Анна Апрельская
Забудь меня. Ты мне (не) муж

Пролог

– Кира, ты меня любишь? – неожиданно спросил Роман, вглядываясь в мои глаза. – Скажи да, – потребовал он и взял меня за руку, привлекая к себе.

– Да, – не в силах солгать, призналась я.

Еще вчера он был мне другом. Другом, которого я люблю со школьной парты. Он был недосягаем для меня. Парень моей лучшей подруги. Сегодня все изменилось. Катя бурно рассталась с Романом и уехала в Чехию с будущим мужем.

– Обожаю тебя, малыш, – расплылся в счастливой улыбке мужчина моей мечты и выдал: – Выходи за меня замуж!

Я в шоке посмотрела на Рому. Это он так шутит? Мне нужно ему подыграть?

– Я согласна, – хихикнула я.

Хотела бы я, чтобы это было правдой. Но… такого просто не может быть. Где я и где младший сын Чаровских? Мы словно из разных миров.

– Галя, пожени нас! – завопил во все горло Роман, оборачиваясь к жене своего друга.

– Ты сошел с ума, Чаровский? – с усмешкой поинтересовалась Галина.

– Тебе что – сложно? Пожени! – потребовал Ромка, схватил меня за талию и усадил к себе на колени, молниеносно целуя в губы. – Видишь же, два сердца стремятся слиться воедино!

– Так сливайтесь, кто же против, – хмыкнул кто-то из наших друзей. – Зачем жениться-то?

– Не. Я так не могу. Все нужно сделать правильно. Сначала ЗАГС, потом постель. С сегодняшнего дня я правильный! – гордо выдал Чаровский, продолжая прижимать меня к себе.

– Ром… – попыталась я что-то спросить у друга, но меня остановил очередной поцелуй.

– Кира, малыш. Ты любишь меня, я люблю тебя. Мы просто обязаны пожениться и быть вместе, – ударился в рассуждения мой идеал. – Ты же сама понимаешь это.

– Ты меня любишь? – на одном дыхании спросила я, не веря своему счастью.

– Конечно, малыш. Разве может быть иначе? – прошептал Рома, прижимаясь лбом к моему лбу.

Сердце понеслось вскачь. Эмоции зашкаливали. Хотелось кричать от счастья.

– Тихомирова, будь человеком, пожени нас, – опять потребовал мой мужчина, переводя взгляд на подругу. – Не доводите нас до греха…

Что было дальше, я помнила с трудом.

В моей голове сплошной туман…

Кажется, у меня просили паспорт. Мы всей компанией куда-то шли, ехали на машине. Галя говорила какие-то важные слова. Ребята громко кричали, поздравляли нас с Ромкой. Кто-то фотографировался рядом с нами…

Опять машина.

Мы с Ромой вдвоем. Его губы на моих губах.

Мое безмерное счастье…

Помню лишь Рому, его жаркие поцелуи, руки на моем теле.

Очнулась я утром. С кольцом на пальце и штампом в паспорте.

Одна в огромной постели…

Одна в шикарном гостиничном номере…

Одна…

Вскоре телефон выдал сообщение: “Прости. Забудь обо всем. Это была ошибка”.

И все…

Большего я не достойна?

Боль от предательства не давала дышать. В груди растекалась тяжестью обида.

За что он так со мной?

Может быть, я зря ждала его все эти годы?

Или ему не понравилось со мной?

Почему он больше не пишет? Почему исчез?..

Неделю я не выходила из своей комнаты в общежитии. Никого не хотелось видеть. Ревела в подушку…

Когда же иссякли слезы, я заставила себя шевелиться. Нужно было сдать сессию, иначе бы вылетела из университета.

Я сильная. Я со всем справлюсь. Путь и без Ромки. Пусть его в моей жизни нет и никогда больше не будет.

Но будет тот, кого Роман Чаровский подарил мне, не ведая этом.

Я больше не одна. Мне есть ради кого жить.

Маленький комочек счастья, который перевернул всю мою жизнь.

Глава 1

– Кира, ты сообщила отцу ребенка о малыше? – в который раз спрашивает папа.

– Нет, – качаю головой я, прикрывая рукой выступающий живот.

– Дочка, так неправильно. Он имеет право знать, что скоро станет отцом. Я бы в свое время много отдал за такую возможность, – укоряет меня родитель.

– Пап, у нас все было иначе. Рома бросил меня, отделался лишь сообщением. Написал, что все было ошибкой, – признаюсь я, смахивая слезы со щек.

Обида опять накатывает на мое измученное сердце. Она сковывает его, не давая спокойно дышать.

Никогда не любила спиртное, а на той вечеринке меня уговорили выпить бокал какого-то коктейля. Дура я, конечно. Что уж скажешь. Опьянеть с одного бокала дано немногим.

Что было позже, вообще плохо помню. Лишь ощущение счастья.

Как же иначе? Мужчина моей мечты обратил на меня внимание. Что-то говорил мне, целовал.

Осознание наступило лишь наутро.

Мало того, что Рома женился на мне, так еще и невинности лишил.

А ведь я же любила его. Зачем он так со мной?

И вот сейчас результат той ночи толкается у меня в животе своей маленькой ножкой.

Знала бы я, чем все закончится, не пошла бы на ту вечеринку.

Или все же пошла?

Разве не чудо, что я беременна от Ромки? У меня будет малыш от любимого мужчины. Ради этого можно вытерпеть многое.

– Дочь, с тобой все хорошо? – прихожу в себя от голоса папы.

– Да. Конечно. Просто задумалась, – улыбаюсь я, ласково гладя выступающий живот.

– Давай я отвезу тебя к особняку Чаровских. Вдруг твой Рома дома? Скажешь ему о ребенке, – настаивает папа.

– Ну зачем ты так? Что мне там делать? – опять накатывает на меня тоска.

– Я хочу, чтобы ты сделала все правильно. Чтобы потом никто не сказал, что ты скрыла ребенка. Нужно сообщить о малыше его отцу. Не хочешь ехать, так напиши письмо. Бумага все стерпит.

– Мы не в каменном веке, чтобы писать письма на бумаге, – с деланным безразличием фыркаю я.

– Тогда пиши в телефоне. Умные вы больно стали, – обижается отец.

– Папуль, прости, я не хотела тебя обидеть, – обнимаю родителя, прижавшись к его плечу. Как же хорошо, что у меня есть хотя бы он.

– Ну что, поехали? – с надеждой спрашивает папа.

– Пусть будет по-твоему, сейчас напишу письмо, раз бумага все стерпит, – вынужденно соглашаюсь я.

И опять очередная ошибка.

Хотя, что бы ни случилось дальше, папа прав в этот момент. Нужно мне самой все увидеть. Иначе я пожалею, что не сообщила Ромке о ребенке. Мечтала бы о встрече с любимым…

Когда мы подъезжаем к особняку Чаровских, то понимаем, что там проходит какая-то вечеринка.

– Кажется, мы не вовремя, дочь, – расстраивается отец. – Что будешь делать?

– Попытаюсь найти Рому, не зря же я приехали. Если я сейчас уеду, то уже не решусь сказать ему о ребенке, – говорю я, выбираясь из автомобиля папы.

На территорию Чаровских я прошмыгнула через боковой вход, о котором когда-то рассказывал Роман.

Гремит музыка, народ веселится, кто-то танцует у бассейна, кто-то собирается кучками и отмечает неизвестное мне событие в узком кругу.

Иду как по наитию, словно знаю, где сейчас отец моего ребенка. Останавливаюсь у одной беседки, где обосновались молодые люди.

– Что нового, Ромыч? – спрашивает кто-то.

– Все так же. Отец негодует, что я не желаю заниматься его драгоценным банком. Мать все ищет невест для Ваньки. А я хочу свалить из этого дома, – слышу я до боли знакомый голос.

– А что твоя невеста? Когда свадьба? – хохмит кто-то другой, и следом раздается мужской хохот.

– А никогда, – зло усмехается Роман. – Я позаботился об этом! Теперь маман не определит меня к какой-нибудь аристократической стерве. У меня все под контролем.

Это он обо мне и нашем неожиданном браке? Какая же я дура. И еще приперлась сюда в надежде на разговор с отцом моего ребенка.

– Крошка, а ты у нас кто? – спрашивает пьяным голосом кто-то за моей спиной.

Я медленно разворачиваюсь и смотрю заплаканными глазами на парня в наполовину расстегнутой белой рубашке.

– О… Какая ты большая, крошка, – протягивает незнакомец, разглядывая мой живот. – Эй, парни, это чья жена пришла навестить нас? – кричит он, хватая меня за руку и таща в беседку.

– Не надо, отпустите меня, пожалуйста, – тихо прошу я, но меня никто не слышит.

– Посмотрите, какую крошку я нашел? Спорим, она тайно пробралась к Чаровским, чтобы увидеться с Ромкой? – гогочет парень и выпускает мою руку.

– Ты уж реши, кого нашел, Смирневский? – среди мужского смеха раздается женский голос. – Жену или тайную любовницу Чаровского? – больно бьет меня словами незнакомка.

Я неосознанно делаю шаг назад, чуть не падаю на ступеньках. С трудом удерживаюсь на ногах и поднимаю взгляд.

Лучше бы я этого не видела…

На коленях моего Ромы сидит длинноногая красотка, целует того и шарит руками по его обнаженному торсу. Да и сам бывший друг не отстает от подружки. Одной рукой он прижимает блондинку к себе, вторую – запускает ей под короткую юбку.

Сердце стреляет от боли. Что это? Почему?

– Нет, мы такую не знаем, – зло усмехается блондинка, с насмешкой глядя на меня. – Правда, дорогой.

– Рома, – внезапно охрипшим голосом зову я его. – Нам надо поговорить, – зачем-то добавляю я.

– Ты кто? – смотрит на меня Роман Чаровский и словно не видит.

– Кира, – шепчу я, не чувствуя слез, что катятся по моим щекам.

– Извини, я не знаю тебя, – говорит мой некогда идеал.

Мир плывет перед глазами, боль пронзает мое сердце. Я, пошатнувшись, едва не падаю.

– Тише, малышка, – подхватывают меня чьи-то руки. – Не обращай внимания, Чаровский сегодня просто пьян. Зря ты пришла.

– Зря, – с трудом говорю я.

– Давай я тебя провожу, – предлагает незнакомец, протягивая мне руку.

– Спасибо, я была бы благодарна за помощь, – дрогнувшим голосом произношу я и опираюсь на руку мужчины.

Мы идем прочь от беседки, а в голове так и звучит голос Романа: “Я не знаю тебя”.

Нет! Хватит! Надо прийти в себя. Мне нельзя нервничать.

– Успокойся. Роман не стоит твоих слез. Подумай о малыше, – говорит мужчина, когда мы выходим за территорию Чаровских.

– Вы правы… – шепчу я, едва передвигая ноги. – Я хотела сказать Роме нечто важное…

– Не сегодня точно, – категорично выдает незнакомец.

– Скорее всего, уже никогда… Ему это ни к чему, – грустно улыбаюсь я.

– Роман наверняка пожалеет… Но все имеют право на ошибки.

– Спасибо вам за помощь…

– Меня зовут Юрий Калинин. Когда-то Рома помог моей девушке. Можно считать, что я сейчас вернул ему долг, – произносит мужчина, продолжая поддерживать меня под локоть.

– Еще раз спасибо, Юрий.

– Вы как сюда приехали? Может, вам вызвать такси?

– Нет, меня ждет папа. Вон его машина.

Около автомобиля нас встречает взволнованный отец.

– Кира, наконец-то. Не стоило мне отпускать тебя туда, – тревожно говорит он, оглядывая меня с ног до головы. – Все в порядке?

– Почти. Мне помогли, – дрожащим голосом шепчу я.

Кажется, только сейчас папа замечает моего спутника.

– Вы Роман Чаровский? – требовательно спрашивает папа.

– Нет, я Юрий Калинин. Просто помог вашей дочери в трудную минуту, – спокойно отвечает мужчина, передавая меня папе. – Всего хорошего, Кира.

***

Четыре с половиной года спустя

Время пролетело незаметно. Сначала мне пришлось уехать из Москвы в Тюмень, где на тот момент жил папа. С его поддержкой я спокойно родила малыша, окончила местный универ и даже устроилась на свое первое место работы.

Но год назад я была вынуждена съехать от папы – его молодая жена была не сильно рада нам с Егоркой. Три месяца мы жили у бабушки в Лесном. Но и оттуда мы в итоге уехали.

Как я решилась вернуться в Москву, сама не знаю. Возможно, сказалось то, что тут у меня квартира, доставшаяся в наследство от мамы. Да и Егор растет умным мальчиком, и мне хочется дать ему самое лучшее образование.

Устроила сына в садик. Нашла работу в банке, как я думала, на хорошую должность. Даже коллектив казался неплохим. Пока не сменился управляющий нашего отделения. На место доброго пожилого дядечки пришел карьерист и сухарь, ненавидящий детей.

И как результат – мне срезают зарплату. Не представляю, как мы проживем на эти деньги, что я увидела в ведомости.

– Полина Васильевна, почему у меня зарплата в этом месяце меньше, чем в предыдущем? – спрашиваю свою непосредственную начальницу.

Женщина поджимает губы, окидывает меня пренебрежительным взглядом.

– А ты, Новикова, больше на больничном торчи. Феликс Аркадьевич вообще сказал, что еще один больничный – и ты можешь распрощаться с местом в нашем банке.

Нет. Только не это. Я не могу сейчас лишиться работы!

– Но у меня ребёнок. Я же сообщила об этом, когда устраивалась к вам. Пожалуйста, войдите в мое положение, – прошу я Липовскую, но, кажется, все безуспешно.

– Нам нужны работники, а не трутни, которые только и делают, что на больничных сидят. Тебя приняли на хорошую должность в один из лучших банков страны. А ты работать не хочешь! – гневно говорит начальница, скривив губы в усмешке.

– Но я всё выполняю… – пытаюсь оправдаться, но меня никто не слушает.

– Этого мало. Сколько ещё девочкам заменять тебя? Мне это совершенно не нравится. Так что, считай, тебя предупредили. Тебе решать, работать в полную силу или нет. Забудь о больничных. Отныне они не для тебя.

– Полина Васильевна… – но и сейчас меня грубо обрывают:

– Хватит, Новикова, – прикрикивает начальница, вставая со своего места и возвышаясь надо мной.

Ну да, я невысокого роста. С природой не поспоришь. И сейчас мне не очень уютно, когда Полина Васильевна стоит надо мной, выговаривая за надуманные промахи.

– Помни, владельцы ЧарКомБанка не терпят бездельников, – пафосно заявляет женщина.

– Будто вы лично знакомы с ними, – сгоряча вырывается у меня.

– Да как ты смеешь? – гневно сверкает глазами начальница, шипя сквозь зубы. – Ты пожалеешь о своих словах, Новикова. Я не обязана перед тобой отчитываться, но все же скажу. Меня приглашали в особняк Чаровских. У них шикарный дом в четыре этажа. Таких, как ты, туда не пускают, – жалит меня женщина и добавляет: – Можешь считать, что ты уже уволена.

Вот же стерва! Шикарный дом в четыре этажа! Раньше у Чаровских был трехэтажный особняк. Я не раз в нем бывала. Не думаю, что Чаровские куда-то переехали за четыре с половиной года, что мы не виделись с Ромой. Но это было словно в другой жизни.

Остаток дня я усиленно думаю, что мне делать. Опять искать работу?

Как назло, сынишка в последние месяцы часто простывает. Как пошли в новый садик, так и началась эта свистопляска. Неделю ходит в детский сад, три мы сидим дома. Постоянные насморк и кашель успели надоесть не только мне…

И вот как итог этих проблем – требование начальства забыть о больничных.

– Кира, ты опять засиделась сверх положенного времени. Твои все уже ушли, – говорит Маргарита Миронова, подходя к моей рабочей перегородке.

С Марго я подружилась с самых первых дней работы в банке. Она одна из немногих, кто принимает меня и поддерживает на новом месте.

– Да есть о чем подумать, – грустно произношу я.

– Что-то случилось? – спрашивает у меня девушка.

– Липовская пригрозила мне увольнением, – тихо говорю я, тяжело вздыхая. – Даже не знаю, что и делать.

– За что? Ты же больше всех работаешь, – удивляется подруга.

– Но я больше всех сижу на больничном, – копирую я тон начальницы. – А то, что я делаю свою работу дома, никого не волнует.

– Не переживай. Надо верить, что все образуется, – поддерживает меня Марго.

– Не знаю… Только что я могу сделать? Егорка никак не может привыкнуть к новому микроклимату в группе. Меня и саму беспокоят его постоянные болезни.

– Полечить малыша. Поговори с Татьяной Тимуровной. Должны были еще остаться места на бесплатное лечение в клинике доктора Калинина. У них хорошее детское отделение. Я сама там Олю не раз лечила. У них даже есть замечательный санаторий с дневным пребыванием.

– Я думала, что это элитная клиника. Разве там есть бесплатное лечение?

Про клинику доктора Калинина я знала уже давно. Когда-то моя подруга Катерина мне про нее все уши прожужжала. Уж больно ей хотелось оказаться в том элитном заведении. Вдруг на нее обратит внимание какой-нибудь олигарх. Она даже была готова заболеть ради такого случая.

После она закрутила с Ромкой, хотя знала, что парень нравился мне. Но ей было все равно. Впрочем, даже младший Чаровский не удержал ее. Вскоре Катя нашла более упакованного жениха и уехала в Чехию, бросив Рому.

– Конечно, попасть туда сложно. Цены немаленькие. Но для персонала ЧарКомБанка оставляют несколько мест для бесплатного лечения, – удивляет меня Марго.

– С чего это такая щедрость? – вспоминаю я сверхстрогого и сурового отца Ромы.

Неужели он изменил взгляд на сословия? Раньше отец Ромы делал вид, что не видит меня, когда я приходила к ним. А мать Романа и вовсе кривила губы и отворачивала от меня лицо с идеально нанесенным макияжем.

– Все так. Раньше Борис Иванович Чаровский не был таким щедрым, – еле слышно говорит Марго. – Что-то изменило его. Возможно, авария, в которую попал старший сын Чаровских.

– Авария? – вздрагиваю я, с трудом сдерживая волнение. – Не слышала об этом. Иван сильно пострадал? Он один был в машине?

– Ты чего так побледнела, Кира? Это было давно, больше двух лет назад. Насколько я знаю, Иван Борисович быстро поправился и сейчас занимает пост генерального директора банка.

– А младший Чаровский не был с ним в момент аварии? – глухо произношу я, тревога все нарастает.

– Кажется, нет. А ты что так волнуешься? Ты что, знаешь Чаровских? – спрашивает в лоб подруга.

– Когда-то я училась в одной школе с Романом. Но это было давно. Мы не виделись уже очень долгое время, – говорю я почти правду.

– Ладно, оставим владельцев банка, – улыбается девушка, видимо, мое объяснение устраивает ее. – Не знаю, что привело к решению выделить места на бесплатное лечение в элитной клинике, но я этому рада. И ты сходи к Татьяне Тимуровне. Объясни ситуацию.

– Но меня почти уволили, – грустно напоминаю я.

– А ты в двух словах объясни все Славиной. Может, она и поможет чем, – загадочно говорит Марго.

Татьяна Тимуровна Славина – заместитель управляющего нашего отделения. Все надеялись, что после ухода Леонида Сергеевича она займет пост начальника. Но на это место назначили Феликса Аркадьевича Клетова. И в отделении все перевернулось с ног на голову.

– Кира, ты почему еще на работе? – спрашивает Татьяна Тимуровна, когда я захожу к ней в кабинет.

– Нужно было кое-что закончить.

– Ты слишком много работаешь, – качает головой женщина. – А малыш ждет тебя дома. Как там твой сын?

– Ходим в садик. Уже больше неделе отходили, надеюсь, что наша акклиматизация завершилась, – грустно улыбаюсь я.

– Пора бы уже, – возвращает мне улыбку женщина. – Послушай, Кира, я для тебя оставила одно место в санаторий с дневным пребыванием в клинике доктора Калинина. Твоему Егору нужно подкрепиться витаминами, подлечиться, а там никаких болезней не будет.

Неужели Славина сама предлагает мне то, ради чего я пришла к ней? Она всегда относилась ко мне хорошо.

– Спасибо, Татьяна Тимуровна, – с радостью в голосе произношу я и тут же осекаюсь. – Я же забыла, меня сегодня почти уволили, – признаюсь я.

– Это кто у нас такой смелый? – довольно резко говорит начальница. – Хотя и так догадываюсь, опять Липовская превышает свои полномочия.

– Полина Васильевна сказала, что я много сижу на больничных, – с неохотой объясняю я.

Не хочется доносить на непосредственную начальницу. Но и выбора у меня нет. Если я не решу эту проблему, то меня просто выгонят взашей.

– Она передала слова Феликса Аркадьевича: “Еще один больничный – и я распрощаюсь с местом в банке”.

– Да, через Клетова я не перепрыгну, – размышляет Татьяна Тимуровна. – Но я найду способ помочь тебе. Есть у меня связи в головном офисе банка… – задумывается на минуту. – Но тут можно и без связей обойтись. Как я забыла, что в твоем личном деле стоит отметка генерального.

– Что за отметка? Как она там появилась? – опять удивляюсь я.

– Мы обращались к личному помощнику Ивана Борисовича, когда возникла необходимость в возможности твоей работы удаленно, – объясняет Славина, постукивая карандашом по столу. – И получили это разрешение от самого Ивана Борисовича Чаровского. Тебе дали минимальный доступ только к твоему участку работы, чтобы у службы безопасности не возникло вопросов.

– И что она означает? – осторожно интересуюсь я.

– Если честно, я не все поняла, – пожимает плечами женщина. – Но ниже стояло пояснение: оказывать помощь Новиковой К.Д., в случае необходимости сообщить лично Чаровскому И.Б.

– А Феликс Аркадьевич в курсе существования отметки в моем личном деле? – опять волнуюсь я.

– Не знаю. Когда Клетов принимал дела после Леонида Сергеевича, то ему давали доступ к личным делам сотрудников. Но открывал ли он те папки, я не в курсе. Может быть, и нет. Хотя, судя по его желанию уволить тебя без подписи генерального, я бы сказала, что наш начальник не читал твое личное дело.

– И это хорошо, – вырывается у меня с облегчением.

– Чем же это хорошо? Хочешь быть уволенной? – недовольно качает головой Славина. – Кстати, Кира, скажи, ты лично знакома с Иваном Борисовичем?

– Это так. Я училась с его братом в одном классе. Но давно не виделась ни с кем их Чаровских, – говорю почти правду, ведь мой сын такой же Чаровский, по крайней мере, по фамилии.

– Что же ты не сказала? Такими связями нужно пользоваться, – по-доброму журит меня начальница. – Хотя я и сама такая же. Добилась всего сама, не люблю просить за себя у родственников и знакомых.

– Дело в том, что я бы не хотела напоминать о себе Чаровским, – вынуждена признаться я.

– Прости, но мы уже о тебе напомнили. Не просто так генеральный лично заверил тебе разрешение на корпоративный доступ. Или… Скажи, у тебя что-то было с Романом Чаровским? – попадает в цель женщина.

– Когда-то мы дружили. Но рассталась не очень хорошо, – почти не лгу я.

– Хорошо, Кира. Не буду лезть тебе в душу. А насчет увольнения не переживай. Не посмеют они этого сделать после распоряжения Ивана Борисовича. Твое увольнение сейчас прерогатива генерального. И не иначе.

***

– Бабуль, я дома. Как там мой любимый мужчина? – кричу я, заходя в небольшую двухкомнатную квартиру, что досталась мне от мамы.

– Опять перестраивает свой дом. Сказал, что нашел какие-то неточности. Умный мальчик растет, – с гордостью говорит ба. – Наверняка строителем станет, как и его дед.

– Может, и так. Папа не звонил? – спрашиваю я.

Неудивительно, что я привыкла к отцу, все же он много сделал для меня. Сложно сейчас представить, что мы с ним знакомы всего пять лет. Папа даже не знал о моем существовании. Что-то пошло не так у родителей, и мама, беременная мною, просто уехала в Москву от мужа.

Нехорошо все вышло тогда.

Впрочем, и у меня с Ромой получилось не лучше. За последний месяц я не раз думала о том, что, скорее всего, нужно еще раз попытаться найти отца моего сына. Хочется, чтобы Егорка знал своего папу. Да и, наверное, нужно развестись с Ромой. Покончить с этим глупым браком.

– Звонил, – доносится голос бабушки. – Только больше трещал о своей ненаглядной, чем спрашивал, как у нас дела. Не нравится мне эта фифа. Но у твоего отца сейчас период влюбленности. Придется ждать, когда упадут розовые очки с его глаз.

– Мне жаль, бабуль. Тут я согласна с тобой. Не повезло папе в жизни. Сначала моя мама бросила его, укатив в Москву, сейчас Марина из него веревки вьет.

– Непутевый у меня сын… Что уж тут скажешь, – качает головой старушка.

– Мама, ты уже дома? – в кухню врывается взъерошенный сын. – Как дела на работе? – серьезно интересуется он.

Егор у меня вообще быстро взрослеет. Всего четыре с небольшим года, но он почти всегда говорит довольно четко.

– Все хорошо, – лгу сыну, не рассказывать же, что мне грозит увольнение из-за его частых болезней. – Кстати, мне предложили место в санатории при очень хорошей клинике. Так что тебя там подлечат, витаминчики попьешь – и все болезни нас оставят.

– Мам, а это тосно надо? Ты же знаешь, я не люблю вачей, – невесело спрашивает сын, прижимаясь ко мне.

Смотрю на макушку своего маленького защитника. Опять картавит. Но что сделаешь, разве можно отказаться от шанса попасть на лечение в клинику доктора Калинина?

– Не переживай, сынок, – приседаю я и обнимаю худенького малыша, беря его на руки. – Может, ты там с кем-нибудь познакомишься. Наверняка так будет еще дети.

– В садике есть дети, – угрюмо говорит мальчик, сопя мне в шею.

Незаметно проходит вечер. Домашние дела уже сделаны. Егорка лежит в постели, сопротивляясь сну.

– Мама, а ты папу видела на работе? – неожиданно спрашивает сын, открывая сонные глазки.