Анна Малова
Драгоценная заколка
– Гражданин, что это за невнимательность?! – окликнул меня какой-то прохожий. – Вы же чуть не попали под машину!
– В самом деле?.. – пробормотал я смущённо. – Для неё это было бы очень печально…
И, не отвечая на дальнейшие вопросы прохожего, поплёлся вдоль аллеи. Вокруг люди весело смеялись, болтали с кем-то, а я сокрушался о своём одиночестве – оно оставляло слишком много простора для тоскливых мыслей. «Что делать? Не могу же я всё время сидеть в квартире и ждать её! Неужели владелица заколки так и не найдётся?.. А для меня не найдётся подруга…» Однако долго тосковать мне не пришлось: на следующий день в городе отмечался праздник, и настроение у меня поднялось, а с ним и воображение. По мере того, как в скверах играла музыка, а весёлые люди прогуливались по нарядным улицам, мне казалось, что моя застенчивая героиня находится со мной. Я живо представлял, как иду с ней по улице, как мы останавливаемся под усыпанным белым цветом деревом, и как она снова сердечно благодарит меня за найденную заколку. «Не стоит, – говорю в ответ я. – Вы хотели бы съездить со мной в Царское Село? Парк в нём очень красив, да и я часто туда наведываюсь, чтобы провести день с удовольствием.» И оказывается, что моя подруга тоже не прочь провести там праздник, и мы, сев в автобус, поехали Царское Село. В парке мы не переставали восхищаться весенней красоте цветения, а когда мы видели на зеркальной глади прудов плавающих уток, то она хлопала в ладоши и, смеясь, кричала: «Смотрите, утки, утки!» Затем доставала хлеб и кормила их (жаль, что на самом деле кормил их я). Я делал всё, чтобы она была счастлива: фотографировал для неё белок, плёл венки из одуванчиков, и даже пытался сорвать листочек с дуба. Но дуб был высок, а она не отступала: «Нет, вы достаньте, мне нравится собирать листья с разных деревьев.» А может, это опять мне нравилось, а не ей?.. Что бы там ни было, а я всё-таки подпрыгнул и сорвал листок дуба. «Не пора ли домой?» – вспомнил то ли я, то ли мой внутренний голос. Но она взглянула на меня своими таинственными тёмными глазами: «Знаете, мне так хочется увидеть здесь закат… Это ведь будет очень красиво.» «А вы, я вижу, как и я, тоже держитесь поэтических взглядов.» – заметил я. «Верно. – кивнула она своей красивой головкой. – Вы были одиноки, и я тоже. Необычно же однако, что такие люди и создаются в одиночестве, а найти друг друга им непросто…» Такой я себе мою красавицу и представлял: тихую, нежную, разделяющую мои взгляды. Я невольно рисовал её внешность как у той незнакомки из ресторана, но, по моим представлениям, моя подруга носила ещё и широкую шляпу, как отблеск того далёкого времени… Я готов был беседовать с ней хоть всю ночь, и она, наверное, нисколько бы не смутилась… Словом, не заметил я, как стемнело. Только тогда я опомнился, и поскорее выскочил из царства грёз в шумящий город, а оттуда – на автобусе в Петербург. Домой я вернулся уже далеко заполночь, когда тёмно-синее небо освещалось лишь луной, а окна во многих домах не светились. Но красавица ещё долго продолжала махать мне вслед, стоя под яблонями, издающими в ночном воздухе сильный аромат…
