Во сколько открывается автостанция?
– В шесть утра.
– Ты рано, – улыбнулся Джеймс, но его собеседница ничего не ответила.
– Замерзла, да? Погоди. – Он отдал девушке недокуренную сигарету. – Подержи.
– Что ты делаешь?
Парень торопливо стянул с себя свитер и протянул ей.
– Накинь, ты же продрогнешь и подхватишь воспаление легких.
– Спасибо, – девушка растерянно улыбнулась.
Джеймс тоже довольно улыбнулся и потянулся к девушке, надеясь забрать обратно сигарету, но Марни не вернула ее. Она как ни в чем не бывало затянулась и кивнула на «Капри».
– Куда едешь?
– В Солт-Лейк, – ответил Джеймс, доставая из пачки новую никотиновую трубочку.– А ты?
– Я тоже, – она поправила челку и запульнула в мусорку очередной окурок, – жду первый автобус.
– Ты живешь там?
– Нет, но, видимо, буду.
– Звучит оптимистично, – Сандерс улыбнулся.
– Слушай, Марни, ты замерзнешь до утра. Может быть, мы с другом подвезем тебя до города? Если хочешь, конечно.
Она недоверчиво на него покосилась.
– А твой водила не будет против попутчицы?
– Итан? Ну, он хороший парень и не откажет в помощи. Секунду, подожди тут, я договорюсь с ним.
Джеймс подбежал к машине.
Сандерс оглянулся на Марни и подмигнул ей, как бы обнадеживая. Он просунул голову в открытое окно «Капри».
– Чувак!
Задремавший Итан нервно дернулся и тут же раскрыл глаза.
– Наконец-то, – буркнул он, – садись и поехали.
– Постой! – Сандерс нетерпеливо хлопнул по крыше. – Там на автостанции девушка. Ей некуда идти. Она замерзнет. Ей нужно доехать до города, давай подвезем?
– Сандерс, – Итан наклонился к окну. – Я объясню, что сейчас происходит: тебя пытается провести какая-то девица. А что, если у нее есть нож или ствол? И она хочет нас ограбить?
– Она не такая! – запротестовал Сандерс.
– Ты знаешь ее пять минут!
– А ты не знаешь ее вовсе!
– Нет. Я против. Она будет нас тормозить.
Марни подошла к машине. Она наклонилась к окну и кивнула Итану.
– Ну что, подвезете?
– Нет.
– Да! – возразил Джеймс, вытаскивая голову из окна. – Мы тебя подвезем, располагайся на заднем сидении.
– Кажется, твой друг против. Не хочу вам мешать.
– Ты можешь поехать! – он подмигнул Марни и вновь наклонился к окну:– Потому, что это, блин, моя тачка! И раз я сказал, что она может поехать, то она поедет.
Он открыл заднюю дверь, приглашая сесть.
– Но тут гитара, – нерешительно произнесла девушка.
– Подвинь ее, она занимает полсалона.
– Не трогай! – Итан резко обернулся. – Это очень ценный инструмент, не лапай его, поняла?
Марни кивнула и вопросительно уставилась на Сандерса.
– Ладно, – Джеймс пролез в машину и аккуратно поставил кейс на пол, – садись.
– Спасибо.
Джеймс сел на пассажирское и развернулся к Бев.
– Итан – гитарист, ранимый говнюк. А я клавишник. И, как видишь, куда более уживчивый. Мы едем на музыкальный фестиваль в Солт-Лейк-Сити.
Она чуть улыбнулась, сжимая левой рукой молнию на небольшом кармашке.
– Любите музыку?
– Да, – засиял Джеймс, – но мы не в качестве зрителей едем, мы хотим там выступать. Нас могут принять в крутую группу. И, возможно, ты сейчас сидишь в одной машине с будущими рок-звездами. Будет что внукам рассказать, а?
Итан включил проигрыватель, резко прервав Сандерса гитарным соло в исполнении Джимми Пейджа.
– О, обожаю Пейджа! – среагировала Марни. – Если честно, несколько лет назад я тоже начинала играть на гитаре, но быстро забросила.
– Да, музыка не для слабаков,– взгляд янтарно-карих глаз настиг попутчицу в зеркале заднего вида.
– Вот как? Что ж, значит, ты не слабак.
– И я тоже! – вмешался Сандерс.
– Давно играешь? – она обратилась к Итану.
– Лет с двенадцати.
– А я с одиннадцати! – встрял Джеймс.
Марни улыбнулась и снова обратилась к Итану:
– А можно посмотреть на твою гитару? Мне интересно.
– Нет!– отрезал парень.
– Зато ты можешь взглянуть на мой синтезатор,– предложил Джеймс.
Но Марни лишь покачала головой и уставилась в окно, хотя не могла видеть там ничего, кроме мелькающих фонарей и своего изможденного отражения.