Анна Малышева
Любовь холоднее смерти
Весь курс уставился на дверь, когда Света, одновременно шатко и решительно, ввалилась в аудиторию. Преподаватель – маленький, седой, легко краснеющий философ – метнул в ее сторону побелевший пронзительный взгляд. С ним предпочитали не ссориться – он моментально взрывался, если кто-то опаздывал на пару минут или начинал шептаться во время лекции. Однажды, взбесившись из-за подобного пустяка (опоздали два студента подряд), он выскочил из аудитории… Полагали, что он пошел в деканат, ждали бури… Но через полчаса философ спокойно вернулся и как ни в чем не бывало продолжил лекцию. Зато на экзамене оттрепал провинившихся, как большой дог маленьких щенят.
– Звините, – выдавила Света, прикрывая за собой дверь. – Я за пивом ходила.
И направилась на свое место. Преподаватель густо покраснел, провожая ее взглядом, и вдруг произнес неожиданно нормальным голосом:
– Тема нашей сегодняшней лекции – средневековая схоластика. Кстати, в средневековых университетах студенты тоже пили… Но они пили вместе с преподавателями.
Студенты осторожно засмеялись, а Лида снова удивилась тому, как легко некоторым все сходит с рук.
К большой перемене Света была уже основательно пьяна. Она с трудом выбралась из-за парты и бросила подруге:
– Покарауль вещи, ты же никуда не идешь.
– Нет, я сейчас убегаю, – возразила Лида. Она нервно поглядывала в окно, но Алеши во дворе не замечала.
– Пять минут, – безапелляционно бросила та и вышла.
Лида проводила ее раздраженным и бессильным восклицанием, но все-таки осталась на месте. Через несколько минут она увидела, как Света шествует по двору. Сегодня на ней было чрезвычайно эффектное красное широкое пальто, и та была похожа в нем на кардинала. Во дворе курили студенты, сквозь неплотно пригнанные стекла слышался хохот и знакомые голоса.
Лида открыла окно и высунулась наружу. Мужа она все еще не замечала, зато сразу углядела, что Света пристроилась с бутылкой пива под памятником Герцену, в центре небольшого садика. К ней быстро шел высокий парень, уже на полпути начиная приветственно помахивать рукой. Это удивило Лиду – она привыкла к тому, что Света обычно проводила перемены в гордом одиночестве, если не нуждалась в ее обществе.
Парень в желтой куртке остановился рядом с девушкой, отнял у нее бутылку и бесцеремонно отпил несколько глотков. Света, вместо того чтобы возмутиться, вяло наблюдала за этим грабежом. Парочка была одного роста, у парня были такие же черные волосы… И хотя Лида видела его со спины, она вдруг поняла, что это не кто иной, как Сергей. Она тут же наглухо закрыла окно.
«А я-то надеялась, что больше его не увижу… Хоть бы не поднялся сюда! Как только придет Алеша, мы сразу отсюда удерем… Если Сергей закатит мне сцену, то Алеша бросится в драку, и чем это кончится? А хуже всего, что он ничего не знает о той истории, и получится, что все эти годы я ему лгала… Он бы ни за что не разрешил мне бывать у Светки! Куда податься, чтобы мы не столкнулись?»
Забыв о вещах подруги, она торопливо собрала сумку и спустилась в гардероб. Забрав свое пальто, осторожно выглянула наружу. Парочка все еще маячила под памятником, но была небольшая вероятность, что Лиду они не заметят. «Будь это месяц назад, меня бы скрыли от них кусты, – подумала она, слушая, как часто колотится сердце. – А вообще, почему я так волнуюсь? Да, я ударила его, может быть, немножко испортила ему лицо. Но ведь он сам виноват! Я только оборонялась!»
Света обернулась, сощурилась и замахала рукой. Девушка отпрянула к лестнице – она решила, что ее заметили. Но приветственный жест относился не к ней – во дворе в этот момент показался Алеша, и он направился прямо к памятнику, заметив знакомое лицо.
Лида опоздала на полминуты – когда она подбежала, все трое уже стояли на дорожке и оживленно о чем-то беседовали.
– Ты бросила мои вещи? – изумилась Света. – Без присмотра? У меня в сумке деньги!
– Извини, но я спешила, я ведь предупреждала, – торопливо ответила Лида, беря мужа под руку. – Почему ты задержался? Побежали?
– Куда это? – насторожилась Света. – Давайте выпьем пива!
Ее бутылка была уже пуста. Повертев ее в руках, Света прицелилась и швырнула порожнюю тару в урну. Стекло звякнуло о край и осыпалось коричневым дождем.
– Ты и так нажралась, – резко сказал Сергей. – Хватит, а то не сможешь сесть за руль.
– Ой, да пошел ты! – Сестра раздраженно запахнула красные лацканы на груди и повернулась спиной к ветру. – Что за мерзкая погода! Совсем уже зима… Алеша, я сто лет тебя не видела, как дела? Так вы довольны квартирой?
– Вполне, – сдержанно ответил тот.
Алеша бросал косые взгляды на парня, сопровождавшего Свету, и явно терялся в догадках – кем он ей приходится? Родственное сходство было заметным, но не бесспорным, особенно теперь… Глубокий кривой белый шрам на его левой щеке выглядел, как детский набросок летящей чайки. Он сразу бросался в глаза и вызывал вопросы, которых Сергей, конечно, уже успел наслушаться за прошедшие три года.
Лида с первого взгляда заметила этот шрам и теперь молила Бога о том, чтобы уйти отсюда без выяснения отношений. Она никак не предполагала, что давняя рана окажется столь серьезной, втайне надеялась, что за три года небольшой порез может зажить бесследно. И вот убедилась, что эту отметину парню придется носить всю жизнь. «Наверняка всю жизнь, – подумала она, в смятении пряча глаза. – Я его ужасно изуродовала! Если он сейчас устроит скандал, то будет прав…»
– Как поживаешь, что пишешь? – приветливо обратился к ней Сергей.
Лида невнятно ответила, что все в порядке. Она просто места себе не находила и была счастлива, когда муж наконец увел ее прочь. На Малой Бронной она впервые перевела дух:
– Слава богу, вырвались! Светка с утра пьяна!
– Я заметил, – задумчиво проговорил муж. – А кто этот парень?
– Ее брат. Они двойняшки.
– Серьезно? – удивился Алеша. – Вообще-то похожи, но не очень.
– Двойняшки, а не близнецы, – разъяснила Лида. – Разнополые двойняшки никогда не бывают близнецами. Кажется, он тоже пьян.
– Мне так не показалось. – Муж по-прежнему говорил медленно, задумчиво, и это очень встревожило девушку. – Ты с ним знакома?
– Я видела его всего один раз, давным-давно, на Светкином дне рождения. – Против воли девушка сразу начала оправдываться. – Не слишком приятный тип, особенно когда выпьет. Похоже, тут они с сестрой и в самом деле оказались близнецами. Ну, побежали, а то в магазине начнется перерыв!
Однако они успели примерить и купить те самые ботинки, которые давно присмотрела Лида. Она захватила с собой коробку и отправилась домой. Алеша поехал на службу. Они расстались на кольцевой станции метро и разошлись в разные стороны.
* * *
Она сидела за машинкой третий час подряд и удивлялась своей смелости – текст подвигался пока еще медленно, но Лида уже чувствовала, что написанные страницы начинают ей помогать, как будто в них появилась собственная инерция. «Это все равно что подтолкнуть машину, которая плохо заводится. – Она откинулась на спинку стула и блаженно потянулась, разминая затекшие плечи. – Потом она поедет сама. Эдвин жив, а для меня это было самым важным. Конечно, это далеко не все тайны, их еще предостаточно. Например, кто такой мистер Дэчери, странный следователь, явившийся через полгода после гибели Эдвина? Он явно замаскирован и выдает себя за другого. У меня есть своя версия, отличная от версии Каминга. Кто такая старуха, курящая опиум? Так сказать, следователь номер два, она ведь тоже все выпытывает насчет Джаспера и его преступления, хотя не знает толком, как оно было совершено? И опять же у меня свое мнение. Ни в коем случае она не может быть матерью Джаспера – не верю я в это. И кто именно спас Эдвина из склепа, и где он был все это время, как вернулся в мир живых, и почему молчал, не выдавая дядю, а заставил действовать за себя других? И здесь у меня есть кое-какие догадки. Самое главное, что Эдвин жив. Не было смысла называть роман ‘‘Тайной Эдвина Друда’’, если вся его тайна – в смерти, а ее обстоятельства любой читатель может восстановить из прочитанной части. Жил, смеялся, доверял людям, был жестоко и бессмысленно убит. Какая тут тайна? Его тайна – это тайна воскрешения. Иначе роман нужно было называть ‘‘Тайна Дика Дэчери и старухи, курящей опиум’’. Самое то для дешевого детектива. Однако который теперь час?»
Она взяла свои крохотные часики, подаренные отцом перед ее отъездом в Москву, и взглянула на циферблат. Нахмурилась. Половина десятого? Однако как она засиделась, даже об ужине забыла. Собственно говоря, они оба забыли…
– Где он бегает? – проворчала Лида, выбираясь из-за стола и лениво причесываясь перед зеркальной дверцей шкафа. – Неужели трудно позвонить?
Алешу часто задерживали на работе, и роптать на это было бесполезно – он хорошо понимал, что на его место найдутся другие желающие, причем у многих будет московская регистрация и более подходящее образование, чем Литературный институт.
– Им всего-навсего нужен грамотный человек, который умеет набирать тексты на компьютере и отвечать на звонки, – мрачно сказал он, только устроившись на это место. – А мой диплом – это излишество. Все равно что забивать гвозди микроскопом. Гвозди, конечно, забьются, но микроскоп скоро поломается.
Тогда жена посоветовала ему выбросить эти упаднические мысли из головы. Все наладится, возможно, его повысят, а может быть, ему повезет и он найдет работу поинтересней. Так или иначе, если Алеша задерживался, то никак не по своей воле и вовсе не от чрезмерного рвения.
В коридоре раздавался мерный шуршаший звук, который все больше приближался к двери. Лида выглянула и увидела хозяйку. Облачившись в свой невероятный халат, та с меланхоличным видом подметала паркет истрепанной половой щеткой.
– Добрый вечер, – вяло поздоровалась Вера Сергеевна, глядя мимо жилички.
Лида ответила на приветствие и спросила, не звонил ли ей кто-нибудь.
– Нет, никто, – ответила та. – Что-то твой супруг задерживается.
– Я и сама беспокоюсь, – грустно сказала Лида.
– Разве я сказала, что беспокоюсь? – удивилась хозяйка и унесла совок и щетку на кухню.
Девушка поежилась и прикрыла дверь. «Ну вот и получила, – ругала она себя. – С Верой Сергеевной нужно все время быть настороже. Никак не пойму, почему одни фразы ее задевают и злят, а на другие ей плевать. Что я такого сказала? А она так меня отбрила, что в краску бросило. В самом деле ей беспокоиться нечего. Мы всего лишь жильцы».
В десять она снова вышла в коридор, сняла со стены трубку и набрала рабочий номер Алеши. Послушала долгие гудки – даже автоответчик был выключен. Больше звонить было некуда – сокурсники Алеши, с которыми он дружил, разъехались, а телефоны его немногих московских знакомых были у мужа в записной книжке, с которой он никогда не расставался.
– Может, отправился куда-нибудь праздновать и забыл известить?
Лида чуть не уронила трубку – она не услышала мягких шагов Веры Сергеевны. Та стояла рядом и разглядывала взволнованное лицо девушки.
– Праздновать? – Лида повесила трубку. – Что праздновать?
– А еще молодежь! – упрекнула та. – Сегодня самый ваш праздник – этот новомодный Хеллоуин.
– Я совсем упустила из виду, – вздохнула девушка. – Но мы не собирались праздновать Хеллоуин, никогда этого не делали…
– Вот увидишь, – авторитетно заметила Вера Сергеевна, – твой муж сейчас позвонит и позовет тебя в какой-нибудь ночной клуб. Будь я помоложе, и сама бы дома не сидела.
Сочтя девушку успокоенной, хозяйка скрылась в своей комнате. Лида вернулась к себе в полном недоумении. «Какой ночной клуб, там нужны такие деньги… Нужно совсем потерять голову, чтобы решиться на расходы ради какого-то модного праздника. И Алеша мне ни слова сегодня не сказал. Может, его на работе совратили? Вдруг нельзя было отказать начальству?»
Лида снова села за машинку, по опыту зная, что это единственный способ успокоиться. «Я начну волноваться в одиннадцать, – сказала она себе. – Не раньше. Пару раз случалось, что он возвращался после десяти, в таком случае должен появиться с минуты на минуту. Или позвонить. Алеша не мог никуда пойти без меня, такого никогда не было, я бы обиделась, и он это знает! И сейчас чувствует, как я волнуюсь, а не звонит только потому, что уже едет в метро или никак не может попасть к телефону на какой-нибудь дурацкой служебной вечеринке. Там могли выключить аппараты, чтобы никто не мешал напиваться».
Она работала до четверти двенадцатого. Лида нарочно убрала часы подальше с глаз, чтобы не следить за движением секундной стрелки, но у нее внутри безжалостно тикали другие, невидимые часы. Их стрелка проходила круг за кругом, пальцы вяло касались клавиш, девушка сделала несколько опечаток и в конце концов обнаружила, что уже не понимает, что пишет.
Лида вырвала лист из машинки, скомкала его и бросила под стол. Посидела, стиснув ладонями виски, вскочила и зашагала по комнате – от двери к окну, от окна к двери. Вернулась к столу и заправила чистый лист.
– Пиши, – сказала она вслух. – Пиши, это всегда помогало. Алеша сейчас вернется. Он выпил лишнее и потерял счет времени.
Но на этот раз испытанное средство не помогло. До часу ночи она не написала ни строчки. Телефон молчал. Алеша не вернулся.
Наши сны нам не принадлежат – это мы принадлежим снам, потому что видим их не по своей воле и не умеем ими управлять.
Глава 5
На следующее утро стул слева от нее остался пустым вплоть до последней лекции. «Хеллоуин, – отрывочно думала Лида. – Прекрасный повод напиться. Прекрасный… О чем это я думаю? Потихоньку схожу с ума…»
Во время большой перемены она дремала, уронив голову на руки. Перед началом третьей пары спустилась в подвал и позвонила домой из автомата. Вера Сергеевна сообщила, что Алеша не появлялся.
– Будь уверена, милочка, он и не уходил с работы. Они все перепились в стельку, я полагаю, – ободряла ее хозяйка. – Главное – выдержи характер, не звони туда. Пусть попрыгает, когда вернется! Дай ему понять, что ты и без него проживешь, не суетись…
Возможно, это был благой совет, но у девушки не хватило выдержки последовать ему. Она и впрямь суетилась, когда пыталась выяснить по телефону, появлялся ли муж на работе. Секретарь кого-то звал, куда-то уходил, потом трубку брал другой человек, который понятия не имел о том, кто звонит, и приходилось все объяснять заново. Лида чувствовала, что голос ее звучит жалко, а уж слова, которые ей пришлось произносить, – еще жальче.
– Извините, нельзя ли узнать, пришел на работу Свирский? Это его жена… Да, я подожду.
Фирма, где работал Алеша, была большой и, по его собственному признанию, весьма бестолково организованной. Большая часть сотрудников непрерывно перемещалась из кабинета в кабинет, пользовалась чужими компьютерами и телефонами, так что найти кого-то с помощью секретаря было сложно. До сей поры Лида всего пару раз звонила мужу на работу, но быстро отказалась от этой затеи – проще было съездить в офис и вызвать Алешу на лестницу. Но сейчас она решила добиться толку, несмотря на то что уже началась третья пара. Наконец к телефону подошла какая-то женщина, которая по крайней мере знала, о ком идет речь.
– Свирский? Я его сегодня не видела. Наверное, куда-то услали.
– А вы не могли бы узнать точнее? – взмолилась Лида. – Понимаете, это жена… Я беспокоюсь, потому что вчера он не пришел домой.
– Вот как? – озадачилась та. – Хорошо, я сейчас схожу к ним в отдел. Вчера он задержался после шести, я видела его, когда уходила…
– А у них не было никакой вечеринки? Может быть, отмечали…
– Хеллоуин? – иронически подхватила та. – Да уж, отмечали так отмечали! Сегодня все явились с похмелья… Кроме меня. Куда вам перезвонить?
– Я подожду, – жалобно повторила Лида то, что ей пришлось произносить уже не раз.
Женщина вернулась через несколько минут, и теперь ее голос звучал по-настоящему озабоченно. Она сообщила, что никто из ближайших соседей Алеши по отделу не видел его с самого утра.
– И он не предупреждал, что опоздает, – сказала она. – А вечеринки у них вчера не было – все ушли, он остался последним.
– Зачем он задержался? – Лида перехватила нагревшуюся трубку другой рукой. – Была срочная работа?
– Вот не знаю… Нужно бы спросить у охраны, когда он ушел, но сегодня дежурят другие парни. Вы не беспокойтесь, все разъяснится.
– Конечно, – упавшим голосом ответила Лида. – Надеюсь.
– Дайте ваш телефон, я перезвоню, если что-то узнаю, – попросила та. – В самом деле, куда он делся? У нас такая толкучка, что пропади генеральный директор – сразу не заметишь.
Лида продиктовала номер, поблагодарила и провела остаток лекции в читальном зале, положив перед собой подшивку какой-то газеты. Она не читала, а смотрела в окно, оглядывая пустой замерзший двор, облетевшие деревья, ленивую рыжую собаку, обреченно плетущуюся в направлении столовой… «Ну что могло случиться? Куда он поехал после работы? Невероятно! Вечеринки не было, значит, никто не позволил бы ему остаться в офисе на ночь».
Света появилась перед началом четвертой пары. Мрачная, растрепанная, она швырнула на стол расстегнутую сумку и небрежно скинула пальто, подметая пыльный пол красными рукавами. Лида едва взглянула в ее сторону – настолько ушла в свои мысли. Та заговорила первая:
– Будь оно все проклято! Я без копейки!
– Что?
– Я говорю, что цены в клубах дикие, стакан паршивого пива, которое и пить-то нельзя, стоит девяносто рублей! Взвинтили цены по случаю праздника, козлы! Чтобы я еще раз…
Лида вздохнула:
– Никто тебя не неволил куда-то идти. Что это вообще за праздник такой!
– Весело же, – протянула Света с таким жалобным выражением, что ее подруга невольно улыбнулась – впервые за день. – Не сидеть же дома в такую ночь. Ох!
Она порывисто приложила к виску ладонь и умолкла. Поморщившись, Света продолжила отчет о своих вчерашних развлечениях. Судя по ее словам, она умудрилась посетить сразу несколько клубов, передвигаясь по ночному городу на машине, в маскарадном костюме, раз от раза все более захмелевшая. Но никто ее не остановил – хотя бы в этом повезло. Лида слушала вполуха – ее меньше всего интересовало, сколько партий выиграла Света в бильярд, каких знакомых встретила и кто как был разодет по случаю Хеллоуина.
– В клубы без костюма не пускали, ну я и оделась ведьмой, – сообщила Света. – Надела красное шелковое платье, ну ты его помнишь, с вырезом и широкой юбкой. Я ведь его почти не ношу, вот и пожертвовала – порезала подол в клочки, кое-где прожгла материю, чтобы было пострашнее. Намазалась, сделала себе венок из сухих трав – получилось шикарно! Правда, к утру все размазалось и осыпалось, но мне уже было все равно… А ты что такая кислая?
Она наконец заметила подавленное настроение подруги. Слегка замявшись, Лида все-таки сообщила причину своего расстройства:
– Хотя бы позвонил! Я уже не знаю, что думать. У него же нет регистрации, Алеша вполне мог загреметь в милицию. Бывают же такие ретивые патрули… Им все равно, кого брать.
Света снова принялась растирать висок. Она смотрела на подругу с недоумением и как будто порывалась что-то сказать. Наконец пожала плечами:
– Странно, а я думала, что вы вместе развлекаетесь… Даже удивилась, когда увидела его.
– Кого?!
– Да твоего Алешу, – все так же недоуменно продолжала Света. – Думала, ты где-то рядом, еще удивилась, что вы не пожалели денег… Один входной билет стоил триста рублей! Впрочем, кажется, двести пятьдесят. Или это было в другом клубе?
Лида нахмурилась:
– Ты что-то путаешь, ни в каком клубе он не был!
– Я его видела, говорю тебе. А ты, стало быть, ждала его дома? – Бывшая «ведьма» прикрыла глаза, пережидая очередной приступ дурноты, судорожно сглотнула и торжественно поклялась – тот, кого она встретила в веселящейся ночной толпе, не мог быть никем иным, кроме Алеши.
– Ты хочешь сказать, что он пошел в ночной клуб? Без меня? И ничего не сказал?!
– Чему ты удивляешься? – пробормотала та. – Обычная история… Еще странно, что у вас это не началось раньше. Сколько вы вместе? Пятый год? Самое кризисное время.
– Не может этого быть… – начала Лида, но Света ее оборвала:
– Тс-с, препод! Потом обсудим.
Всю пару Лида просидела, будто окаменев. Она держала ручку, смотрела на кафедру, но не различала ни единого слова, не записала ни строчки. Рядом, изредка постанывая, пыталась составлять конспект Света. Иногда на нее находило такое покаянное настроение, и как правило – с тяжелого похмелья, как будто она старалась загладить вчерашние грехи нынешним примерным поведением. Наконец в недрах здания затрещал звонок. Лида немедленно повернулась к подруге:
– Это был не он! Ты перепутала!
– Ага, думай так, если тебе хочется, – язвительно ответила та. – Он был без маски, твой Алеша, держал ее в руке. Наверняка купил на входе, чтобы пустили в клуб, – там продавались какие-то картонные уродцы по бешеной цене. Так что его лицо я рассмотрела очень даже хорошо! Если ты не веришь, можно спросить Сережу. Он тоже мог его видеть.
– Ты была с братом?
– До определенного часу, – задумчиво призналась она. – Куда он делся после трех – убей, не помню. Из клуба я уехала одна, не смогла его отыскать. А твоего супруга наблюдала где-то в два. Было самое горячее время, ну а потом все перепились, и было уже не так весело. Даже жутковато, по-настоящему… Сборище зомби… Самое паршивое, что в том клубе я не встретила знакомых, а веселиться в одиночку… – Света яростно хлопнула себя по виску, будто убивая невидимого комара, и заключила: – Это не для меня. Пропащая была ночка!
– Не верю, – после тягостной паузы ответила Лида. – Тебе показалось, что это был Алеша. Это был кто-то другой.
– Разумеется, это был его брат-близнец, – фыркнула та, начиная собирать вещи. – Такой имеется?
Лида молча одевалась. То, что сообщила подруга, звучало настолько странно, что она не принимала это даже как гипотезу. Алеша и ночной клуб? Алеша и дорогие билеты, карнавальная маска, а самое главное – Алеша и его удивительное равнодушие к тому, что его ждут, о нем беспокоятся! Это был не он, это не мог быть он!
Света тоже умолкла. Девушки вместе спустились во двор, не глядя друг на друга, и казалось по отдельности, хотя держались они рядом. Света отперла машину:
– Садись, нужно кое-что уточнить. Ты меня заинтриговала, не могла же я так ошибиться!
– Что ты собираешься уточнять? – устало переспросила Лида. – Это был не он.
– Хорошо. – Света уже уселась за руль и жестом пригласила подругу занять место рядом. – Вот это мы и должны выяснить. Если я ошиблась – тем хуже для меня. Стало быть, у меня начались галлюцинации. Сережа должен был его видеть, если он действительно был там. Они стояли рядом и, кажется, беседовали… Не говори, что это мне приснилось!
Лида замерла, потом открыла дверцу и села в машину. Руки у нее слегка дрожали, она заметила это и крепко стиснула пальцы.
– Они разговаривали? – пробормотала она. – Ты видела, как они разговаривали? О чем?
– Вот мы и спросим, – решительно ответила та. – Сережка должен быть дома, он-то не учится, оболтус! Когда я уходила, он еще спал. Если не умотал к приятелям, то лежит у себя в комнате, опохмеляется и слушает музыку.
Света как в воду глядела – брат самолично отпер девушкам дверь и вяло поздоровался, глядя в пространство между ними. Он был в растянутой майке и тренировочных штанах, босиком. Черная шевелюра разлохмачена, взгляд пустой и тяжелый, голос охрипший – видно было, что ночные развлечения не прошли ему даром. Сестра бесцеремонно толкнула его в грудь и без предисловий потребовала:
– Давай, колись! Кого ты встретил в клубе «Три товарища»?
– Ни одного товарища. – Его непослушный язык шевелился с трудом, как будто во рту для него оказалось слишком мало места. – Паршивая была вечеринка, и музыка паршивая… Куда ты свалила после трех, кстати говоря? Я чуть от скуки не умер, а денег на пиво не осталось.
Света опустилась на банкетку и блаженно вытянула ноги на середину прихожей:
– Не изображай из себя контуженного, мне тоже плохо. Вчера, после двух часов ночи, ты кое-кого там встретил. Я была у бара, а ты – у туалета, я видела, как ты курил. И к тебе кое-кто подошел.
Сергей сомнамбулически запер дверь, сделал попытку пригладить волосы и вдруг, как будто впервые, обнаружил Лиду.
– О, как жизнь? Вчера ты что-то была неразговорчива.
– У нее муж пропал, – отрубила Света. – А ты вчера с ним общался.
– Му-уж пропал? Это плохо.
Сергей говорил врастяжку, как будто серьезно, но Лида уловила в его тоне что-то иное – глубоко скрытое, замаскированное. И снова ощутила страшное напряжение, которое уже испытала в его присутствии вчера. Если бы не шрам – она бы смогла убедить себя, что парень все забыл. Но шрам должен был напоминать о давнем несчастном случае каждый раз, когда Сергей смотрелся в зеркало. И хуже всего – тот делал вид, что ни о каком шраме понятия не имеет. «А это значит, он затаил злобу, – подумала она. – Уж лучше бы прямо высказал претензии, все было бы ясно».
– Нет, ничьих мужей я там не видел, – сказал наконец Сергей. – Ты имеешь в виду парня, который вчера подошел к нам во дворе? Андрея?
– Алексея. – Это было первое слово, произнесенное Лидой. – Вчера он не вернулся домой и до сих пор не позвонил. И на работе его сегодня нет. – Она повернулась к подруге: – Я поеду, все ясно. Ты обозналась.
– Постой! – вскочила Света. Она успела снять сапоги и теперь торопливо нашаривала тапочки. – Ты никуда не поедешь, пока он не признается! Черт-те что, получается, что у меня началась белая горячка, так, что ли? Скоро отца родного перестану узнавать?
– Это твои проблемы, – удивленно ответил брат. – Я лично ими не страдаю. И пил вчера только пиво, а его в «Трех товарищах» так разбавляют, что…
– Но ты же говорил с Алешей – я вас видела! – настаивала сестра.
В ее голосе звучала уже не уверенность, а что-то похожее на отчаяние. Лида задержалась у двери. Она хотела уйти, побыстрее покинуть этот дом – как всегда… Но что-то ее удерживало. Искреннее недоумение подруги? Странный, то ли снисходительный, то ли издевательский тон ее брата? В их споре что-то не складывалось, мелькала какая-то неясная тень, которая тревожила девушку и заставляла прислушиваться. Наконец, исчерпав все доводы, Света воскликнула:
– Какого черта, это был именно он! Я еще хотела подойти к вам, но меня как раз начали обслуживать в баре, а к стойке было не пробиться, не могла же я все бросить! А потом, когда я обернулась, вас там уже не было! Я не видела тебя после этого и решила, что вы вместе куда-то ушли!
– Сумасшедшая, – бросил Сергей. – Тебе нужно лечиться! Зачем бы я стал с ним говорить, даже если бы встретил? Мне до него дела нет.
– Нет? А зачем ты тогда намекал ему, что очень хорошо знаком с его женой?
Лида прерывисто вздохнула – именно этого она боялась, и это все-таки случилось. Она подошла к подруге и взяла ее за руку, будто в поисках защиты. Света крепко сжала ей пальцы:
– Не бойся, мы выбьем из него эту дурь. Ну, к чему были эти намеки? Алеша бог знает что мог подумать! Какие такие у тебя были отношения с Лидой, скажи на милость? Вы и виделись сто лет назад, один раз! – Она все больше заводилась, и в ее голосе снова звучали уверенные, агрессивные нотки. – Кто тебя за язык тянул там, во дворе? Ты же сам тогда нарвался, а теперь ищещь виноватых?
Сергей быстро и, казалось, машинально потер левую щеку. Кривой шрам побелел, а через секунду налился розовым цветом. Лида невольно отвела взгляд.
– Ни на что я не намекал, нужно же было как-то поддержать разговор, когда ты нас представила! Ну я и сказал, что хорошо знаю его жену. Про это, – его рука снова порывисто поднялась к лицу, будто ее дернул за ниточку невидимый кукловод, – я вообще не обмолвился!
– Нет, ты сказал еще кое-что! – возразила Света. – Ты сказал, что очень хорошо ее знаешь и часто вспоминаешь.
– А если это правда? – Сергей с непередаваемой улыбкой посмотрел на Лиду. Это была та самая, неподвижная и пугающая ухмылка, которую она уже видела когда-то… Которая и сейчас, под защитой подруги, приводила ее в смятение.
– Значит, не признаешься?
– У тебя проблемы, сестренка, – ответил он и ушел к себе в комнату.
Оттуда немедленно донеслась музыка – что-то классическое, похожее на духовные песнопения. Света, против ожидания, не пошла за ним – она покачала головой и как-то поникла.
– Если он уперся – уже ни за что не сознается, – сказала она. – Мы сразу неправильно взялись за дело. Я не должна была тебя привозить, нужно было поговорить с ним с глазу на глаз.
– Он в самом деле на что-то намекнул Алеше, когда ты их познакомила?
– Для меня это прозвучало как намек – я же знаю, что у вас случилось. А твой муж вряд ли что-то понял, разве что почувствовал… Ты ведь ничего ему не говорила?
– Конечно нет. – Музыка стала громче, теперь вступил орган. Лида ожидала услышать из комнаты Сергея любые мыслимые звуки, кроме этих. Они настолько не подходили к ее представлению о парне, что тоже казались рассчитанной издевкой. – Я бы ни за что в таком не призналась. Алеша, знаешь ли, и так был против, чтобы я к тебе ходила…
Это откровение вырвалось у нее неожиданно – Лида была настолько удручена более серьезными вопросами, что эта маленькая тайна вышла на свет сама собой. Но Света ничуть не удивилась. Она заметила, что давно подозревала о чем-то подобном, и хотя не заслужила такого отношения, но вполне может понять Алешу.
– Он ревновал тебя к каждому встречному столбу, – заявила она. – А раз мы лучшие подруги – то я для него была врагом номер один. Дурно на тебя влияю? Глупости. Он просто хотел заполучить всю твою любовь для себя одного!
– Не говори о нем в прошедшем времени, – попросила девушка. – Я и так думаю бог знает что…
Она попросила разрешения позвонить, набрала свой домашний номер. Никто не подошел к телефону – Вера Сергеевна, вероятно, куда-то отлучилась. Прощаясь с подругой, Лида попросила ее вытянуть из брата все, что возможно.
– Я не думаю, что ты могла обознаться, – сказала она. – Ты слишком хорошо знаешь Алешу. Но то, что он оказался в этом клубе, – слишком невероятно…
– Если я не обозналась, значит, лгу, – обиделась Света. – Зачем мне это нужно? Врет как раз Серега, и я выясню почему. У меня свои методы… Ты иди, и я им займусь. Думает, врубит своего Гайдна и все в порядке! Сейчас я ему устрою!
Что и как собиралась устроить Света – осталось неясным, но когда она запирала дверь, вид у нее был чрезвычайно воинственный. Лида в смятении поспешила домой.
Веры Сергеевны все еще не было, а в двери квартирантов торчала крохотная записка. Девушка схватила ее, надеясь увидеть почерк мужа, но тут же сникла. Записку написала хозяйка. Она кратко сообщала, что звонили жене Свирского (то есть Лиде) с его работы и просили передать, что вчера он ушел из офиса в половине восьмого.
