Анна Карэ
Вечеринка для плохих девочек
На другой стороне, там, где несколько минут назад были девочки, стояли Натаниэль и Рафаэль.
Они были грязные, в крови и вооружены. Полное безумие это признавать, но они оба были невероятно красивы. Теперь, когда Рафаэль снял маску и его лицо было открыто, стало ясно, что он очень привлекательный молодой человек.
«Так так, дамы! Не могу выразить словами, насколько я рад видеть вас.» – сказал Рафаэль с усмешкой.
«Подонок! Ненавижу!» – прокричала Лиза, красная от злости, хватая прутья решетки. Её взгляд был полон ненависти.
«Ты мне тоже очень нравишься.» – ласково ответил Натаниэль, играя кинжалом в руке. Затем он посмотрел на меня и его глаза сузились. – «Мокрая и с картой в руке. Быстро бегаешь! Я тебя недооценил, маленький гном.»
«За гнома ответишь!» – ответила я с ненавистью.
«Жду не дождусь.» – с улыбкой ответил он. Затем снова посмотрел на Лизу: «Эту решётку не поднять. Поэтому наша встреча откладывается на некоторое время. Но я до тебя доберусь.»
«Ты больной псих!» – прокричала Лиза. – «Только попробуй приблизиться к нам и я убью тебе своими руками!»
Её голос был настолько уверенный, что мы все ей поверили. И мы разделяли её чувства. Мы все хотели, чтобы они ответили за то, что сделали с нами.
Рафаэль всё это время молча улыбался. Он выглядел как настоящий маньяк. Его глаза стали безумными. Он заметил, что я смотрела на него и послал воздушный поцелуй…
Глава 8
«Мне надо было поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…»
Достоевский, «Преступление и наказание», 1866
Лизу трясло от злости и осознания собственной беспомощности. Она не могла добраться до Натаниэля из-за этой проклятой решетки, которая разделяла их. А ей бы очень хотелось дотянуться руками до этого мерзкого клопа и раздавить его один ударом.
Беспомощность – это очень неприятное чувство. Лиза потеряла контроль над ситуацией, а такое в её жизни происходило очень редко.
Натаниэль обманул её, обвёл вокруг пальца. Весьма умело изобразил влюбленность с первого взгляда, чтобы заманить их в ловушку. Каков актёр! Всё было так правдоподобно: его поцелуи, его слова.
Но всё было ложью. Он играл её чувствами. Лиза чувствовала себя оскорблённой, и теперь ей очень хотелось отомстить ему.
Но всё было не так просто, и она это знала.
Да, Натаниэль заслуживал наказания, но он не был слабым или глупым существом.
«Справиться с ним будет непросто.» – сказала она, идя по коридору впереди всех.
«Да, он сильный противник.» – ответила Эва.
Её тоже одолевали смешанные чувства. Всё так весело начиналось, как игра для взрослых, а теперь всё пошло кувырком и превратилось в настоящий кошмар. Она посмотрела на свою порванную, испачканную одежду и с грустью вздохнула. Сумка была испорчена. Чёрная кожаная поверхность прямоугольной сумочки YSL была исцарапана и продырявлена. Эва просунула в дырку палец, покрутила и печально сказал : «Адское крысиное создание прогрызло дыру в моей любимой сумочке.»
Эва любила животных, но ненавидела крыс и мышей. Ещё она была помешана на чистоте и аккуратности. Один только вид разбросанных вещей, или неправильно разглаженная складка на брюках могли довести её до сумасшествия. Она могла часами раскладывать свои коллекционные сумочки в шкафу, рассовывать купальники по мешочкам, сортировать блузки и кашемировые свитера по цветам сезона, начищать любимые туфли, купленные за тысячу евро и получать от этого истинное удовольствие.
В её жизни всё и всегда было организовано в лучшем виде. Она всегда следовала правилам. Платила стоянку на паркметре, на которую другие водители часто машут рукой. По расписанию ходила к дантисту два раза в год и, всегда, абсолютно всегда пекла пироги строго по рецепту, рассчитывая каждый грамм на весах.
Порой я думала, что её вещи настолько красивые и идеальные, что их ещё будут донашивать её внуки. Я прямо видела в голове эту картину, как после того, как Эва мирно покинет этот мир в девяносто девять лет, её многочисленные внуки будут разбирать приданое. Интересно, кому из ещё неродившихся детей достанется вот эта сумка?
Также Эва всегда была честна с собой и другими. Делала всё на максимум, всё доводила до конца и никогда не бросалась в опасные авантюры, поэтому в её жизни существовал баланс и справедливость.
Но сейчас всё было очень плохо. Испорченные вещи, неизвестность и страх. Удушающий страх смерти. Она хотела верить в то, что они смогут выбраться из этого проклятого подземелья, так как обладала исключительной верой в успех всех своих действий. Но Эва всё же была человеком, если Вы понимаете о чём я. Человеком, а не супергероем.
Поэтому она знала, что этой ночью, она оступилась. Позволила себе расслабиться и попала в настоящую передрягу. Она винила себя в том, что согласилась участвовать в этой игре.
Ей было страшно. Она боялась, что эта ночь может быть последней в их жизни.
Эва заставляла себя не поддаваться панике. Она дралась с крысами и вышла победительницей в этом бою. Но когда на них напал вооруженный пистолетом человек, её сердце сковал такой страх, что она чуть не потеряла сознание.
Когда огонь загорелся там, где была Анна, она закричала, но ничего не могла сделать. «Неужели вот так! Вот так она умрёт?! И мы ничего не сможем сделать!» – кричал её разум. Ещё никогда ей не было так страшно, как в тот момент. В тот момент крысы показались ей полной ерундой.
В жизни каждого человека наступает момент, когда он может полностью изменить своё мировоззрение. В момент страха или паники. Это как электрошок. И, кажется, с ней случился именно этот самый «электрошок».
Эва вдруг остановилась, сняла сумку, достала из неё карту и ключи. Засунула всё в карман. А сумку бросила на пол.
«Что ты делаешь?» – спросила Франс, удивленно раскрыв глаза.
«Она мне больше не нужна. Сумка испорчена.» – ответила Эва.
«Брось. Её можно починить.»
«А надо ли? Мы сегодня умрём, она мне больше не понадобится.» – ответила она спокойно, продолжая идти вперёд с высоко поднятой головой.
«Чёрта с два!» – закричала Лиза, остановившись. Она услышала её слова. Подобрала сумку с пола, подошла к Эве и схватила её за грудки.
«Слушай сюда!» – сказала Лиза, глядя ей в глаза. – «Вы попали сюда из-за меня. Я вас и вытащу отсюда. Обещаю! Все эти люди здесь, они ничем не лучше нас.»
«Она права.» – сказала я. – « У нас есть все шансы выиграть. Карту мы достали, оружие тоже.»
Но Эва не верила нам, у неё опускались руки.
«Мне плевать. Мы умрём и нас никто не найдёт. Мы понятие не имеем сколько здесь этих психов и что нас ждёт. Мы полные идиотки. Никто не просил нас сюда лезть. Может всё это правильно, мы это заслужили.» – ответила она, но уже не так отстраненно. Её голос охрип и глаза заблестели от слёз.
«Никто! Слышишь? Никто не заслуживает быть пристреленным и зарезанным каким-то психами в подземелье древнего замка.» – резко ответила Лиза. – «Ты сейчас соберёшь себя по частям и снова станешь частью команды. Ты нужна нам!»
«Эва,» – сказала Франс. – «Возьми сумку и повесь на плечо. Когда мы выберемся отсюда, ты починишь её, заштопаешь эту дыру. И это будет самая ценная сумка из всех, что у тебя когда-либо были.»
«Рваная сумка? Самая ценная?» – с горечью ответила она.
«Да. Именно этой сумкой ты прибила злобную крысу, которая хотела отгрызть от тебя кусок. И именно эту сумку ты поставишь дома на полку как экспонат, чтобы всегда помнить, что с нами произошло. Потому что мы выберемся отсюда. И когда мы это сделаем, ничто не будет как раньше.» – сказала Франс.
«Да, ничто не будет как раньше. Я либо сопьюсь, либо закончу эту жизнь в психушке, после такого травматизма.»
«Ты не закончишь эту жизнь в психушке, потому что сегодня ты станешь сильнее.» – ответила Франс уверенным голосом.
«Однако, возможно, ты всё же сопьёшься. Но не из-за этой ситуации. И мы разделим с тобой каждый бокал.» – сказала я, улыбаясь и тоже подошла к ним.
Мы обнялись. Просто окружили Эву кольцом и обняли её, все трое.
Она заплакала, потом засмеялась. Слезы текли по её щекам, не размазывая тушь, просто потому что она ею не пользовалась.
И я вдруг подумала, а как же выглядела я после своего заплыва?!
«Как я выгляжу?» – вдруг спросила я. – «У меня тушь потекла?»
Они вдруг перестали обниматься и посмотрели на меня, как на идиотку.
«А что?! Если это наша последняя ночь, я хочу быть красивой!» – объяснила я. – «Говорят, что после смерти, если вдруг ты станешь призраком, то ты будешь выглядеть так, как выглядел в последние минуты своей жизни.»
«Тогда у моего призрака будет крутая, но рваная сумка.» – сказала Эва бодрым голосом, вытерла слёзы и закинула пострадавшую сумку себе на плечо.
Мы обнялись за плечи и пошли дальше, насвистывая какую-то песню под нос.
Мы продолжили путь. Наткнулись на перекресток коридоров, и, взглянув на карту, выбрали тот, что был указан стрелками, которые вели к главному призу, т.е. концу игры.
Лиза смотрела в карту, светя на неё фонариком.
«Судя по тому, что здесь написано, испытание, которое прошла Анна, называлось «Огненные катакомбы». И это был второй уровень. Первый был ранее, с крысами, и он назывался «Чертог крысиного короля». Следующий этап «Тропический лес», а затем «Театр Боли». Это квесты. Мы прошли два из них.»
«С болью ещё куда не шло. Но какой ещё лес?» – спросила Эва, недоуменно подняв брови вверх.
«Не знаю.» – ответила Лиза. – «Тебе не холодно в мокрой одежде?» – она обратилась ко мне.
«Сначала было холодно немного. Но теперь жарко.» – ответила я, оттягиваю края футболки.
Удивительно, но влажный воздух становился всё теплее.
«Да,» – сказала Франс, снимая розовую жилетку, – «Жарко.»
Через какое-то время мы добрались до тупика. Коридор закончился.
Над нашей головой в потолке был люк, и он был довольно высоко.
«Стрелки указывают вверх.» – сказала Лиза, глядя в карту.
«И как мы туда попадём?» – спросила я, – «Лестницы у нас нет.»
Мы задумались на минуту.
«Может есть какая-то подсказка? Как с ключом?» – спросила Эва.
«Не думаю.» – ответила Лиза, качая головой. – «Никаких подсказок нет».
«Сделаем как чирлидеры!» – воскликнула Франс. – «Поднимем самую лёгкую вверх на наших ладонях!»
«Идея неплохая.» – сказала Лиза.
«Анна самая легкая.» – ответила Франс, указав на меня пальцем.
«Нет, слишком мелкая. Даже если мы её поднимем, своими короткими руками она не достанет.» –скептически ответила Лиза, глядя на меня, потом на потолок.
«Тогда это буду я.» – сказала Эва.
Мы все согласились. Она самая худая и при этом довольно высокая. Ноги длинные и тонкие, как у кузнечика.
«Решено!» – подтвердила Лиза.
Мы поразмыслили немного, и нельзя сказать, что мы построили крутую пирамиду как в американских фильмах про школьников из чирлидинга, но всё же вышло неплохо.
Мы создали лестницу из наших тел. Странно звучит, правда? Но именно так они делают пирамиды.
Лиза и Франс взяли Эву за нижнюю часть ног, выше ступни и начали поднимать. Я стояла напротив и держала её за руки, для страховки, чтобы она не потеряла равновесие. Если бы она упала вперед, я бы сумела подхватить её.
Затем она отпустила мои руки и выпрямилась как струна. У девочек покраснели лица и они тяжело дышали.
«Давай уже, цепляйся за что-нибудь!» – выдавила Лиза, немного шатаясь.
«Не дёргайтесь!» – прокричала Эва с высоты. – «Я пытаюсь открыть люк.»
Чуть присев и надавив им на плечи, она толкнула люк и открыла его, сдвинув крышку в сторону. Затем она зацепилась руками за края дыры и подтянулась, легко заползая внутрь.
Девочки вздохнули с облегчением, потирая плечи.
«Ну что там?» – крикнула я, задрав голову вверх. – «Есть какая-то верёвка?»
Эва ответила не сразу. Её поразило то, что она увидела.
Она оказалась в большом помещении похожем на ботанический сад или крытую оранжерею.
Влажный и теплый воздух окутал её со всех сторон, тут же заставив вспотеть. Кожа стала липкая и противная.
Здесь везде росли растения и пальмы в глиняных горшках, по высоким стенами тянулись растения, и вокруг всего этот летали мошки. Электрические лампы давали свет, а из дыр в потолке шёл прохладный пар, оседая на зеленые листья растений.
Она вдруг опомнилась и ответила:
«Тут настоящий лес! Что-то вроде оранжереи, есть даже деревья.»
«Тропический лес.» – странным голосом сказала Франс, округлив глаза.
Эва прошлась по дорожке вдоль растений и вдруг увидела верёвку. Она была закручена в толстый канат и висела на крючках у самого выхода. Так же там был огнетушитель и топор.
«Здесь есть веревка!» – прокричала она.
«Тогда иди и принеси эту чертову веревку!» – ответила Лиза.
Эва двинулась с места и пошла в сторону стены, на котором висела веревка.
Она отмахивалась руками от назойливых мошек и думала: «Кому пришло в голову притащить сюда все эти растения и как они это сделали?»
Эва любила природу: чистые луга, на которых паслись белые коровы; яблоневые сады, из плодов которых делался её любимый кальвадос; их собственный дворик с розовыми кустами и птицами. Но она очень боялась диких мест.
Сейчас она шла мимо всех этих горшков и старалась изо всех сил не бояться.
Как вдруг послышалось шипение.
«О нет, только не это…» – обречённо прошептала она, остановившись.
Это было похоже на шипение змеи. Эва уже слышала подобное в зоопарке. Она медленно обернулась и оцепенела от ужаса.
Длинная чёрная змея ползла по стволу пальмы, всего в нескольких метрах. Она шипела и дёргала розовым тонким языком, глядя прямо на Эву.
Чудище её заметило, услышало.
Эва боялась беспорядка, штрафов за превышение скорости. Но была лишь одна вещь, которая приводила её в дикий ужас – змеи.
Змея подняла голову и, медленно сползая с дерева, двинулась к ней.
В глазах Эвы потемнело, она перестала дышать и почувствовала, что задыхается.
«Ну что ты там возишься?!» – прокричала Лиза.
И змея, услышав другой голос, обернулись на звук, удивленно раскрыв свои крошечные змеиные глазки. Кажется, ползучая не ожидала, что закуски будет так много.
И это выбило Эву из оцепенения. Она задышала и в глазах снова прояснилось. Она медленно сняла с плеча свою чёрную сумку и прикрылись ею как щитом.
Змея вновь повернулась и мгновенно бросилась на неё, разинув свою клыкастую пасть.
Эва истошно закричала и выставила руки вперед. При этом она зацепилась ногой за небольшой горшок с растением и начала падать назад. Как в замедленном действии, она видела, как змея вгрызается в её сумку острыми клыками.
Не раздумывая ни секунды, она подняла ремешки сумки вверх, и, сделав круг, запустила её так далеко, как только могла. Сумка пролетела метров пять, и, прицепившееся к ней существо, развивалось в воздухе как летучий змей.
Развернувшись, Эва бросилась к двери, сорвала со стены топор и развернулась, встав в боевую позу.
И да, в этот момент она была похожа на своих предков викингов. Выбившиеся из хвоста пряди каштановых волос обрамляли раскрасневшееся лицо. Она плотно сжала зубы. Её тёмно-зелёные глаза потемнели и в них появилась жестокость настоящего убийцы.
Змея дергалась, пытаясь вырвать свои зубы из сумки, в которой она застряла.
Эва побежала, и, размахнувшись, перерубила чудовище пополам.
Змеиная кровь брызнула на пол и на её белые кеды. Хвост ещё дергался какое-то время, но голова затихала.
Эва стояла с окровавленным топором в руках и смотрела на своего заклятого врага. Враг был повержен.
И страх исчез, заменяя собой азарт.
Она вдруг улыбнусь, какой-то жестокой улыбкой, похожей на улыбку Джокера и сказала: «Хорошо, что сумку не выбросила.»
Эва больше не боялась змей. Этой ночью она навсегда излечилась от этой фобии. И помимо этого, что-то изменилась внутри неё самой.
Ей захотелось играть…
Она довольно посмотрела вперед и вдруг нахмурилась глядя на топор:
«Чёрт! У меня же всё это время был пистолет!»
Эва вытерла лоб тыльной стороной грязной ладони. Её руки тряслись, но она была очень довольна. Ведь она победила змею! Победила свой самый главный страх.
А такое в жизни случается не каждый день.
«Нужно было попасть в жуткую передрягу, чтобы наконец излечиться.» – сказала она сама себе.
Она подошла к двери, сняла верёвку, один конец привязала к трубе на стене, а другой скинула в люк, туда, где её ждали друзья.
Эва посмотрела в люк и сказала: «Ну что, заждались?»
«Наконец-то!» – сказала Франс, первой выходя вперёд.
Первой, потому что она хорошо умела лазать по канатам и стенам. Франс обожала спорт, но в особенности – кроссфит, скалолазание и сёрфинг.
Каждое воскресенье она бегала с коучем и другими ребятами по саду Тюильри, вся измазанная пылью, и отжималась от каменных скамеек, как Рокки Бальбоа от рельсов.
Затем в своей маленькой парижской кухне, с видом на очаровательный дворик, она давила мускулистыми, но в тоже время очень женственными руками, свой детокс смузи с имбирем. Всё это после адской субботней вечеринки.
И каждое лето она пропадала на берегу океана где-нибудь в Биарриц, бросаясь в ледяную воду, с доской в руках, как настоящая городская амазонка.
Она прыгнула, крепко зацепившись за верёвку своими сильными ногами, и довольно ловко подтянулась на самый верх.
Мы же стояли внизу и лицезрели её зад обтянутый кожаными штанами, думая о том, что так быстро как она, мы не заберёмся.
Затем одна за другой мы поднялись по канату наверх, конечно же помогая друг другу.
«Да, это было гораздо проще на уроках по физкультуре в школе, лет двадцать назад.» – прохрипела я, поднимаясь с колен.
Затем я посмотрела на свои горящие красные ладони.
«Ну и дела. На мне уже живого места нет.» – сказала я и подула на них, чтобы облегчить боль.
Мы осмотрелись.
Лиза присвистнула: «Нда… Сделать в таком месте настоящий ботанический сад. Кто эти люди? Миллионеры?»
«Думаю, да.» – сказала Франс, наматывая веревку на руку и плечо. – «Чтобы построить такое, надо иметь кучу денег и много власти, чтобы держать это в секрете. Мы наткнулись на действительно опасную организацию. И это будет настоящее чудо, если мы сумеем выбраться.»
«Всё это похоже на американский ужастик.» – сказала Эва невеселым голосом. – «Типа Хостел. Помните, где студентов отлавливали психи-богачи и мучали в таких же катакомбах?»
«Помню. Жуть. Но там была девушка, которая оказалась не так проста. Она их перехитрила, потому что оказалось умной и к тому же богатой наследницей. Поскольку эта тусовка держалась на деньгах, она смогла купить членство в их обществе и таким образом спаслась.» – ответила Лиза и развела руки в стороны. – «Но поскольку у нас нет счета в швейцарском банке, придётся спасаться своими силами.»
«А меня впечатлил фильм Фрэш,» – сказала я девочкам. – «Красавчик хирург заманивал девушек в свой дом-тюрьму и отрезал им конечности. Затем отправлял коробки с их мясом и трусиками каннибалам-миллионерам.» – добавила я, уперев руки в бока.
«Какой ужас!» – прокричала Эва, округлив глаза.
«А что бы он отправил, если бы на девушке не было трусиков?» – спросила Франс.
«Верхнюю часть нижнего белья.» – ответила я.
«Но если и этого нет?» – спросила она.
«Ну знаешь! Нашёл бы что-нибудь! И что за мысли? Почему это на них нет белья?»
«И чем кончилось?» – перебила нас Эва.
«Он нарвался на плохих девчонок и они надрали ему задницу.» – ответила я.
«Тогда надерём им задницы?» – сказала Лиза, кровожадно улыбаясь.
«Да!», «С удовольствием!» – прокричали мы.
«Как назовём нашу команду?» – спросила я, – «Ну, может, это наше последнее в жизни соревнование.»
«Банда плохих девчонок?» – спросила Лиза.
На этих словах мы подошли к двери, думая над названием и тем, что нас ждёт дальше.
Сможем ли мы спастись? Или это наша последняя ночь?
«Если мы выберемся отсюда, я напишу об этом книгу.» – сказала я воодушевляюще.
«Неплохая идея.» – сказала Франс, задумчиво глядя куда-то перед собой. – «Только не называй моего персонажа каким-нибудь глупым именем!»
«Хорошо, не буду.» – сказала я серьёзным тоном.
Франс кивнула, а затем дёрнула ручку двери, открывая проход в новый этап игры, в новое испытание.
Перед нашими глазами оказалось несколько коридоров. Мы выбрали самый правый, потому что так было указано в нашей карте.
Через какое-то время мы оказались в конце этого коридора, край которого представлял собой каменный балкон. И этот балкон открывал панораму на просторное помещение, такое же мрачное, тёмное и сырое как и все эти катакомбы.
Нас сразу же привлёк шум и Лиза зажала пальцем рот, немым жестом требуя, чтобы мы молчали. Мы тут же опустились на пол, прячась за толстыми перегородками балкона.
Сцена, которую мы увидели, поразила нас всех.
Две команды дрались между собой насмерть.
И о боги! Это были Натаниэль и Рафаэль собственной персоной. Они дрались с командой из четырех человек.
Противники нападали друг на друга и отскакивали, выкрикивая проклятия.
Поначалу это было похоже на равноправный, рукопашный бой.
Но вдруг Рафаэль нанёс удар ногой одному из них, и, зажав в тиски противника, начал душить его руками.
Натаниэль дрался сразу с двумя, пока четвёртый приходил в себя после жёсткого нокаута.
И как он дрался… На это было страшно смотреть. Пока противник поднимал руку, он уже успел сделать оборот всем корпусом и вырубил беднягу ударом ноги, как это делают в тайском боксе.
Мы все затаили дыхания, глядя на это страшное зрелище. Мы переглянулись и я увидела в глазах моих друзей то же самое, что я думала сама.
Эти парни – профессиональные убийцы, и бой, который мы наблюдали, никак не мог быть «равноправным».
Когда Рафаэль задушил парня, он быстро поднялся на ноги, схватил визжащую девицу, единственную даму среди них, и просто перерезал ей горло острым кинжалом, который он молниеносно достал из чехла на поясе.
Эва и Лиза издали сдавленный вздох и обе зажали рты руками, сдерживая крик ужаса. Я и Франс перестали дышать.
Я никогда не видела ничего подобного. Багровая кровь хлынула из глубокого пореза на её шее, полностью залив пол. Руки девушки безвольно опустились и она упала на колени, словно тряпичная кукла. Рафаэль держал её за плечи и бешено смотрел по сторонам. Затем он облизал кровь с кинжала, словно маньяк из фильмов ужасов и отпустил девушку, которая упала замертво на пол.
В её глазах застыл ужас, светлые волосы и костюм полностью пропитались кровью.
Ведь это была чья-то дочь, подруга, девушка… Вот так просто какой-то подонок забрал её жизнь.
«Скотина!» – подумала я, сжимая кулаки, больно вдавливая ногти в кожу, от бессильной боли.
Натаниэль подошел к парню, который лежал на полу без сознания и свернул ему шею, резким движением рук.
Я посмотрела на Лизу. Она была вся красная и закрывала рот рукой, чтобы не закричать. По её ладони текли слезы. Франс и Эва тихо пятились назад, показывая нам жестами, последовать за ними, спрятаться, затаиться.
Мы все понимали, что нас ждёт то, что случилось с этими несчастными минуту назад. И это было хуже фильма ужасов, после которого потом не спишь ночами и на душе противно, после которого не знаешь, а стоит ли вообще жить в этом жутком мире? Это было гораздо хуже, потому что это была реальная жизнь.
Мы молча отползли в сторону, слыша их разговор.
«Нам хоть раз попадётся достойная команда или мы так и будем резать этих слепых котят, даже не напрягаясь?» – спросил Рафаэль.
И судя по звуку, он пнул ногой что-то твердое.
«Не расслабляйся.» – грубо ответил Натаниэль, поправляя одежду. – «Здесь есть парочка достойных.»
«Тогда давай поторопимся, чтобы они не нашли наших девочек быстрее нас.» – ответил Рафаэль.
Франс закрыла уши трясущимися руками, чтобы не слышать этот ужас, потому что вся бравада исчезла и ей больше не казалось, что мы сможем хоть кого-то здесь одолеть.
Она посмотрела в зажатую в её руках карту и увидела надпись:
«Следующее испытание – Театр Боли.»
Франс не боялась ни агрессивных иммигрантов в парижском метро, ни обкуренных гопников на районе. Она даже могла идти пешком домой, ночью, после вечеринки.
Она не боялась суждений в её адрес и одевалась как вздумается, во всей своей экстравагантной манере.
Однако, было кое-что, что полностью выводило её из строя.
Боль.