Анна Медь
Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов
Свекровь
Свекровь
Скрепя сердце Вера вышла из машины и натянула улыбку. Дети побежали к бабушке, которая показалась в воротах старого деревянного дома. Свекровь поцеловала каждую внучку, обняла и пригласила в дом. Веру она будто бы не замечала. Вера постояла рядом с такси, и увидев удаляющуюся широкую спину, пошла к дому, не дожидаясь приглашения.
«Хочешь не хочешь, разговаривать всё равно придется, раз приехала» – скрипела она зубами и жалела, что поддалась уговорам детей, для которых путешествие к бабе Гале всегда являлось приключением – и куры, и поросята, и козочки. Все городским детям было интересно.
Дождавшись, пока дети переобуются в узком коридоре, свекровь сразу пригласила их за стол. Дети с удовольствием, как воробьи, забрались на табуретки, даже руки не помыли после дороги.
Девочки вздохнули и поплелись к умывальнику, в котором всегда была только холодная вода.– Руки-то?– прикрикнула Вера.
Свекровь тем временем щедро наливала свой фирменный суп каждой в тарелку, то, что было всего 11 часов утра, ее не смущало, да и девочек тоже. Вера тоже любила ее суп, но не могла себя перебороть, хотя ее аж тошнило от голода. Галина Петровна же не торопилась приглашать невестку к столу, все ждала, что та первой заговорит. Но та упорно молчала.
– Детей накормлю, а ты на вокзале поешь, – пробурчала вдруг себе под нос свекровь, наливая суп. Девочки посмотрели на маму, но та ничего не ответила, и сделала вид, что ничего не слышала.
После супов последовала тушеная картошка с курицей, салат, а потом свой яблочный сок. Собственно из-за него-то и вышел конфликт между невесткой и свекровью, из-за которого они почти не разговаривали уже несколько лет.
Наконец, дети поели и побежали в большую комнату ловить кота, который только пришел с улицы и ошалело смотрел на шумных гостей. Глаза его были похожи на Верины, такие же голодные и упрямые, с четким убеждением выстоять, во что бы то ни стало, но не прогнуться даже ради миски с едой.
Вера постояла в углу и двинулась за детьми в комнату, не поднимая глаз на свекровь. Та приняла ее правила игры, и молча мыла посуду в алюминиевом тазу.
– Послал же бог невестку…– раздалось сзади, – ладно уж, садись накормлю…
Ноздри у Веры раздулись, глаза прищурились.
– Спасибо, не надо, – выдавила она из себя. После такого приглашения к столу ни у кого кусок бы в горло не полез.
– Не больно-то и хотелось, – побагровела свекровь, обижаясь и на себя, что первой заговорила, и на невестку, что та не оценила.
Посуда в алюминиевом тазу звонко брякнула.
Кота поймать никак не удавалось, тот отчаянно метался по комнате, и, казалось, готовился к худшему. Вера уселась на кресло, которой стояло поодаль, в самом углу комнаты, и, подперев щеку ладошкой, наблюдала за агонией кота и весельем детей.
Чрез минуту в комнату вошла свекровь и цыкнула на детей, чтобы те оставили кота в покое. Девочки притихли и сели на диван сложа руки. Кот победно проскочил мимо них на кухню.
– Ну как дела-то? – задала свой любимый вопрос баба Галя младшей пятилетней внучке.
– Нормально, – заулыбалась та и затараторила, рассказывая о детском саде, утренниках, подарках и так далее.
– А у тебя? – кивнула баба Галя старшей десятилетней внучке.
Та посмотрела на нее серьёзным взглядом и пожала плечами.
– Все окей, – кратко ответила она и замолкла.
– Вот правильно батька твой говорит, что Юлечку сестру твою младшенькую больше, чем тебя любит. А тебя меньше любит, потому что она милашка. Вопрос задала бабушка, Юлечка улыбнулась и ответила. А ты сидишь как бука, косишься на бабушку.
Лиза удивленно смотрела на бабушку, пытаясь переварить услышанное. Как это «папа сказал, что сестру любит больше, чем меня?»
Бледная Вера вскочила с кресла, задохнувшись от возмущения.
– Вы, вы, вы в своем уме? – наконец, выдавила она с круглыми глазами.
– А кто тут заговорил?! Скажите, пожалуйста. – Тут же подхватила свекровь, будто только и ждала этого.
– Лиза, папа не мог такого сказать, бабушка пошутила, – попыталась она вывести из ступора старшую дочь.
– Я что же, вру по-твоему? – свекровь поставила руки в бока и нахмурилась, – никогда я не врала, как есть, так и говорю.
– Галина Петровна, вы совсем уже? – на глазах у Веры блеснули слезы от потерянного вида старшей дочки. Та сидела на кровати, глядя сквозь кота, которого все-таки поймала Юля, и теперь пыталась погладить его по животу.
Кот встретился взглядом с Лизой и с сочувствием муркнул ей.
– Смотри, смотри, котик разговаривает, – захлопала в ладоши и прыгнула посреди комнаты Юля так, что половица, шкаф на ней и хрусталь синхронно издали каждый свой звук.
– Эй, эй, – крикнула на девочку баба Галя, – вы мне всю избу тут снесете. Сядь сиди спокойно, – показала она рукой Юле на диван.
Задыхаясь от гнева, Вера выскочила на кухню, схватила чашку с соком, залпом выпила и выскочила в коридор.
– Девочки, мы уходим, – крикнула она как можно громче, сама не зная зачем.
изображения взяты с сайтов freepik.com, pixabay.com, canva.com
– Мам, ну мы же только пришли, – вывернула нижнюю губу младшая, продолжая начесывать пузо коту, который уже был не против.– еще даже курочек не смотрели и поросят…
– Бабушка устала, ей отдыхать надо, в другой раз посмеотрите, – Вера взглянула на белую как мел старшую дочь и поняла, что если сейчас не выведет ее от отсюда, то девочка либо потеряет сознание, либо…запомнит на всю жизнь и никогда не простит отца.
– Я ж говорю, дурная, – мотнула головой свекровь и повернулась спиной ко всем троим.
– Что сидишь? Одевайся. – Вера дернула старшую дочь за руку.
Та покорно нацепила джинсовую куртку, кроссовки и вышла вслед за матерью.
Не понимая, что случилось, младшая сделала брови домиком и провожала взглядом кота, который освободившись, снова шел на кухню.
Свежий воздух придал женщине трезвость мыслей.
– Лиза, я давно хотела тебе сказать, но не говорила, чтобы не расстраивать… – начала Вера.
Дочка молча подняла на нее глаза.
– Дело в том, что ваша бабушка давно больна. У старых людей такое бывает. Иногда они придумывают какие-то вещи, а потом сами верят в них. – Вера старалась быть убедительной, потому что старшая дочь была серьезным и разумным ребенком.
– Вот и сегодня она сморозила какую-то ерунду про папу. Ты же знаешь, что папа не мог такого сказать. Знаешь? – Вера притормозила и заглянула дочери в глаза. Девочка явно оживилась и закивала.
– Да, да, бабушка странная стала, и кричит все время. Давай больше не поедем к ней? – дочь насупилась.
«Ну вот и доболталась старушка, что ребенка против себя сама же и настроила», – подумала Вера, и тут же вспомнила ту самую трехлитровую банку сока, которую она отказалась брать с собой и везти ее 100 км в маршрутном такси с трехлетней Юлей на руках.
Свекровь тогда психанула, что Юля отказывается, и разбила банку прямо на улице, в знак того, что раз невестка ее подарками брезгует, то и ей этот сок не нужен. Не для себя его, мол, в соковарке гоняла. А невестка не ценит.
Вера объясняла тогда, извинялась, что с ребенком на руках ей эту банку просто не довезти, но свекровь сама для себя причину придумала и сама в нее поверила.
А потом еще и сыну наврала, что это Вера банку разбила, чтобы с собой не брать. Мол, брезгует. Сын тогда на Веру очень громко кричал, а когда Лиза подтвердила, что бабушка сама банку разбила, орал еще и за то, что Вера детей учит врать. После того случая Вера и подала на развод. Причин и без этой банки было много, просто банка стала последней каплей.
На вокзале дети снова повеселели к радости Веры, которая уже успела рассказать им небылицы про бабушкину деменцию. Иначе объяснить детям поведение свекрови не представлялось возможным, хоть Вера и напридумывала.
На всякий случай дома Вера решила поведать бывшему мужу, что его маман придумала, пока та не опередила ее и не наврала как обычно.
Но бывший удивил так удивил.
– Представляешь, – начала она в телефонную трубку, – твоя мама сказала сегодня Лизе, что ты Юлю любишь больше, чем ее?! Ну это нормально? – Вера приготовилась услышать возмущенный голос, но услышала совсем другое.
– И что? – голос прозвучал глухо и равнодушно.
– Что значит «и что»? – Вера нервно почесала висок.
– Ну, люблю больше Юльку и что?! – вспылил бывший муж и Вера открыла рот от удивления.
– Погоди…Ты что, правда, маме своей такое сказал? Она не придумала? – ком обиды за старшую дочь застрял у Веры в горле.
– Ну, сказал… – протянул муж в телефон, – и что?
– Да ни что?! – Вера бросила трубку.
Она нервно кусала губы. Что она могла еще сделать, чтобы оградить своих детей от ненормальных родственников? Развестись – развелась. Оставалось только сменить детям номер телефона, чтобы они от свекрови не услышали еще что-нибудь в таком духе. Но ведь отец к ним приходит, новый номер узнает всё равно, и мамаше скажет своей. Или уехать из города вообще? Алименты через приставов получать…
Вера не знала пока, как она поступит, но одно знала точно, ноги ни ее ни детей в доме свекрови больше не будет. И хорошо, что та тогда разбила эту чертову банку с соком, показав свое настоящее лицо.
автор рассказа Анна Медь
Скандалистка
Скандалистка
Свекровь Евгении, Татьяна Эдуардовна, всю жизнь работала учителем русского языка и литературы. Профессия наложила отпечаток на характер: женщина была дотошной, педантичной и даже деспотичной. Она требовала полного повиновения, «строила» не только взрослых сыновей, но и их жен.
От Татьяны Эдуардовны стонали соседи и администрация: по любому поводу старушка ходила жаловаться. Женя вместе с мужем Станиславом жили ближе всех, поэтому им и доставалось больше. Выйдя на пенсию, Татьяна Эдуардовна внезапно поняла, что ей абсолютно нечем заняться.
Первое время женщина репетиторствовала, но ученики, «по сарафанному радио» передавая друг другу информацию о преподавателе, постепенно отсеялись. Бывшего учителя никто не выдерживал.
Татьяна Эдуардовна окончательно осела дома и взвыла от тоски. Пенсия у нее была небольшая, но дети хорошо помогали материально. Станислав работал дальнобойщиком, из рейса привозил абсолютно все, от продуктов до мебели и техники.
Его старший брат Анатолий работал на заводе главным инженером по технике безопасности, имел связи в нужных кругах, получал большую зарплату. Он отвечал за мелкий и крупный ремонт маминой квартиры. Невестки Женя и Аня по очереди ходили к свекрови делать уборку.
Внуки навещать бабушку не любили. Вместо того чтобы как-то развлечь детвору, Татьяна Эдуардовна рассаживала их в зале и начинала гонять по школьной программе. Дети Станислава и Анатолия, однажды три дня подряд пробыв у бабушки, устроили бойкот. Родителям пришлось дать слово, что они больше никогда так надолго не оставят их у родственницы.
Сообразив, что никто вокруг нее плясать не будет, Татьяна Эдуардовна стала методично донимать сыновей дачей. Женщина настаивала на покупке небольшого летнего домика, можно без ремонта, с землей под огород. Станислав, посоветовавшись с семьей, а затем – со старшим братом, взялся за поиски «летней резиденции».
Ни один предложенный вариант мать не устроил. Если сначала она говорила, что ей достаточно будет стола и кровати в доме, то теперь настаивала на дополнительных удобствах в виде телевизора, душа и отопления. Стас объяснил матери, что такую покупку он не потянет: элементарно ни у него, ни у брата нет столько денег.
Татьяна Эдуардовна обиделась. Неужели она, в одиночку вырастившая и выучившая двоих сыновей, не заслужила крохотного домика на берегу реки? Станислав прекрасно знал, что спорить с матерью бесполезно. Он попросил жену поговорить с ней: мол, женщина женщину всегда поймет.
Евгения уговаривала свекровь три месяца, подключилась и Анна. Вместе невестки упросили Татьяну Эдуардовну продать городскую квартиру, безвозмездно взять недостающую сумму у Анатолия и Станислава и наконец купить себе хороший дом в соседней деревне с газовым отоплением, водой и всеми удобствами. Коммунальные расходы сыновья были готовы взять на себя.
Татьяна Эдуардовна выбрала самый дорогой дом с деревянной беседкой, баней, фруктовым садом, в двадцати метрах от реки. Братьям пришлось залезть в кредиты, чтобы обустроить жилище так, как хотелось их матери. Переезд занял три года. Летом Татьяна Эдуардовна наконец-то вселилась в новый дом и временно отстала от сыновей.
Дети мать не бросали. Несмотря на преклонный возраст, Татьяна Эдуардовна сама ходила в магазин, получала пенсию и составляла план расходов на месяц. Видимо, из-за возраста к педантичности добавилась и жадность.
Пенсионерка стала экономить на продуктах. По деревне о ней поползла дурная слава: не имея живности (кроме старого кота) и хозяйства, Татьяна Эдуардовна забирала у соседей подпортившиеся овощи, фрукты, помои. Что она с ними делала, никому не известно
Весь урожай, выращенный в огороде, продавала людям, снимающим дачи на лето. Себе не оставляла ничего, перестала делать заготовки. Любую свободную копейку откладывала в «гробовую» шкатулку.
Когда Станиславу и Анатолию стали звонить соседи Татьяны Эдуардовны с рассказами о чудачествах матери, братья забеспокоились. Младший в перерывах между рейсами решил съездить в деревню, поговорить с матерью.
Татьяна Эдуардовна встретила его в старом, в нескольких местах залатанном халате. Холодильник был пуст. Смеркалось. Станислав хотел было включить свет, но мать ему запретила.
– Мам, ты чего? Что происходит?
– Ничего не происходит. Я экономлю.
– Экономишь? На чем? На себе?
– Знаешь, какие счета за электроэнергию приходят каждый месяц? Это же тебе лишние траты! Я перестала смотреть телевизор. Включаю его только на полтора часа в день, когда любимый сериал смотрю.
– Мама, где продукты? Мы же тебе неделю назад несколько сумок привезли! Там и мед, и полуфабрикаты, клубника, черника! Ты холодильник отключила, что ли? Продукты пропали?
– Нет, я их соседям продала. В наш магазин такого не привозят, ездить в город не у каждого есть возможность!
– Мам, ну зачем? Мы же сами платим коммуналку, тебе деньги даем, продукты привозим! Зачем ты экономишь? Чего тебе не хватает?
– Всего мне хватает. Просто для меня одной того, что вы привозите, много. Остатки я продаю людям, добро делаю. Они мне – денежку, я им – вкусности.
По возвращении в город Станислав встретился с Анатолием. Младший брат рассказал старшему об изменениях, произошедших с их мамой. Анна, работающая терапевтом, проконсультировалась с психиатром.
Специалист сказал, что, вероятнее всего, у женщины начинаются возрастные изменения. За ней стоит усилить контроль. Братья теперь по очереди стали ездить к маме. В быту Татьяна Эдуардовна была абсолютно адекватной: она не забывала выключить конфорку под кастрюлей, не разжигала огонь зря, помнила об элементарных правилах пользования электричеством. Пока разговор о переезде к одному из братьев было решено отложить.
За две недели до окончания летних каникул Жене потребовалось срочно уехать из города. Анна за детьми деверя и невестки присмотреть не могла: работала допоздна. Станислав с рейса задерживался на три дня.
Вариант с поиском няни отмели сразу: у семьи не было на это лишних средств. Каждую свободную копейку они отправляли Татьяне Эдуардовне. Женя решила обратиться за помощью к свекрови.
– Татьяна Эдуардовна, здравствуйте. Как ваши дела, здоровье?
– Здравствуй, Женечка. Все хорошо. Что-то давно вы ко мне не наведывались.
– Извините, Татьяна Эдуардовна, столько проблем сейчас. Мы обязательно вас навестим. Хотела попросить вас об одном небольшом одолжении. Можно я привезу к вам детей? Мне по работе нужно срочно уехать из города, оставить ребятишек не с кем.
– Да, конечно, привози. Я как раз посмотрю, как они подготовились к школе. Я из города уехала, небось внуки уже с ошибками писать начали.
Дети предложение на время съездить к бабушке отмели сразу. До школы оставалось меньше двух недель. Они не хотели портить впечатление о летнем отдыхе.
Жене пришлось пригрозить: если они не согласятся добровольно, то лишатся до Нового года интернета, ноутбука и игровой приставки. Спорить с матерью было бесполезно. Дети были вынуждены согласиться.
Зная характер свекрови, Женя заранее съездила в магазин и закупила продуктов. Брала все подряд: гречку, рис, макароны, овсянку, несколько упаковок молока, куриную грудку и бедра, конфеты, печенье, чай, разнообразные консервы, пряности и специи, какао. Не забыла и о бытовой химии.
В подарок свекрови купила уютную фланелевую пижаму. По приезде Женя сунула в руки Татьяне Эдуардовне две купюры по 5000 рублей на случай, если дети захотят мороженого, газировки. Уезжала Женя в хорошем настроении, поведение свекрови никакого беспокойства у нее не вызвало.
В командировку женщина добиралась на поезде. Ехать нужно было почти сутки. Звонок старшей дочери застал ее еще в дороге. Ребенок, судя по голосу, был напуган. Разговаривал почти шепотом.
– Мам, ты когда приедешь?
– Да я только вчера вечером уехала. Что случилось?
– Мы есть хотим!
– Как это – хотите есть? Вас бабушка что, не кормит?
– Нет, мам. На ужин она нам дала по одной вареной картошке и хлеб. Сегодня на завтрак было вонючее комковатое молоко с хлебом. Продукты, которые ты купила, она от нас куда-то спрятала. Сказала, что мы все равно половину попортим, надкусим и не съедим.
Женя похолодела от ужаса. Получается, дети двенадцать часов сидят у бабушки голодные?! Стала звонить мужу, но телефон был вне зоны действия сети. Она оставила Станиславу сообщение на автоответчик. Решила позвонить свекрови.
– Татьяна Эдуардовна, здравствуйте. Как у вас дела?
– Здравствуй, Женя. Хорошо, как твоя командировка?
– Практически доехала. Татьяна Эдуардовна, у вас все нормально? Всего хватает?
– Да.
– Вы детей кормили?
– Конечно, кормила. Они сытые, веселые.
– Татьяна Эдуардовна, мне только что позвонила Ева. Вы меня, конечно, извините, но тот размер порций, который вы определили для подростка, совсем не соответствует нормам. Вы как считаете, разве можно наесться одной картофелиной?
– Кто не работает, Женя, тот не ест. Я их наказала. Попросила прополоть две грядки, а они сбежали на речку. В огороде работала сама, времени готовить ужин у меня не было. Что нашла из готового, тем и покормила.
– Татьяна Эдуардовна, так нельзя. Это же дети. Чтобы у них были силы, им нужно правильно и своевременно питаться. Если вам тяжело готовить, то попросите Еву. Она умеет варить каши, простые супы и жарить котлеты. Пожалуйста, не морите их голодом.
Татьяна Эдуардовна не дослушала и бросила трубку. Еще не хватало, чтобы молодуха учила ее жизни. Ишь, избаловали внуков. Чревоугодники!
Женя поняла, что ситуацию нужно срочно спасать. Никакие разговоры на Татьяну Эдуардовну не подействуют, она сделает так, как решила. Женщина стала набирать номер жены Анатолия, Анны. Обрисовав ситуацию, Женя успокоилась.
Анна обещала сразу же после работы съездить и забрать ребятишек от бабушки. Вызовет старшую дочь из другого города, она присмотрит за детьми.
С мужем Жене удалось связаться только глубокой ночью. Связь постоянно прерывалась: Станислав еще не доехал до города.
– Стас, ее нужно обследовать. Это монстр, а не женщина! Я читала, что дегенеративные изменения в головном мозге проявляются не сразу или очень слабо. Человек может выглядеть полностью адекватным, но уже быть больным. Дети сидели голодными почти сутки! Аня отзвонилась: они с Толей ребятню уже забрали.
– Не говори так о моей маме! Ты благодарить ее должна, что она вообще согласилась сидеть с детьми. А Ева не могла в огороде помочь? Дома и так ничего не делает! Послезавтра буду проезжать мимо деревни, навещу мать.
Станислав подъехал к знакомому дому и удивился: у ворот собралось человек десять. Он оставил камаз у соседнего дома и подошел к воротам. В грузном мужчине Станислав узнал Михалыча – автослесаря, жившего на соседней улице.
– А что тут происходит?
– Стас, привет. Тут у нас еженедельная распродажа. Матушка твоя по дешевке продукты, одежду, постельное белье толкает.
– Не понял – что значит «толкает»?
– Ну, продает. А что, это выгодно. Цены баб Таня ставит приемлемые, вполовину дешевле, чем в магазине.
Растолкав народ, Станислав прошел во двор. У крыльца его мать соорудила импровизированный прилавок, за которым и торговала всем, что за последние два месяца привезли ей дети.
Вещи отдавала действительно за бесценок. Дело было не в деньгах: Татьяна Эдуардовна морила себя голодом ради вот этих «распродаж». Разогнав всех желающих, Стас прибрался во дворе и с твердым намерением забрать мать в город вошел в дом.
Добровольно уезжать Татьяна Эдуардовна не согласилась. Позже ее упрашивали Анатолий, Аня и Женя. Пожилая женщина стояла на своем. Братьям ничего не оставалось, как договориться со знакомым психиатром и привезти его к матери под видом своего друга детства.
Врач, пообщавшись с женщиной несколько часов, поставил предварительный диагноз: старческое слабоумие. Чтобы сохранить разум, Татьяне Эдуардовне нужно было регулярно принимать лекарства. Переехать к ней ни у одного из братьев не было возможности.
Способ выбрали жесткий, но действенный: Татьяне Эдуардовне перестали привозить продукты и вещи. Наняли соседку, которая каждый день готовила свежую еду и приносила ее старушке. Лишившись «подработки» и окончательно заскучав в деревне, мать сама пожелала вернуться в город.
автор рассказа Марина Свет
