Анна Маэкса
Из пустого в порожнее
Глава 13
В новом витке «антипустых» настроений был только один неоспоримый плюс – Дима, наконец, забоялся ходить по улицам даже в сопровождении отца и перестал наведываться к Ксюше. По крайней мере, сегодня не пришёл, и она страстно надеялась, что с его визитами покончено навсегда.
Сергей, Людмила, Андрюшка и Тася возвратились домой глубоким вечером. А Егор явился и того позднее, его долго не отпускали с работы. Он возник в комнате Ксюши после полуночи.
– Видно, пора прекращать залетать в окно, надо экономить волшебство, – вывел Егор. Конечно, сказано это было уже после того, как они поговорили всерьёз.
Егор сидел на кровати, Ксюша тоже – рядом.
– А так удобно пробираться к девушке в спальню ветерком, – поддразнила Ксюша. – Никто не увидит, никто не остановит.
– Никто в жабу не превратит.
– Брось ты, папа бы этого не сделал, – она пересела к нему не колени.
– Не знаю – не знаю, от разъярённых отцов всего можно ожидать. – Егор обнял её за талию, потом провёл костяшками пальцев по Ксюшиному подбородку. – Но вообще-то, в любом случае мне надо поговорить с твоими родителями, чтоб всё чин чинарём. Если на выходных никого никуда вызывать не будут, давай я к вам в субботу приду.
– Надушенный, напомаженный и с цветами?
– Естественно. Могу ещё мушку на лице нарисовать.
– Вряд ли это поможет.
– Да, я тоже думаю, что мушку твой папа не оценит.
– Да и духи с помадой тоже.
– Хвала богам. А то я уже представил, как прыскаюсь духами Златы.
– Златы?
– У меня где-то валялись её духи.
– Да-а-а? – Ксюша выгнула бровь. – Интересно, как они к тебе попали?
– Обыкновенно. Она ещё давненько заходила и оставила – забыла.
– Она приходила к тебе с духами? – Изогнутая бровь дёрнулась.
– Зашла по дороге из лавки. Я потом хотел вернуть их, но Злата гордо отказалась. Сказала, могу оставить на память.
– И ты оставил?
– Ага. Собирался подарить кому-нибудь при случае. – Он наклонил голову вбок, с лёгким прищуром посмотрев на Ксюшу. – Ты что, ревнуешь?
– Вот ещё!
– Ревнуешь. – Егор расцвёл.
– Ладно, может, и ревную! – признала Ксюша.
– Когда я ушёл от тебя к Злате, тебе было хоть бы хны, а теперь, когда я с тобой, ты взревновала?
– Допустим. – Ксюша попробовала изобразить оскорблённую добродетель, но получилось плохо. – Теперь всё по-другому.
– Странно, – Егор широко улыбнулся, – но приятно.
– Не обольщайся.
– Отчего же?
– А вдруг я из тех женщин, у которых от ревности едет крыша?
– Сомневаюсь.
– Это вызов!
– Уж не собираешься ли ты прямо сейчас заявиться к Злате с разборками?
– Почему бы нет? – Качнувшись, Ксюша опрокинула Егора на спину (чему он вовсе не сопротивлялся) и склонилась над ним. – Если больше нечем заняться.
– Ну, – Егор стремительно перевернулся, и на спине оказалась Ксюша, – я могу предложить альтернативу.
Глава 14
– Мам, сегодня на обед придёт Егор.
– Хорошо. А зачем?
– Придёт, тогда и узнаете.
Собственно, дальнейших пояснений не требовалось. Людмила и Сергей догадались, для чего явится бывший (бывший ли?) жених дочери, но донимать расспросами не стали. На всякий случай даже отрепетировали удивлённые выражения лиц.
За столом собрались все: Людмила и Сергей, Ксюша, Андрюшка, Тася, Стас и Галя. «Прямо приёмная комиссия», – подумал Егор. Он хотел приступить к делу сразу, однако Сергей решил сначала поговорить на общественно значимые темы, то ли политеса ради, то ли полагая, что Егору так будет легче. Об иссякающем волшебстве теперь знал каждый домочадец, не было смысла ходить вокруг да около.
– Рано или поздно все это поймут, – сказал Сергей.
– Скорее поздно, папа. – Ксюша не строила из себя самую умную. У родителей опыта больше, но они нажили его здесь, в мире, где люди обычно получали желаемое. А она, пускай всего четыре года, жила в мире, где люди постоянно сталкивались суровостью реальности без прикрас, и многие сами приукрашали реальность, не желая смотреть правде в глаза. Не стоит недооценивать человеческое стремление отрицать проблему, которая по-настоящему пугает или сулит серьёзные неудобства. Очень часто надежда на благополучный исход стремительно перерастает в самообман, слепой и упёртый. – Вопрос в том, насколько поздно – успеют ли что-нибудь исправить или нет.
– Если все вместе возьмутся за дело, то, разумеется, исправят, – оптимистично проговорила Людмила.
– В том и беда, мама, что все вместе за дело не возьмутся до последнего. Объявят народу: волшебство заканчивается, давайте экономить. Кто-то поймёт и постарается исправить в меру своих сил, а кто-то будет орать, что это ложь, заговор и сказка для глупцов. Обязательно найдутся те, кто начнёт специально использовать как можно больше волшебства, чтобы доказать свою «правоту», или попросту из вредности. Вы удивитесь, сколько в трудные времена всплывает идиотов, параноиков, лентяев, каждый со своей разновидностью придури. Я уже молчу про тех, кто на этом будет наживаться.
– Как на этом можно нажиться? – удивилась Тася.
– Солнышко, поверь мне, придумают.
– Подтверждаю, – вступила Галя. – А потом придурковатые будут кивать на ушлых и вопить, мол, вот оно, главное доказательство – видите, они специально всё придумали, чтобы разбогатеть, а на самом деле никакой проблемы нет.
Разговор становился всё мрачнее, и Людмила решительно перенаправила его в другое русло:
– На-ка, давайте есть, не то обед совсем остынет! Егор, чего тебе положить? Хотя, лучше ты мне салата положи, пожалуйста, поухаживай за дамой. Стас, Галя, вы чего глазами хлопаете? Берите, ешьте, что хотите.
– Равняйтесь меня, – посоветовал Андрюшка, уплетающий вторую тарелку супа.
– Да, трескайте всё подряд, – поддела Тася, потом оглядела худощавого брата. – И куда что девается?
– Как «куда»? В рост! Мне шестнадцать, я – растущий организм! Ты, кстати, тоже! Тебе вообще ещё расти и расти, и ввысь, и вширь и поперёк!
– Ты сам-то понял, что сказал?
– Нет, но это же необязательно.
Все рассмеялись.
По наитию Егор накрыл своей ладонью Ксюшину ладонь, опущенную на столешницу. Ожидал, что это заметят и, как минимум, наградят удивлёнными взглядами. Как максимум – начнут задавать вопросы. Но никто не заострил внимания.
– Может, мне сесть к тебе на колени, для полной ясности? – громко предложила Ксюша.
– Да всем и так всё ясно, – с набитым ртом заявил Андрей, только что взявшийся за запеканку.
– Конечно, – подтвердила Людмила.
– Так что ведите себя за столом прилично, – добавил Сергей. Он был рад и за дочку, и за Егора, но, во-первых, хороших манер никто не отменял, во-вторых, к Егору всё-таки имелся ряд вопросов.
На мужской разговор по душам Сергей вызывал Егора в сад, сразу после обеда.
– Вот что, Егор, парень ты неплохой, Ксюшей дорожишь – это всё знаю. Но ты уже однажды её променял на другую девицу.
Егор и не сомневался, что ему это предъявят. Оправдания в стиле «Мы оба решили, что нам лучше расстаться» вряд ли прозвучат хорошо.
– Больше не променяю.
– Уверен?
– Да. – Он мог бы поклясться чем угодно, но раз Сергей об этом не просит – на кой лезть с лишним пафосом?
– Доигрались!
Егор и Сергей обернулись на этот гневно-печальный женский возглас.
На каменном заборе, отделяющем сад от улицы, сидела сирин. Её угольно-чёрные перья поблескивали в лучах дневного солнца, а большие тёмные глаза сияли будто сами по себе. Серебристая диадема и украшения на шее играли холодными, очень холодными отсветами.
– Доигрались! – повторила сирин, царапнув забор лапой. Скрежет когтей по камню прозвучал удивительно чётко.
– Доигрались! – донеслось с крыши. Там обнаружилась ещё одна пернатая пророчица. – Доигрались!
– Доигрались! Доигрались! Доигрались! – посыпалось отзвуками с разных сторон. Не со всех, но с многих. На улице и в других дворах тоже были сирины. Возможно, они заполонили весь город.
Те, кто был внутри дома, выбежали наружу.
– Что творится? – Тася первая задала вопрос, волновавший всех.
– Доигрались!
– Доигрались!
– Доигрались, доигрались!
– Доигрались!..
Галдёж стоял жуткий. Не в том смысле, что сильный – хотя и впрямь не слабый, – а в том смысле, что пугающий. Слова не сливались в единый неразборчивый гомон, каждое звучало предельно отчётливо, и от этого кровь в жилах стыла.
– Лично я без понятия, – почему-то взялся отвечать Стас. – Но мне это не нравится. – Фраза киношная, однако сейчас вправду актуальная.
– Доигрались!
– Доигрались, доигрались, доигрались!
– Доигрались!
– Все обратно в дом, – велел Сергей.
– Давайте вернёмся в дом, – одновременно с ним сказал Егор, аккуратно подтолкнув Ксюшу к крыльцу.
Секунду спустя все они замерли, потому что внезапно стало темно. Как будто за один миг наступил вечер. Как будто на мир упала густая тень. Как будто что-то огромное закрыло солнце.
Нет, огромное – не то слово. Гигантское. Немыслимое.
Над городом выросла гора, только не из камня, а из воды. Море поднялось великой стеной, которая была во много-много раз выше любого стратимградского строения. И каждый, кто это лицезрел, понял, до чего он мал и беспомощен. До чего беспомощны все они, даже если объединятся; а ведь на объединение и времени-то нет…
И над этой непостижимой волной парила полуженщина-полуптица. Такой здесь не видели больше восьмисот лет. Она была размером с два или три футбольных поля, её перья переливались всеми цветами радуги, но разноцветье это вовсе не казалось добрым. Длинные распущённые волосы развевались на ветру. Разглядеть лицо было невозможно, зато ясно различался переливающийся венец. В легендах непременно указывают, что своими крыльями Стратим защищает от бед, и гораздо реже упоминают, что своим криком она способна поднять страшную бурю. Видимо, не только криком. И не только бурю – сейчас Стратим без всяких бурь создала цунами.
– Доигрались, доигрались! – отгалдели сирины и, точно по команде, разом взмыли ввысь.
Со скоростью истребителей разлетелись кто куда.
Внезапно всё не просто затихло, а застыло. Ксюша раньше считала, что «звенящая тишина» – лишь красивое выражение, а теперь поняла, насколько оно меткое. Безмолвие впрямь как бы звенело, вибрировало, натягивая нервы.
На несколько мгновений мир замер. А потом вся эта неизмеримая, непостижимая масса морской воды обрушилась на Стратимград.
Глава 15
Ничего. Полнейший ноль. Чистый лист, где можно написать заново то, что не очень хорошо получилось на других листах. Прекрасно.
Игорь Владимирович никогда не увлекался грёзами, но сейчас замечтался на целую минуту. Из этого состояния его вывело деликатное покашливание собеседницы. Он вернулся с небес на землю, а там уже поджидали вопросы и сомнения.
– Это всё интересно. Но неправдоподобно.
Собеседница не удивилась замечанию, её спутник тоже – судя по тому, как он ухмыльнулся.
– Мы понимаем, – сказала собеседница. – Если Вы поедете с нами, сможете убедиться лично.
– То есть я сначала должен согласиться, и только потом получу доказательства, что это не розыгрыш или что-то похуже?
– В общем, да.
– Ну, знаете ли. На что вы надеетесь?
– На Вашу заинтересованность и энтузиазм.
– А мой здравый смысл совсем не берёте в расчёт?
– Напротив – мы очень рассчитываем на Ваш здравый смысл, ум и профессионализм. Такого опытного инженера гидросооружений, как Вы, трудно найти. Мы не заставляем Вас соглашаться на работу прямо сейчас, но предлагаем хотя бы съездить и посмотреть поле деятельности. – «Вернее, горы деятельности».
– Не представляю, что это должно быть.
– И не представите, пока не увидите. Игорь Владимирович, Вы же ничем не рискуете. Вы пенсионер – молодой пенсионер, хочу заметить, недавно вышедший на пенсию, у Вас уже полно опыта и ещё есть силы. Дети взрослые, самостоятельные, ипотеки нет. Вы идеальный кандидат.
– Но вы так толком и не рассказали – для чего.
– Мы Вам рассказали, что нужно построить гидроэлектростанцию с нуля, а остальное узнаете на месте.
– Хотелось бы знать, где конкретно место расположено.
– Мы ведь объяснили, что точное местоположение не назовём, обещаем только, что выезжать за пределы нашей области не придётся.
– Девушка, у меня есть кое-какие связи. После нашей первой встречи я навёл справки, и никто из «связных» не знает ничего о планах по подобному строительству в Вологодской области. А должны быть хотя бы слухи – объём работ нешуточный.
– Справедливо. Но мне остаётся лишь повторить: здесь и сейчас мы не можем Вам ничего доказать, и чтобы убедиться, что мы говорим правду, Вы должны поехать с нами.
– Куда-то в лес?
– Куда-то в лес.
– У Вас с головой всё в порядке?
– Да. И у Вас тоже – Вы не доверяете и опасаетесь, это нормально. Любой вменяемый человек вёл бы себя так.
– Но вы ждёте, что я начну вести себя, как невменяемый?
– Нет, я жду, что Вы дадите нам небольшой кредит доверия. Мы ведь не просто люди с улицы. Нас, считайте, вся страна знает.
– Подумаешь, пару раз мелькнули в федеральных новостях, и то под конец, после других репортажей.
– Хорошо, пусть не вся страна. Но вся область – хотя бы те, кто читают или смотрят местные новости. Мы сходим к Вам домой, поговорим с Вашей женой, покажем паспорта, если надо – при десяти свидетелях письменно обязуемся Вас вернуть в целости и сохранности. Куча народу будет знать, с кем Вы уехали.
– Но не будет знать куда.
– Тут уж без вариантов, простите, никакой конкретики. Но, снова повторюсь, за пределы Вологодской области Вы не выедете. – «Формально».
Откинувшись на спинку скамейки, Игорь Владимирович поглядел на дома за дорогой. Глядеть на собеседников не было смысла, он уже неоднократно рассмотрел их от макушек до пят. А до личного знакомства видел их в газетах, по телевизору, в Интернете. Сенсация! Трое молодых людей поехали кататься на лыжах в лес и пропали! Поиски не дали результатов, но через полтора месяца все трое вернулись живыми и невредимыми. Рассказали, что плутали по лесу, вконец заблудились, набрели на заброшенную деревню, где им пришлось остаться на несколько недель – хоть какое-то, а укрытие в непогоду. Покидать его и возвращаться в неизвестность было страшно, а сеть сотовой связи не ловилась. Прожили в одном из более-менее сохранившихся домов до конца января, а потом решились снова пуститься в путь. И приехали на лыжах почти к тому же месту, из которого в декабре отправились кататься. Родные в радостной истерике, журналисты в восторге.
С точки зрения Игоря Владимировича история имела несостыковки, но он в неё не вникал. А теперь убедился в своих подозрениях, но не пытался ничего выведать об этих полутора месяцах. Зачем? Если что-то впрямь секретное, всё равно не скажут, а ложь ему ни к чему.
Сейчас, в сквере недалеко от своего дома, Игорь Владимирович сидел на скамейке с двумя действующими лицами областной сенсации – Стасом Бережным и Ксенией Окунёвой. Стас по большей части молчал, говорила в основном Ксения. И говорила, пожалуй, логично. Их нынче многие знают в лицо, а это серьёзно связывает руки, если собираешься совершить преступление. Но если не собираешься делать ничего дурного, известность вправду может быть гарантией. Нет, это всё, как ни крути, чрезвычайно странно; только Игорю Владимировичу страшно хотелось вернуться к любимому делу, создавать что-то полезное, нужное людям. Он решил, что рискнёт, но, естественно, примет собственные меры предосторожности.
– Когда, говорите, надо ехать?
– Седьмого февраля, – ответила Ксюша. «Лишь бы погода не подвела». – Если Вам не понравится, вернуться обратно сможете через несколько дней. – Хорошо, что после полуторамесячного перерыва количество проходных дней значительно увеличилось и промежутки между ними уже недолгие. Во-первых, больше шансов в принципе отбыть – если не будет снега в один день, будет в другой, уж хоть какой-то снегопад за ближайшие недели точно пройдёт. Если что, придётся убеждать потенциальных гостей не горячиться и не возвращаться восвояси, если отбытие отложится.
Но вообще, метеопрогнозы дружно обещают, что остаток зимы и начало весны будут снежными. До конца снежного сезона можно немало успеть. Не всё, разумеется, далеко не всё – даже фундамент для предстоящих преобразований не заложишь; но можно начать проектировать этот фундамент и остальные работы, а потом приступать к воплощению планов в жизнь. Трудно представить, сколько предстоит сделать: электро- и водоснабжение, сельскохозяйственная база, здравоохранение, строительство – и это лишь верхушка айсберга! А уж сколько нужно приглашённых специалистов из самых разных сфер и отраслей – полный атас, за один сезон не соберёшь, придётся и в последующие годы доставлять. А ведь нужны ещё учебные материалы, техника… Хлопот на десятилетие, если не больше. Но выбора нет – Стратим ясно дала понять.
Жители Стратимграда бледнели и вздрагивали, вспоминая её появление, а если оно снилось им ночью, вскакивали с криками и в холодном поту. Ксюша не была исключением. У неё до сих пор подгибались колени при воспоминании о дне, когда море, подчинённое Стратим, чуть не уничтожило город, названный в её же честь. От Стратимграда не осталось бы мокрого места, точнее, наоборот – только мокрое место и осталось бы, без единого живого человека. Но в последний миг, когда вода уже почти касалась крыш самых высоких зданий, она внезапно замерла. Застыла фантастически огромной, смертоносной массой. А спустя несколько секунд отхлынула обратно и вернулась в море, нарушая законы физики, но не законы волшебства. «Последнее предупреждение, последнее предупреждение! – затараторили вернувшиеся сирины. – Последнее предупреждение! Последнее!» После этого власти не помышляли дальше скрывать, что волшебство иссякает, а жители приняли правду независимо от того, нравилась она им или нет (хотя, кому такое понравится?). Пришлось всем вместе думать, как быть дальше. Но сколько ни думай, правильный ответ один – по максимум сократить использование волшебства и жить без него или почти без него; возможно, когда-нибудь его удастся восстановить, а пока надо экстренно перенимать опыт Пустого мира, приглашать из него тех, кто способен помочь. Первые два специалиста нашлись сразу – Галя и Стас. Само собой, им надо было сначала вернуться домой и успокоить родных, да и уволиться с работы официально, если их ещё не уволили за прогулы. Потом они возвратятся в Стратимград.
Иван Владимирович попросил ещё пару дней на размышления, но и ему, и Ксюше со Стасом было понятно, что он согласится.
Расставшись с пенсионером, Стас и Ксюша направились к кафе, из которого как раз вышли Галя и Егор. (Дабы «вербовка» шла быстрее, они разбились на пары – так, чтобы в паре один человек досконально знал Пустой мир, а другой – Порожний; а то неизвестно, какие вопросы придётся решать и на какие отвечать незамедлительно. В кафе Егор и Галя встречались с медиком.)
– Думаю, уговорили, – улыбнулась Галя. – Но долго пришлось убеждать, что мы не собираемся его вывозить в лес, чтобы убить.
– Та же история, – усмехнулся Стас.
Он встал рядом с Галей, а Ксюша взяла под руку Егора. Все бодро зашагали вдоль улицы.
Егор жил в этом мире почти две недели, но до сих пор каждый день наталкивался на десятки вещей, которые ему казались странными. Даже к одежде привыкнуть не мог, хотя зимние кроссовки, джинсы и куртка отличались удобством. А было то, к чему он привыкать и не хотел, что не хотел – и не собирался – допускать в свой мир, но это уже отдельный, долгий, разговор. Однако Егор признавал, что их с Ксюшей миру действительно есть чему поучиться у Пустого. Есть у кого поучиться и, что особенно важно, есть где поучиться. Совсем скоро из Стратимграда на учёбу отправят сразу тысячу человек, и юных, и постарше. Егор мог быть в их числе, да отказался, иначе ближайшие несколько лет снова пришлось бы видеться с Ксюшей пару раз за год. Ей нельзя оставлять Стратимград надолго – такие специалисты, как она, там отныне на вес золота. Расстраиваться Егор не собирался. В конце концов, среди приглашённых в Стратимград уже есть и ещё будут преподаватели, много преподавателей.
Отвлёкшись от этих раздумий, Егор заметил, что у Ксюши голые руки.
– Ты почему без рукавиц?
– Что за наезды? – картинно возмутилась она. – Ты сам тоже без них и вообще редко носишь что рукавицы, что перчатки.
Егор впрямь надевал их, только когда стоял по-настоящему сильный мороз, а сегодня было от силы минус семь – восемь градусов.
– Другими словами, ты их забыла.
– Да.
– На, возьми мои.
– Они мне велики.
– Ну уж не уронишь.
– А если уроню и потеряю?
– Не будет тебе прощения.
– Рукавичный тиран!
– Вот лишь бы обвинить несчастного мужчину!
– Ты разве несчастный?
– Нет, я счастливый, – Егор рассмеялся и аккуратным рывком притянул Ксюшу к себе.
Она ойкнула – озорно, а не протестующе, и они поцеловались.
Из-за туч выглянуло солнце, и снег кругом заискрился. Казалось, он стал чище и пышнее. А ещё от солнца маленькие, но яркие искорки-блики заиграли на обручальных кольцах Ксюши и Егора.
Конец
(11 января – 28 февраля 2022 года)
