Анна Евгеньевна Рыльская
Сильнее себя
– Анна Евгеньевна, не выдумывайте. Приходите в начале сентября, лучше даже в конце августа, в двадцатых числах. Оформим все быстренько – и за работу!
Директриса так и лучилась радостью, словно наше будущее сотрудничество – ее лучшее решение за много лет карьеры. Я тоже не скрывала воодушевления. Все лето готовилась, писала планы, прорабатывала уроки, даже репетировала отдельные, наиболее сложные, кусочки. Параллельно проходила медкомиссию с Настей, бегала по врачам, ставила необходимые прививки. В конце августа, как мы и условились, пришла в сад с документами – своими и Настиными. Прошла в кабинет к директрисе, постучалась, вошла. Она на пару секунд оторвала взгляд от бумаг, посмотрела на меня и вернулась к торопливому перебиранию документов. Реакция, прямо противоположная той, что была на нашей первой встрече. Ни радости, ни воодушевления.
– Я документы принесла. Преподаватель английского, мы с вами договорились в августе…
– Да-да, я вас помню. Но вы знаете, мы передумали.
– Как передумали? – Руки со стопкой бумаг безвольно опустились.
– Не получится. Я занята, к сожалению. У меня дел – куча! Некогда разговаривать. Мы правда не можем вас взять.
На этом разговор закончился. Я вышла из кабинета в слезах, из меня как будто разом вытянули все силы. Столько времени, предвкушения, волнений – зря. Не помню даже, извинилась ли она передо мной или просто сказала, что у нее нет времени продолжать беседу. Не думаю, что она понимала, сколько надежд я возлагала на эту работу. Если честно, я до сих пор с трудом могу объяснить себе, зачем она вообще изначально на это согласилась. Хотела показаться прогрессивной? Кому-то что-то доказать? И что случилось потом? Так или иначе, это был удар ниже пояса.
Но я не сдавалась. В какой-то момент пошла работать в частный детский сад, где английский был частью программы. Отработала там год, справляясь с трудом: уроки проходили со скрипом, сказывались отсутствие опыта и количество детей – больше, чем у меня когда-либо было. На следующий год руководитель меня уволила. Позвонила мне: «Анна, зайдите ко мне, нужно поговорить». Меня накрыла тревога, я прокручивала в голове варианты, что может сказать мне начальница. Наверняка что-то о моей некомпетентности, ведь кто я, а кто она. Может, вообще кто-то пожаловался? Но дети меня любили, я старалась, как могла. Всю дорогу придумывала ответы на претензии руководителя, но ни один из них не пригодился. Вошла в кабинет, села напротив директора – та, как и полагается, заняла свой «президентский» стул. «Анна, я вынуждена вас уволить. Бюджета не хватает, к сожалению».
Вынуждена… Раскаяния на ее лице я не наблюдала, хотя на дворе стояло второе сентября и мы обе понимали: найти работу, когда учебный год уже начался, гораздо тяжелее, чем летом. Почему она не сказала об этом раньше? Этот вопрос, разочарование в ней и злость пришли ко мне много позже. Тогда я на ватных ногах спустилась с третьего этажа. Перед глазами все плыло, я чуть не упала с лестницы. Не помню, как дошла домой, мысли путались, слезы застилали глаза. Меня не волновали деньги, не беспокоило, что я не смогу никуда устроиться. В голове билась одна мысль: тебя уволили, потому что ты никчемный преподаватель, который ничего не стоит.
Я продолжала работать индивидуально и в частных студиях, но становилось все сложнее. Постепенно нарастала усталость. Каждый день приходилось выходить из дома с огромной сумкой с самодельными карточками, фигурками животных, мячиками, фломастерами, листочками бумаги… На мысли о том, что нужно сегодня взять с собой, как не забыть самое главное, какие материалы докупить по дороге с одной работы на другую, уходила куча энергии. Я хотела приходить в свой офис, где все было бы как мне надо, удобно и правильно для меня и для детей. Каждый существующий центр не устраивал меня по тем или иным причинам, и тогда я начала думать, не создать ли мне что-то свое.
Последний, решающий толчок мне дала Ульяна, с которой мы до сих пор дружим. Она сказала: «Ань, иди и открой что-то свое». Предложение Ульяны лишь подтвердило мои мысли: пора переходить на другой уровень. Я пришла домой в тот день и сказала Диме, что хочу попробовать открыть что-то свое, проходя мимо, когда он сидел на диване и жевал бутерброд. Никаких долгих разговоров, анализа, бизнес-плана, хотя бы на коленке. Сразу к действию, без раздумий. Возможно, если бы тогда я все продумала, взвесила за и против, то и вовсе ничего не открыла бы. Муж предложил дать денег, сказал, что даже если мы их потеряем, ничего страшного. Не было бурной радости при виде новых горизонтов, но и осуждения я не услышала. Думаю, если бы он поступил иначе, я бы все равно пошла этим путем. Мне нужно было место, где я могла бы развиваться.
В тот же день я вышла на пробежку, набрала маме и сказала: «Я открываю свою школу».
Буквально через пару дней после принятия решения я уже заключила договор аренды. Удивились? Преподаватель без малейшего представления о том, как выбирать и оценивать помещение, взял и снял заветные метры буквально за считанные дни. На самом деле я лишь понимала: помещения выбирают. Но на что опираться в выборе – не имела ни малейшего представления. Мне на помощь пришла… Ульяна. Да, она не только подтолкнула меня к решению уволиться из ее центра и открыть свой, но и помогла делом. Она вместе со мной просматривала объявления о помещениях в аренду, выбирала локацию, помогала найти что-то удобное и мне, и будущим клиентам, а я просто ей доверилась. А когда пришла снимать то самое помещение, честно сказала арендодателям: «Мечтаю сделать здесь школу английского для детей». Мне повезло. Владельцами помещения оказались прекрасные люди. С первых дней нашего сотрудничества и до сих пор мы относимся друг к другу с большим уважением. Они помогают мне и переживают за судьбу Welcome. Я, в свою очередь, отношусь к этому помещению как к своему второму дому – бережно и аккуратно.
Возможно, у вас возник вопрос: почему Ульяна так поступила? Какой руководитель в здравом уме предложит работнику, стабильно приносящему доход, отправиться в самостоятельное плавание? Это же самый главный страх начинающих собственников: я сотрудника всему научу, а он потом уйдет и станет моим конкурентом.
Я думаю, дело в масштабе личности. Меня привлекают сильные люди, а я притягиваю их. Так уж вышло, что слабым я попросту не нравлюсь, ни как спикер, ни как предприниматель, ни как учитель. У человека со стержнем есть внутренний ориентир, он полностью ответственен за ситуацию и везде видит перспективы роста. Так было и у нас: Ульяна понимала, что мы дали друг другу максимум, и дальше нас ждет уже не равнозначный обмен.
Мне бы хотелось сказать, что меня настолько вдохновил ее поступок, что я так же вела себя по отношению к своим сотрудникам с самого начала. Но это было бы ложью: как и многие в начале пути, я ждала, что мои работники будут вкладываться в школу на миллион процентов, считала, что они мне что-то должны за возможность работать в комфортной атмосфере. Я сидела в четырех коричневых стенах без ножниц и клея, а вы чем-то недовольны в своем светлом кабинете со всем необходимым? Какие неблагодарные! Почему вы не вовлекаетесь в проблемы студии так же, как я? Меня возмущало, злило такое поведение. Все лучшее – сотрудникам и клиентам, а мне – лишь трудности, задачи и головоломки. Бизнес – так одиноко!
Постепенно пришло понимание: если я хочу иметь лучших специалистов, нужно быть готовой к другим отношениям – где я могу научить, направить, подсказать, но где и мне дадут не меньше.
Сейчас каждый сотрудник студии Welcome сильнее меня в своей области. Я просто не нанимаю людей слабее себя. Зачем они мне? Моя задача – не быть самой умной, моя задача – собирать вокруг себя тех, кто умнее, талантливее меня. Когда мы встречаемся на планерках, я заваливаю их вопросами. Кто-то, признаю, гораздо больше углубился в методику, и может рассказать об особенностях обучения дошкольников, если разбудить его ночью. Кто-то – гениальный маркетолог, способный одну за другой выдавать идеи с вау-эффектом. Кто-то разбирается в найме, финансах, юридических вопросах… А я год за годом расту как руководитель. Если я научила сотрудника, и теперь он хочет пойти в свое – мы выросли вместе, совершили равный обмен, и он закончен. Я все сделала правильно, пора переходить на следующий этап.
Глава 3. Могу позволить себе курс антицеллюлитного массажа
Мы с Димой нашли подходящее помещение в мае: одна учебная аудитория и небольшой коридор-гардеробная. За лето своими руками сделали небольшой ремонт: даже диванчик, который до сих пор стоит в аудитории, смастерили сами. Помню, как я пришла, и первое, что сделала: разложила наконец материалы. Все самодельные карточки, распечатки, заготовки для уроков распределила по папочкам, выделила места на полках. Тогда я наконец выдохнула – неважно, как будет дальше, теперь у меня есть место, где все сделано так, как я хочу. Мы запустили сайт, напечатали листовки, даже на последние деньги разместили рекламный штендер в парке, который, к слову, довольно быстро украли.
В августе обзвонила потенциальных клиентов, пригласила на открытый урок в свою новую студию. Ожидала человек двадцать, не больше, а первого сентября и вовсе думала, что никто не придет. Старая травма первого занятия, которое не посетил ни один человек, давала о себе знать. В общем, готовилась к чему угодно, но только не к тому, что случилось на самом деле. На открытие пришли восемьдесят человек! Когда на следующий день пересчитала анкеты, получилось пятьдесят четыре ученика. Позвонила маме: «Мам, представляешь, у меня целых пятьдесят четыре анкеты. Пятьдесят четыре человека хотят у меня учиться!..» Я держала в руках результат нескольких лет отказов, скитаний от центра к центру, попыток найти свое место. По щекам текли слезы. Эти люди в меня поверили, и я не могла их подвести.
Я до сих пор дружу со своими первым клиентами, а одна родительница уже семь лет работает у меня в команде. Как-то я спросила:
– Что тебя во мне привлекло, почему ты решила отдать ребенка именно ко мне на занятия?
– Слушай, у тебя было потрясающее платье. Я тогда подумала, что с таким нарядом у преподавателя нет шансов не покорить сердце моего ребенка. – Она засмеялась.
Как видите, это действительно была просто вера. В мои горящие глаза, энергетику, в желание довести детей до результата, и неважно было, что я говорила, важно лишь как. Возможно, к тому моменту я стала уже неплохим преподавателем, раз клиенты не только приходили, купившись на мой запал, но и оставались надолго. Но я все еще была розовым единорогом в мире предпринимателей.
В начале сентября сутками просиживала над ватманом, пытаясь составить удобное расписание, распределить учеников по группам. Вела все занятия сама, мне и в голову не приходило кого-то нанять в помощь. Об администраторе и специалисте чистоты и говорить нечего: это роскошь, которую могут позволить себе только большие компании, а я обыкновенный учитель. Убирала сама, когда заканчивался рабочий день, поздно вечером, на звонки тоже отвечала самостоятельно, в перерывах между уроками. Сбор оплат – тоже на мне: ловила родителей между занятиями, спешно запихивала деньги в любой попавшийся под руку ящик и бежала учить.
За первый же месяц мне удалось отбить деньги, которые мы с Димой вложили в обустройство студии. Я не могла поверить: такой огромный заработок, и весь мой! Я отвела все эти часы занятий, готовила их днями и ночами, пахала без выходных… Не оставалось никаких сомнений, что я заслужила купить себе что-то классное. Оплатила дорогой курс модного массажа с чувством, что могу себе это позволить. Уже понимаете, какое разочарование меня ждало дальше?
Сейчас, когда меня приглашают на стратегические сессии в образовательные центры, первое, что я прошу: покажите таблицы с учетом финансов. Можно сколько угодно рассказывать о результатах продвижения, новых учениках, лидах, заявках. Но все это ерунда, если бизнес убыточный. Только финансы показывают, строите вы бизнес или играете в него. Иногда доходит до смешного. Собственник думает, что рентабельность бизнеса – пятьдесят, шестьдесят или, бывает и такое, заоблачные восемьдесят процентов. Начинаем считать вместе, оказывается, многое не учтено, результат – не больше десяти, а то и всего пять-восемь. Выходит, что дело убыточное. «Финансы – не мое. Я хочу давать уроки, делать мир лучше, а не это все…» Таким было когда-то и мое отношение к деньгам.
Предприниматель действительно не равно финансист, экономист или бухгалтер, и это правда. А еще не равно пиарщик, маркетолог, дизайнер сайтов – подставьте сюда любую из многочисленных сфер, которые нужны для развития бизнеса. Но собственник – на то и собственник, а не просто преподаватель, чтобы уметь владеть всем, что создал. Есть обязанности, в которых он не имеет права не разбираться. Я до сих пор не делаю таблички своими руками, но должна понимать, как это контролировать. Если у руководителя есть слабые стороны, но это входит в обязательную зону его ответственности, придется учиться и разбираться. С уровнем А2 невозможно преподавать английский. Так же с финансовой грамотностью уровня A2 не стать успешным предпринимателем, не выйти на желаемую выручку.
С первого дня я рассказываю своим франчайзи, что такое деньги в бизнесе и как ими управлять. Как считать, куда вкладывать, как определить зарплату сотрудника… Как не надо их тратить, в конце концов: например, что не стоит покупать массаж, даже если очень хочется ощутить, что можешь себе позволить дорогое удовольствие.
Хорошие новости: неумение считать деньги, страх перед таблицами, боязнь кассового разрыва – не приговор. Моя первая франчайзи пришла с таким запросом: «Никак не могу понять, сколько вообще зарабатываю». И я сама, как вы помните, вооружилась табличками далеко не сразу. Путь к пониманию, что оборот не равно моя чистая прибыль, занял около трех лет. А в 2012 я была тем самым розовым единорогом, который верил, что может позволить купить себе на большую часть выручки курс массажа, потому что заслужила.
Но, пожалуйста, не думайте, что проблема с финансовым интеллектом – участь крошечных бизнесов, копошащихся в песочнице. Не расписывайтесь в несостоятельности, если эта глава вас встревожила, захотелось отложить книгу и не думать о реальном положении денежных дел. Ошибки в подсчетах, нерациональное распределение средств и недостаточная аналитика могут случиться с каждым, и неважно, какой у вас опыт, сколько лет вашему бизнесу и насколько вы успешны внешне. Буквально недавно я проводила стратегическую сессию для одной довольно крупной школы. Картинка – не придраться. Руководитель харизмой покорит любого, команда мотивирована и рвется к свершениям, учеников много, и они преданы школе. За два дня до приезда в 4 утра получаю сообщение: «Аня, мы в убытке! Как такое вообще возможно? Мы столько лет работаем! Не работаем, блин, пашем! Столько учеников! Как, ну как?..» Формат книги не позволяет мне передать сообщение слово в слово. Дополните это сообщение матерными словами, подходящими по смыслу, и получите тот эмоциональный накал, который на самом деле передавало смс.
Мы разобрали бизнес по косточкам, достали все отчеты, просмотрели таблицы. Многие, к слову, уже существовали, а какие-то пришлось создать специально для сессии. Все закончилось хорошо: команда приняла факт убыточности, взялась за работу, и уже через пару месяцев я получила сообщение о том, что они вышли в прибыль и больше не намерены опускаться. На этот раз никакого мата и куча благодарностей за помощь.
Если я пришла к тому, что за одну сессию могу понять, где бизнес теряет прибыль, то сможете и вы – вооружившись таблицами и осмелившись посмотреть правде в лицо.
Чтобы вам не казалось, что я надела белое пальто, и смотрю свысока на всех, кто все еще не разобрался с деньгами в бизнесе, скажу, что финансовые ошибки случаются с нами и по сей день, и это нормально. Например, три года я назад потеряла миллион за один день. Даже не так, буквально за пару часов.
Мы тогда организовали поездку в Англию: с нами отправлялись тридцать семь человек. Организация на высшем уровне (по крайней мере, мне так казалось), все сделано заранее. В октябре я купила билеты на июль, но, к сожалению, всем не удалось бы полететь на одном борту. Пришлось бронировать места в двух самолетах с разницей в вылете в пятнадцать минут. Я не придала этому значения и спокойно готовилась к поездке. Накануне купила себе награду за старания: мы готовились полгода, и чтобы порадовать себя, я пошла в магазин и ушла оттуда с джинсами и кофточкой. Представляла, как буду путешествовать в них: впереди нас ждал Манчестер, Лондон…
В четыре утра в назначенный день мы приехали в Шереметьево. Группа детей с зелеными рюкзаками фирменного цвета и родители, готовые поцеловать детей и отпустить в летнее приключение. Мы стояли на стойке регистрации, когда краем уха я услышала, как работница аэропорта говорит, что не может посадить кого-то из нашей группы на рейс. Я спешно подошла к стойке и выяснила страшное. Виза на некоторых детей оформлена с моим сопровождением, и те, кто не достиг тринадцати лет, должны находиться рядом со мной и в полете. На одном борту со мной. Трясущимися руками я достала список и в панике отсчитывала, кто не сможет сегодня полететь. У кого из-за моей ошибки под угрозой отпуск, деньги за который родителям никто не вернет. Кто помашет рукой более удачливым одногруппникам. И прочее, прочее, прочее. Сплошное разочарование, и все по моей вине.
В четыре утра оказалось крайне сложно найти связи, которые помогут разрешить вопрос. Нет, сложно – не совсем то слово. Я не волшебница, я обычная женщина и руководитель. В тот день мы не нашли способа решить проблему на месте. Тридцать человек вместе со мной улетели в Англию, а семеро – отправились домой. Я планировала транспортировать группу, а потом вернуться, чтобы забрать семерых оставшихся в России. Звучит как небольшие коррективы в плане, не так ли? Все было бы здорово, если бы у меня был личный джет. Но его, увы, пока нет. А значит, мне нужно было в срочном порядке купить билеты. На себя и на семерых детей, которые ни в чем не виноваты.
Это дорого. Очень. Дорого. Когда мы приземлились, на мой телефон посыпались гневные сообщения от родителей (какими бы лояльными они ни были, эта ошибка оказалась слишком крупной): «Анна, как так вышло? Ваня так ждал поездку!» Спокойствия бесконечные оповещения на экране не добавляли, хотя родителей легко можно понять. Параллельно с этим я на связи с Димой пыталась найти способ купить восемь билетов на ближайшее время и не разориться. От него одно за другим прилетали сообщения: «Ань, уже триста тысяч», «Пятьсот», «Восемьсот». Я каждый раз соглашалась, давала ему добро на оплату, но выбрать удобную дату и время оказалось не так просто – из-за Чемпионата Мира по футболу самолеты были забиты под завязку, а нам требовалось восемь билетов рядом на один рейс.
Я взяла чашку кофе и сидела в аэропорту, сжав телефон в руках. Слезы просто текли по щекам, я проклинала поездку, свою невнимательность, футбол… Все шло к тому, что поездку нужно отменять и возвращать деньги тем родителям, чьи дети остались в России. Стоимость моей ошибки составила миллион рублей. Я была в отчаянии: звонила Диме, маме, говорила, как я их люблю. Они поддерживали меня, как могли, старались утешить, но все зря. Не знаю, сколько слез я тогда пролила, но, кажется, больше, чем когда-либо.
Тем не менее, меня ждали тридцать детей, у которых впереди – десять дней отпуска в Англии. Я собралась и стала искать автобус, чтобы добраться до Ланкастера, куда группу уже увезли сопровождающие. В тот же день уехать не удалось, единственный вариант – электричка на шесть утра. Шла вторая ночь без сна, ее я провела в Лондоне, под открытым небом. Добралась до Макдональдса, наблюдала как пьяные местные, после горячей ночи в клубе, ели свои бургеры, отбивалась от мужчин, которые очень хотели о чем-то поговорить. Видимо, охранник по моему лицу понял, что что-то не так, и не выгнал меня. В шесть утра я вышла к зданию вокзала. Бомжи, крысы, мрачные стены здания – не так я представляла себе долгожданную поездку.
Я села на электричку в расстроенных чувствах, открыла заметки и написала себе письмо:
«Вчера я была подавлена, разбита и расстроена. Сегодня я начинаю новую жизнь без слез, с благодарностью. Я благодарю тебя, жизнь, за такой важный урок. Я стала сильнее. Я еще больше ценю свою любовь к мужу и своих детей. Моя семья стала сильнее. Меня поддержали самые родные мне люди. Я не сдамся, никогда. Я обязательно буду продолжать и не откажусь от своих целей. Меня не сломить. Теперь у меня в кармане есть ошибка стоимостью в миллион. И я горжусь ей, она моя. Я многое делаю в первый раз, и могу ошибаться. Это моя трансформация, я все отработаю и пойду вперед».
В бизнесе вы не раз столкнетесь с бессилием, финансовыми потерями и кассовыми разрывами. Все, что вам нужно – идти вперед.