Анна Евдо
Лунные Звёзды
Глава 3
Впихнув в себя пару-тройку ложек остывшей жижки, Саша встала, взяла тарелку и ушла вылить в унитаз недоеденный суп. Лёня собирал хлебным мякишем остатки по тарелке, когда она вернулась в кухню. Молча налила им обоим по большой кружке запашистого чая, придвинула вазочку с конфетами и козинаками и обхватила обеими ладонями горячие бока чашки.
– Лёнь, – нарушила затянувшуюся тишину Александра.
Племянник понурил голову и взглянул на неё исподлобья.
– Расскажи нормально, что случилось.
Парень уставился в кружку.
– Сказал же, ни к чему тебе знать подробности, – огрызнулся, но спохватился и снова посмотрел на Сашу, добавив более мирно: – Правда, Лекс, просто поверь мне. Паршиво всё, иначе я бы ни за что не стал тебя впутывать.
Она напряжённо всматривалась в лицо племянника, забыв про чай.
– Ты несовершеннолетний. Что там за люди такие, чтобы требовать подобное от школьника?
– В каком мире ты живёшь, Лекса? – хохотнул Лёня. – Школьники чего только не творят.
Он резко поднялся, толкнув стол. Саша отдёрнула руки, едва не обжёгшись кипятком.
– Ладно, забудь, – бросил Леонид, выходя из кухни. – Сам разберусь. Спасибо за ужин!
Сильно хлопнула дверь в его комнату, отрезая любые попытки продолжить разговор. Саша несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула и занялась уборкой.
Первый шок миновал. Вытирая разлитый чай и крошки со столешницы, она старалась приглушить эмоции и подумать.
«Лёнька ещё сопляк и вообще не того полёта птица, чтобы устроить нечто серьёзное и непоправимое, – говорила самой себе, составляя посуду в раковину. – Если перешёл дорогу по-настоящему серьёзному человеку, то тому нет смысла мараться о мелочь. Достаточно припугнуть, чтобы больше не повадно было. Нужно поговорить и выяснить, что произошло, и выслушать вторую сторону конфликта, а уже потом решать, что делать, чтобы исправить ситуацию».
Она вытерла руки и встряхнула влажное полотенце.
«Так ли хорошо я вообще знаю собственного племяша? – пробился вопрос, который она всё пыталась отогнать. – Он нервничает и явно боится. Возможно, причина паники кроется в какой-то реальной опасности, раз без вступлений вывалил на меня такую дичь. Скорее всего, связался с плохой компанией ровесников или чуть постарше, которые возомнили себя пупами земли. Они на самом деле могут покалечить, стремясь доказать свою крутизну и значимость. Да и на слабо взять в этом возрасте легко».
Пришли родители. Лёня никуда не собирался, закрывшись у себя. Саша отвлеклась, отложив размышления на ночь. Она заново накрывала на стол, односложно отвечала на жалобы матери на нудную коллегу и переменчивую погоду, а та параллельно отпускала замечания, который нож острее и сколько кусочков хлеба нарезать, чтобы не превратить лишние в сухари раньше времени. Александра воспринимала большинство материнских фраз как белый шум и занимала себя привычными действиями, которые всегда возвращали ей чувство относительного равновесия. Невпопад, вдруг вспомнив, указала на подоконник и перебила маму на полуслове:
– Баба Света передала фиалки.
– Саша, – мама поймала руку дочери, которая подкладывала уже третью салфетку рядом с тарелкой отца. – Ты хорошо себя чувствуешь?
– Нормально, мам, – ответила Саша, но тут же ухватилась за удобный предлог, чтобы удалиться в свою комнату: – Просто устала.
Мать укоризненно на неё посмотрела и покачала головой.
– Я тебе давно говорю заканчивать со всей этой беготнёй по чужому зверью.
Саша пожала мамину ладонь, как бы предупреждая, что не нужно сейчас поднимать эту тему, быстро пожелала приятного аппетита и выскользнула из кухни.
Неприятное предчувствие грызло изнутри. Внятного объяснения ему не находилось, но оно тянуло в боку, шумело в голове и давило в груди. Саша прошлась от двери к окну и обратно. Вернулась к подоконнику.
Из окна был виден старый сквер, до которого никак не могли добраться городские власти: буйно разросшиеся деревья, сплошь лиственные, местами уже включившие сентябрьские жёлтые маяки в августовском тёмно-зелёном море густых крон. Под ними проходили уцелевшие остатки некогда ровных асфальтовых дорожек. По их раскрошившимся бокам притулились покосившиеся щербатые скамейки с облупившейся краской. Место детства и свидетельство неумолимого движения времени. Через месяц богатые шевелюры лип и тополей поредеют, и сквозь них будут просвечивать бурые стволы и ветки в холодных оттенках осеннего солнца. К ноябрю они превратятся в лысый обиженный частокол, который незаслуженно забросило лето. Острые пики стыдливо устремятся вверх к сероватому небу, прочь от прелого грязно-чёрного покрывала у корней, и будут мечтать о новой белоснежной перине, в которой смогут с облегчением уснуть до следующей весны.
Саша прижалась лбом к прохладному стеклу. Она должна достучаться до Лёни.
– Если с ним что-то случится, я себе не прощу, – прошептала девушка, помечая мутными следами дыхания гладкую поверхность окна.
«Сюр какой-то, – махнула волосами, собранными в хвост, и распрямилась. – Все эти “хочу вон ту, подайте на золотом блюде” – как из книжных и киношных фантазий. Состоятельные мужчины могут позволить себе любых девушек, готовых быть служанками и леди, стервами и послушными тихонями и исполнять любое желание на заказ. А уж со мной подобная капризная блажь вообще не вяжется. Зачем я кому-то из мира по-настоящему уверенных, самодостаточных и, главное, умных людей?»
Саша открыла форточку. Свежий, напоённый запахом зелени воздух ворвался в комнату, подхватил выбившиеся из хвоста волоски и защекотал шею девушки.
«Хотя, возможно, Лёньку прижал как раз тупой дурачок, зарвавшийся во вседозволенности и жирующий на папкиных деньгах. Ведь тот, кто своей головой живёт, точно не станет опускаться до угроз с целью залезть девушке под юбку», – убеждала Саша саму себя, но мерзкий тошнотворный страх продолжал скручиваться в груди, а внутренний голос противно подзуживал: «И скольких влиятельных мужчин при деньгах ты знаешь, чтобы судить?» – и тут же издевательски отвечал: «Ни одного, то есть ноль и меньше».
«Зачем кому-то головная боль в виде простушки, как я? – искренне удивлялась Саша. – Серьёзный мужчина ведёт серьёзные игры, а не играется в игрушки. Для чего ему? Потешить своё эго? Или либидо? Что-то кому-то доказать или самоутвердиться? Так тогда нужно обратиться к специалисту как минимум».
Осознав, что спорит сама с собой, Александра поморщилась и с досадой помассировала виски. Запустила ноутбук, служивший ей верой и правдой ещё со школы, и открыла календарь собачьих прививок, который пообещала сделать для одного из клиентов.
Проработав примерно с полчаса, допустив кучу опечаток и перепутав столбцы, Саша резко захлопнула крышку ноутбука. Сосредоточиться не получалось. Она намеренно медленно отодвинулась вместе со стулом от стола, поднялась, выбрала бельё на смену и отправилась в душ. Вода всегда помогала очистить мысли и расслабить мышцы.
Никем не замеченная, Саша закрылась в ванной. Тёплые струи обволакивали всё тело, мягко сбегая воронкой в слив. Она досчитала до пятидесяти и увеличила температуру. Повторила счёт, ощущая, как вокруг оседает белёсый пар. Перекрыла горячий кран и, стиснув зубы, округлила спину под леденеющим потоком.
… сорок восемь…
сорок девять…
Пятьдесят!
Тепло вернулось, и Саша судорожно выдохнула, выпустив застрявшее внутри напряжение.
– Александра, ты в доме не одна, – за настойчивым стуком последовал окрик матери. – Если всех блох смыла, давай закругляйся.
Саша машинально потянулась завернуть кран, но замерла на полпути, отдёрнула руку и прикрыла глаза. У неё ещё пятьдесят секунд тёплого блаженства. И она прочувствует кожей каждую из них.
Слегка распаренная, Саша вытерлась насухо, ополоснула за собой ванну и вышла, столкнувшись с мамой. Раздался хлопок входной двери.
– Лопнуть можно, пока тебя дождёшься, – пробурчала мать, протискиваясь в ванную комнату.
– Кто-то ушёл? – не обращая внимания на её недовольство, спросила Саша.
– Лёнька прогуляться решил, – ответила мама, подталкивая внезапно застывшую в проходе дочь в коридор. – Пообещал, что недолго.
Замок щёлкнул, и девушка осталась стоять на месте. Прежние тревожные мысли навалились с удвоенной силой: «Куда он отправился? Мало ему проблем! Где его искать в случае чего?!»
Саша снова стала ходить по комнате. Высушила волосы, нанесла на лицо питательную маску и заставила себя посидеть неподвижно, втирая крем в руки, чтобы не сойти с ума от полного бездействия.
За окном быстро стемнело. Она вся извелась, гипнотизируя телефон и не решаясь написать племяннику.
Характерный звук проворачиваемого ключа – и Саша метнулась на порог спальни, одновременно стараясь успокоить моментально разогнавшийся пульс.
– Лёнь, ты? – В прихожую выглянула мама.
– Я, кто же ещё, – пробубнил парень, скидывая кроссовки и скользнув хмурым взглядом по бледному лицу тётки. – Ба, налей чаю, – добавил он громче и чётче и вопросительно поднял бровь, глядя уже в упор на Александру.
– Всё в порядке? – произнесла она одними губами.
– Цел, как видишь, – тихо процедил Лёня. – И заметь, не твоими молитвами. – Отмахнулся от неё, как от назойливой мухи, и направился в кухню.
Саша аккуратно прикрыла дверь в свою комнату и привалилась к ней спиной. Было обидно, что Лёня сорвал на ней злость, но и обижаться на него было стыдно. Ведь он обратился именно к ней, сам, а она бесполезно мечется из угла в угол и не может придумать ни одного дельного предложения, чтобы ему помочь.
«Он боится и поэтому грубит, скрывая за резкостью страх. Видимо, сильно его припугнули, – Саша разволновалась всерьёз. – Скорее всего, какая-то шелупонь строит из себя бога, а на деле мелкий ничтожный царёк. Но именно такие гораздо опаснее и берегов совсем не видят».
Саша прижала пальцы к векам, чувствуя, как от головной боли начинает давить во лбу сразу над бровями.
«Во что же ты влип, Лёнечка?»
Она расстелила диван. Отложила подушку к стене и легла ровно на спину.
«А может, там человек, у которого так же, как у меня, самооценка ниже плинтуса, вот он и пытается собрать себя в кучу. Только таким мерзким способом, через унижение других, потому что больше не верит в человеческий подход, потому что им тоже привыкли пользоваться. Тогда есть шанс, что мы поймём друг друга… Хотя с какой стати ему выворачивать передо мной душу? – Саша вновь вступила в диалог с самой собой, не соглашаясь принимать условие, озвученное Лёней, за якобы единственное возможное решение. – Всё равно подобный ультиматум сродни изнасилованию. Даже если не останется выбора и придётся пойти на… – не хотелось даже мысленно ничего называть, чтобы не притягивать в реальность. – Даже если я для виду соглашусь, это всё равно насилие, моральное и физическое принуждение, от которого потом не отмыться»…
– Хватит. Себя. Накручивать! – приказала себе Саша чуть ли не по слогам.
Встала. Нашла аптечку, проглотила таблетку от укрепляющей позиции головной боли и свернулась калачиком под любимым пледом. Завтра она выяснит, кто решил так подло проучить Лёню, и какие варианты стоит рассматривать, чтобы выпутать его из явно скверной передряги. Вот то, что он в неё попал, как раз не вызывало ни одного сомнения.
Утром все привычно друг за другом потянулись в ванную. Так же поочерёдно позавтракали, собрались и враз разошлись каждый по своим делам.
Заняв место в автобусе, Саша открыла мессенджер и без лишних раздумий поинтересовалась как дела у Лёни.
«В школе. Кончай меня доставать», – высветилось на экране спустя две остановки.
Саша вздохнула и убрала телефон в сумку. Благодарно улыбнулась приоткрывшему люк мужчине – свежий воздух в общественном транспорте в любое время года сродни манне небесной, особенно в час пик. А в начале сентября в нём сохраняются отголоски солнечного лета и приветственно звенят осенние прохладные ноты.
Полдня пролетело в полном погружении в чужие проблемы – глядя в доверчивые или настороженные, но каждый раз покоряюще-искренние глаза тех, чьи характер, мысли и чувства можно было понять без слов.
После обеда Саша не удержалась и отправила сообщение племяннику, попросив купить хлеба по пути домой. Неловко зацепилась за откровенно ложный предлог: пусть он лучше снова нагрубит, зато она узнает, что всё хорошо. Ответа не последовало, чему Саша не удивилась, хотя немного расстроилась.
Александра торопилась успеть на маршрутку, пока было мало народа, как вдруг с анонимного номера прилетело сообщение: «Если хочешь, чтобы лён зрел дальше, ресторан “Кухня” в восемь вечера, угловой стол в нише».
Сердце разучилось стучать. Саша остановилась, пытаясь сосредоточиться и поймать глазами строчки. Но они уползли выше из-за нового сообщения: «Если хочешь снова увидеть лён, прокатись оттуда, куда повезут».
Чувствуя слабость в коленях, Саша сошла с асфальтовой дорожки на газон и прислонилась к высокому шершавому стволу. Телефон разразился сигналом третьего сообщения: «Молчание не всегда доказывает присутствие ума, но доказывает отсутствие глупости2».
Глава 4
– Она часом в обморок не грохнется? – спросил Дуга. Через единственное не затонированное в автомобиле лобовое стекло он пристально глядел на Александру, которая тяжело привалилась к тополю. Услышав шуршание на заднем сиденье, процедил: – Не высовывайся.
– Да нормально всё с ней, – враз замерев, показательно небрежно ответил сидящий за водителем Леонид и сдвинулся обратно к самой спинке. – Переживает за меня просто.
– Хорошая, значит, раз волнуется за племянничка. – Дуга задумчиво побарабанил пальцами по рулю. – Вы точно родственники? – скривился он брезгливо в зеркало заднего вида.
– Точно, поэтому наверняка сработает, – взгляд Лёни забегал, а голос сорвался в конце фразы на фальцет. Он откашлялся и для убедительности несколько раз кивнул отражению Дуги. – К тому же, ты сам сказал, что номер левый и не определится, а Лекса будет молчать, чтобы мне не навредить.
– Как же ты в этой Саше безусловно уверен, – усмехнулся Дуга и, поморщившись, добавил: – А если сам ей навредишь?
Лёня слегка побледнел.
– Ты же говорил, что там не извращенец.
Дуга снова презрительно ухмыльнулся и промолчал. Лёня зачастил:
– Она, может, ему и не понравится совсем. А понравится, так будет что вспомнить на старости лет, – парень осёкся, потому что Дуга резко подался вперёд.
– Ладно, поздно пить боржоми, – неразборчиво пробормотал Дуга. – Поохотиться на неё точно захочется. – Присмотрелся к девушке и тут же смахнул пальцем по экрану телефона: – Кажется, пишет что-то.
Саша прикрыла глаза и попыталась стряхнуть сковавшее её оцепенение. Сильнее вдавила плечо в ребристую кору дерева, рискуя наставить зацепок на рукаве кофты. «Господи, о чём я думаю», – попрекнула себя и крепче стиснула корпус телефона.
Открыла глаза. Мир не перевернулся вверх тормашками. Мимо привычно спешили люди. Город пах скошенной травой, выхлопными газами, пылью и скорой вечерней прохладой. Знакомо урчали машины. Шелестели листья. На западе солнце опускалось в пуховые облака, чтобы подарить утро другим далёким странам. Всё осталось по-прежнему. Кроме самой Саши, которую выкинуло в неизвестность без страховки и парашюта.
Слово за словом она вчиталась в сообщения. Их точно писал неглупый человек с претензией на начитанность. Никакого упоминания имён, не к чему придраться, чтобы обвинить в шантаже или угрозах, но всё понятно и без прямого текста.
Под влиянием нелепого порыва Саша начала набирать, что приедет к назначенному времени. Будто кто-то ждёт её письменного ответа… Она стёрла незаконченную строчку, сунула телефон в сумку и наискосок по затоптанной дорожке направилась к остановке.
От Александры так ничего и не поступило. Уведомление о том, что она печатала текст, бесследно исчезло. Дуга небрежно отбросил телефон на соседнее сиденье. Он наблюдал, как девушка ринулась под остановочный козырёк, где замерла спиной по ходу дорожного движения.
– Ну что, кинет тебя или понесётся спасать? – спросил он через плечо, нехотя отклонив голову назад.
– Спасать, – кратко произнёс Леонид, подавляя подползающие сомнения.
– Молись, чтобы так, – Дуга не преминул заставить парня понервничать, – иначе забудь моё имя и больше никогда не попадайся мне на пути.
Саша очнулась от ступора, когда её бесцеремонно толкнули. Люди спешили втиснуться именно в подошедший автобус, несмотря на то что на светофоре уже маячили два следующих. Пусть плотнячком, зато в первых рядах и на секунды быстрее. И неважно, что через остановку придётся вываливаться наружу, выпускать выходящих и ждать дополнительно, пока часть народа выберется, а вторая заберётся обратно, работая локтями и щедро соревнуясь по многоэтажности проклятий, посылаемых на чужие головы.
Саша пошла навстречу приближающемуся автобусу. На автомате отметила, что он свернёт, немного не доехав до дома. Прижалась поясницей к поручню, расположенному вдоль окна, и, не глядя на пролетающие мимо машины, выудила из сумки проездной.
– Домашний маршрут? – без каких-либо пояснений уточнил Дуга, обгоняя автобус, в который села Александра.
– Да, в нашу сторону, – подтвердил Лёня, извернувшись всем телом, чтобы проверить номер.
– Смотаемся пока в пару мест, – Дуга прибавил скорости и грубо подрезал такси, перестраиваясь в другой ряд. – Полтора часа – и узнаем, сможет ли выиграть твоя ставка, Лён.
Озвученное Дугой прозвище, которое тот акцентно выделил голосом и при этом выплюнул, как случайно оказавшийся на языке сорняк, вызвало довольную улыбку на лице Леонида: он был уже совсем близок к столь желанной цели.
Отлаженный внутренний навигатор просигналил Саше выйти в нужном месте и дойти до квартиры, перешагнув скол на одной из ступеней лестницы в родительском подъезде. Она по привычке вежливо поздоровалась с соседями, закрыла за собой замок, разулась, вымыла руки, открыла дверцы шкафа и уставилась на совсем не богатый выбор одежды. Девушка провела пальцем сначала по плечикам, затем по вещам, сложенным на полке стопкой. Перевела взгляд на настенные часы.
Они показывали без десяти семь.
Остаётся один час и десять минут её прежней жизни. Не самой лучшей, возможно. В которой она многое упустила. Но и не самой худшей.
В этой жизни есть Надя – подруга, которая бы точно знала, что сделать прямо сейчас. «Только сколько же можно её беспокоить своими вечными проблемами!» – тяжело вздохнула Саша.
Есть любимое дело. Скоро привезут на повторный осмотр кота Хана, которого недавно подлатали после драки за даму сердца. Мелкую Махровку придётся кесарить. Нужно докупить настойки пустырника, а то хозяйка Шарлиз рыдает до икоты, едва переступает порог кабинета и передаёт свою красавицу в руки доктора – пусть доброго, хорошего и самого-самого, но всё же постороннего человека.
Она в шаге от полной самостоятельности и нового начала. Так хотелось написать его с чистого листа, но, видимо, лист получится грязным.
Саша прикрыла глаза. Без толку изводить себя мыслями, которые лишь подогревают бесконтрольную панику. «Я однозначно поеду в эту “Кухню”», – проговорила она, ставя точку в своих сомнениях. Цепляясь за иллюзию спокойствия от принятого решения, Саша отправилась в душ. Не хватало ещё настроить против себя незнакомого человека въевшимся в кожу и волосы запахом лекарств и шерсти… Как бы абсурдно ни звучало, но произвести относительно приятное впечатление было в её интересах.
Александра подсушила волосы, оставила их распущенными и подкрасила ресницы. Провела языком по твёрдой болезненной шишечке под верхней губой и нанесла прозрачный блеск. Надела простой белый комплект белья и синее платье-футляр длиной до середины колена. Оно село по фигуре, но из-за Сашиной худобы не облегало её ни вызывающе, ни пошло. Рукава до локтя придавали образу строгости и соответствовали тёплой погоде. Аккуратный вырез-лодочка не требовал украшений. К тому же она собиралась не на свидание, а на деловую встречу.
Поборов искушение сунуть ноги в удобные балетки, Саша надела туфли на небольшом каблуке. Накинула бежевый плащ, подхватила сумку и вдруг заторопилась прочь из квартиры, стремясь избежать столкновения с родителями и шквала вопросов, куда она так намарафетилась.
Александра вызвала такси. Она смутно представляла, где находится дорогой ресторан с обычным домашним названием, в который бы ещё долго не попала сама по себе. Машина должна была подъехать к дому, расположенному по диагонали через старый сквер.
Саша быстро шла по кривой разбитой дорожке, оставив попытки предугадать варианты развития дальнейших событий. Вечер удивительно чётко навёл резкость и отпечатывал в её глазах осенние кадры. Крупный тополиный лист в мелких зубчиках, бурые прожилки которого разбавляли остальную однотонную зелень вокруг. Хрупкая юная веточка, которая слишком рано оголилась и теперь, стыдливо дрожа, льнула к надёжному стволу. Островок деревьев быстро закончился. На него опустилась прозрачная вуаль сумерек, сгладив острые углы и неприглядное запустение.
На фоне потускневшего дневного света подъезжающий белый автомобиль показался ярким пятном. Саша подняла руку, привлекая внимание водителя. Он почти сразу затормозил, даже не думая прижиматься колёсами к тротуару. Она обошла машину, открыла дверцу и замерла на секунду, как будто на её пути обнаружился сверхъестественный портал в неизведанное. Саша тряхнула волосами, прогоняя неуместные фантастические сравнения, и села в салон. Она просто едет прояснить ситуацию.
Александра рассчиталась за поездку и вышла в непримечательном переулке, который примыкал к главному проспекту и одновременно был словно отрезан от городской суеты, царящей в паре десятков метров за поворотом. В первое мгновение она растерялась. По обеим сторонам тихой улицы располагались невысокие кирпичные здания без вычурных вывесок. Ожидая и, наверное, подсознательно желая увидеть пафосное заведение с кричащим фасадом, Саша неуверенно осмотрелась.
Чисто и ухоженно. Исправные фонари, подстриженные газоны и кусты. Аккуратная разметка парковочных прямоугольников, большинство из которых заняты. Строгие линии зданий. Мягкое неброское освещение у подъездов и единый стиль постройки: такой всегда будет в моде, как бы ни менялись её веяния. Над массивной дверью с тёмным стеклом тепло мерцали пять ровных крупных букв: «КУХНЯ».
Направляясь к ним, Саша глядела на своё отражение в загадочной стеклянной глубине, чуть размытое и словно приглашающее в зазеркалье. Едва она протянула руку, чтобы открыть дверь, как та бесшумно распахнулась, и Сашу поприветствовал молодой человек в униформе с блестящей нашивкой «КУХНЯ». Он помог ей снять плащ и проводил к администратору, когда она сказала, что её ожидают за угловым столом в нише.
– Не ошибся ты в тётушке, – снова без лишних вступлений произнёс Дуга, когда дверь ресторана закрылась за Александрой.
Они с Лёней подъехали, чуть опередив девушку, и встали на углу: там машина Дуги не привлекала ненужного внимания и открывался хороший обзор площадки перед «Кухней».
– Я же говорил, что сработает, – забахвалился Лёнчик. – Алекса потом ещё и утешится тем, что со мной всё в порядке.
– Раньше времени не радуйся, – осёк его Дуга. – Вдруг она случайно узнает, насколько сильно сама ошибалась в племяннике.
Лёня поперхнулся возражениями и уставился на блики роскошной двери, только что принявшей новых посетителей.
Дуга запустил двигатель и вырулил на проезжую часть.
Он всё рассчитал.
Славен обычно ужинает в “Кухне” в половине восьмого. Стол всегда уже накрыт к его прибытию. Значит, девица подоспеет к десерту и застанет его вполне в настроении оценить её скромный вид и закушенную губу.
Если ни то, ни другое не устроит, Андрей вежливо отправит её восвояси на такси. Тогда вездесущему Дуге придётся подыскать новенькую. А также быть осторожнее с мелким ошмётком дерьма, который возомнил себя крутым игроком и болтается рядом.
Дуга резко затормозил, чуть не проскочив на красный свет.
Но если Славена торкнет на эту Сашу, то можно будет поставить жирную галочку по каждому шагу в такой многоходовке: у любой хорошей девочки, какую бы гордячку она из себя ни строила, тоже есть цена, чтобы стать шлюхой; Лён останется на самых отстойных побегушках, чтобы впредь не повадно было выёживаться; а он, Серёга-Дуга, уделает умного и всё просчитывающего Андрея, чтобы напомнить прежде всего самому себе, что и Славен родом из простых смертных.
