Бессонница ко мне являться стала.
И каждой ночью, снова тут как тут.
Совсем меня измучила – достала!
Приходит тихо лишь, как все уснут.
Как вор крадется, и никто не замечает.
На край кровати сев, толкнёт меня:
– Давай, вставай! Заваривай мне чаю.
К тебе сегодня, в гости, снова я.
Встаю, иду на кухню и устало,
Завариваю нам покрепче чай.
И жду, чтоб ты мне всё же рассказала:
– Зачем приходишь? Не молчи же, отвечай!
Из-за неё я засыпать бояться стала,
Хоть говорить нам не о чем давно.
Но мучить так, меня не перестала,
Как ночь она опять стучит в окно…
Я мечтаю о доме с камином,
Небольшом, но уютном – родном.
А вокруг, только лес и рябинка,
Чтоб росла у меня под окном.
И могла в этом доме укрыться
Я, сбежав от проблем, суеты.
Тишиною сполна насладиться.
И ещё…чтоб в нём ждал меня ты!
Чтобы вечером сев у камина,
Отложив свою книгу в сторонку,
На огонь ты смотрел молчаливо,
Мои волосы, гладя легонько.
Как ребёнок, к тебе на колени,
Заберусь, в твои руки укроюсь.
Все тревоги уйдут и сомнения.
Мне тепло, хоть за окнами морозь.
Твои руки ловлю, словно кошка.
Как шаман, надо мною колдуя.
Заклинаний пикантных немножко,
А лекарство – твои поцелуи.
Встану, рано и в плед облачившись,
Выйду тихо на нашу террасу.
Кофе в кружке горячей дымится,
А в душе разливается счастье.
Воздух утром морозный и свежий,
А над лесом туманная дымка.
Я вдыхаю его безмятежно.
Ни души, только веткою голой,
из-за дома мне машет рябинка.
Тоска, теперь моя подруга,
Без приглашения пришла.
Вошла, так внаглую, без стука.
Я, эту гостью, не впускала, не ждала.
В душе моей, свободно разлеглась,
Видать надолго у меня решила задержаться.
По венам сладким ядом растеклась,
Сама позволила я ей располагаться.
Мы с ней, как закадычные подруги,
В печали коротаем вечера.
И горестями делимся друг с другом,
Хоть знать её не знала, я вчера.
Но вот, своей холодною рукою,
Сдавила сердце и не отпускает.
А иногда, так жалобно завоет…
Но я молчу, никто об этом не узнает.
И душу тянет, в клочья рвёт.
Хозяйничает в полной мере.
Я жду, когда ж она уйдёт.
Чтоб проводить её открыла настежь двери.
Но как избавиться от той, что портит кровь?
Не в радость мне теперь её соседство.
Я больше не хочу делить с ней кров.
И где достать волшебное мне средство?
Волшебную пилюлю от тоски
Не продадут мне ни в одной аптеке.
Она взяла меня в тиски,
Не вырваться мне из объятий этих.
Я не ругаюсь с ней и сильно не гоню.
Но, что пришла пора прощаться, намекаю.
С открытой дверью рядом постою.
Со временем уйдёт, я это знаю.
А отношения – это танец для двоих.
Должно быть парное, взаимное стремление.
Не пляски вовсе, на костях чужих,
А танго душ и тел, в порыве единения…
Но слились мы в страстном танце, вместе.
И, каждый слышать был готов, лишь свой мотив.
Так невпопад топтались мы на месте,
Друг другу, только ноги отдавив.
Я тебя разлюбила, наверное…
Отпустила, вслед счастья желая.
Утром проснулась, обыкновенно.
А, за спиною, мосты догорают.
Я, научилась опять, улыбаться.
Нет больше масок, ужимок, прыжков.
Сердце моё, перестало бояться.
И не обидеть его так легко.
Словом неловким, молчанием долгим,
Сердцем холодным, взглядом пустым.
Мучить не станут твои недомолвки,
Ты не ответил, ну что ж помолчим…
Стихи, их невозможно взять и сочинить.
Они как дар приходят свыше – сами.
Моя задача, как Жар- птицу их за хвост, схватить.
Не упустить, не дать им ускользнуть и поделиться
этим чудом с Вами.
Моя заслуга, здесь не велика, всплывая как виденье в голове,
То неожиданно разбудят среди ночи,
То появляются с рассветом на заре.
И, успевая лишь записывать слова, я часто оставляю
многоточие…
Жить с пробуждённым сердцем я учусь,
Теперь и чувства, и моменты остро ощущая.
Свою я душу оголять Вам не стыжусь…
И жизнью, полной грудью я дышу, а не как раньше,
просто проживаю.
Дождь зарядил, так сильно и надолго.
И день пропал, и я насквозь промок.
Меня согреть сегодня сможет только,
Уют кровати, книга и пирог.
Дождь зарядил, как будто бы на вечность
И с неба льётся, словно из ведра.
А я, могу бездельничать беспечно
И мне бежать уже не нужно никуда.
Смотрю в окно, там пробегая, мокнут люди.
От дел бывает, не укроешься дождём.
Мне кот мурлычет, и никто ведь не осудит,
Что целый день, в кровати нежимся вдвоём.
А в Петергофе, поздней осенью, тоскливо.
Умолк Самсон в бездействии стоит.
Листва опала и аллеи все припорошила,
И тишина вокруг, и парк как будто спит.
Как будто время здесь, сейчас остановилось
И долгожданный наступил покой.
И в новом свете всё совсем явилось.
Тебя, таким впервые вижу, осенний Петергоф – немой.
Тебя привыкла видеть я бурлящим,
Живым и шумным, озорным.
Но вот, от толп людских и праздника уставший,
Решил побыть немножечко другим.
Мне показалось, мы должны тебя оставить.
Наедине с собой, подумать обо всём.
Весною снова, перед нами ты предстанешь,
Во всём великолепии своём!
Ах, как мы ждём любви, но так её боимся.
Зовём, а сами двери крепко запираем.
Мы от неё бежим и к ней стремимся.
Всю жизнь, свою в погоне проживая…
Найдя любовь, её и прячем, и стыдимся.
Так счастья и не можем обрести.
Закрыв на ключ, наружу выпустить боимся.
Любовь же, взаперти томится и грустит…
Нам проще без неё, но вот душа чего-то жаждет.
Она лишь чувства хочет в дар преподнести.
Прогнав любовь, мы пустотой себя накажем.
Уж лучше, сердце в жертву принести…
Любовь, как добровольный плен
И сладки нам её объятия.
Дарить себя и ничего не требовать взамен.
Моя любовь, не устаю тебя искать я…
Прошу, не обижайся на меня!
Я много глупостей подчас болтаю.
Дразню, зачем-то мучая тебя
А, о приличиях порою забывая.
А настроение переменчиво – ужасно!
То кошка дикая, то ласковый щенок.
Но совладать со мной пытался ты, напрасно
И сдержанность твоя лишь мне урок.
*** *** ***
Я безнадёжно ранена тобой.
Стрела прошла сквозь сердце и навылет.
Там пустота теперь чернеется дырой.
И даже, если рана заживёт, то шрам останется отныне.
*** *** ***
В век одноразовых стаканчиков
И, между перекусами в «фастфуде»,
И чувства, вроде бы горячие,
Нам подаются в одноразовой посуде.