Анна Кувайкова
В ловушке сна: маранта
© Кувайкова А. А., 2018
© «Центрполиграф», 2018
Глава 1
Дети разных возрастов, час покинуть отчий кров!
Путь теперь у нас один – в королевство Хеллоуин.
М/ф «Кошмар перед Рождеством»
Ночь торопливо накрыла тёмной пелериной мглы продрогший от осеннего ветра город. Пустынные улицы освещались лишь тусклым светом жёлтых фонарей, да редкие звуки шуршания колёс по разбитому асфальту дорог нарушали ночную тишину. Конец трудовых будней, но редкие прохожие, зябко кутаясь в тонкие курточки, всё ещё спешат по тротуарам, вдоль обочин которых чернеют деревья, уже давно сбросившие последнюю листву. Порывы ветра шевелят уродливо изогнутые ветки, заставляя их отбрасывать жуткие тени на бетонные бока домов.
Весёлая компания молодых парней, чуть подвыпивших, а потому громко разговаривающих обо всём подряд, остановилась возле пешеходного перехода, дожидаясь зелёного сигнала светофора.
Чёрная иномарка, тихо шурша шинами, подъезжает практически вплотную к тротуару и останавливается, мигая аварийкой. Слишком медленно, словно издеваясь, опускается стекло с водительской стороны… И ближе всех стоящий парень нервно икает, увидев то, что уже никогда не сможет забыть.
Красивое женское лицо, обрамлённое чёрными как ночь волосами с редкими алыми прядями. Мертвенно-бледная кожа, страшного, землистого оттенка, мерцающая к тому же мистическим, потусторонним светом. Тёмные круги вокруг глаз, полыхающих ярко-красным, кровавым цветом. Уродливая цепочка багрово-чёрных вздувшихся шрамов, выделяющая кровавую заплатку из кожи на правом виске. Длинные жуткие разрезы на губах, которые будто кто-то пытался зашить. Заплатка на шее с левой стороны, с которой неспешно стекают кровавые струйки, и ещё одна, просто огромная, заплатка зияет свежими шрамами и нитями слева, у самой границы кожаного корсета, едва прикрывающего и удерживающего бледную грудь. Как раз в том месте, где должно биться сердце…
Из тёмного салона раздался рычащий звук, заставивший всю компанию обратить внимание на необычный автомобиль, внутри которого мерцал странный зелёный цвет, обрисовывающий контуры хрупкой неживой фигуры за рулём.
Краска схлынула с лица парней настолько быстро, что вряд ли кто смог в это поверить.
– Мама… – тонко пискнул мальчишка, первый заметивший потустороннее нечто. Руки его заметно тряслись, а ноги словно приросли к месту. Такого он в своей жизни ещё не видел! И зарёкся пить навечно, когда чёрные блестящие губы девушки разошлись в чарующей улыбке и надтреснутый голос тихо спросил, источая ласковые, не вяжущиеся с внешним обликом, нежные интонации:
– Ма-а-альчики… А в центр это туда? – Тонкая рука со вскрытыми венами и длинными острыми ногтями непонятного цвета указала в сторону основной дороги с чернеющим над ней силуэтом виадука.
Мальчиков проняло. Кивание получилось на диво синхронным, а зубы всей честной компании отстукивали нечёткую дробь – протрезвели все и разом. А когда мёртвая девушка обнажила свои нереально белые зубы в очередной улыбке, парни, не сговариваясь, рванули с места так быстро, как только смогли, стремясь оказаться как можно дальше от этого проклятого места, от этого перекрёстка, от этой машины и от этой… девушки.
Вслед им донеслось нежное и от этого ещё более жуткое «спасибо». Сверкая фарами, машина унеслась вдаль…
Я сложилась от дикого хохота на соседнем сиденье. Нет, ну это ж надо было!.. Мальчики теперь после заката из дома просто не выйдут!
– Кать, – едва всхлипывая от смеха, протянула я, растекаясь по автомобильному креслу, – ты маньяк!
– А я что? – невинно спросила подруга, похлопав накладными ресницами и, не выдержав, почти мгновенно припарковалась у ближайшего киоска, чтобы уже там, бросив руль, педали и рычаг коробки передач, зайтись в диком хохоте. По-другому эти звуки опознать не получилось.
Я постанывала рядом. Да уж… «ма-а-альчики» впечатлились надолго!
– Не, как я люблю Хеллоуин! – Тихо всхлипывая от смеха, я потянулась к передней панели за сигаретами. – До такого ещё никто не додумывался!
– Ну не в клубе же сидеть! – тихо хихикнула Катька, потянувшись к заднему сиденью, где лежала бутылка с минералкой. – А так хоть народ встряхнём! Упс, пить кончилось. Пойду прогуляюсь.
– Стоять! – хмыкнула я, придержав её за руку. О чём тут же пожалела: часть грима, хоть и незначительная, с её кожи осталась на моих пальцах.
Тяжко вздохнув, я принялась носовым платком оттирать пальцы от фальшивой крови, а «покойница» в лице моей подруги полезла за косметичкой, чтобы навести прежний лоск. Домой ехать мы пока не собирались. Ночь страшилок ещё в самом разгаре!
Неожиданно узрев в одном из зеркал какого-то мужика, которому приспичило прогуляться в одиннадцать часов вечера за бутылкой пива в ближайший киоск, быстренько подкрасила губы чёрной помадой и, выкинув сигарету в приоткрытое окно, сделала музыку погромче. Ну как музыку… что-то непонятное, нарезанное из обширной коллекции фильмов ужасов. Не моей!
Мужик вполне ожидаемо обернулся на странную и жутковатую какофонию звуков, тонко намекающую, что в машине кого-то заживо ели, причём без нужных столовых приборов. И побледнел ещё быстрее, чем те парни, увидев всю такую «прекрасную» меня.
Старания чересчур нездоровой фантазии, нужное количество грима, необходимый минимум подходящей одежды и прочих мелочей – вот и всё, что способно сделать из простой девушки настоящего вампира.
Тонкая гибкая фигура, затянутая в чёрный кожаный корсет поверх кроваво-красной блузы. Готическая юбка из плотной чёрной замши, туго обтягивающая стройные бёдра и расходящаяся красивыми складками ниже колен до мысков сапог на высокой шпильке с кучей цепочек в качестве украшения. Впрочем, их видно не было. На шее – шипастый ошейник по соседству с двумя аккуратными «дырочками» от «укуса», на груди – тяжёлый кельтский крест и в ушах – старинные серьги с рубинами. Поверх накинуто чёрное пальто с высоким воротником и глубоким капюшоном, который держался на голове, то и дело норовя соскользнуть с длинных гладких тёмных волос. Острые красные ногти, большие выразительные манящие глаза с алыми радужками, чёрные блестящие губы и неестественно бледная светящаяся кожа. Изящный излом бровей, чарующая улыбка, открывающая пару острых клыков, и несколько капелек крови, стекающих из уголка губ по подбородку…
– Добрый вечер. – Я не пожалела в голосе мурлыкающих ноток и игриво слизнула кончиком языка с губы «кровь» – грим с вишнёвым вкусом.
У мужика на вишню, похоже, была аллергия, не иначе. Драпал он ещё быстрее, чем те «ма-а-альчики».
Катька вывалилась из машины, зайдясь в гомерическом хохоте.
– У тебя получилось лучше! – практически провыла она, из последних сил цепляясь за железную решётку витрины киоска. То и дело икая от смеха, сжимая денежную купюру в пальцах, она поскреблась в деревянное окошечко, не спешащее распахиваться. Я уже отсмеялась и начала подмерзать, когда Катькиным мольбам наконец вняли. И довольно невежливо: дородная тётка, обитающая внутри железной будки, матерных слов не пожалела, очевидно радуясь столь позднему визиту. Подруга икнула от неожиданности и впилась взглядом в продавщицу… Изнутри послышался сдавленный «ох», и вновь воцарилась тишина. Катька очаровательно похлопала ресницами – звук повторился.
Мне стало интересно.
Подойдя поближе, оттеснила «ожившую покойницу» и с любопытством заглянула внутрь тесной кабинки, забитой всевозможными ящиками, упаковками и бутылками.
Визг поднялся… закачаешься!
Пришлось поспешно линять – кнопку вызова охраны ещё никто не отменял. А доблестные дяденьки с дубинками и в камуфляже вряд ли смогут похвастаться хотя бы десятой долей нашего с Катькой чувства юмора.
Не русский праздник Хеллоуин, ох не русский…
Вернувшись на проспект в центре города, немного попугали там народ. Молодёжь, катающаяся по ночному городу, осталась в восторге, а вот мы едва не нажили себе крупные неприятности. Остановившись на красном сигнале светофора, невольно переглянулись с подругой, когда в соседнем ряду проехавшая чуть вперёд серебристая иномарка дала задний ход. Сидящая в ней компания нетрезвых парней, опустив стёкла, принялась активно выражать желание познакомиться с «нечистью» и при виде очаровательных наших улыбок трезветь они, в отличие от предыдущих наших «жертв», явно не собирались. А вот пообщаться поближе – очень даже!
Пришлось поспешно ретироваться, сетуя на то, что приличным «покойникам» уже спокойно покататься нельзя. Но когда словно приклеившаяся иномарка решила нас всё-таки нагнать, недовольное ворчанье перешло в отборный мат в моём исполнении, а Катька резко ударила по газам. Простая вечерняя прогулка из развлечения внезапно превратилась в полноценные гонки с преследованием по ночному городу…
Мы всё-таки оторвались. Не знаю как, но серебристая машина потеряла нас из виду в одном из многочисленных переулков, благо подруга знала центр города как свои пять пальцев. А я знала, как оттуда объездными дорогами попасть ко мне в район, куда мы и добрались в кратчайшие сроки. Пугать мирное население и дальше расхотелось абсолютно.
– Чтоб я да ещё раз, – мрачно выругалась девушка, устало откинувшись на сиденье. – Придурки… Чуть не разбились!
– Это да, – вздохнула я, отпуская наконец несчастную приборную панель. В неё я вцепилась, как только этот Шумахер в юбке начала петлять на манер пьяного зайца, входя в повороты на запредельной скорости. – Я больше с тобой никогда не поеду!
– Да ладно, – махнула рукой Катька и потёрла нос, разбавляя белый грим на лице чёрными разводами с пальцев. – Меня если разозлить, я ещё и не то устроить могу. А так езжу аккуратно.
– Да в курсе, – машинально поёжилась я, вспоминая ночную гонку. – Ну да чёрт с ним. По домам?
– Я бы выпила, – устало вздохнула подруга, украдкой косясь на меня.
Ясно, намёк понят. Значит, выспаться мне не светит. Не то чтобы я была слишком против её общества, да и сама выпить для успокоения расшатанных нервов не отказалась бы… Слишком уж резкой была перемена настроения, встряхнувшая как следует мой организм. Нет, пьяные придурки, конечно, не редкость в вечернее время, но эти же самые личности в таком количестве да ещё и столь жаждущие общения – это уже гораздо серьёзнее. Не хотелось думать, что было бы, если бы они нас всё-таки догнали.
Ладно. Одну ночь я как-нибудь переживу, да и диван в зале незваную гостью – тоже.
Раздобыв в родимом киоске вожделенную бутылку виски, несмотря на запрет «любимого» законодательства о времени продажи алкоголя, и огромный пузырь кока-колы, навострили лыжи ко мне домой. И тут, уже в подъезде произошла заминка: ключи никак не хотели находиться, надёжно затерявшись в глубине сумки.
Я вдохновенно матюгалась сквозь зубы, Катька нервно оглядывалась, а облезлая кошка, сидящая возле мусоропровода, с любопытством за нами наблюдала. Я дико торопилась попасть в нутро дико любимой квартиры и даже сумела нащупать на самом дне сумочки холодный металл ключей, когда за спиной раздался душераздирающий, жуткий скрип открываемой двери. Эдакий внеплановый залёт всенародно нелюбимой птички «обломинго»… Заказывали?
– Ага! – противно прокаркали сзади. – Вот и попались, голубчики!
Переглянувшись, мы с подругой украдкой вздохнули, попутно вспоминая все былые прегрешения. Впрочем, нам и без того сейчас их перечислят в алфавитном порядке и со всеми подробностями: всё, что было, чего не было и что обязательно ещё будет!
Местный блюститель нравственности, обитающий по закону подлости на моей лестничной площадке, в лице неповторимой уважаемой (интересно только кем) пенсионерки бабы Клавы стоял на страже всегда. Даже ночью.
Услышать в сотый раз за неделю о падении нравов среди современной молодёжи мне не улыбалось. Катюхе, которая уже давно была записана в личные враги ворчливой бабули, получить ещё раз старым грязным веником поперёк спины – тоже. Надо было срочно ретироваться, но вредные ключи, услышав старческий голос подъездной сплетницы, выскользнули из пальцев. Вот же блин!
Неожиданно Катерина, интересная бледность которой проступила, кажется, сквозь грим, как-то странно и жутковато улыбнулась, посмотрев на меня. Я едва не стукнула себя по лбу. Конечно же! Кого сейчас нам бояться-то?
Тем временем бодрая бабулька, от которой хором страдали все жители нашего подъезда, добралась до стандартной фразы, что при товарище Ленине такого не было. А мы… мы развернулись, улыбаясь, словно любимые внучки, наконец-то приехавшие в деревню к своей обожаемой бабушке и просто ужас как по ней соскучились!
Бабушке Клаве внеплановый приезд «родственников» пришёлся не по душе. Беззубый рот распахнулся, а белёсые брови попытались слиться с волосами, спрятанными под старую линялую косынку неопределённого зелёного цвета. Количество морщин на лбу несколько поубавилось, пигментные пятна на желтоватой коже побледнели вместе с ней, худые руки затряслись… Ой, как бы бабульку инфаркт не хватил!
– Помогите! Вомпэр! Помогите, люди добрые!
Я проследила за маленькой старушкой, которая, подхватив подол синей юбки, резво ринулась вниз по лестнице, звучно шлёпая стоптанными тапками по ступеням. Не прошло и секунды, как баба Клава долбилась в двери этажом ниже и ещё громче вопила:
– Помогите! Тут вомпэр! Насилують!!!
– Насилуют? – округлила глаза Катька.
На её лице сквозь слой косметической штукатурки проступило такое неподдельное удивление, что я нервно хихикнула, выронив сумочку. Что-то звякнуло. О, вот и ключи!
Хмыкнув, я быстренько открыла замок и втолкнула подругу в прихожую, проворно захлопнув за нами двери. Зуб даю, все соседи были уже разбужены этими воплями!
– Как вы это терпите? – брезгливо поморщилась Катюха, стягивая высокие сапожки. – Я её уже давно обматерила бы!
– Ты уже обматерила, помнится мне, – хмыкнула я, снимая пальто. – Как спинка после этого, долго болела?
– Да забудь ты уже этот веник! – скорчилась девушка. Подхватив пакет с ценным содержимым, она прошествовала на кухню. – Я же не знала, что бабка неадекватная!
– Баба Клава, конечно, со своими тараканами в голове, – покачала я головой и, потерев ноющую поясницу, потянулась к молнии на корсете, которая позволяла снять этот красивый пыточный инструмент, не прибегая к помощи шнуровки на спине, – но это не её вина.
– Да всё равно, – равнодушно откликнулась подруга, разыскивая в недрах кухонного шкафа стаканы. – Дура она старая.
Я только вздохнула и пошла в ванную, чтобы привести себя в прежний вид. Баба Клава странная, конечно, да и неприятностей немало доставляет, но все соседи уже как-то привыкли. В конце концов, трудно не лишиться рассудка, пройдя через то, что мало кому выпадало. Первого мужа потеряла на войне, сама едва выжила там, а много лет спустя всех детей и внуков унёс потерявший управление на мокрой дороге бензовоз, врезавшийся на полной скорости в машину, за рулём которой сидел её второй муж.
Все жители нашего подъезда ругались, естественно, выли и бились головой о стену при каждой встрече с психически нездоровой бабулькой, но обижать её всерьёз никто не стал бы. Мы понимали.
Грим смывался долго. Ещё дольше снимала фальшивые клыки, а когда дело дошло до глаз, потеряла обе линзы. Обшарила пол, раковину, ванну, поверхность стиральной машины и не нашла их. Плюнула на это гиблое дело, схватила полотенце и ушла в комнату.
Прошлёпав к трельяжу, стоящему возле окна, вытерла влажное лицо и внимательно всмотрелась в отражение всех трёх зеркал. И усмехнулась, глядя на маленькую фотографию, прикреплённую в углу. Она была как напоминание о том, что полненькой, стеснительно улыбающейся девушки с мышиными светлыми волосами в моей жизни больше нет места.
Говорят, что имеющий желание ищет возможности, а не имеющий – отговорки.
В своё время я сделала всё, чтобы измениться до неузнаваемости. На то были причины.
У меня не было лишних денег на салоны красоты, личных тренеров и полезные тренажёры. И всё-таки…
Впрочем, какая разница в том, что было? Теперь-то у меня совсем другая жизнь. Правда, характер практически не изменился… как была местами непрошибаемым упрямым бараном, так и осталась. Ну да ладно, в современном мире только такие успеха и добиваются, да и жить им гораздо проще, в чём существенно помогает изрядная доля язвительности и цинизма. А что? Так даже веселей.
Всё-таки какая радость, что я – это я…
– Каринка, хватит пялиться на себя! – немного картавя, окликнула меня подруга, уже тоже сияющая чистым лицом без каких-либо следов былых художеств. – Идём пить, спиртное стынет!
Вот же алкашка, право слово…
В общем, как бы то ни было, спать мы разошлись только ближе к пяти утра. Катерина даже постельного белья не попросила, просто рухнула с почти пустой бутылкой в обнимку в зале на диванчик, успев только подтянуть к себе декоративную подушку. И через минуту уже тихо похрапывала. Да уж! Сфотографировать бы эту картинку да в клубе вывесить на Доску почёта… Ладно, я же не такой садист!
Или же?..
Не удержавшись, я включила верхний свет и запечатлела на телефон прекрасный кадр из всех возможных, в красках очерняющий нашего всеми любимого бармена. А что, почти на всех моих коллег-официанток есть компромат, так чего Катюхе в стороне оставаться? А я пополню свою коллекцию.
Я аккуратно ликвидировала последствия наших посиделок, оставив только грязные стаканы в раковине, побоявшись их разбить, находясь в состоянии неслабого алкогольного опьянения. Прищурившись, обвела мутным взглядом вроде бы чистую кухню, удовлетворённо кивнула и, покачиваясь, направилась в собственную спальню, периодически цепляясь за стенку. Да уж… я, конечно, не камыш, но шатает знатно!
Меня слегка подташнивало. Кое-как разложив кровать, скинула одежду и, напялив безразмерную футболку, приоткрыла балкон. Постояла чуть-чуть, вдыхая холодный воздух, достала из тумбочки пачку сигарет с зажигалкой и вышла ёжась, но чувствуя, как становится немного лучше. Закурила, выдохнула дым, опираясь локтями на ледяной подоконник.
Тихо, мирно, даже собаки не лают. Город с высоты девятого этажа показался мне странным. Смазанные фонари, непроглядная мгла, ощущение запустения и какой-то нереальности, что ли? И над всем этим висела полная луна…
Самый тёмный час перед рассветом – так? нет? К тому же сегодня Хеллоуин – ночь, когда вся нечистая сила выходит на свободу, гуляя по земле и забирая тех, кто попадается под руку.
Голова закружилась так, что сигарету пришлось выбросить. Не знаю кто как, но, если я сейчас в пьяном состоянии шваркнусь с балкона, никакая нечисть меня точно не поймает!
Не успела я оказаться в комнате, как меня заштормило с новой силой. Виски сжало невидимым обручем, к горлу подкатил отвратительный комок, а в нос ударил незнакомый запах, абсолютно не похожий на собственный перегар. Привкус крови на языке почувствовался отстранённо, в глазах помутнело, в ушах стоял гул, а предметы начали медленно плавать перед глазами, мешая сосредоточиться.
Кое-как переставляя ставшие ватными ноги, цепляясь руками за стену, я добралась до кровати, куда и рухнула без сил. Да что ж это такое?! Тело выкручивало так, словно кости пытались покинуть свою обитель. Шум в ушах усилился, голова взрывалась от боли, в глазах замелькали яркие пятна… Последняя мысль перед тем, как погрузиться в темноту то ли сна, то ли банально потеряв сознание, была о том, что к вискарю я теперь и на километр не подойду…
И, как и ожидалось, приснилось мне что-то нереально-невероятное, навеянное ударной дозой алкоголя и всевозможной информацией, подтверждённой красочными картинками, найденными на просторах Всемирной паутины с пометкой «Хеллоуин».
* * *
Всё началось с довольного мужского голоса. Приятный и ласкающий слух, он что-то проворковал, и я проснулась. Забавно. Я же только что уснула, точнее, просто вырубилась. Ну да ладно. Куда меня тут запихал дядюшка Морфей на сей раз?
Открыв глаза, я села. То есть не я, а та «я», что во сне. Стало понятно, что я сплю, несмотря на чёткую картинку вокруг меня и ощущение не моего тела, сидящего на какой-то высокой каменной плите. Совершенно обнажённого тела, кстати, едва прикрытого необычным тяжёлым плащом, словно выдернутым сюда из некоего средневекового фильма стиля фэнтези.
Хм, что у нас тут ещё необычного? Честно признаюсь, после того, как мне приснилось взятие какого-то древнего монастыря, в котором я была одной из его служительниц, я уже ничему не удивлялась.
Сейчас же я оказалась в небольшом, явно старинном домике. Чудном, должна признать. Он больше был похож… на землянку? Пещеру? Охотничий домик? Так сразу и не скажу. Высокие стены, сложенные из крупных серых кирпичей, где-то темнее, где-то светлее. То там, то здесь по стенам извивались корни деревьев, уходя под чернеющий над головой куполообразный потолок.
Надо сказать, довольно просторное круглое помещение было странно обставлено: посередине – каменная глыба с покатыми шершавыми боками, на которой я и сидела, а на значительном расстоянии от неё, вдоль стен, но не касаясь их, стояли массивные столы из потемневшего от времени дерева. На них что-то стояло, поблескивая в неярком освещении от толстых свечей в тяжёлых канделябрах, расставленных по периметру комнаты. Кроме них свет исходил и от огня в большом старинном камине. А возле этого камина, прислонившись к стене, кто-то стоял, пристально рассматривая меня.
Хм, и кто тут у нас?
Мужчина, молодой и высокий. Не слишком коротко стриженные светлые волосы, привлекательное лицо, которым вполне мог бы обладать какой-нибудь современный актёр, причём первого плана. Стройная подтянутая фигура, широкие плечи, длинные ноги. Ну точно, был бы явью, стал бы звездой молодёжного сериала и мигом обзавёлся бы толпой поклонниц!
Правда, одет немного странно. Высокие простейшие сапоги, облегающие тёмные штаны, тёмная же рубашка со шнуровкой на груди, а поверх неё простая кожаная куртка. И вроде бы ничего необычного… но что-то не так. Я не видела раньше такой одежды! Ничего страшного, конечно… но интересно же! И потом, это что у него над плечом виднеется? Не рукоять ли меча?
Неожиданно мужчина насторожился и повёл носом, как хорошая ищейка. По красивому лицу пробежала дрожь, и он, на миг прикрыв глаза, почти сразу широко их распахнул, оскалившись в диковатой улыбке. Хм, забавно, у него виднелись клыки в верхней челюсти!
Привет от тётушки Майер? Согласна, книги о вампирах больше не читаю.
Резким движением оттолкнувшись от стены, незнакомец неспешным плавным шагом подошёл ко мне. Я смотрела на него спокойно, с долей здорового любопытства и абсолютно не напрягаясь. Глупо чего-то бояться во сне, верно?
Встав практически вплотную, мужчина довольно хмыкнул и, уже несколько отстранённо рассматривая, провёл ладонью вдоль моего обнажённого плеча, не касаясь его, а потом как-то судорожно вздохнул.
– Хорошая маранта. – Глубокий голос обволакивал изнутри, и когда его пальцы коснулись моего подбородка, заставляя меня задрать голову, я даже не подумала сопротивляться.
Ещё миг – и его губы коснулись моих, совершенно невесомо, нежно и аккуратно, словно пробуя на вкус…
И в тот же миг я почувствовала отклик в душе. Это не походило ни на простое удовольствие от поцелуя, ни на желание, ни на страсть, ни на что другое. Внутри что-то шевелилось, металось, нервничало, и я вдруг поняла, что лишаюсь чего-то очень важного. Все эмоции враз притупились, оставляя после себя неприятную холодную пустоту и…
Мужчину внезапно откинуло в сторону, а я конвульсивно дёрнулась, рассеянно замечая, что светловолосого соблазнителя буквально впечатало в противоположную стену, по которой он и сполз на пол.
– Идиот! – раздался низкий холодный голос, по которому определить половую принадлежность его владельца было весьма сложно. Не мужчина, но и не женщина…
Передо мной предстала фигура среднего роста, закутанная с головы до пят в чёрный плащ, капюшон которого скрывал лицо.
Холод в душе практически немедленно растаял.
Любопытненько!
– Ты опустошил предыдущую маранту, теперь решил загубить и эту? – рассерженно произнёс чёрный плащ. – Неужели ты думаешь, что запас подходящих душ бесконечен? Ты знаешь, насколько сложно мне было найти подходящую?
Нет, всё-таки она. Слишком уж истеричны нотки её шипящего голоса. С такими скандальными интонациями могут говорить только женщины!
– Да брось ты, – небрежно отмахнулся светловолосый, не спеша подниматься. Удобно опираясь спиной о стену, он согнул одну ногу в колене и, положив на неё руку, расплылся в непередаваемой улыбке. – Это даже выглядело несложно! Но её эмоции… мне трудно удержаться.
– Держи свои дикарские повадки при себе! – жёстко отрезала женщина. – Я потратила все силы на поиски фактически идентичного тела, душа которого к тому же обладает подходящими свойствами! Ты не представляешь, что значит поиск в Паутине миров подходящей личности, когда времени есть лишь сутки!
– Избавь меня от подробностей, – закатил глаза мужчина. – Займись лучше делом.
Кстати, да, не мешало бы. Мне интересно, что же будет дальше и когда этот дурацкий сон закончится. Всё равно слушать околесицу, которую они несут, сил нет – я не в состоянии понять хоть слово из неё. Да и, по логике вещей, когда настанет пора каких-нибудь более интересных, а главное, необычных действий, я, наконец, проснусь. Осточертело здесь сидеть!
– Она злится! – тут же ожил блондин и одним слитным движением всё-таки поднялся. Втянув носом воздух, он шагнул от стены, едва не мурлыкнув. – К тому же сильно раздражена… Маранта…
– Стоять! – неожиданно рявкнула женщина, но её собеседник и бровью не повёл, продолжая принюхиваться, прикрыв глаза и медленно, практически незаметно продвигаясь вперёд.
Увидев это, чёрный плащ покачала головой и выставила перед собой руку, тонкую и ссохшуюся, похожую на бледное старое дерево. Заострённые чёрные ногти сверкнули странным светом, и мужчина замер как вкопанный.
– Как прикажешь, Ловец, – с видимым трудом произнёс он, не сводя с меня жадного и какого-то голодного взгляда. – Но она всё равно не доберётся до крепости живой.
– Ты прав… – вроде бы задумчиво протянула женщина и подошла к одному из столов. При этом из-под полы плаща так ничего и не показалось, даже крошечной части обуви!
Всё чудесатей и чудесатей…
Взяв что-то, похожее на деревянный кубок, она налила в него из пузатого глиняного кувшина какую-то жидкость и, поднеся к губам, тихо прошептала несколько слов. Удовлетворённо кивнув, женщина подошла ко мне и протянула непривычную посудину:
– Выпей, девочка. Это поможет тебе добраться до Амил Ратана в целости и сохранности.
– Амил Ратан? – спокойно спросила я, принимая кубок. – Что это?
– Тёмная крепость, – загадочно улыбнулся, оставаясь неподвижным, мужчина, в глазах которого метались загадочные огни.
Ну что ж, крепость так крепость. Не Елисейские поля, но тоже неплохо. Да и жидкость в кубке на поверку оказалась каким-то ягодным морсиком, который я с удовольствием выпила. И даже не обратила внимания, что слишком ясно ощущаю вкус ягод… А стоило бы.
Появилось странное ощущение нереальности происходящего. Чувства сразу притупились, я слышала, как сквозь вату, видела, словно сквозь пелену, и ощущала всё очень отрешённо. Эмоции и мироощущение исчезли настолько, что я почувствовала себя безвольной и слабой. Просто какой-то куклой, марионеткой в чужих руках. И могла лишь смутно угадывать, что делали со мной дальше.
Кто-то принёс странную деревянную ванну, больше похожую на лохань, меня заставили в ней искупаться и вымыть длинные волосы. После, положив меня на тот же камень, натёрли каким-то маслом, что-то втёрли в волосы, высушили их и одели в необычную одежду. Я не помню точно в какую, но ткань была алая с чёрными вставками. Затем тот самый мужчина обул мои ноги в сандалии со множеством тонких ремешков, замотав их вокруг лодыжек, и на меня нацепили какие-то украшения.
Всё это происходило очень медленно, неспешно, но создалось впечатление, что меня к чему-то готовили. Причём очень тщательно. Жаль только, что я не смогла разобрать, о чём они говорили…
Потом на меня накинули плащ из тёмной тяжёлой ткани, набросив на голову капюшон. Вывели на улицу, посадили в седло на коня перед уже знакомым мне блондином и куда-то повезли.
Вокруг мелькал размазанный пейзаж, я слабо покачивалась, но у меня даже не было мысли сопротивляться. Всё происходило будто в тумане. Кто-то ещё был рядом, я слышала голоса, разговоры, даже ругань.
А затем всё изменилось. Я оказалась в странной зале, погружённой в полумрак. Всё, что запомнилось, – высокие массивные двери да мраморный пол, по которому я медленно иду, опустив голову, краем глаза замечая расплывчатые силуэты, заполняющие зал. Их много, они живые, они переговариваются… Но всё это сливается в одну тёмную толпу, через которую я шла, ведомая тем же блондином.
– Кого ты нам привёл, Аякс? – раздался весёлый высокий и насмешливый голос, прозвучавший удивительно громко и ясно.
– Новая рабыня для вашего высочества, – миролюбиво отозвался мужчина, заставляя меня сделать ещё несколько шагов и ставя перед ним. – Прекрасный подарок от северных орков.
– Да уж, представляю, что они могли прислать! – издевательски захохотал тот же самый голос, и я машинально подняла голову, чтобы попытаться опознать его владельца. Тщетно. Единственным, что я смогла различить, стали два широких деревянных кресла с резными спинками, стоящие неподалёку от огромного камина с играющими языками яркого пламени. – Нет уж, спасибо, Аякс. Мне такое ни к чему! Разве что… Брат, ты же не откажешься принять в дар ещё одну рабыню? Твоя коллекция довольно скудна, насколько я помню. Может, осчастливишь орков своей благодатью?
– Почему бы и нет? – Второй голос, удивительно похожий на первый, но гораздо более глубокий, прозвучал во мне, будто прошёлся по оголённым нервам. И я почувствовала, что ещё чуть-чуть – и я, наверное, смогу уже нормально всё ощущать. – Покажи, кого ты привёл, Аякс. Посмеёмся вместе, брат.
С меня сдёрнули капюшон вместе с плащом. И тут же я услышала многоголосый вздох со всех сторон.
Чёрт, что же всё-таки происходит?..
– Маранта… – прошелестело вокруг. И особенно чётко незнакомое название произнёс тот насмешливый голос, переставший уже быть таковым. – Но как, Аякс?
– Юную маранту перевозили в Собор времён, дабы она смогла научиться в совершенстве управлять своим даром, – со смешком пояснил блондин. – Им не повезло. Маранты ещё не знали, что Собор уже давно разрушен северными народами. Провидицы лишились своего убежища, и те, кому удалось выжить, попали в рабство. Вождь племени Закатных Клыков был столь щедр, что решил преподнести дар одному из сыновей Повелителя.
