Анна Евдокименко
За Стеной
ЧАСТЬ 1
Глава 1
– Роро, не бойся, выходи. Тебя никто не обидит, – маленькая девочка в смешной шапке с длинными ушками осторожно приближалась к проржавевшему автомобилю.
Кузов чуть заметно подрагивал. Из пробоины в обшивке торчала серая шерсть.
– Ну же, Роро! Это я. Выходи, – девчушка подошла сбоку к открытой дверце машины, достала из-за пояса крупную морковку и стала водить ею возле входа.
В ответ испуганное существо только глубже забилось в руины. Тогда малышка потёрла морковь о потрёпанную одежду, откусила кончик и стала нарочито громко хрустеть угощением. Машина перестала вздрагивать, послышалось сопение – Роро стал принюхиваться. Малышка снова выставила надкушенный овощ в проём, и, наконец, из машины показалась морда громадного кролика. Зверь запросто мог перекусить девочку пополам, но она продолжала бесстрашно выманивать его наружу. Ведь это была Мика. Лишь она могла справиться с огромным, но пугливым, как и обычные собратья, кроликом Роро. Других ребят из посёлка он опасался, а незнакомцев так и вовсе панически боялся.
Пугливость Роро вызывала у ребятни улыбку, ведь выглядел кролик более, чем устрашающе: размером с годовалого телёнка, с хорошо развитыми мышцами, которые бугрились под клочковатой шерстью. От носа и до хвоста вдоль спины Роро проступали жёсткие чешуи. Они делали кролика похожим на свирепого шерстистого дракона. Завершали картину огромные зубы и длинные когти. Но назвать Роро чудовищем ни у кого из посёлка язык не поворачивался. Кролик очень любил ласку и угощения, и ни разу не было замечено, чтобы он кому-то причинил вред. Разве что мог случайно наступить кому-нибудь на ногу. Опасным он становился только, когда в панике убегал, не разбирая дороги.
Родился Роро обычным крольчонком, но ему не повезло стать подопытным в лаборатории. Запрет испытаний чего-либо на животных был отменён уже много лет назад. После целого ряда операций он превратился в опасного зверя, но его даже не потрудились усыпить. Чтобы сэкономить препараты, кролика просто вывезли за стены Цитадели и выпустили на волю.
Да что там говорить о животных, если людей стали делить по сортам и запросто могли изгнать из общества. Когда случился глубокий энергетический кризис, приведший к глобальной войне и краху мировой экономической системы, по всей планете остро встала продовольственная проблема. Государства исчезли, а вместо них появились редкие города-цитадели. А чтобы прокормить жителей, была разработана жёсткая система регулирования их численности.
Войны остановились, а солдаты нужны были только, чтобы защищать последние крохи ресурсов от «неполноценных». Так называли людей, которые имели какие-то отклонения от прописанной в законе нормы. Инвалидность, любое хроническое заболевание, косоглазие, плоскостопие или крупная родинка стали поводом считать человека недостаточно нормальным. «Правильные» люди жили в Цитаделях, ограждённых высокими стенами. Неподходящие же изгонялись во внешний мир, и выживали, как умели.
Оказавшимся за Стеной пришлось заново учиться охоте и сельскому хозяйству, чтобы обеспечить себя едой и одеждой. Для привыкших к комфортной жизни среди высоких технологий, полностью освободивших людей от физического труда это было непосильным испытанием. Изгнанные зачастую попросту не могли приспособиться к выживанию в тех условиях, которые царили на огромных просторах между Цитаделями. Как бы люди не истязали планету, дикая природа, хоть и искажённая, отравленная и населенная случайными или целенаправленно созданными мутантами, оставалась дикой и опасной. А с годами она только набирала силу, оживала и всё больше отвоёвывала свои территории.
Мике повезло попасть в Посёлок-128 за юго-восточной окраиной Цитадели-С. За старшего здесь был Роберт Гринн, бывший цитадельский врач. В городе у него были перспективы сделать отличную карьеру, но он не смог смириться с необходимостью выносить вердикты «о неполноценности», которые по сути являлись билетами за Стену. Для людей, перенёсших сложные операции, это был пропуск на тот свет вне очереди. Сам доктор не имел никаких физических недостатков, но уже прошло двадцать лет, с тех пор, как он покинул Цитадель-С. С того момента в посёлке принимали всех, в том числе и изувеченных животных, вроде Роро.
Именно Мика нашла кролика, когда отправилась к стенам Цитадели в поисках деталей, из которых можно было бы выкрутить болты, снять провода или ещё какие-нибудь запчасти. В тот день на ней тоже была шапка с заячьими ушками. Мика решила, что именно из-за них Роро доверился ей и позволил себя приручить. Когда она привела его в посёлок, кролик везде следовал за девочкой. Постепенно он обвыкся, а малышка научила его переносить грузы на спине. Но иногда кролик сильно пугался и убегал. Мика обыскивала все укрытия в окрестностях посёлка и всегда находила своего друга. Бродить одному за стенами Цитадели было небезопасно – не во всех посёлках жители столь благосклонны к странным животным.
В этот раз Роро испугался новенького мальчика. Артура изгнали из-за дальтонизма. Ему до шестнадцати лет удавалось это скрывать, но недостаток всё-таки раскрылся. Кролик увидал высокого парня спортивного телосложения и вырвался из рук дядюшки Роба, который собирался предусмотрительно привязать боязливца.
Мика привычным способом выманила Роро из укрытия и побежала в сторону посёлка, размахивая морковкой. Когда любимец окончательно оправился от испуга, девочка отдала ему лакомство. Несмотря на свои габариты, ел Роро не спеша, аккуратно отгрызая небольшими кусочками сочный овощ. Мика в это время чесала его за ушами. Кролик настолько любил, когда она так делает, что начинал мурчать, почти как кот.
Внезапно лохматый друг насторожился и выронил остаток морковки. К ним с Микой приближалась компания из трёх «правильных» парней с двумя собаками бойцовской породы. Девочка встала перед головой огромного кролика, чтобы он не видел чужаков.
– Смотрите-ка, вот и игрушки для моих мальчиков, – самый нахальный из троицы кивнул в сторону Мики и Роро.
Под «мальчиками» он имел ввиду псов. Те заметили кролика и со всей силы натягивали поводки.
– Эдуард, может не стоит натравливать их на девчонку, – имена у жителей Цитадели были одно другого вычурнее, в то время, как у Мики не было даже фамилии.
– Да какая разница, Арнольд? Она всё равно недочеловек, а моим чистокровным красавцам нужно размяться.
– А если после такого они станут «разминаться» и с детьми в Цитадели? У тебя будут проблемы.
Вместо ответа Эдуард лишь засмеялся. Какие проблемы могут быть у сына мэра? Парень стал расстёгивать намордники на собаках. Получив свободу, псы тут же начали неистово лаять. Роро не заставил себя уговаривать и стремглав понёсся обратно к ржавым машинам. Мика не стала пытаться его позвать. Сейчас для него безопаснее будет спрятаться.
Девочка смотрела вслед облаку пыли, поднятому кроликом, и не заметила, что нахальный Эдуард отстегнул поводок одной из собак.
– Юлий! Фас!
Мика даже не успела обернуться, как была повалена в дорожную пыль. Тут же подоспела вторая собака и ухватила девочку за правую ногу пониже колена. Раздался душераздирающий крик. Пёс крепко ухватил Мику и начал с рычанием мотать головой. Хозяин собаки громко хохотал и подбадривал питомца, а Мика продолжала кричать от боли.
Внезапно раздался грохот, собака резко дёрнула девочку в последний раз и отпустила. Настала очередь «мальчиков» визжать от боли. Мика стала отползать подальше, по пути сдвигая с глаз сползшую шапку. Девочка пыталась рассмотреть, что произошло и куда подевался пёс. Она заметила, как Роро отбросил в сторону одну собаку с перекушенным пополам позвоночником. Мощнейшим ударом задней лапы кролик отшвырнул в сторону и второго зверя. Тот шмякнулся на землю и не смог подняться. Похоже Роро переломал ему рёбра. Разобравшись с псами, кролик заслонил собой Мику и стал шипеть на парней, но они с побелевшими лицами и сами уже начали пятиться подальше.
– Знаешь, что, Эд? Больше меня с собой не зови. Мне в Цитадели развлечений хватает, – до этого молчавший третий парень убедился, что кролик не собирается нападать со спины, напоследок нецензурно выразился в адрес товарищей и побежал так быстро, как только мог.
Когда люди убежали достаточно далеко, Роро прилёг на землю рядом с Микой и стал подталкивать её головой к себе.
– Ты хочешь, чтобы я взобралась на тебя? Но ты же никогда не позволял на себе ездить.
Кролик фыркнул и смиренно положил голову на передние лапы. Девочка улыбнулась сквозь слёзы, ухватилась за прочные чешуи на спине друга, забралась ему на холку и обняла за шею.
– Спасибо, друг! Ты у меня лучше любого «правильного».
Глава 2
Десять лет спустя.
Мика потрепала за ушами своего старого кролика-переростка Роро. Более десяти лет он был верным другом девушки. Ей самой было около девяти, когда она нашла Роро среди ржавых остовов машин.
– Оставайся-ка ты сегодня в посёлке, друг. Не морозь свои лапы в снегу. Мы с Робом лишь сходим на разведку.
Кролик смешно подёргал носом и сделал пару шагов вслед за хозяйкой. Обычно девушка использовала его для перевозки тяжестей, но с возрастом кролик ослаб, и Мика всё меньше нагружала его.
– Роро! – голос девушки стал твёрже. – Я сказала оставаться здесь.
Зверь фыркнул, но дальше не пошёл, а Мика догнала дядюшку Роба, и они вместе зашагали по свежему снегу в сторону Цитадели.
В своём Посёлке-128 смотритель Роб поддерживал порядок и обеспечивал относительную безопасность. Доктор всегда выискивал полезные книги, которые могли бы помочь улучшить жизнь за Стеной, вспомнить забытые технологии и обезопасить себя. Благодаря ему жители сто двадцать восьмого смогли поднять свой уровень жизни на более комфортный, чем во многих соседних посёлках.
Однако жизнь в посёлке нельзя было назвать безмятежной. Роберт смог сохранить старые связи в Цитадели. Он ушёл добровольно, поэтому вооруженная охрана не докучала жителям сто двадцать восьмого.
Доктор был настоящим дипломатом и сумел наладить с городом взаимовыгодные условия обмена. Посёлок поставлял часть выращенных в естественных условиях овощей на лекарства и прочие нужные в быту вещи, хотя в других посёлках цитадельцы обычно почти силой взимали плату за якобы защиту застенцев.
Натуральные продукты превратились в настоящую валюту на них можно было отлично заработать внутри периметра Стены. За столько лет замкнутой жизни в городах стало возникать всё больше проблем, решение которых найти было всё сложнее. Это касалось и пропитания, и ухудшения здоровья «правильных». В этом плане казалось, что застенцам живётся даже лучше.
Мика не помнила, как её изгнали из Цитадели за неодинаковый цвет глаз. До шести месяцев она была любимым ребёнком. Девочка была абсолютно здорова, быстро росла и уже уверенно ползала на четвереньках, когда цвет её глаз прояснился: левый – медово-карий, а правый – светло-голубой. Родители пришли в ужас и отказались от девочки «с браком». Её без сожалений отдали в депортационный центр. Своей родиной девушка считала именно посёлок. Дядюшка Роб заменил всю семью, а затем появился и Роро.
Этим утром, когда Мика вышла за дровами, со стороны Цитадели послышался визг тормозов и грохот. На автомобилях обычно ездили пограничные патрули цитадельцев. Иногда, правда, в здешних местах появлялись и так называемые пираты, собиравшие свои колымаги из металлолома. Бандиты могли направляться к посёлку, чтобы разжиться провизией и металлом в относительно благополучном поселении. Но те точно подкрались бы тихо и не допустили бы шума, да ещё с утра.
Выслушав Мику, Роб предположил, что цитадельцы, патрулирующие полосу вдоль стены могли попасть в беду и сейчас нуждаются в помощи. Мика не удивлялась тому, что дядюшка Роб одинаково готов был помогать и цитадельцам, и застенцам. Он, в отличие от городских элит, не делил людей по сортам.
Смотритель Роб и Мика взяли с собой некоторые медикаменты и отправились к месту, откуда слышался грохот. Пройдя чуть больше сотни метров за неширокую полосу леса, прикрывающую посёлок с севера, смотритель знаком остановил Мику и дальше пошёл один. Впереди виднелся покорёженный лёгкий внедорожник. По следам на снегу было понятно, что автомобиль сорвался вниз с бровки оврага и несколько раз кувыркнулся, прежде, чем остановиться вверх колёсами.
Роб осмотрел салон автомобиля и позвал Мику.
– Кажется, мы вовремя. Они ещё живы!
Смотритель выбил остатки лобового стекла, а ловкая девушка нырнула в салон, чтобы отстегнуть ремни безопасности и освободить двоих мужчин. Оба были без сознания. На пассажирском сиденье находился парень, немного постарше Мики, а за рулем совсем ещё юноша, скорее всего только недавно достигший совершеннолетия. Выглядел он даже чуточку младше девушки. Никаких опознавательных знаков на форме не было. Даже группа крови не указана. На груди были лишь нашивки с порядковыми номерами «144» у старшего и «748» – у младшего.
Вытащив обоих военных на улицу, смотритель и Мика обработали их раны.
– Роро будто знал, что его помощь понадобится. Всё рвался за мной следом.
– Твой кролик настоящая умничка, но здесь нам лучше позвать Артура. Пусть возьмёт ещё пару крепких ребят и носилки. А пока ты за ними сбегаешь, я осмотрюсь вокруг и попробую поточнее разобраться, что именно произошло. Надо следить за ситуацией.
***
Семьсот сорок восьмой очнулся в тускло освещённом помещении. Пахло травами и медикаментами. Молодой солдат Цитадели поёжился: было не холодно, однако по спине пробежали мурашки.
– Не хватало ещё подцепить здесь какую-нибудь заразу.
Юноша осмотрелся: комната напомнила медчасть. Три узкие койки, одну из которых занимал сам Эммануил, а вторую его старший – сто сорок четвёртый. Вдоль стен разномастные, но аккуратно отремонтированные шкафчики, в углу вешалка с выстиранным медицинским халатом, чистый стол с письменными принадлежностями, стопкой бумаги и парой записных книг.
– Можно подумать, этим дикарям есть дело до писанины. Разве только, кто из недавних депортированных, получивших образование в городе, и сможет прочесть для них что-то…
Хотя помещение и не походило на грязный барак, сооруженный из обломков, какими по мнению юноши должны были быть все постройки застенцев, парень оставался настороженным. Он не мог признать, что известная и понятная ему картина мира не соответствует действительности. Хотя его старший товарищ и говорил, что многое в идеологии города сильно преувеличенно, всё же Эм опасался обитателей застенья.
Внезапный шорох за окном заставил Эммануила резко дернуться. Парень едва не слетел с койки, шарахнувшись в сторону. На него уставились свирепые глаза, отсвечивающие в слабом свете лампы красным. Тварь была до того огромна, что полностью заслонила проём, но рассмотреть гостя в сумерках не удалось. Убрался он так же внезапно, как и появился.
– Проклятые, грязные застенцы! Сами уроды, так ещё и мутантов разводят!
Страх и отвращение по отношению к застенцам поселились в сознании Эммануила с самого детства. Идеология в цитаделях сводилась к возвеличиванию городов, как оплотов цивилизации, науки, безопасности и процветания. Вся остальная территория за стенами показывалась исключительно как образец деградации: загрязнённая природа, заселённая мутантами и неполноценными людьми с генетическими и приобретенными уродствами, тупыми и жестокими, одичавшими варварами, готовыми грызть глотки биологически правильным и здоровым жителям цитаделей.
Однако те же застенцы спасли их, не позволили замёрзнуть в снегу, оказали помощь. От того сейчас смятение Эма быть столь велико. Чистое помещение, медикаменты и никакой агрессии. Их даже не связали и не приставили охрану.
Парень слез с койки и аккуратно пошевелил руками, проверяя своё состояние. Он не особо пострадал: ныл ушибленный локоть, неприятно гудело в голове и слегка тошнило. Сто сорок четвертый же либо всё ещё находился без сознания, либо спал. На голове виднелась повязка.
– Хоть бы с ним никакого увечья не случилось. В Цитадели церемониться не станут, хотя… Может, офицера такого уровня не так просто списать?
Страх получить серьезную травму и оказаться изгнанным за Стену за неполноценность сопровождал жителей Цитаделей всю жизнь. Мало было родиться без отклонений, нужно было умудриться сохранить здоровье, что в условиях жёсткого дефицита ресурсов становилось всё сложнее.
Родители делали всё возможное для здоровья своих детей. Однако однообразное питание и скученность жителей в замкнутом пространстве со временем всё больше ослабляли сопротивляемость организма болезням, рождалось всё больше детей с генетическими отклонениями.
Эммануилу повезло родиться полноценным, но на этом его удача закончилась. Вырос он в приюте. Никого из близких людей не было рядом, некому было позаботиться о мальчике, пока в его жизни не появился Тренер. Именно так он называл сто сорок четвёртого, когда они оставались вдвоём. Называть друг друга по именам в военном училище и в армии было запрещено, но обращаться по номеру к единственному человеку, который проявлял о нём заботу, Эммануил не мог, поэтому и выбрал что-то нейтральное.
Впервые они встретились на тренировке. Эммануил был младшим в своей группе, поэтому с допуском к занятиям по рукопашному бою возникли проблемы. За физическим развитием подростков в училище следили строго: в мальчишек вкладывались значительные и столь драгоценные ресурсы – это было веским поводом с особой тщательностью беречь подрастающих солдат. Но сто сорок четвёртый, на тот момент носивший номер «203», смог решить вопрос в пользу Эма.
Индивидуальные тренировки для юноши были тогда лучшими моментами в жизни. Только общаясь с Тренером, он чувствовал, что чего-то стоит, а не является куском дорогого пушечного мяса.
Это и объясняло встревоженность Эммануила состоянием старшего товарища. Больше в этом мире переживать ему было не за кого.
– Что вы сделали со сто сорок четвертым? – утром молодой солдат попытался устроить допрос доктору, при этом старательно демонстрируя своё пренебрежительное отношение к застенцам.
Оба спасённых цитадельца находились в медицинской пристройке дома Роберта. Их лечением занимался он сам.
– Мало того, что на нас напала какая-то здоровая мутировавшая зверюга, так теперь ещё и вы держите нас в своих вшивых бараках! – молодой человек бесновался и сыпал оскорблениями.
– Хм, значит мне не показалось, что я видел следы вепря. Так ты из-за него машину направил в овраг?
Но Эммануил не слушал врача, а продолжал гнуть свою линию.
– Если только вы заразили нас какой-то гадостью, вашу деревеньку сравняют с землёй так, что даже пираты не найдут, чем поживиться среди обломков! Здесь всё сотрут в порошок и перемешают с грязью!
Смотритель сохранял спокойствие, чем ещё больше выводил из себя семьсот сорок восьмого.
– Не смею вас здесь удерживать, юноша, – пожилой мужчина улыбнулся и мягко продолжил. – К счастью, вы не сильно пострадали: ушибы, небольшой шок, пара царапин.
– Тт… Вы совсем свихнулись? – юноша почти взвизгнул, но не смог обратиться к смотрителю на «ты». – Как я оставлю своего старшего в ваших руках?
– Тогда тебе придётся подождать, пока он сможет самостоятельно передвигаться. А пока …
– Или пока сюда не придёт подкрепление из Цитадели, – эти слова семьсот сорок восьмой процедил сквозь зубы со злорадной усмешкой. – Ладно я – я обычный рядовой, цепной пёс на службе города, а мой старший… Сто сорок четвёртый входит в высший офицерский состав, и попал он туда не только благодаря усердной службе, хотя в этом тоже сомнений нет. Он один из лучших.
По тому, как юноша говорил о своём товарище было видно, что тот является для него примером и кумиром.
– Его обязательно станут искать! Посмотрим, что тогда вы будете рассказывать властям!
Угрозы молодого человека Роберт пропустил мимо ушей.
– Что-то прохладно здесь стало. Надобно прогреть помещение. Твоему товарищу не стоит переохлаждаться ещё сильнее, – смотритель поёжился и махнул рукой в сторону металлической печки в углу. – Раз так за него переживаешь, сходи-ка за дровами. Мика проводит тебя.
Семьсот сорок восьмой опешил от того, что какой-то застенец посмел давать ему указания.
– А не много ли вы на себя берете? Кто вы такой, чтобы командовать мной – служащим специального пограничного подразделения?
– У твоего товарища черепно-мозговая травма. Кости целы, но возможно сотрясение мозга. Может быть сломана пара рёбер. Без рентгена не могу точно сказать. В разбитой машине без сознания вы провели не менее двух часов. Затем ещё около сорока минут на улице, пока мои ребята доставляли вас сюда. И всё это на морозе. Является ли твоим долгом, как подчинённого, сделать всё ради спасения старшего товарища?
– Но вы и сами…
– А я обработаю порезы и зашью рану на плече. Твоему напарнику досталось гораздо сильнее, чем тебе.
– А Мика эта что?
– Да сколько можно препираться? – Роб по-отечески посмотрел на семьсот сорок восьмого. – Мужчина ты или маленький щенок, который лишь и научился, что огрызаться? В любой ситуации, независимо от того, кто рядом, веди себя достойно. Мика девушка. Согласись, если она сама притащит дрова, то ты на её фоне будешь выглядеть довольно… не выгодно. А если ещё и твой старший в это время очнётся?
Воспитательная речь подействовала на юношу, и он, смутившись, вышел на улицу. Посмотрев вокруг, цитаделец удивился. Поселок совсем не походил на то, что Эммануил себе представлял. Вместо бараков, собранных из обломков на манер шалашей, продуваемых всеми ветрами, перед ним двумя ровными рядами стояло около двух десятков аккуратных небольших домов, образующих улицу. Они были сложены заново из тех материалов, которые удалось добыть, разбирая руины пригородов. Над крышами возвышались трубы, из которых вился дым.
За домами под снегом просматривались ровные прямоугольники полей и овощных грядок, огороженные забором от диких животных. Были здесь и небольшие теплицы. Возле одного из жилищ расположился загон с домашней птицей.
В целом посёлок показался семьсот сорок восьмому даже уютным: «Кажется я начинаю понимать, что нашёл в них Тренер». Поймав себя на этой мысли, цитаделец тряхнул головой и стал искать взглядом девушку, которая должна была проводить его за дровами. Вместо этого он заметил, что к нему приближается нечто огромное и пугающее. Клочковатая серая шерсть, из которой торчали зазубренные чешуи, топорщилась на спине зверя, который высотой в холке был юноше по плечо. Красные глаза и длинные жёлтые передние зубы выдавали в звере кролика.
Семьсот сорок восьмой скривился:
– Ну и мутантище! Кто только додумался оставить в живых этот мусор?
– Прикрой рот! Ты сам мусор в своей Цитадели, рядовой низшего ранга, расходный материал!
Вместе с кроликом к дому Роба подошла девушка, которую за огромным зверем было не заметно, пока она не заговорила.
– Радуйся, что не сильно покалечился. Иначе твои хозяева вышвырнули бы тебя за стену. И приполз бы ты сюда на коленях, умоляя позволить остаться в посёлке.
– Да ты и сама мутантка, – при взгляде на Мику юноша просто взбеленился. – Ты ошибка природы одним своим появлением на свет способна испортить жизнь нормальным людям! И ещё смеешь пялиться на меня своими ненормальными глазищами! Да из-за таких…
– Ах ты вонючка неблагодарная! – Мика уже приготовилась к прыжку и нанесению удара ногой прямо в разгневанную физиономию юноши, как Роро неожиданно преградил ей путь и стал ласково тереться головой о её бок.
– Что это с тобой, друг?
Реакция кролика заставила Мику растеряться. Обычно пугающийся всякого чужого человека, Роро просто остановил девушку, будто не хотел, чтобы она ввязалась в драку с молодым цитадельцем.
– Я не выбирала, какой мне родиться. А что касается цвета моих глаз, то он никак не повлиял на то, каким человеком я стала. Встречались мне крайне отвратительные мрази среди цитадельцев с «правильными» глазами, – девушка переступила с ноги на ногу и задумчиво замолчала, поглаживая Роро за ушами.
– Так ты меня отведёшь за дровами или всё-таки сама потащишь? А может, зверюгу свою нагрузишь?
– Обойдёшься, – Мика взяла себя в руки и уже бурчала довольно миролюбиво. – Твоего старшего нужно лечить, вот ты и отдувайся.
Девушка развернулась в сторону склада в ближнем конце улицы. Кролик пошёл за ней. Юноша не стал больше спорить и поспешил следом, догнал Роро и робко коснулся его лохматого бока, на что кролик лишь покосился, но неудовольствия не выразил.
«Удивительно, но мир за Стеной не такой враждебный, как нам всю жизнь рассказывали. Но не стоит, наверное, расслабляться…»
