Анна Гур
Бывшие. Ты предал нас
Глава 8
– Дорогой! Дорогой! Эта женщина! – неожиданно начинает вопить Тамара, как потерпевшая, делает паузу и затем оглушает: – Она… она на меня напала!
От подобного заявления у меня брови приподнимаются. Такого я никак от нее не ожидала, поэтому в шоке смотрю на богатенькую наследницу, которая за секунду вживается в роль жертвы. Будто это не она секундами ранее походила на самую настоящую разъяренную фурию.
– Вот, посмотри! Посмотри, любимый, что они сделали!
Показывает указательным пальцем на пятно, которое испортило ее дорогостоящий наряд. След от кофе похож на темную кляксу, одежда явно не подлежит чистке.
Мия совершила ошибку, но это случайность, а Успенская раздувает небывалый скандал, продолжая:
– Эта непутевая, некомпетентная сотрудница и ее невоспитанная дочь намеренно испортили мне платье! Вот, посмотри! Кофе на меня вылили!
В глазах Тамары появляется влажный блеск, как если бы эта стервозная женщина сейчас собиралась бы заплакать.
Удивляюсь подобной актерской игре и просто в шоке замираю, особенно когда из укрытия выскакивает хозяйка салона в сопровождении Кристины.
– Простите, господин Ворошилов! Госпожа Успенская! Алиса будет немедленно уволена! – причитает женщина, юлой буквально вертясь вокруг раздосадованной клиентки.
Все это мне напоминает такой сюр. В какой-то момент понимаю, что с трудом сдерживаю истерический смех!
– Алиса, почему твой ребенок на работе?! – будто придя в себя, начинает напирать на меня хозяйка салона. – Как ты посмела нарушить субординацию?! Как могла допустить подобное?! Просто ужас!
Голос хозяйки салона набирает обороты, и у меня складывается впечатление, что именно таким способом Марина Анатольевна пытается обелить себя, чтобы не ей предъявили за испорченный наряд и репутацию.
– Не волнуйтесь, госпожа Успенская, я покрою все ваши расходы из-за этого случая из зарплаты Алисы, которая со свистом вылетит без права на расчет!
В каком-то оторопелом состоянии я наблюдаю за происходящим. Будто в самый центр торнадо угодила, но… ужасает даже не вся эта ситуация, а человек, который, не вымолвив ни единого слова, продолжает наблюдать за мной и ситуацией в целом.
Я буквально физически ощущаю энергетику Романа, у меня на теле все волоски приподнимаются и мурашки бегут по позвоночнику, потому что это он…
Он! Мужчина, который выпил меня до дна, а затем просто оборвал все нити, связывающие нас…
Вернее, он попытался… а я… я пошла наперекор его приказу, и теперь яркое доказательство нашей былой страсти прижимается ко мне, обнимает своими тонкими ручками и всячески поддерживает.
Мое сердце пропускает удар, когда я вновь смотрю на Ворошилова, а тот с каменным, нечитаемым лицом наблюдает за мной. На долю мгновения наши взгляды будто сталкиваются, и меня прошивает искрами. Его ледяные омуты буквально морозят меня изнутри, и я прикусываю щеку до боли, чтобы не всхлипнуть, чтобы не пропустить ни единого жеста, который может меня подвести и показать Роману, что ничто не забыто…
Мы посторонние. Бывшие. Он пришел сюда за своей невестой, а я… я для него лишь прошедший этап, и я даже не знаю, запомнил ли он девушку, которая стала женщиной в его руках.
Как знать?! Может, не одна я такая дурочка, влюбившаяся в брутального олигарха, который проходит, давя чужие сердца под подошвами начищенных идеальных ботинок.
Это я его помнила все это время, это я просыпалась в страшных кошмарах, вспоминая мужчину, которого полюбила всем сердцем, и, что самое страшное, в этих снах я была счастлива, потому что мой Рома был рядом, обнимал меня, прижимал к себе, дарил свою силу и защиту, будто оберегая от всего мира…
В тех снах между нами не было разрыва, а моя доченька называла его папой…
Каждый раз, просыпаясь после такого сна, я кусала подушку, чтобы не завыть и не разбудить дочку…
Потому что это чертовски больно – любить мужчину, который никогда не будет твоим. Для которого ты лишь эпизод в прошлом, в то время как он был всем в твоей жизни…
Нас связала ошибка. Лишь стечение каких-то немыслимых обстоятельств, а затем будто вспышка: промелькнувшая страсть и моя вера. Что это навсегда, что это тот самый мужчина, который предначертан, а по факту…
По факту он предал. Предал и вычеркнул. Хотя… а была ли я когда-нибудь действительно частью жизни Романа Ворошилова?!
Наверное, нет.
Такие, как он, судя по всему, выбирают правильные кандидатуры на роль жены. Например, склочная и стервозная Тамара в его вкусе. Вернее, ее статус. Семья. Положение.
Про такие браки говорят: деньги к деньгам, а я… я никогда не была ровней для бизнесмена и олигарха Романа Ворошилова.
И пусть он называл меня Лисенком, пусть шептал нежности, которые до сих пор помню… я была всего лишь его блажью. Не более.
Так получается. Как бы болезненно это ни звучало.
Это я выстроила волшебные замки… Но они оказались из песка, а песок… песок просто вытек из моих ладоней, и ничего не должно было остаться между мной и Ворошиловым.
Ни единой зацепки, ни одной ниточки, только вот…
Моя доченька прижимается ко мне, и я ощущаю ее нежную поддержку, а еще… теперь я точно осознаю, что у Мии глаза ее отца. Его взгляд. Такой же проникновенный и прошивающий насквозь…
– Все эта вот невоспитанная негодяйка! – голос Тамары начинает достигать самых верхних истерических ноток и заставляет меня опомниться.
Вновь смотрю на женщину, которая пытается выставить во всем виноватой меня, как вдруг Успенская заглядывает в сторону, и я понимаю, что ее лицо перекашивает, когда она на мою дочку смотрит.
– Вот эта дрянь малолетняя! Это она специально! Опрокинула на меня кофе! Чуть не ошпарила! Таких мелких гадин нужно наказывать со всей строгостью. Я вообще бы службу опеки подключила! Ребенок агрессивный! Явно там проблемы!
Тамара вовсе теряет человеческий облик для меня, когда делает шаг вперед, вытягивая руку, будто заносит ее, словно хочет ударить Мию!
– Не смей повышать голос на моего ребенка! – выдыхаю шипя, блокируя возможный удар, и цежу отчаянно: – Не смей даже пальцем трогать моего ребенка!
И только спустя мгновение я понимаю, что именно сейчас сказала, когда слышу немного обескураженный глубокий голос Ворошилова, который, глядя на меня, выдает с нажимом:
– Твоего… ребенка?!
Глава 9
Встречаюсь взглядом с глубокими глазами мужчины, которого однажды любила так сильно, что, казалось, дышала им.
Прикусываю губы, готовая воевать до последнего.
Пусть меня хоть на части рвут, мне неважно, но дочку в обиду не дам!
– Это все ты! Бестолочь! Увольте ее немедленно! А еще я требую штраф за испорченную одежду!
Голос Тамары действует будто пила, проходящаяся по моим и без того натянутым нервам. Но то, что происходит спустя мгновение… полностью меня обескураживает. Моя малышка выбегает вперед меня и, как маленький отчаянный воин, выпаливает:
– Плеклатите обижать мою маму!
Звонкий детский голосок буквально заставляет всех замолчать, а затем моя маленькая воительница упирает ручки в боки:
– Не тлогайте маму! – кричит моя Мия, и у меня сердце сжимается, когда ощущаю слезы и панику моей девочки. – Плохая тетя! Плохая! Мама не виновата!
Моя Мия топает ножкой, и ее хвостик гневно колышется, когда она толкает Тамару. Несильно. По-детски, но у меня кровь в жилах стынет, когда я понимаю, что госпожа Успенская перестала контролировать себя и сейчас буквально вцепится в мою малышку!
Готовлюсь броситься наперерез, спасая свою девочку, как вдруг слышу грозный рык Ворошилова:
– Хватит!
Этим голосом можно управлять армией на поле боя, не иначе. Будто свист и щелчок кнута –мы все замолкаем.
Пауза все длится, но Тамара, вероятно, долго держать язык за зубами не может. Она поднимает руки в каком-то молебном жесте и выговаривает с нажимом:
– Роман… разве ты не видишь, что здесь происходит?! Сделай что-нибудь. Прошу тебя…
Я буквально физически ощущаю ледяные волны, которые исходят от Ворошилова, когда он поворачивает голову в сторону Тамары.
– Сделаю, – выговаривает четко, с какой-то зловещей интонацией, и на лице Тамары зажигается победная улыбка.
Я же буквально сжимаю кулаки, пытаясь хоть как-то унять дрожь в пальцах, но следующая фраза Романа буквально заставляет меня потерять дар речи.
– Помолвка расторгнута.
В шоке смотрю на обескураженное лицо Тамары, которая буквально давится воздухом.
– Ч-что?! – уточняет с какой-то глуповатой улыбкой.
– То, что слышала. Помолвка отменяется. Ты свободна. Кольцо и подарки можешь оставить себе.
Будто автоматной очередью он проходится по Успенской, а я… я в ужасе наблюдаю за всеми эмоциями, которые отображаются на лице отвергнутой женщины.
– Ты… ты шутишь?! А… как же твоя политическая карьера?! Тебе светит пост мэра! Ты обязан жениться на мне! – топает ножкой дочка олигарха, при этом выглядит, будто пятилетний ребенок.
– Такая жена мне не нужна, Тамара. Свободна, – чеканит мужчина.
Успенская наконец-то осознает весь ужас своей ситуации. Все присутствующие, затаив дыхание, наблюдают за ее унижением.
Наконец избалованная богачка вскидывает голову и шипит не хуже ядовитой змеи:
– Я обо всем расскажу папе! У тебя будут проблемы, Ворошилов!
Ни один мускул при этом не вздрагивает на лице Романа, который спокойно выговаривает:
– Свободна!
И это слово действует будто щелчок и прямой приказ к действию. Тамара бросает ядовитый взгляд на меня, а я прижимаю Мию к себе, пряча дочку от ядовитой кобры, которая раздула капюшон и готова от бессилия плеваться ядом.
Хозяйка с Кристиной также тихонечко удаляются, а я… я бросаю затравленный взгляд в сторону двери, путь к которой отрезает Роман…
Делаю несколько шагов, но Ворошилов преграждает мне дорогу.
Скользит взглядом по нам с дочкой, и я просто физически ощущаю, как он рассматривает малышку, которая изо всех сил жмется ко мне.
И в следующую секунду случается просто невероятное: я вижу, как он протягивает руку, смотрю на эту сильную ладонь, на запястье, увитое венами, и слышу, как он выговаривает совершенно спокойно:
– Не бойся, малышка, никто тебе не навредит.
Мия лишь смотрит на собственного отца, как завороженная, и кивает с улыбкой, забывая обо всем, что тут произошло.
Понимаю, что ситуация становится огнеопасной, и пытаюсь всячески вывести ребенка из-под взгляда Романа, поэтому говорю быстро:
– Доченька, иди досмотри мультик, я сейчас подойду.
Мия на секунду зависает, а затем, кивнув, уходит в комнату.
Как только за малышкой закрывается дверь, я вновь обращаю свой взгляд на Романа, и злость дает о себе знать:
– Прошу прощения, господин Ворошилов. Вы лишились невесты, а значит, мои услуги координатора больше не нужны.
Пытаюсь тактично выставить бывшего вон, потому что мне еще объясняться с хозяйкой салона, а, возможно, еще и писать заявление по собственному.
Не думаю, что меня оставят на работе.
Но все же сейчас стараюсь звучать, как профессионал, а не женщина, которую когда-то предал мужчина.
Только вот на мои слова Ворошилов никак не реагирует. Просто смотрит своими пронизывающими ледяными глазами.
Пауза все длится, как вдруг Ворошилов отвечает твердо:
– Сегодня я лишился невесты.
– Мне жаль, – отвечаю, совершенно не чувствуя жалости.
Словно считывает меня и кривит по-мужски чувственные, полные губы в ухмылке.
– Мне действительно нужна жена. А значит, учитывая ситуацию, ты выйдешь за меня, Алиса.
Забываю, как дышать. Мне кажется, что я… я брежу! Не иначе! Но бывший возвышается надо мной, приближается вплотную, заставляет отступать до тех пор, пока буквально не впечатывает меня в стену.
– Ворошилов, ты… ты бредишь?! – выговариваю истерично.
– Нет. Ситуация требует быстрых решений, – отвечает коротко.
Смотрю в холодные серые глаза мужчины из моего прошлого и, осознавая весь ужас ситуации, вспыхиваю как спичка:
– Никогда! Я не стану твоей женой! Ты предал нас, Роман! Предал! И этим все сказано.
Искривляет губы в белоснежном оскале и наклоняется так близко, что аромат его парфюма будоражит мои воспоминания.
– Ты выйдешь. За. Меня. Это не вопрос, милая. Мне нужна жена, и ты сыграешь эту роль. Без вариантов, – чеканит в ответ олигарх и загоняет меня в безвыходное положение.
А я лишь молюсь, чтобы бывший не узнал, что я не выполнила его приказ и все-таки родила нашу дочку…
Глава 10
Бросаю затравленный взгляд в сторону комнаты, куда ушла дочка. Я не знаю, как на это все реагировать. Не успеваю просто.
– У меня, между прочим, ребенок есть! Я не подхожу на роль фиктивной жены, – цепляюсь из последних сил за спасительную соломинку, но Роман даже бровью не ведет.
– Отлично. Ты и твоя дочь создадут необходимый фон семьи.
– Фон семьи?! – выпаливаю в сердцах. – Ты… ты себя слышишь?!
Меня трясти начинает, когда смотрю в лицо Ворошилова. Так и хочется исцарапать его до крови. Я и моя доченька для него лишь замена.
Сейчас он вычеркнул из кандидаток в невесты Успенскую, а уже через мгновение нашел замену – меня!
– Да. Слышу. А ты, моя дорогая Алиса, даже близко не понимаешь, в какую игру ввязалась…
Спокойный голос Романа действует на меня, подобно ушату ледяной воды.
– В какую игру?! В твои разборки с невестой?! Ну так извини, выбрал себе склочную особу, которая на людей кидается!
Меня от негодования и злости потряхивать начинает, а Ворошилов спокоен, как айсберг.
Он для себя все уже решил, а я… я могу продолжать биться, подобно рыбе об лед. Ощущение такое, что он мне не даст и шанса.
– Все не так просто, как тебе кажется, Алиса.
Лаконичный, короткий ответ, а у меня кровь в жилах вскипает. А еще… какое-то странное ощущение предчувствия появляется.
– Все предельно просто, Роман. Я не собираюсь играть никакие роли. Мне еще с хозяйкой салона разбираться, учитывая, что здесь произошло…
Пытаюсь не обвинять мужчину в сумасбродстве его пассии. Все же за что-то он ее выбрал. Возможно, склочнический характер зацепил, а может, и это был брак именитых семей.
Помню, о чем кричала Тамара, прежде чем убежать так, что пятки засверкали и… у нее действительно богатый и влиятельный отец, а я… из-за меня расстроилась свадьба с олигархом.
Думаю, что Успенская сейчас винит во всех смертных грехах меня и мою дочь. Ведь конфликт у нее произошел с нами, и уже вишенкой на торте стал разрыв с женихом.
По мере того как пазл начинает складываться в моей голове, я понимаю, что вляпалась, и весьма серьезно.
Сглатываю ком. Вновь бросаю взгляд в сторону, куда ушла дочка.
Я смертельно боюсь, что Ворошилов сейчас поднимет тему нашей малышки, но по лицу мужчины не понять ничего. Он холоден и отрешен. Собран.
Ощущение такое, что его решение сделать меня своей невестой неслучайное. То есть спонтанное, конечно, но прямо сейчас Ворошилов с холодной головой опытного стратега выстраивает свою линию поведения, где уже сходятся все ниточки.
Он всегда был таким. Расчетливым. Проницательным. И до жути притягательным.
Я влюбилась в него, как последняя девчонка, увидевшая в олигархе принца… а потом… я рухнула, оказавшись в реальности. Болезненной. Отчетливо осознавая, что Роман Ворошилов никогда не поступает по наитию.
У него всегда есть своя игра, и каждому в этой игре отводится соответствующее место.
Вот и сейчас он переставляет фигуры на шахматной доске так, как нужно ему. И при любом раскладе у меня положение незавидное. Потому что пешка всегда идет на съедение ферзю. За исключением редких случаев.
И будто в подтверждение моих мыслей Ворошилов изрекает:
– Конкретно сейчас у тебя возникли очень большие проблемы, Алиса, которые могу помочь решить лишь я. Вернее, статус моей невесты.
Моргаю ошалело. У меня колени дрожат и тело слабнет, но я собираю себя по кусочкам и держу удар, пытаясь ответить бывшему:
– Вот именно, Роман! Моя единственная проблема – это ты! И твоя чокнутая невеста!
– Бывшая невеста, – поправляет все так же спокойно, – и конкретно сейчас без защиты тебе не выстоять против Успенской…
Прикусываю губу. Всматриваюсь в лицо Романа, который, кажется, вообще никак не реагирует на ситуацию, в которой потерял невесту.
Прищуриваюсь. До меня наконец начинает доходить, что Роман со мной конкретно сейчас не переговоры ведет – он ставит меня перед фактом.
Олигарх действительно решил, что женится на мне!
Вернее, что я стану его фиктивной женой.
– Я не выйду за тебя… – повторяю упрямо, но Роман меня уже не слушает.
Его телефон звонит, и мужчина спокойно, не отводя от меня взгляда, отвечает не глядя, будто уже зная, кто именно ему звонит.
Я же сглатываю ком, потому что истеричные крики на том конце слышу…
И… также я слышу угрозы мне и моей девочке…
Слезы подступают к горлу, когда понимаю, что угодила в хитросплетение каких-то интриг и договорных браков…
– Мое решение окончательное и обжалованию не подлежит, – спокойно прерывает своего собеседника Ворошилов, – на этом сотрудничество считаю законченным…
Сомнений не остается: только что Роману звонил рассвирепевший отец его бывшей невесты, и то… что он говорил… обрывки фраз, которые долетели до меня…
Мне становится действительно страшно, потому что, не желая того, мы с дочкой перешли дорогу влиятельным людям.
Роман же совершенно спокойно сбрасывает звонок, чтобы спустя мгновение сделать другой.
А я… я… слушаю его, открыв рот… то, что происходит, кажется каким-то нереальным.
Ведь я никогда не думала, что судьба способна вновь связать меня с мужчиной, который разбил мне сердце, с мужчиной, который стал отцом моей малышки…
– У меня форс-мажор. Будут проблемы с Успенским. Да. Серьезные.
Скупой голос, информирующий очень коротко и емко. Суть разговора – у Романа Ворошилова новая невеста. И, к моему ужасу, это я.
– Проследи, чтобы в прессу ушла нужная информация, пока блокируй вбросы, нужна новая легенда…
Роман, завершив разговор, вновь бросает на меня взгляд. Смотрит пристально. А затем… затем добивает меня вопросом, который заставляет мир пошатнуться перед глазами:
– Сколько лет твоей дочери, Алиса?
Глава 11
– А это имеет значение?!
Отвечаю вопросом на вопрос. Я не знаю помнит ли Ворошилов наш последний разговор. Была ли я хоть чуточку важной в его жизни, или просто миллиардер всего лишь проводил время с влюбленной дурочкой, которая в нем видела свою вторую половину.
– Имеет, раз спрашиваю.
Вновь его голос спайный, но пробивающий до мурашек. А я… я не знаю стоит ли ему говорить правду, хотя… если человек возможностей Романа захочет – он будет знать абсолютно все.
– Ай!
Слышу грохот и вскрик моей малышки. Забываю обо всем и бегу в сторону комнаты, где Мия смотрела мультик и застываю, когда на полу вижу разбитую вазу.
– Я случайно, – поднимает на меня глаза полные слез моя Миечка и я прикусываю губу.
Быстро перешагиваю битое стекло, подхватываю свою дочурку на руки и аккуратно переступаю, замечая Романа Ворошилова, стоящего в дверях.
Так и застываю с Мией на руках. Не знаю. Впервые я вижу отца своей девочки спустя столько времени.
Мне казалось, что больше никогда наши пути – дороги не пересекутся. Я ведь после него уволилась из отеля… где произошла наша случайная встреча.
Я боялась его, я его ненавидела и рыдала каждую ночь в подушку, потому что… потому что любила…
Вот так вот наивно. Глупо. Я влюбилась по уши. До Ворошилова у меня были кое-какие отношения, ничего серьезного. Я училась, работала, на мальчиков никогда времени не было.
Мои скоростники и были мальчишками, даже коллеги по работе. Либо были значительно старше, либо просто ничего у меня не получалось испытывать.
Я всегда тактично уходила со свиданий, максимум допуская ничего не значащий поцелуй.
Смешно сказать, но до Ворошилова я и не целовалась толком, хотя уже была взрослой. Все же на последнем курсе института училась и занимала место менеджера в привилегированном отеле.
Не знаю, как я туда попала, возможно, мне помогло знание языков, все же я была лучшей студенткой своего факультета.
Работа у моря, в отеле мечты… и… случайная, незапланированная встреча с олигархом, который решил снять весь отель, чтобы развлечься с друзьями.
Так часто отдыхают богачи, а я… я не знаю как так получилось, что Роман обратил на меня внимание.
Иногда бывает встретишься взглядом и понимаешь… вот оно… то самое чувство… стрельнувшее на вылет, отрикошетившее пулей прямо в сердце.
Роман принял меня за другую, а мой босс, страшно перепугавшись растроить своего важного клиента забыл упомянуть, что в отеле я сотрудник, а никак не девочка, которая обязана развлекать миллиардера за определенную оплату…
– Мама, а кто этот класивый дядя?
Неожиданно рушит все мои воспоминания тонкий голосок моей малышки, которая с упоением наблюдает за собственным отцом.
– Как тебя зовут? – не унимается Мия.
Роман же отвечает все так же спокойно и взвешенно:
– Роман.
–Доман… класиво… – улыбается Мия, а я… я просто не знаю как себя вести…
– О… Боже… господин Ворошилов… простите… приносим извинения… это просто ужас… Алиса непременно будет уволена… ребенок на рабочем месте…
Вновь вылезает из своего укрытия моя, судя по всему, уже бывшая начальница, а я прижимаю Мию к груди, в попытке защитить свою хрупкую ю и тонкую малышку.
Роман же лишь морщится, услышав навязчивый голос женщины, которая все пытается лебезить.
– Андрей, – коротко обращается в сторону, и я вдруг понимаю, что огромный амбал будто отделяется от входной двери, где он замер изваянием и приближается к хозяйке отеля.
Я уже ожидаю самое страшное, но вместо этого слышу, как мужчина начинает вещать о моральной и прочей компенсации.
Когда слышу озвученную им сумму, чуть не падаю, потому что тут практически оборот нашей фирмы за несколько месяцев…
Обращаю взгляд на Марину Анатольевну, на улыбку, с которой она внимает каждому слову мужчины, а затем взгляд останавливается на Карине, которая с какой-то лютой ненавистью смотрит именно на меня.
Я не знаю причины такой нелюбви, но именно сейчас мне кажется, что Карина обвиняет меня во всех смертных грехах как минимум.
Отслеживаю за направлением ее взгляда, когда она переводит взгляд с меня на Романа и чуть не давлюсь истерическим хохотом.
Кажется, в полку фанаток Ворошилова прибыло. Будь мы с Кариной чуть поближе я бы рассказала ей, что от таких мужчин, как роман Ворошилов нужно держаться как можно дальше, так как после них остается лишь выжженная пустыня…
Меня от полного выгорания спасла лишь моя Мия…
Если бы не она… я даже не знаю что бы со мной случилось…
– Ма… ну ма…
Вновь тянет меня за прядку Мия, привлекая к себе внимание и я смотрю на свою непоседу с улыбкой. Как хорошо, что она еще совсем крошка и много не понимает.
– Я не хотела…
Вновь виновато выговаривает малышка, и я понимаю, что Мия извиняется не только за разбитую вазу, но и за испачканный костюм Успенской.
– Я знаю, малыш, – отвечаю, улыбнувшись и целую свою Мию в такую нежную щечку, – ты ни в чем не виновата, все поправимо…
Даю понять своей девочке, что она в безопасности и Мия вновь улыбается своим беззубым ротиком.
– Холошо! Тогда ты обещала плогулку! Я хотю в парк!
Заявляет моя егоза, а я… я начинаю отнекиваться, учитывая ситуацию, но внезапно слышу совершенно ровный и уверенный голос Романа:
– Не стоит отказывать ребенку в такой малости.
