Анна Рэй
Арианна и Орден темного ангела

– Нашел! Номер хранилища пятьсот двенадцать. Записываю, что передаю малую капсулу с кровью лорду Маркусу для подтверждения… так-так-так… ага, родословной невесты леди Арианны Ассетты. Правильно? – Пушистая бровь тролля взметнулась вверх.

А мы втроем одновременно ответили: «Правильно!»

Хранитель достал из нижнего ящика стола маленький саквояж золотистого цвета и направился к той части стены, где в нишах стояли золотые ларцы. Проходя мимо, я совершенно случайно заметила надписи на ларцах: «лорд Рекс Бьорн», «лорд Владемир Драгон», «лорд Адрианус Дариус». Но не успела я задать вопрос Маркусу, как мы резко остановились.

Мистер Эсперантус торжественно проговорил:

– Дорогие мои! Перед вами ларец под номером пятьсот двенадцать!

Хранитель что-то пробормотал себе под нос и взмахнул рукой. Золотой ларец с верхней полки воспарил, пролетел у нас над головами и медленно осел на столе. Мистер Эсперантус открыл шкатулку, и моему взору предстали пять прозрачных флаконов с кровью. Они парили в ледяной дымке. В центре находился большой ажурный флакон из переливчатого стекла. Его окружали четыре флакончика поменьше. Хранитель достал один маленький флакон с кровью и убрал его в золотистый чемонданчик, который захватил с собой.

– Теперь нужно произнести клятвы и расписаться. Все как обычно, согласно процедуре передачи, – важно произнес тролль. – Напоминаю, что вы обязуетесь использовать образцы с кровью по решению семьи. В данном случае по высшему распоряжению правящего клана, который имеет право запросить любой образец и любой артефакт…

Я краем уха слушала, как хранитель объясняет процедуру передачи образцов, а сама постаралась незаметно подойти к стене с сундуками. Тролль стоял ко мне спиной, и ему не было видно, что я делаю. Да я, собственно, и не собиралась ничего делать. Так, заинтересовалась одним сундучком с надписью «Адрианус Дариус». Догадывалась, что на все ларчики установлена сверхсложная магическая защита со сверхсекретной комбинацией рун и заклинаний. Но так хотелось хоть глазком заглянуть в сундук. Понадеялась, что заклинания Борея поможет его открыть, и пробормотала Восьмую песню. Мысленно начертила в воздухе руны и направила на сундук магию. Вдруг раздался тихий щелчок замка. Универсальные заклинания Борея работали исправно!

Я не знаю, что ожидала увидеть – почерневшую кровь предателя или флаконы из драгоценных камней необычной формы. Но точно не ожидала увидеть «ничего». Ларец был пуст, капсул с кровью не было. Что же делать?

Обернулась и обнаружила, что Макрус почтительно склонился к мистеру Эсперантусу, а тот ему что-то объясняет. Лорд Люциус стоял рядом с ними со скучающим видом. Через ментальную связь я обратилась к директору Люциусу и попросила подойти к нише, не привлекая внимания хранителя.

«Арианна, вы опять что-то подслушали? Или неумело попробовали открыть какой-нибудь ларец и сломали замок?» – усмехнулся лорд Люциус в моей голове.

– Хуже, – прошептала я приблизившемуся ко мне магу и покосилась на сундук: – Я умело открыла ларец.

– И что же это за ларец? Чьи там образцы крови? – все еще улыбаясь, заговорщически прошептал маг.

– Ларец с образцами крови лорда Адриануса, – виновато произнесла я.

– Зачем вам понадобился этот сундук? – Улыбка на лице мага сменилась удивлением.

Я вздохнула:

– Хотела посмотреть, как выглядит кровь предателя. Ну и флакончики рассмотреть поближе…

– Арианна, какие флакончики? Вы суете свой нос… – начал порицать меня директор Люциус, но, склонившись над сундуком, удивленно пробормотал: – Там же ничего нет!..

– Именно это я и пытаюсь вам втолковать, – нервно хмыкнула я. – Мне стало любопытно посмотреть на кровь лорда Адриануса. Я сняла запирающее заклятие. А сундучок оказался пуст!

– Абсолютно пуст. Ни одной капсулы, – подтвердил темный маг.

Вдруг мы различили приближающиеся голоса и шаги, и директор Люциус приказал:

– Живо запирайте сундук! Я вас прикрою!

Он повернулся ко мне спиной, закрывая и меня, и ту часть стены, где находилась ниша с ларцом. Дрожащими губами я прочитала заклинание и начертила рукой в воздухе запечатывающие символы. Крышка сундука захлопнулась, послышался щелчок, песня Борея вновь сработала.

– Дорогая, все формальности улажены! – радостно сообщил Маркус, а я резко обернулась к нему. – Я подписал бумаги и произнес клятвы. Образец крови лорда Ассетты у нас. Можем пройти в клинику, и уже к вечеру узнаем результат.

– Спасибо, до-дорогой, – заикаясь, ответила я жениху и попыталась улыбнуться.

– Мистер Эсперантус любезно предложил показать нам хранилище с артефактами… – продолжал вещать Маркус, но, заметив, что я крепко вцепилась в руку лорда Люциуса, забеспокоился: – Что с тобой, Арианна? Ты такая бледная!

– Я плохо себя чувствую, – пробормотала я. – Мы можем сейчас покинуть хранилище?

– Уважаемый мистер Эсперантус, мы рассмотрим артефакты в следующий раз. Боюсь, что Арианна может потерять сознание, если мы срочно не поднимемся наверх, – важно произнес директор Люциус, пытаясь усыпить бдительность хранителя.

Я закивала в подтверждение этих слов, но тут же закашлялась, когда хранитель с сочувствием прохрипел:

– Все ж понятно, дело молодое. Видимо, и со свадьбой по этой причине торопитесь, как я слышал. В вашем положении, леди Арианна, нужно срочно на воздух. И беречь себя! Больше гуляйте, кушайте фрукты.

Я покраснела как рак, когда до меня дошел смысл сказанного. Маркус непонимающе переводил взгляд с хранителя на меня. А лорд Люциус ехидно улыбался.

Распрощавшись с мистером Эсперантусом, мы слишком поспешно выбрались на первый этаж министерского корпуса.

– Может, вы объясните, что за представление там устроили? – сердито поинтересовался Маркус.

– Объясним, но только не здесь. Встретимся в твоей гостиной. – И директор Люциус исчез в синем вихревом потоке.

Маркус пожал плечами и притянул меня к себе. Не обращая внимания на проходивших мимо сановников, мы закружились в лилово-серебристых энергиях, переносясь в апартаменты. В нашей гостиной директор Люциус уже разливал вино. Правда, я отказалась. У нас в Белом Царстве вино подавали к столу только в праздничные дни. Но я заметила, что в Темном Царстве, а особенно во дворце, вино пили, словно воду.

– Присядь, Маркус, – попросил старший Дариус, передавая родственнику бокал. – Знаешь, у твоей невесты есть одна удивительная черта – любопытство!

– Любознательность, – поправила я.

– Неважно, как это называется. Главное, что вы, Арианна, умудряетесь засунуть свой прелестный нос в самые неподходящие места. Сегодня этим местом оказался ларец с образцами крови Адриануса. – Директор Люциус нервно постукивал пальцем по ножке фужера и сверлил меня взглядом.

– Правда? И что же ты там нашла, дорогая? – Глаза Маркуса светились любовью, словно у родителя, гордого за свое любознательное чадо.

– Главное, чего она там не нашла, – заметил брат императора. – Ни-че-го. Маркус, сундук оказался пуст. Капсул с кровью не было!

Директор Люциус залпом осушил бокал вина. А Маркус от удивления замер и, наоборот, отставил свой фужер в сторону.

– В каком смысле «не было»?

– В самом прямом смысле, – буркнул в ответ лорд Люциус. – Кто-то забрал все образцы!

После нескольких минут тягостного молчания Маркус спросил:

– Вы хотите сказать, что в ларце не осталось ни одного флакона с кровью Адриануса Дариуса?

– Да! Именно это я тебе и говорю, – с раздражением подтвердил Люциус. – Ты должен понимать, Маркус, что это может означать!

– Думаешь, кто-то хочет вернуть Адриануса? – с сомнением спросил Маркус.

– Боюсь, что да, – кивнул директор Люциус.

– Как это возможно? – поразилась я.

– Арианна, ты, наверное, слышала, что в черной магии есть обряды, которые могут вернуть душу умершего, – пояснил Маркус. – Для проведения ритуала нужна кровь родственника. Но она не всегда подходит. Идеально, если это будет кровь самого умершего.

– Тем более Адрианус формально не умер, он находится под воздействием столетнего проклятия, – добавил лорд Люциус. – В империи запрещена смертная казнь, но к особо опасным преступникам применяется проклятие Анабиозус. Тело пребывает в многолетнем сне, а душа находится в Царстве Теней. При желании и большом магическом даре душу можно вернуть в наш мир.

– Нужно срочно обо всем сообщить министру Бьорну! – Маркус поднялся с дивана и начал мерить комнату твердыми шагами.

– Вы и так с ним встречаетесь за ужином, вот и сообщишь, – предложил лорд Люциус. – Не думаю, что за эти несколько часов кто-то оживит Адриануса и он собственной персоной появится во дворце. Мы не знаем, как давно изъяли образцы. И мне пока непонятно, что это означает.

– Это означает, что все гораздо серьезнее, чем мы думали, – нахмурился Маркус, опять присев на диван и взяв меня за руку. – Возможно, заговор, который мы наблюдаем последние несколько месяцев, замыслили уже очень давно.

– А кстати, ты помнишь тот скандал семь лет назад, перед подтверждением полномочий Юлиана? – обратился к Маркусу лорд Люциус. – Если задуматься, то чем-то он похож на нынешний. Тогда всплыли неприятные подробности любовных связей Юлиана с дочерями высокопоставленных чиновников, и разразилась буря. Императора хотели переизбрать, и первым претендентом на престол был Блейк. К счастью, Совет ста тридцати посчитал, что постельные аппетиты Юлиана не могут повлиять на его политические взгляды. Да и Блейк не подходил на роль правителя. Брата тогда прищучили, но, боюсь, еще одного скандала ему не простят. Тем более что на этот раз под сомнение поставлена его способность управлять империей.

– Я не помню тех событий, Люций. В тот год я был на войне и не следил за дворцовыми перипетиями. Наши войска тогда сильно потрепали в битве за восточные земли. Бьорн, который руководил армией, был на волосок от смерти. И если бы не целители императорской клиники, ему бы не выжить. Именно тогда я принял решение больше не участвовать в бессмысленных войнах. – Маркус вздохнул. – Поэтому я не помню деталей, связанных с политикой. Было не до того.

– А я помню, потому что Юлиан настойчиво искал моей поддержки, – ответил директор Люциус. – Кстати, Блейк тоже.

– Люций, ты считаешь, что заговор затевался давно и зачинщики лишь выжидали удобного момента для нанесения удара? И ты думаешь, что Блейк как-то с этим связан? – удивился Маркус.

– В свете последних событий – да, я так считаю, – кивнул Люциус. – Но нужно разобраться, насколько глубоко он в этом замешан. Блейк выстроил отношения с министрами. Даже в пустяковом, казалось бы, деле по смене преподавателей в академии он, а не мы, получил поддержку Эразма и Александра. А Юлиан и рад спихнуть среднего сына с глаз долой.

Лорд Люциус подошел к буфету и достал сладости. С сомнением посмотрев на шоколадные конфеты, выбрал пастилу. Мы с Маркусом отказались от десерта, потому что через пару часов нас ожидал ужин у министра Бьорна. Люциус на наш отказ лишь пожал плечами и продолжил:

– С другой стороны, у нас нет прямых доказательств против Блейка. Мы даже не можем обвинить его в том, что он как-то связан с этой историей с зельем и с Ле Фей. Ведь на должность императорского целителя даму рекомендовал сам министр магии и медицины Александр. Возможно, старый коршун Блейк говорит правду, и целительница по собственной инициативе втерлась в доверие к дамам из высшего света. Помогала в женских интригах по удержанию мужей и любовников. А наши леди не видели ничего предосудительного в том, чтобы подсыпать порошок и привязать к себе возлюбленных.

– Допустим. Но кто убил поваренка, который, похоже, действовал по указаниям целительницы? Нет, все не так просто с этими приворотами, Ле Фей и Блейком. Но пусть с этим Бьорн разбирается. Все-таки Блейк наш родственник, и не хотелось бы думать о нем как о предателе, – недовольно проговорил Маркус.

– Кстати, по закону именно Блейк мог забрать флаконы с кровью отца, – заметил лорд Люциус. – Или его сестра Инга.

– Мы не должны самостоятельно решать эти загадки, – вздохнул жених. – Я все же свяжусь с военным министром и расскажу о пропаже. Необходимо срочно привлечь людей из отдела по темным делам. Сотрудникам Бьорна придется посетить пещеры в Черном храме, где хранятся тела государственных преступников, проверить склеп с телом Адриануса и…

– И его ближайших соратников, – закончил мысль лорд Люциус.

Я слушала беседу Дариусов затаив дыхание. И с ужасом осознавала, что все события, случившиеся ранее, еще цветочки по сравнению с тем, что планировали заговорщики. Почему-то мне стало страшно, и я прислонилась к Маркусу, а он тут же обнял меня и крепко прижал к себе.

Этим вечером мы с женихом отправились в гости к военному министру. Дом лорда Бьорна находился недалеко от дворца в элитном районе Аркуса, где постройки представляли собой чудо архитектуры и воплощение безумной фантазии строителей. К чести министра, дом его не был ни в форме ракушки, ни в форме дерева. Это был обычный… готический собор из белоснежного мрамора. Острые башни уходили пиками в небо, узкие стрельчатые окна переливались перламутровыми витражами розовато-желтых оттенков. Над центральным входом красовался горельеф: женская фигура со сложенными в молитве руками и опущенной головой. На мой взгляд, строение напоминало не храм, а большой склеп. Странный выбор жилья для военного министра. Почему-то сразу вспомнились строчки: «Древней меня лишь вечные созданья, и с вечностью пребуду наравне, входящие, оставьте упованья»^[1]. Одним словом, оставь надежду всяк сюда входящий.

Не успели мы подойти к зданию, как дверь открыл дворецкий. А в гостиной нас уже ожидали члены семьи Бьорн. Лорд Феликс в малиновом пиджаке с золотистыми пуговицами скорее напоминал предприимчивого хозяина какой-нибудь ресторации, а не сурового министра по военной политике и внутренней безопасности. Нарядное платье его супруги по цвету сочеталось с костюмом мужа, а жемчужное ожерелье довершало элегантный образ. Чуть поодаль стояла дочь министра, по всей видимости, моя ровесница. Сразу видно, что в ней смешалась кровь темных и белых магов. Белоснежные волосы обрамляли узкое смуглое лицо. Прямой нос и пухлые губы придавали внешности аристократизм и женственность, но умные карие глаза и жесткий взгляд не оставляли сомнений насчет решительного и упрямого характера дочери лорда Феликса.

– Маркус, Арианна, – военный министр сделал шаг по направлению к нам, – добро пожаловать в мое скромное жилище. С Хеленой вы уже знакомы. А это моя дочь Ингрид.

Леди Ингрид усмехнулась и сделала шутливый книксен, а я сразу же почувствовала симпатию к этой девушке. Не знаю, в чем дело, но рядом с лордом Феликсом и его семьей я ощущала теплоту и энергию покоя. Словно вернулась в семью после долгого странствия. Обратила внимание, что дочь министра была в брючном костюме, и порадовалась, что не поддалась на уговоры Маркуса надеть на ужин один из многочисленных откровенных нарядов, которые жених скупил в салонах-ателье столицы. Я с боем отстояла право пойти в гости в брючном костюме любимого малахитового цвета.

Мы прошли в столовую, и я отметила, что внутреннее убранство – светлый мраморный пол и белоснежные каменные стены – соответствует облику средневекового собора. Аскетичность интерьера разбавляли светильники из цветного стекла и картины с изображением кающихся дев. Я бы сказала, что столовая больше подходила для молитв, чем для трапезы.

Лорд Феликс занял место во главе длинного деревянного стола. Мы с Маркусом сели по одну сторону от министра, а леди Хелена с дочерью – по другую. Наш ужин прошел за светскими разговорами об архитектуре Аркуса, о столичных развлечениях и важных государственных проектах. Беседа текла свободно и легко, но я постоянно замечала на себе изучающий взгляд леди Ингрид.

Перед подачей десерта хозяин предложил осмотреть гостиную и библиотеку. К моему разочарованию, все комнаты выглядели одинаково – светлый мраморный пол, цветные витражи в узких окнах и картины с похожей тематикой. Лорд Феликс любезно предложил обсудить дела в кабинете. Единственное, что привлекало внимание среди белых стен и грубоватой мебели, – широкие мягкие кресла, в которых мы с Маркусом и расположились. Дочь и мать сели на диван, а лорд Феликс устроился за массивным письменным столом.

– У меня нет секретов от Хелены и Ингрид. Они мои помощницы, – сразу же перешел к делу министр. – Хелена работает в военном министерстве секретарем. А Ингрид – ведущий следователь по темным делам в отделе господина Тьера.

Все пояснения были сделаны для меня, и лорд Феликс продолжил:

– Маркус, ты показывал мне знак, который заметил на руке одного из нападавших в Дэве, а также на запястье целительницы Ле Фей. Я узнал, кому принадлежит эта символика.

– И давно ты об этом узнал? – поинтересовался Маркус.

– Только недавно получил информацию от своих тайных агентов, – добродушно улыбнулся министр, но его внешнее радушие никак не снимало общего напряжения. – Ты когда-нибудь слышал об ордене «Темный ангел»?

– Нет, Феликс, не слышал. – Маркус отрицательно покачал головой и перевел взгляд на меня. – Но мы хотели бы получить исчерпывающую информацию об этой организации.

Мы с женихом договорились, что будем откровенны с министром во всем, за исключением моих странных магических способностей. Под руководством лорда Люциуса я их постоянно развивала и научилась управлять стихией огня и немного левитировать.

– Хорошо, – кивнул военный министр. – Но прежде ответь мне на один вопрос – почему эти люди решили напасть на Арианну? Что такого она узнала или услышала?

Три пары глаз уставились на нас. Бьорны явно ожидали признаний. Под напором их взглядов заговорил бы даже отъявленный преступник. Я почувствовала, как дочь министра направила на меня заклинание правды. После стольких событий меня уже ничто не удивляло. Пока Ингрид пыталась пробить защиту моего артефакта, я размышляла о том, какая же магия передалась дочери Бьорна – белая или темная? Узрев желтую полоску эфирного света, пришла к выводу, что белая. И, судя по накалившемуся на моей шее амулету, магия сильная.

– Феликс, нам ничего не известно ни об ордене, ни о том, почему эти люди напали на Арианну, – первым нарушил вынужденное молчание Маркус.

Я почувствовала, как атмосфера вокруг изменилась, уловила нотки разочарования и недоверия.

– Жаль, Маркус, – вздохнул министр. – Видишь ли, до недавнего времени у нас не было достоверной информации о том, как эта группа называлась и какие цели преследовала. Лишь на днях мы узнали, что орден создан много лет назад лордом Адрианусом. В свое время в него входили сильнейшие темные и черные маги, которые не гнушались ничем. Но после подавления мятежа все были уверены, что у Адриануса не осталось сторонников. Как видишь, мы ошибались.

Я внутренне сжалась. Неужели это тот самый орден, о котором писал в дневнике лорд Адрианус? Получается, кто-то продолжает его дело и отслеживает таких «странных» магов, как я.

– В свете последних событий я подозреваю, что сторонники этой организации присутствуют в Совете ста тридцати и в министерствах, – нахмурив брови, продолжил министр. – Пока мы вышли на мелких сошек и не можем подобраться к организаторам.

Лорд Феликс замолчал, а мы с Маркусом переглянулись, пытаясь осмыслить сказанное.

– Маркус, – произнес министр после напряженной паузы, – я бы хотел обсудить ваше открытие в Кровавой комнате, о котором ты мне ментально поведал. Я уже направил Тьера с людьми для расследования. Но позволь узнать, зачем вы посещали хранилище и каким образом вскрыли секретный магический код?

– Феликс, я не готов ответить на эти вопросы сейчас. Могу лишь сказать, что мы были в Кровавой комнате по личному делу. Люциус и Арианна по ошибке открыли ларец. Как я уже сообщил тебе ранее, флаконов в нем не оказалось.

– Друг мой, это похоже на детский лепет – «не готов ответить», «по ошибке открыли»! – с раздражением пробурчал лорд Феликс и обратился к дочери: – Ингрид, подключись, пожалуйста, к делу и лично проведи допрос хранителя.

– Отец, я немедленно этим займусь. – Девушка резко поднялась с кресла, и я увидела, что перед нами уже не радушная хозяйка, а следователь отдела по темным делам.

Ингрид Бьорн попрощалась с нами и торопливо вышла из комнаты. А леди Хелена, покидая кабинет вслед за дочерью, смущенно улыбнулась:

– Распоряжусь, чтобы подавали десерт.

Женщина, видимо, рассчитывала, что в ее отсутствие мы станем более откровенными и расскажем министру подробности нашего пребывания в хранилище.

– Феликс, – будто читая мои мысли, проговорил Маркус, – как я уже упоминал, мы не можем рассказать тебе о причинах посещения хранилища. Чуть позже обязуюсь все объяснить.

– Но это же в интересах правящего клана… – принялся убеждать нас министр.

– Феликс, дай мне время – день или два. – Маркус был непреклонен. – Я все тебе объясню, но позже. Обещаю. Кстати, есть еще кое-что.

– Маркус, каждый раз, когда ты начинаешь беседу словами «есть еще кое-что», это начинает меня пугать, – произнес министр с сарказмом в голосе.

– Только не тебя, мой друг, – возразил Маркус. – Но на этот раз тебе действительно не понравится то, что я скажу.

– Да мне и до этого не нравилось ничего из сказанного тобой, – грустно усмехнулся лорд Феликс.

– Вчера мы с Арианной были в театре и видели в министерской ложе твоего сына Ивейна. Нам показалось, что он наблюдал за Арианной, – сообщил Маркус.

– Ты рассказал невесте про Ива?

Маркус утвердительно кивнул.

– И в чьей ложе вы его видели? – поинтересовался лорд Феликс.

– Мы точно не рассмотрели. У Эразма и Александра соседние ложи. Ив был в одной из них, – ответил мой жених.

– У нас с сыном возникли разногласия по многим вопросам, – обратился ко мне министр, поясняя. – Но в последний год Ив был замечен в делах с черными магами. Он распространял запрещенное в империи зелье, которое готовят колдуны. Эта трава меняет сознание людей и наделяет небольшими магическими силами. Для простых людей это возможность почувствовать себя магами. То, что потом происходит с их организмом, черных магов не заботит. Их волнует только доход, полученный от продажи такого зелья. Когда я узнал, что сын в этом замешан, прервал с ним все отношения.

Лорд Феликс поднялся с кресла и подошел к окну. Он отвернулся от нас, пытаясь скрыть эмоции. А я подумала, как это, должно быть, тяжело, – разрываться между чувством долга и любовью к своему ребенку.

Остаток вечера вышел скомканным. Супруги Бьорн были немногословны, каждый из нас думал о своем. Спустя час мы поблагодарили лорда Феликса и леди Хелену за гостеприимство и вышли к ожидавшему нас императорскому экипажу. Всю дорогу я размышляла о связи младшего Бьорна с черными магами. Лишь добравшись до апартаментов, утопая в объятиях любимого и растворяясь в его поцелуях, я смогла забыть о сыне министра и его странном интересе ко мне.