Анна Гаврилова
Фея желаний
Глава 5
Простившись с Амирин, я отправился обратно. Счёт за пирушку был оплачен, в кабаке меня уже не ждали – глупо ждать того, кто ушёл с такой цыпочкой. Но был кое-кто другой…
Пара кварталов, мост, площадь с мигающими фонарями, и я остановился, приглашая к разговору тех, кто намекнул на своё присутствие, когда проходил тут вместе с Колючкой.
Они не спешили. Держали паузу, однако арбалетных болтов, направленных в грудь из темноты, я не чувствовал. А вот взглядов было много. Ради нового назначенца собрался весь цвет?
Когда ждать надоело, я кашлянул.
– Ну что? Долго ещё мяться будете?
Новая пауза, и фонари погасли окончательно, а навстречу вышел невысокий, худой, стильно одетый мужчина. Только лицо у него было порезано, отчего один уголок рта смотрел вверх.
– Доброй ночи, господин начальник, – сказал он.
Я кивнул, улыбнулся:
– И тебе не хворать.
– Да я уж стараюсь, – в голосе прозвучала насмешка.
Третья пауза, и я услышал:
– Как будем договариваться? Столица не застава, тут другие порядки.
– Какие другие? – я «удивился».
– Не смеши, – махнул рукой порезанный. – Мы уже поняли, что ты не глуп. – Он стукнул о брусчатку тростью и сказал уже без смеха: – Десять процентов, и ты не лезешь, куда не просят. Список кого не трогать, я тебе оглашу. Живёшь спокойно, мирно, а мы тебе поможем, чем сможем. За беспредельщиками сами присмотрим, крови не допустим.
Я не улыбнулся, а оскалился, демонстрируя все зубы.
Ответил без лишних кружев:
– Нет.
Опять тишина. Не поняли. Думают – цену набиваю или серьёзно.
– Начальник, это не самое умное решение, – по-отечески мягко сказал порезанный.
Я тоже стал серьёзным:
– Не самое умное решение приняли вы. Но я дам шанс одуматься. Вы знаете, где находится департамент, где тюрьма и приёмники? Сворачиваете свои дела, приходите и сдаётесь. Я обещаю, что правосудие зверствовать не будет. С теми, кто придёт сам, я буду строг, но справедлив.
Мой визави фыркнул, снова стукнул тростью, а я закончил:
– Остальных буду ловить и уничтожать. Закон законом, но вас слишком много, чтобы церемониться с каждым.
– Начальник, да ты сам-то понимаешь? – усмехнулся порезанный.
Молчание знак согласия? Вот я и промолчал.
Последняя бесконечная пауза, и собеседник отступил в сторону, делая издевательский жест – пропуская меня вперёд, предлагая пойти и подставить спину.
Но я-то не разжиревший боров из роскошного кабинета. Я оскалился, столь же издевательски поклонился и пошёл.
Всё. Война началась.
Амирин
Кофе. Что может быть лучше, когда за окном пасмурное утро?
Я сидела за прилавком, на высоком стуле, наслаждаясь ароматом и пожёвывая крекер. Настроение было вполне оптимистичным, его не портила даже полная корзина записок-желаний.
Я размышляла о том, что неплохо бы сделать перестановку, поменять некоторые из стеллажей местами, освежив лавку. На торговлю это не повлияет – она шла и будет идти медленно, – зато я порадуюсь. Сколько уже этому интерьеру? Десять или двадцать лет?
Нахмурившись, я попыталась вспомнить, как давно переехала в этот район, оставив предыдущее место. В груди сразу кольнуло – всё-таки сложно переезжать. Не вещи перевезти, а вот это – осыпать полгорода пыльцой и наслать забвение.
Не сразу, но память о мисс Ами стирается, а я появляюсь в другом месте, под видом приезжей состоятельной торговки. Привет, новая жизнь.
Я сделала очередной глоток из кружки, и тут дверь лавки распахнулась.
Полли не просто вошла, а буквально влетела и воскликнула радостно:
– Ами, ты уже слышала новости?
Уголки моих губ, повинуясь недоброму предчувствию, поползли вниз.
– Грэм Эйнардс? – догадалась я. – Новости про него?
Полли моей грусти не услышала. Подвинув второй стул, она села через прилавок и, подавшись вперёд, прошептала:
– Сегодня утром он, во главе силового отряда, разгромил логово Тима Белого.
Первое о чём подумалось:
– Утром? – я заломила бровь и покосилась на витрину. – Так оно только началось.
Полли фыркнула и начала объяснять как неразумной. Мол, ещё до рассвета Грэм и отряд стражей пробрались в логово Тима, и состоялся бой.
Криминальные элементы проиграли быстро, ибо облавы не ждали, а Грэм и компания повязали всех. Вообще всех. Даже сам Тим от суровой длани закона не ушёл.
– Ами, ты представляешь? – уже громко восхищалась Полли. – Представляешь?
Я впечатлилась. Тим много лет держал в страхе всю восточную окраину, и его поимка была безусловным благом. Вот только… надеюсь это не я? В смысле, не из-за моего отказа Грэм так озверел?
– Ну что ты кривишься, Ами? – воскликнула подруга. – Что не так?
А проблема была проста:
– Грэм совершил подвиг, – сказала я уныло, – и теперь ты все уши прожужжишь, совсем меня замучаешь. Почему он не мог напиться и проснуться с обмоченными штанами в канаве, и чтобы все увидели? Тогда бы ты забыла о новом стражнике раз и навсегда.
Полли посмотрела осуждающе и покрутила пальцем у виска.
На том и разошлись.
Когда подруга покинула лавку, я допила кофе и начала разбирать записки. И чем дальше, тем больше грустнела – всё про него!
«Милая фея, дай…»
«Милая фея, сделай…»
«Хочу, чтобы Грэмушка…»
«Пусть у нас с Грэмушкой будет свадьба, большой дом и…»
Р-р-р!
Но я тоже герой, я дочитала. Из всей горы лишь три записки не относились к новому назначенцу, и одной просьбой я заинтересовалась…
Малыш трёх лет болел. Мучался, а врачи разводили руками. Мать писала: «…вроде ничего тяжёлого, но и здоровым не назвать – то сопли, то кашель, то дурное настроение, и так каждый день. Милая фея, помоги! Уже всё испробовали, на тебя одна надежда…».
Поджав губы, я мазнула взглядом по нижней строчке – там был адрес. Адреса писали многие, уж не помню, с чего началось, но в городе бытовало поверье, что так шансы на исполнение желания выше.
В целом это действительно помогало, хотя найти автора записки я могла и так, по нити, которая тянулась от записки к хозяину.
Что ж, в обеденный перерыв схожу и посмотрю, что там за бесконечная болезнь-не болезнь. Смогу – обязательно помогу.
Город гудел, напоминая разбуженный улей, и это нервировало. Арест Тима Белого обсуждали на каждом шагу, и чуяла моя душа, что ничем хорошим это не грозит.
Когда день начал клониться к вечеру, я решила, что дожидаться ночи не стану. Подумав ещё немного, сходила к Полли и одолжила у них с мужем тачку.
– Ами, дорогая, а тебе зачем? – удивилась подруга.
– Нужно пару габаритных вещей на ремонт свозить, – соврала я.
Потом накрыла тачку куском мешковины, сама закуталась в шаль – вечер был столь же пасмурным как утро, но не холодным – и пошла, вернее, покатила к храму.
Шла и понимала, что преувеличиваю и такого количества записок точно не будет, но добравшись до нужного переулка, шокировано распахнула глаза.
Очередь была огромной – от самой ниши в стене и до конца переулка. Впервые так. Раньше никогда-никогда не случалось. И как быть?
Несколько секунд я стояла в растерянности, а в итоге поняла, что соваться туда не стоит. С этой тачкой я слишком неповоротлива, да и заподозрить могут, если подойду.
Но забрать записки с такого расстояния? Это будет непросто. Я огляделась. Вокруг было ещё светло, народу много, но что делать? Я прикрыла глаза, призывая силу и сосредотачиваясь, затем сунула руку под шаль и украдкой щёлкнула пальцами.
Секунда, и мешковина, укрывавшая тачку, вздыбилась горкой, а там, вдалеке, в районе алтаря, кто-то ахнул. А я сосредоточилась снова и щёлкнула пальцами опять.
Всё! Бегом отсюда, пока не заметили! Схватившись за ручки, я покатила добычу дальше, мимо, к соседней, параллельной улице. Но бегство не помешало услышать громкий возглас:
– Оу! Вы это видели? Записки исчезли! И подношения! Они…
Верещавшая дама захлебнулась эмоциями, но её изумление подхватили остальные. Там, в переулке, словно взрыв случился – множество голосов, и все кричат, эмоционируют. М-да.
Ненавижу такие фокусы, после них у Феи Желаний работы в два раза больше. А касательно подношений – я забрала их не из жадности, просто место на алтаре освободить.
Там ведь, если не забирать, настоящий бардак начинается: цветы засыхают, булочки плесневеют, конфеты тают на солнце, а за мелкими монетами охотится каждый кому не лень – от шпаны и попрошаек, до клептоманов из числа аристократов. А я прямо не люблю, когда на посвящённом мне алтаре что-то выискивают. Шарятся там, копаются – брр!
Вот и перенесла. И сама же на себя наворчала. Просто гора под мешковиной вздыбилась ещё больше, а катить тачку стало совсем уж тяжело.
Но, опять-таки, а куда деваться? Вот я и покатила. Вперёд и вбок, мимо, и… Нет, любопытство оказалось сильнее здравого смысла. Вместо того чтобы взять курс на собственную лавку, я опять свернула к храму и заглянула в переулок с другой стороны.
Ну а там…
Визг, гам, ажиотаж и назревающая драка. Девушки всех возрастов, увидав чудо, решили, что исполнять желания будут прямо сейчас, а повезёт той, что громче всех орёт.
Вот и сцепились. Ситуация была ещё мирной, но такой, что самое время закричать, призывая стражу. Я хотела, но в итоге промолчала – просто у меня тачка, и если кто-то из спорщиц решит «поблагодарить за вызов», далеко не убегу.
Всё! Я, наконец, решила поступить по-умному! Опять развернулась, и…
А вот дальше «ой».
Просто не вызванные стражники сами почуяли заварушку, а главная подлость заключалась в том, что впереди отряда вышагивал сам Грэм Эйнардс. Подтянутый, свежий, с широкой улыбкой на красивом лице.
Я была убеждена, что после вчерашнего он минимум отвернётся, а мужчина не просто заметил, ещё и поздоровался:
– О, мисс Ами, какая встреча!
Прозвучало так, словно никаких неприятных откровений и не было. Словно это не я объясняла, куда Грэму пойти.
Но может дать вежливости? Или идеальная актёрская игра, чтобы сбить с толку?
– Добрый вечер, господин Эйнардс, – вежливо кивнула я и покатила тачку дальше.
Отряд прошёл мимо. Грэм лично заглянул в переулок, и я ушам не поверила, услышав:
– Эй, парни, вы тут сами разберитесь! – А потом не «парням», а одной клуше, которую подвела жажда зрелищ: – Ами, золотко, ты куда так рванула? Подожди!
Рванула? Да если б я могла, то прыгнула в тачку и превратила ту в скоростную самоходную телегу. Дунула с места со скоростью ягуара – так, что только ветер в ушах и размытый след позади.
Но я не могла. Двух порций публичного волшебства на сегодня уже довольно.
– Хорошо-хорошо, я буду почтительней, – прилетел в спину новый возглас настигающего меня Грэма. – Мисс Ами, я просто очень рад вас видеть.
У-у-ы!
Новый начальник Департамента стражи оказался рядом, и я притормозила. Широко оскалилась, демонстрируя ответную «радость», но вместо желанного «Ну, прощайте, мисс Ами!» услышала:
– Поговорить надо.
– О чём?
Грэм просиял:
– О погоде, конечно.
Я напряглась и не поверила, просто почуялась здесь некая ирония.
Назначенец тем временем посмотрел на тачку, и стоило мне решить, что он сейчас возьмётся за ручки, как Эйнардс обернулся и крикнул:
– Эй, боец!
От отряда готовых успокаивать население стражников тут же отделился молодой прыщавый паренёк и поскакал в нашу сторону.
– Давай-ка, помоги горожанке, – распорядился «Грэмушка».
Что? Даже не сам?
Разочарование было не то чтоб сильным, но я собралась взбрыкнуть. Передумала после того, как юный страж посмотрел на меня большими, молящими глазами.
– Ладно, – я отошла в сторону, уступая место рулевого.
И уже Грэму, причём подчёркнуто недовольно:
– О чём же хотите поговорить?
Глава 6
Мне заявили, что разговор важный, и на этом информация закончилась. Боец катил тачку, а мы с Эйнардсом шагали рядом и, собственно, всё.
На Грэма глазели прохожие – девушки и женщины улыбались, мужчины уважительно кланялись, дети тыкали пальцами. На меня народ тоже поглядывал, и от этого хотелось съёжиться. Я как бы не стремлюсь к славе. Светиться рядом с тем, кто развязал войну с преступным миром, тоже не хочу.
Но я всё-таки шла, и после бесконечной паузы Эйнардс спросил:
– Кстати, а что это было? Там, в переулке?
– Вы об этом хотели поговорить? – уточнила я, скривившись.
– Вообще-то нет, но про толпу тоже интересно. Кстати, лучше всё-таки на ты. Не могу выкать такой хорошенькой девушке, хоть убей.
Убей? Какое заманчивое предложение.
Я посмотрела остро и чуть взгрустнула оттого, что убийства – не мой профиль.
– Это была очередь к алтарю Феи Желаний, – сказала я. – Некоторые думают, будто здесь, в нашем городе, обитает настоящая фея.
– Фея? – переспросил Грэм недоумённо.
– Угу. Волшебная такая, с крылышками.
Грэм насмешливых ноток не заметил, спросил серьёзно:
– И что она делает?
– Разве из названия не понятно? Исполняет желания. Для этого нужно принести на её алтарь записку. Некоторые ещё зажигают свечи, оставляют цветы, ну и прочую ерунду.
Грэм опять задумался, обернулся с любопытством.
Потом мне задали логичный, в общем-то, вопрос:
– Слушай, а ничего что там храм? Разве это не богохульство устраивать алтари фей в таких местах?
Я пожала плечами.
– Так повелось. Люди сделали алтарь прямо в стене храма, выгнать их не могут, хотя много кто пробовал. Историческая традиция.
– Хм… А что насчёт желаний? Правда исполняет?
– Ну мне-то откуда знать? – возмутилась я.
Да, возмутилась. А что ещё делать? Не признаваться же в своей причастности? Я тут вообще не при делах, просто мимо шла.
– То есть ты сама записки на алтарь не носишь?
– Нет, конечно.
– А почему? – Грэм хитро прищурился. – Неужели не веришь в чудеса?
Я посмотрела на него как на барана.
– Я похожа на романтичную дурочку, которая будет надеяться на какую-то фею?
Он тяжко вздохнул прежде, чем ответить:
– Увы, нет.
Вот и поговорили.
Между нами вновь повисла тишина, и меня она опять нервировала. Сумерки медленно сгущались, я куталась в шаль и хмурилась, а мечта всех столичных мисс и половины миссис, шагала рядом с самым безмятежным лицом.
Когда свернули на нужную улицу, по спине побежали мурашки. Надеюсь, Полли сейчас занята чем-то полезным? Не сидит, не смотрит в окно?
Возникло трусливое желание изменить маршрут, но я поняла, что бесполезно.
Потом подумала – о чём вообще волнуюсь? Я взрослая самодостаточная женщина. Я не обязана отчитываться и уж тем более влюбляться в того, кто провожает меня домой. Провожает во второй, кстати, раз!
Вот тут меня немного перекосило, но, как говорится, два – это ещё совпадение. Скрипнув зубами, я заставила себя расслабиться, а дойдя до дома, кивнула на узкую деревянную калитку, которая вела во двор.
Калитку я отперла, пропуская бойца туда, но «Грэмушка» тоже увязался. Мы миновали узкий проход и попали в небольшой, смежный с соседскими двор.
Здесь, позади дома, у меня имелась хозяйственная пристройка для всякого хлама, куда я собиралась временно пристроить тачку. Но вот проблема – этот замок отпирался с помощью волшебства, потому что ключ от него я постоянно теряла.
Пришлось отвлекать свидетелей…
– Ух ты! – воскликнула, глядя в пространство за спинами мужчин. – Облако в форме дракона!
Грэм и боец резво обернулись, а я щёлкнула пальцами, справляясь с дверью.
Миг, и я услышала:
– Какое облако, золотко? Где ты вообще облако видишь? Тут одна сплошная туча до самого горизонта.
Грэм посмотрел недоумённо, юный стражник тоже.
Меня вновь перекосило, на этот раз от «золотка», однако спорить не стала:
– Да? Ой, я немного подслеповата. Показалось.
– Подслеповата? – искренне удивился назначенец. – В твои-то годы? – Пауза и он уточнил: – Кстати, а тебе сколько?
М-да.
Объективно я считала вопросы про возраст адекватными. Нет ничего зазорного в том, чтобы поинтересоваться, сколько собеседнику-соседу-другу, да даже девушке, лет!
Но когда тебе больше пятисот, когда ты, по меркам людей, даже не старушка, а настоящая древность, то…
– Слушай, а у тебя случайно нет ириски? – спросила с лёгким шипением.
– Нет, – Грэм опять удивился. – А что такое?
– Ничего, – я всё же смогла погасить раздражение. – Просто лучше б ты ириску пожевал.
Я давно заметила, что в части вопросов Эйнардс очень даже догадлив. Вот и сейчас дотумкал:
– Ясно. Значит, восемнадцать.
Моя уязвлённая душа не выдержала:
– Двадцать пять!
Всё. Я распахнула дверь пристройки, кивая бойцу, и тот закатил тачку. После этого вежливо улыбнулась обоим и, спрятав руку за спину, вновь щёлкнула пальцами – тачка была тяжёлой, неудобной, кати её сама, точно бы вспотела. Так что парень заслуживал благодарности, и я, зная как это подчас важно, свела его прыщи.
Нет, сию минуту они не исчезли, но за пару дней сойдут.
– Благодарю за помощь, доброго вам вечера, – сказала опять-таки обоим.
Но события повернулись не тем местом!
– Молодец, свободен, – кивнул юнцу Грэм.
Парень поспешил к калитке, а назначенец подарил мне очередную из своих сногсшибательных улыбок:
– Чаем напоишь?
Я замерла на секунду – давненько не попадала в подобную ситуацию. Это Эйнардс слишком ушлый или я сноровку теряю? Или всё вместе? Или… Впрочем, не важно:
– К сожалению чая нет.
– Кофе? – не расстроился он.
– Кофе на ночь нельзя, слишком вредно.
– Тогда вина? – он аж приосанился.
– Не пью! – безапелляционным голосом солгала я.
– Вчера пила брагу, – хитро ввернул гад.
– Я? – и глаза самые честные. – Бриллиантовый мой, тебе показалось!
Грэм улыбнулся очень широко, видать прозвище понравилось.
– Ну воды-то хоть нальёшь? – просьба с интонацией «ну пожалуйста».
Но я не такая, и вообще бессердечная:
– Нет!
Его тяжёлый вздох, и меня легко развернули и подтолкнули к задней двери. Причём напоследок… показалось, или рука прошла пониже моей спины?
– Ладно, на сухую посидим, – сказал начальник Департамента стражи.
И вроде мягко прозвучало, без угроз, шантажа и прочего, а… взбрыкнуть я не смогла.
Мы вошли через заднюю дверь, и первое, что я сделала – воскликнула громко:
– Вот тут я, господин Эйнардс, и живу. Проходите, проходите… – Потом ещё громче, ведь Габи бывает глуховата: – Это, как можете видеть, кухня, и… здесь-то мы с вами и поговорим! А в гостиную, которая расположена на втором этаже, не пойдём!
Грэм хмыкнул, приподнял бровь:
– А чего так кричим?
Я развела руками – мол, всё хорошо, просто голос у меня вот такой, громкий. Не важно, не обращай внимания.
Однако Эйнардс объяснением не проникся.
– Мисс Ами, там кто-то есть? – спросил с лёгким удивлением. – Вы живёте не одна?
Прозвучало так, словно он уже и выписку из домовой книги видел, и соседей опросил, а тут нате, сюрпризец.
– Или там любовник? – Грэм неуловимо посуровел.
Я изумлённо хлопнула ресницами, и выяснила, что Эйнардс – настоящий хам. Он прошёл до двери, соединявшей кухню с остальным домом, и собственнически за неё заглянул. Замер, прислушиваясь к тишине, а я начала присматриваться к тяжёлому серебряному подносу…
Поднос был хорошим – добротное литьё с ажурными коваными ручками. Интересно, металл прогнётся, если треснуть Грэма по голове, или нет?
Но решить я не успела – гость вернулся раньше. Он выразительно посмотрел на стоящий на плите чайник, и я, поджав губы, процедила:
– Хорошо. Кипяточку налью.
А вместо благодарности услышала:
– Слушай, ты же не просто так одна, верно? Ведь кто-то был?
Отличные у него вопросы! То про возраст, то про это.
И опять – объективно я считаю такие вопросы нормальными. Да, они из числа смущающих, но, если речь не о девице на выданье – которая девица по умолчанию, – точно лучше спросить. Так и нервы целее, и перспективы более ясны.
На что надеяться мужчине? Помыть перед свиданием только лицо или искупаться целиком?
Одно в этой ситуации не понятно – при чём тут я?
Можно было начать словесные танцы, но я сказала чётко в лоб:
– Грэм, милый, запомни и пойми – у нас с тобой никогда ничего не будет. Я не по этой части. Я одна, сама по себе. Всё.
Он услышал вообще не то, что нужно!
– Так и я один. Но у меня было пару… – Грэм сделал неопределённый жест, – …женщин.
По этому жесту легко прочлось – не «женщин», а «десятков». Но мне-то без разницы!
– Хоть тысяча. Хоть миллион!
– Амирин, я серьёзно, – он в самом деле посерьёзнел. – Ничего не предлагаю, просто хочу, чтобы ты знала. На всякий случай. Если что, я готов.
Готов он? Готов?!
Я уже открыла рот, чтобы прыснуть ядом – к сожалению, лишь в переносном смысле. Но меня перебили:
– А пришёл я не поэтому. Хочу показать тебе один предмет.
С этими словами Грэм сунул руку во внутренний карман форменного кителя, и вся моя злость моментально испарилась. Штука, которую он вынул, сияла так ярко, что даже слепец увидит.
То есть человеку-то свечение недоступно, но любой представитель волшебной расы различит без труда.
Это была небольшая, выполненная в форме цветочного лепестка, чарка. Каменная с серебряной ручкой особой формы – я встречала такие, но очень-очень давно.
В те времена, когда волшебство только начало покидать мир, подобные чарки были очень модными среди нашего народа. В них набирали воду из особых источников, считалось, что в таких чарках вода обретает дополнительные свойства.
– Откуда это у тебя? – севшим голосом выдохнула я.
Эйнардс пожал плечами.
– Нашёл в ручье, который течёт возле заставы. Отправляясь сюда, в столицу, хотел встретиться с кем-нибудь толковым, кто разбирается в антиквариате. Мне посоветовали тебя.
Я сразу приосанилась, подтвердила:
– Я разбираюсь! – и протянула руку, чтобы отдал.
Просто это, это… вещица из моей прошлой жизни, из тех времён, когда я была по-настоящему счастлива. А ещё она сияет так, будто волшебство никуда и не делось, словно в нашем мире всё так же, как тогда.
С сомнением, но Грэм отдал сокровище.
У меня всё внутри затрепетало, а стражник… Вот уж люди! Все они одинаковы!
– Сколько стоит эта чарка, Ами?
Я ответила не сразу, просто не хотелось портить такой невероятный момент банальными словами.
– Смотря для кого, Грэм. Истинных знатоков в наших краях не встретишь, поэтому… я готова выкупить за двадцать тысяч. Золотом, разумеется.
Сумма была огромная по местным меркам. Скажи я такое Полли, она бы упала в обморок и пролежала там три дня. Потом запрыгала до потолка и, не раздумывая, воскликнула: «да!»
А что сделал Грэм?
– Пятьдесят, – ровно ответил он.
Я вообще-то стойкая, но воздухом подавилась.
Пару минут мы молчали. Я прижимала чарку к груди, не собираясь возвращать добычу, а Грэм невозмутимо ждал.
Вдруг дверь, ведущая в дом, тихо заскрипела, и не нужно быть гадалкой, чтобы понять, кто явился. Вот же Габи! Не слышала мои вопли или интригует? Ведь точно знает, что в беде её не брошу, а вариант спасения здесь лишь один – отвлечь внимание на себя.
Эйнардс уже дёрнулся и начал поворачивать голову, времени на раздумья не было.
Я ринулась вперёд. Подскочила к Грэму, обвила рукой мужскую шею, второй рукой принудительно отвернула его голову от двери. Ещё грудью прижалась – и что, что у меня платье без декольте и под самое горло, грудь-то всё равно есть!
Гость незваный, конечно, отвлёкся, посмотрел вниз, да так и замер, глядя на ряд наглухо застёгнутых пуговиц. А я чуть не расплакалась! Просто фея-то я фея, но не каменная. Увы, и у моей прочности есть предел.
Разум был категорически против, а тело среагировало бурно. Сразу вспомнилось, что в последний раз я ночевала с мужчиной лет так триста назад, а фейская физиология требует хотя бы раз в десятилетие.
Минимум.
Супер-минимум.
А тут триста лет!
По коже побежали томные мурашки, колени ослабли, внизу живота не заворочалось, а прямо-таки вспыхнуло!
Но я нашла в себе силы очнуться.
– Извини, – сказала, сглотнув и отстраняясь. – Этот скрип… Он был такой жуткий. Я испугалась.
Эйнардс успел обнять за талию и отпускать не хотел, но я вырвалась. Посмотрела на ту самую приоткрытую дверь и изогнутую декорированную эмалью ножку, торчащую из-за двери… И испытала острое желание запихнуть Габи в сейф!
Чтобы посидела там пару недель, размышляя о своём поведении и о нашей общей безопасности. Пришла она, видите ли. Полюбопытствовала!
И всё прекрасно, вроде разобрались, но Грэм сделал другие выводы.
– Как интересно ты торгуешься, – сказал стражник хрипло. – Но ниже, чем сорок семь, не опущу.
Что?
Я застыла, уставилась возмущённо, а он добавил:
– Кстати, сейчас было золотых на пятьдесят. Даже на сорок.
Пауза и продолжение:
– Но десять раз по сорок – уже четыреста. Ты на верном пути, Ами.
Эйнардс был далеко не первым, кто предлагал скидку в обмен на мою «покладистость», только раньше меня не задевало, а тут аж кровь вскипела.
– Ты что себе позволяешь? – прошипела гневно. – Я честная женщина!
– Значит, всё-таки женщина? – хмыкнул он.
Не расстроился. Моя невинность была Грэму совершенно не нужна, и это по непонятной причине взбесило ещё больше.
Но лишь на секунду! Через миг я успокоилась – точнее вернулась из состояния «бешенство-бешенство» в состояние «бешенство обыкновенное». Правда и этого было достаточно для того, чтобы…
Кипятка он не дождался. Денег, впрочем, тоже. Выпихивая Эйнардса из собственного дома, я ругалась как грузчик и чарку не отдала!
Обойдётся. Выкуплю. Пятьдесят, так пятьдесят – я девушка состоятельная, могу себе позволить. Но не прямо сейчас, не сегодня, пусть терпит и предоставляет рассрочку.
Нет, объективно могу и сегодня, но фиг ему, а не деньги! Пусть ждёт!
