Анkа Б Троицкая
Кто-кто…
– Онрей! – крикнула я на кухню мужу, который готовил кофе. А сама уже летела по ступенькам к двери, – Ты только посмотри на это чудо!
Я бежала по сырой траве, но увидев темную фигуру, пошла медленнее, чтобы не вспугнуть коня. Онрей нагнал меня, когда я была уже совсем близко к прекрасному животному. Муж первым подошел к нему и с сознанием дела протянул руку, что-то приговаривая. Но конь мотнул головой, фыркнул и скосил на меня один глаз.
Я встала как вкопанная, как молнией пораженная. Глаз был в прямых рыжих ресницах, а второй глаз почти закрыло длинной рыжей чёлкой. Хорошо расчёсанная грива была точно такого цвета, как длинные волосы молодого парня на ярмарке.
– Тихо, Тэдди, тихо, – приговаривал Онрей и гладил мускулистую шею.
– Почему ты назвал его Тэдди? – спросила я.
– Типичное имя для коней такой масти. Мой прадед кавалеристом был, рассказывал. Если хочешь, назовем его Брауни или Тоффи.
– Нет, нет, – возразила я, – Тэдди ему очень подходит.
Я подошла ближе, и конь потянулся губами к моей шее.
– Эй, старик, похоже ты понял, кто в доме хозяин, – рассмеялся Онрей.
– Старик? – удивилась я.
– Ну, похоже, что лет двадцать ему есть. Так что он в этом смысле наш ровесник. Лошади живут лет тридцать в лучшем случае.
Онрей продолжал рассказывать всё, что знал о лошадях, расхаживая вокруг Тэдди, а я приложила ладонь к рыжей щеке. Мурашки. Такие бывают, когда сунешь озябшие руки под горячую воду. Глаз Тэда смотрел почти насмешливо. Он опять очень знакомо фыркнул и толкнул меня носом в плечо.
– Да принесу я тебе яблоко, – сказала я тихо и обняла его голову.
Он замер. «Я так вас люблю», – вспомнила я хрипловатый голос. Так любит своего хозяина верный пёс. Я не знаю. У меня никогда не было собаки.
Вскоре Онрей пошел проверять местные источники на предмет потерявшейся лошади, но я почему-то знала, что он никого не найдёт. В тот день писать роман получалось легко, как никогда, хотя к завтраку туман поднялся, и в чистом поле нигде не было видно рыжего коня. Я совсем не беспокоилась о нём.
Вечером, когда мы поужинали и открыли бутылку красного вина, в дверь чулана постучали. Я привычно пошла открывать, будто это была входная дверь. Из чулана выбралась Розмила в кожаной куртке, а за ней её кумушка в манто из искусственного леопарда и в смешной шляпке.
– О, мы как раз вовремя, – обрадовалась Розмила, кивнув на вино, – Мы привезли твоих любимых сушёных лягушек и… да шучу я, шучу.
Онрей принес ещё два бокала и стал рассказывать сам про мои приключения на рынке и про коня в поле.
Розмила ткнула родственницу в бок:
– Слышь, кума. Я тебе говорила, что он вернётся.
Но та повернулась ко мне:
– Ты встретила нашего Тэда. Если честно, я надеялась, что он сам тебя найдёт. Ты в его вкусе… писательница. Он шибко читать любит.
– Что значит, ваш Тэд? – спросила я, – Он кто?
– Кто-кто… – проворчала кума Розмилы, – Мы же рассказывали вам про местных оборотней. Тэд наш крестник, он еще жеребёнком был укушен, и стал днём ходить на двух ногах, а по ночам на четырёх. Да на том рынке половина торговцев той же породы. Кто по ночам летает, а кто пятачком землю роет.
– Мы думали, что вы шутите, – сказал Онрей, – Так я тут кто, ветеринар или врач?
Розмила расхохоталась и помахала в воздухе пустым бокалом,
– Не волнуйтесь, мы с кумой всех кусачих вывезли. Новых не будет, а за Тэдом вы уж присмотрите без нас. Он хороший малый, и в хозяйстве пригодится. Мы будем навещать его разок другой в году. Онрей, налей-ка ещё.
Когда ведьмы ушли через чулан, мы с Онреем крепко задумались.
Скоро зима, наша первая в этом доме. Нужно успеть утеплить курятник и придумать подходящее помещение для коня. Решили, что для начала освободим гараж и одну из гостевых комнат ему отведём. Раз он носит одежду, сам расчёсывает гриву и такой грамотный, то и в доме может жить.
