bannerbannerbanner
Огненный шторм

Анна Гурова
Огненный шторм

Полная версия

Глава 3
Тетка и племянница

– Из Винделики?! Ты же уехал в Фиоре! – Фьямма разразилась хохотом. – Ну это в твоем духе! Уехать на восток, а вернуться с севера! Ха-ха-ха! Было бы в самом деле смешно, если бы ты хоть раз дал о себе знать! У нас тут ходили слухи, что вы отправились в Амаро и бесследно сгинули в тамошних знаменитых подземельях…

– Не верь слухам, моя птичка, – весело улыбаясь, проронил Вальтер. – Ай! За что?

Фьямма ударила его кулаком под дых, – от души, так, что Вальтер даже слегка согнулся.

– Я чуть не умерла от беспокойства, ты, подонок!

– Вот уж незачем было волноваться! Со мной все хорошо – как всегда. Я спешил изо всех сил, моя красавица! И как только вернулся, то заметь – прямо к тебе… – Вальтер перехватил кулак, летящий ему прямо в челюсть. – Даже к себе в башню не заглянул!

– Адский Змей, как же я тебя ненавижу!

В ответ на очередной удар Вальтер просто схватил ее, прижал к себе и впился губами в губы. Фьямма попыталась пнуть коленом, но не преуспела, и вместо этого крепко обняла, пряча лицо у него на груди и изо всех сил стараясь не заплакать. Вальтер погладил ее по волосам, оглядывая знакомую обстановку башни. С прошлого его визита тут ничего не изменилось.

– Где Даниэль? – глухим голосом спросила Фьямма.

– Мы расстались как раз после этого бесполезного визита в Амаро. Я решил ненадолго съездить на родину, в Веттерштайн. Мне вдруг пришло на ум, что Грег вполне может быть там, и я не ошибся… Ты помнишь, Грег уехал на север и пропал?

– А Даниэль?!

– Он в Молино. Цел и невредим.

Фьямма выдохнула. Она ожидала худшего. На самом деле, зная Вальтера, – чего угодно. Успокоившись насчет деверя, она вспомнила кое о чем другом, отстранилась и хмуро спросила:

– Ну а теперь выкладывай, кто эта незнакомка в роскошном плаще, которая ждет на первом этаже.

– А, ты заметила. – Вальтер расположился в кресле, оглядывая стенные полки и шкафчики в поисках чего-нибудь горячительного. – Собственно, по ее поводу я к тебе и пришел…

Лицо Фьяммы стало враждебным.

– Ах, вот оно что… И кто же эта загадочная особа?

– Ну, скажем так, моя ученица.

– Ученица?! Ты же никогда не заводил учеников!

– А теперь завел. По твоему примеру, – поддразнил ее Вальтер. – У тебя же есть помощник, почему бы мне не завести помощницу?

Фьямма побагровела.

– Однажды ты сказал, что никого не допустишь в свою лабораторию… Неужели появилось исключение?

Вальтер пожал плечами.

– У всего есть исключения.

– Верно, она умна, и мила, и радует глаз…

– А также послушна и скромна, – подхватил Вальтер.

– Не беспокойся, с тобой это ненадолго! – ядовито ответила Фьямма.

– А главное, она – прекрасный объект для исследований. У нее имеются весьма необычные свойства… И кстати, я хотел бы, чтобы ты тоже их исследовала.

– Делать мне нечего, – ледяным тоном процедила Фьямма. – У меня, как ты верно сказал, есть свой ассистент. Твоя ученица, ты ее и исследуй, как тебе вздумается!

– Мне некогда. Я скоро снова уеду. Ну не дуйся, птичка! Сделай мне приятное. Это очень интересная девочка. Грег подобрал ее на пепелище Вишневой Лореты. Как тебе известно, там не уцелел никто. А она выжила!

– Очень за нее рада, – огрызнулась Фьямма.

– Ты не понимаешь? Какая-то совершенно заурядная девочка из мелкого городишки – не горит в огне! В драконьем огне, который плавит камни!

– Ты проверял?

– Я?! Гм-м… как бы я проверил?

– А как проверю я? Предлагаешь запихать ее в атанор и нагреть?

– А это идея… Шучу, шучу. Я в тебя верю, моя голубушка, ты что-нибудь придумаешь. Ты – замечательный ученый!

– А ты – грубый льстец.

– Конечно, я не пытался поджечь девочку и посмотреть, что получится. Но ты только представь – она не замечает ни жары, ни холода. Не мерзнет, не потеет…

Фьямма нахмурилась.

– Да, занятно, – признала она. – Показывай.

– Крошка! – крикнул Вальтер в дверь. – Поднимайся!

– Здравствуйте, тетя, – робко проронила девушка, входя в дверь.

Фьямма застыла, как громом пораженная.

– Аличе… это ты? – она порывисто повернулась к Вальтеру. – Это она? Мне не мерещится?! О Святая Невеста, так и уверовать недолго!!! Почему ты мне сразу не сказал, что это она?

Вальтер рассмеялся, очень довольный собой.

– Даниэль знает, что она выжила?!

– Пока нет. Откуда бы? Но я ему сообщу…

– Как он будет тебе благодарен!

– На что мне его благодарность? Мне нужны твои исследования.

– Аличе, дай мне на тебя посмотреть! – Фьямма не сводила с Аличе взгляда. – Как ты похудела, как повзрослела… Стала так похожа на мать! А где твоя чудесная коса?

– Сгорела, – буркнула Аличе, отстраняясь от тетки.

– Бедняжка, чего ты натерпелась…

Тут Фьямма сообразила, что к чему, и воскликнула:

– Это она и есть?! Девушка, которая не горит?

– Ну да, – кивнул Вальтер. – Я оставлю Аличе у тебя. Попытайся за время моего отсутствия разобраться с ее странностями. Отдельно – исследуй ее кровь. Ну, и пригляди за ней. Как-никак это твой долг – ты ее ближайшая родственница…

* * *

При башне Фьяммы имелся небольшой задний дворик: грубые каменные стены окрестных домов, квадрат голубого неба над головой, несколько кустов мирта и пушистая пиния. Под сенью пинии стояла маленькая часовня с терракотовой статуэткой Святой Невесты, почти похороненная под сухими листьями и иглами, рядом – столик и каменная скамья. Фьямма к религии относилась как к поводу посмеяться над церковниками, а о догматах и вовсе никогда не думала. Но она любила это тихое и тенистое место, чтобы иногда посидеть тут с книгой в приятном одиночестве.

Она и сама не могла сказать, почему ей вздумалось привести сюда Аличе.

– Да-а, – протянула она, сцепив пальцы и бесцеремонно разглядывая племянницу, усадив ее напротив. – Вот это встреча! Признаюсь честно, я в последний раз вспоминала о тебе довольно давно, а не видела и того дольше… Ну, Даниэль позаботился, чтобы это происходило как можно реже… Он считал, что я плохо на тебя повлияю. Осторожный Даниэль, который до сих пор думает, что огонь можно спрятать под стеклянным колпаком! Представь, я и не знала, что он отправил тебя в Вишневую Лорету! Зачем он это сделал? Услать дочь из Каррены, лишив ее всякого шанса на хорошее образование, в деревенскую глушь, где ее научат разве что читать молитвы и прясть шерсть, вырастят из нее домашнюю клушу… Впрочем, он наверняка именно этого и добивался! Я права?

– Не знаю, – неохотно ответила Аличе, отводя глаза. – Это папино решение, и не нам его обсуждать.

Фьямма хмыкнула, покосившись на часовенку и белую фигурку со склоненной головой.

– Ах да, – клушу, воспитанную в лорете. То есть ханжу и лицемерку вдобавок?

Аличе исподлобья поглядела на тетку, о которой за всю жизнь не слышала ничего хорошего. Несмотря на близкое родство, они были едва знакомы – Даниэль в самом деле за этим проследил. Все, известное девушке о Фьямме, – она зла, коварна и жестока, водится со всяким отребьем и ведет блудную, распущенную жизнь… Однако она – знаменитый ученый, так иногда говорил отец. И вдобавок она – настоящая ведьма, – это тоже он порой сгоряча говаривал…

В прежние времена, угодив к ней в башню, Аличе, наверно, испугалась бы.

Но сейчас ей было все равно, и даже не любопытно, почему эта красивая, еще молодая женщина смотрит на нее с плохо скрытой враждебностью.

– Как ты стала похожа на мать! – продолжала Фьямма, разглядывая племянницу. – Именно такой я ее и запомнила…

– А я не помню маму.

– Неудивительно – Алисандра умерла, дав тебе жизнь. Она была не намного старше, чем ты сейчас… – Фьямма вздохнула, взгляд ее затуманился. – И осталась вечно юной. А теперь возродилась в тебе. Даниэль должен быть доволен… Ты знаешь, что он все еще любит ее?

Аличе промолчала. Ей казалось неловким и неправильным обсуждать отца. Особенно вот так.

– Любит, боготворит память о ней, – с горечью продолжала Фьямма. – В его памяти она стала безупречной. Практически Святой Невестой… И боюсь, я этому сильно поспособствовала!

– Почему? – удивилась Аличе.

– Я, ее сестра, особенно эффектно оттеняла Алисандру. Любая девушка покажется Святой Невестой рядом со мной! Я имею в виду, покажется святой Даниэлю. Он считает меня так же исчадием ада, как считал Алисандру бесплотной праведницей. И в обоих случаях он не прав.

– Почему? – опять спросила Аличе, против воли вовлекаясь в разговор.

Фьямма положила подбородок на переплетенные пальцы.

– Они и года вместе не прожили. А мы с ним работаем бок о бок уже лет пятнадцать. Но он не знал ее и не знает меня. И не хочет знать. Даниэль живет в своих грезах. А я помню Сандру, словно это было вчера. Мы любили друг друга всем сердцем. И были гораздо сильнее похожи, чем кое-кто мог бы подумать. В ней было ничуть не меньше огня… Который, кстати, я вижу и в тебе. Курицам из лореты, как бы о том ни мечтал Даниэль, не удалось его вытравить… Или… этот огонь разжег Вальтер?

Глаза Фьяммы недобро блеснули.

– Если так, то горе тебе! Вальтер умеет легко зажигать сердца, сам при этом оставаясь совершенно холодным!

Аличе промолчала. Неожиданно ей стало жаль тетку. Фьямма заметила это, и ее перекосило от гнева.

– Ах, прости, – с показной кротостью протянула она, – мне все время кажется, что я вижу рядом с собой мою сестру. И я говорю с тобой, как с ней, забывая, что ты – не она. Ты просто маленькая девочка, глупенькая, не знающая жизни, которая попала к Вальтеру в когтистые лапы. Думаешь, ты у него одна такая? Ты для него не девушка и даже не живое существо. Он принес тебя ко мне, чтобы я тебя исследовала, как редкий минерал или странного уродца. Я шутя предложила запихнуть тебя в атанор, так он и впрямь задумался…

– Ты его любишь? – перебила тетку Аличе.

 

– Вальтера?!

Фьямма на миг опешила, но тут же беззаботно расхохоталась.

– Ха-ха! Конечно, нет! Мы просто друзья.

– Он тебе не друг, – серьезно проговорила Аличе.

Фьямма нахмурилась.

– Может быть, – признала она после долгой паузы.

Они посмотрели друг на друга через стол.

– Я тебя тоже представляла совсем иначе, – произнесла Аличе.

– Да-а? – Фьямма прищурилась. – Ну-ка!

– Ты добрая.

– Я?!

Фьямма со смехом перегнулась через стол и расцеловала Аличе в обе щеки.

– Если бы я знала, какая у меня забавная племянница, постаралась бы общаться с тобой побольше! Пошли, покажу тебе лабораторию, мой маленький подопытный зверек…

Фьямма, напевая, направилась к лестнице. Аличе, следуя за ней, незаметно пожала плечами. Какие они странные, эти взрослые женщины. Что Фьямма, что Лигейя. Как можно любить Вальтера? Что в нем любить?

Ей вспомнилось, как в замке Черный Верх они «семейным кругом» посиживали вечерами у камина. Вальтер не обращал на нее никакого внимания и не трудился перед ней притворяться. Порой она видела, как он, задумавшись, сидел с застывшим лицом, глядя на пламя неподвижным змеиным взглядом. В эти мгновения его лицо казалось вырубленным из гранита. Вечное каменное бесчувствие. Когда Аличе видела его таким, по ее спине пробегали мурашки, потому что она понимала – это и есть его настоящее лицо. Шуточки, ласковые взгляды, обаятельная улыбка – всего лишь мишура. А вот эта каменная маска, застывшая среди холодных стен, и есть он. Даже когда он злится, это не по-настоящему. Наверно, когда он убивает, он бывает именно такой – бесконечно спокойный…

Глава 4
Башня северного колдуна

Обиталищем «графа Веттерштайна, его семейства и двора» в Молино была избрана башня на северной окраине города, на склоне большого, заросшего сосновым лесом холма. Герцог предложил Вальтеру поселиться в его собственном дворце, но тот вежливо отказался, сказав, что уже присмотрел себе суровое, лишенное комфорта жилище, которое напоминает ему о родных горах. Амедео насмешливо посочувствовал ему, – как же, в самом деле, северянину прожить без вида во все стороны до горизонта и без сквозняков, дующих во все щели! – но возражать не стал.

От слуг, предложенных герцогом, Вальтер тоже отказался: «У меня свои люди». Герцог и бровью не повел, хотя ему было прекрасно известно, что «двор» графа Веттерштайна состоял из одного человека. Если его можно было так назвать. Грег, к примеру, считал, что Вилли даже и этого-то имени не заслуживал. Когда он, поднимаясь в башню, первым делом встречал его подобострастную рожу, то всякий раз с трудом удерживался от оплеухи.

– Господа драконы! Ваше сиятельство!

Вилли, сияя, кинулся навстречу. Со времен Веттерштайна он стал заметно крепче и здоровее. Лишь безобразный шрам на лбу напоминал о том, что когда-то он был огненным «глазом» самого Мондрагона и в живых остался только чудом…

– А еще вчера я был «вашей милостью», – весело заметил Вальтер, скидывая плащ-симару Вилли на руки. – Эй, на край не наступи, недотепа!

– Недотепа криворукая! – закивал Вилли, скрючиваясь в поклоне. – Точно так и есть! А что до «светлости» – как прикажете, так и буду звать! Хоть вашим величеством, если вам угодно! – он обернулся к Грегу. – Позвольте плащик!

Грег скривился и молча прошел мимо. Не избавившись от деревенской неуклюжести, Вилли уже где-то нахватался омерзительных лакейских замашек. И зачем только Вальтер приволок его с собой из Винделики? Как легко было от него отделаться в горах! Выгнать пинком из замка, спалить на алтаре или попросту отнести повыше и скинуть вниз! Да и теперь, в сущности, еще не поздно…

Придя в себя после снятия печати «глаза», Вилли первым изъявил покорность Грегу: «Избавитель! Теперь я ваш до гроба!» Грег на это брезгливо ответил, что такого счастья ему не надо и что если Вилли от него не отстанет, то увидит этот гроб значительно раньше, чем ожидает. Вилли безропотно принял его волю, быстро разобрался в иерархии Черного клана и принялся изо всех сил гнуть спину перед Вальтером.

– Господин, а как же плащик?!

– Привязался, как репей! – прошипел Грег. – Вальтер, убери его от меня, не то прибью ненароком!

– Ты же сам уговорил меня не убивать его, – весело отозвался Вальтер. – Дивлюсь я на тебя, брат! Ульриха прикончил, а этого оставил, и при этом еще и «глаз» ему закрыл…

– Ну так давай его выгоним! – с надеждой предложил Грег. – Зачем он нам, этот дурень?

– Болтливый, липучий, бесполезный мужичонка, – подтвердил Вальтер. – Подрывает наш престиж в Молино одним своим видом. Если герцог, не приведи Змей, увидит, что нам прислуживает этакое чучело, что он о нас подумает? Но выгонять нельзя – он слишком много знает… Если мы его выкинем…

– Вот, кстати, балкон, – ответил Грег сварливо.

– Ну что, чучело? Отпустить тебя на свободу?

– Помилуйте! – взвыл Вилли, метко бросаясь Грегу в ноги и вцепляясь в них мертвой хваткой. – Не бросайте меня, я полезный! А шкодников тут нет, сами знаете!

Шкодниками – по обычаю венделов, чтоб не накликать, – Вилли звал кобольдов, что прислуживали драконам в Черном Замке. Но здесь, в человеческом городе, Вальтер призвать горных духов не сумел. Грег предположил, что все дело в незримом сопротивлении Змееборца, который, как известно, считал всех стихийных духов, – кобольдов, саламандр и прочих, – прислужниками Змея Бездны. Вальтер назвал это объяснение суеверным и антинаучным, но другого не придумал.

– Любой, абсолютно любой взятый с улицы бродяга справится с обязанностями слуги лучше, чем ты!

– Сами же давеча сказали, что шпионов в дом не пустите!

– Уж лучше шпион, чем ты…

Вальтер задумчиво посмотрел в сторону балкона.

– Да хватит уже над ним издеваться, – сердито пробурчал Грег, отрывая скулящего Вилли от своих сапог.

– Почему? Он так забавно унижается!

– Ваше великолепие! – Вилли совершил бросок от сапог Грега к сапогам Вальтера. – Не выкидывайте меня, и я еще долго буду вас забавлять!

– Или помиловать тебя на сей раз?

– Ваша светлость – сама доброта!!!

Глава клана наклонился и протянул Вилли руку для поцелуя.

– Просто поразительно, сколько ненависти в этом существе, – задумчиво проговорил он. – Такое ничтожество – и такая злобища на весь мир! Он помнит каждую мелкую обидку и за каждую готов сожрать живьем – конечно, если нет риска пострадать самому… «Если ты слаб – делай вид, что силен», так говорит военная наука. А я скажу иначе: если ты слаб, делай вид, что ты вообще ничего не стоишь. И выжидай… Никто не может быть сильным круглые сутки. Пресмыкайся, следи за врагом и жди подходящего мига…

Грег слушал речь брата, глядя на Вилли с возрастающим отвращением.

– Чему ты его учишь? – спросил он гневно. – Он же слушает и запоминает! Эй ты, бестолочь! Прекрати ползать на брюхе, ты служишь воинам! Не позорь своих хозяев, встань, подними голову!

– Ага, а вы ее откусите!

Вальтер от души расхохотался.

– Так вот почему он все время ползает задницей кверху – голову бережет!

– Ваше сиятельство – сама мудрость!

– Тьфу! – отвернулся Грег. – Отродясь не видывал такого существа! Глядя на него, начинаю презирать людей…

– Только начинаешь? – заметил Вальтер. – Ладно, существо, тащи ужин! И три прибора на стол! Надеюсь, не сам готовил?

– Нет, принес из таверны, как вы велели…

– Молодец. А ты, брат, садись сюда, рядом со мной. Посмотри, какой закат! Эх, хорошо мы тут устроились! Почти как дома! Каменные стены, вид на горы, ветерок… Только вечно всем недовольного Нагеля не хватает. И этой маленькой смертной в уголке у камина. Я к ней даже привык…

– Нагеля? – повторил Грег, не поддаваясь на провокацию. – Я видел его сегодня рядом с герцогом, но он сделал вид, что не узнал меня.

– И правильно сделал. С Нагелем – никаких отношений… А вместо девчонки у нас имеется ее отец. Кстати, он скоро должен прийти.

– Вот для кого третий прибор… Неравноценная замена, – мрачно проронил Грег. – Зачем он нам тут?

– Ну как же? Навестить старых друзей, почти родственников… Ведь крошка Аличе мне все равно что приемная дочь!

– Даниэль, кстати, все еще считает, что она мертва, – заметил Грег.

– И пусть себе считает. Думаешь, нам с ним, кроме дочери, больше и поговорить не о чем? Мы объехали три герцогства из пяти – столько всего повидали, а сколько не успели! Вот, к примеру, правобережье Альмы – пока я отдыхал в Веттерштайне, Даниэль проехался по нему и наверняка видел много любопытного… Ту же Санторию, пусть с другого берега… А вот и он!

На лестнице раздались тяжелые шаги. Вилли распахнул дверь.

– Этот, зараза, как его… Придворный алхимик к вашей милости! – торжественно объявил он.

– Уф, – выдохнул Даниэль, заходя в зал, – зачем вы забрались на такую вышину? Какая радость каждый день лазать в гору, а потом еще и по лестнице?

– А как же ваша башня в Каррене? – Вальтер встал ему навстречу. – Неужели нет по ней ностальгии?

– Ни малейшей!

– А вот у меня есть.

– Ага-ага. А еще ваша башня на отшибе, и к ней примыкает лес… Признайтесь, продолжаете ставить тут эксперименты?

– От вас ничего не скроешь, мэтр! – скромно потупился Вальтер. – Прошу к столу!

* * *

Принесенная из таверны снедь оказалась вполне приемлемой, задувающий с балкона сквозняк был умеренно холодным и не тушил свечи, так что в целом ужин удался. Даниэль с аппетитом ел, попутно рассказывая о своей жизни в Молино: как попал в тюрьму, как вышел оттуда и как теперь он счастлив работать у просвещенного государя на благо человечества.

– Я рад, что отныне вы тоже на службе у нашего Амедео! Но знаете, город полнится нелепыми слухами… Только и разговоров о каком-то великом маге с севера. Дескать, наконец-то у герцога появился свой придворный чародей, и теперь драконам придет конец!

– Если бы все было так просто, – вздохнул Вальтер, подливая бывшему коллеге местного вина. – Однако зерно истины в слухах есть. Я больше не занимаюсь наукой. Глубоко разочаровался в высокой алхимии, а прикладные исследования – это для подмастерьев. Спагирия – ну, оставим ее Фьямме…

Даниэль скривился в саркастической усмешке, а Вальтер закончил:

– Так что я нынче ушел в другую область… превращений.

– Превращений? – вскинулся Даниэль. – Но вы же разумный человек! Вы же не верите в магию?

– Мэтр, у вас в лабораториях работает маг, – не выдержал Грег. – Не прикидывайтесь, что вы не в курсе!

– Маг?! В наших лабораториях? – так естественно изумился Даниэль, что кто угодно поверил бы ему.

Но только не Вальтер. Протянув алхимику серебряный кубок, он поймал его взгляд.

– Я вижу, вас смущает слово «магия», – произнес он. – Строго говоря, я и сам в нее не верю. Но все мы постоянно сталкиваемся с непознаваемым, неизученным… Суеверные люди называют это колдовством. Человек науки должен изучить, классифицировать и использовать любое непонятное явление…

Даниэль кивал, как завороженный, не в силах даже мигнуть.

– Так кто же занимается магией… виноват, неопознанными явлениями, у вас в лабораториях? Что? Сам герцог?!

Даниэль моргнул и покачнулся на стуле, словно проснувшись.

– Это разве я сказал про герцога? – повторил он слегка заплетающимся языком.

– Вы, вы. Шутите, должно быть? Как-то у меня не вяжется – Амедео, правитель крупнейшего герцогства, и вдруг тайком поколдовывает?

Даниэль провел рукой по лбу.

– Я не признаю термина «колдовство»… Но и верно, герцог Амедео внимательно следит за всеми нашими исследованиями… Иногда он забирает реактив, что-то делает с ним и приносит уже измененным – и я не понимаю, каким образом, без специального оборудования?.. Вот, например – почему драконьеры видят в темноте? Что он подмешал в мой декокт?

– Брат, не складывается. Зачем тогда герцогу придворный чародей? – спросил Грег. – Почему же он сам себе тогда не наколдует оружие против драконов?

Даниэль вздохнул и закашлялся в приступе тошноты. Его мутило, ныла голова. Что случилось? Вроде бы и вино было некрепкое – а как поленом по макушке…

– Мог бы – давно бы наколдовал, – сказал Вальтер, отводя взгляд от жертвы. – Значит, Амедео балуется магией! Может, поэтому он так хорошо информирован? Но, похоже, боевая магия для герцога – тема запретная… Гм-м… Интересное ограничение! С чем же оно связано? О! Может быть, с религией? Герцог ведь религиозен, не так ли?

– Да, как ни странно, – ответил Даниэль, которого немного отпустило. – Так хорошо разбираться в науке и серьезно относиться ко всем этим детским сказкам про Змееборца! В голове не укладывается!

– Верующие считают магию грехом, даром Змея, – продолжал рассуждать Вальтер, играя вилкой. – Но прирожденный маг просто не может не видеть многие вещи. Закрывай глаза, не закрывай – от дара не спрячешься! Может, и слова о жертвеннике в Сантории были не просто страшными байками – колдун чувствует такие вещи…

 

– А вот тут вы ошибаетесь, коллега. Сведения о жертвеннике, – возразил Даниэль, – не имеют сверхъестественного происхождения. Ибо исходят от меня.

– От вас? Как интересно!

Вальтер снова впился взглядом в лицо Даниэля.

– Прошу вас, расскажите!

– Вообще-то это секретная… – под взглядом собеседника воля Даниэля увяла, словно осенний листок. – Ну ладно, слушайте…

– Все это началось на следующий день после того, как вы бросили меня с караваном, а сами уехали на север. Мы выехали к Альме и двинулись по правому берегу к юго-западу, по отличной дороге. Прежде это был главный торговый тракт центральной Пиануры, а теперь… Мы ехали среди опустевших деревень, а по ночам в небе на юге стояло багровое зарево. Как раз в той стороне, где была Сантория. Что именно там случилось, никто не знал – поскольку ни желания, ни возможности исследовать другой берег Альмы ни у кого не было…

– Но вы все-таки туда перебрались? – с интересом спросил Грег.

– Не я… И не туда, а оттуда. На пути нам вскоре начали попадаться беженцы. Они расселялись в брошенных деревнях, а то и просто в полях, – по большей части потому, что у них не было сил идти дальше, – и медленно умирали от ожогов и истощения. Они выглядели ужасно, – искалеченные, полубезумные… Все они твердили одно и то же: Бездна разверзлась, и пламя поглотило Санторию. А потом явились драконы…

Казалось бы, что тут можно сделать? Да ничего. Помолиться за упокой погибших, помочь выжившим… Но я не мог сдержать любопытства и всю дорогу расспрашивал этих несчастных – кто был в силах говорить… Что это значит – «разверзлась Бездна?» Это некая метафора или предсмертный бред? И вот самый интересный момент – драконы явились потом

– Драконы? – повторил Грег. – То есть их было несколько?

– Ну да! Согласитесь, не могут же десятки человек сойти с ума одинаково! И вся эта ахинея о демонах с горящими глазами и огненных водоворотах начинает казаться не такой уж…

– Скажите, мэтр, – произнес Вальтер, – а как эти уцелевшие описывали драконов?

– Они видели трех драконов. Один крупный, почти черный, словно остывающая лава, и два поменьше – красные, должно быть, его дети.

Вальтер вздрогнул и принялся грызть ноготь, о чем-то напряженно думая. Грег с любопытством посмотрел на него – таким брата он еще не видел. Невольно ему вспомнился разговор у жертвенника в горах Веттерштайна, когда Вальтер коснулся тайны своих отношений с Красным кланом… Коснулся – и сразу закрыл ее…

А Даниэль все говорил:

– …и если предположить, что там в самом деле создан некий жертвенник, то возникает весьма интересная картинка: драконья религия!

– Что? – озадаченно вопросил Грег.

– Драконы создают новую религию! – торжественно объявил алхимик. – Это моя теория. Драконы приносят людей в жертву Змею Бездны и Пожирателю Мира – его земному воплощению! Ну, как вам?

– Правдоподобно, – признал Вальтер, выходя из задумчивости. – Брат, надо отправляться в Санторию. И выяснить, что это за драконье переселение с Огненных островов и что это за ерунда с постройкой жертвенников. Сперва зеленые драконы, а теперь туда же и красные! Сговорились они, что ли?

Даниэль заморгал.

– Простите… Я верно расслышал – вы хотите поехать в Санторию? И когда же?

– Как можно скорее. Думаю, начнем собираться прямо сейчас.

– Непродуманное решение! – укоризненно произнес алхимик. – А спросить дозволения у герцога? Вы теперь у него на службе, так что не имеете права вот так сорваться и…

– Я принес присягу служить герцогу, – подтвердил Вальтер. – Вот я и послужу ему – в Сантории… И кстати, вы, мэтр, можете к нам присоединиться. Думаю, вы нам пригодитесь. Вы прежде не раз бывали в Сантории, покажете нам дорогу…

Грег покосился на брата и хмыкнул.

– Я?! – Даниэль нервно рассмеялся, таким абсурдным показалось ему это предложение. – Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз.

– Другого раза не будет! Поехали, мэтр! – уговаривал Вальтер. – Вам там будет страшно интересно, а мы за вами присмотрим. Ну разве вы не хотели бы посмотреть на «огненный водоворот» своими глазами и вернуться живым?

– Все это крайне заманчиво, – признал Даниэль. – Но увы, друг мой, – это невозможно. Вы же сами понимаете – алхмические процессы не остановить. Пройдут месяцы, прежде чем я смогу выделить несколько свободных дней. Если же я, как вы предлагаете, поеду с вами, герцог может счесть это дезертирством…

– Непременно сочтет, – сокрушенно подтвердил Вальтер. – Увы и ах! За своими вещами можете не ходить, Вилли подыщет вам в дорогу все, что надо…

Даниэль, качнувшись, встал из-за стола. В голове у него все еще слегка шумело, но возмущение затянувшейся шуткой Вальтера прогнало хмель.

– Нет уж, на этот раз меня не одурачить! Один раз вы меня уже подбили на авантюру – хватит! Вообще, мне следует пойти во дворец и сообщить, что вы тут затеваете, – желчно заявил он. – Всего хорошего и доброй ночи, господа!

– Я? Дурачить? Вы меня с кем-то путаете, мэтр. Вилли, закрой дверь.

Даниэль шагнул к выходу. Но Вилли опередил его и загородил собой проем, мерзко ощерившись.

– Но это же насилие! – вскрикнул алхимик. – Грег, уймите вашего брата, он пьян!

Грег пожал плечами.

– Если брат решил, что вы нам пригодитесь в путешествии – значит, так оно и есть.

– А я-то всегда считал вас разумным юношей…

– Разумнее смириться, мэтр.

Даниэль затравленно оглянулся.

– Вы не имеете права меня тут задерживать! – жалобно заявил он. – Это подрыв обороноспособности Молино! Мэтр Вальтер, вы – преступник!

Вальтер ответил ему чарующей улыбкой. Даниэль внезапно метнулся к балкону. Неизвестно, на что рассчитывал алхимик, но ему не удалось сделать и пары шагов, как он натолкнулся на Грега и молча свалился на мраморный пол. Хотя Грег даже почти не пошевелился, разве что подхватил алхимика, не позволив грохнуться головой о камень.

– Его будут искать, – предупредил он.

Вальтер, посмеиваясь, сказал:

– Свяжи ему руки, заткни рот и положи где-нибудь в уголке, чтобы не мешался под ногами. И приступаем к сборам. Я хочу выехать до полуночи.

– Полетим?

– Лететь?! Хочешь получить стрелу из баллисты в брюхо или плевок клея в морду? Только пешком, брат! В крайнем случае, верхом. Уедем, как нормальные люди…

– Ты в курсе, что за башней следят? – хладнокровно спросил Грег.

– Нет! Где, кто?

– Пришли вслед за Даниэлем, прячутся во-он в том переулке. Сейчас не видно, но пару раз там что-то блеснуло – кираса, дожно быть…

– Ну так иди и разберись. И не отвлекай меня больше по таким пустякам! Вилли, бегом собирать мои вещи!

* * *

Грег аккуратно притворил за собой массивную дверь башни и оказался на небольшой площади, со всех сторон окруженной глухими стенами городских усадеб. Башня Вальтера казалась монолитной, как скала, только наверху светилось стрельчатое окно. Откуда удобнее всего наблюдать за ним? Грег выбрал подходящий переулок и медленно направился вниз. Луна, иногда выглядывая из-за туч, бросала в это каменное ущелье бледные отсветы. Черневшие над стенами кроны сосен шелестели под ветром.

«Ни огонька, и вдобавок в шуме деревьев теряются все звуки, – отметил Грег. – Какое прекрасное место для засады…»

В движении крон и мелькании лунных пятен ему почудилось движение. На стене? Под стеной? На дереве? Грег практически не сомневался, что за ним следят. Он чувствовал взгляд и знал, что его противник близко. Но вот беда – он никого не видел, словно ослеп. Грега охватила тревога. Он напряг все свои обостренные драконьи чувства, но они как будто исчезли. Тогда он закрыл глаза и потянул носом, вдыхая сложный букет запахов ночной улицы: сосновая хвоя, поспевающие яблоки, конский навоз, дым от можжевеловых дров… и странный сладковато-горький запах, похожий на корицу.

Рука Грега метнулась за спину, но один из сгустков темноты оказался быстрее. Со стены сорвалась тень и кинулась на него.

Прыгнув вперед, Грег перехватил кого-то на встречном движении.

Под его руками скользнула ткань – очень противная на ощупь. Ладони словно онемели. Грег понимал умом, что кого-то поймал, но не ощущал этого, словно у него отказало еще и осязание! Он рванул ткань, она затрещала…

– Эй, эй! – раздался знакомый голос. – Не рви, плащ казенный!

Прямо перед ним из пустоты возникло довольное лицо Нагеля.

Грег разжал захват. Средний брат в самом деле как будто закутался в ночную тень. Тот самый странный горько-сладкий запах корицы исходил именно от него.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18 
Рейтинг@Mail.ru