Анна Новикова
Юсупов. Право на выживание

– Это какая-то безумная тотальная зачистка, – выдала Софья.

– Вы верно подметили – безумная, – сказал Дмитрий. – Именно поэтому я прошу вас о помощи.

Софья подняла глаза и убедилась, великий князь серьезен как никогда. Разговор дается ему нелегко, физическое истощение наверняка мучает нескончаемыми болями. Но его голос тверд, а взгляд полон беспокойства.

– Вы хотите, чтобы я предотвратила это бедствие? – спросила Софья. – Не уверена, что такое мне под силу.

– Нет, – сипло ответил Дмитрий и закашлялся. – Я прошу вас о другом. Готовьтесь к худшему, как сможете. В городах всегда опаснее, чем за городом. Подберите дом, желательно поскромнее, который не привлекает внимание. Сделайте накопления и держите связь с близкими. А когда дело обретет крутой поворот, уговорите Феликса уехать как можно дальше, где его никто не найдет.

Софья помотала головой и ответила:

– Вы ведь знаете, он меня не послушает.

– Как раз напротив, Софья. Вас-то он послушает.

Софья закусила губу и помедлила с новым вопросом.

– Но ведь можно что-то сделать? Если не предотвратить, то хотя бы… я не знаю. Может…

На это Дмитрий лишь опустил глаза.

За десять минут разговора все мечты, амбиции, планы, устремления рассыпались как карточный домик. Паники нет. Скорее ощущение, будто пыльным мешком пришибли. Тонкий голосок в голове скулит: «а может все обойдется? Нас не коснется? Может ерунда это?». Софья снова взглянула на Дмитрия и убедилась – не ерунда. Готовится большой бара-бум. Апокалипсис шарахнет, покруче голливудских фильмов.

– У меня к вам есть еще одна просьба, – снова подал голос Дмитрий. Он выудил из тумбочки книгу и протянул Софье. – Вы позволите?

Софья улыбнулась и ответила:

– Конечно.

Книга, которую она выпустила в прошлом году. Художественный роман про вампиров Юсуповых с вкраплениями альтернативной (читай – реальной) истории по горячим следам, так сказать. Роман не имел вообще никакого отклика от аудитории. Да и сама Софья не особо-то о нем распространялась. Она и не надеялась, что когда-нибудь экземпляр попадет в руки великого князя. Нетрудно догадаться, что без Юсупова тут не обошлось.

Софья написала на форзаце пожелание с размашистой росписью.

– Спасибо за упоминание, – сказал Дмитрий.

– Без вас эта история не имеет смысла, – ответила Софья, возвращая книгу.

– Вы преувеличиваете мою значимость.

– Вижу, страницы изрядно потерты, – с улыбкой сказала Софья.

– Не могу остановиться, – ответил Дмитрий. – Заканчиваю читать и возвращаюсь к началу.

– Приятно слышать.

Дверь соседней комнаты открылась. Снова появилась сиделка с большими глазами. Проверила капельницу и подала Дмитрию стакан с чем-то пахучим. Софья поняла, что пора закругляться. Она поднялась и спросила:

– Мы ведь еще увидимся?

– Не хочу давать вам ложных надежд, – ответил Дмитрий.

– Не говорите так.

– Я хочу быть честным с вами. Это все, что я могу.

Софья на прощание еще раз обняла великого князя, уже не так крепко, но с тем же трепетом. Шепнула на ухо:

– Я так по вам скучала.

Великий князь шепнул в ответ:

– Я знаю, Софья. Я тоже скучал.

Глава 2. Севкабельпорт и три вопроса

Немного распогодилось. Майское солнце берет свое и проглядывает сквозь питерскую серость. На парковке у отеля суетятся водители, шуршат шины такси и автомобилей бизнес-класса. От угарного газа горчит во рту.

Софья сглотнула и, гулко цокая каблуками, направилась к темно-синему ренж роверу. Прислонившись к капоту, дымит Юсупов. Прохладный ветер залезает под рубашку, но князю все ни по чем. Даже гусиной коже не покрылся.

– Без опоздания никак? – спросил он, не оборачиваясь.

Софья поравнялась с князем и сложила руки на груди.

– Так получилось… – ответила она. – Я думала, ты бросил.

Князь взглянул на сигарету, ухмыльнулся и снова затянулся.

– Бросишь тут, – сказал он.

Признаться честно, Софья бы тоже не отказалась от сигареты, хоть никогда не курила. Растерянным взглядом она окинула проезжающие машины и спросила:

– Что нам теперь делать?

– Нам?

Юсупов выпустил очередную струю дыма и, наконец, взглянул на Софью.

– Тебе что Дмитрий сказал? – спросил он.

– Заиметь домик в деревне.

– Ну вот и послушай мудрого человека. Мое предложение с подбором участка все еще актуально.

– Ты предлагаешь, оставить все как есть?! – вспылила Софья. – Он же твой друг!

– А что мы можем сделать?

– Ты мне скажи. Из нас двоих ты – вампир, который за двести с лишним лет столько же раз попадал в передряги и вылезал из них.

– И за эти двести с лишним лет я научился здраво оценивать свои силы, – упирался Юсупов.

– Да как ты?..

– Он умирает, Софи, – перебил ее князь. – И мы ничего не можем с этим сделать. Таков закон жизни, дорогая.

– Закон, который скоро подействует и на тебя.

Они вперились друг в друга глазами, продолжая перепалку уже в мыслях. Затем оба вздохнули и отвернулись.

– Куда тебя подбросить? – спросил Юсупов.

Софья помассировала висок и ответила усталым тоном:

– Туда, где можно проветрить мозги.

***

Раньше это место именовалось промышленным «серым поясом» Гавани Васильевского острова. Здесь расположился старейший кабельный завод в России. Основал его немецкий промышленник Вернер Сименс в конце девятнадцатого века для производства ламп, кабелей и переключателей. Историки утверждают, что мануфактура «Сименс и Гальске» первой соединила телеграфной сетью Петербург с Москвой, а также стала в промышленных масштабах собирать радиотелеграф.

Тогда же по специальному указу императора мануфактура осветила электричеством театры, торговые пассажи, весь Невский проспект и Зимний дворец. После революции это место переименовали в Севкабельпорт. С 2017го огромные площади промышленного района стали преобразовывать в общественное пространство. Здесь появились театры, пабы, клубы, торговые точки и, конечно, огромные помещения для проведения ярмарок, фестивалей и других мероприятий.

Сюда-то и привез Софью Юсупов.

Проходя мимо лавки с буррито, Софья вспомнила, что вообще-то так и не завтракала. Давно перевалило за полдень, так что обед она тоже пропустила.

Юсупов предложил поесть что-нибудь более здоровое, что соответствует новому рациону Софьи. Та же ответила ему ледяным взглядом, на что князь лишь повел бровями и заказал порцию буррито. В другой лавке купил ягодный морс Софье и черный кофе себе.

Они выбрали скамью подальше от входа в главное здание Севкабельпорта и потока посетителей. Софья уминала вкуснейший буррито и разве что не урчала от удовольствия. Юсупов же просто пялился на залив и потягивал уже остывший кофе. Подавал Софье салфетки, когда начинка и соус мексиканского блюда капал то ей на колени, то на скамью.

Покончив с буррито, Софья вытерла губы, откинулась на спинку скамьи и прикрыла глаза. Сил заметно прибавилось, даже мигрень начала отпускать.

– Какова вероятность, что все будет именно так, как говорит Дмитрий? – спросила она.

– Тебе в процентном соотношении или по десятибалльной шкале? – ответил князь.

Софья знает Юсупова полтора года. Они часами беседовали по самым разным темам. Много, очень много времени провели вместе. Но к тому, что князь в девяносто пяти процентах случаев отвечает как говнюк, она так и не привыкла.

– Ты что боишься? – снова спросила Софья.

Юсупов ухмыльнулся, продолжая крутить в руках бумажный стаканчик.

– Я пережил три войны, две революции, эмиграцию и бог знает, сколько смертей, – ответил он. – Смерть меня страшит так же, как тебя вон то облачко на горизонте. А вот тебе стоило бы бояться. В смутные времена женщинам приходится особенно трудно. Любой мужчина представляет из себя потенциальную угрозу.

– Я могу за себя постоять.

– Ага.

Вот это самое «ага» в устах Юсупова заменило тысячи слов и уговоров. Вспомните любой фильм про войну или апокалипсис. Кто первыми страдает? Правильно, старики, женщины и дети. Мы хоть и живем в цивилизованном обществе, а женщины все еще не имеют равных прав, оплаты труда, положения. Обостри тему дефицита, борьбы за базовые потребности, и в глазах агрессивно-настроенных мужчин женщины мгновенно превращаются в объект удовлетворения похоти и других низменных желаний.

Софья невольно поежилась и снова потерла виски.

– Так мы что обречены? – спросила она.

Юсупов ответил не сразу. Он еще какое-то время теребил стаканчик с недопитым кофе. Наблюдал за бакланами, что настырно отбирали кусочки булки у местных голубей. Провожал взглядом девушек в мини с ногами от ушей. А когда Софья уже и не надеялась услышать ответ, сказал:

– Есть один контакт. Но тебе со мной нельзя.

– Изабелла? – догадалась Софья.

– Это для меня она Изабелла, – поправил Юсупов. – А для тебя – Изабелла Давыдовна. Уважь старших. Она как-никак не последний человек в этом городе.

Изабелла Давыдовна – глава местного клуба, шайки, отделения – как это вообще называется – охотников на вампиров. Имя идеально отображает ее внешность и характер. Представьте себе детину-бодибилдера за полтос из соседнего двора, только лицу добавьте немного женских черт и неумелого макияжа. Вот вам и гроза всех морей, а точнее – вампиров, что могут нехило отхватить за непослушание.

В каждом регионе страны есть свой клан охотников, которые регулируют деятельность кровососущих. Правильнее сказать, бдят, чтобы вампиры не проказничали, зазря никого не кусали, не убивали и тем более не обращали. В общем, мирно сосуществовали с простым людом. И поверьте, горе тому вампиру, что нарушит договор или сыграет в темную. Охотники никого не щадят и второго шанса не дают.

И хоть хитрожопый Юсупов у Изабеллы Давыдовны на хорошем счету, явно выкручивался не первый раз, а поди ж ты – не пощадила князя. Он тоже был на писюлечку от смерти, настоящей смерти, когда позапрошлой осенью Николай крепко напортачил. Князь явно не был рад после убийства собственного брата доставить его голову на блюдечке с той самой каемочкой.

Софья лишь однажды видела Изабеллу Давыдовну и не имела желания повторить встречу. К тому же, по словам Юсупова, та и сама не особо жаловала «эту пигалицу», впрочем, как и любых других девиц в окружении князя. Может и не только в его окружении, а вообще всех, кто не может ушатать одним ударом с локтя.

Князь же влюблен в Изабеллу по уши. По крайней мере, каждый раз после встречи с ней он сверкает глазами, объедается сладким и пахнет как проститутка.

– Передавай привет, – сказала Софья.

– Обязательно, – ответил Юсупов. – Твоя помощь тоже не помешает. Не откажешь по старой памяти?

И обнажил белехонькие и ровненькие зубки. По старой памяти, как же… Засунул бы ты эту память себе куда поглубже.

– Слушаю, – только и выдавила Софья.

– Вспомни свои лучшие годы, когда ты грезила громкими разоблачениям и борьбой за справедливость. Наведи справки в общем инфополе города и области. Найди все, что так не нравится тем, кому за триста, и кто так печется о своем долголетии. Справишься?

– Не забывайте, князь, вы все же беседуете с журналистом. Я знаю свое дело.

– Чудно, – ответил тот и просиял. – Так куда тебя подбросить – в офис или к жениху?

– Он мне не жених, – фыркнула Софья и поднялась с места.

– Ага, – только и сказал Юсупов.

***

За десяток метров ко входу в «Качалку» пахнет краской. Юсупов закурил и несколько минут наблюдал за работой охотников. Эти бородатые и татушные мужланы таскают туда-сюда строительные материалы, жужжат шуруповертами, громко переговариваются и тихо матерятся. Решили сделать ремонт своими руками. Что ж, похвально.

Запыленная вывеска «Качалка для настоящих мужиков» подпирает торец здания вместе с заполненными мусором мешками. Видимо, Изабелла Давыдовна все же одобрила новое оформление в черно-желтых тонах. Насколько известно Юсупову, был даже разговор сменить название в духе «Сделай себя сам», но Изабелла Давыдовна и слушать не стала. Это ее клуб, ее детище, ее стены и название до последней буквы.

Во двор задним входом протиснулась газель. Рабочий откинул брезент и помог выгрузить несколько мешков цемента. Неужели еще и крыльцо будут переделывать? Водитель подал бумагу на подпись одному из охотников. Затем кивнул, проверил выгрузку товара по списку. Попрощался и завел мотор.

Охотник же встретился глазами с Юсуповым, открутил бутылку с водой и сделал несколько глотков. Все эти несколько секунд мужчины играли в гляделки. А Юсупову – чего? В первый раз что ли? Ему не жалко.

В зале что-то громыхнуло так, будто откололась глыба льда. Донесся забористый и кучерявый мат, от которого у князя в груди потеплело. Он потушил окурок, одернул пиджак и натянул улыбку, которая всегда действует на эту женщину.

На пороге нарисовалась квадратная фигура в замызганной футболке, серых трениках и изношенных кроссовках. Черные как смоль волосы блестят проседью, темно-синяя подводка глаз слегка растеклась. На щеке пятно белесой пыли.

– А я думаю, чем это так смердит на всю округу? – утробным басом начала Изабелла Давыдовна. – Уж никак привезли паленую эмаль? Ан-нет, к нам пожаловал аристократ с душком.

– Изабелла Давыдовна, как я рад, что воспитан верующим. Иначе как бы мне понять, что вы – богиня? – промурлыкал Юсупов.

– Ой, заткнись уже. И проходи. Да поживее, – скомандовала Изабелла Давыдовна.

Юсупов как кузнечик взлетел по ступенькам, вошел в помещение фитнес-клуба и оценил ремонт. Стены выровнены и выкрашены в угольно-серый цвет. Освещения явно прибавилось – вон сколько проводков для будущих ламп свисает с потолка. Зеркало во всю стену визуально увеличивает пространство. Правда, зная быт охотников, никто его протирать не будет. Пылью зарастет за неделю.

На полу объемные коробки с новыми тренажерами. Приняла-таки подарок, Изабелла Давыдовна. У нее в этом году – юбилей. Шестьдесят пять стукнет в сентябре. Так что Юсупов начал готовиться загодя. Навел справки, поспрошал, не надо ли чего, ну и подогнал кругленькую сумму на ремонт заведения. Изабелла, конечно, упиралась. Пообещала все вернуть до копейки. Юсупов спорить не стал. Ее подчиненные сами с ней решат этот вопрос. Ремонт здесь и правда давно напрашивался, но откуда такие деньги у дворового фитнес-клуба, что заодно служит базой для охотников на вампиров?

Дверь в кабинет Изабеллы Давыдовны поставили новую, а вот убранство еще не причесали. Все тот же стол с потертостями от локтей. Юсупов уже присмотрел ему замену из дерева с заливкой из эпоксидной смолы.

По левую руку стеллаж с внушительной коллекцией сувенирных лягушек – маленький фетиш владелицы клуба. Продавленное кресло запело знакомую мелодию под ее седалищем. Юсупов выудил из кармана пачку сигарет и протянул Изабелле Давыдовне. Та приняла, закурила от предложенной зажигалки и выпустила струю ароматного дыма.

– Так вроде ж бросил, – брякнула она.

– Ношу с собой специально для вас. Иначе кто-то другой будет делать это за меня, – ответил Юсупов. – Ваши губы должны знать только лучшие сигареты.

– Ээ-ээх, ну запел кот Баюн…

Юсупов развалился на стуле напротив. Закурил и откровенно залюбовался Изабеллой Давыдовной. Он знает ее почти тридцать лет. Владычицу клана охотников отличает крутой нрав и добродушие, сильные руки и горячая кожа. Всего раз она позволила себя обнять, так Юсупов чуть не растаял. Будто в термальный источник окунулся с головой.

И все же Изабелла Давыдовна постарела за год, ох, постарела. Всегда розовое лицо отдает нездоровой желтизной. Морщины все глубже прорезают лоб и шею. Все больше мучает одышка. Сколько бы лет ни прожил Юсупов, а не перестает удивляться слабости человеческого организма. Каков бы ни был сильный дух, тело, к сожалению, увядает быстро, по вампирским меркам слишком быстро.

Силой духа Изабелла Давыдовна сломит хоть Халка, хоть Таноса, да еще фору даст. Но годы не щадят ее.

– Слюни подбери, – вернула князя в реальность Изабелла Давыдовна. – Потом еще пол за тобой подтирать. Чего там у тебя, лягушонок?

– Да вот, давно не навещал вас. Сердце изнылось от тоски, – начал Юсупов. – Дай думаю, справлюсь о здоровье, житие-бытие…

– Сам знаешь, грыжа у меня.

– Я подберу вам лучших хирургов и лучшие условия для реабилитации.

– Крррк… Они мне позвоночник отчекрыжат и овощем сделают. Не лягу под нож! – отрезала Изабелла Давыдовна.

О грыже позвоночника Юсупов узнал прошлой осенью. Все восемь месяцев он уговаривает Изабеллу Давыдовну, предлагает клиники, варианты послеоперационного восстановления, но та держит оборону, как форты Кронштадта. По ее реакции понятно, боится она. У Юсупова есть способность видеть эмоции. В них-то порой появляется темное облачко, которое глава клана так усиленно прячет. Пробраться за периметр гранитной стойкости пока не удается. Но ничего, не в первой бодаться с этой женщиной.

– А что скажете о полях сражений? – спросил Юсупов. – В Багдаде все спокойно?

Изабелла Давыдовна прищурилась, стряхнула пепел в блюдо в виде кувшинки и не спешила с ответом.

– А чего переживать? Наше дело правое. Без работы не сидим, – сказала она.

– Слышал, вашего полку прибыло?

– Как прибыло, так и убыло, – ответила Изабелла Давыдовна. – Несколько наших разродились. У одного вон еще в ноябре тройня девчонок появилась. Ему дом строить, да семью содержать. Другой упыхтел за бугор – атомную станцию строить. Ну а мне нельзя рядами редеть. За вами же глаз да глаз. Под сраку лет, а все как дети шкодничаете.

Юсупов хмыкнул, выпустил дым через нос и решил зайти с главного:

– У меня к вам три вопроса. Только прошу, будь милосердны. Пощадите мою шею.

Изабелла Давыдовна выдала кривую ухмылку и кивнула.

– Что вам известно о препарате, замедляющем метаболизм и ускоряющем старение? – спросил Юсупов.

– Ты – первая сорока, что принесла эту весть.

– Безжалостны вы, Изабелла Давыдовна, – промурлыкал Юсупов, – мое сердце старо для такого кокетства.

– В феврале был шепоток, но заглох быстрее, чем наши очухались. С тех пор никто боле и не шептался.

Юсупов выдержал паузу. Не врет владычица, эмоции чечетку не выдают. Что ж, поверим.

– Кого на замену себе взрастили?

– Не дождесся, – ответила Изабелла Давыдовна и раздавила окурок в пепельнице-кувшинке.

– Вы – сердцеедка. Ни кусочка в моей груди не оставите.

– Как сопелку отрастит, так первым за тобой и придет.

Долгое мгновение Юсупов изучал лицо Изабеллы Давыдовны. Затем перегнулся через стол, потушил сигарету. Бережным движением стер пыльное пятно с щеки Изабеллы Давыдовны и смачно чмокнул.

– Душа моя, я ваш навеки, – прошептал он.

Глаза Изабеллы Давыдовны заискрились. Она легонько щелкнула Юсупова по носу и сказала:

– Пшел к черту, лягушонок.

Князь одарил главу клана охотников влюбленным взглядом. Поднялся с места и уже у порога сказал:

– Ах да, у меня ж еще третий вопрос. Владислав Демидов, двадцати семи лет от роду, прибыл, кажется, из Пермских земель. Знакомы?

Взгляд Изабеллы Давыдовны вмиг стал цепким. На переносице пролегла глубокая морщинка.

– Славик что ли? Младшенький Демидихи? Ну помню такого. А на кой он тебе?

Юсупов подпер дверь и растекся в улыбке.

– И что бы я без вас делал?

Глава 3. Работа и забота

Влад встретил на Сенной. Открыл дверцу старенькой тойоты, спросил, как дела, потом уселся за руль и начал толкотню в вечернем потоке. Рассказал, куда отвозил заказы, как ему дважды чуть не въехали в зад – в смысле, в зад машины. Что успел заскочить на самомойку и по пути за Софьей купить тефтелей.

– Хочешь тефтели? – спросил он. – Я умею готовить соус по маминому рецепту.

Софья пожала плечами и ответила:

– Давай.

Так-то ей вообще до фонаря, чем ужинать. Тефтели там или вареники. Да хоть жопа кенгуру на вертеле. Чертова мигрень сводит с ума. После прогулки по Севкабельпорту немного отпустило. Но дальше – съемки, встречи, обсуждения, мозговые штурмы. Голова кипит аж до рези в глазах.

Их-то Софья и прикрыла, откинувшись на пассажирском сидении. И под мерное зудение Влада прокрутила разговор с Дмитрием еще раз.

Не верится, ну вот хоть убей, не верится в грядущий мировой переворот. Когда живешь в эпоху нестабильности, как-то уже толстеешь кожей к подобным заявлениям. Но Дмитрий не врет. Вот он полтора года назад – красивый, ухоженный, импозантный. И сейчас – глубокий старик одной ногой в могиле…

Юсупов ощетинился от одной только мысли о препарате старения. Засуетился поди, что пятки горят. До его просьбы Софья еще не добралась – по уши в работе. Но быстро искать информацию она хорошо умеет, так что этим можно заняться на свежую голову. Правда свежей она не бывает уже много дней. Разгрузиться бы…

– Сонь? Сонь, ты еще здесь?

– А?

– Ты устала, наверное? – не унимался Влад. – Я говорю, может нам на выходных съездить куда-нибудь?

– Куда ты хочешь? – спросила Софья скорее для того, чтобы хоть как-то отреагировать.

– Ну не знаю. Может в Шлиссельбург? Там же эта, ну крепость Орешек.

– Угу.

– Ты была там?

– Угу.

– Давно?

– Лет семь назад, – навскидку ответила Софья.

– О, ну тогда точно можно ехать. За семь лет там же, наверное, многое изменилось.

Софья с большим трудом проглотила приступ зевоты. Ни в какой Шлиссельбург ей, конечно, не хочется. Крепость она уже видела. Вряд ли там что-то новое раскопали или построили – она ж на острове в Ладоге. Да и вообще ранее служила тюрьмой, так что энергетика там, сами понимаете. Впечатления после прошлого посещения отдают щемящим чувством в груди и легким удушьем.

Ну а сам Шлиссельбург, без обид, вообще не город мечты. Инфраструктура внутреннего туризма там скудная. Смотреть особо не на что. За последние пару лет Софья поднаторела в теме альтернативной истории. Впрочем, можно съездить и заценить все свежим взглядом.

– А на развод мостов посмотрим? – талдычил Влад. – Белые ночи вот-вот начнутся. Скатаемся?

– Скатаемся, – со вздохом ответила Софья.

– Осторожно, ступенька, – предупредил Юсупов.

– Куда – вверх или вниз? – спросила Софья.

– Вниз.

Софья неуклюже спустилась, не выпуская руки князя. Тот заинтриговал сюрпризом. Еще в машине завязал ей глаза под честное слово, что та не будет подглядывать, пока едут. Софья захохотала и согласилась.

– А в этом что-то есть, – промурлыкала она.

– Хочешь, сегодня так и попробуем? – спросил Юсупов, поправляя повязку.

Затем поцеловал в губы, что вызвало волну желания в груди Софьи.

 

– Можем еще и с наручниками… – добавил князь.

– А у тебя есть?

– Конечно, есть, дорогая.

– А чего ж ты молчал столько времени? – с наигранным укором спросила Софья.

– Сюрпри-и-и-из!

Каблуки гулким стуком раздались по деревянным настилам. Вокруг что-то хлюпает. Нетрудно догадаться, что приехали на причал. И все же руки немного похолодели.

– Твое волнение греет мне душу, – сказал над ухом Юсупов. – Готова?

Он стянул повязку с глаз и отступил на шаг. Когда Софья проморгалась, у нее перехватило дыхание.

– Вау!.. красота-то какая… – еле выдавила она. – «Конкистадор»? А чего не «Юсупов»?

– Я достаточно часто вижу и слышу свою фамилию. Здесь она ни к чему, – ответил князь.

На причале высится черная махина – суперсовременная яхта. Вся такая обтекаемая, важная и эффектная, как мерседес. Надпись на борту бликует на солнце.

– На таких плавать мне еще не доводилось, – сказала Софья, неотрывно пялясь на судно.

– Так я у тебя первый? – спросил князь.

На корме уже накрыт стол. Всякие там канапе, закуски, фрукты, конфеты. Бутылка игристого в ведре со льдом и пара бокалов на тонкой ножке. Яхта с тихим гулом отчалила, оставляя за собой пенистые дорожки на воде.

Из динамиков доносится джаз. Софья закинула дольку мандарина в рот, второй подразнила князя. Вертела перед носом, не давая укусить. Тот подыгрывал снова и снова. Юсупов приобнял Софью за плечи и прижал к себе. Вдохнул аромат волос и сказал:

– Как же это красиво…

– На что это похоже?

– На переливы от лимонно-желтого до ягодно-розового.

Софья частенько затравливала Юсупова вопросами о том, как он видит эмоции. А может это не просто эмоции, а вообще – аура? А что если он и чакры ее видит? Сущности в виде гномиков… С этим она заливалась смехом и продолжала бомбардировку новыми вопросами.

Сами подумайте, рядом с вами вампир, который не просто кровушку из бокала хлебает как просекко, а еще безошибочно определяет группу крови по запаху и считывает эмоциональный фон собеседника.

– Ты молодец, что не гасишь их, – сказал Юсупов. – Порой, конечно, зашкаливаешь, но зато сохранила их яркость.

– А какие они обычно?

– Серые, – ответил Юсупов. – В большинстве эмоции людей серые, тусклые, изредка с красными вспышками от гнева, темно-бурыми – от зависти и солнечно-золотистыми – от счастья. Но счастливых мало… Самые яркие эмоции у детей и влюбленных.

Софья зашуршала фольгой конфеты. Откусила и сморщилась – ну кто сейчас производит конфеты с мерзким пралине? Это ж вам не «Ласточка», «Ромашка» или «Буревестник». Столько начинок уже изобрели. Нет же, пхают эту сладючесть…

– Ммм, змея недовольства поползла вдоль позвоночника, – прокомментировал князь.

– Что – ты и это видишь?

Юсупов кивнул. Софья с большим трудом проглотила эту гадость и запила игристым. Во рту коктейль из чего-то кисло-сладко-непонятного. Еще и пузырьки защекотали горло. Софья подавила желание прокашляться.

– Будто коробочка с петардами взорвалась, – снова подал голос князь. – Давай еще для чистоты эксперимента…

Двумя пальцами он коснулся подбородка Софьи и привлек к себе. Поцеловал в губы, потом еще и еще раз. Затем отстранился и заурчал:

– Сияние тысячи солнц. Ты ослепительна, детка.

– О-о-о, как поэтично, – закокетничала Софья.

Она прижалась к Юсупову, наслаждаясь приятным возбуждением, что гуляет по телу уже весь вечер. Пахнет цитрусами, тонким парфюмом и рекой. Кайф-то какой!

– Я знаю, что ты хочешь спросить, – проговорил над ухом Юсупов.

– М?

– От твоего оргазма вылетели бы все стекла.

Софья облизнулась и совсем разыгралась.

– А насколько надежные стекла в окошках каюты? – спросила она.

– Иллюминаторы, Софи, это называется иллюминаторы, – поправил князь.

– Так насколько?

– Давай проверим.

– Мы же пропустим развод мостов.

– Без нас не начнут. Я договорился…

– … договорились? – сказал кто-то сквозь сон. – Сонечка, Сонь?

Софья вздрогнула и открыла глаза. Парковка. Знакомый палисадник. Подъездная дверь.

Надпочечники выплеснули дозу адреналина. Сердце затарахтело, в ушах зашумело. Тело будто подготовилось к апокалипсису.

– Ты уснула? Ох, Соня, загоняешь ты себя…

– Ты причитаешь как Серафима, – ответила Софья и открыла дверцу машины.

– И она права, – сказал Влад, вылезая следом. – Ты себя со стороны не видишь. Все время в работе. Но ведь и жить тоже нужно.

– Почему бы вам обоим с Серафимой не отцепиться от меня и жить жизнь, какую вы там хотите?

Софья встретилась взглядом с Владом и поняла, что ляпнула лишнего. Она осклабилась, потерла лоб и сказала:

– Извини, я не хотела… Ты прав. Давай в ближайшие выходные съездим куда хочешь. Нам обоим это нужно.

Влад приблизился к Софье и поцеловал в лоб.

– Пойдем домой, – сказал он.

После ужина удалось откреститься от секса. Влад догадался, что в таком состоянии Софья разве что может просто полежать как оцилиндрованное бревно, немного перекатываясь с боку на бок. Он прижался к ней, уткнулся носом в шею и почти сразу засопел. В самом деле, как мужчинам это удается – засыпать в полете до подушки?

Софья подождала, когда рука Влада отяжелеет настолько, что вот-вот придавит к постели. Тихонько выкарабкалась из объятий и отправилась на кухню с ноутбуком. Сварила турецкого кофе – посылка от подруги из Стамбула. Удивительный напиток – от него нет эффекта шаролупия. Зато остается приятное послевкусие во рту.

Итак, начнем…

Дмитрий сказал, что доверился не тем людям. А значит, есть конкретные имена, названия организаций, перекупов и иже с ними. Вряд ли, конечно, такая информация будет в открытом доступе. Но хоть какие-то намеки должны засветиться.

Второе. Юсупов успел поговорить с Дмитрием до приезда Софьи. А значит, у князя инфы на руках больше. Напрашивается подозрение – своей просьбой он отвлек ее внимание или правда нуждается в ее взгляде со стороны? За время отношений с Юсуповым Софья так и не научилась ему полностью доверять, потому периодически ждет подвоха. Из-за головной боли и внутреннего раздрая после встречи с Дмитрием Софья будто растеряла все навыки журналиста.

Первым делом надо было спросить Юсупова, о чем тот беседовал с Дмитрием, какая имеется отправная точка для поисков. Нет же… съехала на тему грядущей анархии. Соберись, женщина!

Третье. Давайте рассуждать логически. Тот, кто перехватил уникальные исследования Дмитрия и начал разрабатывать препараты «состарь меня полностью», явно в курсе существования вампиров. Почему бы такой находчивой персоне не являться представителем некоего клана охотников? У них точно есть свои организации, места обитания и квартирования, чаты на худой конец. Отметим себе.

Четвертое и очень важное. Создать препарат против вампиров – дело серьезное. Закупкам, перепродажам и любым другим темные сделкам место в даркнете. Софье еще не доводилось там ковыряться. Но она знает, к кому обратиться.

В углу экрана цифры показывают третий час ночи. Была не была. Софья отправила лаконичное «спишь?» и отпила кофе. Через минуту высветилось: «работаю». Ага, ну пока работает, можно начеркать свою просьбу в удобоваримой и обтекаемой форме.

Это оказалось не так-то просто. Софье понадобилось почти полчаса, чтобы сформулировать, чего именно она хочет, но так, чтобы ни в чем не проболтаться. Давайте честно, просьба заглянуть в даркнет уже звучит подозрительно. А подыскать там улики, что связаны с опытами в теме крови – и того хуже.

В общем, пока Софья худо-бедно сварганила сообщение, Егор уже и сам мелькнул в чате с вопросом «что случилось?».

Егор Ушаков – давний друг-айтишник, который миллионы раз выручал Софью в ее журналистской деятельности. По-хорошему бы последнюю неделю перед его эмиграцией в Америкосию одарить поддержкой, самыми теплыми словами. Но Егор слишком хорошо знает подругу, с ним такой номер не прокатит. Все равно бы спросил: «что случилось?».

– Я так и не понял, что именно поискать? – написал Егор.

– Все, что плохо пахнет на тему экспериментов с искусственной кровью, – ответила Софья.

– Мне есть смысл спрашивать, зачем тебе это?

– Ты же знаешь, что я отвечу.

– Эксперименты с искусственной кровью уже плохо пахнут. А в даркнете… не знаю, Софа.

– Добудь мне что угодно. Любые ниточки-зацепушечки. Мур?

– Соф. Мне сделали грин-карту. Ты понимаешь, что это значит?

– М?

– Это значит, что мне надо быть чистым. Только вдумайся, сколько проверок в службе безопасности мне пришлось и еще предстоит пройти для новой работы?

Софья проглотила комок в горле. И все же – хреновая из нее подруга. Тогда с Юсуповым она едва не подставила Егора. А ведь князь слегка щелкнул ее по носу за тот косяк. Дядьки за бугром явно не помилуют.