Анна Афинская
По грибы
Впереди виднелись почерневшие от сырости стволы и безлиственные ветви молодняка. А вот и оно, болото. Вот и беспроглядно густая зелень болотной поросли и бледная тина на бездвижной поверхности воды. А в одном из просветов среди поросли и тины – расходящиеся в стороны круги.
Вдруг из самого центра вынырнуло что-то зеленое.
– Господи, да это же Юрин капюшон! – Василий Семенович бросился к волосатой кочке у самого края болота. Капюшон то выныривал, то уходил обратно в трясину. Василий Семенович протянул руку, пытаясь схватить его.
Блестящий от воды капюшон вновь очутился на поверхности, и только теперь, склонившись к самому краю болота, Василий Семенович смог разглядеть, что под ним.
Это был не Юра. Два желтых, как у лягушки, глаза с вертикальными зрачками смотрели на него из темноты. От ужаса у Василия Семеновича перехватило дыхание. Он сделал отчаянный рывок назад и попытался встать, но жуткое что-то успело схватить его за ногу. Похожая на иссохшую осиновую ветку рука, вся покрытая чешуей, цепко впилась в его лодыжку костлявыми серыми пальцами.
– Хы-хы-хы, теперь не уйдешь! – Пробулькало существо и сжало хватку, разрывая ткань штанины и впиваясь в кожу. Только теперь Василий Семенович вышел из оцепенения и поверил в реальность происходящего.
– Юра, на помощь! – Во всю глотку закричал он, отчаянно цепляясь за траву и ветки. Он чувствовал, как неведомая тварь уверенно тянет его в болото. Его ботинки набрали воды. Как сыро, как противно! Еще мгновение, и вот его ноги уже по колено в трясине. Он оглянулся. Капюшон куда-то исчез. Теперь из воды торчал лишь склизкий овал лысой чешуйчатой головы, напрочь лишенной человеческих черт. На ней не было ни ушей, ни носа, ни бровей – только змеиные желтые глаза, с жадностью вперившиеся в ногу Василия Семеновича.
